асно вас пойму, если вы
оставите его умирать с голоду.
     - Плюнь на них, - махнул рукой темплар. - Они  безопасны...  если  не
подходить близко. - Он пнул ногой труп великаныша. Он рассыпался  в  прах,
как высохшее осиное гнездо. - Что с ним случилось?
     - Калак высосал  из  них  все  жизненные  силы,  -  ответила  Садира,
показывая на осколки обсидианового шара.
     Глаза Тихиана загорелись.
     - Покажи мне, как им пользоваться. - Он  подхватил  с  пола  один  из
уцелевших шаров, - и я...
     - Никогда в жизни!..  -  Даже  если  бы  драконьи  чары  для  тебя  и
сработали.
     - Драконьи чары? - нахмурился Тихиан.
     - Сам по себе обсидиан не обладает колдовскими свойствами, - пояснила
Садира, вспоминая слова  Нока.  -  Как  и  любое  оружие,  он  силен  лишь
настолько, насколько силен его владелец. Для охотника это всего  лишь  нож
или  наконечник  стрелы.  Для  дракона  -  волшебная  линза,  превращающая
жизненную  силу  в  колдовскую  энергию...  но  тебе  никогда  не  удастся
использовать обсидиан для этой цели.
     - Почему это? - мрачно спросил темплар, глядя  на  обсидиановый  шар,
венчающий посох в руках девушки. - Ты же пользуешься.
     Полукровка покачала головой.
     - Заклинания находятся в посохе, - с сожалением сказала она, -  а  не
во мне самой. Это он  привлекает  необходимую  энергию,  а  не  я...  Чары
драконов опираются в равной степени на  колдовство  и  на  Незримый  Путь.
Чтобы  ими  воспользоваться,  надо  в  совершенстве  овладеть   искусством
извлечения энергии из своего собственного  тела  и  одновременно  обладать
незаурядным талантом к  составлению  заклинаний.  Это  самый  трудный  вид
колдовства, хотя и самый сильный.
     - Чем дольше мы тут стоит, -  вмешался  Агис,  обнажая  древний  меч,
взятый им с полки, - тем сильнее  становится  Калак.  Предлагаю  двигаться
дальше.
     - Я готова, - отозвалась Ниива, выбирая себе тяжелый боевой топор  со
стальным лезвием.
     - Это вход в тот самый туннель, о котором  вам  рассказывал  Агис.  -
Тихиан показал на отверстие в полу. - Туннель ведет  в  одну  из  потайных
комнат первого яруса пирамиды. Думаю, вы найдете Калака именно там.
     - Ты хотел сказать, мы найдем, - поправил  его  Агис.  Взяв  с  полки
ятаган, он протянул его Тихиану. - Если уж ты собрался стать  королем,  то
давай, привыкай к роли...
     - Короли не рискуют жизнью...
     - Ты будешь исключением, - отрезал сенатор,  подталкивая  темплара  к
отверстию.
     - Первым пойду я, - вмешался Рикус.
     Он обеими  руками  взялся  за  свое  копье,  которое  нашел  на  полу
Королевского Балкона. - Нок говорил, что оно защитит как от чар, так и  от
Пути. Спрячьтесь за моей спиной. Я вас прикрою.
     Вслед за мулом в отверстие прохода нырнула Ниива.  Потом  Тихиан,  за
темпларом - Агис и Садира. Оказавшись в туннеле,  Агис  поразился  красоте
отделанного черным обсидианом  коридора.  Совсем  недалеко,  в  нескольких
шагах от них, из отверстия в потолке в проход  вливался  поток  искрящейся
золотой энергии. С мягким шипением она текла к  дальнему  концу  коридора,
уходя вверх через еще одну,  открытую  сейчас  потайную  дверь.  Навстречу
этому  потоку  сверху  лилось  ярко-красное  сияние,  сопровождаемое  алым
туманом.  Страшное,  глухое  ворчание  донеслось  откуда-то  сверху,  эхом
отдаваясь в узком подземной проходе.
     Обеими руками, сжимая копье Сердце Леса, Рикус двинулся  вперед.  Без
малейших колебаний он  вошел  в  золотистый  поток,  хотя  Агис  счел  его
поступок несколько безрассудным.
     Но ничего не произошло. Когда же сенатор, вслед за Рикусом, Ниивой  и
Тихианом оказался внутри потока, то он почувствовал  лишь  приятное,  чуть
щекочущее покалывание. Потом длинная заплетенная косичка Тихиана взмыла  в
воздух, заплясав в странном, не предвещающем ничего хорошего, танце.  Агис
почувствовал, как его волосы тоже пришли в  движение.  Непривычно,  но  не
более того. Что касается жизненных сил, их, похоже, даже прибавилось.
     Они прошли уже большую часть пути, когда Рикус крикнул:
     - Осторожно!
     Поудобнее перехватив копье, он поставил его  перед  собой  наискосок,
словно щит.
     В дальнем конце прохода из отверстия в потолке  показалась  огромная,
как у великаныше, когтистая  ручища.  Узловатые,  покрытые  мелкой  чешуей
пальцы сделали несколько пассов и нацелились в сторону Рикуса. По  черному
туннелю с шипением полетел зеленый огненный шар. Ниива и Тихиан спрятались
за широкой спиной мула. Агис как мог прижался к шедшему  впереди  темплару
одновременно стараясь прикрыть Садиру.
     Огненный шар налетел, и все  вокруг  Агиса  стало  зеленым,  неясным,
словно он очутился под водой. На какой-то миг аристократу показалось,  что
они, как мухи в янтарь, угодили в громадный, сияющий  изумруд.  Части  его
тела, выступавшие из-за живого щита, горели, будто угодили  в  печь.  Агис
глубоко  вдохнул  и  тут  же  почувствовал,  как  жидкий  пламень   волной
прокатился по его легким. Обжигающая боль, от  которой  из  глаз  брызнули
слезы.
     Мгновение спустя мучение кончилось. Огненный шар  улетел.  Рука,  все
еще  свисающая  из  отверстия,  зашевелилась,  явно  готовясь   к   новому
заклинанию. Рикус поднял копье для броска, но тут Садира громко крикнула:
     - Нок!
     Агис пригнулся и  потянул  за  собой  Тихиана.  Рикус  и  Ниива  тоже
сообразили, что к чему.
     - Горная молния! - воскликнула девушка.
     Оглушительный грохот потряс туннель, и яркий сапфировый луч  мелькнул
над  головой  аристократа.  Он  ударил  в  огромную  руку   и   рассыпался
ослепительными бело-голубыми искрами. Во все стороны полетели куски  плоти
и кости. Откуда-то сверху послышался нечеловеческий рев.
     Не колеблясь,  Рикус  ринулся  вперед.  Агис  мог  только  поражаться
безрассудной храбрости мула. Гладиатор уже почти достиг выхода из туннеля,
когда прямо перед ним возникла  еще  одна  рука.  Калак,  похоже,  пытался
захлопнуть тяжелую железную дверь.
     Но прежде, чем король успел что-либо предпринять, Рикус мощным ударом
вонзил волшебное копье в мокрую,  покрытую  мягкой  чешуей  ладонь.  Новый
вопль, издать который не под  силу  нормальному  человеку,  прокатился  по
коридору.
     Истекающая черной густой кровью рука исчезла.
     - Отлично, Рикус! - воскликнул Агис, все еще не переведший дух  после
встречи с зеленым огненным шаром. - Даже не знаю, что бы мы делали,  успей
Калак закрыть дверь.
     - Все целы? - обеспокоенно спросил мул. - Выглядите вы не очень...
     Только тут Агис заметил, что огненный шар  превратил  одежду  на  его
руках и ногах в пепел. Обнаженная кожа по краснела.  Кое-где  на  ней  уже
появились  первые  белесые  волдыри.  Впрочем,  Тихиану,  Нииве  и  Садире
досталось не меньше.
     - Все в порядке, Рикус, - успокоила мула Ниива.  -  Не  будем  терять
время.
     - Мы не сможем выбраться отсюда все одновременно, -  заметил  мул,  с
сомнением глядя на отверстие в потолке. - Придется по-одному...
     - Давайте-ка первым пойду я,  -  предложил  Агис,  обходя  Тихиана  и
Нииву. - Теперь, когда  его  руки  стали  бесполезными,  Калак  не  сможет
воспользоваться ни обычным оружие, ни колдовством. Остается  Путь.  А  раз
так, то мне и карты в руки.
     - Ты прав, - кивнул Рикус. И, протянув аристократу копье, добавил.  -
Возьми... Оно тебя защитит.
     - Мы не можем рисковать, - покачал головой Агис. - Если я пойду  туда
с копьем, и он меня прикончит, у нас вообще не  останется  шансов.  Думаю,
мне удастся сдержать его и так. Пусть ненадолго. Вылезти вы успеете...
     - Согласен, но...
     - Я прав, Рикус, - настаивал Агис.
     - Ну, если ты уверен... - подумав мгновение, кивнул мул.
     Прислонив  копье  к  плечу,  он  жестом  велел  Агису  приготовиться.
Улыбнувшись, аристократ предал Садире свой меч, встал  на  сложенные  руки
мула и через  миг  очутился  в  потайной  комнате  в  глубине  королевской
пирамиды.
     Здесь было жарко, как в печке. Агис  едва  мог  дышать  -  обожженные
легкие болели невыносимо. Кожа горела -  особенно  там,  где  ее  коснулся
огненный шар  Калака.  Комната  оказалась  довольно  большой  -  стены  из
обожженного  кирпича,  увешанные  бесчисленными  картинами,  изображающими
драконов. Драконов, пожирающих людей, уничтожающих  поместья,  караваны  и
целые города. Пол залит черной кровью. Ее было так много,  что  Агис  даже
поразился, как Калак до сих пор жив. Тут и  там  кипели  настоящие  черные
озера. Их зловещие испарения поднимались к  потолку,  сливаясь  с  золотым
туманом,  клубами  поднимавшимся  из  подземного  хода.  Повсюду  валялись
обсидиановые шары. А среди них - несколько  пустых,  разорванных  коконов,
покрытых мягкими розовыми чешуйками. Самый маленький - каких-то пять футов
в длину, а самый большой - более десяти.
     Сам Калак лежал в дальнем углу комнаты. Светящаяся чешуя, покрывавшая
его двенадцатифутовое тело, озаряла комнату неестественным розовым светом.
Король словно не заметил появления Агиса. Он извивался, как питон,  силясь
поскорее освободиться из очередного кокона. А может,  правильнее  называть
это старой, сбрасываемой кожей?
     Догадавшись, что они застали Калака в удобный для  нападения  момент,
Агис поспешно подал знак своим друзьям. Садира передала ему меч. Пока  его
спутники  выбирались  из  подземного  хода  в  зал,   сенатор   пристально
разглядывал омерзительное создание, в которое превратился король Тира.
     Человеческие черты едва угадывались в копошащейся  на  полу  личинке.
Лицо древнего монарха стало плоским, уши исчезли. Чешуя,  как  у  ящерицы,
покрывала его голову. Золотая диадема королей Тира валялась на полу в луже
крови. Шея Калака стала жилистой и очень длинной,  а  руки  и  ноги  почти
атрофировались. Они  казались  высохшими,  ненужными  придатками.  Кипящая
черная кровь толчками выливалась из  раны  на  груди  этой  отвратительной
личинки дракона, из обрубка правой руки и из прокола в левой.
     Калак ни на что не обращал внимания, и  Агис,  набравшись  храбрости,
подошел поближе. Похоже, превращающийся в дракона король испытывал ужасные
мучения. Как он полученных ран, так и от самого процесса  линьки.  Вот  он
медленно раскрыл пасть, обнажив два  ряда  острых  зубов.  К  глубочайшему
удивлению аристократа, мерзкая тварь наклонилась  над  обсидиановым  шаром
размером с человеческую голову и проглотила его.
     Тем временем спутники Агиса успели выбраться наверх. Окинув  взглядом
извивающуюся тварь, Садира решительно сказала:
     - Давайте-ка прикончим его, пока это в наших силах.
     И подняла посох.
     Личинка  замерла.  Она  повернула  голову,  уставившись  на   девушку
немигающим взглядом своих черных, как бездонные пропасти, глаз.
     - Кого это прикончить? - прошипел  Калак.  -  Меня,  что  ли?  Глупая
девчонка! - черный дым повалил из его разверстой пасти. - Пятьсот лет тому
назад это еще было возможно. Но не сейчас.
     Во взгляде короля горела злоба, и Агис понял, что сейчас им  придется
нелегко. Похоже, Калак коварно позволил им подойти лишь  для  того,  чтобы
перебить одним махом. И судя по всему, с помощью Незримого Пути...
     Пять огромных таранов, каждый в виде рогатой головы дракона, возникли
из воздуха перед личинкой. Агис даже не сразу понял, что это  не  реальные
предметы, а  порождение  мысленной  силы  древнего  короля.  Впрочем,  для
горстки храбрецов они представляли реальную угрозу.
     Агис знал, что его сил хватит, чтобы противостоять почти любой  атаке
Калака. Но, если он хотел  одновременно  спасти  своих  друзей,  следовало
прибегнуть к чрезвычайным мерам. Представив  себе  песчаный  бархан,  Агис
открыл канал от  центра  своих  жизненных  сил  к  комнате,  переполненной
магической энергией.
     Тараны устремились вперед. И в тот  же  миг,  казалось,  вся  комната
наполнилась песком. Три тарана тут же безнадежно завязли. Один,  тот,  что
был нацелен на Рикуса, просто-напросто исчез без следа, едва приблизившись
к копью Сердца Леса. И только тот, который устремился  к  Садире,  прорвав
пси барьер Агиса, достиг своей цели. Страшный удар  отбросил  колдунью  на
другой конец комнаты. Врезавшись в стену, девушка без сознания сползла  на
пол.
     Головокружение и усталость с головой захлестнули  Агиса.  Его  колени
подогнулись и сотворенная им защита растаяла словно дым. Мгновение  спустя
он без сил повалился на пол,  но  уже  не  на  горячий  песок,  а  в  лужу
королевской крови.
     Рикус шагнул к личинке. За ним последовали Ниива и Тихиан.  Прикрывая
лицо от жара, исходящего от тела твари, мул подобрался к ее голове.  Ниива
направилась к хвосту, а темплар - к длинной шее.
     Калак не шевелился: видимо, пси схватка  с  Агисом  исчерпала  и  его
силы. Но когда Рикус замахнулся копьем, личинка подняла голову.
     - Неужели ты полагаешь, что я позволю тебе нанести удар?
     - А как ты нас остановишь? - воскликнула  Ниива,  с  размаху  опуская
топор на хвост личинки.
     Одним мощным ударом она отрубила трехфутовый кусок.  Калак  взвыл  от
боли и врезался тяжелой головой в Рикуса, сбив мула  с  ног.  Прежде,  чем
гладиатор успел прийти в себя, острые зубы короля-колдуна  впились  ему  в
грудь. Еще миг, и ноги мула оторвались  от  земли.  Выронив  копье,  Рикус
отчаянно застучал кулаками по бронированной голове чудовища.
     Ниива вновь подняла топор. Но  на  сей  раз  она  не  застала  Калака
врасплох. Обрубок хвоста с силой  ударил  ее,  превратив  лицо  женщины  в
сплошное кровавое месиво. Отброшенная далеко в сторону, Ниива без сознания
рухнула на пол.
     Увидев судьбу, постигшую гладиаторов, Тихиан побледнел  как  полотно.
Так ни разу и не ударив короля, он бросил свой ятаган и поспешно отступил.
     - Трус! - крикнул тщетно пытающийся встать на ноги Агис.
     - Если Рикус и Ниива не смогли его убить, то чего ты хочешь от  меня?
- огрызнулся темплар, подходя к распростертой в луже крови Нииве.
     Агис сделал глубокий  вдох.  Усилием  воли  он  заставил  себя  снова
открыть свой цент жизненных сил к волшебной энергии  комнаты  и  встал  на
колени.
     Тем временем Тихиан поднял  лежащий  рядом  с  Ниивой  топор.  Крепко
сжимая в руках оружие, скорее от страха, чем осознанно, Верховный  Темплар
подошел к Садире. Девушка понемногу приходила в себя. Она сидела на  полу,
тихо постанывая и обхватив голову руками. Сейчас рассчитывать на нее  явно
не приходилось.
     Тихиан поглядел на своих соратников. Стоящий на коленях  обессилевший
Агис, стонущая Садира, едва  дышащая  Ниива,  зашедшийся  в  крике  Рикус.
Казалось, сотни мулов вопят на все голоса, умирая каждый своей собственной
страшной и мучительной смертью.
     Темплар поднял топор.  К  великому  удивлению  Агиса,  он  с  размаху
опустил его на один  из  обсидиановых  шаров.  Шар  разлетелся  вдребезги.
Задумчиво поглядев на осколки Тихиан перешел к следующему шару. Еще  удар,
и на полу появилась новая куча черных осколков.
     - Что ты делаешь? - воскликнул сенатор.
     - Сражаться можно по-разному! - загадочно ответил темплар,  уничтожая
третий шар.
     Через несколько секунд, в самом  дальнем  от  Калака  углу  еще  одна
драконья линза стала жертвой топора Тихиана.
     Агис недолго пребывал в удивлении. Реакция короля все  расставила  на
свои места.
     - Остановись! - воскликнул Калак, отбрасывая в сторону  окровавленное
тело мула. - Я приказываю!
     - С какой  стати  мне  выполнять  твои  приказы?  -  спросил  Тихиан,
превращая в груду осколков еще один черный шар. - Разве ты оставишь меня в
живых? Разве ты позволишь мне править Тиром, когда станешь драконом?
     - Ты же сам понимаешь, это невозможно, - прошипел Калак,  медленно  и
неуклонно подползая к темплару. - Но я могу обещать тебе быструю смерть.
     Разбив еще один шар, Тихиан перебежал в другой конец комнаты.
     - Ты же Верховный Темплар! - закричал Калак. - Ты должен повиноваться
своему королю! - повернувшись, личинка поползла вслед за Тихианом.
     Руки темплара дрожали так сильно, что  он  едва  мог  держать  топор.
Однако он сумел раздробить еще один шар. Но  на  большее  он  был  уже  не
способен.  Тихиан,  дрожа,  стоял  среди  осколков.  Похоже,  он  не   мог
сдвинуться с места.
     Агис заставил себя подняться. Видя, что все внимание Калак устремлено
на Тихиана, он начал осторожно двигаться в сторону лежащего на полу  копья
Сердце Леса. Снова и снова аристократ твердил себе, что совсем  не  устал,
что у него еще много сил. И вот копье в его руках. Оно казалось непосильно
тяжелым - во всяком случае, для  мускулов,  все  еще  дрожащих  после  пси
истощения.
     А личинка тем  временем  успела  доползти  до  Тихиана.  Распахнулась
зубастая пасть... Верховный темплар  взвыл  от  ужаса  и,  выронив  топор,
свернулся в клубок на полу. Калак наклонил голову...
     Держа копье двумя руками, Агис бросился в  атаку.  С  громким  воплем
аристократ всадил острие в голову будущего дракона. Копье легко, словно  в
воду или мягкий песок вошло в защищенный чешуей массивный череп.
     Дрожь  пробежала  по  длинному  змееподобному  телу  личинки.   Калак
взревел, и от его рева вся комната затряслась, как  при  землетрясении.  С
потолка посыпались кирпичи. Стены заходили ходуном. Предсмертная судорога,
и массивная голова чудища, пронзенная насквозь волшебным копьем, упала  на
пол к ногам одуревшего от страха Тихиана.
     Не в силах удержаться на ногах, Агис опустился на колени.  Все.  Силы
кончились...
     Тихиан поглядел в  безжизненные  глаза  лежащего  перед  ним  короля.
Мгновение спустя, когда мысль о том, что Калак, наконец-то мертв, проникла
в его сознание, темплар подобрал топор. Встав, он осторожно  и  с  опаской
ударил им по шее личинки. Видя, что та не пошевелилась, Тихиан стукнул еще
раз, уже сильнее. Стальное лезвие едва рассекло чешую. Из неглубокой  раны
засочилась черная кровь.
     - Король мертв, - объявил Тихиан, бросая топор.
     - Тир свободен, - кивнул Агис, с трудом поднимаясь на ноги.
     Но Тихиана уже волновало нечто совсем иное.
     Агис  огляделся.  Стоя  на  коленях,  Садира  осторожно   осматривала
сломанный нос все еще не пришедшей в сознание Ниивы. В нескольких ярдах от
них сидел Рикус. Добрый десяток ран украшал его могучую  грудь.  Струилась
алая кровь. Кое-где из-под разорванных мышц белели  ребра.  Закусив  губу,
мул по мере  сил  начал  перевязывать  раны  обрывками  валявшегося  рядом
шелкового плаща Садиры.
     Тихиан прошел совсем рядом с израненными  гладиаторами.  Он  даже  не
повернул головы в их сторону, не то что предложил им помощь.  Он  уверенно
направлялся к стене,  где  они  в  первый  раз  увидели  лежащего  Калака.
Опустившись на колени, темплар принялся шарить по полу.
     Проклиная про себя бесчеловечность Тихиана, Агис, шатаясь, подошел  к
Рикусу. Разорвав на полосы свой плащ, он  принялся  перевязывать  страшные
раны мула.
     - Ты убил Калака, - прошептал Рикус. - Отлично сработано...
     - Нет, - покачал головой Агис. - Мы убили Калака. - Он  посмотрел  на
Садиру и Нииву. - Мы не смогли  бы  это  сделать  поодиночке.  Только  все
вместе.
     Тихиан выпрямился. На губах его появилась довольная улыбка.  В  руках
темплар держал золотую диадему - ту самую, что тысячу лет украшала  голову
Калака. Черная кровь капала и с венца правителей Тира, и с рук Тихиана.
     - Да здравствует король! - прошептал темплар, надевая диадему.



   Трой ДЕННИНГ
   АЛЫЙ  ЛЕГИОН




                                  ПРОЛОГ

     "Сосредоточься".
     В черной пещере сознания короля Тихиана I возник  ослепительно  белый
шар.  Его  сияние  залило  рваные  пики  и  бездонные   трещины   мрачного
царственного разума. Летучие мыши и эбонитово-черные птицы - мысли  короля
Тира - со злобными криками бросились в разные стороны, в любезную им мглу.
     - Получилось, - сказал Тихиан.
     "Пока ты не научился проециро