незке.
     - Впредь следил, что и как ты ешь, - обратился он к полурослику.
     - Ну, знаешь, - удрученно покачал головой Рикус. - Только  аристократ
мог устроить такое представление из-за какого-то там паука.
     - Возможно, - ответил Агис, не отрывая взгляда от маленькой  женщины.
- И тем не менее, я говорю совершенно серьезно.
     Поколебавшись, Агис спрятал  кинжал  Анезки  в  свой  вещевой  мешок.
Сперва он собирался вернуть его хафлингу, - так сказать, жест доброй воли.
Но по выражению лица Анезки, по тому, как хафлинг на  него  глядела,  Агис
внезапно понял, что этого делать не стоит. Отдай он кинжал,  и  полурослик
при первом удобном случае вонзит его в спину своему знатному спутнику.
     Агис закинул мешок за плечи, и Рикус отпустил  Анезку.  Не  глядя  по
сторонам, Хафлинг быстро собрала свои вещи и повела путешественников вниз,
вдоль по гребню. Она  скользила  по  лесу  мимо  громадных  елей  легко  и
бесшумно, словно шла по ровной гладкой дороге.  Вслед  за  ней  с  грацией
катящихся по склону валунов, продирались Рикус и Ниива. За ними,  опираясь
на посох Ктандео, следовала Садира. Последним, старательно глядя под ноги,
шел Агис. Он изо всех сил старался  ступать  осторожно,  и  тем  не  менее
скользил и падал буквально через шаг.
     Они спускались по гребню больше часа,  когда  внезапно  оказались  на
краю обрыва. Не колеблясь, Анезка свернула в сторону, продолжив  спуск  по
крутому склону. Она прыгала с камня  на  камень,  от  дерева  к  дереву  с
ловкостью легендарного горного леопарда. За ней следовали остальные: треск
ломаемых веток, грохот катящихся камней, приглушенная ругань и  шум  то  и
дело  падающих  тел  наглядно  свидетельствовали,  что  обитателями   Тира
приходилось несладко.
     Прошло совсем немного времени, и  путешественники  услышали  какой-то
странный гул. Рикус и Ниива взяли оружие наизготовку,  Агис  обнажил  свой
меч, а Садира начала лихорадочно вспоминать необходимые заклинания.
     Но Анезка только  смеялась  над  их  предосторожностями  и  неутомимо
продолжала  спускаться.  Гул  делался  все  громче.  Агис  тщетно  пытался
представить себе, что за животное могло так громко  и  протяжно  гудеть  -
никогда в жизни аристократ не слыхивал  ничего  подобного,  и  сейчас  его
фантазия оказалась совершенно беспомощной.
     Наконец они выбрались на небольшую поляну. Цветущие впереди  Рикус  и
Ниива внезапно замерли, словно натолкнувшись на каменную стену.  Садира  и
Агис поспешили присоединиться к гладиаторам  и  тоже  застыли,  открыв  от
изумления рты.
     Впереди  их  путь  пересекала   двадцатифутовая   полоска   пенистой,
сверкающей на солнце воды. С веселым клокотанием бурный горный поток несся
вниз по склону,  тучами  брызг  разбиваясь  о  камни.  Анезка  невозмутимо
подошла к воде и начала пить.
     - Откуда берется столько воды? - недоуменно спросил Рикус, скидывая с
плеч мешок и доставая оттуда пустой бурдюк.
     - Из дождя, - ответил Агис, следуя примеру мула.
     - Но  тут  слишком  много  воды,  -  запротестовала  Ниива.  -  Чтобы
наполнить это русло, дождь должен идти на каждый день!
     - Почему бы и нет? - вставила Садира. -  Может,  и  идет...  В  конце
концов, растениям требуется очень много воды, а тут их,  -  и  она  обвела
взглядом густой лес, - видимо-невидимо!
     - Дождь каждый день? - фыркнул Рикус. - Это невозможно. За всю  жизнь
я видел пять дождей - для мула моего возраста это очень много!
     -  Возможно,  дождь  притягивается  сюда  с  помощью  колдовства,   -
предположил Агис. Пока он никак не мог понять, как вообще существует нечто
столь прекрасное, как этот лес. - Если колдуны черпают силу  из  растений,
то почему бы растениям, используя свою силу, не устроить дождь?
     -  В  том,  что  здесь  замешано  колдовство,  я  не  сомневаюсь,   -
согласилась Садира, - но какое? Может, дело  в  самом  лесе,  а  может,  в
чем-то другом. Кто знает? Не уверена, что мы это поймем... и, возможно, он
и к лучшему.
     - Нет, нет, - запротестовал Агис. - С этим  я  согласиться  не  могу!
Если в этих горах растет лес, то он может расти и в других местах Ахаса. В
Тире, например... Но чтобы этого добиться, мы должны понять, почему и  как
он растет.
     - Этот аристократ, - сказал Рикус, завязывая наполненный бурдюк, - не
только слаб телом, но и умом не шибко крепок.
     - Ну, не знаю... - протянула Ниива. - Ты видел его  поля  фаро?  Если
кому-то и удастся вырастить в Тире лес, то только Агису.
     - За это время Калак успеет осуществить все свои планы,  -  напомнила
ему Садира. - Может, когда-нибудь Ахас и станет зеленым, но это будет  еще
не скоро. И во всяком случае не сейчас,  -  она  показала  на  удаляющуюся
вдоль потока Анезку, - давайте на будем терять ее из виду. Боюсь,  она  не
станет нас дожидаться.
     Быстро убрав наполненные бурдюки, путешественники поспешили  вдогонку
за хафлингом. Постепенно горный поток превратился в настоящую бурную реку,
бегущую на дне глубокого ущелья. Рев несущейся через пороги воды  заглушал
все остальные звуки. Сами стены каньона, казалось, сотрясаются от безумной
мощи потока.
     Дождь, наконец, перестал. Выглянуло  солнце.  Шел  час  за  часом,  а
Анезка  шла  и  шла  без  остановок,  не  давая  путешественникам  времени
постоять, посмотреть, насладиться никогда  невиданным  зрелищем.  Их  путь
лежал вдоль реки, и в конце концов  вывел  путешественников  на  тропинку,
скрывавшуюся в тени вековых, поросших мхом деревьев.
     Выйдя на тропу, Агис вдруг краем глаза увидел, как качнулась ветка, а
потом и силуэт прячущегося за деревом хафлинга. Маленький воин целился  из
лука прямо в спину Рикусу.
     - Рикус! Ложись! - крикнул Агис.
     Зазвенела тетива, мул послушно бросился на землю, и стрела  прошла  у
него над головой. Маленькая, длиной всего около фута, она глубоко вошла  в
мягкий ствол пальмы, растущей на краю тропинки. Агис повернулся в  сторону
стрелка, но хафлинг уже успел исчезнуть. Ниива  и  Садира  изготовились  к
бою. Выхватив из ножен меч,  Агис  увидел,  как  скрылась  в  лесной  чаще
Анезка.
     - Где они? - спросил Рикус, вскакивая на ноги.
     - Я видел только одного, - сообщил Агис, - да и тот куда-то делся.
     - Ты что, упустил его из виду?! - сердито воскликнул мул.
     - А ты вообще его не заметил, - парировал аристократ.
     Ниива тем временем вытащила стрелу из толстой белой коры пальмы.
     - Ну, такими штучками они нам ничего не сделают,  -  пренебрежительно
хмыкнула она.
     - Она чем-то намазана, - заметил  Рикус,  беря  стрелу  и  пристально
изучая наконечник. - Тут остались следы...
     - Яд! - хором воскликнули его спутники.
     Снова звон тетивы, и другая стрела вонзилась в бедро Ниивы.  Испугано
вскрикнув, женщина  поспешно  вырвала  ее  и  отшвырнула  в  сторону.  Она
показала трикалом в сторону едва заметно качающихся веток одной из елей.
     - Он там! - воскликнула она, бросаясь в атаку.
     На втором шаге ее ноги подкосились, и она  повалилась  лицом  в  мох.
Садира склонилась над поверженной Ниивой. Одним прыжком  перескочив  через
женщин,  Рикус  бросился  в  лес.  Садира  закричала.  Агис   хотел   было
последовать за мулом, но тут гладиатор торжествующе завопил:
     - Попался, поганец!
     Послышались звуки ударов, и на тропинке снова появился Рикус. В одной
руке он небрежно держал бесчувственное тело хафлинга.
     - Может, это несколько охладит их пыл...
     Снова звон тетивы, теперь уже с другой стороны тропы.  Тонкая  стрела
впилась мулу в  грудь.  Отшвырнув  своего  пленника,  Рикус  повернулся  в
сторону новой угрозы. Он только успел вытащить стрелу, но тут же зашатался
и рухнул на тропу как подкошенный.
     Садира подняла посох.
     - Нет! - воскликнул Агис. - Пока не надо!
     Не вдаваясь в объяснения, он развел руки  в  стороны,  закрыл  глаза.
Открыв путь внутренней силе от точки слияния к ладоням,  адепт  представил
себе невидимые нити, идущие к самым кончикам его пальцев. Мгновение спустя
энергия пси уже билась в его руках.
     Вспомнив повышенный пусть и  гастрономический  интерес,  хафлингов  к
гигантским паукам, Агис решил  посвятить  свою  атаку  памяти  несчастного
Певца. Усилием мысли он представил  себе,  как  его  руки  превращаются  в
огромных пауков -  только  не  поющих,  не  таких,  какими  с  готовностью
лакомились Анезка и его соплеменники. Нет, эти пауки были черны как  ночь,
с большими круглыми головами и хитиновыми панцирями, твердыми как скала.
     Эти твари жили только в сознании Агиса и потому, конечно, реально  не
существовали.  Но  для  своих  врагов   они   скоро   станут   такими   же
материальными, как любое дерево, любой куст, любое животное в  этом  лесу.
Все, что требовалось, - это  чтобы  хафлинги  посмотрели  на  человека  на
тропе, казалось, безмятежно раскинувшего руки.
     Предположив, что полурослики наблюдают за ним,  Агис  отправил  своих
воображаемых пауков в лес. Вот они спрыгнули с его рук,  вот  приземлились
на мягкий мох. Вначале маленькие, они, достигнув земли, стали  размером  с
Рикуса. Вертя головами, иллюзорные чудища на своих восьми ногах - каждая с
длинными, как кинжалы, и острыми, как зубы  горного  леопарда,  когтями  -
устремились в чашу.
     Устремив свои взоры  на  Агиса,  хафлинги  тем  самым  создали  пусть
слабый, но все же контакт со своим  грозным  противником.  Огромные  пауки
быстро обнаружили эти тончайшие связи и, словно по нитям паутины, побежали
по ним к своим жертвам. Сквозь глаза созданных им чудищ  на  своих  восьми
ногах - каждая с длинными,  как  кинжалы,  и  острыми,  как  зубы  горного
леопарда, когтями - устремились в чащу.
     Устремив свои взоры  на  Агиса,  хафлинги  тем  самым  создали  пусть
слабый, но все же контакт со своим  грозным  противником.  Огромные  пауки
быстро обнаружили эти тончайшие связи и, словно по нитям паутины, побежали
по ним к своим жертвам. Сквозь глаза созданных им чудищ Агис наблюдал, как
двое полуросликом подняла луки, целясь в стоящих на тропе людей.
     И в этот миг творения Агиса проникли в их разум. Хафлинги  закричали,
в панике бросая луки. Наложенные на тетиву стрелы с черными  наконечниками
вонзились в землю. Не сомневаясь в реальности невесть  откуда  появившихся
чудовищ, полурослики выхватили из-за поясов кинжалы. Агис представил  себе
раскрывающиеся паучьи челюсти, длинные клыки, с которых капает черный, как
деготь, смертоносный яд. Маленькие лучники завизжали от страха  и  боли  -
воображаемые клыки вонзились в их тела. Они отчаянно и, разумеется, тщетно
пытались  освободиться.   Их   сотрясали   судороги,   руки   отказывались
повиноваться... Еще миг, и убежденные в своей  смерти  хафлинги  замолкли,
впав в беспамятство.
     Вскоре, как прекрасно знал Агис, они придут в себя. Он  не  проник  в
мозг полуросликов достаточно  глубоко,  чтобы  убедить  их  подсознание  в
истинности смерти. Подобное  усилие  требовало  времени  и  дополнительных
затрат драгоценной  жизненной  энергии.  Кроме  того,  Агису  не  хотелось
убивать маленьких  воинов.  Это,  как  ему  казалось,  было  бы  не  самым
благоразумным поступком: ведь именно хафлинги  владели  волшебным  копьем,
жизненно необходимым Агису и его друзьям.
     Когда маленькие лучники окончательно впали в забытье,  Агис  позволил
своим воображаемым охотникам немного побродить по лесу. Возможно, в засаде
сидел еще кто-то... Через несколько  секунд  адепт  уже  не  сомневался  -
полуросликов было всего трое.
     Он прекратил подпитку пауков  энергией  и,  тяжело  вздохнув,  устало
опустил руки на колени.  Подобная  атака,  наиболее  действенная  из  всех
известных адепту, давалась очень нелегко.
     - Мы в безопасности, - тихо сказал  Агис.  -  Во  всяком  случае,  на
некоторое время...
     - Ты уверен? - с сомнением покосилась на него Садира.
     - Уверен, - кивнул Агис. - Это Путь... Как там Ниива и Рикус?
     - Дышат, - ответила девушка. - Похоже, смерть им не грозит.
     - Ты можешь из разбудить?
     Садира испробовала все: она трясла, хлопала по щекам,  и  кричала  на
лежащих без движения гладиаторов. Ничего не помогало.
     - Придется сидеть и ждать, пока они придут в себя, -  уныло  сообщила
девушка.
     - Это невозможно, -  покачал  головой  Агис.  -  Примерно  через  час
хафлинги очнутся, и тогда...
     - Лучше бы они попали в нас! - с горечью воскликнула  Садира.  -  Нам
никогда не поднять Рикуса и Нииву... Мул один мог бы унести нас с тобой...
     - А как твое колдовство? - поинтересовался Агис.
     - Я не знаю заклинаний, - позволяющих переносить  людей  с  места  на
место, - растерянно сказала Садира.
     - Ну, так что толку от этих ваших чудес?.. Посмотри, Анезки нигде  не
видно?
     - Зачем ее искать? - отозвалась девушка. - Она нас бросила.
     - Но тропинка все-таки куда-то ведет, так ведь? - спросил сенатор.  -
Может, она приведет нас к Ноку. Кто знает?..
     С помощью Садиры он перевернул гладиаторов на спину и положил их  бок
о бок. Взяв Рикуса и Нииву за руки, Агис закрыл глаза и открыл  дорогу  от
средоточия своих жизненных сил в бесчувственные тела. Он представил  себе,
как плоть и кровь превращаются в невесомые, парящие на землей облака...
     Когда тела гладиаторов оторвались от земли, Агис снова открыл  глаза.
По-прежнему держа своих спящих спутников за руки, он повернулся к Садире.
     - Пошли, - сказал он. - И побыстрее. Боюсь, я смогу  протянуть  всего
пару часов. Кроме того, чем дальше мы уберемся отсюда, тем лучше.
     Почти два часа они  шли  по  тропе  без  всяких  приключений.  Ущелье
постепенно расширялось, превращаясь в настоящую долину. Наконец,  тропинка
свернула в лес, прочь от берега горной реки.
     Внезапно Садира остановилась.
     -  Правильно,  -  с  благодарностью  пропыхтел  Агис.  -  Давно  пора
отдохнуть. - Я так устал, что уже не различаю, где тропа, а где чащоба.
     - Я остановилась не для отдыха, - Садира указала на тонкую коричневую
нить,  протянутую  поперек  тропы.  -  Наши  маленькие   друзья,   похоже,
приготовили для нас сюрприз.
     Она хотела уже перешагнуть нить, но Агис оказался быстрее.
     -  Стой!  -  воскликнул  он.  -  Потыкай  землю  на  той  стороне,  -
посоветовал сенатор в ответ на недоуменный взгляд колдуньи. - Возьми  хотя
бы трикал Ниивы...
     - Чего это ты вдруг стал таким осторожным? -  удивилась  девушка,  но
все-таки последовала совету аристократа.
     Настил из переплетенных веток, посыпанных тонким слоем дорожной пыли,
рухнул от первого же прикосновения. Сразу же ниже лежала большая  и  очень
глубокая яма.
     Садира судорожно сглотнула.
     - Похоже, идти по этой тропке становится небезопасно,  -  с  деланной
небрежностью заметила она.
     Агис хотел ответить, но тут впереди на тропе показался хафлинг.
     - Берегись! - крикнул сенатор.
     Выпустив руки гладиаторов, Агис прыгнул к Садире, У себя за спиной он
услышал звон тетивы, и что-то больно кольнуло его между лопаток.
     В тот же  миг  не  ожидавшая  нападения  Садира  задела  ногой  нить.
Негромкий треск - и большой тяжелый сук, сорвавшись с  дерева,  полетел  и
точно в голову колдуньи.
     Агис шагнул вперед, намереваясь оттащить девушку в сторону.  Но  ноги
отказали. Колени подогнулись, и он полетел вниз. Он падал медленно, словно
во сне: яд, похоже, добрался до мозга. Агис успел  заметить,  как  сук  со
всего размаху ударил Садиру по голове, а потом перед  его  взором  поплыли
земляные стены ямы, в которую он по иронии судьбы все-таки угодил...



                             15. ЖИВОЙ МОСТ

     Голова Садиры гудела так, словно десяток барабанщиков решили устроить
внутри концерт - оглушительная дробь, простой  примитивный  ритм.  В  ушах
звенело, в висках стучало, даже  зубы  -  и  те  почему-то  болели.  Глаза
слезились, и открыть их казалось непосильной задачей. В горле застрял ком,
а голова кружилась - да еще как: на ногах не  устоять.  И  тем  не  менее,
Садира с изумлением осознала, что не лежит и не сидит, а именно стоит.
     Попробовав обхватить голову руками, колдунья обнаружила, что руки  ее
не слушаются. Слушаться-то они не слушались, но запястья болели совершенно
невыносимо.
     "Неужели я парализована?" - со  страхом  подумала  Садира  и  открыла
глаза.
     Сквозь слезы девушка увидела, что барабаны гудели все-таки не  внутри
ее головы, а снаружи. Перед ней открылся луг, поросший мягким  мхом.  Лучи
заходящего солнца окрашивали его в нежный розовый цвет. По краю луга стоял
с десяток одетых в набедренные повязки хафлингов. И все они, словно впав в
транс,  без  устали  колотили  по  большущим,  странной  необычной   формы
там-тамам.
     В центре луга высилась башенка из огромных серых гранитных блоков. Ее
стены были абсолютно гладкими, и Садира едва различала, где кончается один
блок  и  начинается  другой.  На  вершину  башенки  вела  крутая  каменная
лестница.
     На самом верху находился маленький домик  из  белого  мрамора,  перед
дверью которого стояла дымящаяся бронзовая жаровня. Рядом лежали  мешки  и
оружие Садиры и ее друзей. А впереди, гордо подняв голову, стояла Анезка и
еще один хафлинг, надо сказать, довольно странного вида. С ног  до  головы
он был выкрашен в зеленый цвет, а на голове в  копне  всклокоченных  волос
красовался венок из переплетенных ветвей.  В  руках  этот  хафлинг  держал
посох Ктандео.
     Воспользовавшись посохом в поместье Агиса, Садира поняла, что иметь с
ним дело куда труднее и опаснее, чем она полагала. Так что  ей  совсем  не
нравилось видеть подобное оружие в руках лесного дикаря. Кроме того, посох
наверняка еще понадобится в борьбе против Калака.
     У подножия башенки Садира увидела  большой  дуб.  Как-то  странно  он
смотрелся посреди луга, в окружении гнущихся во все стороны елей и  пальм.
Впрочем, одиночество, похоже, не помешало дубу вырасти высоким и крепким.
     Вокруг  дуба,  держа  в  руках  деревянные  чаши,  стояло   множество
полуросликов: и мужчин, и женщин.  Кое-кто  украсил  свои  руки  или  ноги
красочными  птичьими  перьями,  но  большинство  было   одето   только   в
набедренные повязки. Все они с видимым нетерпением поглядывали на  вершину
каменной башни.
     - Ты очнулась, - раздался откуда-то слева голос Агиса.
     - Я чувствую себя так, словно недавно  умерла,  -  нетвердо  ответила
Садира, поворачивая голову в его сторону. Агис висел в нескольких футах от
нее  на  огромной,  вкопанной  в  землю  каменной  плите.  Кожаные  ремни,
пропущенные сквозь отверстия  в  камне,  плотно  охватывали  руки  и  ноги
аристократа. У подножия плиты Садира заметила круглый  бассейн,  бурый  от
старой, успевшей высохнуть крови.
     - Что случилось? - спросила Садира.
     Туман у нее в голове, наконец-то рассеялся, и она поняла,  что  висит
на точно такой же каменной плите, как и Агис.
     Аристократ рассказал о том, что произошло на тропе.
     - Извини, - сказал он, описывая, как Садира задела за бечевку. - Будь
я осторожнее, нас бы не застали врасплох.
     - Она жива,  -  услышала  девушка  голос  Ниивы.  -  Так  что  нечего
извиняться.
     Посмотрев направо, Садира увидела гладиаторов, привязанных к таким же
каменным плитам.
     - Это Анезка завела нас в засаду, а не Агис,  -  поддержал  партнершу
Рикус. - Она во всем виновата. Возможно,  она  поступила  так  из-за  того
случая с пауком.
     - А может  и  нет,  -  прервала  его  Ниива.  -  Сомневаюсь,  что  мы
когда-либо узнаем наверняка. Сейчас это уже  не  так  важно.  Она  мотнула
головой в сторону каменной башни. - Похоже, нам  предстоит  встретиться  с
тем, кто нам поймал.
     Действительно, в этот миг выкрашенный в зеленый цвет хафлинг спокойно
шагнул с вершины башни прямо в  воздух.  Вместо  того,  чтобы  упасть,  он
медленно поплыл в сторону незванных гостей из Тира. В руках он по-прежнему
держал посох старого Ктандео.
     Анезка тем временем быстро спустилас