елтый пергамент,  а  высохшие  губы  застыли  в  злобной
гримасе, обнажающей неровные грязно-желтые губы.
     -  Мерзкие  убийцы,  -  заявила  голова,  глядя  на  Тихиана  и   его
помощников. - Они явились сюда, чтобы убить своего  монарха!  Не  так  ли,
Сач?
     - И почему ты все время думаешь только об убийствах?  -  презрительно
спросила другая голова. - Вполне возможно, что это обычные воры,  решившие
поживиться тем, что осталось от наших сокровищ.
     - От моих сокровищ! - проревел Калак, скидывая  Сача  с  подлокотника
трона.
     Скатившись по пирамиде, голова остановилась у  самых  ног  темпларов.
Она была неестественно раздутая, с пухлыми щеками  и  заплывшими  глазами,
превратившимися в узкие щелочки.
     - Наше сокровище, - заверил  Сач,  глядя  на  Тихиана.  -  Калак  все
растранжирил на эту свою  пирамиду.  Тысяча  лет  экономии,  а  теперь  ты
растратил все за какое-то столетие!
     С удивлением отвращением рассматривал Тихиан эту говорящую голову. Не
обычный зомби, для развлечения оживленный Калаком. Нет!  В  глазах  головы
светился разум, а злобное  выражением  лица  казалось  столь  же  живым  и
естественным, как у любого темплара.
     Схватив Виана за волосы,  Калак  шагнул  вниз  со  своего  трона.  Он
спускался по гладко, как стекло, грани так, будто  шел  по  ровной  земле.
Дойдя до подножия, он бросил Виана на пол, рядом с Сачем.  Головы  тут  же
принялись  ожесточенно  спорить  друг  с  другом  о  том,   кем   являлись
появившиеся в Золотой Башне темплары: ворами или убийцами.
     - Вот этот, - прервал их Калак, подходя к Гахалимаю, - и в самом деле
думал о воровстве.
     - Нет, нет, о, всемогущий! - запротестовал темплар, не  смея  поднять
глаз. - Я просто не мог прийти в себя от восхищения...
     - Не смей лгать своему королю! - рявкнул Калак.
     - Простите, ваше величество, - дрожащим голосом простонал полукровка.
- У меня мелькнула такая мысль, но я бы никогда...
     - Что бы ты  сделал,  -  сказал  король,  -  уже  не  имеет  никакого
значения.
     Подойдя сзади к коленопреклоненному темплару, он одной рукой  схватил
Гахалимая за подбородок, а другую положил полукровке на затылок.  А  затем
одним движением сломал  провинившемуся  темплару  шею.  Еще  мгновение,  и
бездыханное тело мешком распростерлось на полу.
     Тихиан глядел на труп своего верного помощника и единственное, что он
испытывал - это страх за свою собственную жизнь. Король запросто мог убить
их всех...
     - Этот боится, - сказал Калак, подходя к Стравосу.
     - Убей его, - посоветовала голова Сача.
     - Пожалуйста, Ваше Могущество! Я открыл  люк  лишь  потому,  что  мне
приказал Верховный Темплар! Я ничего такого не сделал!
     - Ты меня боишься? - спросил Калак.
     - К-к-конечно, ваше величество.
     - Это плохо, - решил Калак. - Видишь ли, ты принадлежишь мне. Если  я
захочу тебя убить, ты должен радоваться, ибо такова моя воля. Ты не должен
бояться того, что твое ничего не значащее существование подходит к концу.
     - Да, мой повелитель. Теперь я это понял.
     - Посмотрим...
     Из-за пояса Стравоса Калак  вытащил  кинжал  и  улыбнулся,  глядя  на
обсидиановое лезвие.
     - Накорми этот клинок, - приказал он, протягивая оружие темплару.
     Окаменев от ужаса Стравос смотрел на кинжал.
     - Накорми кинжал! - с горящими от нетерпения глазами хором  повторили
Сач и Виан.
     С каждой секундой Тихиан все больше  сомневался,  что  выйдет  отсюда
живым. И одновременно его все больше  разбирало  любопытство.  Ему  ужасно
хотелось узнать, что кроется  за  безумным  на  первый  взгляд  поведением
короля. Хотелось понять, почему Калак  и  его  говорящие  головы  с  таким
непонятным почтением относятся к обсидиану, не  слишком-то  ценившемуся  в
Тире. Казалось, будто древний  монарх  усматривает  в  этом  черном  камне
какие-то магические свойства...
     Стравос нацелил клинок на свое сердце, но больше он  сделать  уже  не
мог.
     - Мой властелин, - слезы потекли из глаз седого темплара, - пожалейте
своего несчастного слугу...
     - Так я и думал, - презрительно фыркнул Калак,  пристально  глядя  на
кинжал.
     И вдруг Стравос судорожно сжал рукоять. Его мускулы  напряглись,  как
канаты, тщетно сопротивляясь воле короля.
     - Нет! Пожалуйста!
     Несмотря на усилия темплара,  клинок  все  ближе  придвигался  к  его
груди.
     Кривая усмешка исказила черты короля. Повернувшись,  рукоять  кинжала
вывернулась из рук Стравоса. Еще миг, и черное лезвие  вонзилось  прямо  в
живот коленопреклоненного темплара.  Тот  застонал,  схватился  руками  за
рукоять, и повалился на бок.
     - Ты должен был сделать это сам, - усмехнулся король.  -  Тогда  твоя
смерть была бы намного быстрее...
     Горячая, дымящаяся кровь потекла по мраморному полу.
     - Я не звал к  себе  своего  Верховного  темплара,  -  сказал  Калак,
переводя взор на Тихиана. - Что он здесь делает?
     - Ворует, - сказал Сач.
     - Шпионит, - возразил Виан.
     Хотя  король  и  не  давал  ему  разрешения  говорить,  Тихиан  решил
произнести несколько слов в свое  оправдание.  А  то  эти  мерзкие  головы
быстренько уговорят короля казнить Верховного Темплара.
     - Ваше Величество, - начал он, стараясь не выказывать  страха,  -  мы
искали амулет Союза Масок вашей  пирамиде.  Темплары  случайно  обнаружили
тайный  проход,  который   и   привел   нас   сюда.   Мы   только   хотели
удостовериться...
     - Неужели он и в самом  деле  полагает,  что  Те,  Кто  Носит  Маску,
спрятали амулет в моей сокровищнице? - поднял  бровь  Калак.  -  Как  тебе
кажется, Виан?
     - Я должен был убедиться! - вставил Тихиан.
     - Он непочтителен! - заметил Сач.
     - Убей и его! - добавил Виан.
     - Нет, - покачал головой Калак. -  Только  не  Тихиана.  Он  мне  еще
нужен.
     Тихиан вздохнул с облегчением.
     - Это что, и есть Тихиан Мерикла? -  спросил  Сач.  -  Эта  змеелицая
тварь не может быть моим потомком!
     Тихиан с изумлением воззрился на голову.
     - Кто ты? - едва вымолвил он.
     Рассмеявшись, Калак поднял за волосы своих отвратительных  спутников.
А затем протянул Сача Тихиану.  Взяв  голову  обеими  руками,  темплар,  к
своему глубочайшему удивлению, обнаружил, что она теплая, как  у  обычного
человека.
     -  Позволь  представить   тебе   Сача   Звероподобного,   доблестного
прародителя благородного рода Мерикл, - торжественно объявил король. - Сач
и Виан - вожди, сопровождавшие меня, когда я покорил Тир.
     - Ты хотел сказать вожди, которые его для тебя покорили!  -  сварливо
заявил Сач.
     Не обращая внимания на  эти  слова,  Калак  наклонился  над  все  еще
стонущим Стравосом. Легким движением он  вытащил  кинжал  из  раны.  Кровь
хлынула рекой. Затем он аккуратно положил Виана около  кровоточащей  раны.
Высунув  пепельно-серый  язык,  голова  принялась  лакать   теплу   кровь,
струящуюся из тела умирающего темплара.
     Тихиан покосился а голову, которую держал в руках. К своему предку он
не испытывал ничего, кроме отвращения.
     - Накорми своего прародителя, - приказал Калак, указывая на недвижное
тело Гахалимая. Он протянул Тихиану кинжал. - А потом поговорил о том, что
ты должен для меня сделать.
     - Где лучше  сделать  надрез?  -  стараясь  оставаться  невозмутимым,
спросил Тихиан у Сача.
     - На горле! - дрожащим от нетерпения голосом воскликнула голова. -  И
подними ему ноги. Тогда кровь потечет свободнее...
     Тихиан сделал все  так,  как  просил  его  неожиданно  обнаружившийся
предок. Кинжал он оставил на груди Гахалимая.
     Когда Сач принялся за еду, Калак, до боли сжав Тихиану локоть,  отвел
его к основанию пирамиды.
     - Ты видел ход, ведущий на арену? - спросил он.
     - Да, мой король, - кивнул Тихиан.
     - Хорошо... Во время игр, посвященных окончанию возведения  пирамиды,
ты должен поставить эту вот пирамидку, - он похлопал  ладонью  по  черной,
зеркально-гладкой грани, - прямо  над  выходом  из  туннеля.  Понятно?  Но
только когда начнется последняя, финальная схватка. Сделай пирамиду частью
представления.
     Тихиан окинул пирамиду оценивающих взглядом. Чтобы  перенести  ее  на
арену, потребуется больше колдовства, чем король до сих пор даровал своему
Верному  Темплару.  С  другой  стороны,  может,  удастся  уменьшить  ее  в
размерах, а потом уже двигать...
     - А как насчет трона и  шаров?  -  спросил  он.  -  Их  тоже  следует
поместить на Арену?
     - Нет!  -  внезапно  рассвирепев,  прошипел  Калак.  -  Трон  и  шары
останутся здесь, со мной!
     - Как прикажете, - поспешно сказал  Тихиан.  -  Извините  за  вопрос.
Что-нибудь еще?
     - Когда начнется финальный бой, - продолжал Калак, - я  хочу  закрыть
все ворота, ведущие в амфитеатр и на арену.
     - И надолго?
     - Можешь не заботиться о том, когда ты их потом  откроешь,  -  сказал
король. - Ты должен только сделать так, чтобы ворота нельзя было сжечь.
     - Но все-таки, сколько времени вы хотите держать ворота закрытыми?  -
настаивал Тихиан. - Не так-то просто обеспечить едой и питьем сорок  тысяч
человек.
     - Кормить тебе их не придется, - пообещал Калак.  -  Твоя  задача,  -
чтобы ни одна живая душа не покинула цирка.
     - Возможно, - нахмурился Тихиан, смущенный  необычным  повелением,  -
если вы скажете зачем...
     - Больше тебе знать не положено, Верховный Темплар, -  резко  оборвал
его Калак. - Все, что от тебя требуется - запереть ворота и никого с Арены
не выпускать. Ясно?
     - Да, Ваше Величество, - склонился в поклоне Тихиан.
     Он уже не сомневался в том, что  Калак  задумал  нечто  большее,  чем
простые игры в ознаменование окончания строительства пирамиды. И почему-то
ему заранее было не по себе.
     - Нам потребуется отдельная стража, чтобы зрители после окончания Игр
оставались на своих местах, - продолжал Калак. - Это  я  поручил  Ларкину.
Обсудишь с ним порядок закрытия ворот. Но все вопросы поддержания  порядка
находятся исключительно в его ведении. Понятно?
     - Как изволите, - снова поклонился Тихиан.
     Его вовсе не радовало, что такое важное поручение дали  кому-то,  кто
ему не подчинялся. Интересно, сколько еще  подобных,  достойных  сожаления
назначений, король сделал за последнее время.
     Калак взмахнул рукой, и  тяжелая  железная  крышка  люка  с  грохотом
распахнулась.
     -  Судя  по  тому,  что  я  услышал  из  твоего  разговора  со  своим
осведомителем, ты пока не выведал планы Союза Масок. Эти  колдуны-недоучки
все еще водят тебя за нос.
     - Они не сорвут  ваших  Игр,  -  набрав  побольше  воздуху,  пообещал
Тихиан. - Даю вам слово.
     - Мне не нужно твое слово, - резко сказал Калак. - Я хочу, чтобы  все
они умерли.
     - Да, мой король, - ответил Тихиан, стараясь говорить спокойно.
     Сердце его колотилось, как сумасшедшее, и каждый удар гулом отдавался
в ушах. Казалось странным, что Калак этого не слышит.
     - Эти колдуны хитры, как шакалы, - помедлив, сказал король. -  И  так
же остроумны. Возможно, настало время предложить им  приманку  от  которой
они не смогут отказаться. Надо заставить их выйти из подполья.
     - Из подполья - О Великий?
     - Воспользуйся этим  дураком  сенатором,  Агисом  Астикла,  -  кивнул
король. - Ты же его друг, не так ли? Придумай что-нибудь  нужное  Союзу  и
предложи через этого самого Агиса.
     - Но Агис никак не связан с Союзом Масок, - запротестовал  Тихиан.  -
Вы же сами слышали...
     - Не лги, Тихиан. У Агиса больше шансов связаться с теми,  Кто  Носит
Маску, чем у кого бы то ни было и твоих знакомых.  Кроме  того,  почтенный
сенатор принял участие в нападении на моих слуг.  -  Калак  прищурился.  -
Используй его или убей.
     - Да, мой повелитель, - склонил голову Тихиан.
     - Хорошо... - протянул Калак. - Теперь вот еще что. Кто, кроме  тебя,
знает о мое потайном ходе?
     - Только темплар, которого я оставил на том конце туннеля, -  ответил
Тихиан.
     - Вот пусть он и  замурует  вход,  -  плотоядно  улыбнулся  Калак.  -
Разумеется, после того, как ты вернешься.
     - Как вам будет угодно, - кивнул Верховный Темплар. - А когда он  это
сделает, я лично убью его.
     - Правильно, Тихиан, - похвалил Калак, со странной улыбкой  глядя  на
черную, как  ночь,  пирамиду.  Мы  должны  сохранить  существование  этого
прохода в тайне.



                            9. МЕДНЫЕ ВОРОТА

     Садира стояла под навесом  напротив  Цирка  гладиаторов  Тира.  Стены
этого гигантского сооружения  поддерживались  четырьмя  этажами  мраморных
арок. На первом этаже этими арками начинались  проходы  внутрь  Цирка,  на
арену и в амфитеатр. Хотя  кроваво-красное  солнце  едва  выглянуло  из-за
горизонта, сотни рабов уже мыли и чистили древние  камни,  готовя  Цирк  и
предстоящим Играм. Откуда-то изнутри доносился скрип блоков и  непрерывный
глухой стук молотков.
     - Можешь ты хотя бы сказать, зачем  я  это  делаю?  -  спросил  Агис.
Обращаясь к Садире. Рядом нервно переминался с ноги на ногу Каро. - Мне до
смерти не хочется думать, что я иду на это только ради испытания.
     - Так уж у нас принято, - ответила девушка, качая головой.
     В том, что  она  сказала,  не  было  ни  слова  лжи:  в  Союзе  Масок
действительно старались никому не сообщать лишнего. С другой стороны,  то,
что она подразумевала, не имело никакого отношения к истине. Союз не давал
ей никакого права устанавливать связь с Агисом.  Идея  обратиться  к  нему
принадлежала девушке.
     - Если ты не уговоришь Тихиана, - добавила она, - то  чем  меньше  ты
будешь знать, тем лучше.
     - Лучше для кого? - поинтересовался Каро, как всегда полный заботы  о
своем господине.
     - Лучше для Союза Масок, - ответила Садира. - Если Тихиан догадается,
что Агис воздействует на него с помощью Пути, твоему хозяину уже  никто  и
ничто не поможет.
     - Вы заслуживаете права знать, за что рискуете жизнью! - провозгласил
гном, глядя на Агиса. И, зло покосившись на девушку,  добавил:  -  Она  же
вами вертит! Как хочет.
     - Агис  сам  вызвался  помочь  в  борьбе  против  короля,  -  сказала
полукровка.
     Гном упрямо покачал головой.
     - Ты обязана сказать, почему...
     - Хватит, Каро, - прервал его Агис. - Здесь рискую я.  И  если  я  не
считаю нужным знать, почему, то ты и подавно без этого обойдешься.
     Каро недовольно поглядел на своего господина, но  больше  спорить  не
стал.
     - Будь осторожен, - сказала Садира, пожимая Агису руку на прощание. -
Когда будешь возвращаться, не останавливайся около нас. Пройди вон по  той
улице  шесть  кварталов,  заверни  за  угол  и  там  жди.  Как  только   я
удостоверюсь, что за тобой не следят, мы к тебе присоединимся.
     - А ты осторожная, - улыбнулся Агис.
     Не дожидаясь ответа, он пошел к одному из входов в Цирк.
     Глядя вслед уходящему Агису, Садира от всего сердца надеялась, что не
сделала чудовищной ошибки. Два дня тому назад, когда Агис отпустил  ее  на
свободу, дав впридачу мешочек с золотом, она не сомневалась, что все это -
хитрый маневр темпларов с целью  найти  Союз  Масок.  Потому,  не  пытаясь
установить контакт, сняла  комнату  и  провела  в  ней  всю  ночь.  Но  ни
темплары, ни стражники так и не появились.
     Следующий  день  Садира  провела,  стараясь  вести  себя  как   можно
осторожнее. Она заговаривала с незнакомцами, украдкой пробиралась в разные
таверны и магазинчики, петляла по запутанным  улочкам  беднейших  районов.
Все это время она пыталась обнаружить слежку. К исходу для она так  никого
и не заметила. За ней и вправду никто не следил. Наконец Садира поверила в
искренность предложения сенатора.
     И вот тогда-то колдунья  и  приняла  очень  трудное  и  ответственное
решение: она не стала возвращаться в Союза Масок. Ведь Ктандео  немедленно
отослал бы ее из города. Он запретил бы ей даже думать о Рикусе, волшебном
копье и убийстве Калака. Потому-то Садира и пришла к Агису.
     Девушка обратилась к сенатору от имени  Союза.  Она  надеялась,  что,
используя свое влияние,  тому  удастся  организовать  для  нее  встречу  с
Рикусом. К своему глубочайшему сожалению, он быстро поняла, что Агису  это
не под силу. Да, собственно говоря, никто во всем Тире не смог бы устроить
ей свидание таким образом, чтобы об этом не узнал Тихиан. И тем не  менее,
Садира попросила его попробовать. Ей казалось, что без разговора с Рикусом
план Союза Масок обречен на провал.
     Агис подошел ко входу в  Цирк.  Хмурый  темплар  у  ворот,  преградил
сенатору путь тяжелым стальным мечом.
     - Внутрь проходить не положено, - сухо заявил он.
     - Я Агис Астикла, - гордо ответил сенатор.
     - Ну и что?
     - Тихиан... то есть,  Верховный  Темплар  Королевского  Строительства
назначил мне встречу сегодня утром. И между прочим, именно здесь.
     - Что же ты сразу не сказал? - темплар  с  кислой  миной  отступил  в
сторону и крикнул через плечо. - Это он!
     Тут же из-под арки появился еще один темплар, на сей раз женщина  лет
тридцати.
     - Следуйте за мной, - приказала она Агису.
     Под сводом арки  царил  полумрак.  В  воздухе  горько  пахло  горящим
древесным углем. Гулким эхом отдавался стук молотков строителей.
     - Я, кажется, сказала следовать  за  мной.  -  Женщина-темплар  грубо
схватила Агиса за руку.
     Они вышли на  мощеную  каменными  плитами  террасу  огромного  Цирка.
Далеко внизу раскинулось громадное песчаное поле - даже мул  не  сумел  бы
пересечь его быстрее, чем за  минуту.  С  одного  конца  к  нему  вплотную
примыкал королевский дворец - гигантский  балкон  нависал  на  ареной.  На
другом Цирк упирался в радужную грань величественной  пирамиды  Калака,  -
все еще не достроенной.
     А под террасой длинными рядами спускались к арене  ярусы  амфитеатра.
За спиной Агиса начинались ложи вельмож, а над ними -  гигантский  балкон,
сродни королевскому. Хотя сенатор и не слишком  жаловал  устраиваемые  тут
развлечения, он не  мог  не  признать,  что  в  архитектурном  смысле  это
строение являло собой нечто уникальное.
     Темплар вела Агиса по террасе, и  теперь  сенатор  наконец-то  увидел
источник странного запаха. Повсюду стояли большие жаровни, полные  горящих
углей. Обливающиеся потом  кузнецы  длинными  щипцами  ворочали  над  ними
медные слитки, в то время как рядом их собраться по ремеслу, выковывали из
раскаленных слитков тонкие листы.
     Не обращая внимания на кузнецов, темплар  провела  Агиса  к  входу  в
другой проход, ведущий обратно к улице.
     - Верховный Темплар примет тебя вон там - она показала на проход.
     Агис шагнул под арку. Тихиана нигде не  было.  Впереди  в  выхода  на
улицу темнел силуэт  стражника.  "Наверное,  еще  один  темплар,  -  решил
сенатор. - Может, он знает, где Тихиан". Агис огляделся.  По  обе  стороны
прохода, уходили наверх узкие  каменные  лестницы  ведущие  к  внутренним,
скрытым под рядами амфитеатра, помещениям Цирка. Именно оттуда  доносились
стук молотков, звон металла и свист кнутов.
     Вдруг все стихло. В  наступившей  тишине  Агис  услышал  приглушенную
команду, и  откуда-то  сверху  с  ужасающим  грохотом  свалились  огромные
ворота, перегородив выход на улицу. Стражник едва успел отскочить.
     Не ожидавший ничего  подобного  Агис  остался  в  коридоре  в  гордом
одиночестве, не считая,  конечно,  его  отражения  в  полированных  медных
листах, которыми были обшиты ворота.  Он  подошел  поближе.  Такие  ворота
могли бы остановить армию - ну,  во  всяком  случае  на  некоторое  время.
Металлические листы были подогнаны друг к друг так искусно,  что  Агис  не
смог бы просунуть между ними острие своего кинжала.
     Сзади, по одной из лестниц, зашуршали чьи-то шаги. Агис обернулся.  С
горящими от возбуждения глазами и радостной улыбкой по лестнице  спускался
Тихиан. Вслед на ним торопились еще несколько темпларов.
     Заметив Агиса, Тихиан приветственно поднял руки.
     - Приве