очка, потеряв равновесие, едва  не  упала  в
воду. Но ей удалось выпрямиться  и перескочить в самую дальнюю лодку.  Здесь
она нагнулась, потянула за веревку, и  лодку развернуло так, что корма почти
коснулась противоположного берега канала  у  входа  в подвал дома,  футах  в
тридцати  от того места, где  стоял наблюдающий за  ребенком  Джон.  Девочка
выпрыгнула  на ступеньки и исчезла в доме, а лодка,  развернувшись еще  раз,
возвратилась  на свое прежнее место  посередине  канала. Вся сцена заняла не
более  четырех минут. Затем Джон услышал  быстрые  шаги. Возвращалась  Лора.
Какое  счастье, что  жена  не  видела  происшедшего.  Вид  ребенка, особенно
маленькой  девочки, которой, должно  быть,  угрожала опасность, и эта сцена,
свидетелем которой он только что был, связанная, наверное,  с услышанным ими
тревожным  криком,  могли  самым  печальным  образом   подействовать  на  ее
издерганные нервы.
     -  Что  ты делаешь?  -  крикнула Лора.  -  Я побоялась  идти одна. Этот
проклятый переулок разветвляется на два.
     - Извини, - ответил Джон. - Иду.
     Взяв жену под руку, он с напускной уверенностью зашагал по улице.
     - Криков больше не было? - спросила Лора.
     - Нет, - ответил  Джон. - Ничего. Я же сказал тебе, это просто какой-то
пьяный.
     Переулок вывел  их на  пустынные задворки незнакомой церквушки. Миновав
ее,  они направились  дальше по другой  улице,  потом  прошли  еще по одному
мосту.
     - Погоди, -  на секунду остановился Джон. - Кажется,  надо свернуть вот
сюда,  направо.  Тогда  мы  выйдем  к  греческому подворью.  И  церковь  Сан
Джорджо\footnote{\emph{Церковь Сан Джордже деи Гречи} - построена в XVI в. в
ренессансном  стиле,  после  того,  как  жившие  в  Венеции  греки  получили
разрешение основать свое братство.} должна быть где-то неподалеку.
     Лора ничего не  ответила. Она уже ничему не верила. Этот  лабиринт улиц
был похож на  наваждение.  Они вечно  будут кружить  здесь и снова  и  снова
выходить к мосту, где услышали  тот крик.  Но муж упорно тащил  ее вперед, и
вдруг, неожиданно, к великому облегчению,  они увидели вдали церковный шпиль
и освещенную людную улицу. Все кругом вновь стало знакомым.
     - Ну,  я  же  говорил тебе, -  похвалился Джон.  - Пожалуйста, вот  Сан
Дзаккария.  Все-таки  мы  нашли это место.  И  твой ресторанчик  должен быть
где-то неподалеку.
     А  если не  найдется  этот, поблизости есть и другие рестораны. Главное
то,  что  они   снова   оказались  среди   веселого   великолепия   огней  и
прохаживающихся  вдоль каналов людей,  посреди суеты,  где  даже  воздух был
наполнен праздничным настроением туристов.
     Слева, в глубине переулка,  путеводной  звездой  светились синие  буквы
"РЕСТОРАН".
     - Это то место? - спросил Джон.
     - Бог его знает, - ответила Лора. - Да и не все ли равно? Пошли  поедим
здесь.
     В  открытую  дверь  на них  накатила  волна  нагретого  воздуха, и  они
очутились в  тесном, наполненном посетителями зале,  где тут и  там мелькали
официанты, посреди гудения голосов, взрывов смеха, аромата вина и спагетти.
     - Столик на двоих? Сюда, пожалуйста.
     Странно, подумалось Джону, почему все так легко догадываются, что перед
ними англичане?  Стиснутый  со всех сторон  маленький столик, огромное меню,
неразборчиво  накарябанное  красными  чернилами, официант,  склонившийся над
ними в ожидании немедленного заказа.
     - Сначала принесите две большие порции кампари с содовой, - обратился к
нему Джон. - А мы пока посмотрим, что у вас тут есть.
     В его намерения вовсе не  входило спешить и суетиться, как все эти люди
вокруг.  Протянув  меню  Лоре,  он  огляделся.  Большинство  посетителей   -
итальянцы, значит, кухня обещает  быть хорошей. И в этот миг Джон увидел их.
В противоположном конце зала.  Сестры-близнецы. Наверное, старухи только что
пришли и сейчас, снимая  пальто,  устраивались за  столом,  над  которым уже
застыл наготове официант. Джон раздраженно подумал,  что это не было простым
совпадением. Видимо, сестры заметили их на улице и шли следом. Иначе  какого
дьявола во всей Венеции  они выбрали  именно это заведение... если только...
конечно, если  только сама Лора еще на Торчелло не предложила им встретиться
здесь, или, может, это предложила зрячая сестра?  Мол, маленький ресторанчик
рядом с  церковью Сан  Дзаккария, мы иногда  там обедаем. И ведь именно жена
перед прогулкой упомянула эту улицу...
     Лора  все  еще старательно изучала  меню и  не видела  сестер,  но  вот
сейчас,   через   мгновение  она  выберет  что-нибудь,   поднимет  голову  и
осмотрится.  Скорей  бы  официант  принес напитки, она  бы  хоть  чем-нибудь
занялась.
     - Знаешь, я тут  подумал, - начал поспешно Джон, - что если  нам завтра
отправиться в  гараж,  взять машину  и  съездить  в Падую.  Мы могли бы  там
позавтракать,  осмотреть  собор,  прикоснуться к гробнице  Святого  Антония,
взглянуть на фрески Джотто\footnote{\emph{Джотто ди Бондонне} (1266 или 1267
- 1337) - итальянский живописец, представитель Проторенессанса.} и вернуться
дорогой,  которая  ведет по  берегу Бренты. В путеводителе  очень настойчиво
советуют осмотреть там виллы.
     Но все  уже  было бесполезно. Лора посмотрела на  другой конец  зала  и
удивленно ойкнула. Выглядело это вполне искренне. Он  мог бы поклясться, что
это было вполне искренне.
     -  Подумай,  как  странно!  -  произнесла  Лора.  -  Нет,  это   просто
удивительно.
     - Что такое? - отрывисто спросил Джон.
     - Погляди, и они здесь. Мои  чудесные  старушки-близняшки. И  тоже  нас
заметили.  Видишь,  смотрят сюда, -  обрадованная и сияющая, она помахала им
рукой.
     Старушка, с которой Лора разговаривала на Торчелло,  наклонила голову и
улыбнулась в ответ.
     "Вот  притворяется, старая  гадина, -  подумал Джон.  -  Ведь ясно, что
выследили нас".
     - Знаешь, милый,  я должна подойти  и поговорить  с ними,  - поддаваясь
внезапному  порыву, сказала Лора. -  Ведь это  благодаря им я была весь день
так счастлива.
     - Лора, ради Бога, - попросил Джон. - Смотри, нам  уже несут кампари. К
тому же мы еще ничего не заказали. Неужели нельзя подождать до конца обеда?
     - Я моментально вернусь, - пообещала она. - Закажи мне только креветки,
первого не надо, я ведь говорила тебе, что не голодна.
     Лора поднялась, увернулась от идущего с напитками официанта и пересекла
зал.
     "Бросилась, словно увидела любимых старинных  друзей", - подумал  Джон.
Он наблюдал, как,  склонившись над столом, жена пожимала старухам руки, как,
усевшись на свободный стул,  смеялась и болтала. Сестры, казалось, нисколько
не  удивились  ее поведению, во  всяком  случае  та, с  которой она уже была
знакома. А лицо слепой по-прежнему хранило застывше-спокойное выражение.
     "Прекрасно,  -  в  ярости  решил  Джон,   -  а  я  тогда  действительно
наклюкаюсь".
     Не  закончив  своего кампари  с  содовой, он велел  принести  еще  одну
порцию. Потом, ткнув  наугад в меню, заказал что-то неразборчиво  написанное
для себя, креветки для Лоры, бутылку вина и лед.
     Вечер был все равно испорчен. То, что могло принадлежать лишь им двоим,
стать  их  маленьким счастливым праздником,  теперь  ляжет  на  душе тяжелым
грузом,  с  мистическими  видениями, с  воспоминаниями  о  покойной бедняжке
Кристине, будто сидящей с ними за одним столом. Как все это чертовски глупо,
тем  более, что  в своей земной  жизни Кристина уже давным-давно  была  бы в
постели. Горьковатый вкус кампари так подходил  к внезапно  нахлынувшему  на
него  чувству  жалости  к самому себе.  Джон  не сводил  глаз  с  сидящей  в
противоположном конце зала группы. Лора внимательно слушала, что проповедует
зрячая  сестра.  Слепая сидела молча,  устремив  на  Джона жуткие  невидящие
глаза.
     "И вовсе она не слепая, -  размышлял Джон, - просто обманщица. Обе  они
мошенницы, а возможно,  и правда переодетые мужчины,  как мы и фантазировали
на  Торчелло.  Им  что-то  нужно  от Лоры".  Он приступил  ко  второй порции
кампари.  Выпивка  на  пустой желудок произвела  мгновенное действие.  Перед
глазами  все расплывалось. Лора продолжала сидеть за дальним столиком. Время
от времени она задавала какие-то вопросы, а энергичная сестрица все говорила
и говорила.  Появился  официант с креветками для  Лоры,  а  следом другой  с
блюдом  для  Джона. Оглядев  тарелку,  до краев  наполненную  серовато-синим
соусом, он так и не понял, что же все-таки заказал.
     - Синьора еще не пришла? - спросил официант.
     Джон мрачно покачал головой и, махнув плохо слушающейся  рукой, показал
на другой конец зала.
     - Скажите синьоре, - он старался тщательно выговаривать слова, - что ее
креветки остынут, -  а сам снова уставился в поставленную перед ним тарелку.
Потом осторожно потыкал вилкой содержимое. Под соусом оказались два огромных
ломтя мяса, похоже  вареной, шпигованной  чесноком  свинины. Подцепив вилкой
кусочек, Джон отправил его в рот, пытаясь распробовать. Да, свинина, жирная,
исходящая  паром, непривычно  сладковатая  от  соуса.  Положив  вилку,  Джон
отодвинул от себя тарелку и увидел, что Лора возвращается. Сев за стол, жена
не произнесла ни слова, и он решил, что это к лучшему: его так тошнило,  что
отвечать ей он  все равно не мог. И виновата в  этом была не только выпивка,
но и весь кошмар прожитого дня. Все так же молча Лора принялась за креветки.
Казалось, она даже  не замечала,  что муж ничего не  ест.  Вертевшийся возле
стола официант забеспокоился  и, поняв, что Джон ошибся в выборе и блюдо ему
не по вкусу, осторожно убрал тарелку.
     - Принесите мне зеленого салата, - пробормотал Джон.
     Даже тут жена не выразила удивления, не упрекнула, как сделала бы это в
другое  время,  за то, что  он  выпил лишнее.  Лора, покончив с  креветками,
сидела,  потягивая  вино.  Джон,  с  отвращением  отодвинув от  себя  бокал,
медленно, как больной кролик, листок за листком пережевывал салат.
     -  Послушай,  дорогой, -  наконец  заговорила Лора,  - я  знаю,  ты  не
поверишь, да  и вообще это все  пугает, но  после  того,  как сестры ушли из
ресторана  на  Торчелло, они,  как и мы,  отправились осмотреть собор, хотя,
конечно, в той  толпе мы их заметить не могли.  Там у  слепой было еще  одно
видение.  Она утверждает, что Кристина пыталась  ей  что-то  сказать. Слепая
только поняла, что нам опасно оставаться в Венеции. Кристина хочет, чтобы мы
уехали отсюда как можно скорее.
     "Ну  вот,  - подумал Джон.  -  Теперь они вообразили,  что  будут  нами
командовать. Отныне у  нас одна задача  -  советоваться с  близнецами о том,
когда нам есть, когда вставать, когда ложиться. Они нам все растолкуют".
     - Джон, почему ты молчишь?
     -  Потому что  ты не ошиблась,  я в это  не  верю.  Честно говоря, твои
сестрицы  кажутся мне парочкой уродин, по меньшей мере,  а возможно, и хуже.
Они  явно с приветом, прости, если обижу, но в тебе  они нашли  простодушную
дурочку.
     -  Ты несправедлив, - возразила  Лора. - Я уверена, что  они совершенно
искренни. Я чувствую это. А в их разговорах столько душевности и участия.
     - Прекрасно. Пусть так. Они искренни.  Но это вовсе  не значит, что они
нормальны. Дорогая, давай говорить начистоту. Ты общалась с этой старушкой в
уборной минут десять, не больше.  Она заявила, что видела сидящую между нами
Кристину.  Допустим.   Но  любой   телепат  мог   без  труда  прочесть  твои
подсознательные  мысли.  Потом  эта старая психопатка  в  упоении от  успеха
впадает уж в совершенный экстаз и теперь намерена  выставить нас из Венеции.
Ладно, извини, пошлем все это к черту.
     Комната уже больше не плыла  у него перед глазами. Он  так  разозлился,
что сразу протрезвел.  Было  бы ему плевать на  то, что  он поставит Лору  в
неудобное положение,  он  поднялся бы, подошел  к  столу этих  старых  дур и
послал бы их куда подальше.
     - Я так и знала, что ты не поверишь, -  пробормотала расстроенная Лора.
- Я  и их предупреждала. Но они посоветовали  не беспокоиться.  Нужно только
уехать завтра из Венеции и все будет в порядке.
     - О,  Господи!  - вздохнул Джон. Поразмыслив, он  все же  решил  выпить
вина.
     - Мы ведь уже осмотрели  здесь самое интересное, - настаивала Лора. - Я
вовсе не прочь  поехать  куда-нибудь еще. А если мы останемся - понимаю, это
звучит  глупо, но у меня душа будет не на месте.  Я стану мучиться от мысли,
что наша дорогая Кристина несчастна от того, что мы ее не послушались.
     -  Хорошо, - проговорил Джон с  угрожающим спокойствием. -  Решено.  Мы
уедем. Предлагаю  немедленно отправиться в  гостиницу и предупредить портье,
что завтра утром мы уезжаем. Ты кончила?
     - Ну зачем так злиться, милый?  -  вздохнула Лора.  -  Послушай,  давай
подойдем  к  сестрам,  и  они  обо всем  тебе  расскажут.  Может,  тогда  ты
отнесешься  к  этому   серьезнее?   Ведь  дело-то  касается  тебя.  Кристина
беспокоится больше  о  тебе,  чем обо  мне. И знаешь, что  любопытно, слепая
сказала, что  ты  экстрасенс. Только  не сознаешь этого.  Между  тобой и тем
неизвестным миром существует связь. А у меня ее нет.
     -  Ну,  это  уже  предел,  -  проговорил Джон.  - Я -  экстрасенс,  да?
Прекрасно.  Так вот  мое сверхчувственное восприятие велит  нам убираться из
этого заведения немедленно, сейчас  же.  А  когда  вернемся в  гостиницу, то
решим, что делать с нашим отъездом из Венеции.
     Он  подозвал  официанта  и  попросил принести  счет.  В ожидании они не
проронили  ни  слова. Лора, вконец расстроенная, вертела в  руках сумочку, а
Джон, украдкой  поглядывая в сторону близнецов, думал, что те управляются  с
горой спагетти с аппетитом, который никак не вяжется со столь тонкими, не от
мира сего особами. Расплатившись, Джон поднялся.
     - Ты готова? - спросил он жену.
     - Только попрощаюсь с ними, - ответила Лора, надув губы.
     Эта  гримаска  внезапно  так  напомнила  Джону  их  несчастную  умершую
девочку, что у него защемило сердце.
     -  Как хочешь,  - ответил он  и первым,  не  оглядываясь,  направился к
выходу.
     Мягкая влажность вечера, которая  казалась такой  ласковой во  время их
прогулки,  теперь  превратилась  в  дождь.  Нигде  не  было  видно  гуляющих
туристов. Лишь двое- трое случайных прохожих под зонтами торопливо прошагали
мимо. Вот что и видят обитатели  этого города, подумалось  Джону.  Вот  она,
настоящая  жизнь.  Пустынные ночные улицы, застывшая стоячая  вода  каналов,
закрытые ставни домов. Все остальное - выставленный напоказ и  сверкающий на
солнце глянец фасада.
     Появилась  Лора. Они молча зашагали прочь, очутились вскоре за  Дворцом
Дожей\footnote{\emph{Дворец  Дожей}  -  расположен  в  историческом   центре
Венеции  на  площади  Св.  Марка. Бывшая  резиденция  Дожа  и  правительства
Венецианской   республики.   Образец  венецианской   готики.   Строительство
относится к XIV--XV  векам.}, а  потом  вышли  на  площадь Св. Марка.  Дождь
становился сильнее  и, стараясь от  него укрыться,  они вместе  с  немногими
прохожими пошли под колоннадой. Оркестранты уже покинули свои места. Столики
были пусты. Стулья перевернуты.
     - Специалисты правы, - размышлял Джон. -  Венеция погружается под воду.
Весь город постепенно  умирает. Когда-нибудь туристы будут приезжать сюда на
лодках  и  вглядываться  в море.  А когда  на короткие  мгновения ил и грязь
осядут, глубоко-  глубоко под водой они увидят колонны и портики затерянного
каменного мира.
     Гулкий стук каблуков по  плитам тротуара,  выплескивающаяся из  желобов
вода.  Ничего  не  скажешь,  прекрасное  завершение вечера,  который начался
чувством такой дерзновенной и такой наивной надежды.
     Когда они пришли в гостиницу, Лора  сразу направилась  к лифту,  а Джон
подошел  к  ночному  портье  за  ключом.  Вместе  с  ключом  тот  ему  подал
телеграмму. Какую-то секунду Джон, не  понимая, смотрел на нее, потом вскрыл
конверт и прочитал. Телеграмма была от  директора начальной школы, в которой
учился их Джонни.
     "Джонни   в   городской   больнице   с   подозрением   на   аппендицит.
Непосредственной опасности  нет, но хирург считает нужным  предупредить вас.
Чарльз Хилл".
     Джон  прочитал текст дважды, а затем медленно подошел к ожидающей его в
лифте Лоре.
     - Получили без нас, - произнес  он, протягивая ей телеграмму. - Новости
не очень радостные.
     Лора  начала  читать,  а он нажал  кнопку. Лифт остановился  на третьем
этаже.
     - Что ж, это  решает дело,  правда?  -  сказала  Лора.  -  Вот  тебе  и
подтверждение. Нам  придется уехать  из Венеции, потому  что мы возвращаемся
домой. В опасности не  мы, а Джонни. Именно  это Кристина пыталась  передать
близнецам.

     На  следующее  утро Джон  первым делом  заказал разговор  с  директором
школы,  где  учился сын.  Затем сообщил управляющему об отъезде. В  ожидании
звонка они  с  Лорой  упаковывали вещи. Ни  один  из  них  не  обмолвился  о
случившемся накануне. Ни к чему  было заводить об этом разговор. Джон считал
телеграмму  и  предсказание  сестер  об  опасности  простым  совпадением, но
понимал, что спорить об  этом с женой бессмысленно.  Лора была убеждена, что
существует некая связь, но чувствовала, что ей лучше об этом помалкивать. За
завтраком они обсуждали, как  лучше и  быстрее добраться до дома. Туристский
сезон еще толком не начался и поэтому можно было вполне рассчитывать достать
места для себя и  машины в специальный поезд с платформами  для автомобилей,
следующий из Милана  в Кале. К тому  же директор  сообщал, что  чрезвычайной
срочности нет.
     Джон был  в  ванной комнате, когда дали  разговор  с  Англией. Ответила
Лора. Джон вошел в  спальню спустя несколько  минут. Лора еще разговаривала,
но по выражению глаз жены Джон понял, что она страшно встревожена.
     - Это миссис Хилл, - пояснила Лора. - Мистер Хилл на уроке. Из больницы
ей  сообщили, что Джонни провел беспокойную  ночь и,  возможно, хирург решит
оперировать. Хотя  не хотел бы это  делать без крайней необходимости. Джонни
сделали рентген и обнаружили, что аппендикс не в обычном месте, а смещен.
     - Дай мне трубку, - попросил Джон.
     В телефоне раздался старательно-спокойный голос жены директора:
     - Очень сожалею, что это нарушит ваши планы, - проговорила она, - но мы
с Чарльзом  решили, что лучше вам  обо всем сообщить. Вы  почувствуете  себя
спокойнее,  если будете рядом с Джонни.  Мальчик держится молодцом,  но  его
лихорадит.  Хирург  говорит, что  в таких случаях  это  бывает  часто.  Если
аппендикс  расположен  не  так,  как надо,  все  проходит несколько сложнее.
Сегодня вечером врач решит, делать операцию или нет.
     - Да, да, конечно, мы прекрасно понимаем, - пробормотал Джон.
     -  Пожалуйста,  передайте  жене,  чтобы  она  не  очень  волновалась, -
продолжала миссис Хилл. - Больница превосходная, с хорошим  персоналом, и мы
полностью доверяем хирургу.
     - Да, - повторил Джон. - Да, конечно.
     Тут  он  заметил,  что стоящая рядом  Лора делает ему какие-то знаки, и
замолчал.
     - Если мы не достанем места на этот поезд, я могу полететь самолетом, -
проговорила она. - Наверняка для меня найдется билет. Во всяком случае, один
из нас будет уже сегодня вечером дома.
     Джон кивком показал свое согласие.
     -  Большое спасибо, миссис Хилл, - продолжил он разговор. - Конечно, мы
приедем. Да, я не сомневаюсь, что Джонни в  надежных руках. Поблагодарите за
нас мужа. До свидания.
     Положив трубку, он окинул взглядом комнату. Неубранные кровати, на полу
- чемоданы, разбросанная бумага,  корзинки, карты, книги, пальто -  все, что
они привезли с собой в машине.
     - Господи, - произнес он, - какой кавардак! И сколько барахла!
     Опять  зазвонил телефон.  Лора  схватила  трубку.  На этот  раз  звонил
портье,  чтобы сообщить, что ему удалось заказать билеты в спальном вагоне и
место для машины на завтрашний ночной поезд.
     - Послушайте, - обратилась  Лора  к н