твоей шайки. Как ни прискорбно, а  придется
тебе убраться отсюда без скиплинга и без шкатулки -  ты  уж  сам  рассуди,
какая потеря тебе больнее. Так что же, Хальвдан, уйдешь ты,  как  подобает
рассудительному человеку, или же выставить тебя с треском? - Он усмехнулся
и кивнул на темный  силуэт  Йотулла,  который  молча  переводил  взгляд  с
Сигурда на Хальвдана и Бьярнхарда с  холодным  напряжением  хищной  птицы,
нацеливающейся на жертву.
   Вместо ответа Хальвдан сорвал с плеч и отшвырнул свой плащ,  чтобы  без
помех выхватить меч. Льесальвы тотчас приготовились к бою. Йотулл  обнажил
меч, сжимая в левой руке посох.
   - Нет, нет! - воскликнул Бьярнхард, взмахом руки  веля  Йотуллу  отойти
прочь. - За меня будет сражаться кое-кто другой. Сигурд жаждет  сойтись  с
тобой в поединке, Хальвдан. Я  дал  ему  вот  этот  меч,  и  настала  пора
испробовать клинок в деле. Ничто не может так  обрадовать  меня,  как  вид
твоей крови на клинке, который я вложил в его руку.
   Хмуря черные брови, Хальвдан поглядел на Сигурда, на его меч и опять на
Бьярнхарда. Затем, презрительно фыркнув, он вложил свой меч в ножны.
   - Я не  стану  сражаться  в  неравном  поединке.  Это  ничем  не  лучше
убийства.
   - Ложь! - Сигурд сверкнул глазами и шагнул  ближе,  угрожающе  взмахнув
мечом. - Я не новичок в бою и не был им еще до того, как пришел в ваш мир.
Своим отказом  драться  ты  оскорбил  меня,  так  вот  -  я  вызываю  тебя
защищаться или умереть. Не  говоря  уже  об  этом  оскорблении,  я  должен
отомстить за  несчастья  Тонгулля.  Посмей-ка  отрицать,  что  это  твоими
стараниями  тролли  изгнали  оттуда  всех  поселенцев,  а  виновной  в  их
злодействах объявили мою бабку, и она умерла, не выдержав позора!
   Хальвдан едва сдерживал гнев, но все же его рука не  легла  на  рукоять
меча.
   - Я и в самом деле отрицаю это, по-прежнему  отказываюсь  пресечь  твое
невежественное и глупое существование. Готовься к возвращению!
   - Господин мой. - Дагрун шагнул вперед. - Он не захочет уйти  с  миром.
Не сказать ли ему твою тайну?
   - Нет, Дагрун, - нетерпеливо бросил Хальвдан, - не в этом месте и не на
остриях мечей!
   - Хранить все в тайне - не лучший выход, - пробормотал Дагрун, неохотно
отступая и все еще озабоченно хмурясь.
   - Мне известна эта ваша тайна! - крикнул Сигурд. - Я  сам  слышал,  как
ты, Хальвдан, похвалялся, что получишь шкатулку без борьбы тотчас же,  как
только пожелаешь. Помнишь, как  однажды  вечером  толковал  с  Дагруном  в
маленькой конюшне? Я был там и слышал все. Ты не  посмеешь  отрицать,  что
замышлял обмануть меня и, быть может, убить, если я не отдам шкатулку.
   Хальвдан и Дагрун изумленно и озадаченно  переглянулись,  точно  силясь
вспомнить, что же именно они тогда говорили.
   - Ничего такого мы не замышляли... - сердито начал Дагрун, но  Хальвдан
резко велел ему замолчать и угрюмо взглянул на Сигурда,  наливаясь  темной
злой кровью.
   -  Довольно  тратить  время  попусту!  Ты  возвращаешься   с   нами   и
когда-нибудь, я надеюсь, сам поблагодаришь за это. Ты  ослеплен  дарами  и
лестью, не говоря уже о собственной твоей гордыне. И даже меч,  с  которым
ты пытаешься вызвать меня на бой, - коварный трюк,  рассчитанный  на  твою
доверчивость. Я знаю этот клинок  и  могу  поклясться  тебе,  что  никакой
истинный друг не мог бы тебе его подарить. Он прошел через многие руки,  и
все его хозяева совершали им жестокие убийства. На  этом  мече  проклятие,
которое понуждает носящего меч к  бесчестным  поступкам.  Лучшее,  что  ты
можешь сделать с этим даром, - вернуть его дарителю, пронзив  клинком  его
же сердце!
   Сигурд с ненавистью смотрел прямо в глаза Хальвдану и сгорал от  стыда,
что Хальвдан обращается с ним как с зеленым юнцом, не  понимающим,  что  к
чему. Слова Рольфа о  мече  промелькнули  в  его  памяти,  и  еще  сильнее
взъярился он  на  льесальвов,  которым  только  и  счастья  в  жизни,  что
разочаровывать его во всех честолюбивых стремлениях. Меч  в  руке  Сигурда
почти явственно дрожал от  ярости  и  жажды  боя,  но  неколебимый  взгляд
Хальвдана словно пригвождал юношу к полу.
   - Ты бы надел перчатку, Хальвдан!  -  Голос  Бьярнхарда  вздрагивал  от
возбуждения. - Он намерен тебя прикончить и, клянусь жизнью, сделает  это,
если ты не побережешься!
   Хальвдан, однако, не спешил  ни  вынуть  из-за  пояса  свою  знаменитую
перчатку, ни обнажить меч. Никогда еще Сигурд  не  ненавидел  кого-то  так
яростно и неистово, как ненавидел он в эту минуту ярла Хальвдана. Меч  его
не дрогнул; казалось, все вокруг потемнело, сердце Сигурда  гулко,  словно
молот, билось в груди, он задышал глубже. Удушье неизбежной гибели сдавило
грудь Сигурда, и он всем сердцем отдался на волю этого страшного  чувства.
Он вложил всю силу в удар мечом и явственно ощутил, как металл врезался  в
живую плоть, когда Хальвдан вскинул руку,  пытаясь  защититься  от  удара,
застигшего ярла врасплох. Хальвдан не успел и  наполовину  выдернуть  свой
меч из ножен, когда Сигурд вторым ударом пронзил  его  насквозь.  Неверяще
глянув на Сигурда, ярл рухнул наземь. Более всех были потрясены льесальвы,
которые  разразились  дружным  горестным  воплем  и  бросились  вперед   с
единственной мыслью немедля отомстить убийце своего вождя. Сигурд выдернул
меч и  отпрыгнул.  Доккальвы  Бьярнхарда  бросились  защищать  Сигурда,  и
комната наполнилась лязгом мечей о  щиты,  криками  ярости  и  смертельной
боли. Сигурд едва сознавал, с кем он, собственно, сражается, - он  наносил
удары направо и налево с безумной яростью берсерка, пока последний из  его
противников не перепрыгнул  через  груду  тел,  оружия  и  доспехов  и  не
помчался вдогонку за отступающими льесальвами.
   Йотулл  сунул  меч  в  ножны  и  расхохотался  -  неожиданно  громко  в
наступившей  тишине.  Затем  поискал  взглядом  Бьярнхарда  -  хромой  ярл
предпочел спастись бегством на лестницу. Теперь он ковылял к ним, чихая  и
кашляя, но все еще ухмыляясь.
   - Мы их перехитрили, Йотулл! - просипел он и  рухнул  в  кресло,  чтобы
отдышаться. - И Сигурд убил Хальвдана. Какая прелесть! Этот болван даже  и
не понял, что с ним произошло. Сигурд, где ты? Тысячу раз заслужил ты этот
меч, и я всегда буду у  тебя  в  долгу.  А  где  труп  Хальвдана,  Йотулл?
Перчатка моя!
   Сигурд вложил меч  в  ножны  и  начал  озираться.  Все,  кроме  одного,
доккальвы Бьярнхарда были мертвы или тяжко ранены, однако если  кто-то  из
льесальвов и погиб, сотоварищи унесли всех с собой, включая  и  Хальвдана.
Йотулл  завершил  бесплодные  поиски  крепким  ругательством,  а   ухмылка
Бьярнхарда превратилась в разочарованную гримасу.
   - Так в погоню, Йотулл! Они не  могли  далеко  уйти.  Уж  не  Рольф  ли
приложил руки к исчезновению трупа? Если это так, я его...
   Упомянутый персонаж тотчас любезно появился  на  сцене,  выбравшись  из
укрытия в старой кладовой.
   - Я не желал драться против друзей и родственников, - пояснил он,  -  и
потому предпочел остаться ни на чьей  стороне,  покуда  это  возможно.  Но
Хальвданова тела я не уносил, да и как бы я это  сделал,  если  все  время
прятался вот здесь?
   Сигурд не знал, как ему смотреть в глаза Рольфу, о чем с ним  говорить.
Его прежнее  яростное  возбуждение  быстро  испарилось,  но  ему  казалось
необходимым немного похвастать перед Бьярнхардом  и  Йотуллом,  посему  он
делал вид,  что  крайне  разочарован  тем,  как  сумели  льесальвы  унести
Хальвдана и его перчатку. Настроение Бьярнхарда не улучшалось,  а  Йотулл,
злой  как  черт,  отправился   собирать   рассеянных   врагом   защитников
Свинхагахалла, чтобы устроить погоню.
   - Мы не тронемся в путь, пока они не вернутся, - проворчал Бьярнхард и,
бросившись в кресло, принялся растирать увечную ногу - точь-в-точь медведь
раненую лапу. Весь остаток дня он  пил  не  переставая,  пока  не  впал  в
беспамятство, а когда очнулся несколько часов спустя, разъярился еще пуще,
узнав, что Йотулл и посланный вдогонку льесальвам отряд еще не вернулись.
   Сигурд и Рольф держались подальше  от  Бьярнхарда,  особенно  когда  он
принялся грозить мечом слугам всякий  раз,  когда  они  подходили  слишком
близко. Он бесился и сыпал проклятиями далеко за полночь, но его вопли  не
были единственной причиной бессонницы скиплинга.
   Сигурд одиноко сидел у камина в своей  уютной  комнате  и  все  не  мог
согреться. Потом он пошел искать Рольфа,  не  в  силах  долее  горевать  и
зябнуть в одиночестве.
   - Рольф, ты спишь, что ли?  -  ворчливо  осведомился  он  у  двери,  за
которой мерцал красноватый отблеск огня в очаге.
   Темная фигура у огня шевельнулась и откликнулась, не оглядываясь:
   - Нет, не сплю. Входи, коли хочешь. Судя по воплям, Бьярнхард  все  еще
бесится. Вряд ли мы уснем этой ночью.
   Сигурд уселся на табурет рядом с Рольфом и долго  молчал,  уставясь  на
угли в очаге, - вполне под стать унылому безмолвию Рольфа.
   - Я знаю, ты вправе  меня  ненавидеть,  -  наконец  сказал  он.  -  Вот
подходящий повод нам расстаться, и, если ты покинешь меня, я  не  обижусь.
Ты, наверно, думал, как бы  отомстить  за  Хальвдана?  В  крайнем  случае,
оставь меня здесь и возвращайся в Хравнборг... я-то этого уже  никогда  не
смогу сделать. Ранхильд пожалеет, что морок тем вечером не утопил меня,  и
мне кажется, что так было бы и лучше для всех. Ох, Рольф, как же я  жалею,
что сделал это! - прибавил он со внезапной горестью. - С этим мечом в руке
я превратился в убийцу!  Гордиться  нечем  -  я  вспоминаю,  как  Хальвдан
пытался мне помочь... ведь он вправду однажды спас мне жизнь!
   Рольф вздохнул, тяжко ссутулив плечи.
   - Скоро ты с этим  справишься,  Сигурд.  С  Бьярнхардом  и  Йотуллом  в
качестве главных советчиков ты очень скоро забудешь Хальвдана. А  обо  мне
не тревожься. Я останусь с тобой, пока...  пока  не  случится  то,  что  я
прозрел. Что сделано, Сигурд,  то  сделано,  так  что  незачем  нам  обоим
терзаться, оглядываться назад, сетовать... Если не выбросишь из головы эти
мысли, тебя до конца дней будут преследовать вещи, сыплющиеся со стен  или
летающие по комнате, - как, к примеру, вот эта кочерга.  -  Он  кивнул  на
закопченную  кочергу,  которую  гоняла  по  полу  причудливыми   зигзагами
проказливая Сила Сигурда. От его нечаянных взглядов  свалились  уже  почти
все вещи, развешанные по стенам комнаты.
   - Я враг даже  самому  себе,  -  с  горечью  проговорил  Сигурд,  когда
раскаленный уголек выскочил с оглушительным щелчком из очага и, прежде чем
Сигурд успел смахнуть его, прожег в штанах дыру, опалив кожу на колене.  -
Похоже, всякий, к кому я подойду близко, обречен на неудачи.  Может,  тебе
все же лучше уйти от меня, Рольф? По крайней мере, останешься жив.
   - Нет, Сигги, я пригожусь тебе... хотя ты сам этого еще  не  знаешь.  -
Рольф задумчиво пошевелил угли в очаге и внимательно глянул на Сигурда.  -
Есть один способ хоть  немного  возместить  льесальвам  гибель  Хальвдана,
если, конечно, ты готов это сделать.
   Сигурд угрюмо потирал обожженное колено.
   - У меня нет ничего ценного, кроме жизни, а ее ценность  не  так  уж  и
велика, если вспомнить, что меня преследует морок, который во что бы то ни
стало решил меня поймать. Ну да валяй говори, что ты  задумал.  Хуже,  чем
добровольно отдать меня на суд и месть льесальвов, ты уже не придумаешь.
   Глаза Рольфа блестели.
   - Не дай Бьярнхарду и Йотуллу завладеть тем, что  сокрыто  в  шкатулке!
Эта вещь для них крайне ценна,  а  Хальвдан  явно  считал,  что  ее  нужно
держать подальше от этой парочки, иначе бы он  не  рискнул  своей  жизнью,
придя  сюда  за  тобой  и  шкатулкой.  Мы  запросто  сумеем   сбежать   из
Свинхагахалла, ведь до  сих  пор  ты  не  делал  никаких  попыток  побега.
Доберемся до Хравнборга и уговорим Миклу помочь нам найти Свартафелл. Если
ты сумеешь  как-то  заменить  Хальвдана  -  значит,  его  гибель  была  не
напрасна.
   Сигурд прислушался к воплям Бьярнхарда, который на чем свет стоит  клял
своих слуг и призывал к себе Слинга, не  зная,  что  тот  уже  никогда  не
откликнется на его зов. Он подумал о сытной пище, тепле и уюте, к  которым
уже успел привыкнуть, о черной мощи Йотулла, которая  неизбежно  обратится
против него, если он решится сбежать. Подумал Сигурд и о  мороке,  который
преграждал ему путь надежнее, чем все в мире замки и запоры.
   - Вдвоем, в снегу и мраке, нам не выжить, - сказал он наконец. - Ты все
еще не можешь стрелять из лука, и мы оба  не  знаем  заклятий,  отгоняющих
троллей. Мне кажется, безопасней  делать  вид,  что  мы  следуем  замыслам
Бьярнхарда... да и не уверен я, что в  Хравнборге  согласятся  принять  за
смерть Хальвдана виру, меньшую, чем моя кровь. Вспомни хотя бы Ранхильд.
   Сигурд вздрогнул, охваченный странным чувством, что девушка в эту самую
минуту думает о нем. Ужасно будет видеть ее врагом... Плетеный  шнурок  из
волос Ранхильд вдруг показался ему не  даром,  а  петлей  на  шее.  Сигурд
поспешно снял его и бросил бы в огонь, но пожалел  колечко,  которое  было
ему как раз впору на мизинец; да и запасная тетива еще никому не мешала, и
Сигурд спрятал плетеный шнурок в карман.
   Рольф отвернулся и долго глядел в огонь,  не  говоря  ни  слова.  После
долгого молчания он наконец сказал:
   - Хальвдан был прав, говоря, что твой меч принуждает  своего  владельца
совершать  бесчестные  дела.  Первым  было  убийство  Хальвдана,   вторым,
вероятно, станет моя смерть. Хотел бы  я  знать,  Сигги,  что  станется  с
тобой... - Он ворошил кочергой угли, не поднимая глаз.
   В душе Сигурд с ним согласился, но ничего не сказал. Ночь они  провели,
прислушиваясь к частым взрывам Бьярнхардова гнева и отмечая ход времени по
смене часовых на полуразрушенных башнях, - стражники с топотом  спускались
по узкой лестнице и выходили через главный вход. Один раз Сигурд даже  как
будто различил радостное хихиканье Гросс-Бьерна и грохот копыт по  входной
двери... но это ему, скорее всего, приснилось.
   После этого он и глаз не мог сомкнуть,  хотя  утренняя  стража  еще  не
сменяла  полуночную.  Сигурд  оставил  Рольфа,  свернувшегося  клубком   в
неудобной позе у очага, и пошел бродить по  лабиринту  подземной  крепости
Бьярнхарда, надеясь отыскать хоть какого-нибудь доккальва, который  скажет
ему, чем увенчалась погоня Йотулла.  Лампа  в  его  руках  горела  тускло,
соломенный фитиль почти кончился, и встречались ему  только  шнырявшие  по
углам  крысы  да  Бьярнхардовы  гончие,  которые  потягивались  и   виляли
хвостами, следуя за юношей  по  стылым  коридорам.  Раз  или  два  Сигурду
встретились слуги, тащившие вязанки дров, но они удрали с его  дороги  так
же проворно, как и крысы, узнав в нем владельца проклятого меча.  В  самых
глубоких и сырых погребах Сигурд отыскал лазарет, но там никто  не  был  в
состоянии с ним беседовать. Вчерашний  налет  льесальвов  сильно  пошатнул
ряды Бьярнхарда, и это, без сомнения, добавило бешенства хромому ярлу.
   Изрядно продрогнув, Сигурд вернулся в большой зал, где тощий старый раб
разводил в очаге жаркий огонь, готовясь  к  утреннему  выходу  Бьярнхарда.
Старик подскочил, увидав Сигурда, и опасливо сообщил, что завтрак  еще  не
готов, прибавив с тенью укора,  что  час,  мол,  ранний  и  никто  еще  не
проснулся.
   - Ничего, я подожду, - отвечал Сигурд. - Ступай займись своими  делами.
Я послежу за огнем и подброшу дров, если понадобится.
   - Это славно.  Может,  тогда,  господин,  тебя  не  затруднит  впустить
утреннюю смену? - с надеждой осведомился раб, потирая над огнем  узловатые
пальцы. - Они постучат.
   Сигурд кивнул, и оборванец исчез в  темном  коридоре,  оставив  Сигурду
возможность первым выяснить, в  каком  настроении  будет  Бьярнхард  после
того, как он всю ночь пил и воплями призывал  к  себе  Йотулла  и  Слинга.
Ждать пришлось недолго - скоро утренняя стража подошла к дверям, топоча по
снегу,  и  почтительно  постучала.  Сигурд  открыл,  и  доккальвы,  что-то
проворчав в благодарность, гуськом вошли в  зал.  Последний  вел  с  собой
незнакомца в засыпанном снегом плаще.
   - Говорит, что гонец, - сообщил доккальв  Сигурду.  -  Вроде  бы  знает
что-то про Йотулла, если не врет, конечно, - добавил он и ушел,  мимоходом
ткнув пришельца в бок луком и вожделенно глянув на огонь.
   Посланец уселся у очага и стряхнул снег с плаща, чтобы подсушить его  в
гостеприимном  теплом  зале.  Сигурд  сел  в  кресло  и  подпер   кулаками
подбородок, тотчас забыв о гонце. Появились слуги  и  стали  накрывать  на
стол. Едва они ушли,  гонец  отбросил  капюшон  и  повернулся  к  Сигурду,
который  лениво  разглядывал  рукоять  меча,  пытаясь  разобрать  смысл  в
причудливой вязи рун. Наконец он поднял взгляд на гонца - и в тот  же  миг
узнал хмурое и строгое лицо Миклы.



        "11"

   - Что тебе здесь нужно? - осведомился Сигурд, берясь за рукоять меча. -
Хочешь погибнуть?
   - Не больше, чем хотел этого Хальвдан,  -  резко  ответил  Микла.  -  Я
пришел, чтобы вернуть  в  Хравнборг  тебя  и  Рольфа.  Прочие  отправились
вперед, чтобы доставить Хальвдана в ближайший Дом Исцеления.
   - Так он жив? - вскрикнул Сигурд.
   Микла пожал плечами:
   - Быть может, частица жизни еще теплится в нем, но я  мало  надеюсь  на
благополучный исход. Где Рольф?
   Сигурд кивнул в сторону коридора:
   - Спит. Может, тебе лучше унести ноги, пока никто тебя не заметил? Если
ты столкнешься с Йотуллом, он из тебя настругает лапши.
   - Неважно. Ну же, Сигурд, неужели ты  не  хочешь  отсюда  выбраться?  -
Микла беспокойно оглянулся в сторону коридора.
   - Я здесь не пленник, -  отрезал  Сигурд,  правда  не  очень  уверенно,
потому что вспомнил морока. - И если уж я уйду отсюда, то не в  Хравнборг,
где мстительные альвы только и ждут, как бы взять с меня кровавую виру  за
Хальвдана! Я  отправлюсь  в  Свартафелл,  найду  мастера,  который  сделал
шкатулку, и попрошу открыть ее.
   - Тогда я пойду с тобой. Если только это в моих  силах,  я  не  дам  ни
Бьярнхарду, ни Йотуллу завладеть тем, что хранится в  шкатулке.  Какая  бы
это ни была вещь, если один из них ее заполучит - судьба последних  альвов
будет предрешена.
   - Судьба изгоев, хотел ты сказать, -  поправил  его  Сигурд,  поигрывая
мечом. - Вы ведь все здесь альвы. Только похоже, что я  заключил  союз  со
стороной, которая побеждает и победит. Оглянись только по сторонам, сравни
Свинхагахалл с тем, что творится в Хравнборге, - и ты поймешь, почему я не
желаю отречься  от  своих  привилегий  ради  сомнительной  чести  насмерть
замерзнуть вместе с тобой по пути в Свартафелл. Даже если  б  нам  удалась
эта безумная затея, что проку вести заведомо  безнадежную  войну,  защищая
горстку мелких фортов вроде Хравнборга от мощи Свинхагахалла?
   - Ага, значит, вот что! Ты выбрал сторону, которая с виду сильнее, даже
не подумав, праведная это сторона или нет? Послушай, я  довольно  видел  в
Свинхагахалле, чтобы убедить тебя, насколько лучше нам в Хравнборге. Видел
ли ты, чтобы там кто-то голодал или замерзал до смерти? Разве Хальвдан  ел
мясо, когда не было мяса для его воинов? Может, в его доме и нет изобилия,
но и низостью там не пахнет. А  Свинхагахалл,  Сигурд,  насквозь  провонял
низостью, и меня поражает, что ты не чуешь этого.
   Сигурд раздражался все сильнее, особенно когда понял, что возразить тут
нечего. Бьярнхард правил своими подданными так, чтобы те не  могли  выжить
без его поддержки. Такой обычай сулил неисчислимые беды тому, кто  попадал
в немилость, - но Сигурд считал себя выше такого  положения...  во  всяком
случае, пока он не заслужил неудовольствия Бьярнхарда.
   - Послушай, Микла, - сказал он, - не понимаю, зачем  ты  тратишь  здесь
попусту время? Я с тобой не уйду, а силой ты меня не уведешь, пока у  меня
есть вот это. - Он угрожающим движением наполовину вытащил из ножен меч.
   - Вот как? - Микла ожег его гневным  взглядом.  -  Сигурд,  ты  простой
скиплинг, а я уже почти что полноправный маг. Бью