огли, отгоняли его, но все их старания  не  могли  охладить  воинственный
пыл-чудовища. В сумерках тварь шныряла у самых домов, так что никто больше
не осмеливался выходить за дверь в одиночку.
   Сигурд упрямо отказывался от грубоватого предложения Хальвдана укрыться
под кровом большого дома, хотя в развалинах старого донжона ему  и  Рольфу
не было ни сна, ни покоя. Морок осаждал их почти непрерывно, тем более что
дневной свет его теперь не отпугивал, а кроме Адиля, никто не мог отогнать
его обжигающим огнем. Когда стало ясно, что донжон вот-вот обрушится им на
головы, Сигурд собрал пожитки и объявил Рольфу, что намерен переселиться к
Йотуллу, а Рольф может выбирать - либо пойти с ним, либо в дом Хальвдана.
   - Пойду с тобой, - решил Рольф, - хотя и не могу сказать, чтобы  я  был
от этого в восторге. Впрочем, после солнцестояния Йотулла здесь не будет.
   Сигурд промолчал и минуту спустя спросил:
   - Когда Йотулл толковал о том, что мне надо уходить  из  Хравнборга,  -
почему ты сказал, что обязан пойти со мной?
   Рольф с прощальной грустью обвел взглядом комнату.
   - Хальвдан приказал мне присматривать за тобой, и хочешь  ты  того  или
нет, а я буду присматривать! Я бы не передумал, даже  если  б  не  получил
такого приказа. Ты от меня, Сигги, легко  не  отделаешься.  Теперь,  когда
Адиля больше нет, у тебя остался только я - если не считать  Миклы,  а  он
ученик Йотулла.
   Йотулл встретил их без малейшего удивления.
   - Я ожидал этого с тех пор, как пропал старый  Адиль.  Тесновато  здесь
будет, ну да ненадолго - до солнцестояния остались считанные дни. Надеюсь,
ты принес с собой шкатулку?
   - Само собой, - фыркнул Сигурд. - Не такой уж  я  дурак.  Ты  наверняка
знал, что все так и случится. Когда мы отправляемся?
   Микла перестал скрести кости,  которые  он  перемалывал  в  порошок,  и
метнул угрожающий взгляд на Сигурда. Йотулл пожал плечами:
   - Раз уж мы говорим без обиняков - когда я буду готов тронуться в путь.
   Сигурд ждал этого два дня с растущим нетерпением и под градом обвинений
Миклы.
   - Я не передумаю, - резко объявил он ему. - Я намерен поступать себе во
благо, а для этого надо только одно: покинуть Хравнборг  и  отправиться  в
Свартафелл.
   - Только одно! - фыркнул Микла. - Вспомни  о  здравом  смысле  и  поищи
что-нибудь другое. Да что проку и пытаться, если у тебя вовсе нет здравого
смысла!
   Сигурд оставил без ответа слова Миклы.  Но  вот  однажды  утром  Йотулл
объявил, что готов отправиться в Свартафелл. Сигурд,  которому  до  смерти
обрыдло  жить  среди  Йотулловых  отвратительных  порошков   и   снадобий,
обрадовался от души и тотчас стал собираться. Рольф ничего не сказал, лишь
рассеянно глядел в огонь, пока Сигурд не встряхнул его:
   - Рольф, пора! Или ты передумал?
   Рольф покачал головой; Микла взглядом уничтожал их обоих.
   Рольф тяжело вздохнул:
   - У меня нет иного выбора, как только идти с тобой. Во-первых, Хальвдан
приказал не разлучаться с тобой, во-вторых, ты мой друг... - Он неуверенно
оглянулся на Йотулл а и добавил: - Тебе  ведь,  верно,  пригодится  вторая
пара глаз, ушей и рук, которые смогут взяться за оружие в твою защиту?
   - Еще как пригодится! - отвечал Йотулл, по очереди пожимая руки Сигурду
и Рольфу. - Тем более что я намерен оставить здесь Миклу, дабы Хальвдан не
огорчался, что потерял в одну неделю сразу двух магов. Полагаю, Микла,  ты
сумеешь  ему  пригодиться  -  с  твоими-то  несравненными  познаниями   из
сокровищницы Гильдии.
   - Буду  только  рад  такому  случаю!  -  огрызнулся  Микла.  -  Немного
гильдийской магии здесь не помешает - Хравнборг не видел ее с тех пор, как
умер Адиль.
   Глаза Йотулла сузились, точно блестящие лезвия.
   - Не надейся, что я  больше  не  вернусь  сюда,  -  если,  конечно,  от
Хравнборга хоть что-нибудь  останется.  Хорошо  бы,  юный  выскочка,  твое
природное бесстыдство за время моего отсутствия  не  завело  тебя  слишком
далеко.  Теперь  твоя  ничтожная  милость  будет   у   Хальвдана   главным
советчиком, так что прежде всего убеди  его  не  преследовать  нас,  чтобы
вернуть свое имущество, не то имущество  может  сильно  пострадать.  -  Он
почти незаметно покосился на Сигурда,  который  все  еще  сжимал  в  руках
шкатулку.
   - Я покамест погожу сообщать Хальвдану о вашем  побеге,  -  без  особой
вежливости отозвался Микла. -  Мне  не  надо  будет  ничего  выдумывать  и
объяснять: Хальвдан все равно узнает, как вы мило обо всем договорились. -
Он упорно не глядел на Сигурда.
   Следуя  указаниям  Йотулла,  Микла,  Сигурд  и   Рольф   готовили   все
необходимое для путешествия. Едва они управились, как в Хравнборг вернулся
разъезд Хальвдана, измотанный битвой,  -  пополнить  число  воинов  взамен
убывших и припасы. Хальвдана с ними не было - он остался в горном  лагере,
продуваемом ветрами, чтобы следить за  передвижениями  доккальвов.  Рольфа
это огорчило, однако Сигурд был рад, что Хальвдан не  приехал.  Беспокоило
его лишь прощание с Ранхильд, которой он был  явно  небезразличен.  Сигурд
терпеть не мог прощаний, но все же хотел  в  последний  раз  взглянуть  на
Ранхильд. Самое недавнее его воспоминание о девушке было столь  обычным  -
она показывала кухонной служаночке, как свернуть шею курице, поскольку той
было не справиться самой. Вдобавок Сигурд хотел попросить  у  Ранхильд  ее
мышастого жеребца, чтобы ему не пришлось красть доброго коня у кого-нибудь
из воинов.
   Йотулл пренебрежительно отнесся к намерению Сигурда.  Маг  считал,  что
это лишняя учтивость. Однако Сигурд не  дал  себя  переспорить,  и  Йотулл
отправился с ним в дом Хальвдана. Морок кружил на безопасном расстоянии от
них - неясная громада черной тени, источавшая такое лиходейское  зло,  что
дрожь пробирала до костей. Сигурд с трудом мог оторвать взгляд от  чудища,
которое неотступно следовало за ним в неверном свете далеких звезд,  скаля
в радостном предвкушении три ряда зубов.
   Ранхильд нисколько не удивилась появлению в ее жилище Сигурда и Йотулла
и лишь один раз подняла взгляд - когда Йотулл приказал ее служанкам  выйти
из комнаты. Ранхильд продолжала ткать, пока не закончила ряд, и тогда лишь
заговорила со своими гостями.
   - Я думала о тебе, Сигурд, - сказала она  очень  просто,  -  и  прошлой
ночью мне был сон, что ты отправляешься в долгое путешествие: Не  скажу  -
опасное, - она мельком глянула на Йотулла, - потому  что  все  путешествия
опасны, особенно в глазах тех, кто остается дома. Я рада, что, прежде  чем
уйти, ты пришел попросить моего благословения.
   - Ты умненькая бесовка, - одобрительно и угрюмо  усмехнулся  Йотулл.  -
Надеюсь только, у  тебя  достанет  ума  сообразить,  что  Хальвдан  желает
сохранить наше отбытие в тайне. Если бы  в  форте  узнали,  что  опасность
столь велика, что Хальвдан предпочел отправить отсюда Сигурда, они  сильно
пали бы духом. Я вознагражу тебя за молчание.
   Он потянулся к  кошелю  с  золотом,  но  Ранхильд  молчала,  меряя  его
презрительным взглядом. Тогда маг, поморщась, вынул  небольшой  мешочек  и
неохотно подтолкнул его по столу к Ранхильд.
   - Это весьма сильный амулет, охраняющий  от  неугомонных  мертвецов.  Я
смастерил его для себя. Этой зимой он тебе очень пригодится.
   Ранхильд кивнула, принимая подарок.
   - Хорошо. Наверняка никто не узнает  о  вашем  уходе,  пока  вы  уйдете
достаточно далеко. - Последние слова она проговорила с  особым  ударением,
обращаясь главным образом к Сигурду. - Я  думаю,  когда  мы  встретимся  в
следующий раз, ты сильно переменишься. Я хочу подарить тебе амулет -  быть
может, он принесет тебе  счастье...  и  защитит  тебя.  -  Ранхильд  сняла
висевшее у нее на шее золотое колечко на плетеном шнурке из ее собственных
волос. - Если нужно, развяжешь шнурок, и у тебя будет запасная тетива... а
кольцо это я носила на пальце. Руны защитят тебя от лиходейской мощи твоих
врагов.
   - Я не очень люблю прощаться, - проговорил Сигурд, неловко ощущая,  как
пристально глядит на них Йотулл. - Мне совестно, что  я  так  неблагодарно
покидаю Хальвдана... но ты не знаешь его так, как знаю я, и вот  я  должен
покинуть Хравнборг. Мне все равно, увижу ли я еще когда-нибудь  Хальвдана,
но я не желаю удирать, точно вор, и уводить с собой доброго коня и доброго
воина... а именно так мне и приходится поступать.
   - Так Рольф поедет с тобой? - отозвалась Ранхильд. - Это  меня  радует.
Однако как же тебе быть с конем? Знаешь, возьми одного  из  моих  -  лучше
всего мышастого жеребца. Да, возьми Эльфрада - он больше  других  подходит
воину. Полагаю, о прочих твоих надобностях  Йотулл  позаботился,  так  что
прими лишь мое благословение и заверения, что  я  сделаю  все,  только  бы
разрушить замыслы Бьярнхарда. Я не  хотела  бы  испытать  те  же  мучения,
которые выпали на долю Адиля.  -  Она  в  последний  раз  искоса,  недобро
глянула на Йотулла и невозмутимо принялась ткать.
   Йотулл мгновение поколебался, затем пожал плечами и распахнул дверь.
   - Забавная штучка, и до чего хладнокровна! - шепотом сказал он Сигурду,
когда их сапоги уже скрипели по снегу в такт  шагам.  -  Лучше  бы  ей  не
забыть моих предостережений. И какой хитрый взгляд - точно она знала,  что
я лгу. Впрочем, мне известно, что она не обучалась магии.
   Сигурд открыл было рот, чтобы рассказать Йотуллу о занятиях Ранхильд  с
Адилем, но с редкостной для  него  проницательностью  заговорил  совсем  о
другом:
   - Надеюсь, этот ее Эльфрад не слишком раскормлен и избалован. Надо  же,
у нее три лошади, а иные счастливы  иметь  хотя  бы  одну,  пригодную  под
седло.
   Они оседлали коней, не вызвав никаких вопросов у часовых возле конюшен,
и подъехали к дому Йотулла, где их  в  нетерпении  поджидал  Рольф.  Микла
стоял на пороге, но не простился с ними и не пожелал  доброго  пути  троим
всадникам, которые поскакали прочь под светом звезд.  Сигурд  едва  верил,
что  так  легко  им  удалось  выбраться  из  Хравнборга  -  пришлось  лишь
остановиться у ворот и назвать  себя  стражникам,  а  дальше  они  поехали
свободно, якобы на поиски Хальвдана.
   - Взгляни в последний раз на Хравнборг, - наконец сказал Йотулл,  когда
они остановились на отроге  горы,  чтобы  дать  коням  отдохнуть  и  самим
оглянуться. В зимнем сумраке позади мерцали редкие  огни;  когда  всадники
обогнули отрог, огни совершенно исчезли.
   Рольф совсем упал духом, когда они проезжали поле битвы у брода Беда  и
увидели россыпь сторожевых костров, горевших далеко внизу,  по  склонам  и
вершинам холмов, - попытка уверить доккальвов, что им противостоит гораздо
больше льесальвов,  чем  на  самом  деле.  У  большинства  костров  сидели
поодиночке доблестные  старые  воины,  которые  предпочитали  погибнуть  в
снегах с мечом в руке, нежели дома дожидаться мирной кончины.
   Трижды путники ночевали в снегу, под защитой подножия горы либо  холма,
и  эти  ночевки  оказались  совсем  не  так   удобны,   как   это   прежде
представлялось Сигурду.  В  тепле  и  безопасности  за  стенами  дома,  из
которого он лишь  изредка  совершал  краткие  вылазки  в  зимнюю  темноту,
никогда Сигурд не чувствовал себя  таким  подавленным  безмерной  чернотой
зимней ночи, как сейчас, скорчась у скудного костерка  и  угрюмо  глядя  в
бесконечную  тьму.  Карты  Йотулла  мало  его  обнадеживали   -   путаница
рунических надписей, совершенно нечитаемых, и вперемешку с  ними  черточки
Путевых  Линий,   рассеченных   кое-где   обозначениями   известных   мест
сосредоточения Силы. Один Йотулл, казалось, вовсе не смущался тем,  что  в
безграничной зимней мгле им предстоит найти неведомую гору  под  названием
Свартафелл. Он определял нужное направление с помощью  маятника  и  уверял
Сигурда и Рольфа, что  они  идут  прямиком  туда,  куда  нужно,  и  отыщут
Свартафелл недели через четыре - если принимать  в  расчет  медлительность
зимнего путешествия и остановки, которые им придется делать по пути, чтобы
закупать  съестное.  Сигурд  с  унынием  отмечал,  что  даже  ближайшие  к
Свартафеллу горные форты льесальвов все же далеки от горы, но  он  слишком
устал и пал духом, чтобы задумываться, у кого  же  там  Йотулл  собирается
покупать провизию.
   На четвертую Ночь путников обнаружили тролли и  с  тех  пор  неотступно
следовали за ними. Стрелы Рольфа скоро отучили их от дерзких налетов из-за
угла, а Йотулл развлекался  тем,  что  терзал  троллей  самыми  пакостными
колдовскими шутками, - к примеру, сотворял овцу, которая, будучи  сожрана,
превращалась в осколки стекла и тем неоспоримо доказывала, что есть  вещи,
которых не в силах  переварить  даже  желудки  троллей.  Сигурд  прикончил
нескольких троллей просто для того, чтобы удовлетворить свою жажду  мести,
но даже новизна этого ощущения стерлась после  недели  путешествия  сквозь
снежную круговерть.
   -  Мы  движемся  даже  медленней,  чем  я  мог  представить  в   худших
предположениях, - объявил  Йотулл,  когда  они  сгрудились  у  костерка  в
тщетной попытке согреться. - Я и вообразить не мог, что путь по этим горам
окажется так тяжел. В жизни не видел  такого  глубокого  снега,  а  тролли
просто кишат, как блохи на шелудивом псе. Придется нам спуститься в низины
- там дорога будет полегче.
   - Низины принадлежат Бьярнхарду, - кисло заметил Рольф. - Мы и шагу там
не пройдем, как нас схватят.  Скорее  уж  нам  бы  следовало  вернуться  в
Хравнборг. Это же просто  безумие!  Никто  не  путешествует  зимой,  кроме
доккальвов и им подобных любителей мрака. -  Он  покосился  на  Йотулла  в
подбитом мехом плаще.
   -  Что-то  мне  не  кажется,  что  Хальвдан  встретит  нас  как  старых
приятелей, - заметил Йотулл. - Не в его характере прощать. Кто его  обидел
или оскорбил, тот нажил себе смертельного  врага.  И  врагов  у  Хальвдана
хватает.
   - Неправда, - проворчал Рольф. - Я, например, вечно сам лез  на  рожон.
Если мы вернемся, нас, конечно, накажут, но врагами он нас  не  сочтет.  И
если на то пошло, лучше попасть в  немилость  в  Хравнборге,  чем  угодить
Троллям на обед. - Он угрюмо оглянулся  на  троллей,  которые,  присев  на
корточки на безопасном расстоянии, терпеливо выжидали удобного случая. Две
старые троллихи, возившиеся с большим ржавым котлом, прониклись  особенной
нежностью к Рольфу и не сводили с него горящих глаз, любовно точа  длинные
выщербленные ножи в ожидании грядущего события, само предвкушение которого
приводило их в восторг.
   Йотулл швырнул в троллей ломтик рыбы, чтобы  повеселиться,  глядя,  как
они рвут его друг у друга.
   - Так что же, Сигурд, хочешь ты  вернуться  в  Хравнборг  с  Рольфом  и
униженно принять наказание, которое пожелает назначить тебе твой  господин
и повелитель Хальвдан?  Сомневаюсь,  чтобы  дезертир  получил  от  жителей
Хравнборга что-то, кроме презрения и гнева... не говоря  уже  о  том,  что
скажет Ранхильд, когда ты побежденным приползешь  к  ее  ногам.  -  Йотулл
раскурил трубку и задымил, устроившись поудобнее и одновременно поглядывая
на троллей.
   Сигурд вспыхнул мгновенно:
   - Нет, я не  вернусь  в  Хравнборг,  пока  не  узнаю,  что  хранится  в
шкатулке, и вы тоже не вернетесь, я знаю! Все мы сожгли за собой  корабли,
так что о возвращении не может быть и речи. Есть удобный путь в Свартафелл
по низинным землям, подальше от доккальвийских крепостей?
   Йотулл тотчас же развернул целую охапку карт  и  показал  ему  не  один
путь, а дюжину, все  относительно  безопасные  и  не  слишком  отягощенные
глубоким снегом, голодными троллями и патрулями  доккальвов.  Остановились
на дороге, огибавшей спорный край между  горами  и  низинами,  на  который
предъявляли права и  льесальвы,  и  доккальвы.  Если  б  случилось  что-то
неладное, путники запросто  отступили  бы  в  горы  и,  быть  может,  даже
отыскали укрытие в каком-нибудь льесальвийском  форпосте.  Они  надеялись,
что доккальвы не станут преследовать  их  в  горах,  и  тогда  им  удастся
избежать низин, сделав крюк на северо-запад, в направлении Свартафелла.
   Когда путники спустились в низины, Рольф все чаще оглядывался на  горы,
которые высились у них за спиной в свете звезд и  вершины  которых  омывал
таинственный и зловещий отблеск колдовских  огней,  плясавших  в  небесах.
Снег в низинах был не так глубок, зато тролли многочисленней и куда хитрее
горных. Йотуллу не всегда удавалось обмануть их чародейскими  ловушками  и
прочим колдовством, и он  прибегнул  к  иному  средству:  поражал  троллей
волшебными молниями, покуда  не  приучил  их  держаться  подальше.  Сигурд
ненавидел этих троллей даже больше, чем ободранных и жалких горных тварей.
Низинные тролли усаживались тесными группками на склонах  холмов  и,  ясно
видные в звездном свете, отражавшемся на  снегу,  вели  вполголоса  долгие
разговоры, о чем-то совещаясь. У них были свои вожаки,  которые  рассылали
гонцов во все стороны. Пару дней спустя  стало  ясно,  что  тролли  просто
наблюдают за путниками, следуют за ними неотступно  и  сообщают  о  каждом
продвижении  своей  добычи.  Такая  сообразительность,   неожиданная   для
троллей, тревожила Сигурда куда больше, чем голод  и  необдуманная  ярость
горных троллей.
   Рольф тоже боялся этих хитрюг и все чаще настойчиво предлагал вернуться
в горы. Йотулл на это лишь качал головой:
   - К великому сожалению, мы уже не  сможем  вернуться,  даже  если  б  и
захотели. Я где-то ошибся в расчетах, и мы  оказались  не  на  том  берегу
реки, с которого легко отступить в горы. Мне стыдно за такую промашку,  но
вы же видите: река к востоку от нас, именно там, где бы ей лучше не  быть.
Видно, я взял неверное направление от последнего стоячего камня.
   Сигурд поглядел на восток, на туманы, клубившиеся над рекой, - воды  ее
были глубоки и теплы от горячих ключей, которые брали начало под ледником,
от обжигающих сводов  расплавленного  камня  в  самом  беспокойном  сердце
Скарпсея.  Переправлялись  они  гораздо  ниже,  там,  где  остывшая   река
затянулась льдом.
   - Можно вернуться назад по своим же следам, - продолжал Йотулл,  -  или
же продолжать идти вперед. Река, вне всяких сомнений, исчезнет в горах, из
которых и вытекает, и нам даже не придется переправляться через нее.  Если
хотите знать мое мнение, дела наши не так уж и плохи.
   - Если только тролли не решатся напасть на нас, - вставил  Рольф.  -  А
когда решатся, мы не сможем отступить  в  горы,  где,  как  известно  всем
добрым льесальвам, высоко и безопасно. Не нравятся мне эти низины. На  мой
взгляд, мы чересчур близко к Муспеллю, а там, как известно, из земли  бьют
кипящие ключи.
   - Замечательное место для купания, - проворчал Сигурд. - Нам бы всем не
повредило поплескаться  в  горячей  водичке  -  прополоскать  косточки  от
холода. И потом, гляди - вокруг горячих ключей  еще  остался  мох  и  даже
зеленая травка для лошадей, так что мы  еще  и  сбережем  зерно.  Нет,  не
думаю, что мы напрасно спустились с гор...  только  надо  поскорее  как-то
обойти эту проклятую реку.
   Река между тем уводила их все глубже в пересеченную местность,  где  на
пути то и дело вставали лавовые утесы. Этот край был так  надежно  защищен
от снега и ветра, что путники невольно медлили, не  желая  слишком  быстро
покидать его. Кони запросто выкапывали копытами  из-под  тонкого  снежного
слоя сухую траву, а в лавовых утесах в  достатке  было  пещер  и  глубоких
впадин, вполне сухих и пригодных  для  ночлега.  Лишь  одно  не  на  шутку
тревожило Сигурда - голоса троллей, перекликавшихся на утесах над головами
путников. С самого Тонгулля не слыхал  он  этого  пронзительного  клича  -
диких визгов, которые эхом  перелетали  от  утеса  к  утесу,  как  некогда
перекатывались над водой фьорда Тонгулль, сопровождаемые низким  рокочущим
ревом, похожим на мычание дикого быка. Часто Сигурд просыпался в  ужасе  -
ему чудилось, что он снова оказался в доме Торарны  и  тролли  раскапывают
крышу, чтобы добраться до него.
   Он почти обрадовался,  когда  Йотулл  приметил  среди  утес