надежда  увидеть  на  скачках  Хальвданова  серого
изрядно потускнела. Разъезд Хальвдана до сих  пор  не  вернулся,  и  самые
мрачно настроенные альвы начали уже беспокоиться. Впрочем, такие  задержки
были не в новинку, так что веселого духа празднества это не понизило,  тем
более что в достатке  было  эля,  чтобы  пить  за  здоровье  Ранхильд.  Ей
исполнилось двадцать  -  самый  подходящий  возраст,  чтобы  избрать  себе
супруга; однако Ранхильд  уже  не  первый  год  усердно  заверяла  всех  и
каждого, что  в  Хравнборге  не  найдется  мужчины,  достойного  стать  ее
избранником.
   Наконец пришли  к  концу  дурашливые  состязания,  и  лучшие  наездники
проезжали по  кругу,  чтобы  разогреть  коней  перед  решающими  скачками.
Ранхильд была в роскошном красном одеянии, обильно  покрытом  вышивкой  от
высокого ворота короткой куртки до  изящных  отворотов  сапог  из  оленьей
кожи. Белый конь-никур приплясывал под ней, развевая длинный хвост;  грива
его струилась на ветру, точно морская пена. Когда солнце начало опускаться
к горизонту, наездники заняли места в начале скакового круга,  а  Рольф  и
Сигурд понеслись к небольшому озеру, которое  огибала  тропа.  На  берегу,
почти вырастая из самой воды, высился утес, и как  раз  по  нему  пролегал
путь скачек.
   Никто больше не захотел выезжать так  далеко  из  форта.  День  угасал,
удлинялись тени, порывистый ветер становился все холоднее, и Сигурд  вдруг
осознал, что они совсем одни. Темная вода озера  казалась  ледяной,  и  он
никак не мог разглядеть дна.
   - Едут, едут! - хихикнул Рольф, прятавшийся за валунами  неподалеку  от
подножия утеса. - А за ними половина форта. И на глазах у всех она позорно
плюхнется в воду!
   Копыта  коней  стучали  по  камням,  и   Ранхильд   намного   опередила
соперников. Всадники отражались в темной воде под  утесом.  Далеко  позади
скакали жители форта, криками подбадривая  своих  любимцев.  Сигурд  вдруг
увидел, как белый никур замотал головой, попятился и  заметался  так,  что
усмирить его было невозможно. Прочие кони  сбились  с  двух  сторон,  едва
избежав опасного столкновения. С другого берега озера донеслись  тревожные
крики - там  собрались  зрители,  которые  хотели  видеть,  как  наездники
проскачут вдоль воды.  Никур  взвился  на  дыбы,  бросаясь  из  стороны  в
сторону, и Ранхильд никак не удавалось его усмирить.
   Рольф и Сигурд, спотыкаясь, спешили  из  своих  укрытий  в  валунах  на
помощь к Ранхильд. Падение с утеса грозило бедой - из воды у его  подножия
торчали острые черные камни, о которые могли разбиться и конь, и  всадник.
Они  подбежали  к  Ранхильд,  увертываясь  от  кованых  копыт  никура,   и
попытались поймать его за узду. Отдуваясь и сыпля  ругательствами,  Сигурд
вдруг различил едва слышный зов. "Никур, никур!" - звал голос, а  тварь  с
удвоенной силой порывалась спрыгнуть с утеса. Сигурд схватил коня за ухо и
дернул изо всей силы - так  укрощали  непослушных  коней;  но  никур  лишь
взвился в последнем прыжке, увлекая с собой Сигурда. Ранхильд пронзительно
закричала - они падали вниз, к камням, торчащим из воды. Миг спустя черная
вода сомкнулась над головой Сигурда. Чудом ему удалось в падении  миновать
камни.  Вынырнув  на  поверхность,  он  увидел  Ранхильд  -  она  пыталась
уцепиться за впадинку в камне. Берег здесь был так крут, что вскарабкаться
на него не было никакой возможности, и бурлящая вода  безжалостно  сводила
на нет все их попытки спастись. Сигурд подтолкнул Ранхильд  к  месту,  где
можно было продержаться, пока не прибудет помощь. Рольф на  вершине  утеса
кричал во все горло, призывая подмогу, но, насколько  мог  судить  Сигурд,
без длинной веревки здесь трудно было что-нибудь сделать.
   - Так хо-олодно! - Зубы у Ранхильд дробно стучали. - Я больше  не  могу
держаться! - Ее пальцы посинели от ледяной воды и кровоточили, содранные в
попытках уцепиться за камень.  -  Видишь  где-нибудь  моего  коня  или  он
утонул?
   Сигурд рискнул быстро оглянуться, но коня  не  увидел  -  лишь  сильнее
вздымались гонимые ветром волны, и солнце раньше времени гасло,  опускаясь
в непроницаемо-черную тучу. Очень скоро те, кто придет им на помощь,  даже
не смогут разглядеть их в воде.
   - Есть о чем беспокоиться и без этой проклятой твари! - бросил  Сигурд,
надеясь, что голос не выдаст его  страха.  Он  замерз,  израненные  пальцы
нещадно ныли. Однако во что бы то ни стало нужно  было  помешать  Ранхильд
соскользнуть в воду. Нет времени гадать, кому принадлежит голос, который в
скалах над озером звал  никура,  -  но  одно  воспоминание  об  этом  зове
пробуждало в душе Сигурда черные предчувствия. Он глянул вверх, где  альвы
что-то  ободряюще  им  кричали,  а  кое-кто  пытался  спуститься  вниз  по
отвесному склону, рискуя переломать руки, а то и шею. За веревками в  форт
уже послали. С каждой минутой темнело.
   - Что это? - вскрикнула вдруг Ранхильд. -  Там,  в  воде,  под  нами...
Похоже, мой конь, бедняжка, наконец всплывает на поверхность.
   Сигурд оглянулся. В самом деле из воды показалась узкая  морда  коня  с
еще открытыми глазами, бледная грива колыхалась на  воде.  Миг  спустя  он
увидел неподалеку еще две головы и извивающуюся  груду  чешуйчатых  шей  и
щупалец. Ранхильд тоже увидела чудище и, пронзительно завизжав, прыгнула с
камня, на котором они стояли, в воду  и,  барахтаясь,  поплыла  к  другому
камню, дальше от берега. Сигурд поплыл следом, едва двигаясь, -  промокшая
одежда и секира у пояса тянули  его  на  дно  не  хуже  якоря.  Он  нагнал
Ранхильд и схватил ее сзади за куртку -  тяжелое  одеяние  мешало  девушке
удержаться на плаву. Ранхильд билась и царапалась  в  ужасе,  захлебываясь
водой, но Сигурд крепко держал ее, понимая,  что  в  панике  она  способна
утопить их обоих. Доплыв до камня, он  оглянулся  на  морока.  Тот  плавал
кругами, держась между ними и их спасателями. Одна  голова  высунулась  из
воды и оскалила клыки, жутко зарычав, -  Ранхильд  завизжала,  вжимаясь  в
камень и, против своей воли, не  могла  отвести  взгляда  от  чудовища.  С
булькающим хохотком морок  подплывал  все  ближе,  и  три  пары  его  глаз
водянисто блестели над темной гладью озера.
   - Ему нужен я, а не ты, - прохрипел Сигурд, обнажая секиру. - Проберись
на другую сторону и скройся из виду, ясно? Может,  я  смогу  удержать  его
поодаль, если у меня будет твердая почва под ногами. - Его  ноги  нашарили
скользкий уступ, и он перехватил секиру обеими руками, но, увы,  противник
оставался пока страшной глыбой в темной воде.
   - Глупости! - всхлипывая, возразила Ранхильд. - Он не успокоится,  пока
не убьет нас обоих. Я не хочу остаться  здесь  одна,  так  что  пускай  он
прикончит меня первой. Не могу видеть это... - Она взвизгнула от  ужаса  -
скользкое щупальце хлестнуло ее по плечу и задело лицо. Сигурд и  Ранхильд
из последних сил бросились к другому камню, и Сигурду даже показалось, что
он коснулся ногами дна. Рольф, помнится,  говорил,  что  озеро  не  глубже
лошадиной запруды, - кроме мест вокруг утесов. Так что  у  морока  было  в
достатке глубокой воды,  чтобы  беспрепятственно  продвигаться  по  озеру.
Тварь гнала их от камня к камню, с каждым разом все дальше от  спасателей.
Уже вокруг всего озера горели костры, и в форте кричали  до  хрипоты,  так
что вряд ли там расслышали бы крики с озера.
   Наконец Сигурд  и  Ранхильд  добрались  до  последнего  валуна.  Дальше
отступать было некуда.  Сигурду  удалось  выволочь  Ранхильд  из  воды  на
отлогую вершину  камня,  и  девушка  цеплялась  за  каждую  трещину,  тихо
постанывая всякий раз, как соскальзывала еще немного  вниз.  Глаза  морока
горели во тьме, устремленные к тому  месту,  где  притаились  его  жертвы.
Сигурд одной рукой держался за какой-то скользкий выступ, а другой  сжимал
секиру. Когда первая голова оказалась в пределах досягаемости, он изо всех
сил швырнул в нее  секиру.  Морок  с  ужасным  ревом  взвился,  наполовину
вынырнув из воды, щупальца извивались и корчились, точно змеи, поблескивая
в кровавых отсветах последних солнечных лучей. Тварь торжествовала  победу
и ярилась, вспенивая воду и утробно рыча,  -  и  вдруг  темноту  прорезала
стрела огня и, шипя, вонзилась в одну из трех шей. С пронзительным  воплем
морок нырнул, пытаясь погасить огонь, но пламя  обратилось  в  раскаленный
уголь, въедавшийся в плоть чудовища.
   - Хальвдан! - прокричал Сигурд в ветер и тьму. Он  постоянно  вспоминал
ярла и его чудесную перчатку с тех самых пор, как морок принялся гонять их
от камня к камню.
   Словно отвечая на его зов, бледное  сияние  очертило  на  берегу  озера
силуэт всадника на коне. Конь прыгнул в озеро - вода была ему по грудь - и
двинулся вперед, разрезая волны, точно нос корабля, и несколько раз  почти
выпрыгивал из воды в мощных фонтанах брызг - стало казаться, что всадник и
конь летят над водой. Всадник крутил над головой секиру сверкающим  кругом
и, прянув почти в самую гущу спутанных змеевидных щупалец, с  убийственной
меткостью метнул оружие. Морок с яростным ревом втянул  в  себя  секиру  и
отступил, попытавшись напоследок  хлестнуть  щупальцем  Хальвдана,  -  тот
мечом легко отразил удар. Да, это был Хальвдан -  Сигурд  признал  его  по
перчатке, которая колдовски светилась на правой руке.
   Морок отступил далеко, зловещими стонами отмечая  свои  раны  и  щелкая
тремя рядами зубов. Конь Хальвдана не слишком устойчиво стоял на подводном
камне, а его седок глядел на горящие во тьме глаза чудовища.
   - Теперь он больше не нападет, - сказал Хальвдан. -  Он  испробовал  на
себе силу перчатки;  боюсь  только,  что  храбрость  очень  скоро  к  нему
вернется. Усади Ранхильд в седло и сам сядь позади нее.  Когда  доберешься
до берега, пошли за мной Атли. Он храбрый и славный конь, но  троих  зараз
не вынесет.
   Сигурд поднял Ранхильд в седло, но сам взбираться на коня не спешил.
   - Только трус, - сказал он, - оставит другого  посреди  озера  лицом  к
лицу с мороком. Я могу поплыть, держась за хвост или стремя.
   - Нет, я приказываю тебе - возьми Ранхильд и уходи.
   - Ни за что, - стуча зубами, ответил Сигурд. - Я сам доплыву до берега.
Посмотри на Ранхильд - она замерзла до костей.  Нельзя  тратить  время  на
споры.
   Хальвдан глянул на девушку, которая покачивалась  в  седле,  уткнувшись
лицом в гриву коня.
   - Ты прав. Но все же ты сядешь в седло, а я поплыву. Ты и  так  сегодня
довольно наплавался.
   Обратное путешествие оказалось куда медленнее. Конь Атли просто плыл, а
не летел над водой. Хальвдан держался за  стремя  и  все  время  осторожно
оглядывался. Позади, в тишине озера, мягко всплескивала и  шипела  вода  -
что-то большое плыло следом за ними.
   Морок не решился напасть еще раз. Они благополучно добрались до берега,
где их ожидали альвы  с  охапкой  сухих  одеял  и  горячим  пряным  вином.
Ранхильд, почти потерявшую сознание, закутали с ног  до  головы,  и  тогда
Сигурд позволил  кому-то  набросить  на  его  плечи  плащ,  но  настойчиво
требовал, чтобы девушку немедля доставили в форт, и довольно  самонадеянно
предлагал для этой цели Хальвданова Атли, поскольку  знал,  что  никто  не
сравнится с этим конем в быстроте.
   Он не  успокоился,  покуда  не  передал  Ранхильд  с  рук  на  руки  ее
служанкам, которые, уж верно, поставят форт на уши, но вдохнут жизнь в  ее
бледное холодное личико. Сигурд ушел в зал и стоял там  у  жарко  горящего
очага;  пар  валил  от  его  сырой  одежды,  но  он  наотрез   отказывался
переодеться в сухое и начисто отвергал все  предложения  что-то  съесть  и
выпить, дабы  согреться.  Физические  неудобства  были  сущим  пустяком  в
сравнении с той бурей ярости, которая бушевала в его мыслях.
   Вошел Хальвдан и, не  говоря  ни  слова,  прошел  мимо  Сигурда,  чтобы
поскорее узнать, как дела  у  Ранхильд.  Скоро  он  вернулся,  уже  сменив
одежду, и категорически велел Сигурду переодеться  в  сухое,  пока  он  не
подхватил горячку.
   - Никуда я не пойду, пока не услышу,  что  Ранхильд  вне  опасности!  -
строптиво ответил Сигурд, не обращая внимания  на  дружеское  беспокойство
столпившихся в зале воинов.
   Хальвдан нахмурился.
   - Что ж, если тебе так угодно  глупить,  можешь  исходить  паром  возле
моего очага - там все вести о ней дойдут до тебя  достаточно  быстро.  Она
замерзла, ее знобит, но хуже всего, я думаю, потрясение от  страха.  -  Он
поманил Сигурда за собой, и тот молча пошел следом, снова  отказавшись  от
еды, питья и сухой одежды. Хальвдан сел в кресле  у  огня  и  молча  курил
трубку, держа свои мысли при себе.
   - Полагаю, ты все еще думаешь, что это я наслал на тебя Гросс-Бьерна, -
вдруг сказал ярл.
   - Так я думал вначале, - ответил Сигурд после долгого  молчания.  -  Но
теперь я не могу поверить, чтобы даже ты рисковал жизнью невинной девушки,
только бы добраться до врага. Правда, мне казалось подозрительным, что  ты
покинул форт именно тогда, когда все и случилось. - Он пронзительно глянул
на Хальвдана, все еще не в силах окончательно отречься от подозрений.
   - И мое возвращение оказалось  весьма  кстати,  -  продолжил  Хальвдан,
точно прочтя его мысли. - С Ранхильд, в конце концов,  ничего  дурного  не
случилось. Один из вас легко мог погибнуть. Быть может,  в  следующий  раз
тебе так не повезет. Если б ты только согласился отдать  шкатулку  мне  на
хранение, все коварство Бьярнхарда обратилось бы против  меня,  а  ведь  я
гораздо лучше, чем ты, способен постоять за себя в этом  мире.  -  Увидев,
как Сигурд мгновенно насторожился, Хальвдан встал  и,  бормоча  проклятия,
прошелся по комнате. - Я вижу, твоя бабка непобедима! Что бы я ни  сделал,
твоей благосклонности не добьюсь.
   - Всякий вопрос невредно рассмотреть  с  двух  сторон,  -  настороженно
ответил Сигурд. - Я ведь в самом деле не знаю, ты  преследуешь  меня  этим
мороком или кто другой.
   - Но считаешь, похоже, что именно я, - с горечью отозвался  Хальвдан  и
обернулся к двери, в которую кто-то постучал.
   Рольф робко заглянул в комнату и, когда  Хальвдан  проворчал  что-то  и
кивнул, с несчастным видом проскользнул в дверь и встал рядом с Сигурдом.
   - Это все моя вина, - объявил он. - Это я  придумал  унизить  Ранхильд,
потому что она считает меня ничтожеством, и правильно, в  общем,  считает.
Если бы не я, Йотулл не подсунул бы ей своего проклятого  никура,  а  хуже
всего, что тебя, Хальвдан, не было в форте, чтобы остановить его. У  Адиля
сильно прихватило спину как  раз  тогда,  когда  он  пытался  предостеречь
Ранхильд, и теперь мне кажется, что это случилось неспроста. Он,  конечно,
мог послать кого-нибудь к ней с предупреждением, и этим кем-то мог быть я,
но ведь я был по уши в этом дурацком заговоре. Он,  наверно,  уже  никогда
мне не поверит...
   Хальвдан медленно поднял руку.
   - Ты говоришь, это Йотулл привел никура в Хравнборг? -  Голос  его  был
суров.
   - Да, - опередил Рольфа Сигурд, - и в этом  больше  виноват  я.  Это  я
просил помощи у Йотулла, а потом уж мы ничего не могли сделать. Жаль,  что
тебя не было в форте.
   - Да уж! - проворчал Хальвдан. -  Нас  преследовали  в  рейде  сплошные
неудачи. Два коня захромали,  а  мы  не  могли  их  бросить,  не  могли  и
отпустить двоих воинов в форт без нас. Когда до Хравнборга оставалось  еще
несколько миль, я почуял неладное и один поскакал  вперед.  Мне  казалось,
что Ранхильд зовет  меня,  а  голос  доносится  с  озера.  Остальное  тебе
известно. Однако меня  сильно  беспокоит  участие  Йотулла  во  всей  этой
истории. Конечно, то, что кони захромали,  могло  быть  простой  неудачей.
Может, мы не заметили, что они больны, еще когда покупали их. Может  быть,
и спина у старого Адиля заболела сама по себе. Мы  все  знаем,  что  морок
охотится за Сигурдом, а все мороки -  оборотни  и  могут  принимать  любой
облик. Но вот  одного  я  понять  не  могу  -  как  мог  такой  могучий  и
величественный маг, как Йотулл, опуститься до такой глупой проделки?  Если
б я не услышал зов о помощи, это приключение могло  бы  окончиться  весьма
плачевно.
   Безмолвно соглашаясь с ним, Сигурд  глядел  на  носки  своих  промокших
сапог и вспоминал тихий голос, который звал никура. Он знал, что должен бы
рассказать об этом Хальвдану...  но  отчего-то  не  хотелось.  Мучительная
мысль, что  это  мог  быть  Йотулл,  все  время  преследовала  его,  и  он
старательно прятал ее даже от себя  -  как  и  мысль,  что  становиться  у
Йотулла на пути вредно для здоровья, -  это  наглядно  доказывала  больная
спина Адиля.
   Хальвдан расхаживал по комнате, и его огромная тень на  стене  послушно
металась следом за ним.
   - Мы с Йотуллом не очень-то ладим, и это ни для кого  не  тайна.  Будем
считать, что он хотел напугать Ранхильд этим никуром... если не хуже.  Вас
двоих я не особенно виню. Вы были только  орудиями  его  мести.  Тебя  же,
Сигурд, я должен благодарить за то,  что  ты,  рискуя  собой,  спас  жизнь
Ранхильд.
   - Я не упал бы вместе с ней со скалы, если бы не  замышлял  против  нее
дурное, - угрюмо ответил Сигурд. - Так что ты не должен меня  благодарить.
Видно,  мое  злосчастье  заразно  и  для  других.  Ясно  ведь,  что  морок
подстерегал в озере именно меня.
   - Но кто мог знать, что  ты  решишь  в  нем  искупаться,  чтобы  спасти
тонущую, униженную Ранхильд? - спросил Хальвдан, усмехнувшись уголком рта,
и глаза его блеснули. Он перестал расхаживать по комнате и снял  со  стены
секиру. - Поскольку ты потерял свое  оружие,  защищая  Ранхильд,  придется
тебе взамен принять от меня вот это.
   Сигурд поколебался, но все-таки принял у него секиру.
   - Я вел себя по-свински!.. - неуклюже начал он и запнулся, не зная, что
сказать дальше. Он оглядел секиру - она была превосходна -  и  добавил:  -
Мне бы надо пойти домой переодеться и  подсушиться...  если  Ранхильд  уже
ничто не угрожает.
   Хальвдан покачал головой:
   - Она не из слабеньких. Можешь завтра зайти  спросить  о  ее  здоровье.
Однако, прежде чем вы  уйдете,  я  хочу  напомнить  вам,  что  в  подобных
случаях, когда  дело  могло  обернуться  бедой,  виновных  принято  как-то
наказывать. Хотя бы для того, чтобы поддерживать порядок. Так что,  думаю,
вы не станете возмущаться, если я на одну неделю  начиная  с  сегодняшнего
дня снова переведу вас в дневную стражу  на  укреплениях.  Таких  проделок
лучше не поощрять.
   - Могло быть и хуже, - вздохнул Рольф, когда они вышли из комнаты. -  А
может, и надо бы, чтобы хуже. Настроение у  меня  ужасное,  Сигги.  Ты  уж
прости меня, от всего сердца прошу. Что, если б Хальвдан не явился вовремя
и не спас тебя и Ранхильд? Погибли бы те  двое,  кто  мне  дороже  всех  в
Хравнборге, и все по моей вине! С нынешней ночи я переменюсь, Сигги.
   - Зато Хальвдан совсем не меняется, - с  горечью  отозвался  Сигурд.  -
Порядок прежде всего! И больше его ничто не волнует.
   - По-моему, - сказал Рольф,  -  в  душе  ты  так  не  думаешь.  Мы  оба
понимаем, что Хальвдан обошелся с нами крайне мягко. Он  бы  мог  отослать
меня в Раудборг или Унгиборг, а тебя посадить под замок. Нет, тебе  не  на
что пенять, чего бы Йотулл тебе ни нашептывал.
   Сигурд открыл рот, чтобы огрызнуться, но лишь пожал плечами:
   - Да знаю я, знаю! Я-то думал, что должен доказать свою  независимость.
Я восхищался Йотуллом -  ведь  у  него  хватило  отваги  выступить  против
Хальвдана. Теперь у меня восхищения поубавилось, и он вовсе не кажется мне
таким уж отважным. Я думаю... - Сигурд запнулся, зная, что у Йотулл а есть
свои средства подслушать все что угодно. - Я думаю, это он  направил  коня
Ранхильд в самую опасную часть озера. Он  знал,  что  мы  бросимся  ей  на
помощь, знал, что в воде меня будет поджидать морок... - Его голос упал до
шепота.
   - То же самое думаю и я, - прошептал в ответ Рольф. - И  еще,  я  готов
биться  об  заклад  на  годовое  жалованье,  что   это   Йотулл   сотворил
Гросс-Бьерна.
   Сигурд потер ноющие виски и поежился.
   - Что же нам дел