с радостно-мстительным гулом и куда скорее, чем Ивар мог бы
даже шевельнуть рукой. Голова лингорма метнулась к Ивару, брызгая ядом,  и
он отпрянул, успев не вдохнуть смертоносные брызги. Лоример,  презрительно
шипя, тоже отступил и скрылся в пещере.
   Гномы тотчас набросились на своего короля, оттащили  его  в  безопасное
место и принялись смазывать волдыри, вздувшиеся от яда.
   - Надеюсь, твое замечательное чувство чести удовлетворено, -  проворчал
Регин. - Когда все закончится, ты сможешь похваляться весьма  благородными
шрамами.
   - Честь Свартаррика поставлена на  карту,  -  процедил  Свартар  сквозь
стиснутые зубы. - Не знать мне покоя,  пока  это  чудище  не  убьют  и  не
изрежут на тысячи кусков!
   - Мы тебя не пустим, - твердо сказал Боггвир. - Мы тебя, если  надо,  к
камню привяжем, да простит нас твое королевское величество. Не позволим мы
тебе безумствовать. Эй вы, двое, приказываю вам стеречь короля! -  добавил
он, обращаясь к паре особенно дородных гномов.
   Ивар наскоро держал совет с альвами неподалеку от  пещеры.  Финнвард  и
Эгиль дрожали и посмеивались - их пьянило предвкушение близкой опасности.
   - Кто-то должен пойти в пещеру  за  Лоримером,  -  сказал  Флоси.  -  Я
разумею - кто-то, кроме Ивара. Нельзя отпускать его одного. Предлагаю себя
- я отлично вижу в темноте.
   - Я позади не останусь! - с обидой воскликнул Скапти.
   - И я, - подхватил Боггвир, непрошеным  вмешиваясь  в  их  разговор.  -
Никто и никогда не скажет, будто черные гномы изменили себе  и  отказались
сразиться с лингормом. - Он уже украсил свои доспехи отрубленным щупальцем
лингорма, которому, несомненно, суждено было оставаться родовой реликвией,
пока не рассыплется в пыль.
   Ивар покачал головой:
   - Лучше мне идти одному. И пускай все держатся на безопасном расстоянии
на случай, если чудище выползет. Вам и так тогда хватит развлечений.
   - Пойдем все вместе, - предложил Эгиль. - У каждого из нас свои счеты с
Лоримером. Не загребай себе всю славу, Ивар.  Нам  она  тоже  понадобится,
когда вернемся в Сноуфелл, - чтобы достойно отправиться на отдых.
   Зная, что спорить бесполезно, Ивар вздохнул  и  сдался.  Боггвир  велел
принести факелы; и пока они дождались огня, кто-то вдруг закричал:
   - Свартар пропал!
   Боггвир рывком развернулся и впился взглядом в пещеру:
   - Что мы за дураки! Болтали здесь, а он тем временем проскользнул мимо!
- Он обнажил меч и побежал к пещере, а за ним  по  пятам  мчались  Ивар  и
альвы.
   - Эйлифира тоже нет, -  прошептал  Скапти,  когда  они  замешкались  на
пороге пещеры. - Должно быть, пошел за Свартаром.
   Пещера была не глубока, не просторна -  не  пещера,  а  скорее  грот  в
каменном сердце скалы. Пол под ногами был неровный и грязный, словно здесь
когда-то протекала вода. Они пробирались от одной груды камней  к  другой,
всматриваясь в темноту при свете принесенных по приказу Боггвира  факелов.
Ивар уловил ноздрями порыв свежего воздуха и чуть-чуть успокоился,  решив,
что Лоример, вероятно, бежал через другой выход.
   Они  повернули  за  угол  пещерного  хода,  и  вдруг   вспышка   света,
неожиданная в полной тьме, ошеломила их. Ивар  отпрянул  назад,  оттолкнув
тех, кто шел за ним  следом.  Осмелившись  выглянуть  из-за  поворота,  он
окинул взором сумеречную залу, освещенную  лунным  светом,  который  лился
через отверстие высоко вверху;  к  этому  свету  то  и  дело  прибавлялись
слепящие вспышки. Ивар распознал знакомый едкий запах огненных  молний,  а
волны холода,  видимо,  исходили  от  заклятий  льда.  Присмотревшись,  он
различил Эйлифира и  Свартара  -  они  скорчились  за  скудным  прикрытием
нескольких больших валунов. Лингорм забился в дальний угол пещеры и  время
от времени высовывал оттуда змеиную голову, чтобы выплюнуть облако яда или
заряд льда. Почти сразу он заметил новых врагов и  испустил  пронзительный
воинственный вопль.
   Голос Лоримера загрохотал, отдаваясь эхом от стен пещеры:
   - Ага, вы все же явились сюда, чтобы умереть вместе! Что за глупцы!  Ты
особо огорчил меня, Регин. Ты мог  бы  далеко  пойти,  если  б  стал  моим
помощником, и даже скиплинг и меч могли бы нам пригодиться, если б  только
вы осознали, что ваше предназначение в  жизни  -  быть  орудиями  в  руках
великих - таких, как я.
   - Ты умрешь, Лоример, - отвечал Регин.  -  И,  полагаю,  очень  быстро.
Настал твой час, Ивар. Не бей его в голову  -  у  лингорма  это  не  самое
уязвимое место. Если хочешь сразу его прикончить, целься в сердце.
   Ивар глядел на груду извивающихся черных щупалец, гадая, где  у  этакой
твари может быть сердце. Он двинулся вперед - друзья следовали по пятам  -
и скоро добрался до Эйлифира и Свартара. Оба откровенно радовались, что  к
ним подоспела помощь.
   - У меня есть золото, скиплинг, - проговорил Лоример. -  Я  ведь  знаю,
как скиплинги любят золото. Мы поделим сокровища, только обрати  свой  меч
против гномов и альвов, чтобы мы  могли  уйти.  Это  золото  сделает  тебя
могущественнее, чем мечтал Свартар в самых своих  алчных  снах.  Я  обещаю
тебе все, чего ты ни пожелаешь, скиплинг, - золото и власть.
   - А где же золото? -  обратился  Ивар  к  Регину,  не  спуская  глаз  с
лингорма.
   - Скорее всего,  проглотил,  чтобы  унести  и  спрятать  где-нибудь,  -
пояснил  Регин.  -  Но  это  золото  должно  вернуться  к  тем,  кому  оно
принадлежит по праву, - реке и Андвари.
   - Никогда! - завизжал лингорм,  выскакивая  из  своего  укрытия.  Альвы
подняли мечи  и  луки  и  шагнули  вперед.  Черное  щупальце  метнулось  к
Финнварду; и Ивар, прыгнув к нему, начисто  отсек  смертоносную  мерзость.
Увертываясь от колотящих по воздуху щупалец, он ухитрился нанести  удар  в
тело лингорма и отскочить прежде, чем  его  задело  щупальце  или  осыпали
ядовитые брызги.
   -  Ты  его  ранил!  -  торжествующе  воскликнул  Флоси,  который  помог
Финнварду отбиться и все еще красовался, гордясь собой.  -  Прикончи  его,
Ивар, прикончи! Из его шкуры мы наделаем сотню пар башмаков, а  из  черепа
смастерим тебе пивную кружку! А глаза и зубы...
   Эту речь прервал Лоример, который выскочил  из  укрытия,  хлеща  воздух
щупальцами и изрыгая из пасти яд. Его враги  отступали  перед  смертельным
бешенством твари, понимая,  что  не  рискнут  подобраться  к  ней  слишком
близко, чтобы нанести удар. Ивар отступал последним, держась  подальше  от
ядовитых брызг, которыми  целило  в  него  чудовище,  дразняще  близко  от
хлещущих  щупалец,  которые  уже  большей  частью  превратились  в  культи
стараниями его меча.
   Вдруг через завесу яда  прорвалась  голова  лингорма,  и  на  миг  Ивар
заглянул прямо в убийственно сверкавший глаз Лоримера. Затем Глим нанес по
голове чудовища сокрушительный удар, который  прикончил  бы  любое  другое
обычное  существо.  Лингорм  издал  придушенный  вопль  и  отпрянул,   дав
возможность Ивару нанести еще один  весомый  удар.  Тварь  на  диво  ловко
увернулась, и Ивар успел  насчитать  в  мускулистых  боках  лингорма  семь
опухолей - это были набитые золотом мешки и сумка  Регина.  Затем  лингорм
скользнул вверх по скальной стене пещерного зала и устремился  к  верхнему
отверстию.
   - На скалы! - закричал Ивар. - Не дадим ему уйти!
   Они выбежали из пещеры, испугав ожидавших снаружи  гномов,  и  поспешно
бросились вверх по тропе на вершину скалы, где гномы,  видевшие  появление
Лоримера из пещеры, с радостью поделились своими впечатлениями  с  Иваром.
Чудовищная тварь скользила по скалам, направляясь к востоку, когда Ивар  и
бежавшие за ним альвы и Регин перехватили ее. Ночь подошла к  концу,  и  в
тусклом свете зари фюльгья Лоримера оказалась еще более жутким зрелищем.
   Лоример замер, с ненавистью взирая на них единственным целым глазом. Он
яростно шипел, но облачка  яда  были  уже  куда  мельче  прежнего.  Черная
жесткая шкура и обрубки щупалец сочились темной кровью.
   Помня о битве с Фафниром, Ивар безжалостно оттеснял  лингорма  к  реке,
как он ни хлестал хвостом, ни шипел и ни плевался.
   - Пришел тебе конец, Лоример, - хрипло проговорил Ивар. -  Я  поклялся,
что убью тебя за Бирну, и теперь ты умрешь.
   Лингорм с трудом бросился на него, шипя и клацая зубами; у него уже  не
хватило сил отбить звенящий удар  меча.  Тварь  зашаталась,  балансируя  в
опасной близости от края обрыва.
   - Он умирает! - торжествующе воскликнул Финнвард, храбро рубанул чудище
по хвосту и тут же отскочил.
   - Я умираю, но еще не  умер,  -  прохрипел  голос  Лоримера.  -  Наноси
смертельную рану, скиплинг. Сражение с тобой истощило меня.
   Извивающиеся кольца щупалец дрожали, злобная  расплющенная  голова  без
сил клонилась к земле. Ивар не колебался; метнувшись  вперед,  он  раз  за
разом погрузил Глим по самую  рукоять  в  бледное  брюхо  лингорма.  Тварь
содрогнулась с воплем, яростно заметавшись. Одно  из  уцелевших  щупальцев
обвилось вдруг вокруг запястья Ивара, пытавшегося выдернуть меч, и Лоример
проревел:
   - Великие не умирают в одиночку!
   Собрав все последние силы, он покатился к краю пропасти,  по  кровавому
следу волоча за собой Ивара.
   Альвы закричали от ужаса и вцепились в извивающиеся щупальца  лингорма,
тщетно пытаясь помешать ему  перевалиться  в  пропасть  вместе  с  Иваром.
Предсмертные судороги отшвырнули прочь Скапти  и  Эйлифира,  но  Финнвард,
Эгиль и Флоси повисли на лингорме, точно решили погибнуть вместе с ним.
   Ивар тотчас оценил обстановку. Один миг - и он выхватил кинжал Бирны  и
рассек жесткое щупальце. Ивар отпрянул в безопасное место,  во  все  горло
крича цепким альвам, чтобы они отпустили лингорма. Альвы метнулись  прочь,
и тело лингорма, безвольно скользя по краю обрыва,  перекатилось  вниз  и,
уже безжизненное, кануло в алчно ревущую  реку.  Прежде  чем  исчезнуть  в
воде, труп на миг застрял, когда рукоять  меча  зацепилась  за  трещину  в
камнях, взрезав черную кожу, - и ливень золота хлынул из  разреза,  звонко
зацокав по скале. Затем тело лингорма накренилось и рухнуло вниз. Подбежав
к краю обрыва, альвы успели увидеть, как черная громада  твари  с  плеском
ударилась о  воду,  разбрызгивая  золото,  слепяще  засверкавшее  в  лучах
новорожденного солнца. Река с жадностью схватила свою добычу  и  осторожно
пронесла ее мимо камней, затем охватила и увлекла прочь.
   - Он снова сгинул, - устало проговорил Ивар.  -  Меч,  который  поразил
двух чудовищ.


   Свартаров Суд и правосудие вершилось в эту ночь на  вершине  холма  над
рекой. Праздничное настроение достигло еще большего подъема,  когда  гномы
узнали поразительные вести  о  гибели  Лоример  от  руки  героя-скиплинга.
Самым, пожалуй, радостным событием было возвращение Оттара  -  его  привел
Андвари, который вцепился в  ладошку  мальчика  мертвой  хваткой  и  хмуро
косился на костры  и  всеобщее  веселье,  покуда  не  отдал  своего  юного
подопечного Свартару, и никому иному. После того он бы с охотой скрылся  и
вернулся на свою любимую реку,  но  Свартар  удержал  его  и  торжественно
наградил великолепной золотой цепью и медалью, которую следовало носить на
шее, а также богатой одеждой. Андвари изо всех сил  старался  скрыть  свою
величайшую радость, но здорово перепугался, когда  Свартар  пожаловал  ему
ранг  коричневого  гнома  со  всеми  положенными  этому  рангу  благами  и
привилегиями.
   - И это еще не все, - продолжал Свартар, когда Андвари снова безуспешно
попытался улизнуть. - За все те  годы,  что  ты  верно  охранял  сокровища
Дрангарстрома, и за спасение моего бесценного сына Оттара я предлагаю тебе
насовсем поселиться в чертогах Свартхейма и стать главным хранителем  моей
сокровищницы.
   Андвари покачал головой и даже энергично встряхнулся всем телом:
   - Благодарю тебя за предложение; уверен, что  у  тебя  хранятся  дивные
сокровища, и это в самом деле очень щедрое предложение. Но, видишь  ли,  я
знаю каждый кусочек золота в моей сокровищнице так хорошо, словно нахожусь
среди старых друзей, а твоя сокровищница была бы домом, полным чужаков.  Я
должен вернуться к водопаду и дожидаться там, покуда вода  принесет  назад
все мои сокровища, монетку за монеткой, колечко за колечком, и  я  выловлю
их из реки, бедняжек. Да и не умею я  держать  себя  в  роскошных  замках,
среди полчищ народу; нет, нет, мне совсем это не по душе. Отпусти  старого
Андвари назад, в его пещеру, и он будет век тебе благодарен.  -  Скрипучий
голос Андвари срывался, когда он озирал море окружавших его дружеских  лиц
гномов. Он переминался в смущении с ноги на ногу, точно ему  не  терпелось
поскорее удрать в пещеру.
   Оттар, стоявший рядом с отцом, метнулся  к  Андвари  и  остановил  его.
Маленькая смуглая ладошка протиснулась меж  искривленных  пальцев  старого
гнома, и Оттар заглянул в его морщинистое лицо:
   - Но ведь ты еще  придешь  навестить  меня,  правда?  Так  весело  было
резвиться в реке и мчаться вниз по течению с водопадов! Обещай, что мы еще
сделаем это!
   Губы Андвари сложились в улыбку, такую редкую на  его  лице.  Он  хитро
заморгал и, озираясь, прошептал:
   - Конечно, конечно, только не говори об этом никому. Прощай, Имп!
   - Но погоди! - вскрикнул Скапти, однако Андвари уже  исчез.  -  Гром  и
молния! Я хотел узнать, как же  он  нашел  Оттара.  Из  старого  скупердяя
лишнего слова не выдавишь.
   - Я расскажу, как это случилось, - раздался чистый голос  Оттара.  -  Я
бродил по болотам в озерном краю,  где  и  началась  вся  история.  Вокруг
шнырял Лоример, явно замышляя недоброе,  и  я  решил  проследить  за  ним,
приняв свою фюльгью. Увы, вопреки приказам. Стыдно сказать, но я удрал  от
наставников... - Он виновато оглянулся на  отца.  -  Я  начал  следить  за
Лоримером. Я и представить себе не мог, что он узнает меня в облике выдры,
но так и вышло, и он поймал меня. Он долго нес меня, через ужасный холод и
чародейские ветры, пока мы не достигли огромной реки, -  где,  как  сказал
Лоример, я должен был умереть. Он бросил меня в воду, и я,  верно,  утонул
бы, если бы не удалось выбраться на большой камень  посреди  реки.  Там  я
просидел целых два дня совершенно один. Я ужасно  проголодался,  а  вокруг
все плавала большая рыбина и поглядывала на меня. Мне хотелось поймать  ее
и съесть, но теперь я рад, что не мог сделать этого, потому  что  это  был
Андвари. Наконец он взял меня с собой в пещеру, и мы подружились. Мы долго
жили вместе, а потом забрали золото, и это вернуло меня отцу. Ох, отец,  я
знаю, что был непослушен и принес тебе столько горя, и мне ужасно стыдно.
   Свартар кашлянул и покивал, держа руку на плече  Оттара,  словно  хотел
удостовериться, что его сын в самом деле жив и здоров.
   - Я чувствую  себя  таким  негодяем  оттого,  что  ограбил  старика,  -
вздохнул Флоси. - Хорошо бы, он поскорее получил назад все свое золото. Но
вот чему я больше всего рад - так это тому, что убил простую выдру,  а  не
Оттара. Вы и представить себе не можете, как я рад!
   Свартар вынул из-под плаща сверток и, встряхнув его, показал всем шкуру
выдры.
   - Я сохраню ее у себя, - сказал он. - Эта  шкура  едва  не  стоила  мне
жизни и королевства. Пусть же она напоминает  мне,  чтобы  я  не  принимал
поспешных решений  и  не  давал  овладеть  собой  бешеному  своему  нраву.
Подумать только - я  едва  не  развязал  войну  с  моим  старым  другом  и
союзником Эльбегастом! Когда вернетесь в Сноуфелл, друзья,  передайте  ему
мои извинения.


   Вдоволь попраздновав и наслушавшись поздравлений и восхвалений, путники
покинули Свартаров Суд. На прощанье Свартар  одарил  их  новой  одеждой  и
семью крепкими пони, и они двинулись на  север.  Когда  они  остановились,
чтобы в последний раз глянуть на Дрангарстром, Ивар безмолвно простился  с
Глимом,  утешая  себя,  что  в  один  прекрасный  день  меч   окажется   в
сокровищнице Андвари, а там, без сомнения, он будет больше к месту, чем  в
Безрыбье.
   Весь путь, почти до самого Сноуфелла, он все время  думал  о  Безрыбье.
Мысль об опустевшей хижине  Бирны  странной  болью  пронзила  его  сердце.
Казалось, минула целая жизнь, а между тем прошел всего лишь год с тех пор,
как Ивар покинул родные края. Он знал, что должен вернуться.
   Альвы  шумно  протестовали  и  уламывали  его  остаться.  Только  Регин
держался в стороне и задумчиво хмурился.
   - Регин, скажи ему, ведь в Безрыбье  он  только  попусту  расточит  сам
себя! - в отчаянии воскликнул Финнвард. - Как он может  даже  помышлять  о
том, чтобы снова ловить рыбу и пасти скот? Послушай, Ивар,  я  видел  твое
будущее - тебе не избежать богатства и счастья, и если  ты  вернешься,  то
когда-нибудь станешь именитым вождем  и  полководцем,  так  что  лучше  уж
оставайся здесь с нами, этот  мир  куда  рискованней  и  интересней.  Если
хочешь, мы отыщем для тебя еще одного дракона.
   - У меня на Белом Холме остались еще кое-какие дела, - отвечал Ивар.  -
Бирна все еще направляет мою жизнь. Если сумею, я хотел бы  продолжать  ее
дело. Ее смерть оставила пустоту в мире, и я хочу применять ее целительное
искусство, чтобы лечить больных и раненых альвов. Дом Бирны - врата  между
двумя мирами, и эти врата должны  оставаться  открытыми.  Ты  бы  мог  мне
помочь, Регин.
   Регин покачал головой:
   - Я еще слишком мало искушен в белой магии и не смогу  многому  научить
тебя. Нет, тебе нужен разумный наставник,  знающий  и  многоопытный,  и  я
точно знаю, кто именно. - Он извлек из своей сумки черный кожаный кошель и
протянул его Ивару.
   С недоверчивым видом Ивар заглянул в кошель -  и  вскрикнул  от  ужаса,
едва не выронив его:
   - Да это же Грус! Ты, верно, шутишь, Регин?
   Грус взбудораженно захихикал:
   - Лоример выбросил прочь старого бедного Груса, иначе бы он  не  кончил
так плохо. Я, конечно, старый лиходей, но, поверь  мне,  Регин  нагнал  на
меня такого страху, что я дрожу всем телом, если можно так сказать.  Я  не
направлю тебя на ложный путь. О травах  и  целительстве  я  знаю  все.  Я,
видишь ли, собирал всю магию у себя в голове.
   Ивар затянул кошель и сунул в свою седельную сумку:
   -  Думаю,  я  должен  поблагодарить  тебя,  Регин.  Грус  послужит  мне
напоминанием о вещах, которые я предпочел бы забыть. Ну что же... пожалуй,
я решился. Когда ты сможешь отослать меня на Белый Холм?
   Регин уткнулся в карту:
   - Врата неподалеку отсюда... милях примерно в пяти.
   - Так скоро? - задохнулся Финнвард. - А я-то надеялся хотя бы  доказать
тебе, что пеку лучшие в Сноуфелле масляные пироги. Ты представить себе  не
можешь, как я мечтаю снова получить тихую, спокойную должность. Я  уже  не
раз доказал  себе,  что  могу  сражаться  при  необходимости,  но  все  же
предпочитаю, чтобы полем сражения служила кухня. Не  все  мы  созданы  для
того, чтобы ковать мечи да воевать с драконами. - Он покосился  на  Флоси,
который по возвращении в Сноуфелл собирался пойти в ученики к кузнецу.
   Как ни медленно они брели, а пять миль закончились на диво быстро, и  в
конце концов Ивар был готов отправиться на Белый Холм. Из центра каменного
круга он глядел на уныло вытянутые лица альвов:
   -  Вам  всем  повезет,  я  уверен.  Скапти,  я  знаю,   что   Эльбегаст
когда-нибудь поймет, какой ты отличный предводитель,  и  отдаст  под  твое
начало лучшее свое войско. Эгиль, я надеюсь, что ты выберешь  какое-нибудь
здравомыслящее занятие...
   - Мне бы больше подошли домик с садиком, - со вздохом отозвался  Эгиль.
- Бо-ольшим садиком - чтобы вместить всех желающих послушать  мои  любимые
байки. Скромнее некуда, верно?
   - А ты, Эйлифир... - Ивар  поглядел  на  молчаливого  альва  и  покачал
головой. - Я так и не разгадал тебя,  знаю  только,  что  впереди  у  тебя
приключения еще чудесней прежних.
   Эйлифир торжественно пожал ему руку:
   - Как-нибудь вернись и разыщи меня - и мы испытаем  такое,  что  Фафнир
покажется ягненком. В мире много неизведанных мест, Ивар, и  если  уж  мне
предстоит их изведать, ты мог бы ко мне присоединиться. - И он  улыбнулся,
все такой