ня
расслабляюще действовали не только на Ивара. Даже несговорчивый Скапти как
будто слегка обмяк. Флоси, как всегда, разгорячился и излишне много болтал
и хвастался. Сестры подливали ему в кубок и  были  уж  так  внимательны  -
любой хвастун мог бы только мечтать о таких слушателях.
   Ивар вдруг  понял,  что  Флоси  упоенно  распинается  о  приключении  в
каменном кругу на вершине холма в Драугаркелле. Судя по всему, Флоси успел
уже выболтать все о том, кто они есть и как замышляют похитить  у  Андвари
золото для виры. Он было приподнялся в кресле, пытаясь  привлечь  внимание
Флоси, но мышцы точно превратились в студень. Тогда Ивар окликнул:
   - Будь добр, Флоси, передай мне еще этого восхитительного мяса. Ты  так
заболтался, что оно, верно, совсем остыло.  Да  и  добрым  нашим  хозяйкам
скучно,  должно  быть,  от  каждого  гостя  одну  и  ту  же  старую  байку
выслушивать. Съешь-ка еще немного этого чудесного хлеба, покуда  он  рядом
лежит.
   Флоси, всегда чувствительный к малейшим попрекам,  учуял  укор  в  тоне
Ивара и тотчас унялся.
   - Мы шли весь день, - поспешно вмешался Гизур, - и хорошо бы нам  нынче
лечь спать пораньше. Завтра мы весь день будем отдыхать, а наутро двинемся
в путь. - Он поднялся, сделав в  сторону  Флоси  едва  заметный  жест,  не
увиденный никем, кроме Ивара. Флоси тотчас уснул.
   - Не обращайте вы внимания на Флоси,  -  обеспокоенно  вставил  Скапти,
знаком приказав Ивару  и  Финнварду  унести  Флоси  наверх.  -  Болтун  он
неисправимый, и стоит ему перепить меда, как несет всякую  чепуху.  Притом
же, кстати говоря, он с рождения малость чокнутый, так что и  слушать  его
болтовню не стоит. Ну а мы все  так  измотались,  что  головы  от  ног  не
отличим, и, как верно сказал Гизур, всем нам нужно как следует отдохнуть.
   - Вот и славно, - отозвалась Нидбьерг. - Торвор проводит вас наверх.
   Спальня размещалась на чердаке. Это была просторная, приятно пахнущая и
хорошо проветренная комната с тюфяками из свежей соломы,  чистым  полом  и
окнами в каждой грани крыши. В одном углу стояли  три  прялки  и  мешки  с
шерстью, а на ткацком станке был натянут кусок очень красивого, наполовину
готового полотна.
   Флоси, так и не проснувшегося,  уложили  в  постель,  и  все  прочие  с
огромным облегчением улеглись спать. Только Скапти при малейшем  шуме  или
шорохе соломы подскакивал и пугливо озирался.
   - Да что это с тобой? - сонно осведомился  Ивар.  -  Разве  могут  быть
опасны эти старушки?
   Скапти его не слушал.
   - Этот дом окутан черным туманом, -  пробормотал  он.  -  Ничему  здесь
нельзя верить, запомни это, Ивар, на случай, если что-нибудь стрясется.  Я
и глаз не смогу сомкнуть. Буду всю ночь сидеть и  сторожить.  -  Он  потер
кулаками глаза и едва сдержал душераздирающий зевок. - Уф, так и  колышет.
Проклятый мед!
   Ивар не  ответил  -  он  слишком  глубоко  погрузился  в  дрему.  После
множества ночевок на камнях солома показалась ему мягче пуха. От  сладкого
меда на языке остался почему-то кислый привкус, и  Ивар  порадовался,  что
выпил его совсем немного.
   Посреди ночи его разбудил странный звук.  Ивар  сел,  прислушиваясь,  и
даже не сразу понял, где находится. Он едва не рассмеялся, решив было, что
совсем отвык спать под крышей и его  потревожили  обычные  ночные  шорохи.
Ивар свернулся калачиком на мягкой соломе, но никак  не  мог  заснуть.  Он
терпеливо ждал, пока сон опять  одолеет  его,  -  и  вдруг  услышал  снизу
негромкий стук, точно кто-то в темноте наткнулся на  скамью.  По  лестнице
неспешно приближались тихие, осторожные шаги.
   - Как по-вашему, сестры? Нельзя ведь упустить такой случай? - прошептал
кто-то, сопроводив слова почти беззвучным хихиканьем. Ивар лежал недвижно,
задерживая дыхание, чтобы лучше слышать.
   - Поглядим на них, - отозвался другой шепотом. - Мне с трудом  верится,
что это те самые. Толстяк, одноглазый, тупица - не такими  я  представляла
Эльбегастовых соглядатаев.
   - Тем легче нам будет с ними справиться, - прошептал  некто  третий,  и
Ивар узнал Сольборг. От этого голоса у него мурашки пробежали по спине.  -
Что же, начнем?
   - Убери кинжал! Ты, Сольборг, слишком любишь вид крови. Скоро, скоро мы
о них позаботимся... Главное - сделать так, чтобы они уж точно задержались
здесь подольше, а самый лучший способ это сделать - устроить, чтоб один из
них заболел. Прежде чем их прикончить, мы поразвлечемся как следует.
   Ивар широко раскрыл глаза; по счастью, он лежал лицом к стене, а  не  к
сестрам, стоявшим у него за спиной.  Его  меч  остался  висеть  внизу,  на
стене, в знак доверия. Чтобы защитить себя  и  друзей,  у  него  оставался
только кинжал Бирны.
   - Что ты имеешь в виду, сестра? - прошептала Торвор. - Превращать их  в
коней и по одному заездить до смерти? Славный способ протянуть их  мучения
подольше.
   - Поживем - увидим. Сегодня ночью один из них  отвезет  нас  на  Свиной
Холм,  на  большой  сейдр.  Мне  не  терпится  показать   товаркам   новое
превращающее заклинание. Сольборг, ты поедешь со мной - я не  выпущу  тебя
из виду, пока в доме есть хоть один нож.
   - Надеюсь, я-то в этом  году  сумею  попасть  на  сейдр,  -  проворчала
Торвор.
   - Ты отправишься туда с Сольборг завтра ночью. А послезавтра  мы,  быть
может, оставим Сольборг одну... с ее кинжалом.
   У Сольборг заклокотало в горле.
   - Эх, если бы сегодня уже было послезавтра! Ну, сестра, не медли.  Кого
мы выберем сегодня в рысаки? Скиплинга?
   - Да нет же, дурочка. Он-то как раз должен остаться цел и невредим.
   - Чем скорее мы подчиним его себе, Нидбьерг, тем лучше.
   - Нет! Что, если он умрет? Я никогда прежде не превращала  скиплинга  в
коня, а в моих книгах об этом народце почти ничего не сказано. Я  не  хочу
рисковать и лишиться меча.  Возьмем  того,  кто  спит  у  самой  двери,  и
покончим с этим.
   - Молчуна? - встревоженно отозвалась Торвор. - Ох,  он  мне  совсем  не
нравится. Боюсь, он все знает.
   - Ну так избавимся от него  прежде,  чем  он  предостережет  других!  -
шепотом воскликнула Сольборг.
   - Сомневаюсь, что, если мы прикончим его во сне, это убедит других, что
здесь им ничто не угрожает, - возразила Нидбьерг. - Если ты  не  доверяешь
молчуну, Торвор, кого же предложишь взамен?
   - Седобородого старикашку, который отнесся  к  нам  так  подозрительно.
Поделом ему, а?
   - От него веет Силой, - сказала Нидбьерг. - С ним, как с этим молчуном,
одни хлопоты. Я не могу проникнуть в их мысли.
   - Что же, остается толстяк в желтых штанах, но ведь он издохнет прежде,
чем доставит нас на место, и придется нам возвращаться домой пешком.  Конь
из него слишком толстый и одышливый. Как насчет одноглазого старика?
   - Разве  ты  доверилась  бы  ночью  одноглазому  коню?  -  осведомилась
Нидбьерг. - Я - ни за что.  И  потом  он  чересчур  стар.  Колени  у  него
слабоваты.
   - Кто же тогда остался? Маг? Боюсь,  из  него  выйдет  отменно  злобный
конь, не говоря уже о  магии.  Если  ты,  Нидбьерг,  собираешься  заняться
магом, поедешь на сейдр одна. Я уж лучше останусь дома с Торвор.
   - Я как-то ездила верхом на Бурсилафе, - заметила Нидбьерг. - Это  было
не так уж трудно, хоть он и норовил поваляться на спине.
   - Стара ты для таких глупостей, - проворчала Торвор. - Да и все мы  уже
не бедовые девчонки.
   - Итак, - сказала Сольборг, - мы нашли изъян в каждом. Что же нынче  за
шпионы у Эльбегаста! Я-то думала, каждой из нас достанется славный конь.
   - Не спеши, Сольборг. Вот самая подходящая цель  для  нашего  заклятия.
Самый младший альв, болтун с куриными мозгами! Я  его  сразу  приметила  -
здоров, как дуб, и такой же умный.  Он  нас  доставит  на  Свиной  Холм  и
обратно и утром даже ничего не заметит.
   - Ну конечно! Ты умница, Нидбьерг. Ну-ка,  хватай  его  за  лодыжку,  и
снесем его  вниз.  Помнишь,  как  во  времена  нашей  учебы  старый  Гирда
наколдовал себе коня через потолок?
   Ивар услышал, как что-то поволокли по полу,  затем  до  него  донеслось
мягкое шлепанье по ступенькам. Он попытался было перекатиться к Гизуру, но
тело ему не повиновалось.  Ивар  стиснул  кулаки,  поджал  пальцы  ног,  и
наконец ему удалось скататься с постели. Он с трудом сел, гадая, сумеет ли
доползти до Гизура и разбудить его.
   - Что это было? - спросила внизу одна из сестер. - По-моему, там кто-то
шевелится.
   - Не может быть. Слух тебя подводит  на  старости  лет,  Сольборг.  Они
выпили столько меда, что и коня свалило бы с ног. Ну как, поможете вы  мне
с заклинанием, или, как всегда, придется все делать самой?
   Ведьмы запели заклинание. Ивар  пополз  по  полу,  слабый,  как  мешок,
наполовину заполненный зерном. Он от души надеялся, что пол  не  скрипнет.
Добравшись до постели Гизура, Ивар изо всех сил дернул его  за  ногу.  Маг
даже не шевельнулся и продолжал  храпеть.  Ивар  стукнул  его  кулаком  по
голени, но добился лишь едва слышного  мычания.  Собрав  все  силы,  юноша
подполз к изголовью и потряс мага за плечи. Достиг он только  одного:  еще
сильнее закружилась  голова.  Гизур,  не  просыпаясь,  что-то  протестующе
проворчал. Ивар соскользнул на пол и рухнул, уткнувшись  лбом  в  холодные
доски. Его мучили тошнота и слабость, и во рту горел омерзительный привкус
меда. Как он ни боролся с собой, дремота  овладела  им,  и  он  уснул  как
убитый прямо там, где лежал, - на голых досках пола.
   Проснулся он утром, когда все прочие давно уже были на ногах. Все  тело
ныло немилосердно, и вдобавок Ивар замерз, хотя лежал  на  своей  постели,
укрытый до подбородка теплым одеялом. Удивленный, Ивар  сел  и  глянул  на
Флоси - тот дрых вовсю, в отличие от  Финнварда,  который,  сидя  на  краю
постели, натягивал сапоги. Скапти  умывался  в  тазу  с  водой,  фыркая  и
плескаясь, точно тюлень, Эгиль спорил  с  Финнвардом,  Гизур  уже  куда-то
ушел, а Эйлифир выглядывал в окошко.
   Эта мирная обыденная сцена совершенно смутила Ивара. Финнвард  несильно
толкнул Флоси, а тот в ответ невразумительно зарычал и начал лягаться.
   - Пошел вон, дай поспать! - ревел он. - Я не хочу вылезать  из  постели
до завтрашнего утра - и не вылезу!
   Альвы оставили его в покое и всей компанией спустились  вниз.  Ивар  на
цыпочках подобрался к Флоси и хотел приподнять его одеяло,  чтобы  глянуть
на ноги, которые, если верить сказкам, должны были  сильно  пострадать  от
ночной скачки. Однако Флоси был не в духе и запустил в него сапогом.
   Ивар спустился вниз, постепенно осознавая, что события  прошедшей  ночи
ему просто приснились. Теперь он уже не ощущал ни вялости, ни бессилия.
   По виду Нидбьерг, Торвор и Сольборг никак нельзя было сказать, что  они
провели бессонную ночь. Они приготовили для гостей обильный завтрак, а  на
ужин собирались зажарить барашка. Ивар вздрогнул, вспомнив Сольборг  и  ее
кинжал, и пристально глянул на старуху, словно пытался угадать, вправду ли
она способна зарезать гостя спящим или превратить несчастного странника  в
коня и заездить его до смерти.
   Сольборг улыбнулась ему добродушно, словно бабушка внуку, и сказала:
   - Если хочешь,  Ивар,  помоги  мне  зарезать  и  освежевать  ягненка  -
конечно, если не боишься крови.
   Ивар дернулся, и сердце его на миг бешено забилось, но почти  сразу  он
осознал, до чего же глупо ведет себя. Он поспешно  согласился,  надеясь  в
душе, что Сольборг не успела заметить неладного.
   После завтрака все разбрелись по своим делам  -  греться  на  солнышке,
смазывать сапоги и вообще заниматься тем, что не  требует  лишних  усилий.
Ивар без особой охоты последовал за Сольборг в овечий  загон  и  помог  ей
избрать жертву для вечернего пиршества.  К  его  радости,  все  свершилось
быстро и просто. Сольборг умело зарезала и освежевала барашка - по  мнению
Ивара, даже слишком умело. Он с трудом сумел оторвать взгляд  от  кинжала,
покуда Сольборг не вытерла с лезвия кровь и не спрятала  кинжал  в  ножны.
Ивару до смерти захотелось пуститься наутек, а миг спустя он уже потешался
над своими страхами.
   Когда все было закончено, он  отправился  искать  Скапти  и  нашел  его
настороженно сидящим у стены, где по требованию сестер  путники  развесили
свое оружие. Скапти подвинулся на край скамьи, чтобы  освободить  местечко
для Ивара, и вновь погрузился в невеселые размышления.
   - Вот что я хотел бы узнать, - осторожно начал Ивар, - есть ли  в  мире
порождения зла, которые не боятся солнца?
   - Разумеется, есть -  например,  огненные  йотуны.  Они  происходят  от
льесальвов, а есть еще и другие существа, что по той  же  причине  выносят
солнечный свет. Черные альвы породили племя лихих чародеев -  альвконуров,
которых ты бы назвал ведьмами...
   - Альвконуры? - перебил  Ивар.  -  А  встречаются  среди,  них  ведьмы,
которые превращают путников в коней и ездят  на  них  всю  ночь,  пока  не
загоняют до полусмерти?
   Скапти побелел как смерть - остался красным только  шелушащийся  кончик
носа.
   - Альвконуры! Вот оно что... С тех пор как мы оказались  в  этом  доме,
меня мучили страшные видения, и теперь я знаю почему.  Скажу  Гизуру,  что
надо немедля собрать вещи и убираться отсюда  подобру-поздорову.  Если  он
будет против, мы уйдем одни, - так я ему и скажу.
   Ивар схватил Скапти за плащ и притянул к себе, точно козу на привязи.
   - Скапти, - прошептал он, - я совсем не уверен, что нам  надо  говорить
об этом вслух. У нас  ведь  нет  доказательств.  Может  быть,  мне  только
приснился их разговор на чердаке прошлой ночью? Они решали,  кого  из  нас
превратить в коня, чтобы поехать на  сейдр,  на  Свиной  Холм.  Они  взяли
Флоси, а я хотел разбудить Гизура, но едва мог  двигаться.  Мне  казалось,
что я заснул прямо на полу, но нынче утром я проснулся в постели, так  что
это был только сон.
   - А если нет, - медленно проговорил Скапти, - то кто  же  тогда  уложил
тебя в постель? Только они, больше некому.
   - Так они знают, что я не спал! - прошептал Ивар.
   В этот миг в залу широкими шагами вошел Гизур и с невыносимым  грохотом
рухнул в кресло. Выпятив подбородок, Скапти двинулся к магу:
   - Гизур, я должен сказать тебе кое-что, и, боюсь, оно придется тебе  не
по вкусу. Вернее,  я  точно  знаю,  что  не  придется  по  вкусу,  но  мне
наплевать. Как предводитель отряда, я требую, чтобы  мы  немедля  покинули
этот дом.
   Гизур поднял бровь:
   - Когда угодно, друг мой, хоть сейчас  начнем  собираться.  Вот  только
малая незадача...
   - Незадача? - Скапти настороженно глянул на него.
   - День или два нам придется по  очереди  тащить  на  себе  Флоси.  Этот
болван промочил вчера ноги и даже не остановился,  чтобы  их  вытереть,  а
теперь они покрылись волдырями  и  ссадинами.  Я  смазал  их  мазью,  и  к
завтрашнему утру все должно просохнуть. Нас ведь никто не  гонит  в  путь,
верно? - Он говорил так громко, что его  голос  наверняка  доносился  и  в
кухню.
   - Гизур, - настойчиво прошептал Скапти, -  мы  должны  уйти  отсюда  до
наступления ночи. Ивар тоже так считает. Эти женщины - альвконуры, и вчера
они обратили Флоси в коня и ездили на  нем.  Разве  можешь  ты  припомнить
случай, чтобы Флоси натер ногу и не ныл об этом беспрестанно?
   - Они замыслили убить всех; кроме меня, - добавил  шепотом  Ивар.  -  Я
слышал, как они говорили об этом прошлой ночью, когда думали, что всех нас
усыпили  своим  медом.  Во  всяком  случае,  я  уверен,  что  мне  это  не
приснилось, - добавил он, увидев, как брови Гизура недоверчиво сошлись над
переносицей.
   - Апьвконуры? - пробормотал  маг,  медленно  кивая.  -  Тогда  понятно,
почему из меня точно высосали Силу. Я-то думал, что это  от  усталости,  а
причина, верно, в их заклятьях.  Впрочем,  я  сумею  справиться  со  всеми
тремя. Я соберусь с силами и отвечу заклятьями на заклятья... Ох  и  устал
же я!.. Надо бы соснуть. - Он вытянул ноги к огню и поудобнее устроился  в
кресле. Миг спустя он уже сладко сопел.
   Скапти яростно дернул себя за ухо.
   - Гизур! Да проснись же ты, болван! - Он потряс мага, но  тот  даже  не
шевельнулся. - Невероятно! Старухи заколдовали его прямо у нас под  носом,
и теперь он не может им сопротивляться. Ивар, мне все больше кажется,  что
из этой заварушки мы так просто не выберемся.
   Ивар только вздохнул:
   - Скапти, я боюсь наихудшего.
   Выходя из  дома,  Ивар  чувствовал  спиной  взгляд  Торвор.  Он  отошел
довольно далеко; ладони у  него  вспотели.  Оглянувшись,  он  увидел,  что
Сольборг спешит прочь, стараясь скрыться из виду,  точно  она  следила  за
ним.
   Эйлифир праздно прогуливался около дома.  Увидев  Ивара  и  Скапти,  он
вскинул руку, чтобы привлечь их внимание, и молча указал на стену дома.
   - Исчезло, - произнес он.
   Скапти глянул на дом и хлопнул себя ладонью по лбу.
   - Оружие! - выдохнул он. - Они спрятали наше оружие!
   - Я спросил их, в чем дело, - продолжал Эйлифир.  -  Они  сказали,  что
лучше припрятать оружие, потому что Флоси-де не в себе  и  ходит  во  сне.
Мол, он может кому-нибудь навредить.
   Скапти стиснул кулаки:
   - И ты принял это, с позволения сказать, объяснение?
   - Почему бы и нет? - отозвался Эйлифир.
   - Это альвконуры! - прошептал Скапти. - Они уже одолели  Гизура.  Мы  в
западне, Эйлифир, - ни мага, ни оружия, и всех нас  прикончат  по  одному,
кроме Ивара. Надо предупредить всех остальных, чтоб были начеку,  если  уж
Флоси так худо, а Гизуру еще хуже.
   Эйлифир покачал головой:
   - Бессмысленно говорить Эгилю, Финнварду и Флоси, что дела наши  плохи,
а могут обернуться и хуже. Старухи следят за нами во все глаза,  разве  вы
не заметили?
   Ивар оглянулся: Сольборг опять слонялась у входной двери.
   - Что же нам делать?
   - Не притрагиваться к их меду, - мрачно ответил Скапти. - Я  еще  вчера
вечером заметил, что у него странный вкус. Эйлифир,  можем  ли  мы  как-то
помочь Гизуру побороть их чары?
   Эйлифир поплотнее завернулся в плащ:
   - Прежде всего - тем, что останемся в живых. Надо быть  осторожней,  не
то кинжал Сольборг живо положит конец всякому замешательству.
   Они провели остаток дня, штопая прорехи на одежде  и  смазывая  сапоги,
отсыпаясь и отъедаясь, - словом, отдыхали как могли. Гизур наконец очнулся
от навеянного чарами сна, но был бледен и измучен.  Он  быстро  огляделся,
желая убедиться, что ни одной их хозяйки нет в зале.
   - Пропал мой посох, - шепнул он Ивару, блестя глазами. -  Должно  быть,
ведьмы утащили его, пока я спал. Теперь я совершенно беспомощен. В  посохе
заключена большая часть моей Силы. Ты не видел старух? Кто-нибудь  из  вас
был все время в зале, не выходя?
   Ивар  похолодел  от  ужаса.  Как  и  все  прочие,  он  то  выходил,  то
возвращался. Одна из сестер могла запросто  умыкнуть  посох  почти  у  них
из-под носа.
   Не успел он ответить Гизуру, как в залу вошли Нидбьерг и  ее  сестры  и
принялись заботливо хлопотать над Флоси,  выслушивать  жалобы  и  нытье  и
потчевать его изысканнейшими блюдами собственного приготовления. С заходом
солнца Ивар пристроился около Флоси, твердо решив бодрствовать  всю  ночь.
Скапти был угрюм и насторожен, а  Эйлифир  безмолвно  покуривал  трубку  в
самом темном углу. После ужина Финнвард предложил Ивару сыграть в  шахматы
и разбил его наголову в десять ходов.
   Флоси при виде этого разгрома презрительно фыркал из кровати в  стенной
нише, на которой сестры устроили его в  нижней  зале,  -  с  его  больными
ногами, пояснили они, негоже карабкаться по ступенькам.
   - Там, где требуется помозговать, скиплингу с альвом не  сравняться!  -
заявил он и потребовал чего-нибудь выпить.
   Ивар был о собственных мозгах неплохого мнения. Чему Бирна  хорошо  его
выучила, так это игре в шахматы, а она  была  безжалостным  противником  и
тотчас использовала малейшее преимущество.
   - Бьюсь об заклад, что я  у  тебя  выиграю!  -  заявил  он,  расставляя
фигуры.
   Игра началась при большом стечении зрителей и  обилии  хозяйского  эля.
Эгиль и Финнвард почти мгновенно заснули, но Скапти,  Эйлифи