осил  Сигурд.  -  Она
говорила, что у меня есть враги, что они ищут меня и хотят увезти куда-то.
   Не станешь же ты отрицать, что долго искал нас обоих?
   - Не стану, - кивнул Хальвдан. - И твоя бабка сделала все, чтобы помешать
моим поискам. Как могла, скрывала она от нас, что вот этой шкатулкой владеет
наследник мужского пола.
   Сигурд поглядел на шкатулку, и ему почудилось, что вырезанные на ней лица
впиваются в него угрожающими взглядами.
   - Стало быть, в шкатулке есть нечто ценное и ты жаждешь его заполучить?
   Жесткое лицо Хальвдана оставалось совершенно бесстрастным.
   - Неважно, жажду я заполучить  эту  вещь  или  нет.  Но  ты  прав  -  это
величайшая ценность. Попади она в дурные руки, и нашему делу  будет  нанесен
непоправимый вред. Погибнет много льесальвов. Нас и так осталось мало,  враг
рассеял нас, но мы все еще сражаемся, и  нам  больше  жизни  нужно  то,  что
находится в этой шкатулке.
   - Пока я жив, вы ее у меня не отнимете! - отрезал Сигурд.  -  Не  знаю  я
ваших дел, но судя по тому, что я уже видел, все вы - обыкновенные изгои  и,
верно, не зря прячетесь по горным фортам.  Я  не  слишком-то  жалую  изгоев,
особенно после того, что произошло во фьорде  Тонгулль.  Не  могу  поверить,
чтобы честные люди смогли уничтожить  целое  поселение,  лишь  бы  завладеть
одним-единственным человеком или вещью. - Он говорил, поглядывая на шкатулку
с нарастающим любопытством, к которому примешивалась изрядная доля  тревоги.
Какое отношение к его бабушке имели эти изгои и вещь, которая так ценна  для
них?
   Хальвдан отшвырнул плащ и несколько мгновений молча расхаживал  туда-сюда
перед очагом - отсвет пламени плясал на заклепках его пояса и ножен.
   - Ты не знаешь ни нас, ни нашей жизни,  -  наконец  сказал  он.  -  Мы  -
льесальвы, а  вернее,  то,  что  осталось  от  льесальвов  после  того,  как
доккальвы Бьярнхарда захватили Сноуфелл и множество  наших  фортов.  Да,  мы
изгои, потому что нас осталось мало и мы не желаем  покориться.  При  каждом
удобном случае мы наносим удары по Бьярнхарду и всегда существуем  на  грани
жизни и смерти. Мы держимся поближе к  вершинам,  куда  не  каждый  доккальв
осмелится сунуть нос. За нами охотятся, нас презирают, и все же мы  надеемся
в один прекрасный день собраться с силами и  изгнать  захватчиков  из  наших
жилищ и крепостей. Отступать нам некуда - нас слишком мало;  всего  тридцать
два форта уцелело от некогда могучего королевства, простиравшегося по  всему
Скарпсею от края до края. Пока мы живы, враги наши не успокоятся - им хорошо
известно, что льесальвы никогда не сдаются легко.
   Вот почему они, насылая мороков и троллей, разорили твое поселение, чтобы
отыскать шкатулку и убить ее  обладателя.  Со  шкатулкой  Бьярнхард  мог  бы
окончательно уничтожить льесальвов.
   Я понимаю, что бессмысленно взывать к тебе, чужаку, после  того,  как  ты
был свидетелем несчастий Тонгулля... и после того, как твоя бабка, сама того
не зная, так восстановила тебя против нас. Действовала она из  самых  добрых
побуждений, но все же ошибалась. Не из Хравнборга пришли  мороки,  тролли  и
прочие беды Тонгулля, и ты понял бы это, если бы твоя бабка могла рассказать
тебе правду. Полагаю, она хранила тайну этой шкатулки и мое имя  ты  впервые
услышал лишь тогда, когда я назвал себя. Прав я или нет?
   Сигурд хранил каменное  молчание.  Если  они  хотят  представить  Торарну
лгуньей в его глазах, то пусть лучше и не пытаются понапрасну. Последние  ее
слова предостерегали его против ярла, и он не забудет  этих  предостережений
до смерти - если ему не суждено остаться в живых.  Кроме  того,  Сигурд  уже
выучился  быть  подозрительным  и  знал,  что  лгуны   могут   быть   весьма
красноречивы. К тому же он устал, вымотался и был не в том настроении, чтобы
его можно было в чем-то убедить.
   Дагрун нетерпеливо вздохнул.
   - Я же говорил тебе, Хальвдан, что он ни словечку нашему  не  поверит.  И
отчего это  самые  пустые  головы  упрямее  всех  сопротивляются  тому,  кто
пытается их просветить? Почему старуха не могла исполнить свой  долг  вместо
того, чтобы водить нас за...
   Сигурд рванулся к нему с такой яростью, что альв умолк на полуслове.
   - Я не потерплю, чтобы какой-то чужак дурно отзывался о моей бабушке!
   Почему бы она ни хранила от меня тайну шкатулки - знала, что делает. Я не
желаю больше ничего слушать и сам буду решать, кто  хорош,  а  кто  лиходей,
доккальвы или  льесальвы.  Пока  мне  известно,  что  льесальвы  -  враги  и
предатели, а доккальвы - народ благородный.
   Дагрун гневно потряс головой и пробормотал сквозь зубы:
   - Будь у  меня  дубинка  потяжелее,  уж  я  бы  его  убедил!  Благородные
доккальвы, надо же! Сколько живу, не слыхивал подобной чепухи...
   Хальвдан перевел хмурый взгляд с Дагруна на Сигурда.
   - Что же, пускай он сам в этом убедится, если уж таково его желание.
   Уроков понадобится немного,  как  бы  только  один  из  них  не  оказался
последним. Ну что ж, Сигурд, ты волен сам решить, кому  передашь  содержимое
шкатулки. Не стану более отягощать  тебя  непрошеными  советами,  и  все  же
позволь мне сказать, что самое безопасное для тебя сейчас место - Хравнборг.
На дармовщинку ты здесь жить не будешь - придется тебе заработать на хлеб  и
кров. Тебя снарядят, обучат, а там посмотрим, чем ты будешь нам полезен.  Ну
как, согласен?
   - Поскольку ничего другого мне не  остается  -  придется  соглашаться,  -
пробурчал Сигурд, всеми силами выражая, что в душе он совсем иного мнения.
   - Ладно. Не будем больше спорить. Я не настолько глуп,  чтобы  предложить
тебе оставить шкатулку мне на хранение, так что  попрошу  лишь  об  одном  -
береги  ее  как  зеницу  ока.  -  Недовольно  морща  смуглый  лоб,  Хальвдан
пристально смотрел на Сигурда.  -  Дагрун,  отыщи  ему  местечко  в  доме  и
позаботься, чтобы у него было все необходимое.
   - Этот пострел Рольф хотел взять его под свое крылышко, но это, по-моему,
лишнее, - проворчал Дагрун.
   - Если запретить, то тем более он своего добьется,  -  отвечал  Хальвдан,
презрительно дернув уголком рта. - Ладно, пусть за ним присматривает  Рольф,
а уж ты присмотри, чтобы Рольф не выходил за пределы дозволенного.
   Пусть наш новый сотоварищ получит необходимые наставления, а  там  уж  мы
поглядим, на что он годится. - На мгновение он остановил взгляд на  шкатулке
под мышкой у Сигурда, затем жестом велел им удалиться. Дагрун шагнул было  к
выходу, но Сигурд не тронулся с места.
   -  Я  хочу  услышать  ответ  еще  на  кой-какие  вопросы,  -  сказал  он,
бестрепетно встречая недовольную гримасу Хальвдана. - Первое - что  спрятано
в шкатулке? Второе - откуда ты знаешь об этом? Раз уж это моя собственность,
я хочу знать о ней побольше.
   Лицо Хальвдана стало чернее грозовой тучи,  и  он  прошелся  по  комнате,
бормоча себе под нос проклятия. Затем обернулся, вперив  в  Сигурда  гневный
взгляд.
   - Хотя ты и высокого о себе мнения, на деле ты зелен, юн и неопытен.
   Разумнее тебе было бы оставить свое высокомерие, или  найдется  тот,  кто
сумеет тебя унизить, а это не слишком  приятно.  Содержимое  этой  шкатулки,
которую ты так дерзко объявил своей, останется  тайной  для  тебя,  пока  не
сыщется тот, кто сможет ее открыть. Ты,  верно,  уже  заметил,  что  обычным
путем этого не сделаешь. Я не скажу тебе, что там внутри, потому что не могу
тебе доверять.  Скажу  лишь  одно:  шкатулка  вернулась  к  народу,  который
сработал ее, и ты знал бы, что я имею в виду, если б твоя бабка не была  так
пуглива и недальновидна. Возьми шкатулку и убирайся;  надеюсь,  в  следующую
нашу встречу ты будешь поумнее. - Он  кивнул  Дагруну  и  уселся  в  большом
кресле у огня, спиной к своим посетителям.
   Дагрун вытолкал Сигурда из комнаты и прикрыл дверь, ворча:
   - Хорошенькая благодарность, будь ты хоть трижды  скиплинг!  В  жизни  не
видал подобной наглости! Я уж позабочусь, чтобы каждая собака  в  Хравнборге
знала о твоих замыслах. Для начала тебе нельзя  будет  выходить  за  пределы
укреплений, хотя, будь на то моя воля, я бы прежде подержал тебя взаперти.
   Ну, а сколько воли дадут тебе потом - от тебя лишь и зависит, понял?
   Сигурд смерил взглядом властную фигуру Дагруна и грозный блеск его глаз и
решил, что он недооценил влиятельность и хитрость старика. Трудновато  будет
бежать, если Дагрун уже сейчас  так  к  нему  подозрителен,  но  что,  кроме
побега, оставалось Сигурду, если ему только что грозили темницей?
   Своенравный Дагрун мог запросто осуществить эту угрозу.
   - Я постараюсь образумиться, - ответил он наконец с некоторым сарказмом.
   Дагрун изогнул рыжую бровь, но на сей раз не возмутился.
   -  Время  покажет,  -  лишь  угрюмо  заметил  альв  и   поманил   Рольфа,
слонявшегося  поблизости.  -  Поди-ка  сюда,  бездельник,  у  меня  к   тебе
поручение.
   Тот на миг принял растерянный вид:
   - Чем же я на сей раз провинился? Клянусь тебе, Дагрун, я пока что чист и
невинен. Разве только эта ведьма Ранхильд... - добавил он вполголоса.
   - Успокойся, олух. Я поручаю твоим  заботам  скиплинга.  Помести  его  на
жительство рядом с собой да хорошенько  за  ним  приглядывай,  чтобы  он  по
дурости своей чего не натворил. Понятное дело, это все равно  что  поставить
козла сторожить огород, но от тебя и так проку мало, так  что  в  рейдах  мы
вполне без тебя обойдемся. Бессмысленно говорить тебе, чтобы ты  не  порочил
Хравнборг и Хальвдана в глазах чужака, но я велю тебе перетянуть его на нашу
сторону и убедить, что доккальвы - смертельная угроза миру, а не только  нам
одним. Это-то ты понимаешь?
   Выражение лица Рольфа, до того горестное, стало радостно-изумленным.
   Повернувшись к Сигурду, он от души потряс его руку:
   - Ну вот! Видишь, Сигги, я так и знал, что мы подружимся.  У  нас  просто
врожденная тяга друг к другу. Я с радостью подыщу для тебя местечко.
   Поселишься со мной и стариной Адилем, если  тебя  не  смущают  потолок  в
трещинах, старый  маг  и  дюжин  шестнадцать  летучих  мышей...  не  считая,
конечно, твоего покорного слуги.
   У Сигурда не было времени расспрашивать, и  он  успел  лишь  на  прощанье
одарить Дагруна хмурой гримасой, а Рольф уже тащил его за собой  осматривать
форт. Дома и амбары были самых разных размеров - от обмазанных глиной  хижин
до больших торфяных домов, в которых жило по несколько семей, зачастую рядом
с лошадьми и прочей живностью. Сигурд заметил, что и на  укреплениях,  и  на
утесах было полно стражников; никто не мог  незамеченным  ни  подобраться  к
форту, ни выскользнуть из него.
   Жилище Рольфа располагалось во врытых в землю останках древнего  донжона,
который был возведен здесь, вероятно, еще до того, как появился горный форт.
От крыши почти ничего не осталось, но Рольфа это, похоже, не беспокоило, тем
более что он обитал в яме, которая прежде была погребом.
   Поток света струился через обширную дыру в  каменном  потолке,  там,  где
подпорки сгнили и обрушились. Рольф пояснил, что зимой  он  завешивает  дыру
чем попало, а летом очень удобно, когда захочешь посидеть у огня и поглазеть
на звезды, - тогда дым выходит через дыру.
   Сигурд споткнулся на короткой лестнице и, полетев  вниз  по  выщербленным
ступенькам, врезался лбом в балку; на него осыпалось облачко  пыли.  Жилище,
которое предстало его взгляду,  походило  больше  на  внутренность  колодца,
уставленную кроватями и столом; везде валялись  в  беспорядке  седла,  луки,
плащи и сапоги. У стола очень прямо сидел старик и спал с книгой в руках.
   Борода его свешивалась на книгу, и на бороде свернулся  котенок,  который
сладко спал, подергивая ухом.
   - Ну, вот мы и пришли.  Надеюсь,  тебе  здесь  понравится.  Спать  будешь
здесь. - Рольф указал на бесформенную груду, вероятно  представлявшую  собой
соломенный тюфяк. - Свежий воздух, свет и много свободного места, если  хоть
немного прибрать весь этот хлам старины Адиля, и вдобавок  никто  не  станет
тебя шпынять только за то, что ты воевал  меньше  других.  Никто  не  желает
делить кров с Адилем, а он живет здесь дольше всех прочих, если  не  считать
летучих мышей.
   - Это и есть маг? - Сигурд понизил голос, с трепетом глядя на Адиля.
   - Да не шепчи ты - когда он спит, то глух как  пень.  Он  древнее  корней
Иггдрасиля, и с памятью у него совсем  худо,  но  кое-чему  он  сумеет  тебя
научить. Он готовит меня в ученики к  магу.  А  вот  и  мыши.  -  Он  указал
подбородком на высокие сумрачные своды потолка, с которых гроздьями  свисали
летучие мыши. Их глазки, мерцавшие во тьме, уставились на Сигурда.
   Он попятился.
   - Ты, верно, умом тронулся, если тебе нравится жить  в  таком  месте.  Уж
лучше спать на полу в большом доме, чем в компании  летучих  мышей.  И  этот
маг... ты уверен, что он не мертв? Невозможно же спать в таком положении.
   - Сигурд с неудовольствием огляделся, и  тоска  по  дому  с  новой  силой
вспыхнула в нем, когда он сравнил царящий  здесь  беспорядок  со  всегдашней
аккуратностью Торарны.
   Рольф, ничуть не смутясь, пожал плечами:
   - Знаешь, я предпочитаю собственный дом, пускай даже и  со  странностями,
чем толкотню в доме Хальвдана. Порой я здесь даже  стряпаю,  а  зимой  здесь
довольно уютно. Никаких, знаешь ли, сквозняков.  Адиль  не  против  соседей,
хотя летучие мыши не всегда ведут себя дружелюбно, а ночью иногда  поднимают
шум. По-моему, они здесь живут так же долго, как сам Адиль, а он  уже  почти
окаменел. Он тебе хлопот не доставит. Просыпается  он  редко  -  я  вот  уже
больше недели не видел, чтобы он двигался. - Он приметил возмущение на  лице
Сигурда и поспешно добавил:
   - Да не тревожься ты, с магами так частенько бывает. Знаешь, как  медведи
впадают в спячку?
   - И как же? - резко осведомился Сигурд, но Рольф предпочел не  расслышать
его и продолжал болтать какую-то чепуху о  созвездиях,  падающих  звездах  и
фазах луны.
   Сигурд сбросил со своей кровати сапоги и старую лошадиную попону  и  сел,
чтобы проверить ее на прочность. Затем улегся,  все  еще  со  шкатулкой  под
мышкой, и изумился тому, как ему вдруг стало уютно и тепло.  Миг  спустя  он
уже спал, а Рольф между тем  громко  рассуждал  о  том,  какую  похлебку  он
состряпает на огне их собственного очага и насколько она будет отличаться от
несъедобного варева, которым кормят в доме Хальвдана.
   Проснувшись, Сигурд долго озирался и силился понять, как это он  очутился
в незнакомой комнате. Разум его изо всех сил отрицал,  что  он  в  потаенном
мире, в крепости альвов, но глаза  не  обманывали  его  -  прямо  перед  ним
восседал все так же спящий над своей книгой  Адиль.  Рольф  сидел  в  другом
конце комнаты, начищая седло и сапоги.
   Сигурд увидал, как Рольф ткнул пальцем в  обувную  щетку,  валявшуюся  на
полу около кровати  Сигурда,  и  щетка  послушно  заскользила  к  Рольфу  по
земляному полу.  Дернув  плечом,  Рольф  закрыл  дверь,  из  которой  тянуло
сквозняком, затем легким кивком подбросил хворостину в  огонь,  гостеприимно
потрескивавший в очаге посреди комнаты. При этом альв тихонько  насвистывал,
не поднимая глаз. Минуту спустя он сказал:
   - Послушай, Сигги, ты проспал без передышки полтора дня. Тебе не кажется,
что пора вставать и начинать учиться, как  быть  альвом?  Если  хочешь  жить
среди нас, ничего другого тебе ведь и не остается.
   Сигурд неуклюже сел, потягиваясь.
   - Так я спал полтора дня? Вот уж ничего удивительного. Когда же мне  было
спать, если тролли каждую ночь раскапывали крышу  моего  дома?  Но  если  ты
думаешь, что сможешь превратить  обыкновенного  скиплинга  в  альва...  Воля
твоя, конечно, но вряд ли я когда-нибудь научусь проделывать такие же штуки,
как ты.
   У Рольфа отвисла челюсть.
   - Что? Чистить сапоги? Но это же очень просто, Сигги. Берешь...
   - Да нет же! Я имел в виду все эти мелкие фокусы. То,  как  ты  захлопнул
дверь, не прикоснувшись к ней, или как подозвал к себе  щетку.  Знаешь,  это
сильно смахивает на колдовство.
   - Какое там! - воскликнул Рольф. - Ты еще увидишь, что  вытворяют  старые
альвы, Адиль и прочие маги. С такой чепухой справится и  ребенок,  но  нужны
годы учебы и труда, чтобы овладеть своей Силой и научиться творить чудеса  -
изменять облик, скажем, отыскивать сокровища и защищаться от чар и заклятий.
А еще лучше того - насылать заклятия. Я давно уже был бы учеником мага, если
б семейство мое не было так бедно, что  не  могло  оплатить  учение;  вот  и
пришлось мне пойти на службу к Хальвдану. Я, представь себе, неплохо стреляю
из лука. Когда сам обучусь кой-чему, можно будет  напроситься  в  ученики  к
какому-нибудь солидному магу и отработать свое ученичество.
   - А как же Адиль? - Сигурд кивнул на старого мага.
   - Он всегда рад помочь, но, видишь ли, он большей частью проводит время в
облике своей фюльгьи, собирает сведения о доккальвах. Конечно, когда  может,
он учит меня кой-чему, а еще я вытягиваю из Миклы то, чему его учит  Йотулл.
Тебе непременно надо познакомиться с Миклой. Он немногим старше нас и славно
может составить компанию, когда ему удается надолго ускользнуть от  Йотулла,
чтобы немного поразвлечься.
   - Послушай, Рольф, - слегка раздраженно перебил его Сигурд, - я умираю  с
голоду, и все, что мне сейчас хочется, - хоть чем-то набить живот.  А  потом
не забудь, что я не альв, и вряд ли ты сумеешь чему-то меня Научить.
   Рольф натянул сапоги.
   - У Хальвдана сегодня для  разнообразия  настоящий  пир.  Обыкновенно  он
весьма прижимист даже с хлебом и сыром, а  уж  мясо  нам  приходится  видеть
нечасто, но вчера ночью разъезд подстрелил медведя, и пока что у  нас  полно
свежатинки. А тебе, Сигги, здесь не слишком нравится?
   Сигурд отвел глаза, гадая, не умеет ли альв читать мысли.  Если  так,  то
Рольфу известно, что заветнейшее желание  Сигурда  -  бежать  из-под  власти
Хальвдана.
   - Нет, - ответил он, - я привык к свободе. Никто  никогда  не  приказывал
мне, куда не ходить и  чего  не  делать.  Мне  кажется,  все  вы  марионетки
Хальвдана. Он или Дагрун скажет: "Прыгай!" - и вы прыгаете.
   На миг Рольф утратил свое всегдашнее добродушие.
   - Послушай, Сигги, в этом мире тебе  следовало  бы  усвоить  один  важный
урок: никогда не кусай руку, которая тебя кормит, и наоборот.  Я  знаю,  что
даже у скиплингов есть свои вожди и правители; наверняка есть  кто-то,  кому
ты давал присягу на верность.
   - Никому и никогда, даже когда ходил с викингами, - гордо отвечал Сигурд.
- Там, в Тонгулле, не нужны были правители. Мы все были равны.
   - Мне нравится служить Хальвдану, - сказал  Рольф,  -  хотя  я  частенько
ворчу насчет кормежки и неудобств. В  том  отчаянном  положении,  в  котором
оказались сейчас льесальвы, лучше уж связать свою судьбу с кем-то сильным.
   Я понимаю, тебе кажется, что ты теряешь свою свободу, но в конце  концов,
так лучше для всех.
   Сигурд набросил плащ.
   - Ну что, идем есть?
   Они оставили Адиля и котенка сладко спать  в  прежних  позах.  Когда  они
выбрались из Рольфова обиталища, как раз выезжал ночной разъезд. Два десятка
всадников  проскакали  мимо,   добродушно   переругиваясь   и   прощаясь   с
сотоварищами, которые оставались в форте. Сигурд поглядел, не  командует  ли
разъездом Хальвдан, подумав, что, если бы того - или Дагруна  -  не  было  в
форте, ему легче было бы ускользнуть.
   - Это разъезд Альфгейра, - сказал ему Рольф." - Он  выезжает  шесть  дней
подряд, а потом шесть дней отдыхает; потом разъезды Съяунди и Токи  выезжают
на разведку по очереди с разъездом Хальвдана, а солдаты  Альфгейра  охраняют
форт. Как только меня освободят от работы в форте, ты, быть  может,  сумеешь
выехать на  разведку  в  отряде  Хальвдана.  Я  уж  позабочусь,  чтобы  тебе
подобрали доброго коня.
   Большой дом был полон народу - все веселились в  компании  своих  друзей,
поглощая огромные ломти медвежьего мяса,  обугленного  снаружи,  розового  и
сочного внутри. Рольф расчистил для себя и  Сигурда  местечко  на  скамье