с, а дочка альвийского  вождя,  и  что  ты  каким-то  предательским
способом выкрал ее. Может, ты даже убил Хьердис. Да это  и  неважно,  потому
что я давно уже считаю: позор, когда войском  доккальвов  предводительствует
скиплинг, а между тем  есть  преданные  доккальвы,  которых  Хьердис  скорее
следовало бы признать и отличить. Как видишь, скоро  у  доккальвов  появится
совсем новый правитель, потому что вещи Дирстигга  теперь  принадлежат  мне.
Никто не осмелится оспорить мои права.
   Бран упрямо покачал головой.
   - Тюркелль, ты глупец. Если бы ты знал, к а к о е проклятье лежит на этом
мече, ты скорее умер бы, чем его  коснулся.  Ты  ведь  не  знаешь,  что  оно
сотворило с Хьердис. Помнишь чудище, которое убило Миркъяртана?
   - Заткнись! Я не желаю больше слышать твои предательские речи. Я им ни на
миг не поверю. Я не хочу тратить на тебя драгоценное  время,  сейчас,  когда
надо вести наши войска на штурм Микльборга. Как жаль, что  ты  не  доживешь,
чтобы увидеть мое торжество и славу! Я должен быть благодарен  тебе  за  то,
что ты уничтожил Миркъяртана, Хьердис и Скарнхравна-мне это лишь во благо. -
Он подал знак, и доккальвы, только этого и ждавшие, подняли мечи.
   - Минутку, Тюркелль! - Кольссинир выступил вперед. -  Ты  не  годишься  в
правители. Все, на что ты годен-исполнять приказы  господина  вроде  Хьердис
или  Миркъяртана.  Ты  слишком  глуп  и  простоват,  чтобы   стать   чьим-то
предводителем-разве что воровской шайки. Как опытный  огненный  маг,  уверяю
тебя, что наша смерть будет стоить дорого твоим солдатам. Гляди,  как  много
друзей и сородичей ты уже потерял. Хорошим вождям и полководцам не по  нраву
вести на гибель своих друзей, соседей и родичей. Это  порождает  гнев  среди
уцелевших, а винить за все они будут только тебя. В тебе  слишком  много  от
берсерка, Тюркелль, чтоб ты мог удержаться на месте вождя.
   Тюркелль засверкал глазами.
   - Доккальвы пойдут за тем, кто владеет вещами Дирстигга,  или  они  будут
мертвыми доккальвами. Побереги свои дерзкие слова, маг, потому что я  избрал
свой путь, и никто и ничто меня не остановит. - Он отступил назад. -  Можете
защищаться, сколько вашей душе угодно, все равно мы вас прикончим.
   Он отдал солдатам приказ-никого не щадить, и доккальвы  закружили  вокруг
пленников, делая обманные движения. Кольссинир отдал свой топор Брану, и все
четверо стали спина к спине.
   - Скальга нет, - заметил Бран не ослабляя своей  настороженности.  -  Его
убили?
   - Нет, будь проклят этот трус, - процедил Пер. - Он  удрал,  спасая  свою
шкуру, и забрал с собой последнего доброго  коня.  Твой  Факси  уцелел  лишь
только для того, чтобы его украл кривляка, недоносок, лжец и вор... - И он с
яростью отбил быстрый удар меча, легко ранив доккальва.
   Доккальвы с нешуточной силой напирали на них, и все четверо  не  миновали
бы скорой и кровавой гибели, если бы не великолепные  чары  Кольссинира.  Он
сотворил тучи огня, которые обдавали врагов дождем слепящих обжигающих  искр
и дважды отбросили доккальвов, к вящей злобе Тюркелля.
   - Где Бьерн? - ревел он в бешенстве. - Подать мне шлем и меч! Я  прикончу
эту шайку их же оружием и справлюсь с этим сам, без вас, ничтожества! Бьерн!
Да отзовись же!
   Но Бьерн  не  отзывался,  и  доккальвы  принялись  озираться  с  недобрым
изумлением. Тюркелль метался среди них, с ревом призывая Бьерна.
   - Я недавно видел, как он скакал прочь, - наконец отважился сообщить один
из них, предусмотрительно держась подальше от Тюркелля, чей гнев  легко  мог
обернуться против сообщившего дурные новости.
   Тюркелль стиснул могучие кулаки и сверкал глазами, озираясь, как  бешеный
волк,  решающий,  чье  горло  перегрызть  первым.  Затем,  испустив   полный
сумасшедшей ярости рык, он сорвал с головы шлем, отшвырнул  его  и  вцепился
обеими руками в волосы, точно собирался вырвать их клок за клоком, при  этом
продолжая взбешенно рычать и вопить.
   - Так значит, Бьерн украл вещи Дирстигга? - Могучего сложения доккальв  в
одежде вождя выступил вперед и  встал  перед  Тюркеллем.  -  Ты  обещал  мне
награду, если я поведу своих солдат на это безумное дело. Теперь ты  потерял
волшебные вещи, а я-так много воинов, что  едва  ли  осмелюсь  показаться  в
родных местах. Как же ты собираешься расплатиться, Тюркелль-и со мной,  и  с
семьями убитых?
   Тюркелль  рывком  обернулся,  и  глаза  его  угрожающе  сузились,   когда
доккальвы, зароптав, потянулись к мечам.
   - Вы не смеете бросить меня сейчас, трусы! Бьерн один  из  вас,  так  что
отыщите его и приведите сюда! Если вы придумали эту уловку, чтобы  завладеть
вещами Дирстигга, тот вы просто глупцы! Глупцы!.. - голос  его  сорвался  на
визг, когда вождь презрительно повернулся к нему  спиной  и  зашагал  прочь,
сзывая своих воинов - их уход сократил  число  шайки  Тюркелля  больше,  чем
наполовину. Однако их и так оставалось достаточно,  чтобы  лишить  пленников
надежды на спасение.
   - Глупцы! - прогремел  еще  раз  Тюркелль,  когда  бывшие  соратники  уже
исчезли из виду.
   - Это кто же здесь глупец? - вопросил суровый голос из  тени  каменистого
холма.  Одинокий  всадник  выехал  вперед,  нахлестывая  по   впалым   бокам
измученного, хромающего коня. Он спешился,  и  бедное  животное  зашаталось,
едва не падая наземь. Незнакомец окинул долгим взглядом пленников,  а  затем
обернулся к Тюркеллю.
   - Это ты здесь самый большой глупец! - гаркнул он, оттолкнув Тюркелля.  -
Ты потерял вещи Дирстигга! Ты доверил их такому же алчному негодяю,  как  ты
сам, и он удрал с ними у тебя из-под носа! Кого тебе и называть глупцом, так
только себя самого, неисправимый ты осел!
   Тюркелль выхватил меч.
   - Кто бы ты ни был, наглости и дерзости у тебя  достаточно,  но  меня  не
испугаешь пустой болтовней! Если у тебя есть оружие, приготовься к бою,  или
умрешь неизвестным и с пустыми  руками.  Никто  не  может  назвать  Тюркелля
глупцом и...
   Слова застряли у него в горле, когда незнакомец откинул капюшон  плаща  и
открыл свое лицо.
   - Мне не нужно называть свое имя, - сказал он с невеселым смешком.
   - Миркъяртан! - тон Тюркелля тотчас изменился. - Или драуг Миркъяртана?..
Мы думали, что ты мертв.
   Лицо Миркъяртана было иссечено свежими шрамами, длинную спутанную  бороду
и волосы развевал ветер.
   - Мертв! Не только ты так надеялся, -  огрызнулся  он,  горящими  глазами
впиваясь в пленников. - Когда Хьердис умерла, я  сумел  сотворить  кое-какие
мелкие чары, незаметно расколоть камни и цепи. Я трудился без  устали,  меня
поддерживала жажда мести. Как же мертв! О, глупцы, глупцы!
   Кольссинир крепче стиснул посох и шагнул вперед.
   - Но, что ты можешь сделать теперь, когда хитрый Бьерн украл твой плащ  и
с ним большую  часть  твоего  грозного  могущества?  Твое  воинство  драугов
истолчено на куски в туннелях под Хьердисборгом,  и  добрые  хозяйки  каждый
день варят похлебку на огне из лучших твоих сторонников. Скарнхравн канул  в
ничто, а Хьердис мертва. Штурм Микльборга вполне может удаться, признаю это,
поскольку сам помогал составлять этот план, но никто не сможет сказать,  что
случится, когда в дело вмешаются Рибху.
   Миркъяртан снова отшвырнул Тюркелля, с презрением пропустив мимо ушей его
мольбы и заверения в  преданности.  Сильно  хромая  он  подошел  к  Брану  и
Кольссиниру и остановился перед ними.
   - Вы почти преуспели в своем заговоре-обратить меня и
   Хьердис друг против друга. Похоже, что где бы кто  и  вас  ни  появлялся,
везде начинаются  новые  неприятности.  Такая  хитрость,  такое  совершенное
коварство-как жаль, что им пришел конец. Ибо я выжил и теперь явился,  чтобы
отомстить за смерть Хьердис тем, кто привел ее к гибели-скиплингам, девчонке
Ингвольд, Кольссиниру, всем альвам, которых сумеют  убить  доккальвы,  может
быть даже самим Рибху, если я  до  них  доберусь,  а  больше  всего  хитрому
ворюге, старому негодяю, которого вы называете Скальгом.  Это  все  его  рук
дело. Мне бы следовало получше узнать его; моя вина  в  том,  что  я  в  нем
ошибся.  Только  ради  того,  чтобы  получить  возможность  еще  раз  с  ним
повстречаться, я с таким  трудом  бежал  из  темницы,  куда  заключила  меня
Хьердис, и когда выйдя, я нашел ее мертвой, я уже знал, что именно  он  тому
причиной. - Его глаза горели безумием, и он потряс кулаком, брызжа  яростью,
как слюной. - Где Скальг? Не пытайтесь спрятать его от меня! - Скальг!  -  с
презрением отозвался Бран. - Он удрал, как трус. Это не он убил Хьердис.  Ты
с ума сошел. Я убил ее.
   - Бежал! - Миркъяртан застыл, а Тюркелль тем временем  подобрался  бочком
поближе и несмело  дернул  край  обтрепанного  плаща  Миркъяртана,  отпрянул
прочь, когда Миркъяртан стремительно развернулся к нему.
   - Но, Господин мой, вспомни про меч плащ и шлем. Может быть нагнать этого
подлеца Бьерна и...
   Миркъяртан захохотал:
   - Сам ты подлец! Что до Бьерна, у него больше нет плаща.
   Да и всего прочего он уже лишился. Я миновал его по пути сюда.  Он  лежит
за соседним холмом, голова у него разбита, и вещей Дирстигга при нем нет.  А
вокруг отпечатки копыт.
   Смуглое лицо Тюркелля побелело в свете луны:
   - У кого же эти проклятые вещи?
   Миркъяртан лишь бешено взвыл и, вытянув руки бросился на Тюркелля, но тот
отпрянул куда проворнее, чем мог  двигаться  охромевший  чародей.  -  Дурак!
Ничтожество! Как ты мог даже  помыслить,  чтобы  завладеть  моим  плащом!  -
Миркъяртан с ненавистью глядел на Тюркелля, затем перевел взгляд  на  Брана.
Он потянул было из ножен меч, но боль в ноге вынудила его опуститься на снег
и схватиться за хромую ногу.
   - Во всяком случае одного удовольствия я не буду лишен. Я увижу, как  ты,
скиплинг,  погибнешь  из-за  собственной  самонадеянности.  Никто  не  может
завладеть моим плащом и остаться безнаказанным.
   - Это плащ Дирстигга, а не твой, - сказала Ингвольд. - .всему виной ты  и
Хьердис - ваша непомерная алчность. И я надеюсь, что ты никогда не  получишь
назад этот плащ, старый стервятник!
   Миркъяртан  зарычал  от  боли,  все   еще   вцепляясь   в   ногу.   Затем
величественным  жестом  поманил  к  себе  оставшихся   доккальвов,   которые
поспешили подойти, но  остановились  на  безопасном  расстоянии.  Миркъяртан
снисходительно оглядел их - двадцать два рослых воина с поседевшими от  инея
бородами, в грубой верхней одежде.
   - Что на самом деле нужно доккальвам, так это  правитель,  -  сказал  он,
презрительно фыркнув в сторону Тюркелля, у которого был весьма жалкий вид. -
И я стану этим правителем-до тех пор, пока не найдется  настоящий  доккальв.
Мы разрушим Микльборг, так что камня на камне не останется. Мы... Но сначала
прикончите этих пришельцев, чтобы они больше не могли больше  помешать  нам.
Приготовьтесь, доккальвы.
   Бран и его спутники тоже приготовились к  бою,  слыша  при  этом  дальний
слаженный волчий вой-это перекликались отряды  доккальвов,  составные  части
неумолимой смертоносной машины, которая вот-вот обрушится на Микльборг.
   - Они решились идти на штурм, - шепнул Бран  Ингвольд.  Мы  проиграли  по
всем статьям.
   - Нет, не говори так. Даже если нам придется умереть - это означает лишь,
что у Рибху есть лучший замысел, - с грустью отозвалась Ингвольд. - Но  я-то
надеялась, Бран, что у нас с тобой еще будут лучшие времена...
   - Их всего двадцать два, не сотня, - сказал Пер, почти радостно  взмахнув
мечом. - Ну, бездельники, ступайте-ка сюда!
   Доккальвы ринулись на них, увертываясь  от  огненных  шаров  Кольссинира,
действие которых Миркъяртан ослаблял своими чарами. Затем Пер  ранил  одного
доккальва, что дало прочим набраться решимости, и они, как один, бросились в
рукопашную, размахивая мечами и топорами.
   Не успели противники обменяться дюжиной  ударов,  как  внезапно  зверские
физиономии доккальвов залил яркий слепящий свет, и четверо из  них  рухнули,
шипя и истаивая, точно лед в огне. Вопя от смертного  ужаса,  те,  что  были
ближе всего к погибшим. побросали свое оружие и пустились наутек, - а другие
все еще стояли, недоуменно переговариваясь о том, что  же  такое  случилось.
Вспышка света скосила еще  несколько  доккальвов,  и  лишь  тогда  уцелевшие
решились бежать, несмотря на  яростные  вопли  Миркъяртана.  Ледяная  молния
взорвалась над самыми их головами; несколько доккальвов замерли, а  те,  кто
был порассудительнее, только прибавили ходу. Миркъяртан  захромал  вперед  с
мечом в одной руке, другой волоча за  собой  Тюркелля  и  выкрикивая  что-то
несвязное и вызывающее. Пленник изготовились отразить новую атаку.
   - Дирстигг! - взвыл Миркъяртан, помешкав на миг, чтобы сотворить еще одну
ледяную молнию. - Я знаю, что это ты! Вор! Ничтожество! Предатель!
   Волна слепяще-белого света ударила в чародея, и Тюркелль в  ужасе  нырнул
за его спину.
   - Это ты - вор, Миркъяртан. Кто как не ты  похитил  мои  вещи  раздал  их
своим разбойным приятелям? Моя месть долго преследовала тебя, а теперь она с
тобой покончит. Сдавайся, Миркъяртан, отдай себя на суд  Эльбегаста-или  мне
представить тебя ему изрубленным на куски?
   Всадник, закутанный в плащ,  подъехал  ближе,  с  мечом  в  руке;  из-под
открытого забрала его шлема струился  тот  самый  ярко-белый  свет,  который
слепил  Миркъяртана.  Движением  меча  всадник  предложил  бывшим  пленникам
обступить Миркъяртана и Тюркелля. Чародей с затравленной  ненавистью  глядел
на Брана и Пера.
   - Мне - сдаться вот этим? - проворчал он, с усилием поворачиваясь,  чтобы
оказаться с ними лицом к лицу. Да мои драуги еще будут терзать и  пытать  их
до конца их ничтожной жизни! Я презираю их, и тебя, Дирстигг, тоже! И я  еще
отомщу всем вам! Он вскинул  было  посох,  чтобы  сотворить  заклинание,  но
Дирстигг  ударом  меча  выбил  посох  из   его   руки.   Кольссинир   тотчас
воспользовался случаем и, прыгнув на  спину  чародея,  повалил  его  наземь.
Тюркелль  не  тратил  времени  понапрасну,  чтобы  помочь   своему   бывшему
Господину; он как-то вывернулся из рук Брана и Пера, по пути  принимая  свою
волчью фюльгью, и стремглав умчался прочь, отчаянно воя.
   Кольссинир связал руки Миркъяртану  за  спиной  мягкой  веревкой,  и  она
словно положила конец неистовству Миркъяртана - чародей сразу превратился  в
сгорбленного, разом постаревшего оборванца, который напоминал Брану  Скальга
в его худшие дни скитаний.
   Бран отвернулся от чернокнижника, который рычал и изрыгал проклятья  -  и
лишь сейчас обнаружил, что их окружило около сотни микльборгских  альвов-эти
воины живо расправились с теми доккальвами, у которых  не  хватило  здравого
ума  удрать  или  сдаться.  Сторожевые  огни  пылали  на  башнях  и   стенах
Микльборга.
   - Мы спасены! Микльборг спасен! -  непонятно  зачем  кричал  Пер  на  ухо
Брану, тряс его, щипал и наконец отвесил тяжеловесную медвежью затрещину.
   Кольссинир передал  своего  пленника  предводителю  льесальвов  и  тотчас
принялся расставлять войска напротив позиций доккальвов. Миркъяртана  увели,
и в Микльборг послали гонца с сообщением, где располагаются силы  доккальвов
и какие их намерения. Дирстигг, восседая на своем коне, наблюдал  с  вершины
холма за всей этой деятельной суматохой.
   Бран только  сейчас  позволил  себе  расслабиться  и  опустил  одолженный
Кольссиниром  топор,  поняв  наконец,   что   тяжесть   непомерно   страшной
ответственности снята с его плеч. Теперь он  волен  вернуться  в  Торстеново
подворье, к старой жизни-пасти овец, косить сено, добродушно позволять  Перу
подшучивать над ним. У него даже голова закружилась от облегчения. И  только
теперь он почувствовал себя совсем бесполезным-стоит  себе  и  глазеет,  как
льесальвы готовятся к бою.
   Ингвольд потянула его за руку, нарушив его задумчивость.
   - Идем, поговорим с Дирстиггом, пока он не уехал. Ему  придется  вести  в
сражение льесальвов, и у нас, может быть, уже не будет такой возможности.  -
Она сорвала со шнурка висевшее на шее кольцо и уверенно двинулась  к  темной
неподвижной фигуре, увлекая за собой Брана, который вовсе не был так уверен,
что славный герой желает, чтобы его беспокоили.
   - Дирстигг, я хочу отдать тебе кольцо,  которое  ты  подарил  моему  отцу
Тьодмару,  -  проговорила  Ингвольд  протягивая  кольцо  всаднику,   который
приподнял забрало и омыл их волной золотистого света, который напомнил Брану
о днях раннего лета, о зеленых мирных холмах. Ингвольд продолжала:
   - Мы искали тебя, чтобы отдать драконье сердце и попросить твоей  помощи.
Благодарим тебя за то, что ты появился так вовремя. Мы никогда  не  забудем,
как ты спас нас от Миркъяртана и доккальвов.
   Дирстигг поднял руку, прерывая ее речь.
   - Нет, это ты спасла меня, ты и  два  скиплинга-отважные  юноши,  которые
заслужили мою благодарность, отняв у врагов мое волшебное  оружие.  Я  не  в
силах был помочь себе, потому Хьердис и Миркъяртан  подвергли  меня  ужасным
мучениям. Теперь же, благодаря всем вам, всем, кто пришел мне на  помощь,  я
возрожден в прежней силе. Когда я вернусь домой, я позабочусь о  том,  чтобы
все вы получили щедрую награду.
   - Нам не нужна награда, - благородно начал Пер, но умолк, когда Дирстигг,
глянув на него, медленно покачал головой.
   - Все вы будете вознаграждены, хотите вы того или нет,  -  сказал  он.  -
Ингвольд, кольцо твоего отца принадлежит не мне, а тебе. Что до  тебя  Бран,
таящийся за чужими спинами  и  хранящий  молчание,  я  должен  вернуть  тебе
кое-что, дабы оплатить хотя бы часть безмерного моего долга перед тобой.
   Бран неохотно выступил вперед.
   - Я всего лишь раб, - с трудом пробормотал он. - Разве может  что-то  мне
задолжать такая высокопоставленная персона? Боюсь, мы  задерживаем  тебя,  а
ведь тебе еще предстоит вести льесальвов против доккальвов.
   - Эта честь не для моих преклонных лет. Пора мне заняться другими делами.
- С этими словами Дирстигг вложил меч в ножны, а  ножны  вместе  с  мечом  и
поясом вручил Брану, сколько тот не отнекивался.
   - Меч, - сказал он грубовато. Затем расстегнул фибулы плаща и  с  немалым
изяществом набросил его на плечи Брана.
   - Плащ.
   Дирстигг снял с шеи медальон с драконьим сердцем и надел цепочку  на  шею
Брана.
   - Сердце. Храни его рядом со своим собственным сердцем.
   Затем он спешился и вложил поводья в руку Брана.
   - Конь. - При этом Дирстигг хохотнул-и,  к  величайшему  изумлению  Брана
конь оказался стариной  Факси,  довольно  потрепанным  и  покрытым  засохшей
кровью, и своей, и чужой; впрочем, глаза его горели от гордости тем, что ему
довелось нести на себе такого славного героя.
   - Твой шлем, - Дирстигг снял его и почти насильно сунул  подмышку  Брану,
который, казалось, потерял способность двигаться  самостоятельно-так  велико
было его изумление.
   - И  наконец,  самый  последний  и  бесполезный  дар.  -  Дирстигг  вдруг
преклонил колено у ног Брана. - Слуга. Я стар, и  теперь,  когда  мои  враги
мертвы или пленены, пора мне передать волшебные  вещи  другому,  молодому  и
сильному, который состарится с ними, как состарился я,  и  употребит  их  во
благо льесальвам. Они твои, Бран; ты заслужил их и уплатил за них всем-своим
трудом, своей отвагой и  верностью.  Я  не  бы  желать  этим  вещам  лучшего
хозяина.
   - Я тоже, - сказала Ингвольд.
   Бран медленно, потрясенно качал головой, глядя на волшебные вещи.
   - Но я всего лишь раб. Я совсем не стою такой чести и  не  волен  принять
их.
   - Нет, - ворчливо сказал Пер, - ты больше не раб. Я твой господин,  Бран,
я и освобождаю тебя. Ты теперь такой же свободный человек, как и другие,  да
что там-гораздо лучше.
   Бран поднял глаза на Дирстигга, который  стоял  лицом  к  бледному  свету
луны, впервые ясно осветившему его черты. Бран воззрился на знакомый до боли
нос, понимая, что ошибки быть не может.
   - Скальг! - воскликнул он потрясенно. - Так ты - Дирстигг! Это все  время
был ты! И подумать только, - добавил он с неожиданным и горьким смирением, -
как мы измывались и нас