елль! Что это ты так поздно  валяешься  в  постели?  Я  хочу
посмотреть рабов, которых продает твой приятель. Открывай! Я не намерен весь
остаток своей жизни ждать, пока ты проснешься!
   Бран, Пер и Ингвольд переглянулись и прислушались.
   - Остается надеяться только на одно, - сказала Ингвольд.
   - Что характер у нашего нового хозяина приятнее, чем его голос.

Глава 12

   В дом  Смидкелля  с  надменным  видом  вошел  маг  Кольссинир  -  рослый,
худощавый, с великолепной серебристо-черной бородой. Длинный  плащ  его  был
застегнут на плече, короткую  куртку  с  высоким  воротом  стягивал  широкий
дорогой пояс. Плащ и куртка были щедро  украшены  развевающимися  лентами  и
вышивкой, вдобавок маг носил довольно  вызывающего  вида  шляпу  с  четырьмя
свисающими ушами на макушке-эта  шляпа  весьма  ясно  указывала,  откуда  он
родом. Его штаны -  в  жизни  Брану  не  доводилось  видеть  более  ярких  и
необъятных штанов - были заправлены в сапоги, выделанные из  кожи  с  головы
северного оленя (ноздри животных образовывали загнутые носки сапог). И точно
всей этой роскоши было еще недостаточно, маг еще носил  заткнутыми  за  пояс
пару великолепнейших вышитых рукавиц.
   Поверх собственного носа он уставился на троих рабов, которых  привели  к
нему на осмотр, затем с явным неудовольствием поглядел на Скальга.
   - Так это и есть те самые рабы,  -  подвел  он  итог.  -  Негусто,  прямо
скажем. Глядеть почти и не на что. Как и на тебя, Скальг.  Знавал  я  одного
конокрада, так тот был так на тебя похож-ну прямо брат-близнец.
   Скальг кивнул и нервно сплел пальцы.
   - Да ведь у меня никогда и не было брата-близнеца. Видишь  ли,  этот  мир
несправедлив и неблагодарен, и знавал я такие трудные времена...
   - Ба! - фыркнул Кольссинир прямо в  лицо  Брана,  хотя  тот  был  его  на
несколько  дюймов  выше.  Бран  не  шелохнулся,  юноша  и   маг   обменялись
оценивающими взглядами.
   Затем Кольссинир толкнул Ингвольд.
   - А этот чересчур тщедушный. Этакие тощие мальчишки мрут, как  мухи,  без
малейших усилий со стороны, а  причиной  тому  считается  недостаток  еды  и
приличного убежища на ночь.
   Скальг горячо вклинился в его речь:
   - Но ведь рослые крепкие парни, как эти двое, вдвое больше  и  наработают
дровосеками и водоносами, а  уж  работать  могут  хоть  полночи  без  особых
усилий. Не говоря уже, кстати, о том, что хорошего  работника  найти  сейчас
нелегко, потому что  торговцы  не  добираются  до  этих  мест,  а  доккальвы
похищают и убивают ваших рабов все чаще и чаще.
   Кольссинир пренебрежительно ткнул Ингвольд своим посохом.
   - Ты, стало быть, хочешь сказать, что мне  следует  взять,  что  дают,  и
радоваться, а иначе ты пойдешь торговаться с кем-нибудь  еще  или  запросишь
немыслимую цену только потому, что волен отказаться от сделки. Так, что ли?
   Скальг весь скорчился, едва выдавив болезненную ухмылку.
   - А если даже и так-что в том плохого?  Торговля  есть  торговля,  я  так
считаю. Я предлагаю тебе выгодную сделку - купить у меня троих рабов, вот  и
все.
   Кольссинир хмуро воззрился на Пера, и тот  ответил  ему  точно  таким  же
хмурым взглядом.
   - Не нужны мне три раба. На троих у меня коней не хватит.
   - У нас есть два коня, - надменно промолвила Ингвольд.
   - Ничего себе! - воскликнул Кольссинир с явным  возмущением.  -  Чтобы  у
рабов были собственные кони? Да одна мысль  о  таком  святотатстве  способна
поставить  с  ног  на  голову  всю  нашу  систему  правления,  а  заодно   и
общественный порядок! Не-ет, едва я увидел всю вашу компанию,  я  уж  понял,
что творится что-то дьявольски неладное, а моя Сила предостерегла меня,  что
внутри у вас кишмя кишат черные  замыслы,  извиваясь,  точно  змеи,  готовые
ужалить незащищенного. Ты, к примеру, Скальг, совсем не тот,  за  кого  себя
выдаешь.
   Ухмылка Скальга стала шире и вынужденней.
   - Я бы мог покаяться, и дело с концом, но позволь тебе напомнить,  что  я
ведь и не старался никого обмануть. Я просто приехал сюда, чтобы  избавиться
от троих рабов, которых я больше не в силах содержать. Это верно, я  хоть  и
маг, но не из Гильдии, и даже никогда там не был, да,  без  сомнения,  и  не
буду, поскольку от мага Гильдии требуется быть хотя бы изредка трезвым, а  я
очень уж уважаю добрый выдержанный эль. Были  у  меня  когда-то  и  Сила,  и
стремления, и мечты, как бы сделать побольше добра моим соплеменникам-альвам
и причинить побольше зла их врагам... но сейчас ты видишь перед собой жалкие
останки всех этих драгоценных надежд, ничтожное существо, которое  стремится
лишь обрести недолгий  кров  и  пищу,  прежде  чем  вернуться  в  ледяной  и
злосчастный мир бездомных и одиноких скитаний. Все, чего  я  прошу-приличную
цену за этих рабов, которые разделяли со мной мой  горький  жребий,  надеясь
найти  что-то  получше,  но  так  надежды  и  не  осуществив.  Так  что  же,
сговоримся-сотня марок за троих рабов и двоих коней, идет?
   Кольссинир лишь фыркнул.
   - Слушай, Скальг, это ведь не последние рабы в мире. На миг ты меня  чуть
было не разжалобил своей душераздирающей болтовней. А я прежде  всего  хотел
бы знать,  откуда  ты  добыл  сразу  троих  рабов,  старый  воришка.  Красть
рабов-преступление почти такое же тяжкое, как конокрадство.
   - Нет-нет, я этого не делал! - запротестовал Скальг, впадая  в  праведное
возмущение. - Я могу быть порой слегка нечестен, иногда меня можно  назвать,
как ты сказал, воришкой, но  никогда  в  жизни  не  украл  я  вещи  солидных
размеров, как вот раб или, к примеру, лошадь.
   - Так откуда же  ты  их  взял-то?  -  вмешался  Смидкелль,  явно  мучимый
беспокойством и раскаянием за то, что дал приют подобному типу.
   - Мы беглые, - сказала  Ингвольд  так  спокойно,  точно  не  существовало
наказания для рабов, бегущих от хозяев.
   - Час от часу не легче! - вскричал Кольссинир,  разворачиваясь  к  ней  с
изумлением, которого ему не удалось скрыть. - Тогда эти кони-краденые, а  вы
трое ничем не лучше изгоев, да тут еще и этот старый плут пытается с выгодой
продать рабов, которые ему и не принадлежат, а между тем  их,  должно  быть,
ищут законные хозяева, чтобы примерно наказать  за  побег,  если  вообще  не
вздернуть!
   - Об этом можешь не беспокоиться, - продолжала Ингвольд тем же  спокойным
и полным достоинства голосом, который приличествовал бы всякой дочери вождя.
- Мы из мира скиплингов, и никто нас не  ищет-здесь,  по  крайней  мере.  Мы
путешествовали вместе со старым бродягой Скальгом  ради  его,  так  сказать,
покровительства, и с радостью с ним расстанемся, если только ты не скупой  и
не жестокий.
   - Ну и ну!  Это  для  меня  что-то  новенькое!  -  восклицал  Кольссинир,
расхаживая взад-вперед, стуча себя кулаком  в  грудь  и  размахивая  руками,
точно вот-вот готов был взорваться от возмущения.  -  Рабы,  которые  ставят
условия своим  хозяевам!  Рабы,  которые  владеют  лошадьми!  Рабы,  которые
бросают своих хозяев и удирают в мир альвов!
   - Ну что ж, я могу дать тебе несколько дней на  размышление,  -  успокоил
его Скальг.
   Кольссинир опять громко фыркнул.
   - Да нет у меня нескольких дней! Мне немедля нужны работники, иначе я  не
успею в Микльборг прежде, чем его осадят Миркъяртан и Хьердис. Мне нужны  по
меньшей мере два крепких парня, чтобы  помогать  мне  вести  караван,  да  и
третий сгодится, даже такой бледный и костлявый. Полсотни марок,  старый  ты
ворюга, и больше они не стоят, даже в военное время. -  Он  извлек  на  свет
увесистый кошелек и принялся отсчитывать золотые монеты.
   Глаза у  Скальга  загорелись,  как  он  ни  старался  напустить  на  себя
равнодушный вид.
   - Эх, не хотелось бы мне продавать их  так  дешево,  в  конце  концов  мы
вместе пережили столько передряг,  что  они  мне  почти  что  друзья.  И  не
хотелось бы мне продавать их... гм... так сказать,  неподходящему  магу.  Я,
видишь ли, обещал, что продам их хозяину, обладающему незаурядной  мудростью
и Силой...
   - Ну так это я, - прервал его Кольссинир. - Я считаю, что я - лучший  маг
в Ландборге, а то и на всем западном побережье. Во всяком случае,  никто  со
мной подолгу не спорил после того, как я это объявил.  -  Он  вдруг  облекся
светящимся и потрескивающим ореолом. Пламя брызгало с каждого волоска на его
голове и в бороде, клубочками золота сверкая на кончиках пальцев.  Движением
плеча Кольссинир уничтожил иллюзию и бросил на стол свой кошелек. - Вот твои
золотые, ничтожество. Бери их и уноси ноги из  Ландборга.  И  на  глаза  мне
больше не попадайся... понял?  -  Он  пристально  глянул  на  старого  мага,
который хитро моргал, кивал и гримасничал, подвешивая себе на шею  увесистый
кошелек.
   - Прощайте, - объявил Скальг, бочком отступая к двери,  бросил  на  Брана
последний заговорщический взгляд-и убрался восвояси вместе с золотом.
   У Смидкелля был довольно растерянный вид.
   - Может, нам проследить за старым негодяем? Что-то мне не верится во  все
их россказни. За всем этим кроется какой-то умысел.
   Кольссинир расхаживал туда-назад, разглядывая своих новых работников.
   - Да, я и сам так думаю. У старого хитрюги не мозги,  а  скользкие  угри.
Даже я не смог вытянуть из него правду о его  истинных  намерениях.  Тип  он
весьма загадочный... что скажешь, паренек? - Кольссинир пронзительно  глянул
на Пера, который скептически пожал плечами.
   - Скальг-и вдруг загадочный? Вот уж не замечал. С чего  ты  это  взял?  -
осведомился он.
   Кольссинир сморщился и покачал головой5
   - Похоже, рабы в мире скиплингов считают себя ничем  не  хуже  свободных,
если осмеливаются  задавать  такие  вопросы.  Надеюсь,  ваши  отвратительные
вольности не заразительны,  не  то  все  рабы  в  мире  альвов  тоже  начнут
требовать себе в собственность коней и новые дома. -  Он  грозно  глянул  на
всех троих по очереди. - Хочу вас предостеречь, что хозяин я не  из  легких,
хотя совсем не скуп и не жесток. Я хочу, чтобы все вы трудились на износ, да
и путешествие у нас будет не из приятных. Мы поведем десять пони,  груженных
тюками, в Микльборг, а там, между  прочим,  идет  война.  Только  мы  сумеем
помочь Микльборгу продержаться зиму, а она нагрянет еще прежде,  чем  мы  ее
ждем. Хьердис и Миркъяртан захватили Тромбсборг и Ведьмин Курган...
   - И Гледмалборг, - добавила Ингвольд, - а Микльборг-их следующая цель.
   Кольссинир изогнул бровь.
   - Похоже, сейчас вы мне объявите, что побывали по  ту  сторону  Гибельных
Гор, если уж так хорошо осведомлены о происходящем.
   - Верно, - кивнула Ингвольд. - Хотя мы и прибыли из иного мира, мы хорошо
знаем, что здесь творится. А я-единственная, быть может,  кто  уцелел  после
гибели Гледмалборга.
   - Ясно, - проворчал Кольссинир. - Значит только скиплинги - беглые. -  Он
искоса, грозно глянул на Пера и Брана.  -  Надеюсь,  у  вас  двоих  достанет
здравого смысла не  сбежать  снова.  От  меня  вам  лучше  не  убегать.  Мне
понадобится  изрядная  подмога,  чтобы  благополучно  доставить  припасы   в
Микльборг. И  если  демон  побега  начнет  снова  вас  искушать-вспомните  о
нескольких сотнях добрых альвов, которые погибнут этой  зимой  от  голода  и
холода, окруженные рыщущими во тьме доккальвами. Ну что ж,  о  вашей  участи
все решено и сказано, поглядим теперь на ваших коней и начнем  собираться  в
дорогу.
   Кольссинир  оглядел  Асгрима  и  Факси,  сопровождая  осмотр   задумчивым
изгибанием  бровей  и  многозначительным  фырканьем.  При  виде  Асгрима  он
обменялся со Смидкеллем  понимающим  взглядом  и  пробормотал:  "Несомненно,
украден". Асгрим с виду был превосходный конь,  не  то  что  старина  Факси.
Кольссинир покачал головой, но Смидкелль сказал ему:
   - Эта коняга способна бежать рысью весь день почти без передышки. На  вид
она мягкая, точно масло, но под этой шкурой полно железа.
   - Ха, увидим. Говорят, крапчатые кони везучи. Эй, парень, -  буркнул  он,
обращаясь к Брану, - в каком мире ты его украл, в том или этом?
   - Я его вообще не крал, - отвечал Бран-Прежний хозяин подарил мне  его  в
знак дружбы. Не тревожься, из-за него у тебя проблем не будет.
   Кольссинир выразительно кивнул.
   - Хорошо, коли так, или мы оставим его на закуску троллям. Ну, пошли, нам
нынче предстоит переделать гору всякой работы.
   Он попрощался со Смидкеллем и во главе процессии зашагал прочь.
   Дом Кольссинира был пристроен ко  склону  холма  в  самой  высокой  части
форта, и часовые обыкновенно  поднимались  на  его  крышу,  чтобы  с  высоты
оглядывать равнину. Через дымовое отверстие они приветствовали  мага,  точно
старые друзья, и частенько заглядывали к нему, чтобы выпить после дежурства.
Дом был невелик, темен и на редкость загроможден всякой всячиной.
   Везде громоздились груды мешков с  провизией  и  снаряжением,  доходя  до
потолочных балок, и для людей или лошадей места  оставалось  маловато.  Бран
поставил двоих коней в большую конюшню  к  одиннадцати  другим  животным,  и
нырнул в загроможденную тюками темноту Кольссинирова  дома.  Из-за  огромной
груды мешков с мукой до него донесся голос мага, велевший  Перу  и  Ингвольд
сложить все в провощенные мешки и приготовить тюки для коней.
   Около полудня стражники с крыши прокричали в дымовое отверстие:
   - Эгей, Кольссинир! Можем мы разделить с  тобой  то,  что  кипит  в  этом
котле? У нас есть сыр, эль и черствый хлеб - это наша доля.
   -  И  спрашивать  нечего,  олухи!  -  проревел  в  ответ  Кольссинир.   -
Спускайтесь немедля, а то здесь и крошки не останется -  у  меня  сидят  три
голодных раба, которые  способны  умять  целиком  жареного  тролля.  Эй  ты,
помешай в котле. Как, кстати, твое имя?
   Бран поднялся и заглянул в котел. Можно было подумать, что маг варит  там
не обед, а охапку грязного тряпья и старых башмаков.
   - Бран, господин мой. - Он  осторожно  помешал  месиво,  различив  в  нем
брюквины, нечищенную картошку и стебли ревеня-все это плавало в жирной серой
похлебке явно бараньего происхождения.
   Стражники перебрались  через  груды  тюков,  добродушно  переругиваясь  с
Кольссиниром, и уселись на связках вяленой трески.  Бран  разлил  варево  по
большим глиняным горшкам и со своей долей пристроился около Пера и Ингвольд.
Еда была не самая изысканная, да и хлеб черствый-зато всего много.
   - Мы слыхали от  Смидкелля  о  твоих  новых  рабах,  -  заметил  один  из
стражников. - Судя по их виду, это  сущие  негодяи.  Знаешь  ведь,  воры  да
беглецы частенько сворачивают на старую дорожку. На  твоем  месте  я  бы  не
доверил им оружия.
   - Да ведь ты не на моем месте-ты всего  лишь  стражник,  а  я  -  маг,  -
добродушно  огрызнулся  Кольссинир.  -  Мне   приходилось   иметь   дело   с
доккальвами, троллями,  йотунами  северными  и  южными,  ледяными  магами  и
упырями-драугами-с тремя рабами я уж как-нибудь управлюсь.
   - Кстати, о драугах, - вмешался  второй  стражник,  насаживая  на  кинжал
картофелину, - слыхал ли ты, что прошлой ночью приключилось  с  Вейли,  моим
шурином?
   - Вейли-это который с короткой светлой бородкой? - уточнил его приятель.
   - Да нет, это другой мой шурин, который женился на...
   - Говори лучше, что там случилось прошлой ночью, - проворчал Кольссинир.
   - Так значит, о драугах, - продолжал стражник, понижая голос, - мой шурин
Вейли прошлой ночью выезжал из форта вместе с Тродсонами, да  в  темноте  от
них отбился-он ведь вечно ездит на одноглазой кляче его жены-ну, ты  знаешь,
кого я имею в виду. И вот, когда он один-одинешенек искал дорогу в Ландборг,
нагнал он на дороге какого-то конника и решил было,  что  это  старый  Ньял,
даже завопил ему вслед какую-то чепуху-ан,  глядь,  это  вовсе  не  Ньял,  а
вообще драуг. Вейли рассказывал - сущая,  мол,  громадина,  в  жутком  шлеме
странного вида, а глаза горят, как огонь, и конь выглядит так,  точно  помер
столетье назад - шкура свисает клочьями размером с  твою  ладонь,  грива  до
колен и сплошной голый костяк. - Голос его упал до  потрясенного  шепота,  и
стражник огляделся, точно ожидая, что драуг и его  скакун  вот-вот  появятся
из-за горы связок вяленой трески.
   - И это все? Что же сделал твой  брат  после  того,  как  так  фамильярно
обошелся с драугом? - спросил Кольссинир.
   - Шурин, а не брат. Я думаю, он  развернул  старую  клячу  своей  жены  и
нахлестывал  ее  до  самого  Ландборга,  чуя  спиной  дыхание  драуга,  пока
благополучно не въехал в ворота и они за ним не захлопнулись.  Просто  чудо,
что эта кляча не свалилась оземь и не переломала шеи себе и шурину.  Случись
такое со мной, уж я бы...
   - Да ладно, ты бы сделал то же самое, - прервал его  второй  стражник.  -
Кольссинир, доводилось ли тебе слышать о драуге, которого описал Вейли?
   Кольссинир с задумчивым видом отломил от хлеба изгрызенный мышами кончик,
терзая слушателей нарочитым молчанием, а Пер между тем незаметно ткнул Брана
локтем  в  бок.  Кольссинир,  однако,  это  заметил,  и  сурово  глянул   на
скиплингов:
   - Похоже, вы, парни, слыхали о подобном драуге? Или, может,  даже  знаете
его имя?  Верно,  скиплинги  могли  бы  пригодиться  не  только  мне,  но  и
доккальвам или Миркъяртану, так  что  вы,  трое-поберегитесь!  -  Он  сделал
мгновенное движение рукой, и в ней блеснул отменно заточенный нож. - В нашем
мире  с  соглядатаями  разговор  один:  перерезать  горло  и   бросить   без
погребения.
   - Мы не соглядатаи! - возмущенно отозвалась Ингвольд.  -  Лучше  умереть,
чем быть в союзе с Хьердис и Миркъяртаном. Само собой, нам известен драуг, о
котором вы говорите. Все, кто побывал к востоку от Гибельных Гор, знают, кто
такой Скарнхравн. Он предводительствует драугами Миркъяртана  и  носит  шлем
Дирстигга.
   Стражники переглянулись с нешуточным испугом.
   - Скарнхравн! К западу от Гибельных Гор! Неужели Миркъяртан ударит не  на
Микльборг, а на Ландборг?
   Кольссинир спрятал нож так же стремительно, как извлек его на свет.
   - Так ведь Вейли видел только одного драуга, а не  целое  войско.  А  все
же-не странно ли, как зачастили в Ландборг гости? Особенно диковинные гости.
Ничего, я еще доберусь до правды, когда время не будет так меня поджимать...
Кстати о времени-не пора ли вам, друзья мои, возвращаться на пост?
   Стражники  удалились,  рассыпавшись  в  благодарностях,  и  Пер,  Бран  и
Ингвольд вернулись к своей  работе,  избегая  взгляда  Кольссинира,  который
следил за ними пристально и весьма задумчиво. Весь остаток дня он хранил  на
лице озабоченное выражение, рассеянно напевал обрывки песенок и  ни  на  чем
особенно не останавливал взгляда. Он шнырял меж грудами тюков, точно надеясь
подслушать в разговорах своих рабов что-нибудь любопытное. Той же ночью Бран
проснулся от звука тихих шагов мага, который нес с  собой  рожок-светильник.
Долгое время маг изучал лица своих работников,  затем  коротко,  нетерпеливо
вздохнул и удалился. Бран услышал, как он вышел к лошадям, сел  на  одну  из
них и поскакал к стене форта. Бран поколебался, не разбудить ли остальных  и
не предложить им бежать, но размышляя об этом, сам не  заметил,  как  уснул,
благодарный  судьбе  за  полный  желудок  и  крышу  над  головой,   как   бы
кратковременны ни были эти маленькие роскошества.
   Поутру Бран тайком следил  за  Кольссиниром,  который,  в  свою  очередь,
исподтишка наблюдал за своими рабами. Маг расхаживал по дому со  свирепым  и
угрюмым видом и даже взбирался на крышу дома, чтобы обозреть окрестные холмы
и равнины. В полночь он снова выехал из дома и вернулся  только  через  пару
часов, причем пахло от него паленой шерстью. Наутро Бран  приметил,  что  на
Кольссинире новый плащ, а старый  скомкан  и  засунут  между  балок.  Улучив
момент, Бран вытащил его и оглядел.  Как  он  и  подозревал,  плащ  оказался
изрядно пожжен, и это лишь укрепило уверенность Брана относительно  того,  с
какой целью Кольссинир  разъезжает  по  ночам.  Удовлетворившись  обгоревшим
плащом, маг не продолжал уже  ночных  прогулок  и  с  удвоенными  с