но искали иной путь, прежде  чем  наудачу  решились
обследовать боковые  ходы.  Позади,  из  темноты,  доносились  топот  ног  и
звяканье мечей.
   - Они нашли нас! - выдохнул Скапти. - Клинки из ножен, будем драться!
   - Когда уже некуда будет бежать, - буркнул Флоси, подталкивая Финнварда в
спину. Он замыкал шествие, и, само собой, ему пришлось бы драться первым.
   Ссыпавшись  вдруг  в  беспорядке  по  каменистому  скату,   они   кое-как
разобрались и обнаружили, что очутились  в  еще  одном  просторном  зале.  С
нарастающим отчаянием беглецы ощупывали стены в поисках хода.
   - Тупик! - пропыхтел Эгиль.
   Над их головами вспыхнул вдруг  мертвенно-желтый  свет,  и  осколки  льда
посыпались сверху. В этом  свете  Ивар  разглядел  десятка  полтора  гномов,
спускавшихся  по  каменистому  склону,  размахивая  мечами  и  топорами.  Он
выхватил свой меч, а Эйлифир, стоявший за его спиной, вынул топор.
   - Они хотят драки  и  получат  ее,  -  сказал  Эйлифир.  -  Мы  не  можем
допустить, чтоб тебя схватили живьем.

Глава 8

   - Выход! - завопил Флоси в тот миг, когда первый гном спустился по  скату
и взмахнул мечом.
   Развернувшись, беглецы опрометью помчались к  большому  дверному  проему,
еле видному в свете единственной свечи, которую держал  в  трясущихся  руках
Флоси. Дверь захлопнулась за ними с оглушительным грохотом. Засовы и щеколды
с лязгом легли на место за  мгновение  до  того,  как  черные  гномы  начали
колотить в дверь. Однако она оказалась такой прочной  и  толстой,  что  лишь
вздрагивала под градом ударов.
   Альвы отдышались, расступились и снова зажгли свечи. Эйлифир без  единого
слова выдернул прищемленный дверью край плаща. Охваченные трепетом,  путники
подняли свечи повыше и разглядывали массивную дверь,  окованную  металлом  и
покрытую руническими надписями.
   - Ну здесь они надолго замешкаются, - с дрожью в голосе заметил Скапти. -
Кто бы ни захлопнул и ни запер эту дверь с такой быстротой  -  честь  ему  и
хвала!
   Беглецы выжидательно глянули друг на друга, но промолчали.
   - Но ведь кто-то же ее захлопнул, правда?  -  добивался  Скапти,  понижая
голос до шепота.
   - Только не я, - заявил Флоси. - А  Эгиль  был  впереди,  потому  что  он
подставил мне подножку и пробежал прямо по мне.
   - Ничего подобного! - огрызнулся Эгиль. - Если ты,  как  последний  осел,
валялся поперек дороги и я наступил на  тебя,  то  уж  в  этом  я  никак  не
виноват.
   - Значит, это был Эйлифир, - заключил Ивар. - Ему дверью плащ  прищемило.
Эйлифир лишь пожал плечами:
   - Можешь думать так, если хочется.
   - Пойдем отсюда,  ладно?  -  предложил  Ивар.  Руны,  покрывавшие  дверь,
зловеще напоминали паучьи лапы. Черные гномы вдруг перестали  осыпать  дверь
колотушками и подозрительно стихли.
   - Должно быть, идут в обход, - нервно  предположил  Скапти  и  подтолкнул
Ивара стать во главе отряда.
   Высоко подняв свечу, Ивар двинулся вперед по темному коридору. За ним шел
Эйлифир, без лишнего слова занявший место Скапти, - и никто не протестовал.
   Стены туннеля были явно  вырублены  чьими-то  руками;  время  от  времени
встречались крепежные балки, тоже исписанные рунами.
   - Что это за место, собственно говоря? - спросил Ивар,  когда  они  зашли
уже довольно далеко в глубь туннеля; с каждым шагом ему становилось холоднее
и неуютнее.
   - Шахта черных гномов,  -  слегка  раздраженно  ответил  Скапти,  скорчив
гримасу собственной тени. - С начала времен гномы  объявили  свои  права  на
подземное царство и все  его  сокровища,  альвам  же  досталась  поверхность
земли. В этой шахте, должно быть, все запасы исчерпаны,  здесь  полным-полно
гнилых  крепежных  балок  и  бездонных  колодцев.  По  моему  разумению,  мы
направляемся прямиком в мертвое царство Хели.
   - А кузня Даина, если только она еще здесь, - добавил Ивар, - осталась от
тех дней, когда  шахта  еще  действовала.  -  Он  поднял  свечу  повыше,  но
разглядел лишь следы времени и разрушения.
   Финнвард заскулил:
   - Здесь, наверное, тупик, и мы в западне за заколдованной дверью... Такие
древние пещеры всегда кишат упырями и духами черных гномов.
   Даже Флоси не огрызнулся на эти слова. Они  брели  дальше  бок  о  бок  -
главным образом, потому, что у Финнварда отказали ноги и пришлось тащить его
волоком, а он только постанывал: ?Не пойду, не пойду...?
   И вдруг пламя свечей осветило конец туннеля.
   - Весьма любопытно, - проворчал Скапти, поднося свечу к очередной  двери.
- Если б я только мог читать руны вполовину так, как мне надлежит...  ну  да
всякому случается потерять сноровку.
   Ивар покосился на Эйлифира, подозревая, что тот, если б  только  захотел,
прочел бы руны запросто, - но вечный  молчальник  только  скрестил  руки  на
груди и разглядывал дверь без особого интереса.
   - Она, похоже, заперта, - сказал Ивар.
   - Не трогай! - воскликнул Скапти, видя, что юноша протянул руку к двери.
   - Да ведь это только дверь, и больше ничего, - лениво заметил Эйлифир.
   Ивар и не ожидал помощи. Он взялся за ручку и без особой надежды  толкнул
дверь вперед. Судя по слою пыли, ею явно  не  пользовались  невесть  сколько
лет.
   Но в тот самый миг, когда он коснулся массивного основания, дверь  начала
трещать, хлопать и содрогаться. Альвы дружно шарахнулись прочь.
   Дверь со скрипом растворилась примерно на фут и опять замерла.
   - Это колдовство, - прошептал Скапти, безжалостно щипая Финнварда,  чтобы
помешать ему свалиться в обморок.
   - Вижу свет, - сообщил Ивар, заглядывая в щель. - Похоже на отблеск огня.
Идете вы со мной или нет?
   - Вот ты сам и иди, взгляни, в чем там дело,  -  предложил  Флоси.  -  Ты
открыл дверь, тебе и разбираться.
   - Верно сказано! - поспешно согласился Эгиль.
   Ивар протиснулся в щель и оглядел пещеру, которая находилась  за  дверью.
Местами мягкое сияние выхватывало из темноты  потолочные  балки  и  каменные
колонны. По стенам висели на крюках инструменты, оружие и всякая  утварь,  а
одну сторону пещеры занимали  стойла.  В  пещере  пахло  сеном,  лошадьми  и
железом. Ивару представилась как наяву кузня на  Белом  Мысу.  Он  осторожно
двинулся вперед: серый пони, пожевывая клок сена, с любопытством  глазел  на
него из стойла.
   С каждым шагом Ивар все отчетливей слышал тихое мелодичное  позвякивание.
Выглянув из-за повозки, он увидал человека, который согнулся над  верстаком,
трудясь над изящной золотой чашей. Он был плотен, коренаст, с такой  длинной
белой бородой, что свободно пропускал ее под пояс. Лицо  и  руки  незнакомца
напоминали старую истертую кожу, которая сморщилась и потемнела  на  солнце.
Его фартук так истрепался, что дыр на нем было больше, чем кожи.
   - Ну вот, - наконец произнес мастер  под  пристальным  взглядом  Ивара  и
поднял чашу. - Совсем как новенькая. И не скажешь, что  она  была  смята,  -
разве что у Одина лик слегка изменился. Теперь он малость посимпатичнее. Эх,
кабы всех нас можно было вот так починить, когда мы  превращаемся  в  старую
изломанную рухлядь! - Он негромко хмыкнул в закопченную бороду  и,  поставив
чашу на верстак, из-под кустистых бровей глянул на Ивара:
   - Иди сюда, парень, погрейся у моего огонька; опасаться тут нечего, разве
что ты терпеть не можешь старых кузнецов.
   - Так ты и есть Даин, знаменитый кузнец? -  спросил  Ивар,  покидая  свое
укрытие.
   - Если я и не Даин, то за эти годы уж конечно стал им, - отвечал  старик.
- Может, я когда-то был его подмастерьем, или я  -  это  он,  -  словом,  не
важно. Если ты пришел к Даину - он перед тобой. - И он  с  глубоким  вздохом
опустился в старое черное кресло.
   - Я... я, кажется, понял, - пробормотал Ивар, усаживаясь на табурет.
   Даин задумчиво глядел в огонь. Глаза у него  так  выцвели,  что  казались
почти прозрачными.
   - Столько  было  мастеров  и  подмастерьев...  Столько  мечей  и  кубков,
кинжалов, шлемов,  нагрудников...  и  все  они  существуют  в  моей  голове,
сдается, с начала дней. Я помню мечи Света  и  Силы,  скованные  для  владык
Сноуфелла, - они всегда приходили за  оружием  к  Даину.  Бесчисленны  мечи,
бесчисленны Даины, и теперь я - Даин. А  ты...  -  старик  снова  глянул  на
Ивара, и легкое удивление мелькнуло в его глазах, - ты, верно, пришел ко мне
за мечом? - Он сосредоточенно сморщился. - Я стар и устал, и,  боюсь,  магия
покинула меня. Где-то здесь должен быть подмастерье... но я  его  совершенно
не помню. Видно, это было много лет назад. У него - Сила, у меня  -  память.
Когда-нибудь я и его припомню,  негодного  мальчишку.  Чертенок  теперь  уж,
верно, состарился. Ну и озорник же он был! - И  снова  старик  уставился  на
Ивара, словно только сейчас вспомнил о его присутствии.
   - Я пришел сюда не за мечом, а из-за меча, -  осторожно  сказал  Ивар.  -
Меча, который уже скован и покоится ныне в могиле рядом с тем, для кого  был
скован. Говорят, ты знаешь, где эта могила... могила Элидагрима.
   - Элидагрим, Элидагрим... - прошептал старый кузнец. - Ах да, теперь-то я
припомнил. Обыкновенный меч, в то время  я  много  сковал  таких.  Элидагрим
спешил, так что я обошелся без обычных  украшений.  Однако  Силой  этот  меч
наделен немалой. Глим было его имя, и я  всегда  подозревал,  что  этот  меч
непохож на другие. У него были тайны даже от меня,  его  творца.  Он  хорошо
служил Элидагриму, а когда тот погиб, его захоронили там, где никто  не  мог
сыскать его и отобрать Глим. Да,  я  знал,  что  этому  мечу  суждено  долго
скрываться ото всех, прежде  чем  его  наконец  отыщут.  И  тогда,  я  знал,
свершится либо великое добро, либо великое зло  -  а  зло  свершить  гораздо
легче, чем добро. Легче, гораздо легче... - Его прозрачные  глаза  задумчиво
взирали на Ивара.
   - Мне этот меч нужен для доброй цели, -  сказал  Ивар.  -  Могущественный
чародей сделал так, что пятеро альвов из земель  Эльбегаста  случайно  убили
сына вашего короля Свартара. Если  они  не  засыплют  золотом  шкуру  выдры,
Свартар страшно отомстит подданным Эльбегаста. А золота нужно  много.  Шкура
заколдована и с каждым упавшим на нее золотым становится  больше  и  больше.
Этот чародей, Лоример, вынашивает злые замыслы и хочет убить изгоев  прежде,
чем они уплатят виру, - чтобы Свартар пошел войной на  Сноуфелл.  Меч  нужен
мне, чтобы убить Фафнира, дракона, который стережет сокровища  Андвари.  Без
магического меча мне с этим делом  не  справиться.  Это  предотвратит  много
пожаров и смертей, которых не избежать, если кровь Оттара не будет  оплачена
золотом.
   Даин в ответ тяжело и устало вздохнул:
   - Из века в век - одно и то же,  верно?  Угрозы,  смерти,  вира...  -  Он
медленно качнул головой и, казалось, целиком погрузился в созерцание огня.
   - Альвам несдобровать, - сказал Ивар, -  если  у  Свартара  достанет  сил
уничтожить их.
   - Я видел много Свартаров, - отозвался  Даин,  -  и  ни  у  кого  из  них
недостало сил уничтожить Сноуфелл. Пока жив хоть один альв, Свартару суждено
поражение. А пока жив Даин, будут и мечи в руках героев, защищающих Сноуфелл
от врагов.  С  начала  времен  мы,  кузнецы,  поклялись  помогать  тем,  кто
сражается против зла и несправедливости, тем,  кто  страшится  Зимы  Фимбул,
когда сгинет солнце и снег  победит.  Я  стар,  но  еще  на  один  меч  меня
достанет. - Старик поднялся с кресла и подошел к стене,  где  висели  молоты
всех размеров. Он потянулся к самому  большому  и  взвесил  его  в  руке.  -
Слишком тяжек, - пробормотал он, с  усилием  возвращая  молот  на  место.  -
Может, взять другой молот... но нет, тогда меч будет легковат.
   Ивар подошел к нему:
   - Но как же Глим, меч Элидагрима? Если ты расскажешь нам, как его  найти,
тебе не придется ковать меч, а мы сбережем время.
   - Глим канул в забвение. - Даин,  шаркая  ногами,  вернулся  к  креслу  и
тяжело опустился в него. - Отыскать его почти  невозможно.  Огненные  йотуны
охраняют его, заклятия и опасности окружают его, да и дух самого  Элидагрима
не позволит его отобрать. Я всегда  знал,  что  кто-нибудь  возжаждет  этого
меча, - верно, так уж было  предопределено.  Мне  рассказывали,  что  многие
погибли, отыскивая Глим, но ты единственный, кто пришел ко  мне  и  спросил,
где он спрятан. Это добрый знак.
   Ивар, затаивший дыхание, облегченно вздохнул:
   - Ты мудр, Даин. Я знаю, ты с первого взгляда распознаешь правое дело.  И
я верю, что непостижимые силы помогли мне найти тебя.
   Даин подался вперед, упершись в колени морщинистыми, черными от въевшейся
сажи кулаками.
   - Тогда, стало быть, это дело в руках более могущественных,  чем  наши  с
тобой. Далеко ты забрел из родных твоих краев,  верно?  Не  гном,  не  альв,
светлый или черный, не волшебник и не маг... ну и каково тебе, скиплингу,  в
этом диком магическом мире? - Он протянул Ивару свою ручищу и, обменявшись с
ним рукопожатием, вдруг расплылся в приветственной улыбке. - Так вот  она  -
рука, что освободит Глим из могилы, где он покоится  вместе  с  Элидагримом!
Истинное чудо предстало моим глазам: скиплинг явился из своего  мира,  чтобы
разрешить споры между гномами и альвами!.. Скажи  мне  твое  имя  да  позови
скорее своих друзей, а не то они подхватят насморк у моего порога!
   - Меня зовут Ивар, - отвечал юноша, дивясь крепости Даинова  рукопожатия.
- И я от всей души благодарю тебя. Надеюсь, я не посрамлю  меча,  скованного
тобой или теми, кто был до тебя.
   Он опрометью бросился к двери и закричал:
   - Скапти! Иди сюда! Мы найти того, кого искали, и Даин обещает  нам  свою
помощь!
   Топот ног раскатился в туннеле, и появился Скапти.
   - Ивар? Мы уже отчаялись, и  Финнвард  начал  шуметь,  так  что  пришлось
оттащить этого зануду подальше в туннель и заткнуть ему рот. Ты уверен,  что
все в порядке и это действительно Даинова кузня?
   - Пойди и сам убедись, дубина! -  отвечал  Ивар,  сопроводив  свои  слова
дружеским тычком. В таком настроении он бы даже  Флоси  обнял.  Восторг  так
переполнял его, что он едва удерживался, чтобы не запрыгать и не завопить.
   - Но ты точно уверен, что нам здесь рады? - прошептал Скапти, не  решаясь
шагнуть из темноты на свет. - Никто не отыщет Даина, если  сам  он  того  не
захочет.
   - Добро пожаловать в мои скромные владения, - проговорил Даин из  черного
кресла. - Я всегда был другом тем, кто не в ладах с королевским правосудием,
- если, конечно, их дело правое. Ваш предводитель поведал мне о ваших бедах.
Если вам нужен именно меч Элидагрима, я, пожалуй, сумею вам помочь.
   - Благодарю тебя, о великодушнейший, - отвечал Скапти, и все  поклонились
Даину, восседавшему в кресле, точно сам древний Тор у алтаря-наковальни.
   Даин позвал трясущегося старика слугу, и тот  принес  из  темных  уголков
зала  кресла  на  всю  компанию  и  заодно  расчистил  стол  от   оружия   и
инструментов, чтобы уставить его незатейливыми, но обильными яствами.  Серый
пони одобрительно кивал при виде этих приготовлений  и  уже  вытянул  шею  в
ожидании подачки с хозяйского стола.
   Когда все насытились и остатки еды были убраны  со  стола,  в  ход  пошли
вырезанные из камня кувшины и  начался  разговор  о  могиле  Элидагрима  под
веселое журчание хмельного меда в истосковавшихся по спиртному глотках.
   - Могильный курган, - начал  Даин,  знаком  приказав  своему  ископаемому
слуге достать с верхней полки небольшую резную шкатулку, -  возведен  далеко
на юге, в Йотунсгарде,  в  сердце  края,  где  обитают  зловредные  огненные
йотуны. Это дикое племя будет защищать  могилу  и  ее  тайны  до  последнего
своего воина. Их убедили,  что  Даин  был  свидетелем  гибели  Элидагрима  и
собственной рукой наложил заклятие на  огненных  йотунов,  -  во  что  легко
поверить, кто же не проклянет своих убийц. И йотуны погребли его, в  твердой
уверенности, что, если его могила будет ограблена, на  Йотунсгард  обрушатся
страшные бедствия и зловещие знаки вспыхнут в небесах. Мало было им охранять
могилу день и ночь - йотуны, которые в  те  дни  были  великанами,  окружили
курган огромным Лабиринтом из целых гор. Чародеи-йотуны  пропитали  Лабиринт
магией,  и  к  центру  его  ведет  всего   одна   безопасная   дорога.   Мне
представляется, что порой Лабиринт - трясина, вроде тех, где колдуны  творят
свои черные чары, порой - непролазная чащоба или нагромождение скал. Из тех,
кто забрел туда, никто еще  не  вернулся.  Боюсь,  чтобы  разрешить  загадку
Лабиринта, нужно обладать тончайшим магическим чутьем.
   Альвы невесело переглянулись, и Скапти вымолвил:
   - Какая жалость! В магии все мы - полные невежды. С нами был маг,  но  мы
рассорились, и он ушел.
   Даин нахмурился, поджав губы:
   - Худо, ничего не скажешь. Огненные йотуны  охраняют  меч  невообразимыми
чарами и заклятьями. Они совершенно не подчиняются Гильдии  Огненных  Магов,
верить им нельзя ни на  грош,  и  среди  них  вы  ни  на  миг  не  будете  в
безопасности. Да и сам Лабиринт точь-в-точь  похож  на  своих  создателей  -
опасен и непредсказуем. Вы уверены, что готовы  к  опасностям,  которые  вас
поджидают? - Он уже держал в одной руке  шкатулку,  в  другой  ключ,  но  не
спешил открывать, дожидаясь ответа.
   - Если помнить о том, что сулит нам иное решение, - нехотя начал  Скапти,
- ничего не остается, как только идти в Йотунсгард без Гизура.
   - Вот и ладно, - отозвался Даин, - тогда взглянем на кое-какие  карты.  -
Его огромная ручища извлекла из шкатулки несколько древних карт, начертанных
на растрескавшейся коже. - Вот  здесь  изображен  Лабиринт,  хотя,  конечно,
обычная  карта  не   может   передать   его   невиданных   размеров.   Шесть
концентрических  кругов  со  входами   по   обе   стороны   каждого   круга,
расположенными так,  что  в  центр  Лабиринта  можно  проникнуть  только  по
спирали. Поворачивайте все время  налево  или  направо  -  и  доберетесь  до
центра. Беда лишь в том, что  это  может  оказаться  совсем  не  тот  центр,
который вы ищете, потому что правые повороты приводят совсем не  туда,  куда
левые. А тот, кто выберет неверный путь, назад, скорее всего, не выберется.
   Финнвард трясся всем телом, зажмурив глаза, чтобы не свалиться в обморок.
Эгиль налил ему крепкого меда и заставил выпить все до капли.
   - Это все, или дальше будет еще страшнее? -  слабым  голосом  осведомился
толстяк. Даин с грустью взглянул на него:
   - С такой слабой душой нельзя  пускаться  в  опасные  приключения.  Но  я
предвижу, друг мой, что если ты поборешь  свою  слабость,  то  будешь  щедро
вознагражден.
   - Если только  доживет  до  награды,  -  зловеще  вставил  Флоси.  -  Как
по-твоему, есть у нас надежда заполучить этот меч?
   - Не падай духом, - отвечал Даин. - Быть может,  завтра  я  сумею  больше
сделать для вас. Стар я ныне, да и не слишком привык к гостям.
   Он пожелал им спокойной ночи  и  оставил  на  попечение  дряхлого  слуги,
который указал гостям их постели - грубое белье и  соломенные,  зато  весьма
удобные тюфяки.
   Наутро настроение у них изрядно поднялось, а  Даиново  угощение  и  вовсе
укрепило дух. До чего же приятно было  есть  домашнюю  стряпню,  да  еще  за
столом, а не трясясь от ледяного ветра на краю пропасти!..
   Когда завтрак закончился и слуга убрал со  стола,  Даин  раскурил  старую
черную трубку, сильно напоминавшую его любимое кресло - такую же стертую  от
долгой службы и почерневшую от времени.
   - Я вижу, у вас в отряде до сих пор разброд и нелады,  -  заметил  старый
кузнец. Его слабые слезящиеся глаза видели куда больше, чем им полагалось бы
природой.
   - У нас есть кое-какие разногласия, - подтвердил Ивар,  грозно  глядя  на
Флоси. Даин тяжело покачал головой:
   - Такого нельзя допускать, если вы хотите, чтобы счастье вам  улыбнулось.
Героические деяния вершатся лишь  теми,  кто  объединен  одной  целью  и  не
позволяет раздору поселиться в душах. Ваш долг - покончить с разбродом между
гномами и альвами, пока  еще  он  может  быть  разрешен  мирно.  Чем  больше
погибших с одной и  другой  стороны,