ая и  без
того неотступно следовала за ним по пятам, то заводя его в заросли  крапивы,
то направляя его руку в опасную щель между камнями.
   В конце концов, не оставалось ничего другого, как только  идти  вверх  по
расселине, пытаясь определить, какой  путь  окажется  самым  верным.  Сигурд
старался припомнить уроки Адиля, который учил его отыскивать потерянные вещи
и чутьем находить дорогу. Однако, как назло, едва  только  Сигурду  начинало
казаться, что он определил верный путь, как впереди либо вырастала  скальная
стена, либо шумел водопад.
   К полудню Сигурд вынужден был признать, что  заблудился.  И  что  зверски
проголодался. Устав, он присел на первый попавшийся камень и  нехотя  сжевал
пригоршню весенних травок, которые собрал, признав съедобными, - без особой,
впрочем, надежды утолить голод. Самое разумное было,  конечно,  ждать,  пока
его найдут, но очень уж трудно истратить в праздности весь остаток дня,  так
и не заметив никакого знака, что  Рольф  или  Микла  отыскали  его.  Надеясь
высмотреть их, Сигурд взобрался вверх по склону расселины,  но  увидел  лишь
протянувшуюся на многие мили холмистую зеленую равнину,  иссеченную  тысячью
речек, озерец и ручейков,  которых  породил  растаявший  снег.  До  чего  же
тягостно было ощутить себя одиноким и ничтожным на этой бескрайней равнине!
   Перед наступлением сумерек Сигурд принялся  искать  для  себя  пещеру  на
ночь, но, ко все возрастающему унынию, так ничего и не нашел. Он  ковылял  в
сгущающихся сумерках, упорно разыскивая хоть  какое-то  убежище,  в  котором
проще будет отразить нападение Гросс-Бьерна. Морок, который неотвязно крался
следом, примерно на два поворота позади, как будто заметил  его  неудачу  и,
судя по зловещему хохоту, немало порадовался этому.
   Наконец Сигурд кое-как втиснулся в тесный  грот,  вернее,  в  щель  между
двумя валунами, на которых сверху лежал третий, образуя что-то  вроде  крыши
грота. Сигурд поспешно  сгреб  в  кучу  пару  пригоршней  хвороста  и  снова
забрался в свое ненадежное укрытие. Он сунул руку в карман за  огнивом...  и
наткнулся на пустоту. Остолбенев от неожиданности, он долго  и  бессмысленно
глядел в никуда, пока до него не дошло, что теперь он почти что бессилен.
   Сигурд яростно зашарил по карманам, лихорадочно оглядываясь, -  вдруг  да
отыщется другой шанс на спасение? Однако у  жалкой  пещерки,  в  которой  он
укрылся, не было никаких преимуществ, да и в самой расселине искать  подмоги
можно было с тем же успехом, что и в пустыне.  Сигурд  крепче  сжал  в  руке
секиру и рукавом вытер пот со лба, понимая, что пришло время  его  последней
схватки с мороком и уже неважно, что он к этой схватке не готов.
   Гросс-Бьерн трусцой появился в  поле  зрения,  навострив  уши  и  победно
размахивая хвостом, точно стягом. В угасающем свете дня было  ясно,  что  он
отлично знает о беспомощности Сигурда. Юноша  заскрипел  зубами  и  до  слез
пожалел, что нет при нем Бьярнхардова клинка-берсерка, - с тем мечом он  мог
бы сразиться с кем угодно и прикончить  кого  угодно.  Морок  остановился  и
принял церемонную позу, вызывающе фыркнув  при  виде  Сигурда,  вооруженного
секирой.
   Сигурд между тем с немалым раздражением следил, как его проказливая  Сила
дергает его же плащ, хлопая полами. Сила толкала его, точно озорной козленок
рожками, и даже метко попала  в  него  несколькими  мелкими  камешками,  чем
разъярила Сигурда до такой степени, что он впрямую обратился к ней:
   - Всю мою жизнь я не видел от тебя ничего, кроме неприятностей, и сейчас,
когда мне предстоит погибнуть самой лютой смертью,  ты  по-прежнему  мучаешь
меня! Дурацкое, бессмысленное ты злосчастье - и ничего более. Вот умру  я  -
не над  кем  будет  тебе  издеваться!  -  Он  ненадолго  оторвал  взгляд  от
Гросс-Бьерна и  сердито  огляделся,  точно  в  поисках  незримого  существа,
которое дергало его за бороду.
   Гросс-Бьерн  между   тем   сделал   несколько   изящных   шагов,   словно
пританцовывал, игриво склонив  набок  среднюю  голову  и  скалясь  в  жутком
предвкушении. Сигурд шагнул к нему, взвешивая в  руке  секиру.  Вдруг  порыв
ветра щекотнул его щеку - и камень размером с  кулак  стукнул  морока  между
глаз правой головы. От неожиданности Гросс-Бьерн тяжело плюхнулся на  хвост,
и тут же второй камень с размаху ударил его в грудь с оглушительным  стуком.
Тварь взревела от боли и ярости, заплетающимся шагом отступая от Сигурда. Он
напряженно озирался, но так и не увидел, кто бы мог бросить эти камни. Морок
вдруг ринулся на него, взрывая копытами мягкую землю  и  расшвыривая  комья.
Сигурд пригнулся, готовясь к стычке, но и на сей раз он был  спасен  потоком
камней, хлынувшим сверху.
   Гросс-Бьерн отпрянул, увертываясь от камня размером с  бочонок,  и  попал
под залп мелких камешков; спотыкаясь  вприпрыжку  на  катящихся  булыжниках,
морок шлепнулся на бок - в озерцо, натекшее у подножия небольшого  водопада.
Пока он выбирался оттуда, в воздухе с убийственной меткостью просвистели еще
несколько камней - одни пробарабанили по ребрам, другие по макушкам. Крупные
валуны нехотя выворачивались с насиженных мест и неуклюже  катились  вперед,
точно стремясь отрезать мороку  обратный  путь,  с  грохотом  сталкиваясь  и
высекая искры. Гросс-Бьерн в несколько отчаянных прыжков одолел эту преграду
и безумным  галопом  помчался  вниз  по  дну  расселины  под  ливнем  грозно
свистящих камней.
   Когда скатился последний валун, Сигурд медленно оглядел груды  камней,  в
беспорядке рассыпанных у его ног, растрескавшихся,  с  изорванными  клочьями
зеленого мха.
   - Ничего не понимаю, - задиристо сказал он в притихшую темноту, - но  все
равно - спасибо.
   Сила мягко подтолкнула его, и вдруг Сигурд ощутил, что больше не  одинок,
- ощущение было теплое  и  приятное.  Он  знал,  что  больше  ему  не  нужно
прятаться в тесной пещерке, и потому бесшумно  выбрался  на  дно  расселины,
велев Силе отыскать Рольфа и Миклу. Она ответила  легким  толчком  вверх  по
течению ручья, который тек по дну расселины, и Сигурд зашагал вперед,  часто
оглядываясь в поисках Гросс-Бьерна.
   Луна в эту ночь светила в полную силу. Гросс-Бьерн почти неслышно  крался
за Сигурдом, предусмотрительно держась подальше от  его  Силы.  Как  ни  был
Сигурд утомлен и измотан, он не мог отказать  себе  в  удовольствии  двигать
предметы взглядом; устремленная мысль запускала булыжники в  Гросс-Бьерна  с
силой и меткостью катапульты. Он не знал пока, в какую  именно  минуту  Сила
подчинилась его воле, но подозревал, что произошло  это  в  тот  самый  миг,
когда стало ясно, что он погибнет, если хоть что-нибудь не случится.  Теперь
Сила успокаивала его опасения, направляла  ноги  так,  чтобы  они  не  могли
поскользнуться, и уверяла Сигурда, что он непременно отыщет Миклу и  Рольфа,
- скорее всего, они ищут его в верхней части расселины.
   Так что Сигурд  чувствовал  себя  донельзя  уверенным  и  сильным,  когда
обогнул крутой поворот ручья... и в этот самый миг кто-то  -  или  что-то  -
беззвучно вырос перед  ним  как  из-под  земли  и  обхватил  его  громадными
волосатыми лапами. Сигурд вырвался, едва  сдержав  вопль  ужаса,  и  отбежал
несколько ярдов по дну расселины,  покуда  не  сообразил,  что,  собственно,
никто за ним не гонится. Тяжело дыша, он остановился и оглянулся.
   - Эй! - окликнул его слабый голос. - Есть здесь кто-то  -  не  драуг,  не
плод моего воображения? Должно быть,  почудилось,  -  добавил  говоривший  с
тяжелым вздохом, который перешел в стон. Сигурд услышал, как звякнула цепь.
   - Кто там? - нарочито грубо окликнул он.
   - Благодаренье высшим силам, не  почудилось!  Эй!  Помогите!  Я  попал  в
ловушку и с радостью заплачу тебе, если только ты меня освободишь!
   Пожалуйста, помоги мне. Я уже три дня  здесь  торчу  и  едва  не  умер  с
голоду.
   Хуже того - вот-вот появится тот, кто устроил ловушку,  и  тогда  мне  уж
точно конец. Поверь мне, я ничего такого не сделал, чтобы заслужить позорную
смерть! Никогда в жизни я не совершал насилия, и для моего  достоинства  нет
большего оскорбления, нежели умереть, как обычный тролль.
   Сигурд с изумлением прислушивался к этой речи. У говорившего был  хриплый
и довольно ворчливый голос, который  напомнил  ему  обидчивых  и  балованных
ветеранов Хальвдана, любивших просиживать вечер у очага  в  большом  доме  и
хвалиться былыми победами.
   - Кто ты? - спросил он, подходя ближе. - И в какую ловушку попал?
   - Зовут меня Гриснир, а ловушка, само собой,  на  тролля!  -  нетерпеливо
отозвался голос. - Больше я о ней ничего не знаю - только то,  что  застряла
нога и болит неимоверно. Если не желаешь мне помочь - уходи, не  мучай  меня
надеждой на спасение! Уходи, и я буду мучиться! -  Гриснир  испустил  жуткий
стон и снова забряцал цепью.
   Сигурд решил, что вряд ли  чужак  нападет  на  него,  если  у  него  нога
застряла в ловушке, и осмелился подобраться еще ближе, чтобы приглядеться  к
нему. Он настороженно выглянул из-за валуна - и  увидел  громадного  тролля,
который восседал посреди расселины; некое хитроумное приспособление  впилось
в его ногу.
   - Ты же тролль, - тупо проговорил Сигурд.
   Гриснир скрестил руки на груди.
   - Конечно же, я тролль, если ловушка эта - не на человека, не на лису, не
на птицу, а именно на  тролля.  Слыхал  ли  ты  когда-нибудь,  чтобы  тролля
изловили чем-то еще? Эта великолепная штучка - дело рук  Вигасмида,  кузнеца
из Слеггьявеллира, и я могу порекомендовать ее, так сказать, по собственному
опыту. Тролль, попавший в эту ловушку, уже не спасется.
   Словом, можешь купить такую за две с половиной марки.
   Сигурд подошел еще ближе, и тролль уставился на него горящими глазами.
   - Но ведь если я тебя освобожу, ты скорее всего тут же меня прикончишь  и
сожрешь, разве нет? - осторожно осведомился Сигурд.
   Гриснир вздохнул, ссутулив волосатые плечи.
   - Я не из  тех  троллей,  что  едят  все  без  разбору.  Желудок  у  меня
деликатный, а вы, альвы, носите в себе невообразимое количество  болезней  и
поветрий.  Не  хотелось  бы  тебя  обидеть,  но  я  бы  предпочел  говядину,
изжаренную на огне и пропитанную собственным соком.
   От этого описания у Сигурда рот наполнился слюной.
   - Я и сам сильно голоден... но мне  всегда  говорили,  что  слову  тролля
верить нельзя.
   Гриснир нетерпеливо шевельнулся.
   - Послушай-ка, дружок, ты ведь любишь золото? Я  знаю,  все  альвы  любят
золото. Я дам тебе больше золота, чем ты  сможешь  унести  с  собой,  только
помоги мне выбраться из ловушки. И еще я дам тебе мяса  и  оленины,  сколько
сможешь съесть. Мое жилище совсем неподалеку отсюда. Какое  предательство  -
поставить ловушку чуть ли не на моем пороге! Ну же, разве ты не видишь,  что
я не желаю убивать ни тебя, ни кого-то еще? У меня ужасно болит нога, и все,
что я хочу, - скрыться под землю и там подлечить ее. Для тебя это,  конечно,
мелочь - освободить тролля из ловушки, а для меня - вопрос жизни и смерти.
   Сигурд ощутил, как Сила мягко  подталкивает  его  вперед.  Он  подошел  к
ловушке и принялся ее  разглядывать.  Гриснир  с  надеждой  поднял  на  него
сморщенное лицо, скрежеща зубами от боли, покуда Сигурд изучал ловушку.
   - Боюсь, у тебя сломана нога, - сказал наконец Сигурд. - Нескоро  еще  ты
сможешь охотиться. Верно, у вас  есть  вожак,  которому  будет  не  по  душе
кормить больного тролля?
   Гриснир расправил плечи.
   -  Я  тролль-одиночка,  а  не  животное,  которое  охотится  в  стае!   Я
зарабатываю пропитание и золото мудрыми советами и заклинаниями для  здешних
рыбаков и крестьян. Вот почему мне особенно горько, что альвы, которым я так
долго верил, обратились против меня и поставили на меня ловушку. Знаешь, это
обстоятельство ввергает меня в крайнее уныние.
   -  Где  же  у  этой  ловушки  защелка?  -  бормотал  Сигурд,  разглядывая
устройство со всех сторон. Наконец он нашел искомое и обеими ногами встал на
защелку - иначе никак нельзя было раздвинуть ее хищные челюсти.
   Облегченно скуля, Гриснир выволок из  ловушки  свою  сломанную  и  сильно
изорванную ногу и пополз к воде, до которой он не мог добраться три дня.
   Сигурд, мгновение поразмыслив, протянул ему свой дорожный кубок. Он помог
Грисниру обмыть раненую ногу,  затем  они  обвязали  ее  пахучими  листьями,
которые Сигурд по указанию  тролля  нарвал  на  сырых  стенах  расселины,  и
завернули в кусок длинного истрепанного плаща, который  тролль  носил  через
плечо. Затем Сигурд помог Грисниру подняться,  предложив  ему  опереться  на
свое плечо, которое было намного ниже, чем мохнатое плечо спасенного.
   Тролль кряхтел, стонал и морщился на каждом шагу,  часто  останавливаясь,
чтобы отдышаться и утереть волосатое лицо, обильно покрытое потом.
   - За помощь я награжу тебя золотом и драгоценными камнями, - объявил  он.
- Теперь уже недалеко. Увидишь плоский валун, который лежит на двух  других,
как подобие дверного проема, - значит, пришли. Дверь в мое жилище прямо  там
внизу.
   Очень  скоро  Сигурд  увидел  примету,  о  которой  говорил  Гриснир.  Из
последних сил, шатаясь, они проковыляли по крутой тропинке вверх  и  рухнули
под гигантским портиком, сопя и  задыхаясь,  однако  торжествующе  ухмыляясь
друг другу.
   - Вот бы удивился кое-кто из моих приятелей, если бы сейчас увидал  меня!
- Сигурд со смехом покачал головой. - В жизни я не поступал так безрассудно.
   - Так добросердечно, хотел ты сказать, - со слабым смешком  поправил  его
Гриснир. Из волосяных зарослей на груди он извлек висевший на цепочке  ключ.
- Ну что же, войдем? Огня там нет, и еды не много, но кое-что пристойное  мы
все же для себя отыщем.

Глава 15

   Сигурд распахнул тяжелую дверь, за которой оказался небольшой  коридор  -
он заканчивался коротким рядом широких ступеней, которые вели наверх.
   Гриснир показал, где лампа и огниво, и миг спустя мягкий  свет  лампы  на
китовом жиру озарил большую и уютную комнату, которая была вырублена прямо в
скале, - причем даже с очагом. Напротив  массивного  стола  и  кресел,  тоже
высеченных  из  камня,  высилась  гигантских  размеров  кровать  с   резными
столбиками, на которую Гриснир тотчас и вскарабкался с благодарным стоном.
   Сигурд озирался все с большим восторгом, разглядывая  искусно  вырезанные
каменные фигурки, стоявшие на каждой полке и в каждой нише. Он развел жаркое
пламя в очаге, и Гриснир указал ему на сундук, покрытый искусной резьбой,  -
там хранились съестные припасы. Первым делом Сигурд  сварил  яйца  -  полную
кастрюлю - и прибавил к ним хлеб, поджаренный на угольях.
   Когда они немного утолили голод, Сигурд принялся жарить  мясо,  но  то  и
дело оглядывался на сундук.
   - У меня есть резная шкатулка - вот она бы тебе понравилась, - сказал  он
наконец, понимая, что и каменные фигурки, и резьба на  сундуке  -  дело  рук
Гриснира. - Ее смастерил один гном, Бергтор из Свартафелла, и она почти  так
же хороша, как твои поделки.
   Гриснир сел на кровати.
   - Бергтор? Гм, неудивительно, что моя работа, на твой взгляд,  почти  так
же хороша, как его. Он был моим наставником много лет  назад,  и  это  он  и
никто иной убедил меня, до чего приятно жить в одиночку  в  сердце  горы.  Я
зарабатываю на жизнь своим мастерством и познаниями... во всяком случае, так
было три дня назад. Не знаю уж, смогу ли я впредь доверять этим альвам. - Он
нахмурился, подергал себя за отвисшие мочки остроконечных ушей. - Э,  да  ну
их совсем! Переверни мясо в последний раз и загляни  вон  в  этот  маленький
сундучок на полке. Бери оттуда  все,  что  захочешь,  или  же  забирай  весь
сундучок - как душе твоей будет угодно. Золото и драгоценности  немного  для
меня значат, они нужны мне лишь для обмена.
   Вчера в это же время я мечтал лишь об одном - чтобы  кто-нибудь,  подобно
тебе, явился и спас меня из ловушки.
   С колотящимся сердцем Сигурд заглянул в сундучок. Почти до краев  он  был
наполнен золотыми монетами, украшениями и драгоценными камнями.  Вначале  он
подумал, сколько сможет отсюда взять, затем - сколько сумеет унести.
   Золото, даже если  его  немного,  -  штука  увесистая.  Он  оглянулся  на
Гриснира - тролль растянулся на каменной кровати, потягивая мед  из  большой
чаши и между глотками ласково поглядывая на Сигурда.
   Наконец Сигурд выбрал только один камень - огромный, мерцающий  алым,  он
напомнил Сигурду о Ранхильд. Как хорош был бы этот алый камень на  ее  белой
шее, если б  только  удалось  передать  ей  подарок,  не  уточняя,  от  кого
именно!.. Быть может, Ранхильд ненавидит его... но камень он все же взял.
   - И это все? - воскликнул Гриснир.
   - Больше мне и не унести, - отвечал Сигурд. - Во всяком случае, не  туда,
куда я направляюсь. Я бы подарил этот камень одной знакомой девушке, если  б
только довелось  еще  когда-нибудь  увидеть  ее.  -  Он  глянул  на  колечко
Ранхильд, блестевшее на  его  мизинце,  и  мрачно  задумался  о  всех  своих
злодеяниях.
   - Я так и думал, что ты здесь долго не задержишься, - заметил Гриснир.
   - Тем более что этакая тварь преследует тебя по пятам! Не знаю,  что  она
такое, да и не особенно желаю знакомиться с ней поближе. Однако я в долгу  у
тебя, и прежде чем ты уйдешь, я хотел бы расплатиться. Ты упомянул Бергтора.
- Он умолк, поскольку считал невежливым  чересчур  настойчиво  расспрашивать
гостя.
   Сигурд присел на табурет рядом с кроватью Гриснира.
   - Я и мои друзья отправились в путь, чтобы повидать Бергтора -  с  самыми
мирными целями. Все, что нужно нам от него, - чтобы он  открыл  шкатулку,  о
которой я говорил тебе раньше; зла мы ему не желаем. Я  уверен,  ты  знаешь,
как трудно отыскать Свартафелл, но если ты некогда  был  учеником  Бергтора,
стало быть, сумеешь нарисовать для нас карту. И еще -  если  тебе  привелось
видеть двоих альвов с шестью конями, кого-то искавших... так вот, они искали
меня, и мне бы очень хотелось поскорее встретиться со своими друзьями.
   Гриснир одной  лапой  потер  щетинистый  подбородок.  Затем  взял  нож  и
деревянную чурку, и его лапы, с виду такие неуклюжие, стали вдруг быстрыми и
ловкими. Размышляя, он вырезал какие-то лица и руны.
   - Ну что ж, - сказал он наконец, - надеюсь, ты  и  вправду  не  причинишь
Бергтору зла. Похоже, вдали от своего племени всякий и добр, и честен, а вот
стоит нам собраться вместе... Я верю в твою честность и  доброту,  а  посему
дам тебе эту карту в  благодарность  за  то,  что  ты  не  побоялся  и  спас
попавшего в беду тролля. Если тебе  когда-нибудь  понадобится  помощь  -  ты
знаешь, где меня найти.
   Сигурд принял из его лап резной  жезл,  в  который  обратилась  чурка,  -
поначалу он счел этот жезл обыкновенным подарком, но  приглядевшись,  понял,
что это самая настоящая карта с обозначением всех гор и пиков. Он благодарно
улыбнулся старому троллю:
   - Итак, ты решил снова довериться крестьянам и рыбакам,  после  того  как
кто-то из них сыграл с тобой такую мерзкую шутку?
   Гриснир лишь махнул лапой и зажмурился.
   - Э, я запросто могу узнать, кто поставил ловушку и почему. Кто-то затаил
против меня обиду, но я не из тех, кто бежит  от  боя.  Эта  гора  и  долины
окрест принадлежат мне. Я упрямый старый плут, и  чтобы  отвратить  меня  от
друзей, мало одной тролличьей ловушки. По душе мне зги негодяи, хотя один из
них и желает мне зла. Нет, обо мне можешь не беспокоиться!
   Куда важнее найти твоих друзей, прежде чем они отчаются отыскать тебя.
   Когда я лежал там, в расселине, и  прятался,  как  мог,  от  убийственных
лучей солнца, мне почудилось, что над самой  головой  простучали  копыта.  В
горячке я было решил, что это драуги или дикая охота  или  что  стук  мне  в
бреду почудился, но теперь мне думается, что это вполне могли  быть  и  твои
друзья. На твоем месте я бы завтра вернулся немного назад и поискал их следы
около того места, где я попался в ловушку. - Он оскалил в дружеской  ухмылке
редкие крупные зубы. - Ну как, мясо готово? Судя по в