ной  комнате  и  все  не  мог
согреться. Потом он пошел искать Рольфа, не в силах долее горевать и зябнуть
в одиночестве.
   - Рольф, ты спишь, что ли? - ворчливо осведомился он у двери, за  которой
мерцал красноватый отблеск огня в очаге.
   Темная фигура у огня шевельнулась и откликнулась, не оглядываясь:
   - Нет, не сплю. Входи, коли хочешь. Судя по  воплям,  Бьярнхард  все  еще
бесится. Вряд ли мы уснем этой ночью.
   Сигурд уселся на табурет рядом с Рольфом и долго молчал, уставясь на угли
в очаге, - вполне под стать унылому безмолвию Рольфа.
   - Я знаю,  ты  вправе  меня  ненавидеть,  -  наконец  сказал  он.  -  Вот
подходящий повод нам расстаться, и, если ты покинешь меня, я не обижусь.
   Ты, наверно, думал, как бы отомстить  за  Хальвдана?  В  крайнем  случае,
оставь меня здесь и возвращайся в Хравнборг... я-то  этого  уже  никогда  не
смогу сделать. Ранхильд пожалеет, что морок тем вечером не  утопил  меня,  и
мне кажется, что так было бы и лучше для всех. Ох, Рольф, как  же  я  жалею,
что сделал это! - прибавил он со внезапной горестью. - С этим мечом в руке я
превратился в убийцу! Гордиться нечем - я вспоминаю,  как  Хальвдан  пытался
мне помочь... ведь он вправду однажды спас мне жизнь!
   Рольф вздохнул, тяжко ссутулив плечи.
   - Скоро ты с этим справишься, Сигурд. С Бьярнхардом и Йотуллом в качестве
главных  советчиков  ты  очень  скоро  забудешь  Хальвдана.  А  обо  мне  не
тревожься. Я останусь с тобой, пока... пока не случится то, что  я  прозрел.
Что сделано, Сигурд, то  сделано,  так  что  незачем  нам  обоим  терзаться,
оглядываться назад, сетовать... Если не выбросишь из головы эти мысли,  тебя
до конца дней будут преследовать вещи, сыплющиеся со стен  или  летающие  по
комнате, - как, к примеру, вот эта  кочерга.  -  Он  кивнул  на  закопченную
кочергу, которую гоняла по  полу  причудливыми  зигзагами  проказливая  Сила
Сигурда. От его нечаянных взглядов свалились уже почти все вещи, развешанные
по стенам комнаты.
   - Я  враг  даже  самому  себе,  -  с  горечью  проговорил  Сигурд,  когда
раскаленный уголек выскочил с оглушительным щелчком из очага и,  прежде  чем
Сигурд успел смахнуть его, прожег в штанах дыру, опалив кожу  на  колене.  -
Похоже, всякий, к кому я подойду близко, обречен на неудачи. Может, тебе все
же лучше уйти от меня, Рольф? По крайней мере, останешься жив.
   - Нет, Сигги, я пригожусь тебе... хотя ты сам  этого  еще  не  знаешь.  -
Рольф задумчиво пошевелил угли в очаге и внимательно глянул  на  Сигурда.  -
Есть один способ хоть немного возместить льесальвам гибель Хальвдана,  если,
конечно, ты готов это сделать.
   Сигурд угрюмо потирал обожженное колено.
   - У меня нет ничего ценного, кроме жизни, а  ее  ценность  не  так  уж  и
велика, если вспомнить, что меня преследует морок, который во что бы  то  ни
стало решил меня поймать. Ну да валяй говори,  что  ты  задумал.  Хуже,  чем
добровольно отдать меня на суд и месть льесальвов, ты уже не придумаешь.
   Глаза Рольфа блестели.
   - Не дай Бьярнхарду и Йотуллу завладеть тем, что сокрыто в шкатулке!
   Эта вещь для них крайне ценна, а  Хальвдан  явно  считал,  что  ее  нужно
держать подальше от этой парочки, иначе бы он не рискнул своей жизнью, придя
сюда за тобой и шкатулкой. Мы запросто сумеем сбежать из Свинхагахалла, ведь
до сих пор ты не делал никаких попыток побега.
   Доберемся до Хравнборга и уговорим Миклу  помочь  нам  найти  Свартафелл.
Если ты сумеешь как-то заменить Хальвдана  -  значит,  его  гибель  была  не
напрасна.
   Сигурд прислушался к воплям Бьярнхарда, который на чем  свет  стоит  клял
своих слуг и призывал к себе  Слинга,  не  зная,  что  тот  уже  никогда  не
откликнется на его зов. Он подумал о сытной пище, тепле и  уюте,  к  которым
уже успел привыкнуть, о черной мощи  Йотулла,  которая  неизбежно  обратится
против него, если он решится сбежать. Подумал Сигурд  и  о  мороке,  который
преграждал ему путь надежнее, чем все в мире замки и запоры.
   - Вдвоем, в снегу и мраке, нам не выжить, - сказал он наконец. -  Ты  все
еще не можешь стрелять из лука, и  мы  оба  не  знаем  заклятий,  отгоняющих
троллей. Мне  кажется,  безопасней  делать  вид,  что  мы  следуем  замыслам
Бьярнхарда... да и не уверен я,  что  в  Хравнборге  согласятся  принять  за
смерть Хальвдана виру, меньшую, чем моя кровь. Вспомни хотя бы Ранхильд.
   Сигурд вздрогнул, охваченный странным чувством, что девушка в  эту  самую
минуту думает о нем. Ужасно будет видеть ее  врагом...  Плетеный  шнурок  из
волос Ранхильд вдруг показался  ему  не  даром,  а  петлей  на  шее.  Сигурд
поспешно снял его и бросил бы в огонь, но пожалел колечко, которое было  ему
как раз впору на мизинец; да и запасная  тетива  еще  никому  не  мешала,  и
Сигурд спрятал плетеный шнурок в карман.
   Рольф отвернулся и долго глядел  в  огонь,  не  говоря  ни  слова.  После
долгого молчания он наконец сказал:
   - Хальвдан был прав, говоря, что твой  меч  принуждает  своего  владельца
совершать бесчестные дела. Первым было убийство Хальвдана, вторым, вероятно,
станет моя смерть. Хотел бы я знать, Сигги, что станется  с  тобой...  -  Он
ворошил кочергой угли, не поднимая глаз.
   В душе Сигурд с ним согласился, но ничего не сказал.  Ночь  они  провели,
прислушиваясь к частым взрывам Бьярнхардова гнева и отмечая ход  времени  по
смене часовых на полуразрушенных башнях, - стражники с топотом спускались по
узкой лестнице и выходили через главный вход. Один раз Сигурд даже как будто
различил радостное хихиканье Гросс-Бьерна и грохот копыт по входной двери...
но это ему, скорее всего, приснилось.
   После этого он и глаз не  мог  сомкнуть,  хотя  утренняя  стража  еще  не
сменяла полуночную. Сигурд оставил Рольфа, свернувшегося клубком в неудобной
позе у очага, и пошел бродить по лабиринту  подземной  крепости  Бьярнхарда,
надеясь отыскать хоть  какого-нибудь  доккальва,  который  скажет  ему,  чем
увенчалась погоня Йотулла. Лампа  в  его  руках  горела  тускло,  соломенный
фитиль почти кончился, и встречались ему только шнырявшие по углам крысы  да
Бьярнхардовы гончие, которые  потягивались  и  виляли  хвостами,  следуя  за
юношей по стылым коридорам. Раз или два Сигурду встретились слуги,  тащившие
вязанки дров, но они удрали с его дороги так же проворно, как и крысы, узнав
в нем владельца проклятого меча. В самых глубоких и  сырых  погребах  Сигурд
отыскал лазарет, но там никто не был в состоянии с ним беседовать. Вчерашний
налет льесальвов сильно пошатнул  ряды  Бьярнхарда,  и  это,  без  сомнения,
добавило бешенства хромому ярлу.
   Изрядно продрогнув, Сигурд вернулся в большой зал, где тощий  старый  раб
разводил в очаге жаркий огонь, готовясь к утреннему выходу Бьярнхарда.
   Старик подскочил, увидав Сигурда, и опасливо сообщил, что завтрак еще  не
готов, прибавив с  тенью  укора,  что  час,  мол,  ранний  и  никто  еще  не
проснулся.
   - Ничего, я подожду, - отвечал Сигурд. - Ступай займись своими делами.
   Я послежу за огнем и подброшу дров, если понадобится.
   - Это славно. Может, тогда, господин, тебя не затруднит впустить утреннюю
смену? - с надеждой осведомился раб, потирая над огнем узловатые  пальцы.  -
Они постучат.
   Сигурд кивнул, и оборванец  исчез  в  темном  коридоре,  оставив  Сигурду
возможность первым выяснить, в каком настроении будет Бьярнхард после  того,
как он всю ночь пил и воплями призывал к себе Йотулла и Слинга.
   Ждать пришлось недолго - скоро утренняя стража подошла к  дверям,  топоча
по снегу, и  почтительно  постучала.  Сигурд  открыл,  и  доккальвы,  что-то
проворчав в благодарность, гуськом  вошли  в  зал.  Последний  вел  с  собой
незнакомца в засыпанном снегом плаще.
   - Говорит, что гонец, - сообщил доккальв Сигурду. - Вроде бы знает что-то
про Йотулла, если не врет, конечно, - добавил он  и  ушел,  мимоходом  ткнув
пришельца в бок луком и вожделенно глянув на огонь.
   Посланец уселся у очага и стряхнул снег с плаща, чтобы  подсушить  его  в
гостеприимном теплом зале. Сигурд сел в кресло и подпер кулаками подбородок,
тотчас забыв о гонце. Появились слуги и стали накрывать на  стол.  Едва  они
ушли,  гонец  отбросил  капюшон  и  повернулся  к  Сигурду,  который  лениво
разглядывал рукоять меча, пытаясь разобрать смысл в  причудливой  вязи  рун.
Наконец он поднял взгляд на гонца - и в тот же миг узнал  хмурое  и  строгое
лицо Миклы.

Глава 11

   - Что тебе здесь нужно? - осведомился Сигурд, берясь за рукоять  меча.  -
Хочешь погибнуть?
   - Не больше, чем хотел этого Хальвдан, - резко ответил Микла. - Я пришел,
чтобы вернуть в Хравнборг тебя и Рольфа. Прочие  отправились  вперед,  чтобы
доставить Хальвдана в ближайший Дом Исцеления.
   - Так он жив? - вскрикнул Сигурд.
   Микла пожал плечами:
   - Быть может, частица жизни еще теплится в нем,  но  я  мало  надеюсь  на
благополучный исход. Где Рольф?
   Сигурд кивнул в сторону коридора:
   - Спит. Может, тебе лучше унести ноги, пока никто тебя не  заметил?  Если
ты столкнешься с Йотуллом, он из тебя настругает лапши.
   - Неважно. Ну же, Сигурд, неужели ты не хочешь отсюда выбраться? -  Микла
беспокойно оглянулся в сторону коридора.
   - Я здесь не пленник, - отрезал Сигурд, правда не очень уверенно,  потому
что вспомнил морока. - И если уж я уйду  отсюда,  то  не  в  Хравнборг,  где
мстительные альвы только и ждут, как  бы  взять  с  меня  кровавую  виру  за
Хальвдана!  Я  отправлюсь  в  Свартафелл,  найду  мастера,  который   сделал
шкатулку, и попрошу открыть ее.
   - Тогда я пойду с тобой. Если только это  в  моих  силах,  я  не  дам  ни
Бьярнхарду, ни Йотуллу завладеть тем, что хранится в шкатулке. Какая бы  это
ни была вещь, если один из них ее заполучит - судьба последних альвов  будет
предрешена.
   - Судьба изгоев, хотел ты  сказать,  -  поправил  его  Сигурд,  поигрывая
мечом. - Вы ведь все здесь альвы. Только похоже,  что  я  заключил  союз  со
стороной, которая побеждает и победит. Оглянись только по  сторонам,  сравни
Свинхагахалл с тем, что творится в Хравнборге, - и ты поймешь, почему  я  не
желаю  отречься  от  своих  привилегий  ради  сомнительной  чести   насмерть
замерзнуть вместе с тобой по пути в Свартафелл. Даже если б нам удалась  эта
безумная затея, что проку вести заведомо безнадежную войну, защищая  горстку
мелких фортов вроде Хравнборга от мощи Свинхагахалла?
   - Ага, значит, вот что! Ты выбрал сторону, которая с виду  сильнее,  даже
не подумав, праведная это сторона или нет?  Послушай,  я  довольно  видел  в
Свинхагахалле, чтобы убедить тебя, насколько лучше нам в  Хравнборге.  Видел
ли ты, чтобы там кто-то голодал или замерзал до смерти?  Разве  Хальвдан  ел
мясо, когда не было мяса для его воинов? Может, в его доме и  нет  изобилия,
но и низостью там не  пахнет.  А  Свинхагахалл,  Сигурд,  насквозь  провонял
низостью, и меня поражает, что ты не чуешь этого.
   Сигурд раздражался все сильнее, особенно когда понял, что  возразить  тут
нечего. Бьярнхард правил своими подданными так, чтобы те не могли выжить без
его поддержки. Такой обычай сулил неисчислимые  беды  тому,  кто  попадал  в
немилость, - но Сигурд  считал  себя  выше  такого  положения...  во  всяком
случае, пока он не заслужил неудовольствия Бьярнхарда.
   - Послушай, Микла, - сказал он, - не  понимаю,  зачем  ты  тратишь  здесь
попусту время? Я с тобой не уйду, а силой ты меня не уведешь,  пока  у  меня
есть вот это. - Он угрожающим движением наполовину вытащил из ножен меч.
   - Вот как? - Микла ожег  его  гневным  взглядом.  -  Сигурд,  ты  простой
скиплинг, а я уже почти что полноправный маг. Бьюсь об заклад, что я мог  бы
увезти тебя туда, куда я сочту нужным, - а я намерен доставить тебя и Рольфа
в Свартафелл, как бы ты ни брыкался и ни валял дурака! Времени у  нас  мало,
так что ступай будить Рольфа и собирайтесь в  путь.  Я  уже  заседлал  ваших
коней - они ждут.
   Сигурд встал и обнажил меч.
   - Вот мой ответ! А теперь лучше убирайся, пока я не разозлился настолько,
чтобы и тебя не прикончить. - Микла поднял посох.
   - Я вижу, тебе понравилось убивать друзей? Вошел, так сказать, во вкус?
   Ну-ка убери меч,  или  я  расплавлю  и  его,  и  твою  руку  без  всякого
сожаления!
   - Слова истинного друга! - с издевкой заметил Сигурд.  -  Нет,  Микла,  я
хорошо знаю, кто мои друзья, и ты к ним не относишься.
   - Отношусь, болван, только ты слишком туп, чтобы это понять! - огрызнулся
Микла.
   Сигурд вспыхнул от ярости, поняв, что ничего в жизни он так не хотел, как
прикончить Миклу.
   - Таких слов не прощают, - сказал он и нанес удар... но Микла,  наученный
примером Хальвдана, отпрянул и увернулся от меча. Сверкающее лезвие пронзило
лишь его плащ.
   Микла перепрыгнул  через  стол  и  занес  посох,  приготовясь  произнести
заклинание. Сигурд хотел было прыгнуть за ним... но тут его  затылок  словно
взорвался, он проковылял шага два по странно накренившемуся  полу  и  рухнул
навзничь. Зала  головокружительно  завертелась  перед  глазами,  и  из  этой
круговерти возникло озабоченное лицо Рольфа.
   - Как ты, Сигги? Я тебя не слишком сильно ударил?
   - Нет, ничего, все в порядке, - хрипло прошептал Сигурд, чувствуя, как на
затылке стремительно растет изрядная шишка. Он укоризненно глядел на Рольфа.
   Наконец  Сигурд  с  трудом  поднялся  на  четвереньки  и  даже  не   смог
возмутиться, когда Микла, что-то злобно ворча, схватил  его  меч,  вложил  в
ножны и сунул за пояс. К тому времени, когда Сигурд сумел кое-как  подняться
на ноги, Рольф уже затолкал их пожитки в  две  седельные  сумы,  стащил  для
Миклы красивый плащ и новые сапоги и  завладел  доброй  половиной  завтрака,
накрытого для Бьярнхарда. Он набросил на плечи  Сигурда  плащ,  стараясь  не
зацепить свеженькую шишку, и объявил:
   - Мы готовы, Микла. Пошли!
   Рольф и Микла с двух сторон взяли Сигурда за руки, вышли  из  зала  и  по
длинному темному коридору вышли наверх,  где  одинокий  часовой  возился  со
скудным костерком и даже не глянул на троицу, важно прошествовавшую мимо.
   Стражи на укреплениях подступили было к ним с  расспросами,  но  Микла  в
ответ что-то раздраженно рявкнул, как и подобало важной персоне, и дал шпоры
коню.
   Они скакали галопом в медленно светлеющую мглу. И  когда  уже  минуло  за
полдень, стало понятно - теперь их никто не сможет догнать.  Микла  и  Рольф
ликовали. Сигурд  все  еще  дулся,  тем  более  что  каждый  поворот  головы
напоминал ему о коварстве Рольфа. После нескольких дней пути, в глубине души
радуясь каждому лучику скупо светящего  солнца,  Сигурд  снизошел  до  того,
чтобы заговорить с Миклой и Рольфом.
   Первым делом Сигурд потребовал у Миклы свой меч, но Микла ответил:
   - Я спрятал его туда, где он не сможет причинить  беды.  На  самом  деле,
Сигурд, тебе  не  слишком  хочется  получить  этот  меч  обратно.  Я  прочел
начертанные на нем руны - клинок проклят для каждого, чья  рука  сожмет  его
рукоять. "Три предательства я свершу" - вот что на нем  написано.  Это  руны
двергов; видимо, доккальвы схватили кузнеца-гнома и заставили  его  выковать
им волшебный меч, а он этим проклятием отомстил, как мог. Гномы, в общем-то,
славный народец, но обиды они помнят вечно. Когда доберемся до  Свартафелла,
попросим  Бергтора  уничтожить  меч,  чтобы  никто  больше  не  погиб  из-за
проклятия.
   Сигурд вздохнул и  уставился  на  огонь,  на  котором  готовился  скудный
завтрак.
   - Я не часто в этом признаюсь, но так оно и  есть  -  я  осел.  Йотулл  и
Бьярнхард все подстроили, чтобы заманить Хальвдана  в  Свинхагахалл,  а  там
оказался я вот с этим мечом и убил его.
   - Да, -  сказал  Микла,  -  Бьярнхард  позаботился,  чтобы  нужная  весть
достигла Хравнборга. Хальвдан подозревал ловушку, но, я уверен,  никогда  бы
не подумал, что это окажешься именно ты. Не могу винить тебя во  всем...  но
тебе  будет  трудненько  оправдаться.  Надеюсь,  то,  что  хранится  в  этой
шкатулке, окажется чудом из чудес, - иначе как возместить гибель Хальвдана?
   Рольф упрямо натягивал отсыревшие сапоги.
   - Я все ломаю голову, где же Йотулл. Гонится он по-прежнему за теми,  кто
унес Хальвдана, или же следует по пятам за нами? Какая добыча покажется  ему
ценнее - или доступней?
   Никто не ответил на этот вопрос, но ни о чем другом они не могли  думать,
когда сели на коней и снова  тронулись  в  путь  сквозь  непроглядный  мрак.
Впрочем, солнце с каждым днем всходило все раньше и дольше задерживалось  на
небе, отчего тролли явно пали духом, а  погоня  из  Свинхагахалла  наверняка
отставала. В холодные морозные ночи путники различали топот копыт по  камням
за несколько миль от стоянки, и Микла лез из кожи,  чтобы  чарами  сбить  со
следа доккальвов. Он нагонял такой густой туман, что дышать в нем было почти
невозможно, будоражил метели и пургу, чтобы запорошить след и сбить с  толку
погоню. Он сотворял миражи, к  примеру  ярко  освещенный  дом,  из  которого
доносилось веселое пение; доккальвы метались от  горы  к  горе,  прежде  чем
догадывались, как легко обвели их вокруг пальца. Лучшим миражом  Миклы  была
расселина, которая отделяла доккальвов от их добычи, и они подолгу  метались
вдоль края, пытаясь обойти расселину или  хотя  бы  перебраться  через  нее.
Сигурд глядел на Миклу с новым уважением, особенно когда тот сотворил в небе
небывалое огненное зрелище, чтобы у преследователей не хватило духу идти  за
ними дальше.
   Одно только обстоятельство никак нельзя было  поправить  магией.  Скудный
запас пищи приходил к концу, а, судя по картам Миклы,  они  едва  преодолели
четверть пути до Свартафелла.
   - Почему бы тебе не наколдовать нам еды? - ворчливо заметил Сигурд как-то
вечером, когда все  трое,  промокшие  и  приунывшие,  с  пустыми  желудками,
сгрудились в лавовой пещере. Снаружи лил шумный весенний дождь.
   Микла покачал головой:
   - Даже если б я это и сделал, пользы для нас никакой.  Наколдованная  еда
не насыщает. Сделаем лучше вот  что:  будем  останавливаться  в  усадьбах  и
хуторах по дороге и трудиться за пропитание.  Среди  других  альвов  Йотуллу
будет труднее отыскать нас заклинаниями. Мы совсем немного свернем к  западу
и через два дня доберемся до усадьбы под названием Туфнавеллир.
   Может,  им  понадобится  помощь  в  стрижке  овец.  Потом   можно   будет
остановиться в Квигудалире, Миркдхале, Скардрсстронде, Флете и Гуннавике.
   А там уж рукой подать до подножий гор,  где  в  своем  Свартафелле  живет
Бергтор.
   Сигурд задумчиво подергал себя за бородку и помрачнел.
   - Я не думал, что между нами и Свартафеллом так много разных поселений.
   Что, если там окажутся соглядатаи Бьярнхарда и Йотулла?
   - Альвы независимы по натуре, и доккальвы не исключение, - отвечал Микла.
- Ты этого, может,  и  не  знаешь,  но  тамошний  народ  не  слишком  жалует
Бьярнхарда и Йотулла, и вряд ли кто-то поспешит выдать нас.
   Сигурд утешал себя мыслями о прочной крыше, которая защитит их от  дождя,
и хоть какой-то еде, что попадет в подведенные от голода желудки.
   Даже если Бьярнхарду удастся как-то изловить их, он сумеет  вернуть  себе
доверие хромого ярла. В конце концов, его  ведь  увезли  силой,  против  его
воли. Совершенно ясно - им одним не выжить, а  именно  об  этом  он  говорил
Микле, и эта мысль приносила Сигурду некоторое удовлетворение.
   Они добрались до Туфнавеллира на исходе короткого  весеннего  дня.  Дождь
растопил сугробы, наполнив речные русла ревущими  потоками  воды,  и  низкие
холмы вокруг усадьбы уже подергивались зеленой дымкой. Дым приветливо  вился
из трубы большого торфяного дома, окруженного хижинами, амбарами и  загонами
для скота. Судя по блеянью овец и собачьему лаю, стрижка уже началась.
   Как и предсказывал Микла, хозяин Туфнавеллира  был  только  рад  получить
помощников  для  стрижки.  Камби  Чернобров  не  встретил  новых  работников
гостеприимными возгласами, когда они, завершив дневные труды, явились в  дом
ужинать, но еда у него