возился с особо
сложным старым замком, который он приспособил на дверь для защиты от морока.
По пятам за Рольфом он спустился по лестнице, и  вдруг  Рольф  с  испуганным
воплем отпрянул и налетел на него. В едва видном  отсвете  краснеющих  углей
поднялась огромная черная тень и двинулась к ним. Сигурд бросился  к  двери,
но она была наглухо заперта хитроумным изобретением Рольфа.
   - Приветствую тебя, Рольф! Да неужто ты успел так скоро позабыть меня?
   - скрипуче возопила, тень, разражаясь веселым хихиканьем. - А это  кто  с
тобой? Никак скиплинг, клянусь своей душой и пуговицами! Да, недаром  я  так
торопился - знал, что пора возвращаться. Но до  чего  же  здесь  холодно!  -
Адиль оживленно потер ладони,  дунул  на  очаг,  и  огонь  в  нем  затрещал,
разгораясь в веселое слепящее пламя.
   - До чего же я рад тебя видеть, Адиль! - весело воскликнул Рольф,  глядя,
как старый маг придвигает кресло поближе  к  огню  и,  моргая,  разглядывает
Сигурда глазами старой саламандры. - Славно, что ты вернулся.
   Сигурда преследует морок, Микла говорит о Йотулле  разные  странности,  а
Йотулл и Хальвдан все время ссорятся. Все так переживают, что того  и  гляди
натворят бед. А Ранхильд и вовсе невыносима.  Она  украла  рубашку,  которую
вышила одна из служанок, и по дарила ее Хальвдану, якобы сама вышила, ну а я
еще не решил, дать ли ей понять, что я все знаю...
   - Я очень рад, что вовремя вернулся, - торопливо перебил его Адиль.  -  Я
так и чуял, что  что-то  неладно.  Это  и  есть  Сигурд,  который  возмущает
спокойствие всего Хравнборга? - Он поманил Сигурда и заглянул  ему  в  лицо,
улыбаясь вполне добродушно, - однако глаза у старого  мага  были  жесткие  и
блестящие, словно черные  гранаты.  -  Ха!  Я  вижу,  ты  не  слишком  здесь
счастлив. Неужели в Хравнборге так уж плохо?
   Сигурд пытался выдержать взгляд Адиля, но все же  вынужден  был  опустить
ресницы.
   - Да нет, здесь совсем неплохо, только мне наскучили бесконечные  занятии
и дневная стража. В последнее время, конечно, скуки поменьше.
   Морок вносит в нашу жизнь некоторое разнообразие, а то уж и не знаю,  что
бы я делал. - Он неловко глянул  на  Рольфа,  опять  на  Адиля,  который  не
отводил своих глаз и все так же мило улыбался.
   - Можно ведь попытаться бежать, - сказал он. -  Ты  об  этом  никогда  не
думал, дружок?
   - Думал, - нехотя признался Сигурд. -  Йотулл  как  будто...  а  впрочем,
неважно. Но ведь и вправду мне трудно оставаться в форту - морок угрожает не
только мне. Уйди я, и он последует  за  мной,  да  и  занятие  мне  найдется
повеселее, чем упражняться в стрельбе из лука. Не то чтобы я хотел... - Он с
трудом отвел взгляд, пытаясь сочинить какую-нибудь полуправду, чтобы  скрыть
истину.
   - Но ведь ты не сбежишь, Сигги? - укоризненно воскликнул Рольф. - Так вот
о чем вы с Йотуллом болтаете, когда я не слышу! Ты ведь хотя бы не уйдешь из
форта без меня?
   Сигурд стиснул зубы, не понимая, как он  мог  так  легко  проболтаться  о
тайном уговоре с Йотуллом. Было в добром старике  Адиле  нечто,  вынуждавшее
Сигурда открывать все свои мысли.  Чары,  вдруг  подумал  он  и  внимательно
поглядел на Адиля, решив бороться с колдовством изо всех сил.
   - Подозреваю, что ты просто соскучился по Тонгуллю, - сказал Адиль. - А о
побеге толкуешь просто так,  для  разговору.  Возвращаться-то  тебе  некуда,
верно, Сигурд?
   Сигурд  вздохнул  с  облегчением;  если  Адиль  думает,  что  он  мечтает
вернуться в Тонгулль, - это не  вредит  его  замыслам.  Йотулл  не  раз  ему
рассказывал о прекрасных чертогах Бьярнхарда и щедрых ярлах, которые сотнями
дарят своим верным воинам золотые кольца.
   - Некуда, - подтвердил он вслух, - но ведь Тонгулль был моим домом больше
двадцати лет, и там упокоились кости моей бабушки...
   - Кости, как же! - фыркнул Адиль. - У тебя в глазах блестит золото.
   Будь добр, Рольф, сообрази мне что-нибудь поесть и выпить  -  я  едва  не
умираю от голода и жажды. Ты  и  представить  себе  не  можешь,  как  трудно
пробираться среди ярлов Бьярнхарда. Они сбились в  кучу  и  напуганы,  точно
овцы, когда волки воют в окрестных горах. И самый страшный волк - Хальвдан.
   - Приятно слышать, - хохотнул Рольф. - Мы видели его перчатку, Адиль.
   Когда он направил ее на Йотулла, тот пролетел ползала.
   - Ну наконец-то! Этому выскочке давно уж надлежало дать хороший  урок.  -
Адиль потер костлявые колени и придвинул ноги поближе к огню. - И по  какому
поводу случился этот  важный  спор?  -  Его  блестящие  глазки  выразительно
впились в Сигурда.
   - Из-за меня, - нехотя ответил тот. - Йотулл хотел обучать меня  магии...
а точнее, он хотел изловить мою врожденную Силу и укротить. То,  из-за  чего
они, собственно говоря, и ссорились, лежит как  раз  у  тебя  под  ногами...
Адиль, старый шут, сними с меня свои чары, я совсем не хочу выбалтывать тебе
все свои секреты! - Он почти гневно глянул на мага.
   Адиль вопросительно поднял брови и всплеснул руками:
   - Боги, да неужто ты решил, что я  тебя  зачаровал?  Я  терпеть  не  могу
магов, которые завладевают чужими мозгами без согласия их  владельцев.  Если
ты и рассказываешь мне свои тайны, так только потому, что сам хочешь мне  их
доверить. Тайны порой бывают хуже заноз - хранить их неприятно, только тогда
и обрадуешься, когда извлечешь  их  из-под  кожи.  Если  тебе  станет  лучше
оттого, что покажешь мне спрятанное под камнем очага, - пожалуйста, если нет
- я тебя не неволю.
   Сигурд опустился на колени и отвернул камень.
   - Я все равно собирался перепрятывать шкатулку. Похоже, каждая  собака  в
Хравнборге уже знает, где она спрятана.
   - Вероятно, - согласился Адиль, выжидательно подавшись  вперед  и  глядя,
как Сигурд извлекает из-под  камня  шкатулку,  завернутую  в  старую  рубаху
Рольфа. - Какая дивная резьба, надо же! Похоже, ее мастерили дверги.
   Откуда она у тебя? - Он взял шкатулку и восхищенно  вертел  ее  в  руках,
вглядываясь в рисунок резьбы.
   - Бабушка прятала ее в сундуке и сказала мне о ней перед смертью.
   Только эту вещь я и взял с собой, когда  покидал  мир  скиплингов.  Я  не
знаю, что в шкатулке, не знаю, где взяла ее бабушка, в общем, ничего не знаю
- только что Хальвдан желает заполучить шкатулку,  и  Бьярнхард  тоже,  если
верить Хальвдану. - Сигурд глядел на шкатулку и вдруг  подумал,  что  Йотулл
тоже стремится завладеть ею, судя по его предложению, сделанному этой ночью.
   - Хальвдан, на мой  взгляд,  правдив,  -  сказал  Адиль.  -  Я  учил  его
честности и прямоте и когда он был еще ребенком,  и  после.  Нелегкая  жизнь
сделала его мрачным и даже грубым, но зато он  честен.  Он  ведь  мог  бы  и
просто отнять у тебя шкатулку.
   Сигурд потряс головой и нахмурился.
   - Она моя. Я получил ее в наследство от бабушки.  Что  бы  ни  было  там,
внутри, я это никому не отдам. Мне нужно лишь одно - открыть  ее  и  узнать,
что же  такое  я  унаследовал,  из-за  чего  весь  мир  альвов  стоит  вверх
тормашками.
   Адиль вертел в руках шкатулку, внимательно ее разглядывая.
   - Ты не сможешь открыть ее без особого ключа.  Эта  шкатулка  -  творение
магии двергов, и сломать ее тоже невозможно. Придется  тебе  потолковать  со
старым весельчаком, который сработал ее, - Бергтором из  Свартафелла.  -  Он
поднял шкатулку и многозначительно постучал пальцем по рунической подписи на
дне.
   - Бергтор из Свартафелла! Ты думаешь, мы сможем найти  его?  Столько  лет
прошло! - Волнуясь, Сигурд схватил шкатулку и вгляделся  в  подпись.  Прежде
эти несколько рун не казались ему столь важными.
   - Куда же он денется? - недоуменно взглянул на него Адиль. - Свартафелл -
его дом.
   - А если он уже умер? Бабушка владела шкатулкой по меньшей мере  двадцать
лет.
   Адиль улыбнулся и разгладил бороду, чтобы котенок мог уютно свернуться на
привычном месте.
   - Двадцать лет для гнома - пустяк. Впрочем, мы ведь не  знаем,  долго  ли
была эта шкатулка во владении твоей семьи...
   Сигурд задумался.
   - Бабушка говорила, что шкатулка принадлежала моей матери,  Асхильд,  так
что это не родовая реликвия...
   Адиль опрокинул кружку, в которую наливал чай, и облил  кипятком  себя  и
котенка. Дрожащей рукой он отставил чайник.
   - Что же я натворил! Зрение у меня совсем не то, что прежде. Ах, бедняжка
Миссу, нет мне  прощенья!  -  Он  мельком  заглянул  под  стол,  куда  удрал
ошпаренный котенок, затем довольно нетвердо поднялся. - Знаешь, Рольф,  пока
ты приготовишь еще чаю и поджаришь хлеба, я, пожалуй, загляну  к  Хальвдану.
Давненько я не баловал его своим присутствием. Дня него-то, конечно, не  так
уж и давно - мы ведь всегда горячо спорим о чем  угодно,  хотя  и  относимся
друг к другу с величайшим почтением. Осмелюсь полагать, что в делах  у  него
полная неразбериха - меня-то здесь не было, чтобы помочь  ему  советом.  Он,
верно... гм, рассудок у меня затуманился. Я скоро вернусь.
   Сигурд встал, подал Адилю посох, который тот рассеянно нашаривал рукой.
   - Расскажи ему о Бергторе, Адиль, и намекни, что его можно бы разыскать.
   Адиль уже пробирался к двери, спотыкаясь о седла, дротики и кресла.
   - Что? Ах, да. Свартатор из Бергфелла! Обязательно расскажу, будь уверен.
- Он завозился у двери, гневно кляня на все лады хитроумный  Рольфов  замок.
Рольф было метнулся к нему, чтобы объяснить хитрости своего изобретения,  но
опоздал - маг уже жахнул  по  двери  молнией.  Осколки  обжигающего  металла
дождем осыпали Рольфа, и клубы едкого черного дыма совершенно заглушили  его
возмущенные вопли. Дым окутал Адиля  с  головы  до  ног,  и  маг  размахивал
посохом, пытаясь разогнать его.
   - Совершенно ненадежный  замок,  Рольф!  Избавься  от  него  поскорее!  -
раздраженно бросил он и исчез.
   Разобиженный Рольф занялся тем,  что  пытался  -  без  особого  успеха  -
разгрести груды рухляди, громоздившейся вокруг кровати Адиля. Сигурд  так  и
сидел,  разглядывая  шкатулку  и  с  новым  интересом  читая  и  перечитывая
руническую надпись на дне.
   - Никогда бы не мог подумать, что эта цепочка рун может оказаться  ключом
к моей загадке! Знаешь, я уверен, что, когда сумею открыть шкатулку,  узнаю,
кто мой отец. Верно, он был важной  особой,  если  владел  чем-то  настолько
ценным, что и по сей день этим жаждет завладеть столько народу. Не будет мне
покоя, пока не открою этой тайны!
   Рольф бросил свое никчемное занятие и подошел взглянуть на шкатулку, даже
потянулся к ней, но тут же поспешно отдернул руку.
   - У этих резных фигурок точно у всех боли в животе, - заметил  он.  -  Не
нравятся мне их взгляды. Честно говоря, мне и сама шкатулка не  по  душе.  У
меня от нее ужасное ощущение, Сигги.
   - Живот болит? - ухмыльнулся Сигурд.
   - Нет же, чудак! Просто нехорошо. Обрати  внимание  -  это,  может  быть,
единственный  случай,  когда  ты  видишь  меня   серьезным.   Нам,   альвам,
свойственно предчувствовать будущее. - Рольф глянул на  шкатулку  и  покачал
головой. - Знаешь, Сигги, боюсь,  ты  будешь  не  очень-то  счастлив,  когда
наконец откроешь ее.
   Сигурд тоже посмотрел на шкатулку и ощутил холодную дрожь в желудке.
   - Чепуха, - сказал он одновременно и себе и Рольфу.  -  Больше  всего  на
свете я хочу увидеть, что лежит в шкатулке, и неважно, ответит  это  на  мои
вопросы или нет. Может, я никогда не узнаю, кто мой отец... может, так оно и
лучше, - добавил он с деланной шутливостью, однако Рольф даже не улыбнулся.
   - Положи ее назад под камень, - сказал  он.  -  Я  попрошу  Адиля,  чтобы
наложил чары на камень, и тогда сорок мужчин не смогут поднять его с  места.
Кстати, как тебе понравился старина Адиль?
   - Его не обманешь, - медленно проговорил Сигурд. - И он  тоже  никого  не
пытается обмануть.
   Когда Адиль вернулся, Рольф и Сигурд ждали его у очага.  Они  пододвинули
его кресло к самому огню, а его войлочные туфли так  нагрели,  что  едва  не
спалили. Старый маг довольно жмурился, сунув  натруженные  ноги  в  туфли  и
приняв у Рольфа кружку  обжигающего  чаю.  Сигурд  терпел,  сколько  мог  из
вежливости, затем не выдержал:
   - Ну? Что сказал Хальвдан о нашей идее отправиться на поиски Бергтора?
   Адиль заметно помрачнел.
   - Отнюдь не восторгался. По правде говоря, он и слышать об этом не хотел.
Ты уж прости, Сигурд, не оправдал я твоих надежд.
   - А я, признаться, и не слишком удивлен, - язвительно отозвался Сигурд.
   - Хальвдан ни на миг не выпустит  из-под  своей  власти  эту  шкатулку  -
слишком он стремится заполучить ее. Он наслал на меня  морока,  чтобы  убить
меня, точно так, как насланные им тролли и  мороки  преследовали  и  убивали
жителей Тонгулля. Он держит меня здесь почти что  пленником  и  только  ждет
случая расправиться со мной и завладеть шкатулкой. Я с самого  начала  знал,
что он не желает мне добра! Бабушка предостерегала меня против  ярла,  моего
врага, а она мне никогда не лгала.
   - Вероятно, - согласился Адиль, изогнув  одну  бровь.  -  Однако  она  не
сказала тебе всего, что должна была сказать, и  отсюда  все  наши  беды.  Ты
уверен,  что  она  имела  в  виду  именно  Хальвдана?  Ярлов  множество,   и
льесальвов, и доккальвов.
   Сигурд упрямо помотал головой:
   - Нет, это может быть только Хальвдан. Он был в Тонгулле, он держит  меня
в плену и насылает на меня мороков, и других доказательств мне  не  нужно  -
этого вполне достаточно.
   Адиль тяжело вздохнул и обеими ладонями потер виски.
   - Поговорим об этом как-нибудь после. Сейчас я слишком устал.
   Рольф тоже клевал носом и вовсю зевал.
   - Ну тогда, Адиль, спокойной ночи. Ты,  верно,  будешь  рад  узнать,  что
вернулся в Хравнборг как раз перед днем рождения Ранхильд.
   - В самом деле? Что же ты подаришь ей,  бутыль  уксуса  или  ожерелье  из
иголок? Ты ведь все еще обожаешь ее, верно? - с усмешкой спросил Адиль.
   Рольф зло ухмыльнулся:
   - О да, еще пуще  прежнего!  Мы  с  Сигги  приготовили  ей  замечательный
подарок. Веселья будет - обхохочешься!..
   - Точь-в-точь как от морока, - мрачно пробормотал Сигурд.
   Его угрюмое настроение продолжалось несколько дней, и только предвкушение
подарка, который готовил Йотулл для Ранхильд, немного развлекало Сигурда. За
день до ее дня рождения в форт прибыл  караван  из  другого  горного  форта,
доставил съестные припасы и дюжину новых лошадей, в чем  особенно  нуждались
всадники. Рольф только вздыхал, алчно пожирая их глазами:
   - Спорим на что угодно, они не достанутся такой мелюзге, как мы с  тобой.
Счастье еще, если мне дадут конягу хоть наполовину так заезженную,  как  моя
нынешняя кляча. Лучшие кони лучшим  воинам  -  ничего  не  поделаешь,  таков
закон. - Он опять испустил тяжкий вздох. - Знал бы  ты,  какие  у  нас  были
прекрасные табуны, пока не появился Бьярнхард!
   - У тебя хотя бы есть свой собственный  скакун,  -  отозвался  Сигурд,  с
грустью вспоминая своего крепкого пегого конька, доставшегося троллям.  -  Я
бы с радостью проехался верхом. Тебе,  должно  быть,  не  меньше,  чем  мне,
обрыдло сидеть безвылазно в форте, а ведь это все из-за меня. Ты  бы  должен
ненавидеть меня, Рольф.
   - Чушь какая! - откликнулся тот. - Ты с лихвой возместишь мне потраченное
время, если поможешь усмирить Ранхильд. Завтра,  кстати,  и  день  рождения.
Интересно, что придумал для нее Йотулл?
   Начали распределять новых коней,  разумно  и  по  справедливости:  лучшие
попали к самым достойным воинам, а  самых  слабых  и  старых  освободили  от
воинской повинности, отправив либо на заслуженный отдых, либо на откорм - на
случай нехватки съестного. Появление новых лошадей вызвало в  конюшне  много
смеха и шуток, а заодно и стонов и жалоб. Рольф с радостью  узнал,  что  ему
выделили другого скакуна, но тут же  выяснилось,  что  достался  ему  зверь,
Знаменитый привычкой сбрасывать с седла седока и  в  одиночку  гордой  рысью
возвращаться в форт. Он терпеть не мог носить на себе всадника, а потому изо
всех сил пытался отбиться от такой чести, немилосердно  кусаясь,  лягаясь  и
брыкаясь, с чего и начинался каждый разъезд с его участием.
   Упрямец стал знаменит во всем Хравнборге и все время переходил от  одного
всадника к другому. Был он некрасив и не слишком быстр, зато время было  над
ним не властно. Должно быть, злобный нрав прибавлял ему живучести.
   Рольф тотчас же стал мишенью для  добродушных  насмешек,  что  отнюдь  не
уменьшало его жалости к себе. Его прежнюю клячу  отправили  на  пастбище,  и
Сигурд проводил ее тоскливым  взглядом,  думая  о  том,  что  она  могла  бы
пронести  его  на  себе  хотя  бы  часть  пути  до  Хравнборга.  От  мрачных
размышлений его отвлек голос Хальвдана, выкрикнувший его имя.
   - Сигурд-скиплинг,  подойди  сюда  и  возьми  своего  коня!  -  прокричал
Хальвдан, легко перекрывая многоголосый шум.
   Сигурд  протиснулся  к  нему  через  толкотню  и  сумятицу,   едва   веря
собственному счастью. Хальвдан поднял глаза от списка лошадей и всадников  и
указал на крупного мышастого скакуна.
   - Он твой, и ты должен за него отвечать  и  смотреть  за  ним.  Расспроси
старшего конюха, что надо делать. Я хочу взять тебя в дневной разъезд  около
форта с дюжиной юнцов, которые только  начинают  обучение.  Рольф  пойдет  с
тобой, а командовать вами будет старый Боргиль.  Он  слишком  хороший  воин,
чтобы прозябать в праздности, только он  плохо  видит  в  темноте,  так  что
ночные рейды не для него. Надеюсь, тебе по душе это назначение? -  Хальвдан,
слегка хмурясь, взглянул на Сигурда.
   - Конечно, - отвечал Сигурд, который был вне себя от счастья,  только  не
хотел этого показывать. - Начнем прямо сегодня?
   Хальвдан махнул рукой в сторону Боргиля, который распределял среди юношей
самых дряхлых кляч.
   - Почему бы и нет? Поговори с Боргилем.
   Боргиль не возражал. Сигурду он тотчас  понравился.  Это  был  высокий  и
худой старый альв с висячими серебристо-серыми  усами,  которыми  он  крайне
гордился. Они придавали Боргилю достоинства и осанки,  когда  он  командовал
своим шумным маловозрастным отрядом. Говорил он тихо и оставался спокоен при
самых раздражающих обстоятельствах. Мальчишки сыпались со спин скакунов  как
горох, кони взвивались на дыбы и отказывались подчиняться седокам. Седел  не
было ни у кого, кроме Боргиля, Рольфа и  Сигурда  -  ему  Рольф  отдал  свое
старое седло, которое  и  седлом-то  назвать  было  неловко:  так,  тряпица,
готовая в любую минуту развалиться на куски. И все же Сигурд никогда еще  не
чувствовал  себя  в  Хравнборге  таким  счастливым.  Ему  досталась  славная
кобылка, пожилая и смирная, но охотно пускавшаяся  в  галоп  -  конечно,  не
слишком быстро, но у других юношей кони оказались намного  хуже.  Почти  все
седоки не раз свалились наземь, многих кони понесли,  но  никто  не  потерял
задора. Когда они возвращались в форт,  навстречу  выезжал  ночной  разъезд,
хорошо снаряженный и на лучших конях, - сравнение было настолько не в пользу
разношерстной компании Боргиля, что вызвало здоровый смех у  всех  зрителей.
Сигурд едва не сгорел от стыда, увидав, что Ранхильд, стоя у дверей большого
дома,  хохочет  над  ними  вовсю,  и  лишь  мрачно  понадеялся,  что  Йотулл
приготовил ей в высшей степени неприятный подарок.
   Йотулл появился после заката в канун дня  рождения  Ранхильд  -  как  раз
когда уехал разъезд Хальвдана. Острым  наконечником  посоха  постучал  он  в
низкую дверь старого донжона.
   - Выходите! - крикнул он, когда Рольф открыл.  -  Подарок  прибыл.  Скоро
слух о кое-чем необычном дойдет до ушей Ранхильд, так что поторопитесь, если
хотите опередить ее. Идите в конюшню, где Ранхильд держит свою лошаденку.
   Адиль широко распахнул дверь и встал перед Йотулл ом.
   - Надеюсь, Йотулл, ты не  замыслил  никакой  пакости?  -  предостерегающе
проговорил он.
   - Это всего лишь шутка! - поспешно вмешался  Сигурд.  -  Это  я  попросил
Йотулла нам помочь. Право, Адиль, беспокоиться не о чем. Пойдемте, глянем на
подарок.
   - Я-то уж точно пойду, - отозв