мной и упал замертво, не пробежав и
пятидесяти ярдов  по лугу.  И я видела  еще  одну странную вещь, когда опять
бросилась  в  лес.  Там  были  гоблины  -  не  знаю,  сколько  именно,  -  и
человечки-невелички преследовали  их тоже. Один гоблин, уже мертвый, лежал в
ручье, а другой умирал неподалеку.
     - Маленькие злобные создания, - пробормотал озадаченный Эскаргот.
     - Гоблины?
     -  Эти тоже.  Но я имел  в виду человечков-невеличек. Ваше счастье, что
они не набросились на вас.
     -  Они запросто могли. Однако гоблины отвлекли их на себя; по-видимому,
они следовали за мной - они неотступно следовали за мной по  пятам  с самого
начала нашего путешествия вверх по  реке. Знаете, они все приспешники гнома,
эти гоблины.
     - Но не человечки-невелички. И это хорошо, правда?
     - Пожалуй. У вас есть что-нибудь поесть?
     - Рыба! - просияв, воскликнул Эскаргот.
     Он был  очень  рад  хоть  раз  сделать  что-нибудь для Леты, пусть даже
всего-навсего поджарить ей кусок  рыбы.  Они  вместе  направились  на камбуз
через  библиотеку  и  каюту  капитана. Эскаргот страшно гордился  волшебными
свойствами своего судна, хотя и  понимал, что гордиться  глупо, поскольку он
не имел никакого отношения к строительству  и оснастке субмарины. Поэтому он
воздерживался от любых высказываний, могущих прозвучать хвастливо, но все же
заметил, что, вполне вероятно, он является владельцем одного из крупнейших в
двух мирах собраний  сочинений Смитерса, если считать и книги, оставленные у
профессора Вурцла.
     Они ели рыбу, но Лета оставалась  молчаливой и печальной, - несомненно,
она  думала  о том, что в любой момент может  подняться туман или  что всего
через несколько  коротких часов наступит  вечер. Эскаргот не  стал  подробно
рассказывать о своем разговоре с капитаном Эплбаем. Он знал достаточно много
о тайнах, могущих встревожить девушку, но не достаточно, чтобы объяснить все
происходящее. Однако Лета рассказала ему  кое-что, чего  он  не  знал, и это
заставило Эскаргота  задуматься о том, что  коротать  день  за разговором  о
рыбьих костях не очень умно,  даже если он  не  в состоянии  придумать более
приятный   способ   скоротать   время.  Нельзя   сказать,  чтобы  он   особо
интересовался рыбьими костями.
     Лета  действительно  убегала  от  эльфов. Рано утром  они схватили  ее,
затащили  на  галеон  и заперли  в  трюме. Капитан Эплбай клятвенно  заверил
девушку,  что они позаботятся  о ее безопасности, что никто не  причинит  ей
вреда, что через час они поднимутся  в воздух и увезут ее  далеко  от гнома,
который,  утверждали они,  собирается  ее убить. Гному необходимо принести в
жертву кровь - и  обязательно кровь жницы. Гном является некромантом, сказал
капитан Эплбай, колдуном из  Темного  леса,  и  он  твердо решил начать или,
вернее, закончить борьбу, исход  которой  отчасти решился  много тысячелетий
назад. Он уничтожит эльфов, коли сумеет. Он низвергнет луну с неба, и страна
погрузится  во  тьму.  Как  ни  странно,  для  осуществления  замысла  гному
требовались  особые  шарики,  с  виду  похожие  на обычные.  Он раздобыл  их
благодаря глупости одного  человека по имени Эскаргот.  Он заполучил и жницу
тоже. Наконец  он  прибыл на  равнину,  где  происходило  последнее  великое
сражение. Сегодняшний вечер может стать последним для всех них.
     Капитан  Эплбай  по-отечески  подмигивал  Лете.  Конечно  же,  она  все
понимает. Она умная девушка - если учесть, что она не из племени эльфов, - и
не откажется провести часок-другой в трюме, правда же?
     Как  оказалось,  капитан  Эплбай  ошибался.  Лета  спросила,  куда  они
направляются,  и  он ухмыльнулся и снова подмигнул,  словно эти подмигивания
объясняли все на свете и  улаживали все недоразумения. У Леты не  оставалось
выбора, и она спустилась в трюм.  Меньше чем через час туда явился маленький
эльф с тарелкой еды и  шепотом  сообщил, что капитан - ужасный и злой  эльф,
который на самом  деле собирается увезти ее очень далеко, на Луну. Навсегда.
Юный эльф,  по имени  Богги, пожалел  девушку, и она привязала его  к стулу,
якобы  одолев в  схватке,  и убежала,  но буквально через несколько минут на
галеоне раздались крики "держи! лови!", и она свернула в лес. Эльфы побежали
в  обход  по  лугу и  наверняка схватили бы ее, если бы не появление тролля.
Потом она натолкнулась  на Эскаргота, вернее, он на нее натолкнулся -  и вот
теперь они  ели рыбу и  тешили  себя обманчивой надеждой, что могут  сделать
что-то.
     Эскаргот потряс головой.
     - Лучше бы вы отправились  на Луну, -  вздохнул он.  -  Капитан  Эплбай
прав. Другого выбора нет. Богги нельзя доверять. Он хотел насолить капитану,
а не спасти вас.
     Лета пожала плечами:
     - Это ничего не меняет, верно? Я не  собираюсь лететь на  Луну с оравой
глупых эльфов.
     Эскаргот на минуту задумался.
     - Пожалуй, мне самому стоит нанести визит  эльфам,  -  сказал он.  -  Я
попробую поторговаться с ними от вашего лица. Я  еще не знаю, о чем попрошу,
но, насколько  им известно,  я  авантюрист. Если вы  не хотите жить на Луне,
наверняка есть другой  способ выпутаться из этой истории. Возможно, разговор
с капитаном Эплбаем прояснит что-нибудь.
     - А что делать мне?
     - Ждать здесь.
     - Хорошо, я  подожду, - после  минутного молчания сказала Лета.  - Но я
немного устала от всех этих сделок, которые заключаются без моего участия, и
от решений, которые принимаются людьми, не считающими  нужным посоветоваться
со  мной. И ждать я  тоже устала. У меня  хватает  ума  понимать, что ничего
лучшего  я предложить не  могу,  но, если  за  время  вашего отсутствия  мне
что-нибудь придет в голову, по возвращении вы меня здесь не найдете.
     Эскаргот поколебался.
     -  Вы  правы,  -  сказал  он.  - Я... я  надеюсь,  вы  не  поняли  меня
неправильно. Капитан Эплбай сказал мне, что исполнен решимости спасти вас от
гнома,  но сделает  это  не ради  вас. А я  делаю  это ради вас. Просто  мне
казалось, что я говорил вам это.
     -  Значит,  вы  глупец.  -  Лета  встала  из-за   стола  и  подошла   к
иллюминатору.  Косые солнечные лучи  пронизывали зеленую воду, и в отдалении
проплыла  рыба,  занятая своими делами и нисколько  не  обеспокоенная делами
эльфов и великанов. Когда Эскаргот направился к выходу, девушка обернулась и
с улыбкой добавила: - Впрочем, на мой взгляд, вы очень милый глупец.
     Эскаргот  расплылся  в  улыбке и  с  целеустремленным  видом  зашагал к
сходному  трапу,  мысленно  уже сойдясь  в схватке  с  капитаном  Эплбаем  и
дядюшкой Хелстромом  и теперь предполагая потянуть  за нос обоих, прежде чем
вся эта история закончится.

16
     СНОВА ЧЕЛОВЕЧКИ-НЕВЕЛИЧКИ

     Эскаргот шел по отмелям, закатав  штанины и держа в руках башмаки. Свой
резиновый скафандр и шлем  он спрятал четвертью мили ниже  по реке, в густых
кустах, и пошел к берегу окружным путем, чтобы сбить со следа эльфов. Теплое
солнце сияло в полуденном небе, словно наконец решив осветить мир и прогнать
тени. Эскаргот почти убедил себя, что это некий добрый знак, что оно рассеет
темные  колдовские  облака, висевшие последние  несколько недель  надо  всей
историей с  дядюшкой  Хелстромом.  Он ухмыльнулся  при мысли, что прощальные
слова Леты произвели на него столь  сильное  впечатление, и  начал  весело и
фальшиво  насвистывать,  как   делал  всегда,  когда  полагал,  что  Теофилу
Эскарготу самое время дать знать о своем присутствии.
     Он больше  не будет  наблюдать за происходящим из-за  кулис, он  выйдет
прямо на сцену  и во всеуслышание  объявит о  своем присутствии. Он  впервые
почувствовал настоящий интерес к пьесе  и больше  не плыл  по течению против
воли.  Капитан  Эплбай  был  прав, несомненно. Эта  история  была  выше  его
понимания. Ну и  что  с того? Капитан  Эплбай  тоже  далеко  не все понимал,
верно? А гном, безусловно, преследовал некие своекорыстные интересы. Что  ж,
Эскаргот  сам  станет действующим  лицом пьесы,  и вовсе  не второстепенным.
"Теперь начнется настоящее  представление", - подумал он,  бросая камешек  в
тихую  реку, и  решительно зашагал  вдоль берега  к бухте, высматривая "Зарю
Норы" за густыми деревьями.
     Эльфы  наверняка охвачены паникой.  Они  понятия не имеют,  куда делась
Лета. Возможно, сейчас она  находится в руках  гнома. Они  с  ужасом ожидают
подземных толчков, пробуждения великанов и  еще неведомо каких  катаклизмов.
Эскаргот неторопливо подойдет  к ним и  учтиво  поклонится.  Он  неторопливо
раскурит  трубку  и  с минуту  попыхает ею с видом человека, который во всем
разобрался и хочет сформулировать свои выводы особо тщательно, чтобы не быть
неправильно  понятым не по летам развитой, но все  же слегка  легкомысленной
аудиторией. Он немного постоял  на  месте, скрестив руки на груди,  шевеля в
песке  пальцами ног,  пытаясь  придумать какие-нибудь поистине замечательные
слова, которые произведут сильное впечатление на капитана  Эплбая. Хорошо бы
ввернуть какую-нибудь цитату,  исполненную глубокого  смысла. Возможно, стих
из Эшблесса.
     Эскаргот  вдруг обнаружил,  что смотрит на галеон сквозь  переплетенные
веревки рыболовной сети.
     Он закричал  и попытался  вскинуть руки вверх, но они оказались  плотно
прижатыми к бокам, и внезапно его окружила толпа очень серьезно  настроенных
эльфов, среди которых находились Кольер и Богги. Эскаргот - с высовывающимся
в ячейку сети носом, удерживаемый за руки и  за ноги дюжиной эльфов, судя по
всему опасавшихся  встретить  отчаянное  сопротивление,  - почувствовал себя
глупо. Он, прищурившись, посмотрел сквозь сеть на Кольера и сказал:
     - Я как раз шел повидаться с вами, ребята.
     - Вы достигли своей цели, - сурово ответствовал Кольер.
     - Тогда эта сеть...
     - Вести себя смирно! - крикнул эльф, наклоняя голову к плечу.
     - Разумеется. С  чего мне  буянить?  Мне надо  поговорить  с  капитаном
Эплбаем.
     -  Свяжите  его!  -  вдохновенно возопил Богги.  -  Он  плохой.  Он  не
послушался нас.
     - Мистер Боглер, - промолвил Кольер, грозно взглянув на Богги.
     -  Но  он   же  не  послушался,  верно?  Мы  велели  ему   вернуться  в
Город-на-Заливе. Капитан велел. Гостиница на  Фитильной улице. Он должен был
ждать  нас  там. И вот  вам  пожалуйста,  он  тут.  Я  говорил  вам,  что он
подозрительный  тип, но  меня  никто не  слушал.  И вот вам  пожалуйста,  он
вернулся  за  девушкой. Это он треснул меня по голове и  освободил ее. Так я
думаю.
     - Замолчите, мистер Боглер! - рявкнул Кольер, состроив страшную гримасу
маленькому эльфу, который мгновенно умолк, но продолжал  выразительно кивать
головой, вскидывать  брови и испепелять взглядом Эскаргота, покуда Кольер не
отвернулся. Тогда Богги скосил глаза к носу и высунул язык.
     -  Отведите его на корабль! - приказал Кольер, мгновенно разворачиваясь
и решительным шагом направляясь вдоль берега.
     Эскаргот пошел за  ним,  путаясь в сети и радуясь, что Лета, по крайней
мере, не видит его в  таком одеянии. Смеха  ради он заполз рукой в карман, с
трудом вытащил оттуда курительные принадлежности и принялся набивать трубку,
которую, если постараться, мог протолкнуть сквозь сеть на уровне  рта. Богги
мгновенно завопил, что Эскаргот хочет "прожечь дыру и  убежать",  но  Кольер
явно не увидел в  действиях пленника  ничего  страшного, ибо в очередной раз
велел Богги  заткнуться,  и эльфы провели  Эскаргота, сеть и  трубку  и  все
прочее на корабль и проводили  в каюту с низким потолком, где капитан Эплбай
сидел,  уставившись  неподвижным  взглядом в стену, очевидно  погруженный  в
глубокие раздумья.
     Эскаргот сел и с трудом выпутал руку из сети. Он вынул трубку изо рта и
учтиво поздоровался  с  капитаном.  Капитан Эплбай медленно перевел на  него
взгляд и кивнул. Он дважды моргнул, очень медленно, и спросил:
     - Почему на вас сеть?
     - Это моих рук дело, сэр, - подал голос Кольер.
     -  Так снимите  ее  с  него.  Я не  стану  разговаривать  с  человеком,
опутанным сетью. Независимо от того, кто он такой.
     Кольер  помог Эскарготу  высвободиться  из сети,  а  потом  с  поклоном
удалился, забрав с собой сеть и слабо улыбаясь.
     - Где девушка? - спросил капитан.
     Эскаргот округлил глаза и пожал плечами.
     -  Один  из моих людей видел вас  на лугу  сегодня утром, когда девушка
ускользнула от нас. Это было ваших рук дело. Не отрицайте, приятель.
     Вместо ответа Эскаргот  снова пожал плечами, задаваясь вопросом, как бы
повел  себя  в  такой ситуации  персонаж  Дж.  Смитерса.  Здесь  требовалось
достоинство,  разумеется, а равно острый ум.  Предстоял  словесный поединок,
Эскаргот видел это. Он улыбнулся капитану:
     - Не стану отрицать, что я причастен к побегу девушки.
     - "Причастен"! Вы предали нас  всех, сэр, вот что вы сделали. Продали с
потрохами  и  шляпами.  Вполне  вероятно,  вы причастны  и к смерти девушки,
да-да.  Сейчас  она  уже  поднялась  бы  высоко  в  небо,  если  бы  не ваше
вмешательство. Она всегда жила бы  в комфорте, в роскоши - в месте, где гном
не имеет власти. Она находилась бы в полной безопасности. Где она сейчас?
     Эскаргот покачал головой:
     - Наверняка есть  другой способ спасти  девушку. Она не хочет лететь на
Луну. Она так сказала. И...
     -  На  Луну!  Да  кто вам  наплел  такое? Если Богги,  клянусь небом, я
привяжу его к салингу,  и он будет болтаться  там,  покуда не  наплачет  нам
реку, по которой мы сможем доплыть до самого дома.
     - Ничего подобного.  У  меня есть  свои  источники,  как я говорил.  Вы
когда-нибудь  видели  такую  вещицу? -  Тут Эскаргот вынул из мешочка амулет
правды, подбросил его в воздух  и поймал таким образом,  чтобы вырезанный на
камне глаз смотрел прямо на капитана Эплбая.
     -   Конечно   видел!  Их  уже  много  лет  продают  на  карнавалах.  Вы
размахиваете этой  штуковиной  потому,  что  подозреваете меня  во лжи,  или
потому, что в восторге от детской игрушки? Если  вы  хотите знать правду,  я
вам скажу  правду. Скоро, очень скоро гном  своими магическими  заклинаниями
пробудит  великанов от многовекового сна, а  для  этого он убьет девушку! Вы
это понимаете? Начнется страшное побоище, которое вы не в силах представить,
и вы навсегда лишитесь ваших шариков, вашего амулета правды и вашей девушки.
Они  вытащат ваш  подводный  аппарат из реки  и расчешут  им свои бороды!  -
Капитан Эплбай умолк  и испепелил взглядом  Эскаргота, который  не  понимал,
шумит ли эльф потому,  что действительно зол, или просто пытается произвести
впечатление. Эскаргот начал говорить, но капитан тут же прервал его и  снова
спросил: - Где девушка?
     -  На  субмарине, -  ответил Эскаргот,  не успев прикусить  язык.  - То
есть...
     - То  есть  она на субмарине.  -  Капитан Эплбай ухмыльнулся. - Уберите
амулет, мистер Эскаргот. А еще лучше - выбросьте его в реку. Никому не нужно
слишком много правды.
     Криво улыбаясь, Эскаргот убрал камень.  Он не станет выбрасывать амулет
в  реку, но  в следующий раз хорошенько подумает, прежде чем  вынуть его  из
мешочка. И он должен держать ухо востро,  иначе капитан Эплбай в  два  счета
обведет его вокруг пальца.
     - Конечно на  субмарине. Именно это я и собирался  сообщить вам. Как ей
спастись? Вот в чем проблема, верно?
     - На субмарине, вы говорите? Под водой? Коли так, возможно, ей ничто не
грозит. Колдовские чары плохо  распространяются на глубине. Возможно, ведьма
даже не сумеет найти девушку.
     - А... Ну да, она именно на  субмарине. Я подумал, знаете ли, что лучше
спрятать девушку подальше  до  разговора  с  вами. Она находится на  глубине
тридцати  футов,  где ей не  грозят  гоблины и не  грозят, как  вы  сказали,
колдовские чары. Возможно, мы с вами сможем прийти к соглашению. Я повторяю,
она не желает лететь на Луну. Я сам убью гнома, чтобы удержать ее здесь.
     -  Хм!  -  буркнул Эплбай,  всем  своим  видом  показывая,  что  сильно
сомневается в  способности  Эскаргота  справиться  с таким  делом.  -  Я  не
понимаю, о каких сделках  может идти речь. Одним словом, если  гном захватит
девушку, случится беда, и  тогда никакие разговоры уже ничего не изменят. На
глубине тридцати футов, вы говорите?
     Эскаргот настороженно взглянул на Эплбая:
     - По меньшей мере.
     -  Да перестаньте.  Тридцать футов или больше?  Если девушка  находится
недостаточно глубоко, вполне  возможно, она  уже сидит на берегу в  ожидании
гнома и ведьмы.
     - Тогда тридцать шесть.
     -  Мистер Кольер!  - крикнул капитан,  грохнув  кулаком по столу. Дверь
открылась, и Кольер просунул голову  в каюту. - Выведите корабль из бухты на
пятьдесят ярдов и бросьте якорь.  Пусть все  заберутся на мачты. Первый, кто
увидит  субмарину,  получит  тройное  жалование. Кроме  Боглера.  Он получит
двойное  -  и  может  плакать  сколько душе  угодно,  если  обидится.  Лодка
находится на глубине шести морских сажен, при таком ярком солнечном свете ее
будет довольно легко найти.
     - Подождите минутку! - крикнул Эскаргот, вскакивая на ноги.
     - Не ждите  ни минуты!  Если этот человек будет мешать,  заприте его  в
трюме. В любом случае заприте его в трюме.  И приставьте  к  нему Богги.  Не
пускайте его на снасти, иначе хлопот не оберешься. И скажите Богги, что если
этот парень сбежит, Богги лучше сбежать вместе с ним.
     - Есть, капитан, - сказал Кольер, закрывая дверь.
     Через  минуту с палубы донеслись громкие крики и  топот, а  потом дверь
снова  открылась, и в  каюту протолкались  шестеро  вооруженных  пистолетами
эльфов, которые провели Эскаргота сначала на залитую солнцем палубу, а потом
по сходному трапу в трюм. Наконец он оказался в тесном помещении, освещенном
тремя   тонкими   солнечными  лучами,  проникавшими  сквозь   три  крохотных
иллюминатора, расположенных  по  правому  борту.  В каюте  находился стул  и
маленький  столик, на  котором лежала  книга,  похоже, оставленная здесь для
увеселения пленников. Она называлась "Пособие по цветоводству для домоседов"
и изобиловала неряшливыми иллюстрациями,  выполненными  художником, по  всей
видимости страдавшим  косоглазием.  Эскаргот  небрежно  пролистал  книжку  и
положил обратно, задаваясь  вопросом, подняты  ли  уже паруса  и выходит  ли
галеон из бухты. Он придвинул лицо к иллюминатору и выглянул наружу. Они еще
даже  не  тронулись  с места.  Вероятно,  капитан  Эплбай  решил,  что особо
торопиться незачем, раз Эскаргот сидит в трюме, а Лета все равно будет ждать
возвращения Эскаргота. Чем больше он думал об этом, тем меньше ему нравилось
быть пленником эльфов. Он  забарабанил кулаком  в дверь, и почти сразу голос
Богги спросил из-за двери:
     - В чем дело?
     - Выпусти меня отсюда! - проорал Эскаргот.
     - Все пленники говорят одно и то же, - сказал Богги.
     - Ради всего святого,  Богги.  Ты же отпустил Лету. Почему ты не хочешь
отпустить меня?
     - Она красивее вас.
     Эскаргот бросился обратно к  иллюминатору, но вид на крохотный  кусочек
реки и берега  не говорил ровным счетом ни о чем.  На  палубе снова раздался
топот  и крики, но из  своей  тюрьмы Эскаргот не разобрал слов.  Он принялся
мерить шагами  тесную каюту - три шага вперед, три  шага назад, -  однако не
добился  ничего,  только пришел в  сильнейшее раздражение. Ему  казалось, он
просто взорвется, если не выйдет отсюда. Если он начнет кричать и вопить, он
лишь  выставит  себя  дураком. Если он станет  терпеливо  ждать, он позволит
эльфам похитить Лету с субмарины и навсегда увезти неизвестно куда. Эскаргот
ударил себя кулаком по ладони. Богги или не Богги, он выберется отсюда.
     Он  подставил спинку  стула  под дверной  замок, так что передние ножки
стула  повисли в воздухе под углом.  Потом взобрался  на стол, задев головой
потолок,  и  прыгнул на  передний  край  сиденья наклоненного  назад  стула.
Выбитый из двери замок отлетел в угол каюты, когда стул с  грохотом встал на
все четыре ножки. Дверь распахнулась, и Эскарг