стве. Если в пятьдесят у тебя есть все, о чем мечтал  в  пятнадцать,  это
счастье. А мечтал я...
   И Куатт стал рассказывать  о  символах,  целях  и  разочарованиях  своего
детства, пока из операционной не вышел Бэйкер.
   - Ну, как? - нетерпеливо спросила Джизбелла.
   - Все. С наркозом я мог работать быстрее. Сейчас его бинтуют.
   - Он ослаб?
   - Разумеется.
   - Когда снимут бинты?
   - Через пять-шесть дней.
   - Лицо будет чистым?
   - Я полагал, тебя не интересует его  лицо,  дорогая...  Оно  должно  быть
чистым. Не думаю, что я пропустил хоть  пятнышко.  Можешь  восхищаться  моим
мастерством, Джизбелла... и моей проницательностью. Я  собираюсь  поддержать
затею Фойла.
   - Что?! - Куатт рассмеялся. - Ты хочешь рискнуть, Бэйкер? Я  считал  тебя
умнее.
   - Не сомневайся.  Под  наркозом  он  заговорил...  На  борту  "Номада"  -
двадцать миллионов в платиновых слитках.
   -  Двадцать  миллионов!  -  Лицо  Куатта  побагровело.  Он  повернулся  к
Джизбелле, но та тоже была в ярости.
   - Не смотри на меня, Сэм. Я не знала. Он и мне  не  сказал.  Клялся,  что
понятия не имеет, почему Дагенхем его преследует... Я  убью  его,  растерзаю
его своими собственными руками и не оставлю ничего, кроме черной  гнили.  Он
будет экспонатом твоего зверинца, Бэйкер. О,  господи,  почему  я  сразу  не
позволила тебе...
   Дверь операционной открылась, и две сестры выкатили носилки, на  которых,
слегка подергиваясь, лежал Фойл. Голова его была одним сплошным белым кулем.
   - В сознании? - спросил Куатт.
   - Этим займусь я, - вспыхнула Джизбелла. - Я буду говорить с этим...
   Фойл!
   Фойл слабо отозвался сквозь марлевую повязку. Когда Джизбелла в бешенстве
втянула воздух, одна стена  госпиталя  вдруг  исчезла,  и  оглушающий  взрыв
повалил их с ног. Здание зашаталось. В образовавшийся проем хлынули  люди  в
форме.
   - Рейд! - выдохнул Бэйкер. - Рейд!
   - Боже всемогущий! - Куатт задрожал. Солдаты заполнили здание, крича:
   - Фойл! Фойл! Фойл!
   Со слабым хлопком исчез Бэйкер. Бросив носилки, джантировал обслуживающий
персонал. Фойл хныкал, немощно шевеля руками и ногами.
   - Это рейд! - Куатт встряхнул Джизбеллу. - Беги, девонька, беги!
   - Мы не можем оставить Фойла! - крикнула Джизбелла.
   - Очнись, девонька! Беги!
   - Мы не можем его бросить.
   Джизбелла схватила носилки и побежала с ними по  коридору.  Куатт  тяжело
трусил рядом. Крики стали громче:
   - Фойл! Фойл! Фойл!
   - Оставь ты его, ради бога! - молил Куатт. - Пускай он достанется им.
   - Нет.
   - Ты знаешь, чем это для нас может обернуться? Лоботомией, Джиз!
   - Мы не можем бросить его.
   Они завернули за угол и врезались в толпу вопящих пациентов -  людей-птиц
с трепещущими крыльями, тащившихся подобно тюленям  русалок,  гермафродитов,
гигантов, пигмеев, двухголовых близнецов, кентавров  и  мяукающих  сфинксов.
Все они в ужасе выли и цеплялись за Джизбеллу и Куатта.
   - Снимай его с носилок! - закричала  Джизбелла.  Куатт  сдернул  Фойла  с
носилок. Тот оказался на ногах  и  медленно  повалился.  Джизбелла  и  Куатт
подхватили его за руки и втащили в палату, где  Бэйкер  содержал  уродцев  с
ускоренным чувством времени, подобно летучим мышам мечущихся  по  комнате  и
испускающих пронзительные визги.
   - Сэм, джантируй с ним.
   - После того, как он собирался надуть нас?
   - Мы не можем бросить его, Сэм. Ты должен был бы уже понять. Джантируй  с
ним. Быстрее!
   Джизбелла помогла Куатту  взвалить  Фойла  на  плечо.  Воздух  дрожал  от
душераздирающего  визга  уродцев.  Двери  палаты   распахнулись.   Залязгали
пневматические винтовки. Куатта швырнуло в стену. Он охнул и выронил  Фойла.
На виске появился иссиня-черный подтек.
   - Убирайся отсюда, - прохрипел Куатт. - Со мной покончено.
   - Сэм.
   - Со мной покончено. Не могу джантировать. Спасайся!
   Превозмогая боль, Куатт выпрямился и с  ревом  бросился  на  хлынувших  в
палату солдат. Джизбелла схватила Фойла за руку  и  поволокла  через  заднюю
дверь, через кладовую, через клинику, через приемную, через прачечную,  вниз
по древним ступеням - шатким, скрипучим и поднимающим клубы пыли.  Протащила
его через подвальный склад продовольствия. Наткнулась на забитую  деревянную
дверь и вышибла ее. Они спустились по выщербленным ступенькам и очутились  в
старом угольном подвале. Взрывы и крики над головой звучали тише. Скатившись
по спускному желобу, Джизбелла и  Фойл  оказались  у  задней  стены  Фабрики
Уродов. Перед ними расстилалось ракетное поле. Пока они переводили  дыхание,
Джизбелла проследила  взглядом  за  садящимся  по  антигравитационному  лучу
грузовым  кораблем.  Его   иллюминаторы   сверкали,   опознавательные   огни
перемигивались, как зловещая неоновая вывеска,  выхватывая  из  тьмы  заднюю
стену госпиталя.
   С крыши здания сорвалась фигура. То был  отчаянный  прыжок  Сэма  Куатта,
который надеялся долететь до ближайшей шахты, где антигравитационный луч мог
бы подхватить его и смягчить падение. Он  рассчитал  идеально.  Но  луч  был
выключен. Сэм упал на бетон и разбился.
   Джизбелла сдавленно вскрикнула. Все еще машинально держа Фойла  за  руку,
она подбежала к телу Куатта. Выпустив Фойла, нежно коснулась головы Сэма. Ее
пальцы обагрились кровью. Фойл вцепился в свою повязку и проделал дыры перед
глазами.  Он  что-то  бормотал,  прислушиваясь  к   рыданиям   Джизбеллы   и
доносящимся крикам. Его руки слепо ощупали тело Куатта, потом он поднялся  и
потянул Джизбеллу.
   - Надо идти, - прокаркал он. - Надо убираться. Нас заметили.
   Джизбелла не шевельнулась. Фойл напряг все силы и поднял ее на ноги.
   - Таймс-Сквер, - бормотал он. - Джантируй, Джиз! Таймс-Сквер.
   Джантируй!
   Вокруг них возникли фигуры в форме.  Фойл  дернул  Джизбеллу  за  руку  и
джантировал  на  Таймс-Сквер.  Тысячи  джантеров  изумленно  уставились   на
огромного  человека  с  большой  перебинтованной  головой.  Фойл   до   боли
всматривался сквозь бинты. Джизбелла могла быть где угодно. Он закричал.
   - Монтак, Джиз! Монтак!
   Фойл джантировал с последней вспышкой энергии  и  молитвой.  В  лицо  ему
ударил холодный северный ветер, швырнув горсть колючих  ледяных  крошек.  На
площадке виднелась еще одна фигура. Фойл на неверных ногах заковылял  к  ней
через снег и ветер. Это оказалась Джизбелла, замерзшая и оцепеневшая.
   - Слава богу, - пробормотал Фойл. -  Слава  богу.  Где  Сэм  держит  свой
"Уикенд"? - Он встряхнул Джизбеллу. - Где Сэм держит свой "Уикенд"?
   - Сэм мертв.
   - Где он держит свой корабль?
   - Сэм отошел от дел. Теперь его не напугаешь.
   - Где корабль, Джиз?
   - Там за маяком.
   - Идем.
   - Куда?
   - К кораблю Сэма. - Фойл взмахнул рукой перед глазами Джизбеллы.
   Связка мерцающих ключей лежала у него на ладони. - Идем.
   - Он дал тебе ключи?
   - Я снял их с тела.
   - Вампир! - Она засмеялась. - Лжец... Вор... Тигр-Вампир... Мразь...
   Стервятник... Гулли Фойл.
   И все же она пошла вслед за ним через буран к маяку.
   Трем акробатам в напудренных париках, четырем  огненно-красным  женщинам,
обвитым питонами, младенцу с золотыми кудрями и циничным ртом и  инвалиду  с
пустотелой стеклянной ногой, в которой плавала золотая рыбка, Саул  Дагенхем
сказал:
   - Все, операция закончена. Отзовите остальных.  Статисты  джантировали  и
исчезли.
   Регис Шеффилд протер глаза и поинтересовался:
   - Что значит это помешательство, Дагенхем?
   - Юрист сбит с толку, не так ли? Это часть нашей операции ВФБК.
   Веселье,  фантазия,  беспорядок,  катастрофа.  -  Дагенхем  повернулся  к
Престейну и улыбнулся улыбкой мертвой головы. -  Могу  вернуть  вашу  плату,
если угодно, Престейн.
   - Выходите из игры?
   - Нет. Получаю колоссальное удовольствие. Готов работать бесплатно.
   Мне никогда не доводилось сталкиваться с человеком такого масштаба.  Фойл
уникален.
   - То есть? - резко потребовал Шеффилд.
   - Я устроил ему побег из Жофре Мартель. Он бежал, однако совсем  не  так,
как я предполагал. Я  пытался  спасти  его  от  лап  полиции  беспорядком  и
катастрофами. Он ушел от полиции, но не так, как я рассчитывал... по-своему.
Я пытался спасти его от лап Разведки весельем  и  фантазией.  Он  ушел...  и
опять на свой манер. Я хотел заманить его на корабль, чтобы он сделал бросок
на "Номад". Он не поддался на уловку. Достал корабль. И сейчас  на  нем  уже
летит.
   - А вы следом.
   - Разумеется. - В голосе Дагенхема появилось сомнение. - Кстати, что  это
он делал на Фабрике Бэйкера?
   - Пластическая операция? - предположил Шеффилд. - Новое лицо?
   - Не может быть. Бэйкер, конечно, недурной  хирург,  но  и  он  не  может
сделать пластическую операцию так быстро. У Фойла была забинтована голова.
   - Татуировка, - сказал Престейн. Дагенхем кивнул, улыбка сошла с его губ.
   - Вот что меня  беспокоит.  Вы  понимаете.  Престейн,  если  Бэйкер  свел
татуировку, мы не узнаем Фойла?
   - Мой дорогой Дагенхем, лицо-то ведь не изменилось.
   - Мы никогда не видели его лица. Видели только маску.
   - Я вообще не встречался с ним, - заметил Шеффилд. - На  что  похожа  эта
маска?
   - На тигра. Я дважды встречался с Фойлом и должен был  бы  запомнить  его
лицо, но вот не помню. Узнаю его только по татуировке.
   - Нелепо, - резко бросил Шеффилд.
   - Нет. Чтобы поверить, Фойла надо видеть. Правда, теперь это уже не имеет
значения. Он приведет нас к "Номаду", к вашим сокровищам и ПирЕ, Престейн. Я
почти жалею, что все  кончено.  Ведь  я  получаю  от  игры  с  ним  огромное
удовольствие. Он воистину уникален.

Глава 7

   "Уикенд на Сатурне" -  корабль  на  четверых.  Для  двоих  он  более  чем
просторен, но только не для Фойла и Джиз Мак Куин. Фойл спал в  рубке.  Джиз
сидела в своей каюте.
   На седьмой день Джизбелла заговорила с Фойлом во второй раз.
   - Пора снимать повязку, Чудовище.
   Фойл покинул камбуз, где угрюмо варил  кофе,  и  вплыл  за  Джизбеллой  в
ванную. Джизбелла открыла капсулу с эфиром и начала снимать бинты.  Медленно
сходили   полосы   прозрачного   газового   полотна.   Фойл    мучался    от
подозрительности.
   - Ты думаешь, у Бэйкера все получилось?
   Молчание.
   - Он ничего не мог пропустить?
   Снимаются бинты.
   - Болеть перестало два дня назад.
   Молчание.
   - Ради всего святого, Джиз! Между нами еще война?
   Руки Джизбеллы замерли. Она с ненавистью смотрела на забинтованное лицо.
   - А ты как думаешь?
   - Я спрашиваю тебя.
   - Да.
   - Почему?
   - Тебе не понять.
   - Объясни.
   - Заткнись.
   - Если между нами война, зачем ты пошла со мной?
   - За тем, что причитается Сэму и мне.
   - Деньги?
   - Заткнись.
   - Это было вовсе не обязательно. Ты можешь мне доверять.
   - Доверять?  Тебе?  -  Джизбелла  мрачно  засмеялась,  продолжая  снимать
повязку. Фойл грубо отмахнулся от ее рук.
   - Я сам.
   Она наотмашь ударила его по забинтованному лицу.
   - Ты будешь делать то, что говорю тебе я. Спокойно, Чудовище!
   Последний слой бинта упал с глаз Фойла. Огромные и темные, они пристально
смотрели на Джизбеллу, Веки были чистыми, переносица тоже чистой.  Последний
слой бинта сошел с подбородка. Подбородок  был  иссиня-черным.  Фойл,  жадно
наблюдавший в зеркало, хрипло вздохнул.
   - Он пропустил подбородок! Бэйкер...
   - Заткнись, - бросила Джиз. - Это борода. Лоб был чист. Щеки под  глазами
были чисты. Все остальное покрывала черная семидневная щетина.
   - Побрейся, - приказала Джиз.
   Фойл пустил воду. Смочил лицо. Втер мазь и смыл бороду. Потом он  подался
к зеркалу и внимательно рассмотрел себя, не замечая, что его голова едва  не
касается головы Джиз, тоже наклонившейся вперед. От татуировки не осталось и
следа. Оба вздохнули.
   - Чистое, - прошептал Фойл. - Чистое. - Внезапно он еще  ближе  придвинул
лицо к зеркалу и с удивлением изучил себя. Лицо показалось  ему  незнакомым,
таким же чужим, как оно показалось Джизбелле. -  Я  изменился  -  Не  помню,
чтобы я так выглядел. Он сделал мне пластическую операцию?
   - Нет, - сказала Джизбелла. - Твоя душа изменила его. Ты видишь  вампира,
вампира, лжеца и обманщика.
   - Ради бога! Отстань! Оставь меня в покое!
   - Вампир, - повторила Джизбелла, глядя в  лицо  Фойла  широко  раскрытыми
горящими глазами. - Лжец. Обманщик.
   Он схватил ее за плечи и пихнул в кают-компанию. Она поплыла по коридору,
ударилась о поручень и закрутилась.
   - Вампир! - крикнула она. - Лжец! Обманщик! Вампир! Зверь!
   Фойл догнал ее. Снова схватил и  яростно  встряхнул.  Ее  огненно-красные
волосы  разметались  и  всплыли  русалочьими  косами.  Выражение   отчаянной
ненависти превратило ярость Фойла в страсть. Он обнял ее и зарыл свое  новое
лицо на ее груди.
   - Лжец, - прошептала Джиз. - Животное...
   - О, Джиз...
   - Свет, - выдохнула Джизбелла. Фойл нащупал сзади выключатель.
   "Уикенд  на   Сатурне"   продолжал   полет   к   астероидам   с   темными
иллюминаторами... Они плавали  в  каюте,  нежась,  переговариваясь,  ласково
касаясь друг друга.
   - Бедный Гулли, - шептала Джизбелла. - Бедный мой милый Гулли...
   - Не бедный, - возразил он. - Богатый... скоро.
   - Да, богатый и пустой. У тебя же ничего нет внутри, Гулли, милый...
   Ничего, кроме ненависти и жажды мести.
   - Этого достаточно.
   - Сейчас достаточно. А потом?
   - Потом? Будет видно.
   - Это зависит от того,  что  у  тебя  внутри,  Гулли,  от  того,  чем  ты
обладаешь.
   - Нет. Мое будущее зависит от другого. И от него я смогу избавиться.
   - Гулли... почему ты обманул меня в Жофре Мартель?  Почему  не  сказал  о
сокровище на "Номаде"?
   - Не мог.
   - Ты мне не доверял?
   - Не то. Просто  не  мог.  Что-то  глубоко  внутри...  то,  от  чего  мне
необходимо избавиться.
   - Снова контроль, а, Гулли? Ты одержим.
   - Да, одержим. Я не могу обучиться самоконтролю, Джиз. Хочу, но не могу.
   - А ты пытаешься?
   - Да. Видит бог, да. Но вдруг что-то происходит, и...
   - И тогда ты срываешься. "Мерзкий, извращенный,  отвратительный  негодяй.
Зверь. Хуже зверя".
   - Что это?
   - Один человек по имени Шекспир написал. Это ты, Гулли...  когда  теряешь
контроль.
   - Если бы я мог носить тебя  в  кармане,  Джиз...  предупреждать  меня...
колоть меня булавкой...
   - Никто это за тебя не сделает, Гулли. Ты должен научиться этому.
   Фойл надолго замолчал. Потом проговорил неуверенно:
   - Джиз... насчет этих денег...
   - К черту деньги.
   - Могу я не делиться?
   - Ох, Гулли...
   - Нет... не то, что я жадничаю. Если бы не "Ворга", я бы  дал  тебе  все,
что ты хочешь. Все! Я отдам тебе каждый цент, когда кончу. Но я боюсь, Джиз.
"Ворга" - крепкий  орешек...  этот  Престейн,  и  Дагенхем,  и  их  адвокат,
Шеффилд... Я должен экономить каждый грош, Джиз. Я боюсь, если  я  дам  тебе
хоть одну кредитку, то именно ее мне не хватит на "Воргу". - Он замолчал.
   - Ну?
   - Ты одержим, - устало произнесла она. - Совершенно одержим.
   - Нет.
   - Да, Гулли. Какая-то малая часть твоя занимается  любовью,  а  остальное
живет "Воргой".
   В этот момент неожиданно и пронзительно зазвенел радар.
   - Прибыли, -  выдохнул  Фойл.  Вновь  напряженный,  вновь  одержимый,  он
рванулся в контрольную  рубку,  Фойл  налетел  на  астероид  с  необузданной
свирепостью вандала. Корабль резко затормозил, выплевывая пламя  из  носовых
дюз, и лег на орбиту вокруг кучи хлама. Вихрем проносясь мимо большого люка,
из которого Джозеф и его братия выходили на сбор космических обломков,  мимо
кратера, вырванного Фойлом из бока астероида во время отчаянного  броска  на
Землю. Они прошли над окнами  парника  и  увидели  сотни  запрокинутых  лиц,
мелких белых бликов, испещренных татуировкой.
   - Значит они  все-таки  спаслись,  -  пробормотал  Фойл.  -  Ушли  вглубь
астероида... пока ремонтируют остальное.
   - Ты поможешь им, Гулли?
   - Зачем?
   - Ведь по твоей вине все они чуть не погибли.
   - Пускай проваливают к черту. У меня своих хлопот хватает. Но я рад.
   По крайней мере, не будут мешать.
   Он сделал еще один круг над астероидом и подвел корабль к кратеру.
   - Начнем отсюда. Одевай скафандр. Джиз. Пойдем! Пойдем!
   Он гнал ее, сжигаемый нетерпением и гнал себя. Они залезли  в  скафандры.
Вышли из корабля  и  стали  продираться  сквозь  дебри  кратера  в  холодные
внутренности астероида, извиваться и протискиваться в узкие извилистые ходы,
словно  пробуравленные  гигантскими  червями.  Фойл  включил   микроволновый
передатчик и обратился к Джиз.
   - Осторожнее, не потеряйся. Держись ближе ко мне.
   - Куда мы идем, Гулли?
   - К "Номаду". Помню, что они вцементировали его в астероид. Не знаю  где.
Надо искать.
   Они двигались бесшумно в безвоздушных проходах, но  звук  передавался  по
скалам и стальным каркасам.  Когда  они  остановились  перевести  дыхание  у
изъеденного корпуса древнего крейсера  и,  прислонившись  к  нему,  услышали
ритмичный стук.
   Фойл мрачно улыбнулся.
   - Джозеф и Ученый Люд. Просят на пару слов. Уйдем от ответа. - Он  дважды
стукнул по корпусу. - А  теперь  личное  послание  моей  жене.  -  Его  лицо
потемнело. Он яростно ударил  по  металлу  и  повернулся.  -  Идем.  Сигналы
преследовали их постоянно. Наружная часть астероида  оказалась  необитаемой.
Племя, судя по всему,  переместилось  к  центру.  Неожиданно  в  проходе  из
покореженного алюминия открылся люк, блеснул свет,  и  в  чудовищном  старом
костюме появился Джозеф. В неуклюжем перелатанном куле, с  моляще  воздетыми
руками стоял он, шевеля дьявольским ртом, гримасничая дьявольским лицом.
   Фойл заворожено не отрывал глаз от  старика.  Сделал  шаг  вперед.  Потом
остановился, судорожно сжимая кулаки. Джизбелла, посмотрев на него, в  ужасе
закричала. Старая татуировка  выступила  на  его  лице,  кроваво-красная  на
мертвенно-бледной коже, уже алая, а не черная, настоящая тигриная маска.
   - Гулли! - вскричала она, - Боже мой! Твое лицо!
   Фонд не  сводил  глаз  с  Джозефа.  Тот  делал  молящие  жесты,  отчаянно
размахивал руками, предлагая войти вовнутрь астероида,  потом  вдруг  исчез.
Только тогда Фойл повернулся к Джизбелле.
   - Что? Что ты сказала?
   Через прозрачный шлем скафандра она отчетливо видела его  лицо.  По  мере
того, как утихала ярость, татуировка бледнела и, наконец, пропала.
   - Твое лицо, Гулли. Я знаю, что случилось с твоим лицом.
   - О чем ты?
   - Тебе хотелось иметь при себе контролера, Гулли. Так ты его получил.
   Твое лицо. Оно... -  Джизбелла  истерически  засмеялась.  -  Теперь  тебе
придется обязательно научиться самоконтролю, Гулли.  Ты  больше  никогда  не
сможешь дать волю эмоциям... чувствам... потому что... Фойл смотрел мимо нее
и внезапно с диким криком сорвался  с  места.  Он  резко  остановился  перед
открытым  люком  и  восторженно  завопил,  потрясая  руками.   Люк   вел   в
инструментальный шкаф, размером четыре на четыре на  девять.  В  этом  гробу
Фойл жил на борту "Номада". Корабль был практически не тронут. Фойл  схватил
Джизбеллу за руку и потащил по палубам.  Наконец,  они  добрались  до  каюты
капитана. И там, растащив обломки и сорвав  обшивку,  Фойл  нашел  массивный
стальной сейф, тусклый и неприступный.
   - У нас есть выбор, - пробормотал он. - Выдрать сейф из корпуса и отвезти
на Землю или открыть здесь. Я за второе - Дагенхем мог солгать. Пошли назад,
Джиз.
   Он так и не заметил ее молчания и отвлеченного вида, пока не перерыл весь
корабль в поисках инструментов.
   - Ничего! - в отчаянии воскликнул он. - На борту  нет  даже  молотка  или
дрели. Абсолютно ничего, кроме открывалок! Джизбелла молчала, не сводя  глаз
с его лица.
   - Ты чего так на меня уставилась? - раздраженно поинтересовался Фойл.
   - Я зачарована, - медленно произнесла она.
   - Чем?
   - Я тебе кое-что покажу, Гулли.
   - Что?
   - Свое презрение.
   Джизбелла трижды  ударила  его.  Ошеломленный  пощечинами,  Фойл  яростно
сверкнул глазами. Джизбелла взяла зеркальце и поднесла его к нему.