авшийся
скороход.
   Я распечатал записку и тотчас же отбросил ее в сторону.
   - Поэтому, - сказал я, возвращаясь в кресло,  -  ты  пока  останешься
здесь. А со мной поедет, наверное, Бэрд...
   Судья ждал меня к полудню.
 
*** 
 
   Стражники на входе вяло отдали мне честь  и  отвернулись  в  сторону,
всем своим видом демонстрируя полнейшее  безразличие  к  хорошо  одетому
юноше, приехавшему в большой карете без гербов. Все  верно,  я  выглядел
как парень из состоятельного, но вовсе не аристократического рода -  мне
совершенно не хотелось афишировать свое  новоприобретенное  достоинство.
Нащупывая в кармане камзола проклятую золотую игрушку, я  приблизился  к
дверям  уже  знакомого  кабинета.  Судейский   лакей   просверлил   меня
внимательным взглядом и нехотя разомкнул узкие бледные губы:
   - Князь Маттер Лоттвиц-Лоер?
   Я молча кивнул. Лакей медленно повернулся и  потянул  ручку  огромной
двери.
   К моему изумлению, его  превосходительство  поднялся  мне  навстречу.
Более того, по его знаку оба писца вскочили со своих мест и  исчезли  за
дверями.
   Лоалла выжидательно нахмурился.
   - Вот он, ваша милость, - я поспешно сунул руку в карман  и  протянул
ему украшение.
   Лоалла осторожно взял сокола и,  держа  его  двумя  пальцами,  поднес
поближе к жарким полуденным лучам, струящимся из окна.
   - Знаете, князь, - задумчиво произнес он, - в столице мне  рассказали
историю о подобной вещи, попавшей в руки одного коллекционера.
   Я  напрягся,  ожидая,  что  он  скажет  дальше,  но   Лоалла   умолк,
внимательно разглядывая безделушку. Я стоял за его спиной, переминаясь с
ноги на ногу...
   - История этой вещицы выглядит запутанной и  загадочной.  Впрочем,  -
судья неожиданно повернулся, и на его лице коротко  блеснула  улыбка,  -
скоро я вновь приеду в столицу, и может быть, может быть...
   Он вернулся за стол  и,  распахнув  верхний  ящик,  достал  несколько
гербовых листов.
   - Вы сможете оставить это изделие у меня? Так, на некоторое  время  -
возможно, позже вы захотите его продать?..
   - Я... я не стану возражать, - ответил  я,  едва  двигая  непослушным
языком.
   - Вот и прекрасно! - Лоалла  обмакнул  перо  в  массивную  серебряную
чернильницу и принялся что-то писать. - Кстати, о гибели вашего дорогого
наставника: в  документах  о  дознании  речь  идет  о  случайном  налете
случайных же грабителей. Я позволил себе отметить ваши показания  задним
числом, вашей подписи там не требуется... - Судья поднял голову и бросил
на меня лукавый взгляд. - Я понимаю, - он вздохнул и снова  углубился  в
писанину, - что вопросы, связанные с обстоятельствами смерти князя Эйно,
являются для вас слишком личными, чтобы я мог себе позволить...
   - Понимаю вас, - тихо произнес я.
   - Беспокоиться вам  не  о  чем.  Я  же  со  своей  стороны  могу  вам
гарантировать, что ни один человек в Альдовааре не позволит себе  совать
свой нос в ваши глубоко конфиденциальные дела... распишитесь вот  здесь,
князь.
   Я приблизился к столу и взял в руки перо с красными чернилами.
   - Это документ о  передаче  на  хранение  безделушки,  известной  как
"сокол рода Лэраас, происхождение сомнительно". Прошу вас. Как только  я
смогу прояснить его, так сказать, "происхождение", я  немедленно  сообщу
вам свои выводы. Благодарю вас, князь...
   Я медленно спустился вниз и остановился в шаге  от  дверей  парадного
входа.
   Лоалла, несомненно, что-то знал, но что? Проклятие, почему он молчит?
О чем он может знать или,  хотя  бы,  догадываться?  В  чем  же  кроется
загадка этого дурацкого сокола, которого умирающий  Эйно  назвал  орлом?
Решительно двинув тяжеленную дверь, я шагнул на  вылизанную  мостовую  и
поспешил скрыться в чреве кареты.
   Мой тяжелый, похожий на лакированный ящик экипаж неспешно двигался  в
нижнюю  часть  города  -  самый  короткий  путь  к  замку  проходил   по
набережной, потом следовало взобраться на гору по  хорошо  знакомой  мне
дороге... Я раскурил трубку и откинул в сторону шторки на окнах. И в  ту
же секунду увидел там, внизу, в прозрачном мареве  раскаленного  солнцем
воздуха, мачты своего корабля. Моя рука почти неосознанно  потянулась  к
окошку в передней стенке кареты.
   - Спустишься в порт, к "Бринлеефу", - приказал я кучеру.
   Вскоре экипаж замер у каменного причала. До  барка  оставалось  около
тысячи локтей, но дальше проехать мы не могли  -  кругом  были  навалены
бочки, тюки и ящики, между которыми там и сям  стояли  ломовые  подводы,
запряженные четверками громадных, одинаково  понурых  коней  с  длинными
гривами. Я нахлобучил на голову шляпу  и  выбрался  наружу.  В  нос  мне
ударил почти забытый запах - сложная смесь из ароматов смолы,  дерева  и
морской волны, лениво плещущей о камень пирса.
   Снующие по причалу грузчики ловко уступали мне дорогу; я шел, до боли
всматриваясь в близкий силуэт огромного пятимачтового корабля, замершего
в десятке локтей у старого, источенного морем  каменного  пирса.  "Брин"
стоял правым бортом, и над сушей нависали  тяжелые  реи  с  зарифленными
парусами. Мне была хорошо видна высокая  корма  с  четырьмя  решетчатыми
фонарями в половину моего  роста  и  дюжиной  закрытых  сейчас  пушечных
портов  на  уровне  орудийной  палубы.  В   вымытых   стеклах   кормовых
иллюминаторов нестерпимо отсверкивало полуденное солнце.
   Почти неосознанно прибавив шагу, я  подошел  совсем  близко  и  вдруг
остановился, любуясь серой  сталью,  покрывавшей  борт  корабля.  Так  я
стоял, наверное,  с  минуту,  пока  меня  не  окликнул  молодой  матрос,
сидевший на вантах грот-мачты с трубочкой в зубах:
   - Хотите зафрахтовать, мой господин? Так  вам  туда,  в  порт,  -  и,
издевательски  махнув  рукой  в  сторону   рыбной   пристани,   визгливо
расхохотался.
   - Позови вахтенного! - крикнул я, ощущая, как заливаются краской  мои
щеки.
   - Я князь Лоттвиц-Лоер и Гасарпаар,  ублюдок!  А  ты,  клянусь  своей
печенкой, сейчас получишь плетей!..
   Я наговорил хамовитому матросу еще много чего, но  тот  меня  уже  не
слушал - соскользнув на палубу с такой  скоростью,  словно  был  намазан
маслом, оболтус исчез за высоким планширом, и буквально через  несколько
секунд на трапе появился Тило.
   - Мой господин! - завопил он, едва не ломая на бегу ноги.
   Старик не обременял себя поклонами - напротив, его  узловатые  лапищи
смяли мое тело так, что я чуть не завопил. Кое-как высвободившись из его
объятий, я вымученно улыбнулся и махнул рукой:
   - Ну, идем же!..
   - Прикажете построить команду? - спросил Тило, шустро двигаясь  рядом
со мной по трапу.
   - В этом нет нужды. Лучше расскажи мне, в каком  состоянии  находится
наш старый кораблик.
   Тило замялся. Мы уже стояли  на  палубе  -  из  приоткрывшихся  люков
поблескивали чьи-то любопытные глаза, где-то на полуюте орал  кто-то  из
офицеров,. требуя немедленно приготовить обед и  сейчас,  вот  ну  прямо
сейчас, поднести его светлости рому.
   - Судно в порядке, - решился наконец старый моряк. -  Все,  что  было
нужно, мы подлатали, подкрасили  и  обновили.  Сбитую  стеньгу  заменили
новой, такелаж частично перетянут. Боеприпасы загрузили сразу  же,  едва
закончили с ремонтом.
   - А машины? А уголь? - быстро спросил я.
   - Машины протянули, как положено... а уголь - что  ж,  ваша  милость,
угля нет. Господин Иллари никаких распоряжений на этот счет не давал.
   Я принял из рук какого-то боцмана  золотую  чарку  с  морским  ромом,
неторопливо набил свою трубку и внимательно посмотрел на Тило. Старик не
проявлял никаких признаков беспокойства. Иллари и в самом деле  не  стал
бы грузиться углем, не видя нужды держать судно в  полной  готовности  к
неожиданному выходу. Но я  совершенно  не  представлял  себе,  чего  мне
следует ждать от неугомонной судьбы.
   - Уголь загрузить полностью, - решил  я.  -  Иллари  я  сам  скажу...
"Брин" должен быть готов выйти в море в течение  двенадцати  часов.  Это
реально?
   - Ну, ведь пар-то нам с ходу не понадобится, верно? -  вскинул  брови
старик. - А вся команда живет здесь же, в Альдовааре. Значит,  часов  за
шесть, а то и того раньше - как скажете,  ваша  милость.  Решать  теперь
вам...
   Тило вздохнул и отвел глаза, глядя куда-то  за  горизонт.  Я  положил
руку ему на плечо, залпом выпил ром и швырнул золотую чарку за борт.
   - Пусть все будет так, как хотел он. Теперь  это  зависит  только  от
нас.
 
Глава 8 
 
   Таверна "У плешивого кота", бордель на улице  Плетельщиков,  бродячий
нотариус Каан, имеющий обыкновение пить ром в рыбном заведении  на  углу
Крабовой  и  Золовкина  проулка...  Иллари  хорошо  подготовил  меня   к
возможным казусам, заставив  выучить  все  эти  адреса  наизусть  -  его
"филины", не имевшие в столице своей  привычной  провинциальной  власти,
все же могли вытащить меня из будущих передряг. Если, говорил я себе, за
меня не возьмется Тайная канцелярия его величества короля пеллийского...
никто ни на земле,  ни,  пожалуй,  на  небе  не  знает,  чем  закончатся
рискованные авантюры младшего графа  Энгарда  Дерица,  мечтающего  стать
офицером Серебряного покоя. Королевская служба - вещь хорошая, да только
вот опасно вплотную приближаться к тяжелым шторам, за  которыми  шуршат,
как свившиеся в клубок змеи, мрачные тайны пеллийских дворцов...
   Обо всем этом я в очередной раз думал в те минуты, когда наш  наемный
экипаж, перевалив  через  горбатый  мостик,  приближался  к  светящемуся
огоньками вечернему  Воэну.  Рядом  со  мной,  придерживая  ногами  пару
объемистых кожаных баулов, дремал Бэрд. На  нем  был  морской  камзол  и
провинциального вида шляпа  с  позеленевшей  от  странствий  пряжкой.  Я
выглядел так, как давно еще насоветовал мне Энгард, - небедный столичный
парень,  скорее  всего  из  воинского  рода,  имеющий  дело  с  морем  и
оснащенный на всякий случай парой дорогих новомодных пистолетов. Правда,
со   своим   нездешним   узким   мечом   я   расставаться   не   захотел
категорически... собственно, меч  остался  единственным  напоминанием  о
лежащей за океаном  родине,  и  я  таскал  его,  невзирая  на  множество
удивленных взглядов на улицах.
   Я остановил возницу на площади перед  старым  храмиком  с  колоннами,
пнул  совсем  разомлевшего  от  качки  Бэрда  и  выпрыгнул  на   гладкую
брусчатку. Мой компаньон бросил кучеру монету, поправил на себе шляпу  и
бодро подхватил наш багаж.
   - Идем, - сказал я, нервно зевая.
   - Ты мне, кстати, скажи, - пропыхтел за моей спиной Бэрд,  -  там,  у
вас, девками-то пользоваться можно?
   - Спросишь у Дайниз, - отозвался я. - Здесь ты, в  конце  концов,  не
слуга, так что - наверное, можно.
   - Хорошее дело, - заметил Бэрд.
   Я хмыкнул и пожал плечами. Через пару минут,  пройдя  переулками,  мы
углубились в нашу тупиковую нору. Впереди, в  конце  туннеля  из  глухих
стен, слабо светились, просвечивая через кованые прутья  ворот,  огоньки
усадьбы.
   Едва войдя в калитку, я  сразу  же  заметил  темный  силуэт  Энгарда,
сидящего на веранде возле лампы с уютным красным абажуром. Рядом  с  ним
виднелся тонкий профиль Дайниз. Я прошагал по выложенной камнем  дорожке
и, приблизившись на расстояние в пять шагов,  громко  щелкнул  пальцами.
Энгард резко повернул голову, и я понял, что он пьян.
   - К вам тут хоть стража ломись - ты и  не  почешешься,  -  заявил  я,
взбираясь на веранду.
   Энгард посмотрел на меня, как на утопленника.
   - Я и не .думал, что ты так рано, - хлопая глазами, проговорил он.
   - Это плохо? - удивился я.
   - Это наоборот - великолепно! Ты не один?
   - Со мной лейтенант Бэрд - вы уже знакомы.
   -  Пр-рекрасно.  Дайниз,  распорядись,  чтобы  господину   лейтенанту
приготовили парильню. А нам еще вина.
   - Рассказывай, - предложил я, когда женщина и Бэрд исчезли в доме.  -
Что нового?
   - Нового? - с задумчивостью повторил Энгард. - Гм... новости  у  меня
просто замечательные. Вилларо в ярости - вот так!
   - Это почему?
   - А потому, что я выяснил большую гору всякой ерунды, но ни на шаг не
продвинулся в нужном направлении. Я узнал, например, что  Такео  Лоррейн
исчез, отправившись на одном из своих кораблей к лавеллерам.  Его  ждали
месяц тому, но шхуна пропала, и что с ней сталось, никто пока не  знает.
Я попытался подобраться к Сульфику, но толку с моих попыток - как с коня
каштанов. Никто ничего не знает и  знать  не  хочет.  А  нотариус  Веке,
меж-жду прочим, не так давно  навернулся  с  фалмонтского  утеса  и  был
благополучно съеден рыбками.
   - Веке? - я не сразу понял, о ком идет речь.
   - Да, Веке! Тот самый, что был финансовым поверенным в  делах  некоей
высокопоставленной  особы  и,  что  интересно,   наших,   так   сказать,
подопечных.
   - Послушай, - я налил себе вина и, положив локти на стол, придвинулся
к самому лицу молодого графа, - а ты  не  задавал  себе  вопрос,  почему
почтенный Вилларо проявляет такой  живой  интерес  к  нашим  друзьям  из
Ханонго? Тут что-то касающееся престола?
   - Задавал, - вполголоса ответил мне Энгард. - И чем больше я об  этом
думаю, тем грустнее мне становится. Нет, серьезно... я не могу понять, в
чем тут дело. Единственное объяснение, которое приходит  мне  на  ум,  -
Вилларо что-то чует. У него большое чутье, у  нашего  старого  барона...
скорее всего, он и сам не совсем понимает, по какому следу двигается, но
знает, нужный выведет его в любопытное место.
   - А если, - сморщился я, - этим местом окажется королевский дворец?
   - Нет. Тут что-то другое: Вилларо умеет просчитывать  опасность,  как
никто другой, это тебе не самоуверенный умник Фолаар,  он  на  рожон  не
полезет и к виселице не подойдет даже на пушечный  выстрел.  Почему  эта
публика интересует меня - понятно: во-первых, я их боюсь, во-вторых, при
хорошей удаче рассчитываю улучшить свои  шансы.  Почему  она  интересует
Вилларо, да еще и так, что старикашка позабыл покой и сон и  роет  носом
землю, словно боров, натасканный на трюфели? Это вопрос. Но пока  мы  не
поймем,  какую  роль  во  всем  этом  играют  достопочтенные  дельцы  из
торгового дома "Лоррейн и Сульфик",  мы  с  места  не  сдвинемся.  Куда,
спрашивается, делся Такео?
   - Попал в шторм и утоп, - фыркнул я.
   - Даже такой сухопутной швабре, как я, прекрасно известно, что в  это
время года в проливах штормов не бывает.
   - Следовательно, нам нужно хорошенько потрепать господина Сульфика.
   - Удивительно логично. Я вот и пытаюсь его... трепать.  Проклятие!  У
него нет наложниц, к мальчикам он равнодушен, фишки не бросает  -  прямо
не человек, а камень какой-то! Не уцепишься. А  Вилларо,  тем  временем,
требует хоть какой-нибудь зацепки. Кто они, эти люди из  Ханонго?  Когда
они снова появятся у нас в Пеллии?
   - Знаешь, - я остервенело почесал укушенный какой-то  мошкой  нос,  -
мне вдруг  подумалось,  что  Вилларо  может  интересоваться  не  столько
исполнителями, сколько теми, кто стоит у них за спиной - там, в Ханонго.
Э?
   - И об этом я тоже думал, - горестно  отозвался  Энгард,  отправив  в
себя бокал вина. - Но тогда это уже  какая-то  игра...  они,  гады,  там
играют, а мы, двое ребятишек, рискуем своими шеями! Прекрасно!..
   - Ты знал, на что шел.
   - Да что ж я мог знать, будь  оно  все  проклято!  Что-о?  Ты  вообще
представляешь  себе,  что  это  такое:  офицер  "серебра",  играющий   в
собственные политические игры? Интриган, чтоб ему лопнуть от водянки,  -
а под ним мы, две  дырки  от  задницы.  Случись  что,  мы  полетим,  как
кузнечики, а он просто уйдет в сторону, да и все.
   - А почему ты считаешь, что Вилларо может играть в  свои  собственные
игры?
   Он кто - королевский министр? Или хотя бы тайный советник?
   - Он может, - вздохнул Дериц. - В том-то и все дело.
   - Откуда у тебя такая уверенность? Опять слухи?
   - Да нет, не только слухи - дела... я  давно  стал  подозревать,  что
там,  за  воротами  дворца,  происходит  что-то  такое...  странное.  Не
переворот, нет, перевороты у нас давно в прошлом, а нечто, вроде  такого
маленького бунта - слишком много у нас развелось принцев крови, трон  их
как бы не интересует, зато каждому  хочется  самостоятельности.  Деньги,
Мат, - это страшная штука... какого демона торчать среди золоченых стен,
вымаливая пару монет у королевского казначея, если можно  иметь  гораздо
больше, стоит лишь чуть-чуть рискнуть? А его величество, - Энгард  вдруг
наклонился ко мне и перешел на хриплый шепот, - и слышать  не  желает  о
какой-либо  светской  деятельности  своих  отпрысков.  И  тут  -  ха!  -
появляется Вилларо! Есть о чем задуматься, не правда ли?
   - Вилларо вхож во дворец? - удивился я.
   - Не просто вхож, старина. Ему там рады...
   Энгард резко поднялся на ноги и, сипло пожелав  мне  спокойной  ночи,
исчез в  темноте  неосвещенного  холла.  Я  глотнул  еще  вина  и  решил
отправиться в его кабинет, чтобы посидеть немного  над  захваченными  из
Альдоваара тетрадями Эйно.
   Проходя по коридору, я  услышал  жеманные  вскрики  девиц  и  урчание
вполне довольного Бэрда - очевидно, его мыли в одной из гостевых комнат.
Столица снова приняла меня в свои объятия...
   Меня разбудили чьи-то прикосновения. Я рывком сел на кровати, едва не
сбив с ног склонившуюся надо мной  девушку  -  это  ее  нежные  пальчики
только что скользили по моему лицу, - и нервно выругался.
   - Скажи спасибо, что я не беру в постель оружие, - прохрипел я. - Что
случилось?
   - Вас зовет господин граф, - испуганно прошептала девица.
   Я покосился на приготовленный для умывания кувшин с горячей  водой  и
небольшой серебряный тазик,  сбросил  с  себя  одеяло  и  махнул  рукой,
приказывая девушке убираться восвояси. Для утреннего туалета  ее  помощь
мне не требовалась.
   Энгард ждал меня внизу -  немного  бледный  от  вчерашнего  вина,  он
раздраженно рвал вилкой утиную  ножку,  плававшую  перед  ним  в  остром
соусе.
   Напротив него, попыхивая трубкой, полулежал в кресле Бэрд. Я  опустил
свою задницу на неудобный высокий стул и  приоткрыл  стоявшую  на  столе
утятницу.
   - Гады, - сказал я, - все ноги сожрали, да?
   - Жри филе, - хмыкнул Энни. - Да побыстрее.
   - На кой нужно было  будить  меня  ни  свет  ни  заря?  Опять  что-то
случилось?
   Запор  у  его  превосходительства   главного   казначея?   Пожар   на
королевских конюшнях?
   -  Я  давно  заметил,  -  Дериц  вытер  губы  салфеткой  и   отставил
недоеденную ножку, - что поутру у тебя  неважно  с  чувством  юмора.  На
самом же деле, друг мой,  все  гораздо  забавнее:  ночью  прибыла  шхуна
Такео, но его самого там, кажется, нет. По крайней мере, на берег он  не
сходил. И вообще, шхуна потеряла фок-мачту и  имеет  проломы  по  левому
борту. Похоже, что ее отделали ядрами.
   Интересно, правда?
   - Не хватало еще, чтобы Такео прибили какие-нибудь пираты, -  заметил
я. - Тогда наш круг заметно сужается...
   - Вот-вот, - кивнул Энгард. - Поэтому сейчас мы поедем  на  дружескую
беседу с корабельным плотником, который уже сошел на берег и скоро будет
ждать нас в одном тихом местечке.
   - Ты с ним что, знаком?
   - Не я... доедай, - Энгард встал и отправился одеваться.
   Я поднял глаза на непроницаемого Бэрда. Наемник вынул  изо  рта  свою
трубку и усмехнулся:
   - Если будет нужно, нам помогут...
   - Я не очень-то верю в филинов, - признался я, работая  челюстями.  -
Особенно когда речь идет о столице.
   - И зря, - коротко ответил мне Бэрд.
   В карете я пытался уснуть, но мне это так и не удалось:  кучер  то  и
дело сворачивал влево-вправо и меня мотало по всему дивану. Хуже  качки,
сказал я себе. Карета неторопливо тащилась по каким-то узким  переулкам,
которые я с  трудом  отличал  друг  от  друга  -  убей,  я  не  смог  бы
определить, в  какой  район  необъятной  пеллийской  столицы  нас  несут
демоны. Единственное, что я понимал, - мы  крутимся  вокруг  припортовых
кварталов. В конце концов кони замерли в каком-то закопченном проулке, и
Энгард нетерпеливо распахнул дверцу.  За