партии вперед. Мой  партнер  деланно  сконфузился  и
выволок из недр своего плаща четыре серебряные  монетки.  Следом  в  его
руках возникла небольшая плоская коробочка. Моряк встал  и  переместился
вправо, освобождая нам место для игры.
   Виночерпий сочувственно подлил мне рому.
   Бросать  фишки  я  не  умел,  поэтому  первый  бросок   выпал   ходом
противника, чем он и воспользовался.
   Полчаса спустя я выиграл два орла и тут же спустил один из них. Игра,
разумеется, меня не занимала  -  я  попивал  ром,  оказавшийся  на  диво
приличным, и с нетерпением ждал тех, кто так интересовал Дерица.
   Один из них появился тогда, когда карманы моего  партнера  потяжелели
уже на пять золотых и в его глазах появился совершенно постыдный  хищный
блеск, сразу выдававший в нем  мошенника  куриного  полета.  Фишки  были
подрезаны - впрочем, меня это не волновало:  в  зал  стремительно  вошел
высокий,  тощий,  как  мачта,  тип  в  короткой  темно-красной   куртке,
обрезанных полусапожках и мятой широкополой  шляпе  какого-то  непонятно
бурого цвета. Его широкие кожаные штаны были забрызганы жидкой грязью до
колен, из чего я сделал вывод, что он недавно путешествовал  под  дождем
по  прибрежным  тропам.  На  поясе  у  нового  гостя  висела  кобура  со
старомодным  двухствольным  пистолетом  и  длинный  кинжал  в   простых,
лишенных украшений ножнах.
   Он стрельнул по залу напряженным  взглядом  больших,  чуть  навыкате,
серых глаз и осторожно, будто боясь раздавить  его,  опустился  на  стул
подле углового столика. Швырнув фишки - ход наконец-то перешел ко мне, -
я машинально отметил выпавшую комбинацию и еще раз осторожно  всмотрелся
в остроскулое, какое-то костистое лицо человека с кинжалом. Внешность  у
него была вполне запоминающаяся в основном  благодаря  густым  бровям  и
длинному, печально обвисшему носу, превращавшему лицо в.маску  застывшей
театральной грусти.
   К моей радости, слышимость в зале была превосходная - когда  к  гостю
подбежала сочная девица в передничке,  я  отчетливо  расслышал,  как  он
негромко заказывает вина и какое-то незнакомое мне блюдо из фасоли.
   Как ни  странно,  через  пять  минут  я  отыграл  аж  два  орла,  чем
удивительно расстроил своего партнера. Его подрезанные фишки  стоимостью
в полгода королевской каторги упорно ложились в мою пользу. Я  подбросил
на ладони затертые монеты, спросил еще рюмочку рому и потянулся в карман
за зельем, намереваясь набить трубку, - и тут дверь шумно растворилась.
   Их было двое, хотя я ждал одного, того, что  походил  на  ярмарочного
борца, приземистого и широкого, как баржа. Бриджи чуть ли не лопались на
его могучих ляжках, на плечи была накинута нарочито  просторная  куртка,
под которой, как мне показалось, находилась пара таких же, как и у меня,
многозарядных пистолетов.
   Второй, хмурый человек с землистым лицом, был одет в потертый кожаный
плащ, частично скрывавший  его  фигуру,  и  беспрестанно  жевал  длинный
мундштук своей тоненькой трубочки, которая  совершала  сложные  круговые
движения перед его подбородком. Они молча уселись за столик к  длинному,
и крепыш резко щелкнул пальцами, подзывая официантку.
   Я неторопливо заряжал в трубку зелье.
   Мой партнер  с  искренним  удивлением  разглядывал  свои  собственные
фишки, желая выяснить, отчего им вдруг вздумалось перечить хозяину.
   Мой новый бросок был неудачен, и ход  перешел  к  нему.  Я  витиевато
выругался. Девица в белом переднике принялась заставлять угловой  столик
тарелками и кувшинчиками.
   - Мордир не приедет, - неожиданно донесся до меня голос.
   Я  аккуратно  скосил  глаза:  говорил  человек   в   кожаном   плаще,
напоминающий застарелого покойника. Правда, голос у него был  молодой  и
звонкий...
   - Почему? - хрипло удивилась мачта с кинжалом.
   - Застрял с товаром на острове Таэр. Был  шторм,  его  старый  "Кинн"
потерял фок-мачту... он опоздает, даже если пересядет на другое судно  -
а ты знаешь, что с брига его не  вытащишь  и  когтями.  Пока  "Кинн"  не
отремонтируют, нам его не дождаться.
   - Значит, действовать нужно срочно... - задумчиво произнес длинный  и
с шумом влил в себя содержимое стоявшего перед ним черного кувшина.
   Я почувствовал дикую жажду. Как назло, ход вновь перешел  ко  мне,  я
бросил наугад и выругался уже всерьез: фишки выдали  мне  три  поворота,
предвещавших выигрышную позицию.
   Игрок в зеленой шляпе тихонько застонал, но  ни  малейшей  жалости  к
нему я сейчас не испытывал.
   - Партия, - сообщил ему я, машинально  придвигая  к  себе  очередного
серебряного  "птенчика".  -  Милейший,  дайте-ка  мне  винца.  Ваш   ром
превосходен, но от него, ей же ей, сушит в глотке.
   - Могу заверить, что морскую воду мы  в  него  не  льем,  -  полушутя
отозвался виночерпий, ставя передо мной узкий кувшинчик.
   В зале неожиданно появились новые посетители - компания шумных  юнцов
совершенно бандитского вида, с ходу затребовавшая девок и море вина.
   - Фолаар, - я изо всех сил  навострил  уши,  -  сегодня  будет  ждать
своего личного стряпчего в доме на болотах, - это говорил длинный, -  но
тот задержится у него недолго. Место, сами понимаете, тихое...
   - Очень рискованно, -  возразил  трупоподобный,  исторгая  к  потолку
струю синего дыма.
   - Место, повторяю, тихое... -  другого  случая  просто  не  будет.  А
времени у нас уже нет. Если бы идиот Мордир не стал  возиться  со  своей
сраной мачтой, мы решили бы дело всухую. Но теперь уже - все, иначе  нам
всем дрова. Вы понимаете это?
   Мне выпал правый поворот. Партию еще можно было спасти, но я не  стал
этого делать. Мой грустный мошенник повеселел, как дитя.
   - А почему я тебя тут раньше не видел, а? - визгливо прозвучал чей-то
пьяный голос.
   Я  обернулся.  Над  столиком   моих   подопечных   горой   возвышался
широкоплечий юноша из той компании,  что  расселась  с  девками  посреди
зала. Судя по его виду, у него страшно чесалась физиономия. То ли он был
откровенно глуп, то ли слишком пьян - я, например, вряд  ли  решился  бы
приставать к людям с такими серьезными и мрачными лицами.
   - Ты кто? - устало поинтересовался крепыш.
   - Я? - искренне изумился тот - за его столиком оглушительно  заржали.
- Я Борро Рыжий, слышал про такого?
   - Что-то и я тебя раньше не видал. Иди развлекайся, парень. Иди...
   В словах крепыша прозвучала такая убедительность, что господин  Борро
неожиданно резво выпустил пар и  вернулся  к  своим.  Я  пропустил  ход,
передал фишки партнеру и принялся за вино.
   - Значит, сегодня, - задумчиво произнес  человек  в  плаще.  -  После
полуночи?
   - Не раньше. Если в доме будет гореть свет - а он будет гореть  почти
наверняка, - это еще ничего не значит. Фолаар почти  всегда  работает  с
бумагами до самого рассвета, а потом все утро отсыпается.
   - Так, может, утром?
   - Нет! Никакой гарантии - не исключено ведь, что с утра ему  придется
ехать в коллегию. Тогда мы потеряем все на свете, ты понимаешь?
   - Чертов Мордир! Но  почему  ты  так  уверен,  что  послезавтра  или,
скажем, через три-четыре дня уже будет поздно?
   - Потому что...
   Слов носатого я не расслышал - его грубо  перебили.  Господин  Борро,
неожиданно придя к некоему решению, вскочил на ноги, буквально  выдернув
из-под своей увесистой задницы стул - и с ужасным грохотом  обрушил  его
на столик, за которым сидели заговорщики. Точнее говоря, целил-то  он  в
затылок крепышу, но тот, очевидно, обладал развитым чувством  опасности.
В последний миг он качнулся в  сторону,  и  стул  жахнул  о  столешницу,
переворачивая стол и сметая на пол уже полупустые тарелки и кувшины.
   - Начинается! - завопил виночерпий, ныряя под стойку.
   Секунду спустя падать - на пол, разумеется, - пришлось и мне,  ибо  в
пальце от моей головы пролетел увесистый  глиняный  кувшин,  сокрушивший
сразу несколько разномастных бутылей за стойкой. Помня о совете Энгарда,
я выхватил свой узкий нездешний меч и, не обращая никакого  внимания  на
оставшиеся на стойке деньги - а оставалось там порядочно, -  развернулся
к залу. В это мгновение кто-то резко дернул меня за рукав.
   То был моряк.
   - Дверь за стойкой! - прокричал он мне в самое ухо.
   Но быстро уйти нам не дали. Прежде чем я  вспрыгнул  на  табурет,  на
меня едва не навалился какой-то парень с длинной гладкой палкой в  руке.
Судя по тому, как он разнес ею свободный столик, в палке был свинец.  Но
у меня в руке был меч, и я еще помнил кое-какие уроки своего  наставника
Камора. Я не стал выворачивать дубинку из его кисти, хотя видел, что мог
бы это сделать, - я плашмя ударил его по запястью, и он с визгом  рухнул
на пол. Идиот! На его  месте  я  возблагодарил  бы  богов,  что  меч  не
провернулся в моей ладони, а то он остался бы калекой.
   Мои приятели-заговорщики тем временем резво  орудовали  стульями,  не
прибегая к помощи оружия. Я видел, что они,  трезво  оценивая  ситуацию,
стремятся пробиться к выходу, и понимал, что  им  это  вот-вот  удастся,
несмотря на огромный  численный  перевес  нападавшей  партии.  Раз  так,
следовало испаряться и мне.
   Я  сжал  в  свободной  ладони  золотую  монету  и  просочился   через
неприметную дверь: она вывела меня в кухню.
   - Спокойной ночи! - крикнул я,  швырнув  монету  виночерпию,  который
вооружал поваров какими-то баграми, срывая их со стенных крючьев. -  Где
тут выход?
   - Там, - мрачно махнул он рукой.
   Темные дворики вывели меня на площадь. Карета Энгарда Дерица все  так
же недвижно стояла возле высохшего фонтанчика, на ее мокром кожаном боку
посверкивали отблески желтых уличных фонарей.
   - Ну? - вскинулся Энни, едва я распахнул дверцу.
   - Они идут грабить некоего Фолаара, - сообщил я, устраиваясь рядом  с
ним.
   - Сегодня, после полуночи, в доме на болотах.
   -  Грабить?!  -  Дериц  выпучил  глаза.  -  Ты  уверен?  Ты  не   мог
ослышаться?
   - По крайней мере, я так думаю.  Дело  в  том,  что  господин  Мордир
умудрился сломать мачту и теперь засел с товаром на острове Таэр. А  они
этим чертовски обеспокоены...
   После того как я подробнейшим образом изложил Энгарду все  услышанное
мною в борделе, он впал в состояние оцепенения. Впрочем, длилось оно  не
более трех моих глотков.
   - Значит, бумаги нужны им до зарезу, да еще и прямо сейчас, - наконец
сказал он. - Следует выяснить, однако, для  чего  такая  спешка.  Фолаар
может и не отдать их в кредит...
   - Ну, тогда они его зарежут, - фыркнул я.
   -  Ты  считаешь,  что  так  просто  зарезать  господина  королевского
дознавателя?
   - сверкнул глазами Энгард.
   - Но помилуй! - рявкнул в ответ я. - Я что, в  курсе,  кто  он?..  Ты
разве говоришь мне хоть что-нибудь? Дознаватель, стражник, стряпчий... я
едва не получил по башке свинцовой дубиной - не зная, за  что!  Есть  на
свете справедливость, нет?
   - Ты все узнаешь, - хохотнул Дериц. - Клянусь  тебе...  а  что,  была
драка?
   - Еще какая! Хорошо, что ты предупредил заранее.
   - Ладно! - Энгард хлопнул меня по колену и примиряюще улыбнулся:
   - Сейчас мы поедем в приличное место поужинать, а  ближе  к  полуночи
примемся за дело. До болот нам недалеко.
 
*** 
 
   - Я начну издалека, -  сообщил  мне  Энгард,  пошевеливая  носом  над
горшочком с рыбным филе, протушенным в грибном  соусе,  -  с  того,  что
господин королевский дознаватель Фолаар отличается совершенно непомерным
для своего ранга тщеславием, а также любопытством. Кстати, кухня  здесь,
поверь мне, весьма недурна...
   Я кивнул  и  нетерпеливо  дзинькнул  ногтем  по  тонкому  стеклянному
бокалу, стоявшему передо мной.
   - Да, - продолжал мой приятель, -  Фолаар...  Фолаар,  понимаешь  ли,
умудрился по уши влезть в одно жутко  неприятное  дело,  в  котором  был
замешан некий принц королевского дома. А наш  государь,  чтоб  ты  знал,
очень не поощряет любые расследования, так или иначе затрагивающие  весь
тот м-м... бардак, что творится за золочеными воротами дворцового Града.
   - Говори проще, - бросил я. - Мы не на приеме...
   - Попросту Фолаару должны были свернуть  шею.  Что  ты  так  на  меня
смотришь?
   У нас это теперь в порядке вещей. Не надо лезть, куда не просят.
   - Он что, не мог это дело бросить?
   - Да поздно было, пойми ты! Он уже накопал столько, что даже отставка
не спасла  бы  его  от  случайной  пули.  Или  от  чьего-нибудь  пьяного
ножика...
   - Чушь какая-то, - фыркнул я, все еще не  понимая  сути  дела.  -  Ну
интриги, ладно... хорошо, а почему же он до сих пор жив?
   - А оказалось, что деньги - когда  речь  идет  о  довольно  серьезных
деньгах, - способны спасти твою шею даже в таком вот  случае.  В  общем,
Фолаар смог откупиться. Я уже никогда не узнаю, откуда к нему эти деньги
пришли и куда именно ушли, да это и неважно. Интересно  то,  что  деньги
Фолаару понравились. Он на  самом  деле  очень  талантливый  тип,  я  не
говорил тебе? Вот он и применил свои таланты. И в один прекрасный  день,
-  Энгард  щелкнул  пальцами  и  расплылся  в   счастливой,   совершенно
мальчишеской улыбке, -  мне  стало  известно,  что  именно  он,  старший
королевский дознаватель Фолаар, "держал на веревочке" тех ублюдков,  что
состряпали совершенно нелепое расследование странной деятельности  наших
друзей с севера.
   - Н-да, - пробурчал я с набитым ртом, - ты невероятно изменился за то
время, что я болтался по всяким пустыням... прям другой человек...
   - Я и раньше был таким, - парировал Энгард, - просто ты еще  меня  не
знаешь. Но к делу... И вот теперь я вдруг узнаю, что довольно загадочная
банда не то контрабандистов, не то наемных убийц очень желает выкупить у
него все бумаги, относящиеся к делу. А среди бумаг,  что  самое  важное,
есть и протоколы  -  настоящие,  а  не  "зеленые",  протоколы  по  делу.
Понимаешь? Что я должен был предпринять? Меня они немного знают  -  хуже
того, кое-кто уже стал догадываться, чем я занимаюсь на самом деле.
   - Ну, здорово, - обрадовался в ответ я. -  А  тут  появляется  свежий
парень Маттер, которого не знает ни одна собака в этой вашей,  будь  она
неладна, столице!..
   - Не обижайся, - улыбнулся Дериц. - Мы же договорились играть в  одну
игру, верно?
   Я  махнул  рукой  и  приготовился  слушать  дальше.  Честно   говоря,
рассуждения Энгарда мне совершенно не нравились. За каким таким  демоном
мне сдались эти шуточки юного авантюриста? Мало у меня способов свернуть
себе шею? Мне нужно любой ценой найти Монфора и  постараться  выбить  из
него ответы на мучившие меня вопросы, а не крутить интриги в  совершенно
незнакомом мне городе, каждый  карапуз  которого  знает  о  жизни  втрое
больше меня.
   С другой стороны, альтернатива у  меня  не  просматривалась  даже  на
горизонте...
   - Расскажи мне об этой публике, - попросил я. -  О  тех  троих...  ты
говоришь, они контрабандисты?
   - Да, странные они люди, - задумчиво хмыкнул Энгард. -  Никто  о  них
ничего толкового сказать не может. Говорят, что они ходят через северную
границу, как к себе в сортир. Еще говорят, что  они  брались  за  совсем
дурные дела, но как и для кого, мне пока выяснить не удалось.  Сейчас  -
это я знаю точно - они прикупили себе пару суденышек и частенько  маячат
на юге.
   - Дружат с Белыми Шапками? - догадался я.
   Дериц кисло сморщился и покачал головой.
   - Да.
   - И как же ты собираешься  решить  дело  с  этими  бумагами?  Или  ты
думаешь, что они отдадут их тебе просто так, по широте душевной?
   - Как ты сказал? - переспросил  Дериц.  -  По  широте?..  Никогда  не
слышал такого выражения... Да нет.
   Он подцепил из горшочка скользкий коричневый гриб,  повертел  его  на
вилке и отправил в пасть.
   - Если  я  точно  буду  знать,  что  бумаги  покинули  ласковые  руки
господина Фолаара, разбираться с ними будут уже другие люди.
   - Ты хочешь "слить" это трио королевской Страже? - поразился я. -  Не
трогая при этом Фолаара? Но как...
   - А вот об этом, -  перебил  меня  Энгард,  глядя  в  потолок,  -  мы
поговорим попозже. Договорились? Страже!.. Додуматься ж надо... Гм.
   Незадолго до полуночи карета  остановилась  в  окрестностях  большого
белого храма, ярко освещенного сотнями изящных фонарей с начертанными на
них священными письменами. Откуда-то здорово несло тиной.
   - Сегодня Ночь трех пророков, - сообщил Энгард, выбираясь  наружу.  -
Скоро здесь появится целая толпища паломников, и мы сможем исчезнуть, не
привлекая внимания.
   - Домик Фолаара где-то рядом? - поинтересовался я.
   - Меньше полумили... идем.
   Дорога,  выложенная  стершимися  от  старости   булыжниками,   вскоре
превратилась в колею, петляющую промеж деревьев. Через пару сотен  шагов
я заметил впереди неяркий желтый огонек.
   - Вон он, - прошептал Энгард.  -  Дальше  начинаются  топи...  Фолаар
очень любит здесь уединяться - у него, видишь ли, полон дом всяких  жен,
дочерей и приблудных тетушек. А тут покой, идеальное место для работы  с
бумагами и, гм, клиентами.
   - Сколько в доме людей? - переходя, как и он, на шепот, спросил я.
   - Только старый слуга - он же кучер, он же повар.
   Я кивнул. С  болот  тянуло  сырым  противным  ветром,  и  вообще  вся
окружающая нас местность действовала на меня не лучшим  образом.  Тысяча
демонов! Сейчас я предпочел  бы  оказаться  на  палубе  корабля  посреди
самого лихого шторма... Я незаметно проверил свои пистолеты и  потащился
вслед за Энгардом, который  неожиданно  свернул  куда-то  вправо,  шумно
проламываясь сквозь ветви придорожных кустов.
   Очевидно, он хорошо изучил местность - кустарник  вдруг  расступился,
открывая  едва  заметную  в  лунном  свете  тропку:  она  вела  в  обход
приусадебного парка, обнесенного покосившимся,  а  кое-где  обрушившимся
забором.
   - Здесь калитка, - шепнул Дериц. - Чуть дальше... вон она.
   Мы остановились подле хлипкой, донельзя заржавевшей  дверцы,  которая
каким-то чудом не падала с  гнилых  от  сырой  древности  петель.  Дериц
осторожно потянул ее на себя, шустро просунул в образовавшуюся щель руку
и что-то повернул.
   - Вот так, - сказал он. - Теперь - пригнувшись...
   Парк зарос высокой, едва не в пояс, сорной травой, и  спрятаться  тут
было совсем не трудно. Замерев возле толстенного  дуба,  я  с  интересом
осмотрел загородное владение господина королевского дознавателя.
   Вероятно, когда-то это была довольно богатая вилла какого-то  идиота,
которому приспичило поселиться в этой вечной сырости: широкое строение с
двумя башенками и неизменной "беседкой" на крыше. Черепица заросла мхом,
почти все окна глядели во мрак зловещими черными провалами, но на втором
этаже все же горел свет - тускло светились два угловых  окна,  выходящих
на парадные ворота.
   - Подождем пока здесь, - решил Энгард, вытаскивая трубку.
   - Ну и местечко он себе выбрал... - заметил я, осторожно высекая  для
нас огонь. - Не мог, что ли, найти ничего получше?
   - Храм, - тихо рассмеялся Дериц. - Все дело в храме. Когда очередного
конфидента спросят, что он делал посреди болот, тот невинно ответит, что
ездил на молебен... Фолаар прекрасно знает, что время от времени за  ним
принимаются следить. А это место довольно тихое.
   - Но если уж за кем-то проследят, то какой  смысл  пытаться  отрицать
очевидное?
   - А что -  очевидное?  Ездил  человек  в  храм,  богам  помолиться  -
попробуй докажи, что он еще и к дознавателю забегал? Или ты думаешь, что
в суде кто-то примет в расчет показания наемных ищеек?  Не-ет...  ездил?
Да, ездил! В храм ездил. А что там про меня наговорили, так вы  же  сами
понимаете,   сколько   у    благородного    человека    завистников    и
недоброжелателей.
   - А...
   Я не договорил.
   В тишине,  прерываемой  лишь  негромким  посвистом  ветра,  отчетливо
раздался скрип главных ворот, и я увидел, как по  короткой  аллее  шагом
едут трое всадников.
   - Это они! - возбужденно зашипел Дериц. - Теперь - я на дерево, а  ты
- на стену! Там старая деревянная решетка, когда-то на ней рос виноград.
Залезай и смотри, только т