возле ярко  полыхавшего
костра, уставившись на пляшущие языки пламени.  Возле  него,  прижавшись
боком к его  плечу,  сидела  Ута.  Услышав  стук  копыт,  они  сразу  же
вскочили, и вместе с ними в движение  пришел  почти  весь  лагерь:  люди
поднимались со своих мест, настороженно ощупывая оружие. Даласси снял  с
головы свою странную шапку, спешился и подошел к князю:
   - Вот он, ваша светлость.
   Визель слез с коня не  сразу.  Несколько  мгновений  он  одобрительно
оглядывал наш  маленький  отряд,  скользя  взглядом  по  заросшим  лицам
наемников  и  по  их  невиданному  в  здешних  краях  вооружению,  потом
молодцевато, как опытный кавалерист, соскочил с лошади и подошел к Эйно.
   - Князь Лоттвиц-Лоер, - представил того Даласси.
   - Барон Визель... впрочем, бывший барон. Хорошо еще,  что  не  бывший
Визель. - У него был хороший, хотя и не лишенный акцента пеллийский.
   Эйно молча кивнул и протянул Визелю руку. По его  запавшим  глазам  я
сразу же понял, что князю не по себе. Холод и сырость делали свое дело.
   - Мой замок в полумиле отсюда, - продолжал Визель. - Буду  рад,  если
вы примете мое гостеприимство.
   - Видит небо, мы нуждаемся в нем, - ответил Эйно.  -  Сейчас  мы  все
находимся в очень большой опасности.
   - Далли уже рассказал мне, - хмыкнул Визель.  -  Что  ж,  моя  старая
развалюха может выдержать небольшую осаду. Впрочем, с такой армией можно
попытаться исчезнуть раньше, чем  охотники  за  сокровищами  найдут  мое
убежище. Мне и в голову не могло прийти, что Даласси  приведет  с  собой
целую роту королевских офицеров.
   - Бывших офицеров, - отозвался Эйно. - Маттер,  распорядись  сборами.
Нам пора выступать, время не ждет.
   ...Внутри замок Визеля оказался, пожалуй, еще древнее  и  запущеннее,
чем мне казалось снаружи. По засыпанному прелой  соломой  двору  бродили
два десятка кур и несколько уток. Покосившуюся конюшню не ремонтировали,
кажется, со дня сотворения мира - правда, и построена она была  довольно
крепко. Зато ступени, ведущие к главному входу в  поросшую  мхом  башню,
буквально крошились  под  ногами.  Когда  наша  кавалькада  втянулась  в
ворота,  я  вдруг  ощутил  себя  героем  старинных  романов  -  рыцарем,
приехавшим в запущенный и свистящий сквозняками замок обедневшего  рода.
Не хватало только любопытной принцессы в узком окошке верхнего этажа  да
старого домоправителя  со  свечкой:  вместо  него  ворота  закрыли  двое
мрачноватых парней крепкого вида, под куртками которых легко угадывались
панцири. На наших людей они смотрели  исподлобья,  со  страхом  и  явным
недоверием. Впрочем, и  выглядели  мы  почти  как  разбойники:  поросшие
бородами физиономии, грязная одежда, у каждого по два карабина и столько
же пистолетов - это не считая морских сабель и палашей в притороченных к
седлам ножнах. Лошади наши после путешествий по болотам выглядели  хуже,
чем свиньи у доброго хозяина.
   Наемникам отвели место в длинном каменном сарае,  над  которым  вился
дымок очага,  -  очевидно,  это  помещение  предназначалось  для  стражи
изначально, а нас, то есть Эйно, Уту и меня, Визель пригласил  в  башню.
Здесь было все же уютнее, чем я мог  ожидать.  Наверное,  после  покупки
замка барон дал себе труд кое-как отремонтировать свое убежище.  Потолок
был затянут тяжелой и не успевшей еще выцвести тканью, на стенах  висели
тканые гобелены, каменные  полы  были  закрыты  толстенными  коврами.  В
просторном зале на втором этаже  здания  полыхал  огромный,  в  полстены
камин: на его решетке закипал здоровенный черный  котелок,  из  которого
вкусно пахло мясом.
   - Прошу вас, садитесь, - предложил Визель, украдкой присматриваясь  к
Эйно. - Вы, кажется, немного замерзли, князь?
   - Увы, - Эйно сбросил мне на руки свою доху и подтащил к самому  огню
причудливое деревянное кресло. - Я слишком южный человек, и пребывание в
высоких широтах, да еще на суше, очень вредно для моего здоровья.
   - Сейчас я угощу вас горячим, - добродушно отозвался  Визель,  кивком
приказывая одному из слуг забрать у меня одежду Эйно. - Внизу,  кажется,
подходит жареная косуля. Вы предпочтете седло?
   - Что угодно, - усмехнулся Эйно, снимая пояс с пистолетами. - Просьба
у меня лишь одна: подогретого вина. Мат, дай  повару  те  пряности,  что
лежат в моей сумке, и пусть он бросит в кувшин ровно на два ногтя...
   Слуги Визеля оказались весьма расторопными. Не прошло и десяти минут,
как  в  залу  внесли  большое  серебряное  блюдо,  на   котором   лежала
разрезанная на порции молодая косуля. Девушка  в  плотном  синем  платье
сняла с огня котел и принялась разливать похлебку по  глубоким  глиняным
мискам.
   - Мы задержимся у вас на неделю, - заявил Эйно, разворачивая кресло к
столу.
   - А... потом? - осторожно поинтересовался Визель.
   Эйно не ответил. Похлопывая  ладонью  по  колену,  он  наблюдал,  как
девушка расставляет на столе миски с варевом.
   "Наконец-то поем  по-человечески,  -  подумал  я,  внюхиваясь,  -  за
столом, а не на корточках. Эх, поросенка бы сейчас с корочкой!"
   Поросята откладывались до Пеллии... Визель сделал приглашающий жест и
сел во главе стола. Даласси уселся справа от него, деловито положил  мне
кусок косули и ухватил кувшин разогретого вина.
   - Тебя ищет Брорил, -  произнес  он,  наливая  вино  князю,  а  затем
хозяину.
   Визель поднял лежавшие рядом с  тарелкой  щипчики  и  изящно  взял  с
большого деревянного блюда ломоть белого хлеба.
   - Это неудивительно, - ответил он. - Наверху многое переменилось.
   - Кстати, а где Серро? Я был уверен,  что  он  с  тобой.  Неужели  он
решился вернуться в обитель?
   - Серро умер, - помрачнев, сказал барон. - Еще год назад. Я же говорю
тебе: у нас многое переменилось. Власть захватили люди  Тальдека.  Никто
не думал, что он решится... Но они поступили куда проще, чем можно  было
предполагать: просто перебили всех, кто мог сопротивляться. Брорил был с
ними с самого начала.
   - Вот как, - бесцветно отреагировал Даласси.
   Суп оказался превосходным - а  может  быть,  мой  восторг  объяснялся
пережитым холодом и усталостью; я  стремительно  опорожнил  свою  миску,
налил себе горячего  вина  и  принялся  за  косулю.  Над  столом  висело
молчание, прерываемое лишь сложной гаммой жевательных звуков. От  камина
веяло жаром, и я почувствовал, что начинаю  расползаться.  Это  меня  не
устраивало: я запил вино холодной водой из стеклянного кувшинчика и  дал
себе слово держаться до последнего.
   - Итак, Череп у вас, - неожиданно заговорил Эйно, отставляя в сторону
пустую тарелку. Визель вздрогнул.
   - Кстати, я могу поинтересоваться, откуда вы узнали об этом?
   - От Брорила. Он захватил моего наперсника Маттера,  но  был  слишком
неуклюж, и мы сумели отбить парня. Но прежде чем это произошло, господин
Брорил успел задать множество любопытных вопросов. Впрочем, я  нашел  бы
Череп при любом развитии событий: возможно, для  этого  понадобилось  бы
гораздо больше времени, денег и сил,  но  в  таком  деле  мелочиться  не
следует.
   - Для чего же он вам, князь?  -  Визель  устремил  на  Эйно  пытливый
взгляд, но, осекшись на полуслове, быстро опустил глаза: Лоттвиц смотрел
на него с таким пронзительно-серым холодом, что ему стало не по себе.
   - Он чрезвычайно опасен. В руках любопытного он может наделать дел...
случайно, конечно,  ибо  откуда  кхуманам  знать  основы  гравитационной
физики, но все же.
   - Основы... чего? - нахмурился Визель.
   Эйно вытер губы шелковым платочком,  откинулся  на  спинку  кресла  и
бросил на меня довольно странный взгляд. Со стола вдруг звонко упала его
ложка. Я было потянулся, чтобы поднять ее, но он остановил меня коротким
жестом.
   - Почему ложка падает вниз?  -  спросил  он  и  обвел  присутствующих
насмешливым взглядом.
   - Не понял? - удивился наш хозяин. - А разве она может падать вверх?
   - В некоторых случаях - да.
   Теперь и Даласси перестал ковыряться в куске дичины  и  посмотрел  на
Эйно с нескрываемой тревогой.
   - Вы скажете мне, что она падает вниз, потому что она  должна  падать
вниз. Или что она падает вниз по воле  богов,  устроивших  наш  мир.  Не
знаю, как там насчет богов, но во всей Вселенной действуют одни и те  же
базовые законы мироздания,  поэтому  ложка  действительно  падает  вниз.
Правда, в разных местах с разной скоростью.  На  поверхности  Эттилы,  к
примеру, она будет падать куда  медленнее.  А  на  Энбисе  будет  вообще
парить две-три секунды.
   Я широко распахнул глаза. На поверхности луны? Что за  чушь?  Неужели
он действительно нездоров?
   - Я так и знал, что вы примете  меня  за  сумасшедшего,  -  захохотал
Эйно. - Но на самом деле это не так. Впрочем, речь сейчас  не  обо  мне.
Попробуйте дослушать меня до конца... Сила,  заставляющая  ложку  падать
вертикально вниз, а не как-либо иначе, называется  гравитацией.  Она  во
многом зависит от характеристик того солнца, под которым все  мы  живем.
Для дела это не так уж и важно... а важно  то,  что  небольшой  предмет,
скрытый под слоем черного хрусталя, является очень  сложным,  хитроумным
механизмом, способным воздействовать на наше солнце  и  изменять  законы
мироздания, действующие на нашей конкретной планете.
   - Кто же его создал? - вырвалось у Даласси.
   - Прежние.  Которые  действительно  владели  этим  миром,  отнюдь  не
являясь при этом богами.
   - Откуда вам это известно? - Визель даже побледнел от волнения.  -  Я
читал... намеки, не более, никто  не  мог  понять,  о  чем  именно  идет
речь... Мы расшифровывали криптограммы на камнях  Марибы,  но  не  могли
разгадать, о чем же именно в них говорится... но вы, вы - прочли?!
   - Кое-что смогли прочесть задолго до меня, но дело не  в  этом.  Нет,
мои знания  имеют  совершенно  другое  происхождение.  Я  знаю  истинную
историю нашего мира, который стал последним прибежищем человечества.
   Даласси облегченно вздохнул и потянулся за вином.
   - Да, - сказал он, -  да,  я  действительно  подумал,  что  вы  не  в
порядке. Но вы и в самом деле знаете  так  много...  Но  скажите  тогда,
известно ли вам, откуда взялись  эти  странные  плиты  с  зашифрованными
надписями?
   - А шифр очень прост для понимания, да?  -  усмехнулся  Эйно.  -  Ну,
сейчас уже трудно понять, что там  случилось  на  самом  деле,  но  есть
версия, по которой сразу после Перехода выяснилось, что небольшая группа
людей,  изначально  возражавшая  против  этого   ужаса,   не   поддалась
воздействию конвертеров и полностью  сохранила  личность.  Понимая,  что
жить им недолго, они употребили все свои силы на то,  чтобы  донести  до
своих потомков правду. Которая звучит как обвинение...
   - Какой кошмар, - выдохнул Даласси. - Я предполагал нечто похожее.  О
небо, что же им пришлось испытать!
   - Да, они понимали, что умрут, не сумев  передать  своим  детям  даже
малой части своих знаний.  Кое-чему  они  их,  конечно,  научили  -  так
появились могучие цари древних легенд. Но постепенно Переход сказал свое
слово, и  первые  царства  пали,  оставив  мир  безмятежным  собирателям
кореньев. Лук и стрелы изобрели уже потом.
   - Боюсь показаться невеждой, - негромко подал голос Визель, - но я не
совсем понимаю вас. О каком переходе может идти речь?
   - Ну, хорошо. - Эйно раскурил трубку и вновь  посмотрел  на  меня.  -
Может быть, это и преждевременно, но все же...  Маттер,  ты  становишься
носителем очень старых тайн, раскрывать которые еще рано. Это не значит,
что ты должен хранить их, как самое  дорогое  в  своей  жизни,  но  тебе
придется многое осознать - многое, Мат, на это уйдет не один день  и  не
одна бессонная ночь.
   - Я...
   - Молчи, не перебивай меня. Ты должен знать: пока  еще  мы  не  имеем
права на слово, пока мы должны молчать и пытаться приблизить  тот  день,
когда можно будет рассказать все - всем. Если, конечно, нам когда-нибудь
поверят...  Итак:  начнем  с   самого   начала.   История   человечества
насчитывает отнюдь не пять тысяч лет, как учили тебя  мудрые  богословы.
Первый корабль человечества, достигший звезд, стартовал больше  тридцати
тысяч лет тому назад. За эти тысячелетия люди  расселились  по  огромным
территориям и достигли могущества,  которое  и  не  снилось  всем  нашим
богам, вместе взятым. Они выигрывали войны и  гасили  звезды.  Они  были
одной из самых могущественных звездных рас  в  сфере  диаметром  в  пять
тысяч световых лет. Ты еще не знаешь,  что  это  такое,  но  всему  свое
время... Приблизительно десять тысячелетий тому  люди  достигли  вершины
своего могущества. А потом начался закат. Причины его настолько  сложны,
что понять их смогут, пожалуй,  только  наши  правнуки,  а  может  быть,
правнуки  их   правнуков.   Человечество   агонизировало   долго.   Были
испробованы разные способы, так же  чуждые  для  нашего  понимания,  как
процессы, происходящие в мозгу вот этой косули... Ни один из способов не
дал результата - люди катились вниз, теряя свои территории, теряя власть
и влияние, с каждым столетием их становилось все меньше, и вот  наступил
момент, когда из тысяч планет в руках одряхлевшего человечества осталось
всего две.
   - Из тысяч планет? - воскликнул бледный от волнения Визель.
   -  Да,  -  сморщился  Эйно.  -  Галактические  архивы  хранят   много
интересного. Мы не представляем себе, как все  это  выглядело...  истина
заключается в том, что влияние человечества было еще довольно велико,  и
оно стало разменной  монетой  в  сделке,  равной  которой  еще  не  было
никогда. Принадлежавшие людям миры были стары, полностью цивилизованы  и
напоминали большие инкубаторы, где изощреннейшие механизмы  обеспечивали
любые потребности любого человека. Они  не  годились  для  осуществления
плана, задуманного нашими кретинами-предками. Уход человека из жизни был
обставлен  весьма  экстравагантно.  Яхубель,   раса,   владевшая   нашим
сегодняшним миром, полностью готовила его к заселению людьми, взамен  же
они получали самоустранение все еще опасных  конкурентов.  Старый  волк,
как известно, иногда может  укусить  не  хуже  молодого.  Итак,  яхубель
отдали нам этот мир, сделав  его  максимально  пригодным  для  людей,  и
остатки человечества  -  несколько  миллиардов  человек,  вдумайтесь!  -
добровольно прошли через  некий  конвертер,  полностью  стерший  большую
часть их личности. У них остались только имена  и  некоторые  эмоции.  В
интеллектуальном плане они стали чисты, как полудикие бродяги,  все  еще
встречающиеся в джунглях далеко на юге. Человечество было  возвращено  в
"колыбельное" состояние!
   - Но для чего? - не удержался Визель. - Как  можно  было  добровольно
отказаться от власти, от знаний, от могущества и славы?
   - Это для вас все это - "могущество и слава", - Эйно глотнул  вина  и
кашлянул, - а они  считали  совсем  иначе.  О  будущем  они  не  думали,
поймите, - человечество пришло сюда умирать! Предполагалось,  что  через
два-три поколения мы деградируем окончательно, а потом и вовсе вымрем  -
тихо, со счастливой улыбкой. Но что-то у них сломалось! Во-первых, некая
часть людей смогла избежать воздействия конвертера и полностью сохранить
свой  интеллектуальный  потенциал.  Во-вторых,  и  это  самое   главное,
человечество не просто выжило, а расселилось по всей поверхности  нашего
огромного мира  -  кстати  говоря,  значительно  превышающего  по  своим
размерам ту планету,  на  которой  мы  появились  как  вид,  -  и  через
несколько   тысячелетий   блуждания   во   мраке   начало   стремительно
прогрессировать. На то, чтобы пройти путь от палки,  которой  выкапывали
коренья, до первого колеса, нам потребовалось совсем немного времени. От
водяной мельницы до паровой машины -  всего  лишь  пять  столетий!  Эйно
замолчал,  с  прищуром  глядя  в  затянутую  гобеленом  стену  зала.  На
серо-голубой материи был выткан могучий мужчина в причудливых  доспехах,
поражающий копьем мерзкое фиолетовое чудище с шестью  ногами  и  длинным
витым рогом посреди лба.
   - И что же дальше? - негромко спросил Даласси.
   -  Выжить,  -  усмехнулся  Эйно,  продолжая  рассматривать  стального
драконоборца. - И повторить все снова. Не можем же мы просто так уйти  в
небытие, даже не попытавшись подняться из грязи? Вы спросите  меня  -  а
при чем тут реликвии? Да при том, что яхубель  обманули  наших  предков.
Уходя с планеты, они оставили здесь несколько исследовательских  центров
- собственно, наша планета и была для них одной большой лабораторией,  в
которой они изучали способы воздействия на небесные стихии. Расчет у них
был простой: через несколько столетий люди исчезнут, а они  вернутся  на
обжитое место. И нам очень повезло, что они не вернулись.
   Почти все яхубель погибли  в  большой  войне,  и  сегодняшняя  судьба
выживших нам неизвестна.
   - Откуда вы все это знаете? - удивился Визель.
   - Какая разница, барон? Я знаю это, и все, уж поверьте мне на  слово.
Впрочем, от вашей веры или неверия сейчас мало что  зависит.  Мне  нужен
Череп - просто для того, чтобы он не  попал  в  любопытные  руки  раньше
срока.
   - Если он так опасен - давайте утопим его в океане.
   - Да? Эта идея уже приходила в голову и мне, и другим. Но не лучше ли
сохранить его в надежном месте, чтобы  потом,  может  быть,  даже  через
столетие, передать его тем, кто придет вслед  за  нами?  Людям,  которые
смогут понять его истинное предназначение и извлечь из него пользу?
   - И что же вы предполагаете делать - сейчас?
   -  Ждать.  Я  думаю,  не  больше  десяти  дней.  Для  Брорила  и  его
соглядатаев мы исчезли, испарились, и вряд ли ему придет в голову искать
нас в таком уединенном месте...
   - Все может быть, - мрачно перебил его Даласси. - Наш след теряется в
определенной точке - и нет никаких гарантий, что нас не начнут искать на
достаточно  большой  территории.  Если  вашим  людям,  отправившимся  на
побережье, удастся уйти в море незамеченными - хорошо, если нет,  -  нас
начнут  искать  вдоль  берега.  Вы  думаете,  кхуманы  глупы?  Но  Череп
почитается одной из величайших реликвий, описанных  в  старых  легендах.
Ради него Круг пойдет на все.
   - Что ж, - пожал плечами Эйно, - пусть будет то, что  будет.  А  пока
давайте выпьем: меня изводит этот проклятый холод!

Глава 9

   Я выбрался из-под целой горы меховых одеял, выданных  мне  слугой,  и
сел на высокой постели. По  молчаливому  согласию  Эйно  эту  комнату  я
должен был делить с Утой, но ее не было. За узким  окном  горел  красный
морозный закат. Во рту было сухо, как будто я  месяц  брел  по  пустыне.
Поискав глазами воду, я  ничего  не  нашел  и  принялся  натягивать  уже
вычищенные  чьей-то  рукой  кожаные  штаны.  В  этой  комнатке,   узкой,
застеленной давно  вытершимся  ковром,  не  было  вообще  ничего,  кроме
большой кровати и черного от старости стула с  резной  высокой  спинкой.
Набросив на плечи куртку, я подошел  к  окну.  Помещение  находилось  на
третьем этаже башни: через мутное стекло я видел стену  с  выщербленными
зубцами поверху и глубокий мрак  леса,  подступавший  почти  вплотную  к
замку.
   Рассчитывать на благосклонность прислуги  мне  не  приходилось,  и  я
отправился искать воду сам.
   В башне было тихо. По скользкой  каменной  лестнице  я  спустился  на
первый этаж и задумался о том, где здесь может находиться кухня, но  мое
внимание привлек неожиданный звук, доносившийся из-за неплотно прикрытой
двери обеденного зала, - кажется, кто-то шевелил потрескивающие в камине
дрова.
   "Слуги, наверное, - с облегчением подумал я. - Хоть воды попрошу..."
   Но слуг в зале не оказалось.
   В очаге шуровал кочергой Визель, а  за  столом,  задумчиво  покусывая
мундштук длинной, отделанной серебром трубки, сидел Даласси.
   - О, это ты? - мне показалось, что он обрадовался моему появлению.  -
Проголодался?
   - Пить хочу, - признался я. - Много соленого за обедом...
   - Садись, вот вино.
   Визель поставил  кочергу  у  камина  и  подошел  к  столу.  Несколько
мгновений он разглядывал м