на,  Тарзан подошел  к
Ксерстлу и прошептал ему на ухо:
     --  Передай мои наилучшие  пожелания Эроту и скажи, что в следующий раз
нам повезет больше.
     ГЛАВА XVI
     Тарзан  с  Джемноном,  в  присутствии  родителей молодого  аристократа,
ужинали  в просторной столовой родового особняка,  когда  внезапно открылась
дверь и вошел  слуга-раб. Он громко доложил, что  сюда явился  рассыльный из
дома  Тудоса, отца  Дории,  который  хочет  сообщить  что-то  весьма  важное
молодому хозяину.
     -- Приведи его сюда, -- приказал юный вельможа, и через несколько минут
в столовой появился высокий негр.
     -- А, это ты, Гемба! -- воскликнул Джемнон радостно. -- У тебя для меня
известие?
     -- Да, хозяин, -- ответил раб, -- но это очень большой секрет.
     -- Ты можешь  говорить смело, Гемба, здесь нет  чужих людей, --  сказал
Джемнон. -- Так в чем дело?
     --  Дория, дочь  Тудоса, мой господин, прислала меня сказать  тебе, что
Эроту  хитростью удалось войти в дом ее отца и поговорить с ней сегодня. То,
что он ей сказал, сущий пустяк, но важно то, что он ее видел.
     -- Проклятый шакал! -- воскликнул отец Джемнона. Джемнон побледнел.
     -- Это все? -- спросил он.
     -- Это все, господин, --  ответил  Гемба. Джемнон вынул золотую цепочку
из своего кошеля и вручил ее рабу:
     --  Верни цепочку ее  хозяйке и  скажи ей, что  я приду завтра  утром и
переговорю с ее отцом.
     Как только  раб вышел  из  помещения, Джемнон в  отчаянии  посмотрел на
своего отца.
     -- Что мне делать? -- спросил он. -- Что может сделать Тудос? Кто может
что-нибудь сделать? Мы беспомощны.
     -- Может  быть,  я  помогу тебе,  -- предложил свои  услуги Тарзан.  --
Кажется, я еще не потерял доверия королевы и готов воспользоваться им, чтобы
помочь тебе.
     Новая надежда засветилась в глазах Джемнона.
     -- Если ты можешь! -- воскликнул он. -- Она послушает тебя. Я верю, что
только ты один можешь  спасти  Дорию, но помни,  что королева  не должна  ее
видеть.  Если  это случится --  никто не спасет ее, она  будет изувечена или
убита.
     На следующий  день рано  утром пришел  посыльный  раб  и принес  приказ
Тарзану в полдень нанести визит королеве. Джемнон  с сильным отрядом  воинов
был  обязан сопровождать  Тарзана, так как  королева  опасалась покушения на
жизнь ее нового фаворита.
     --  Должно  быть, это  очень  влиятельные  силы,  которые не стесняются
препятствовать желаниям Немоны, -- предположил отец Джемнона.
     -- В Катне только один человек способен на это, -- ответил Джемнон.
     Старик кивнул головой.
     -- Эта  старая  ведьма!  Чтоб ее  убил Тоос!  Какой  позор,  что Катной
руководит рабыня!
     --  Однажды  я  заметил взгляд  Немоны.  Казалось, королева готова была
уничтожить ее, -- сказал Тарзан.
     --  Это так, но  она никогда не посмеет  сделать этого,  -- сказал отец
Джемнона.  -- Старая  ведьма  и  Томос  каким-то образом угрожают  королеве,
поэтому  она  не может  убить  ни  того,  ни  другого, хотя,  я  уверен, она
ненавидит обоих. Редко бывает, что она позволяет жить тому, кого ненавидит.
     -- Полагаю, что они  владеют  тайной ее рождения, а эта тайна превратит
королеву в ничто, если  станет достоянием гласности, -- объяснил Джемнон. --
Но  давай немножко развлечемся, утро принадлежит нам, потому  что я  не хочу
навещать Тудоса до того, как ты переговоришь с Немоной.
     -- Мне бы  хотелось посмотреть золотые копи Катны, -- предложил Тарзан.
-- У нас хватит времени?
     --  Конечно, -- ответил Джемнон. --  Шахта Восходящего Солнца находится
совсем недалеко, и, если ты на ней не задержишься, наше путешествие  отнимет
не много времени.
     По  дороге из  Катны  до ближайшей  шахты Джемнон  показал  ферму,  где
выращивались боевые  и охотничьи львы Катны, но на ферму они не зашли  и уже
через  несколько  минут  поднимались по  хорошо укатанной  горной  дороге  к
Золотой Шахте Восходящего Солнца.
     Как и предупреждал Джемнон,  Тарзан ничего интересного здесь не увидел.
Разработки   были  открытыми,  сама  золотая  жила   лежала  практически  на
поверхности  и  была  такая  богатая, что всего  несколько  рабов, орудующих
грубыми ломами и  кирками,  обеспечивали  казну  Катны  огромным количеством
драгоценного металла. Но не копи и не золото влекли Тарзана.  Ведь он обещал
Хафиму послать весточку  его  брату,  и именно потому он предложил  Джемнону
показать ему золотые копи.
     Он шел среди работающих рабов, делая вид, что внимательно рассматривает
копи.  Наконец ему удалось удалиться на достаточное расстояние от Джемнона и
воинов, которые охраняли рабов.
     --  Кто из вас Ниака?  -- спросил он  на языке галла, снизив  голос  до
шепота.
     Чернокожий   раб   взглянул   на   него   с  удивлением,   но,   увидев
предупреждающий жест Тарзана, снова наклонил голову и тихо ответил:
     --  Вон тот большой  раб справа от  меня  и есть Ниака. Он наш старший,
видишь, он не работает.
     Тарзан двинулся к Ниаке и, когда  очутился возле него, наклонился,  как
будто его очень заинтересовала золотая жила, которая лежала прямо у его ног.
     -- Слушай, -- прошептал Тарзан, -- я хочу тебе передать  весть от брата
Хафима, но никому не говори, что я беседовал с тобой. Твой брат Хафим убежал
из Катны.
     -- Как? -- выдохнул Ниака.
     Тарзан вкратце рассказал ему о большой охоте в джунглях.
     -- Значит, это ты спас его? -- спросил раб. Человек-обезьяна кивнул.
     --  Я только несчастный раб,  -- сказал Ниака,  --  а ты могущественный
аристократ -- я не сомневаюсь в этом. Я никогда не смогу отблагодарить тебя.
Но если тебе когда-нибудь понадобится услуга, которую может выполнить Ниака,
ты только скажи,  и я отдам  свою жизнь, чтобы помочь тебе. В этой маленькой
хижине я  живу  вместе со своей женщиной. Если ты захочешь увидеть  меня, ты
всегда найдешь меня здесь.
     -- Я не  прошу  вознаграждения за то, что сделал, -- ответил Тарзан, --
но я запомню, где ты живешь -- никто не знает, что нас ожидает в будущем.
     И человек-обезьяна оставил Ниаку и присоединился к Джемнону. Вскоре они
завершили осмотр и направились назад, в город.
     Между тем в это  время в королевском дворце  Немона совершала  утренний
туалет. Внезапно вошел старый Томос и опустился перед королевой на колени.
     -- Что  случилось?  --  спросила  она  требовательно.  --  Неужели  это
настолько неотложное дело, что я должна прерывать свой туалет?
     -- Да, ваше величество, --  ответил  советник, -- я умоляю вас отослать
рабов. То, что я хочу сказать, предназначено только для вас одной.
     Четыре  девушки-негритянки обрабатывали ногти Немоны  на каждой  руке и
ноге одновременно.  Белая  рабыня  причесывала  ее волосы. Удалив рабынь  из
своих апартаментов, королева повернулась лицом к советнику и спросила:
     -- Хорошо, так в чем дело?
     -- Ваше величество уже давно сомневается в верности Тудоса, -- напомнил
ей  Томос.  -- В интересах трона и ради вашего благополучия и безопасности я
постоянно слежу  за  действиями  этого могущественного врага. Воодушевленный
любовью и преданностью к вам, благородный Эрот, мой самый честный и надежный
агент  и союзник, достал интересные  сведения, с  которыми я  хотел  бы  вас
ознакомить.
     Немона нетерпеливо топнула сандалией по мозаичному полу.
     -- Быстрее заканчивай это  предисловие и  говори то, что хотел сказать,
-- резко приказала она, потому что не любила Томоса и даже не пыталась этого
скрывать.
     -- Вкратце это выглядит так. Джемнон с Тудосом замышляют заговор против
вас, надеясь, без  всяких сомнений,  в  качестве вознаграждения получить  от
Тудоса в жены его прекрасную дочь.
     -- Подлая девка! -- закричала Немона. -- Кто сказал, что она прекрасна?
     --  Эрот  сказал  мне, что  Джемнон  и Тудос считают ее самой  красивой
женщиной в мире, -- ответил Томос.
     -- Невероятно! Разве Эрот видел ее?
     -- Да, ваше величество, он ее видел.
     -- Что говорит Эрот?
     -- Она  действительно прекрасна, -- ответил советник. -- Кое-кто думает
так же, -- добавил он.
     -- Кто именно?
     -- Тот, кто был втянут в заговор против вас.
     -- Кого  ты имеешь в виду? Ну, говори!  Я знаю  твои грязные  мысли. Ты
только и мечтаешь о том, как бы причинить мне боль.
     -- Ваше величество,  вы плохо думаете обо  мне! -- воскликнул Томос. --
Мои мысли направлены только  на  то,  чтобы  сделать счастливой  мою любимую
королеву.
     --  Твои слова полны омерзительной  лжи,  --  презрительно  усмехнулась
королева. -- Однако  говори по существу, у меня нет времени выслушивать твою
болтовню.
     -- Я просто боюсь произнести имя человека, потому что оно  больно ранит
ваше  величество,  -- сказал Томос  с ухмылкой. --  Но, если вы настаиваете,
пожалуйста, -- это чужеземец, которого зовут Тарзан.
     Немона выпрямилась.
     -- Что за гнусную ложь ты сочиняешь с Мдузой? -- резко сказала она.
     -- Это не ложь, ваше величество. Прошлой ночью,  очень поздно, мои люди
видели, как Тарзан и Джемнон выходили из дома Тудоса. Эрот, скрываясь в тени
деревьев, следил за ними. Он видел, как они вошли туда и  затем, пробыв  там
довольно  долго,  вышли.  Эрот говорит,  что они ссорились  из-за  Дории,  и
считает, что Джемнон хочет убить Тарзана из ревности.
     Молча слушала Томоса  Немона, лишь лицо ее  побледнело и вытянулось  от
сдерживаемой ярости.
     -- Кто-то должен умереть, -- едва слышно произнесла королева. -- Уходи!
     Довольный  достигнутым  результатом,  он  стал размышлять  над  словами
королевы.  Было  не  ясно,  кто должен умереть. Хотя,  по  всей вероятности,
Немона  имела в  виду  Тарзана --  что совпадало с желанием  Томоса,  --  но
возможно, королева подразумевала другого человека.
     Почти  наступил  полдень,  когда  Тарзан и Джемнон  вернулись в  город.
Охраняемые отрядом воинов, они отправились во дворец, где Тарзана немедленно
провели к королеве.
     -- Где ты сейчас был? -- спросила она грозно. Тарзан посмотрел на нее с
удивлением, затем улыбнулся.
     -- Я смотрел Шахту Восходящего Солнца.
     -- А где ты был прошлой ночью?
     -- В доме Джемнона.
     -- Ты был с Дорией?
     -- Нет, -- ответил Тарзан, -- там я был в предыдущую ночь.
     Тарзан  был  удивлен выдвинутым против него обвинением  и тем,  что она
знает обо всем, но не позволил себе  расслабиться  и показать  Немоне своего
удивления.  Теперь он  заботился  уже  не  о себе,  а о  Дории  и  Джемноне,
обдумывая  план, как защитить их. Очевидно, Немона  уже знает о его визите в
дом Тудоса: враги сообщили ей  об этом. Поэтому не  имело смысла отпираться,
это  только  увеличило  бы  подозрения  Немоны. И действительно, откровенный
ответ Тарзана был воспринят королевой довольно спокойно.
     -- Почему ты вошел в дом Тудоса? -- спросила она.
     -- Видишь  ли,  Джемнон  боится,  чтобы я не сбежал, чтобы со  мной  не
произошло чего-нибудь. Поэтому он берет меня с собой повсюду, куда идет сам.
Для  него  это очень  обременительно, Немона, и поэтому я  вынужден просить,
чтобы ты  назначила хоть на какое-то  время другого человека,  который будет
присматривать за мной.
     --  Поговорим об этом позже, --  ответила  королева. -- А теперь скажи,
зачем Джемнон ходил в дом Тудоса? Человек-обезьяна улыбнулся.
     --  Разве такой глупый вопрос может задавать женщина! -- воскликнул он.
-- Джемнон любит Дорию. Я думал, вся Катна об этом знает, тем более что  сам
он старается рассказать об этом всем своим друзьям.
     -- Ты  уверен, что именно он любит Дорию, а не ты?  Тарзан посмотрел на
нее с явным презрением.
     -- Не говори глупости,  Немона,  --  сказал он. --  Я не  люблю неумных
женщин.
     Королева Катны опешила. За всю свою жизнь она ни разу не слышала, чтобы
кто-нибудь разговаривал с ней в таком тоне и в таких выражениях. На какое-то
время она даже потеряла дар речи, но  в тот же миг пришло внезапное озарение
--  то,  что  в  последние часы  мучило  ее и  терзало  мозг подозрениями  и
ревностью, -- неправда!  Тарзан  не любит Дорию!  Однако  она вынуждена была
признаться  самой себе, что безразличие Тарзана к ней и к ее гневу увеличили
ее уважение к этому молодому дикарю, сделали его еще более желанным. Она еще
никогда не встречала мужчины, который бы имел такую власть над нею. И вот он
стоит  совсем  близко, но  --  странно! --  кажется,  он вовсе и  не  думает
использовать свою непостижимую власть.
     К ней вернулось спокойствие, и она заговорила вновь:
     -- Мне сказали, что ты любишь  Дорию, но я в это не верю А она красива?
Я слышала, о ней говорят как о самой красивой женщине Катны.
     -- Возможно, Джемнон  так  и думает, -- ответил Тарзан со смехом, -- но
ты же знаешь, что делает любовь с молодыми.
     -- А что  ты думаешь о  ней?  -- спросила  королева.  Тарзан передернул
плечами.
     -- Она недурно выглядит.
     --  Разве она не такая же красавица,  как Немона?  -- добивалась своего
королева.
     -- Разве свет звезды может затмить блеск солнца? Ответ этот пришелся по
нраву Немоне. Она встала и подошла к Тарзану.
     -- Ты считаешь меня красивой? -- спросила она мягким, ласковым голосом.
     -- Ты прекрасна, Немона! -- честно признался великан.
     Немона  прижалась к нему,  ласково  поглаживая  его широкие плечи своей
гладкой и теплой рукой.
     -- Полюби меня, Тарзан, -- страстно прошептала она.
     В  этот  момент  в  дальнем  углу комнаты  загремела  цепь  и  раздался
громоподобный  рев  вскочившего  на  ноги  Белтара.  Немона  отшатнулась  от
человека-обезьяны,  ее тело охватила внезапная  дрожь. Гнев и отчасти  страх
отразились на ее лице.
     --  Всегда что-нибудь случается, -- раздраженно сказала  она, продолжая
вздрагивать.  --  Белтар  очень  ревнив. Моя  жизнь  и жизнь  зверя  связаны
какой-то странной, невидимой  цепью.  Я  не  знаю,  каким образом, но мне бы
хотелось  узнать.  -- Огонь  блеснул в  ее  глазах. -- Я обязательно  узнаю!
Иногда мне  кажется, что сам Тоос назначил мне его в товарищи, иногда -- что
это я сама,  но только  в другом обличье. Но  одно я знаю точно: когда умрет
Белтар -- умру и я!
     Она грустно взглянула на Тарзана и сказала ему уже иным тоном:
     -- Идем, мой друг, мы  пойдем в храм вместе. Возможно, Тоос ответит  на
те вопросы, которые носит в своем сердце Немона.
     Она ударила в бронзовый диск, который был подвешен к потолку. Тотчас же
дверь  открылась, и благородный,  переступив  через порог, согнулся в низком
поклоне.
     -- Подать охрану! -- скомандовала Немона. -- Мы идем в храм Тооса.
     Королевский поезд, следующий в  храм, напоминал  карнавальное  шествие:
марширующие воины взяли в боевую позицию копья,  на острие которых играли на
ветру разноцветные флажки; благородные  шли в  переливающихся  всеми цветами
радуги  пышных  одеяниях; королева  сидела  в  золотой  повозке, запряженной
четверкой  огромных львов. С одной  стороны сверкающего золотом  экипажа шел
старый  Томос, с другой, где раньше обычно сопровождал королеву Эрот, теперь
вышагивал могучий Тарзан.
     Человек-обезьяна  чувствовал  себя  так,  как  чувствует  лев,  который
внезапно, будто  по воле злой силы, перенесен  из джунглей  в  шумный город.
Кортеж  двигался   посередине   огромной   толпы,  энергично  приветствующей
королеву.  Толпа всегда выводила Тарзана из себя и раздражала его, но он был
вынужден смириться со своим нынешним положением.  Мысли же человека-обезьяны
витали далеко-далеко, в зеленых  лабиринтах  джунглей, которые он так любил.
Он знал, что где-то здесь поблизости находился Джемнон и наблюдал за ним, но
независимо от того,  был здесь  Джемнон или нет, Тарзан  не  сделает попытки
убежать, пока его друг  несет ответственность за него. Думая об этом, Тарзан
обратился к королеве:
     -- Во дворце я  говорил с тобой о Джемноне, я просил  освободить его от
утомительной обязанности охранять меня.
     -- Джемнон очень хорошо исполнял свои  обязанности, и я не вижу  причин
для его освобождения.
     --  Тогда освободи  его на  время, --  предложил Тарзан,  -- пусть Эрот
займет его место.
     Немона посмотрела на великана с удивлением:
     -- Но Эрот ненавидит тебя!
     -- Тем больше у него оснований смотреть за мной внимательно.
     -- Он может убить тебя.
     --  Не посмеет, если ты ему скажешь, что он заплатит  за мою смерть или
побег своей собственной жизнью, -- предложил Тарзан.
     -- Тебе нравится Джемнон, не правда ли? -- невинно спросила королева.
     -- Очень, -- заверил ее человек-обезьяна.
     --  Вот поэтому он самый подходящий человек, который должен отвечать за
тебя. Ты ведь не посмеешь убежать и поставить  под угрозу его жизнь, пока он
несет за тебя ответственность.
     Тарзан усмехнулся, но больше не сказал ни слова -- совершенно очевидно,
что Немона далеко  не  глупа. Придется ему разрабатывать  новый план побега,
который не будет угрожать безопасности его друга.
     Между тем  они приближались к  храму.  Тут внимание  Тарзана  привлекла
небольшая  группа жрецов, которые вели закованную в цепь девушку-рабыню. Они
подвели  ее  к  золотой   колеснице  Немоны  и,  пока  процессия  двигалась,
заговорили на каком-то непонятном Тарзану языке. Позднее он узнал, что никто
не понимал этого  языка, даже жрецы, но на его  вопрос, почему  они говорили
то, чего не понимали сами, никто ему не смог сказать ничего вразумительного.
     Джемнон   объяснил,   что  давным-давно   эти  слова  имели  совершенно
определенное значение, но в течение многих столетий  механическое повторение
изменило их  до неузнаваемости, а смысл этих ритуальных  слов  был  попросту
забыт.
     Когда  тарабарщина  закончилась,  жрецы  прикрепили  цепь,  опутывающую
рабыню,  к  колеснице  королевы,  и  шествие  возобновилось.  Жрецы  шли  за
девушкой.
     У входа  в  храм на  страже  стоял Фобек.  Возле  него  приостановилась
какая-то девушка,  которая, по всей вероятности, шла на поклонение божеству.
Узнав  воина,  она приветствовала его и, пока процессия втягивалась  во двор
храма, заговорила с ним.
     -- Я давно тебя не  видала, Фобек, а мне так  нужно поговорить с тобой,
-- сказала она. -- Я очень рада, что тебя вернули в охрану храма.
     -- Благодаря чужеземцу, которого  зовут Тарзан, я жив и опять здесь, --
ответил Фобек.
     -- А я думала, что ты его ненавидишь, -- воскликнула девушка.
     -- Ни за что!  -- воскликнул Фобек. -- Я не видел лучшего человека, чем
он. Я восхищаюсь  им. Разве не  он подарил  мне жизнь, когда толпа требовала
моей смерти?
     -- Это правда, -- сказала девушка.  --  А теперь  он нуждается в верном
друге.
     -- Что ты имеешь в виду, Малума?
     --  Сегодня утром я находилась в соседней комнате, когда у королевы был
Томос, и я подслушала, как он говорил королеве,  что Тудос, Джемнон и Тарзан
устраивают заговор против королевы и что Тарзан любит Дорию, дочь Тудоса.
     -- Как  Томос  пронюхал  об этих вещах?  -- спросил  воин.  -- Разве он
представил доказательства?
     --  Он сказал, что  Эрот подсматривал,  когда Джемнон и Тарзан наносили
визит в дом Тудоса,  -- объяснила Малума. --  Он также  сказал ей, что  Эрот
видел Дорию и нашел ее очень красивой.
     Фобек присвистнул.
     -- Это несет смерть дочери Тудоса, -- заметил он.
     -- Это будет  конец и чужеземцу, -- пророчила Малума, -- а мне он очень
нравится. Он не похож на шакала Эрота, которого все ненавидят.
     -- Сюда  идет  королева!  --  воскликнул Фобек,  когда голова процессии
появилась на площади перед  храмом.  -- Беги быстрее  отсюда и найди хорошее
место для себя, потому что сегодня будет на что посмотреть --  это случается
каждый раз, когда королева приходит помолиться Богу.
     Очутившись перед  храмом,  Немона сошла  с  колесницы и  направилась  к
широкой лестнице, что вела к разукрашенному витиеватыми узорами входу. Сзади
шли  жрецы с  испуганной,  заплаканной  девушкой-рабыней. За  ними следовали
благородные