в  итоге  оставались  две
колесницы. И это длительное состязание  становилось гвоздем программы. Шум и
гвалт на трибунах возрастал невероятно, ставки увеличивались во много раз.
     Победитель в финальном  состязании объявлялся  чемпионом  дня,  и  сама
Немона вручала ему золотой  шлем.  И  тогда даже  те, кто проиграл и потерял
деньги, присоединяли свои голоса к овациям, сопровождавшим победителя, когда
он гордо  проезжал  по  арене и скрывался  за  аркой,  где сидела  королева,
сверкая на солнце своим золотым шлемом.
     --  А теперь, -- сказал Фобек негромко, -- люди увидят кое-что стоящее.
Это как раз то, чего они ждали, и они не будут разочарованы. Если ты  веришь
в Бога, парень, молись ему, потому что через несколько минут ты умрешь.
     --  А  разве  ты не позволишь мне пробежать круг по  арене, прежде  чем
схватишь меня? -- спросил с улыбкой Тарзан.
     ГЛАВА IX
     Наступил антракт  между  представлениями. Десяток рабов  сосредоточенно
чистили  арену,  после  того как  ее покинула  последняя  запряженная львами
колесница.  Аудитория  поднялась  со  своих каменных  сидений и  не торопясь
прогуливалась  по  террасам,  аристократы бродили от  одной ложи  к  другой,
навещая  своих друзей. Мужчины и женщины  разбирались  со старыми сделками и
заключали  новые  пари.  Звуки  множества голосов  носились  над  стадионом,
сливаясь в общий могучий гул.
     Тарзан  испытывал чувство раздражения: толпы  людей  действовали ему на
нервы, а  звуки  голосов были  неприятны ему. Прищурив глаза, он  смотрел на
жителей Катны. Вряд ли дикий зверь так смотрел когда-либо на своих врагов.
     Фобек  по-прежнему так громко  и безудержно хвастался,  что  это  стало
слышно на террасе, расположенной прямо над гладиаторами.
     Ставки  на бой  гладиаторов выросли невероятно,  хотя  только небольшая
часть  горожан видела  мельком  обоих бойцов  и могла  сравнить их  по силе.
Фобека,  однако, они хорошо знали  по его  прежним боям, поэтому  почти  все
ставили на него в соотношении десять к одному против Тарзана.
     В роскошной королевской ложе в большом  кресле, наполовину напоминавшем
трон, наполовину диван,  полулежала Немона. За  этот  день она слишком много
проиграла,  но  всем  своим  видом не  обнаруживала  ни  малейшего  признака
беспокойства. Однако аристократы, окружавшие ее, чувствовали себя не в своей
тарелке и  надеялись,  что ей  удастся  отыграться на последнем  состязании.
Каждый  из них  был полон  решимости выиграть побольше вместе с  Немоной  на
странном диком человеке. Она должна была вернуть все, что проиграла за день.
Все  были  уверены, что Немона  поставит на Фобека, потому  что она привыкла
делать крупные ставки на тех, в ком была уверена.
     Эрот страстно  желал, чтобы королева вернула назад все деньги,  которые
он выиграл  у  нее.  Вот уже  несколько дней он  был  слегка озабочен  своим
ухудшавшимся положением и чувством, что допустил небольшие промахи. По опыту
придворного  он  знал,  что  выигрыш   денег  у  Немоны  стал  бы  для  него
непростительной ошибкой.
     Вот почему Эрот вместе с такими же, как и он сам, придворными льстецами
решил помочь  Немоне вернуть  назад проигранные деньги  и сделать так, чтобы
она поставила на Фобека. Они тайно разослали рабов на трибуны заключить пари
на Фобека, чтобы возместить свой несомненный проигрыш Немоне, а сами  решили
ставить на Тарзана. Итак, когда день закончится, Немона окажется в выигрыше,
выиграют  также  и  они,  потому что  их  затраты  на Тарзана  во  много раз
возместят  выигрыши, полученные от  ставок  на Фобека. И  все  эти  выигрыши
оплатят простые люди.
     Огромные  суммы денег моментально  начали  хождение  на трибунах  среди
зрителей,  которые  стали   ставить   только  на  Фобека.  К  этому  времени
соотношение  ставок  сложилось  как  десять  к   одному  против  Тарзана.  В
результате  обнаружилось, что  для  того, чтобы  вложить  все  свои  деньги,
благородные должны  были увеличить ставки. Но чтобы возместить свои  потери,
то есть  выплаты Немоне,  они вынуждены  были  вкладывать  огромные  суммы в
каждую ставку. Вот почему ставки резко подскочили вверх и достигли ста драхм
за Фобека против одной за Тарзана.
     Заиграла  труба, и  воины,  охранявшие Тарзана и Фобека,  приказали  им
спуститься на арену, где заставили их совершить круг перед зрителями,  чтобы
они смогли  оценить  каждого  гладиатора  и выбрать  достойного.  Когда  они
проходили  мимо королевской  ложи,  Немона  наклонилась  вперед, внимательно
рассматривая  сквозь  полузакрытые веки  высокого  чужестранца  и массивного
жителя Катны.
     Эрот, фаворит королевы, пристально следил за ней.
     -- Тысячу драхм за чужеземца! -- закричал он.
     --  Я  тоже  ставлю  на  чужеземца,  --  трезво  поддержал  его  другой
благородный.
     -- Я тоже, -- сказала Немона.
     Эрот  и  его  компаньоны  изумились,  это  полностью срывало  их планы.
Конечно,  они  выиграют много денег,  но каждый чувствовал  себя  в  большей
безопасности, проигрывая Немоне, чем выигрывая у нее.
     -- Вы проиграете, моя королева, -- сказал ей Эрот.
     -- Тогда зачем же ты ставишь на чужеземца? -- спросила Немона.
     -- Ставки такие высокие, что я испытываю большое искушение использовать
этот шанс, -- объяснил Эрот.
     -- А какие сейчас ставки?
     -- Сто к одному.
     -- И ты думаешь,  чужеземец не имеет ни единого шанса из ста на победу?
-- холодно спросила Немона, поигрывая рукояткой кинжала.
     --  Фобек --  самый  сильный  мужчина в  Катне, --  сказал  Эрот.  -- Я
действительно  думаю, что у этого  малого нет ни одного шанса, считайте, что
он уже мертв.
     -- Очень хорошо. Но если ты это знаешь, почему ты не ставишь на Фобека?
-- прошептала Немона. -- Я  ставлю сто тысяч  драхм на чужеземца. Сколько из
них ты хочешь взять себе, мой милый Эрот?
     -- Мне очень хочется,  чтобы моя  королева так не рисковала,  -- сказал
Эрот. -- Я буду очень расстроен, если моя любимая королева проиграет.
     -- Ты  надоел мне, Эрот, -- Немона сделала нетерпеливый  жест рукой  и,
повернувшись к  другим  аристократам, спросила:  -- Есть ли здесь кто-нибудь
среди вас, кто покроет мои драхмы?
     В одно мгновение все они изъявили  желание оказать  ей услугу. Выиграть
сто тысяч драхм у королевы вдобавок к тем,  что они получат от  зрителей, --
какой  лакомый  кусочек!  Они  даже  забыли  о возможном гневе Немоны -- так
велико было их  желание ссудить ей  деньги сейчас, потому что было  видно по
всему, что она  не изменит своего решения, --  и через несколько  минут пари
были заключены.
     -- У  него прекрасное телосложение, --  заметила  Немона,  рассматривая
хозяина джунглей, -- и он выше Фобека.
     -- Но взгляните  на мускулы Фобека, -- подсказал  ей Эрот.  -- Этот тип
убил много мужчин, говорят, что он отрывает им головы и ломает хребты.
     -- Ну что ж, скоро мы увидим это, -- таково было заключение королевы.
     Эроту  не  хотелось  бы  оказаться в положении Фобека, потому что, если
чужеземец  не убьет  его, Немона этого  долго  не потерпит, и  он не  сможет
выжить, поскольку принесет ей убыток в сто тысяч драхм.
     И вот  уже двое гладиаторов на арене, неподалеку  от королевской  ложи.
Условия  боя чрезвычайно просты:  они  не должны покидать арену  и не должны
пытаться  убить друг друга  голыми  руками, хотя не  запрещалось  применение
локтей, колен, ног  и  зубов. Победитель  должен  был  получить  свободу, но
только Немона была вправе определить степень свободы.
     Тарзана и Фобека  развели  на  расстояние десяти шагов друг  от  друга.
Теперь они стояли, ожидая  сигнала. Фобек напыщенно  выпячивал грудь и бил в
нее  кулаками,  сгибал  руки, демонстрируя  мускулы, которые  перекатывались
подобно большим шарам. Все  внимание зрителей было обращено  на него, и  это
доставляло ему большое удовольствие.
     Тарзан  стоял  неподвижно, скрестив руки  на груди и  расслабив  мышцы.
Казалось,  он не  обращал  никакого внимания на  шумные  трибуны и  даже  на
Фобека,  но это только  казалось. Он внимательно следил за  всеми событиями,
которые разворачивались  на арене. Его глаза и уши были  настороже, и Тарзан
первым услышал сигнал трубы. Тарзан был готов к бою!
     Его не беспокоили глупые люди на трибунах, горланящие во всю мощь своих
легких, которые собрались сюда, чтобы  посмотреть, как двое  мужчин, никогда
не причинявших им  вреда, будут убивать друг друга ради их удовольствия. Его
не волновало и то, что они думали  о нем самом, для него они значили меньше,
чем помет львов, который рабы убирали с арены.
     Тарзан не  хотел  убивать Фобека, но он  и  не желал быть убитым. Фобек
раздражал   его,  и  ему   хотелось  наказать  хвастуна  за  его  непомерное
самодовольство.  Он  понимал, что его противник --  сильный человек и что не
так-то легко будет  проучить  его без  угрозы для себя,  но этот  риск он не
принимал во внимание. Итак, он накажет его, но не искалечив и, тем более, не
лишив его  жизни. Взгляд хозяина джунглей скользил по трибунам и остановился
на  королевской  ложе  --  глаза  Немоны и  Тарзана  встретились.  Какие  же
загадочные  были ее глаза! Они сверкали, выдавая  внутренний огонь, они были
прекрасны!
     Раздался звук  трубы.  Тарзан быстро перевел взгляд  на  противника.  В
амфитеатре установилась жуткая  тишина. Гладиаторы начали  сближение:  Фобек
шел гордо и самонадеянно, Тарзан двигался легкой поступью Нумы.
     -- Молись, мой друг!  --  закричал бывший сторож храма. -- Скоро я убью
тебя, но сначала поразвлекаю нашу королеву Немону!
     Фобек  приблизился  к Тарзану. Человек-обезьяна  позволил  ему схватить
себя за плечи,  а  затем, сложив руки одна в одну, внезапно нанес ими мощный
удар  в подбородок  своему  противнику  и  одновременно сильно  толкнул его.
Большая  голова резко откинулась назад, массивное  тело отлетело  от Тарзана
шагов на двенадцать, и Фобек грузно сел на землю.
     Стон  удивления,  прерываемый  подбадривающими  восклицаниями  тех, кто
заключил  пари на Тарзана, пронесся по трибунам. Фобек вскочил  на ноги, его
лицо перекосилось яростью, и спустя мгновение он пошел в атаку.
     -- Ничего страшного не произошло! --  кричал он. -- Я  убью тебя сейчас
же!
     -- Убей его! Убей! -- неистовствовали сторонники Фобека. -- Смерть ему!
     -- Не  хочешь ли ты бросить меня сначала  на  арену? --  спросил Тарзан
тихо, отступая на шаг в сторону и уклоняясь от бешеной атаки.
     --  Нет, и еще раз нет! -- кричал  Фобек, тяжело поворачиваясь и  снова
атакуя. -- Я убью тебя! Убью!
     Тарзан схватил вытянутые вперед руки  Фобека и  широко развел их, затем
его  загорелая   рука   молниеносно  сжала  короткую   шею   сторожа  храма.
Человек-обезьяна  другой  рукой  обхватил  его за корпус, наклонился и резко
бросил противника через  голову. Фобек тяжело плюхнулся на песчаное покрытие
арены.
     Немона  высунулась из ложи, ее  глаза пламенно сверкали,  грудь  высоко
вздымалась. У Эрота, как  и  у многих благородных аристократов,  перехватило
дыхание. Королева повернулась к нему.
     -- Не хочешь ли ты повысить ставки на самого сильного мужчину Катны? --
едко спросила она.
     Эрот болезненно улыбнулся.
     -- Бой только начинается, -- сказал он мрачно.
     -- Но мне кажется, он уже заканчивается, -- иронично заметила Немона.
     Фобек  поднялся,  но  на  этот раз очень  медленно,  теперь  он уже  не
нападал, как раньше, а осторожно подошел к своему противнику.  Единственное,
что ему хотелось сделать теперь, так  это подойти к Тарзану и схватить  его,
только  схватить,  а затем  -- он  знал  --  он  сломит его, используя  свою
огромную физическую силу.
     Возможно,  человек-обезьяна  догадывался,  какие  планы  вынашивает его
противник, быть  может,  он  решил использовать  шанс и  зло  посмеяться над
Фобеком.  Тарзан  протянул  левую  руку своему  противнику, и,  когда  Фобек
ухватился за нее,  стараясь затянуть Тарзана в свои объятия, последний резко
шагнул вперед и правой рукой нанес страшный удар в лицо, затем схватил за ту
руку,  которая удерживала его левую  руку, и, нырнув  под свою жертву, снова
бросил Фобека через себя, на сей раз используя его как рычаг,  а свое  плечо
как опору.
     На этот  раз Фобек вообще не смог подняться. Человек-обезьяна стоял над
ним.  Кровь застыла в  жилах жителя Катны, когда он услышал низкое  звериное
рычание, клокочущее в горле чужеземца.
     Внезапно  Тарзан наклонился, схватил  Фобека и высоко  поднял  его  над
головой.
     -- Должен ли я бежать сейчас вокруг арены, Фобек,  -- прорычал  он,  --
или ты слишком устал, чтобы схватить меня?
     Затем он швырнул его на  землю, поближе к королевской ложе,  где сидела
застывшая от напряжения Немона.
     Подобно льву, играющему со  своей жертвой, преследовал хозяин  джунглей
человека,  который бесконечно оскорблял его и  намеревался  убить. Дважды он
поднимал его и бросал на землю,  приближаясь к краю арены. Теперь изменчивая
толпа умоляла Тарзана убить Фобека, самого сильного человека Катны.
     Снова Тарзан схватил своего противника и поднял его над  головой. Фобек
слабо сопротивлялся, он был беспомощен. Тарзан подошел  к  краю арены  возле
королевской ложи и швырнул огромное тело на трибуны.
     -- Возьмите своего самого сильного человека, -- сказал  он,  -- Тарзану
он не нужен.
     Затем он отошел и остановился возле выхода, словно требуя свободу.
     Рыча  и  воя  --   это  напомнило  Тарзану  поведение  диких  зверей  и
отвратительных гиен, -- толпа швырнула несчастного Фобека на арену.
     --  Убей  его! Убей  его! --  орала  толпа. Высунувшись из  своей ложи,
Немона, как и все люди на трибунах, неистово кричала:
     -- Убей его, Тарзан!
     Тарзан с отвращением передернул плечами и отвернулся.
     -- Убей его, раб! -- требовал благородный из своей роскошной ложи.
     -- Я не буду убивать Фобека, -- ответил человек-обезьяна.
     Красная и взволнованная, Немона поднялась в своей ложе.
     -- Тарзан! -- воскликнула она, когда человек-обезьяна взглянул на  нее.
-- Почему ты не убиваешь его?
     --  А  почему я  должен убивать его? --  спросил  в свою очередь хозяин
джунглей. -- Он не причинил мне никакого вреда. Кроме того, я  убиваю только
при  самообороне или чтобы  утолить  голод. Но я не ем человечьего мяса. Так
почему я должен убивать его?
     Фобек, побитый  и  беспомощный,  еле  поднялся  на ноги и теперь стоял,
покачиваясь, как пьяный. Он слышал голоса безжалостной  толпы, требующей его
смерти, видел своего противника, стоящего в нескольких шагах  от него, перед
входом. Глухо, как будто издалека, Фобек  слышал, как  он отказывается убить
его,  слышал, но не понимал. Он  должен быть убит  -- таковы обычаи и законы
арены. Он  сам хотел убить  этого человека, был безжалостным к нему, поэтому
он никак не мог понять,  чем было вызвано милосердие  Тарзана по отношению к
нему.
     Налитые  кровью  глаза  Фобека  беспомощно  блуждали  по  арене.  Здесь
бесполезно было искать симпатию,  милосердие или участие; все  это не  могло
предназначаться побежденному. Безумная жажда крови, которую  источала толпа,
приводила  его в восхищение.  Несколько  минут  назад она  превозносила его,
теперь  требовала  его смерти.  Его  взгляд  достиг  королевской  ложи: Эрот
высунувшись оттуда, кричал Тарзану:
     --  Убей!  Убей  его,  парень!  Это  требование королевы!  Глаза Фобека
остановились  на  фигуре  человека-обезьяны,  и  он  собрался  с  духом  для
последней  попытки отложить  неизбежное.  Он  знал,  что  встретил  могучего
противника  и  должен  умереть,  как  того  пожелает  другой,   но  инстинкт
самосохранения вынуждал его защищать себя, хотя сил уже не было.
     Тарзан, взглянув на королевского фаворита, произнес:
     -- Тарзан убивает только тех, кого ему нравится убивать.
     --  Дурак!  -- кричал  Эрот. -- Разве ты  не видишь,  что  это  желание
королевы, что это  ее приказ, которого  никто не может  нарушить?  Ты должен
убить этого парня!
     --  Если королева хочет, чтобы его  убили,  почему она не  пошлет  тебя
сделать это? Это твоя королева, а не моя.
     В  голосе  человека-обезьяны  не  чувствовалось  ни  благоговения,   ни
почитания.
     Потрясенный таким ответом Тарзана, Эрот взглянул на королеву.
     -- Могу ли я приказать воину убить его? -- спросил он.
     Немона покачала  головой. Выражение ее лица стало непроницаемым, только
странный огонь зажегся в глазах.
     -- Мы  подарим жизнь им обоим, -- сказала  она. -- Освободи  Фобека,  а
Тарзана приведи во дворец!
     Затем она поднялась, тем самым дав знать, что игры закончены.
     ГЛАВА X
     Тарзан  возвращался  в   город  в  сопровождении   группы  благородных.
Некоторые из  них окружили  его сразу же после приказа  Немоны: в  недалеком
будущем этот чужеземец мог стать фаворитом королевы.
     Поздравляя  его с победой,  расхваливая удаль  и  задавая  бесчисленное
множество  вопросов,  они  следовали  за  ним,  а у выхода  с  арены  к  ним
присоединился еще один молодой аристократ. Это был Джемнон.
     -- Королева приказала мне сопровождать тебя в город и присматривать  за
тобой, -- объяснил он.  -- Сегодня вечером я поведу тебя к ней  во дворец, а
теперь ты должен хорошенько вымыться и отдохнуть. Представляю, как ты будешь
наслаждаться  изысканными  блюдами,  особенно  после  той еды, которую  тебе
давали в тюрьме еще недавно.
     -- Я с удовольствием попробую вкусные блюда, -- ответил  Тарзан. --  Но
почему я должен отдыхать? Я ведь ничего не делал на протяжении этих дней.
     --  Но  ты  только  что  выдержал  смертельную  схватку  за  жизнь!  --
воскликнул Джемнон. -- Ты, несомненно, устал.
     Тарзан недоумевающе повел плечами.
     --  Мне  кажется, тебе  нужно позаботиться о Фобеке, --  сказал он.  --
Именно Фобеку теперь нужен отдых. А я не устал.
     Джемнон рассмеялся.
     --  Фобек  должен  считать себя самым  счастливым  человеком,  ведь  он
остался жив. Если кому и нужно присматривать за ним, так это ему самому.
     Тарзан с Джемноном приближались к  городу. Благородные присоединились к
своим  кланам, иные просто отстали, поэтому Тарзан и Джемнон остались  одни.
Одни  среди шумно  обменивающейся мнениями  толпы,  через  которую  медленно
прокладывали  путь  воины  и  колесницы,  запряженные  львами.  Те, кто  шел
неподалеку  от  Тарзана, оживленно обсуждали  поединок,  но,  очевидно боясь
благородных,  они не  подходили  к нему  близко.  Горожане  говорили  о  его
геркулесовской силе и  об  обманчивом  впечатлении его мускулатуры,  плавная
симметрия  которой  едва  ли свидетельствовала о  титанической силе  хозяина
джунглей.
     -- Ты стал популярным, -- заметил Джемнон.
     -- Несколько минут назад они просили Фобека убить меня, -- напомнил ему
Тарзан.
     --  Я удивлен, что они настроены так дружелюбно, --  сказал Джемнон. --
Ты  обманул их ожидание  смерти. А это единственное, что они всегда надеются
увидеть, когда  приходят на  стадион. Только за созерцание смерти они платят
при  входе на  ристалище. Кроме того, большинство из них  потеряло  изрядные
суммы, поставив на Фобека,  но  те, кто выиграл,  поставив  на тебя,  должны
обожать тебя,  потому что  они много выиграли. Ведь ставки были сто к одному
против тебя.  Однако благородные больше других в обиде на тебя, -- продолжал
Джемнон, улыбаясь. -- Ведь некоторые  из них потеряли не только  деньги, они
потеряли  свое будущее.  Самое ближайшее  окружение  Немоны всегда старалось
покрыть ее ставки и, веря в то, что она выиграет,  поставив  на Фобека,  они
разместили пари на него среди зрителей, чтобы вернуть свои потери на Немону.
Затем Немона настояла поставить на тебя, а они вынуждены были ставить больше
на Фобека -- десять миллионов драхм, чтобы покрыть сто тысяч драхм Немоны. Я
считаю,  что  только  одна  эта  маленькая  группа потеряла  около  двадцати
миллионов драхм.
     -- А Немона