о, профессор Портер, возможно, что этот человек знает лучше, чем вы
или  я.  Он,  по-видимому, туземец, уроженец этой части света. Попробуем, по
крайней мере, последовать за ним.
     -- Ой, ой, м-р Филандер, -- повторил профессор, -- я человек,  которого
трудно  убедить,  но  если  я уже раз убедился в  чем-либо, то  мое  решение
остается неизменным. Я  пойду  в  прежнем направлении,  хотя бы мне пришлось
обойти кругом весь Черный Континент, чтобы дойти до цели.
     Но  дальнейшая  аргументация  ученого была  прервана Тарзаном, который,
увидев, что эти странные люди стоят на месте, вернулся к ним.
     Он снова знаками пригласил их идти за собою, но они продолжали стоять и
припираться.
     Наконец, глупость этих невежд взорвала Тарзана. Он схватил  испуганного
ассистента  за  плечо,  и прежде, чем этот достойный  джентльмен мог понять,
убит ли он,  или  только искалечен на всю жизнь, Тарзан крепко привязал один
конец веревки к шее м-ра Филандера.
     --  М-р Филандер,  --  вещал ему профессор Портер,  -- с  вашей стороны
крайне неприлично подчиняться такому унижению.
     Но едва  эти слова вылетели из его уст, как он тоже был схвачен и та же
веревка крепко обмоталась вокруг его шеи.  Тогда Тарзан пошел по направлению
к северу, ведя за собой совершенно перепуганного профессора и его секретаря.
     Усталым  старикам казалось, что они шли  уже  целые часы.  Они молчали,
полные  отчаяния.  Но  вот  внезапно, поднявшись  на  небольшой холмик,  они
увидели не дальше, как в ста ярдах, маленькую хижину, покинутую ими утром, и
сердца их забились от радости.
     Здесь  Тарзан освободил их и, указывая  на маленькое строение,  исчез в
ближайших кустах.
     В высшей  степени  замечательно,  в высшей степени  замечательно! --  с
трудом  произнес профессор. --  Но вы видите теперь, м-р  Филандер, что, как
всегда,  я был  совершенно прав. Если  бы  не  ваше  упорное  своеволие,  мы
избежали бы  целого  ряда крайне  унизительных, чтобы не сказать -- опасных,
приключений. Прошу вас в следующие разы,  когда вы будете нуждаться в мудром
совете, подчиниться руководству более зрелого и практичного ума.
     М-р  Самюэль  Т. Филандер  был слишком обрадован  счастливым исходом их
приключений, чтобы чувствовать  себя задетым язвительной  шуткой профессора.
Вместо  того,  он схватил за  руку  своего приятеля  и быстро повел  его  по
направлению к хижине.
     Небольшое  общество  этих  растерявших  друг  друга  людей  было  очень
успокоено и  обрадовано, когда,  наконец, все оказались вместе. Заря застала
их  еще  за   пересказом  различных   приключений   и  за   рассуждениями  о
тождественности страшного  защитника  и покровителя, найденного  ими на этот
диком берегу.
     Эсмеральда не сомневалась, что это был никто иной, как ангел  господень
посланный со специальной миссией оберегать их.
     -- Если бы вы видели, Эсмеральда, как он пожирал сырое львиное мясо, --
смеялся Клейтон,  --  вы  бы  убедились,  что  этот  небесный дух достаточно
материален.
     -- Я  ничего об этом не  знаю, масса Клейтон! -- возразила служанка. --
Но  я предполагаю, что господь мог просто  забыть  дать ему с  собой спички.
Ведь его послали на землю так наспех, чтобы оберегать нас! И он, наверно, не
мог ничего сжарить, не имея спичек, просто не мог.
     -- В его голосе тоже ничего небесного не было,  -- сказала Джэн Портер,
слегка вздрогнув  при  воспоминании об ужасающем  реве, раздавшемся вслед за
убийством львицы.
     --  Моим  незыблемым  понятиям  о  достоинстве  небесных  посланцев, --
заметил  профессор  Портер,  --  совершенно  не  соответствует  его   манера
действовать. Этот джентльмен связал двух чтимых и просвещенных ученых за шеи
и погнал их сквозь джунгли, как коров!
     XVII
     ПОХОРОНЫ
     Между тем, уже почти совсем рассвело, и после бессонной ночи  общество,
из  которого  никто   ничего  не   ел  с  предыдущего  утра,   принялось  за
приготовление завтрака.
     Бунтовщики  с  "Арроу"  выгрузили   небольшой   запас  сушеного   мяса,
консервированных супов и овощей, галетов, муки, чая и кофе для пяти человек,
которых они высадили на необитаемом берегу. Все это было поспешно вынуто для
удовлетворения требования изголодавшихся желудков.
     Затем  следовало привести  хижину в жилой вид,  и для этой  цели решено
было  тотчас же убрать мрачные остатки трагедии, разыгравшейся здесь в давно
минувшие дни.
     Профессор Портер  и м-р Филандер  были глубоко заинтересованы  осмотром
скелетов. Оба большие скелеты,  по их мнению, принадлежали мужчине и женщине
одного из высших племен белой расы.
     Маленькому скелету было уделено весьма незначительное внимание, так как
самое присутствие его в колыбели  не оставляло  сомнений в том, что  это был
младенец, рожденный от несчастной четы.
     Подняв  большой  скелет,  Клейтон  нашел  массивное   кольцо,  очевидно
находившееся  на пальце  мужчины в момент его смерти, так как одна из тонких
костей кисти еще была продета в золотую безделушку.
     Клейтон поднял кольцо, чтобы рассмотреть его, и вскрикнул от изумления:
на перстне был вырезан его собственный герб!
     В то же время Джэн Портер обнаружила в шкафу книги и, открыв  заглавный
лист одной из них, увидела надпись:
     "Джон  Клейтон.  Лондон".   Во  второй  книге,  которую  она   поспешно
осмотрела, было одно только имя "Грейсток".
     -- Слушайте, м-р Клейтон, -- крикнула она, -- что  это зна-чит? На этих
книгах имена ваших родственников!
     -- А  здесь,  --  ответил он  с серьезным  видом,  --  большой  родовой
перстень Грейстоков, который был утерян с тех пор как дядя мой Джон Клейтон,
бывший лорд Грейсток, исчез погибнув, как предполагали, в море.
     -- Но как вы объясняете себе нахождение этих вешен здесь, в африканских
джунглях?
     --  Только одним предположением можно  объяснить себе это, мисс Портер,
--  сказал Клейтон. -- Покойный лорд  Грейсток не  утонул. Он  умер здесь, в
этой хижине, и эти останки на полу, -- все, что осталось от него.
     -- В таком случае,  это должны  быть останки  леди Грейсток, -- сказала
Джэн Портер, с благоговением указывая на бедную груду костей на кровати.
     --  Прекрасной  леди Элис, --  ответил Клейтон,  --  о  качествах  и об
изумительном личном обаянии которой я не раз слышал от родителей. Несчастная
леди! -- грустно прошептал он.
     С большою торжественностью останки  покойных лорда и леди Грейсток были
погребены у стен маленькой хижины, а между ними был уложен скелетик детеныша
Калы.
     Когда  мистер  Филандер  завертывал  хрупкие  кости  младенца  в  кусок
парусины, он подробно осмотрел его череп. Затем подозвал профессора Портера,
и они вполголоса говорили вдвоем несколько минут.
     --  В  высшей  степени замечательно, в высшей степени замечательно!  --
сказал профессор Портер.
     --  Господь бог мой! -- воскликнул м-р Филандер,  -- мы должны сообщить
м-ру Клейтону о нашем открытии.
     -- Потише, м-р Филандер, потише, -- остановил его профессор Архимед Кв.
Портер. -- Пусть мертвое прошлое хоронит своих мертвецов.
     И седовласый  старик прочел похоронную службу над этой странной могилой
в то время, как остальные стояли низко склонив головы, и молились.
     С верхушек деревьев Тарзан, обезьяний приемыш, наблюдал торжественный и
непонятный обряд; но дольше всего не спускал он глаз с милого лица и изящной
фигуры Джэн Портер.
     В его наивной душе просыпались  новые чувства. Он удивлялся, почему его
так интересуют  эти люди, почему он взял на себя столько труда, чтобы спасти
от гибели в джунглях мужчин? Но он не  удивлялся, почему он оторвал Сабор от
нежного тела этой чужой девушки.
     Несомненно, мужчины  были и глупы и  смешны и трусливы.  Даже  мартышка
Ману была сообразительней их. Если таковы образчики его  собственной породы,
ему, пожалуй, нечего гордиться своим происхождением.
     Но девушка -- ах, это совсем иное дело! Здесь он не рассуждал. Он знал,
что она создана, чтобы быть под защитой, а он создан, чтобы защищать ее.
     Его удивило, что они вырыли в земле большую яму  только для того, чтобы
спрятать  там кости.  Это  было  очевидно  бессмысленным:  кому  понадобится
украсть сухие кости?
     Другое  дело, если бы на них было мясо, -- Тарзан понял бы это, так как
только так можно уберечь мясо от гиены Данго и других воров джунглей.
     Когда  могила была  засыпана землею, маленькое общество  направилось  к
хижине,  и  Эсмеральда, все еще горько  плакавшая по покойным, о которых она
ничего не слышала до сегодняшнего дня, случайно взглянула на бухту. Ее слезы
вдруг прекратились.
     --  Взгляните-ка  на  этот  белый сброд,  -- взвизгнула  она  отчаянно,
указывая по направлению  к  "Арроу".  -- Они  уходят,  оставив  нас на  этом
ужасном острове!
     И, действительно,  корабль медленно  направлялся из  бухты  к открытому
морю.
     -- Они обещали оставить нам огнестрельное оружие  и запасы патронов, --
сказал Клейтон. -- Безжалостные скоты!
     --  Все это  дело рук матроса,  которого они  зовут Снайпсом,  я в этом
уверена, -- заявила Джэн  Портер. -- Кинг  был негодяем,  но он обладал хоть
маленькой долей  человечности. Если бы они не убили его, я  уверена, что  он
позаботился  бы  о том,  чтобы  снабдить нас  всем  необходимым прежде,  чем
покинуть нас на этом необитаемом острове.
     --  Жаль,  что  они  не посетили нас перед  своим  отплытием, -- сказал
профессор Портер. -- Я намеревался просить их оставить наш клад, потому что,
если он пропадет, я буду совершенно разоренным человеком.
     Джэн Портер с грустью посмотрела на отца.
     -- Не жалейте об этом, дорогой, -- сказала она. -- Это не привело бы ни
к чему хорошему. Ведь только  из-за этого  клада убили  они своих офицеров и
высадили нас на этот ужасный берег.
     --  Потише,  дитя, потише, -- возразил профессор Портер.  -- Вы  добрая
дочь,  но в практических  делах неопытны.  -- И профессор Портер повернулся,
медленно  направился к  джунглям,  сложив  руки сзади под  длинными  фалдами
пальто и опустив глаза к земле.
     Дочь его следила за  ним  с трогательной  улыбкой на  устах,  и  затем,
обращаясь к м-ру Филандеру, шепнула:
     -- Пожалуйста, не давайте  ему  скитаться в джунглях опять, как  он это
делал вчера. Вы знаете, мы рассчитываем на  вас, что  вы  будете хорошо  его
охранять.
     --  Каждый день становится  труднее смотреть за  ним,  --  ответил  м-р
Филандер,  со  вздохом  покачивая  головой.  --  Думается  мне,  он   теперь
направляется к директорам зоологического сада с  докладом, что один из львов
был  на  свободе прошлой  ночью. О,  мисс Джэн,  вы не  знаете,  сколько мне
приходится выносить от него!
     -- Нет, я знаю, м-р Филандер; но, хотя мы все любим его, вы один умеете
ходить  за ним. Несмотря на  все,  что он может наговорить вам,  он искренне
уважает вас за вашу большую ученость  и  имеет безграничное доверие к вашему
суждению. Бедный папа не делает различия между эрудицией и здравым смыслом.
     М-р Филандер,  с несколько озадаченным  выражением на лице,  обернулся,
чтобы  идти  вслед  за  профессором  Портером,  стараясь  разрешить  вопрос:
чувствовать ли ему  себя польщенным или обиженным двусмысленным комплиментом
Джэн Портер.
     Тарзан заметил  выражение ужаса на лицах  маленькой группы следившей за
"Арроу". И так как корабль сам по себе был для него интересной новинкой,  то
он решил отправиться к северу от входа в бухту, осмотреть его вблизи и, если
возможно, узнать, куда  он направляется. Переносясь по деревьям с величайшей
быстротой, он достиг мыска одновременно  с тем, как корабль вышел из  бухты,
так что ему были прекрасно видны все чудеса плавучего дома.
     Около  двадцати человек бегали  взад  и вперед по палубе  и  возились с
канатами.
     Дул легкий береговой  ветер, и  судно шло по проливу почти без парусов.
Но  теперь,  когда оно  миновало  мысок,  на  нем подняли все  паруса, чтобы
ускорить ход.
     Тарзан следил за плавными движениями  корабля с глубоким восхищением, и
ему страшно хотелось быть на борту его. Но вот его острое зрение заметило на
далеком северном горизонте легкий намек на дым, и он удивился причине такого
явления  на безбрежном пространстве воды. Почти одновременно с  ним,  должно
быть,  и  вахтенный  на "Арроу" тоже заметил  дымок.  Несколько минут спустя
Тарзан  увидел, что паруса были вновь спущены и закреплены. Судно повернуло,
и теперь Тарзан знал, что оно возвращается к берегу.
     Человек  на носу все время опускал в  море веревку, к концу которой был
привязан какой-то  небольшой  предмет. Тарзан не понимал, какая  может  быть
цель этого странного  действия?  Наконец, судно встало прямо  против  ветра;
якорь был брошен, и паруса убраны. На палубе началась суматоха. Была спущена
лодка  и  в  нее поставлен  большой сундук.  Дюжина матросов наклонилась над
веслами, и лодка быстро понеслась к тому месту, где Тарзан прятался в ветвях
дерева.
     У руля Тарзан узнал человека с крысьим лицом.
     Лодка причалила  к берегу. Матросы выскочили из нее и вытащили на песок
большой  сундук. Они  находились  на  северной  стороне мыска,  так  что  их
присутствие было скрыто от обитателей хижины.
     Матросы  сердито спорили между собой несколько мину  г. Потом человек с
крысьим лицом, в сопровождении  товарищей,  поднялся на высокий пригорок, на
котором росло дерево. На нем-то и сидел притаившись Тарзан. Несколько  минут
матросы смотрели по сторонам.
     -- Здесь хорошее место, -- сказал человек с  крысьим лицом, указывая на
местечко под деревом Тарзана.
     --  Такое  же  хорошее, как и всякое  другое, --  ответил  один  из его
спутников.  --  Если  они  застигнут нас с  кладом  на борту,  его тотчас же
конфискуют. Мы можем закопать его хоть здесь; быть  может, кто-нибудь из нас
избежит виселицы и, вернувшись сюда, воспользуется кладом.
     Человек  с  крысьим лицом  позвал людей,  оставшихся  в  лодке,  и  они
медленно подошли к тому месту, неся лопаты и кирки.
     -- Поторапливайтесь!  -- закричал один из матросов сердитым  тоном.  --
Каждая мразь из себя адмирала корчит!
     --  А все-таки я  -- капитан  и заставлю  вас признавать это, швабра вы
этакая! -- кричал Снайпс, извергая поток ужасающих проклятий.
     -- Спокойней, товарищи, -- вступился один из матросов, молчавший до тех
пор. -- Какой прок из того, если мы тут перегрыземся между собой?
     -- Правильно, -- согласился матрос, рассердившийся на повелительный тон
Снайпса. -- Но по той  же причине не годится, чтобы кто бы то ни было строил
из себя начальство в честной нашей компании!
     -- Вы, товарищи,  копайте  вот  здесь,  --  сказал  Снайпс, указывая на
местечко под деревом. -- А когда вы будете копать, Питер сделает  карту этой
местности, чтобы  мы могли найти ее потом. Вы, Том и Биль, возьмите еще двух
или трех людей с собой и тащите сюда сундук.
     -- А вы что будете делать? -- спросил спорщик.-- Хозяина разыгрывать?
     --  Делайте  свое дело, -- ворчал  Снайпс.  -- Так вы  думали,  что ваш
капитан будет работать лопатой, что ли?
     Все  кругом сердито посмотрели на Снайпса.  Никто  не любил  его, и его
постоянное выставление  напоказ  своей власти с  тех пор, как он убил Кинга,
действительного главаря и предводителя бунтовщиков, только подливало масла в
огонь.
     --  Значит, вы  не желаете взять лопаты  в  руки и помочь работе?  Ваше
плечо не так уже сильно пробито копьем.
     -- Ив  голову мне  не  приходит, --  ответил Снайпс, нервно  потрагивая
рукоять револьвера.
     -- Тогда, клянусь богом, -- крикнул Тарант,  -- если вы не хотите взять
лопату, то попробуете кирки!
     С этими словами он высоко поднял свою кирку  и могучим ударом всадил ее
острие в мозг Снайпса.
     На минуту все окаменели и смотрели на  жертву гнева  их товарища; затем
один из матросов сказал:
     --Так ему, мерзавцу, и следовало!
     Другой  спокойно принялся рыть  землю киркой. Земля была мягкая, и  он,
отбросив кирку в сторону, взялся за лопату.
     Тогда и остальные последовали его  примеру. Об убийстве не было  больше
речи, но люди работали дружнее и веселее, чем когда Снайпс командовал ими.
     Когда яма была  достаточно велика, чтобы  зарыть в  нее  сундук, Тарант
посоветовал увеличить ее еще и тут же закопать поверх сундука тело Снайпса.
     -- Это может одурачить тех, которые  вздумали бы  рыть в этом месте, --
объяснил он.
     Другие нашли,  что это хитро выдумано, и яма была вырыта по длине тела,
а  в  середине  ее  было  сделано  углубление  для  сундука,  предварительно
обернутого в  брезент, причем когда его спустили в яму,  крышка оказалась на
один фут ниже дна  могилы. Его засыпали и хорошо утрамбовали  землю, так что
дно могилы стало ровным и гладким.
     Тогда двое из матросов весьма бесцеремонно скатили в  нее тело человека
с крысьим лицом, сняв  сначала с  него  оружие и еще некоторые вещицы, после
чего они забросали могилу землей и старательно утоптали ее.
     Остаток вырытой земли  они  разбросали во все стороны,  и раскидали над
свежей могилой массу сухих листьев и валежника,  чтобы наиболее естественным
образом замаскировать ее и скрыть место, где земля была только что вскопана.
     Сделав свое  дело матросы вернулись к маленькой  лодке и  стали  быстро
грести к кораблю.
     Ветер крепчал, и так как  дымок на горизонте вырос, и  подымался теперь
большими клубами, бунтовщики, не теряя времени, подняли все паруса и поплыли
на юго-запад.
     Тарзан -- страшно заинтересованный непонятной сценой, очевидцем которой
ему пришлось быть -- сидел, раздумывая о странных поступках этих существ.
     Люди оказывается действительно более глупы и более жестоки, чем звери в
джунглях. Как  он счастлив,  живя один в  тишине и  безопасности  громадного
леса!  Тарзан  старался  догадаться,  что  такое  было  в  сундуке,  зарытом
матросами? Ведь если сундук им не был  нужен, зачем же они не бросили его  в
воду? Это было бы гораздо легче сделать.  -- Нет, --  подумал  он, --  видно
сундук  им нужен.  Они  спрятали его  здесь  потому, что хотят потом за  ним
вернуться.
     Тарзан  спустился  с дерева и стал  осматривать землю вокруг могилы. Он
хотел  убедиться, не потеряли  ли эти  существа какую-нибудь  вещь,  которая
могла  бы  ему  пригодиться.  Он  скоро  нашел  лопату,  спрятанную в  груде
валежника, наваленного на могилу.
     Он взял  и  попытался  работать  ею  так,  как  работали  матросы.  Это
оказалось нелегко,  и он повредил себе голую ногу,  но упорствовал,  пока не
отрыл труп. Тогда он вытащил его и положил в сторону.
     Он  продолжал рыть, пока не откопал сундук. И его он вытащил и поставил
рядом с трупом. Затем  он  засыпал яму  от сундука,  уложил тело  обратно  в
могилу,  засыпал  кругом  землей  и,  прикрыв  ветками  кустарника,  занялся
сундуком. Четверо матросов изнемогали  под его  тяжестью. Тарзан поднял его,
как будто это был пустой упаковочный ящик, и, привеся лопату на спину, понес
его в самую глухую часть джунглей.
     Он не мог удобно идти по деревьям с  такой неуклюжей ношей, но держался
знакомых троп, так что все же двигался
     достаточно быстро.
     Через несколько часов ходьбы, все время в северо-восточном направлении,
он  дошел  до   непроницаемой   стены  спутанной  и   переплетенной   густой
растительности. Тогда он  взобрался на  нижние  ветви и  через четверть часа
вышел к амфитеатру, где обезьяны собирались для советов или для празднования
обрядов  Дум-Дум. Он  начал  рыть яму  почти в  центре  арены, не далеко  от
барабана. Это  было много труднее,  чем  раскапывать свежевырытую могилу; но
Тарзан был упорен и продолжал трудиться, пока не был вознагражден видом ямы,
достаточно глубокой для того, чтобы опустить в  нее сундук  и скрыть  его от
взоров.
     Зачем взял  он на  себя  всю эту работу, не зная ценности содержимого в
сундуке?
     Обезьяний приемыш Тарзан был человек, умом и телом, но был обезь