кивая на  ноги.  - Я  проведу вас  в  дом
Септимуса  Фавония.  Меня  обязательно впустят, об этом уж я  позабочусь.  Я
скажу рабу, что меня прислал отец с товаром для Фавонии. Для этого мне нужен
сверток.
     - Риск немалый...
     - Считайте, что выкуп у нас в кармане.
     - Если получим выкуп, поделимся поровну.

x x x
     Наступил вечер. Войско Тарзана стояло перед укреплениями  Каструм Маре.
Кассиус Аста, которому поручили осаду крепости,  привел в действие свои силы
и развернул боевую технику.
     Тем  временем Эрих фон Харбен и  Маллиус Лепус, находившиеся в  Каструм
Маре, обговаривали детали плана.
     -  Предлагаю  уходить  отсюда  в  полночь, не раньше, - сказал  Маллиус
Лепус. -  В  этот час  на улицах нет ни души, а  патруль мы увидим издалека,
благодаря их факелам, так что всегда  успеем спрятаться. У меня есть ключ от
сада моего дяди, войдем тихо, без шума.
     - Может, ты и  прав,  - отозвался фон Харбен, - но я  не в силах ждать.
Как подумаю, что она пойдет к  алтарю рука  об руку с другим, то делаюсь сам
не свой.
     - Выше голову, дружище, - успокоил его  Маллиус Лепус. - Сейчас Фульвус
Фупус  настолько  увлечен своей  новой  должностью,  что Фавонии  ничего  не
угрожает, во всяком случае в ближайшие часы.
     Пока они так беседовали, в дверь дома Септимуса Фавония постучал юноша.
У стены в тени деревьев притаились черные силуэты. К входной двери с  лампой
в руке подошел раб и через зарешеченное окошко окликнул посетителя.
     - Это я, сын Табернария, -  представился юноша. - Я принес из отцовской
лавки ткани для дочери Септимуса Фавония.
     Раб заколебался.
     - Да ты же помнишь меня, - продолжал юноша. - Я часто приходил сюда.
     Раб поднял лампу и внимательно присмотрелся к посетителю.
     - Да,  -  произнес  он, -  твое лицо  мне  знакомо.  Пойду спрошу  свою
госпожу, примет ли она тебя. Подожди за дверью.
     - Эти ткани очень дорогие, - забеспокоился  юноша, показывая сверток. -
Пусти хотя бы в прихожую, а то на улице меня могут ограбить.
     - Ладно, - сдался раб и впустил юношу в дом. - Жди, пока я вернусь.
     Как  только раб ушел, сын Табернария подскочил к двери, отодвинул засов
и, высунувшись наружу, тихонько подал сигнал.
     Из-за деревьев  тут  же вынырнули  темные  фигуры и  поспешно юркнули в
открытую дверь. Сын Табернария толкнул сообщников в темное помещение рядом с
прихожей, закрыл обе двери и стал ждать.
     Вскоре вернулся раб.
     -  Дочь   Септимуса  Фавония  сказала,   что  ничего  не  заказывала  у
Табернария, - заявил он, - и не хочет сегодня смотреть ткани. Отнеси назад и
скажи  своему отцу,  что дочь  Септимуса Фавония  сама явится в лавку, когда
захочет сделать покупки.
     Не  ожидавший такого поворота  событий сын  Табернария стал лихорадочно
соображать, как  ему  поступить. Рабу же он показался  туповатым  малым,  до
которого не доходит, что его выпроваживают.
     - Уходи, - сказал раб, открывая входную дверь. - Ну иди же.
     -  Постой, - прошептал  юноша. -  Я принес для Фавонии записку, а ткани
это так, для отвода глаз, чтобы никто не узнал.
     - Где записка? От кого она? - недоверчиво спросил раб.
     - Записку я передам лично Фавонии. Скажи ей, она сразу поймет, от кого.
Раб заколебался.
     -  Пусть  придет  сюда, - продолжал юноша. - Будет лучше, если никто из
домашних меня не увидит. Раб кивнул.
     - Пойду доложу. Она знает, что Маллиус Лепус и Эрих  фон  Харбен бежали
из Колизея и теперь ждет, наверное, от них вестей.
     Провожая раба взглядом, сын Табернария улыбнулся. Он попал в точку. Нет
такой молодой  девушки,  которая  не мечтала бы получить  тайную записку  от
своего возлюбленного.
     Через  несколько  минут  раб   вернулся  вместе  с   Фавонией.  Девушка
взволнованно подбежала к сыну лавочника.
     - Ты от  них?  - воскликнула она. Юноша поднес палец  к губам, призывая
говорить тише.
     - Никто не должен знать, где они, - прошептал он. - Это я  скажу только
тебе. Отошли раба.
     -  Можешь  идти,  -  сказала  Фавония  рабу.  Тот  не  дал  себя  долго
уговаривать и моментально скрылся в недрах дома, довольный  тем, что  с него
сняли всякую ответственность.
     - Что с ними? Говори же! - нетерпеливо приказала девушка. - Где он?
     - Здесь, - прошептал юноша, указывая на дверь в прихожей.
     - Здесь? - недоверчиво переспросила Фавония.
     - Да,  здесь, - повторил юноша. - Идем!  Когда они подошли  к двери, он
внезапно схватил ее и, зажав рукой рот, втащил в  темное помещение,  где  на
нее набросились какие-то люди и тут же связали. Затем она услышала негромкий
мужской голос.
     - Сейчас  мы  разделимся. Двое спрячут ее в условленном месте.  Один из
вас пошлет  записку Фульвусу Фупусу,  но  так,  чтобы не  попасться  в  руки
охраны.  Остальные  отправятся к заброшенному  дому напротив Колизея. Знаете
это место?
     - А как же. Я там часто ночевал, - отозвался второй.
     - Хорошо, - произнес первый, судя по всему,  главарь. - Пошли. Время не
ждет.
     - Погоди, - остановил  его сын Табернария.  - Мы еще  не договорились о
выкупе. Без  меня  у  вас  ничего бы не вышло.  Так что мне причитается  как
минимум половина.
     - Заткнись, а не то вообще ничего не получишь, - зарычал главарь.
     - Всадить ему нож меж ребер и дело с концом, - буркнул другой.
     - Значит, не дадите? - не унимался сын лавочника.
     - Довольно! - пресек его главарь. - Пошли, ребята.
     Фавонию  закутали  в  грязный,  драный плащ и украдкой унесли в ночь из
родительского дома, а сын Табернария поспешил в противоположную  сторону, во
дворец.
     Перед  воротами дворца  грязного, ободранного юношу остановил легионер,
уперев ему в грудь копье.
     - Что ты делаешь ночью у дворца цезаря? - спросил он.
     - У меня для него известие, - ответил юноша. Легионер захохотал.
     - Сам доставишь или прикажешь позвать цезаря?
     -  Можешь передать ему сам, солдат, -  ответил  юноша.  -  Смотри, дело
серьезное, так что поспеши. По его тону легионер понял, что тот не шутит.
     - Ладно, говори, я передам, - сказал легионер.
     -  Беги к  нему  и скажи,  что похитили дочь Септимуса Фавония. Если он
поторопится, то найдет ее в заброшенном доме  напротив ворот Колизея. Дом на
углу.
     - А сам ты кто? - спросил легионер.
     -  Не  имеет  значения,  -  ответил  юноша.   -  Завтра  я  вернусь  за
вознаграждением.
     И не дав легионеру опомниться, он убежал.

x x x
     - Как медленно тянется время, - проговорил  фон Харбен, - а полночь все
не наступает.
     Маллиус Лепус положил руку на плечо друга.
     - Ты нетерпелив, но помни, что ради блага Фавонии и нашего собственного
мы должны дождаться полночи. Сейчас  на улицах полно патрулей, брошенных  на
поимку беглецов. Ты же слышал, что весь день они рыскали в округе. Чудо еще,
что сюда не заявились.
     - Тише! - прервал его фон Харбен. - Что это?
     - Кажется, скрипнула садовая калитка. Кто-то идет.
     Беглецы  схватились  за мечи  и,  как и было  предусмотрено  на  случай
опасности, полезли по лестнице на крышу. Люк они оставили приоткрытым с тем,
чтобы  слышать, что происходит внизу,  и пресечь все попытки преследователей
подняться следом за ними наверх.
     Фон Харбен отчетливо услышал голоса, раздавшиеся возле дома.
     - Ловко у нас все получилось, - произнес голос. - Никто не видел. А вот
и остальные.
     Раздался скрип заржавленных дверных  петель. Дверь отворилась, и в  дом
вошла группа мужчин, которые стали разговаривать в полный голос, уверенные в
том, что их никто не слышал.
     - Нынче мы неплохо поработали.
     - Она жива? Что-то не слышу, как она дышит.
     - Вынь у нее кляп.
     - Чтобы она стала звать на помощь?
     - Можно заставить  ее  замолчать, но мертвая  она не будет представлять
никакой ценности.
     - Ладно тебе, вытащи кляп.
     - Слушай, ты, сейчас мы вынем кляп, но если закричишь, пеняй на себя.
     - Не закричу, - ответил женский голос.
     Голос показался  фон Харбену знакомым. От волнения  у него заколотилось
сердце. Надо же померещиться такому!
     - Если будешь себя хорошо вести и если  цезарь даст  выкуп, мы  тебя не
тронем, - продолжал мужской голос.
     - А если не даст? - спросила девушка.
     - Тогда пусть нам заплатит твой отец Септимус Фавоний.
     - О, Господи! - вырвалось у фон Харбена. - Ты слышал, Лепус?
     - Слышал, - отозвался римлянин.
     - Тогда пошли  вниз, - тихо скомандовал фон Харбен. - За  мной, Габула,
там Фавония.
     Оставив всякую осторожность, фон Харбен открыл люк и  стал спускаться в
темноту, сопровождаемый Лепусом и Габулой.
     - Фавония! - закричал он. - Это я! Где ты?
     - Здесь! - крикнула девушка.
     Фон Харбен впотьмах кинулся на голос, налетел на  одного из похитителей
и  схватился с ним врукопашную.  Остальные преступники,  испугавшись, что их
выследили  легионеры,  бросились бежать, оставив дверь  открытой.  Проникший
через  нее в  комнату  лунный  свет  рассеял мрак, и  товарищи  фон  Харбена
увидели, что он борется со здоровенным детиной, который схватил его за горло
и пытается достать из ножен кинжал.
     В тот же  миг Маллиус Лепус и Габула налетели на него сзади, и  быстрым
ударом  меча  Маллиус  навсегда  положил  конец   преступлениям  разбойника.
Освободившись от своего противника, фон  Харбен рванулся к  Фавонии, лежащей
на куче тряпья у стены, и развязал веревки.
     Затем девушка рассказала, что с ней произошло.
     -  Если  бы не страх, который тебе довелось  испытать, - сказал Маллиус
Лепус, - нужно было бы поблагодарить  этих негодяев за то, что они упростили
нашу задачу. Теперь мы можем уходить на три часа раньше, чем планировали.
     - Тогда  не будем терять времени, - поторопил фон Харбен.  - Пока мы не
выберемся за городскую стену, я не смогу дышать спокойно.
     -  Нам нечего  опасаться,  -  сказал Маллиус Лепус. -  Стена охраняется
плохо. Мы без труда  перелезем через нее,  и я знаю  немало мест, где  можно
раздобыть рыбачью лодку. Остальное же во власти бога.
     Вдруг стоявший на  пороге  Габула  рывком  закрыл  дверь  и  отскочил в
глубину комнаты.
     - На бульваре  появилось много огней, бвана, - с тревогой сообщил он. -
Мне кажется, это солдаты. Что если они идут сюда?
     Все замерли, прислушиваясь. С улицы донеслись звуки строевого шага.
     - Другие патрули прочесывают окраины, - сказал Маллиус Лепус.  -  Когда
эти пройдут, мы сможем уйти.
     Сквозь щели в деревянных ставнях показались огни факелов. Маллиус Лепус
приник к окну.
     -  Они остановились, - бросил он  через плечо. -  Часть  зашла за угол,
остальные стоят напротив дома.
     Воцарилась  напряженная  тишина,  продлившаяся  всего несколько  минут,
показавшихся  беглецам вечностью.  Вскоре в саду за домом  послышался шум, в
открытой двери кухни показались факелы.
     - Мы окружены, - пробормотал Лепус. - Сейчас начнут обыскивать дом.
     - Что же делать? - испуганно спросила Фавония.
     - Единственное наше спасение - крыша, - прошептал фон Харбен.
     Едва он закончил, как на крыше раздались шаги ног, обутых в сандалии, и
в открытом люке сверкнул свет факела.
     - Мы  погибли,  - вздохнул Маллиус Лепус. -  Нам не справиться  с целой
центурией.
     - Так просто мы тоже не сдадимся! - воскликнул фон Харбен.
     - Рисковать жизнью Фавонии? - спросил Лепус.

     - Ты прав, - согласился фон Харбен и тут же продолжил: - Постой, у меня
идея. Фавония, иди-ка сюда. Ложись  на  пол, я  завалю тебя тряпьем. Хоть ты
спасешься. Им и в голову  не  придет искать тебя здесь.  А  когда они уйдут,
пойдешь в Колизей к начальнику охраны. Он примет меры для твоей безопасности
и даст провожатого, с которым вернешься домой.
     - Пусть  лучше меня забирает патруль, - сказала  девушка.  - Если  тебя
схватят, то пусть и меня тоже.
     - От этого не  будет никакой пользы, - возразил фон Харбен. - Если тебя
обнаружат здесь с нами, то твоего отца заподозрят в причастности к последним
событиям.
     Убежденная этим аргументом девушка перестала настаивать, легла на  пол,
и фон Харбен укрыл ее с головой тпяпками.

XXIII. ЗАКЛЮЧЕНИЕ
     Когда Кассиус  Аста завершил  подготовку  к штурму  укреплений  Каструм
Маре,  стало слишком темно  для  начала военных действий,  поэтому он  решил
приступить  к осуществлению второго  имевшегося  у  него  плана и двинулся к
воротам в сопровождении  Тарзана, Метеллуса и Прекларуса. Впереди группы шли
факельщики и легионер с белым флагом в руке.
     Как только дозорные Каструм Маре  заметили вдали приближающееся войско,
отряды  обороны были немедленно  приведены в состояние боевой  готовности. О
появлении противника тотчас узнал и Фульвус Фупус.
     Все были уверены в  том,  что  Сублатус задумал новый налет, на сей раз
гораздо  более  мощный,  но  защитники  города  были  к  этому  готовы и  не
сомневались в своей победе.
     Завидя парламентариев с белым флагом, начальник обороны спустился к ним
с башни и спросил, с чем они пожаловали.
     -  У меня два требования к Валидусу  Августу, - объявил Кассиус Аста. -
Во-первых,  немедленно  освободить  Маллиуса  Лепуса  и  Эриха фон  Харбена;
во-вторых,  - позволить  мне  вернуться в  Каструм  Маре и гарантировать все
привилегии, соответствующие моему положению.
     - Кто ты? - спросил офицер.
     - Кассиус Аста. Ты должен меня знать.
     - Хвала богам! - вскричал офицер.
     - Да  здравствует Кассиус Аста!  Долой Фульвуса Фупуса!  -  послышались
крики со всех сторон.
     - Что все это означает? - спросил Кассиус Аста. - Что случилось?
     - Валидус  Август умер. Его убили  сегодня во время игр. Фульвус  Фупус
стал цезарем. Ты пришел вовремя. Каструм Маре ждет тебя с нетерпением.
     Войско  нового  императора Востока  беспрепятственно вошло в город.  По
пути  следования к  берегу  озера  и оттуда через  понтонный мост к  острову
Кассиусу Асте восторженно рукоплескали людские толпы.

x x x
     Затаившись  в  заброшенном  доме  напротив   Колизея,  беглецы  ожидали
вторжения легионеров  Фульвуса Фупуса. Как видно,  солдаты не были  намерены
искушать судьбу. Оцепив здание, они не спешили войти внутрь.
     К  тому моменту,  как  легионеры ворвались наконец в дом одновременно с
трех сторон, фон Харбен надежно спрятал Фавонию в куче тряпья.
     -  Мы  сдаемся, -  сказал  Маллиус Лепус командиру отряда, вошедшему со
стороны бульвара. - Ведите нас обратно в тюрьму.
     - Всему свое время, - ответил офицер. - Где девушка?
     - Какая девушка? - деланно удивился Маллиус Лепус.
     - Дочь Септимуса Фавония.
     - Откуда нам знать? - спросил фон Харбен.
     - Вы похитили ее и спрятали здесь, - сказал офицер. - Обыскать дом!
     Минуту спустя Фавонию нашли.
     Затем офицер, насмешливо улыбаясь, приказал разоружить беглецов.
     - Погоди, - сказал  фон  Харбен. -  Что  ты намерен сделать  с  дочерью
Септимуса Фавония? Пошлешь с ней надежного провожатого до отцовского дома?
     - У меня приказ цезаря, - ответил офицер.
     - Какой же?
     - Он приказал доставить Фавонию во дворец, а  похитителей прикончить на
месте.
     - В таком случае цезарь не досчитается нескольких своих легионеров!
     С  этими  словами фон Харбен набросился  с мечом  на офицера, тогда как
Габула и Маллиус Лепус,  решившие, как  и он, продать свою  жизнь  подороже,
напали на тех, которые вошли в дом с крыши.
     Легионеры, не ожидавшие сопротивления, поспешно отступили.
     Уклонившись от удара фон Харбена, офицер выбежал в  сад и позвал  отряд
легионеров, вооруженных пиками.
     - В доме трое мужчин и одна женщина. Мужчин ликвидировать, а женщину ни
в коем случае не трогать!
     Не  успели  легионеры  приступить к  исполнению  приказа,  как вдруг на
бульваре  показались  бегущие  с  криком  люди.  Оставшиеся  там   легионеры
остановили  кое-кого  из  толпы,  чтобы  узнать,  в чем дело. В  нараставшем
людском гуле слышалось громкое "Ура!"
     Люди устремились к  мосту, который соединял город с  дорогой Виа Маре и
крепостью.
     Глянув  туда, офицер  увидел  мелькание факелов  и услышал звук  труб и
мерный шаг приближающегося войска.
     Что произошло?
     Как  и  все  в  Каструм Маре, офицер знал,  что силы  Сублатуса  встали
лагерем  перед  крепостью, но  ведь  битвы пока не было, поэтому  нереально,
чтобы войско Сублатуса оказалось в Каструм Маре.
     В таком случае, это не  что  иное,  как ретировавшийся отряд защитников
города.
     Офицер  терялся в догадках,  не в силах понять, что происходит и почему
народ рукоплещет.
     - Что там такое? - окликнул он людей на бульваре.
     - Вернулся Кассиус  Аста с войском. Фульвус Фупус скрылся в неизвестном
направлении.
     Как вопрос, так и ответ были услышаны всеми, кто находился в доме.
     -  Мы спасены! -  возликовал  Маллиус Лепус.  - Кассиус Аста не  тронет
друзей Септимуса Фавония. Прочь с дороги, глупцы, если вам дорога жизнь.
     И Маллиус Лепус направился к двери.
     - Назад,  ребята! - крикнул офицер легионерам. - Мы  уходим. Никого  из
друзей Кассиуса Асты не трогать!
     Фавония,  фон  Харбен,   Лепус  и  Габула   беспрепятственно  вышли  из
заброшенного дома на бульвар.
     Там они увидели идущую  навстречу  колонну  и  людские толпы. Множество
факелов освещало зрелище, словно днем.
     -  Это Кассиус Аста! - обрадовался Маллиус Лепус.  - Слава Богу!  А кто
остальные?
     - Наверное,  люди из  Кастра  Сангвинариуса, -  сказала Фавония.  - Вон
впереди  человек, одетый, как варвар. Но что  это за негры с белыми перьями,
идущие следом?
     - Никогда  в  жизни  не видел ничего  подобного!  - воскликнул  Маллиус
Лепус.
     - Даже я не видел, - произнес фон Харбен. -  Но я уверен,  что знаю их,
ибо  они  очень известны  и  соответствуют описанию,  которое мне  сотню раз
доводилось слышать.
     - Так кто же они? - спросила Фавония.
     -  Белый гигант -  это Тарзан из племени обезьян, а чернокожие воины  -
его вазири.
     При виде легионеров, выстроившихся перед  домом, Кассиус Аста остановил
колонну.
     - Где командир этой центурии?
     - Здесь, славный цезарь,  - ответил офицер,  который пытался  задержать
похитителей Фавонии.
     - Не тот ли это отряд, который Фульвус Фупус послал на поимку  Маллиуса
Лепуса и варвара фон Харбена?
     - Мы здесь! - крикнул Маллиус Лепус и стал пробиваться вперед. Фавония,
фон Харбен и Габула не отставали от него.
     - Хвала богам! - воскликнул Кассиус Аста, обнимая своего старого друга.
- А где же вождь-варвар  из Германии, слава  о  котором дошла даже до Кастра
Сангвинариуса?
     - Вот он собственной персоной, - молвил Маллиус Лепус.
     Подошел Тарзан.
     - Вы Эрих фон Харбен? - спросил он по-английски.
     -  А  вы -  Тарзан из племени  обезьян? - ответил  фон Харбен на том же
языке.
     - Вы, как я погляжу, вылитый римлянин, - с улыбкой произнес Тарзан.
     - А ощущаю себя варваром до мозга костей, - весело ответил фон Харбен.
     - Римлянин вы или варвар, но ваш отец обрадуется, когда я приведу вас к
нему.
     - Так вы меня искали, Тарзан из племени обезьян?
     - Кажется, я успел вовремя, - уклончиво ответил человек-обезьяна.
     - Смогу ли я когда-нибудь отблагодарить вас?
     - Благодарите не меня, друг мой, - усмехнулся Тарзан, - а малыша Нкиму.