каться через камни,  надеясь обнаружить какую-нибудь
тропу,  и настолько  увлекся, что не  заметил  небольшую группу негритянских
воинов, наблюдавших за ним снизу, из укрытия деревьев. Даже Нкима, обычно не
терявший  бдительности,  как и его хозяин, не увидел  людей, занятый, как  и
тот, поисками тропы.
     Нкима глубоко  страдал.  Дул  ненавистный  ему  ветер, вокруг  ощущался
сильный запах пантеры Шиты, а совсем неподалеку виднелись выступы, с которых
Шита в любую  секунду могла наброситься на  них. От  страха  у  Нкимы сердце
сжалось в слабо пульсирующий комочек.
     Через  некоторое время  они  попали  в  особенно трудное  место. Справа
высилась отвесная стена, слева тянулся крутой  обрыв.  Один  неверный  шаг и
Тарзан полетел бы вниз,  а тут  как  назло путь был усыпан множеством острых
шатких камней. Вскоре впереди обозначился поворот. Если дорога за  поворотом
станет хуже, то придется поворачивать назад.
     На углу,  где проход сужался, Тарзан на мгновение потерял равновесие, и
из-под его ног сорвался камень. Решив, что  Тарзан падает, Нкима  завопил во
весь  голос  и  спрыгнул  с  его  спины,  оттолкнувшись  с такой силой,  что
человек-обезьяна упал и покатился вниз.
     Если  бы не выходка Нкимы, то  Тарзан без труда сохранил бы равновесие,
но  получилось  так, что человек-обезьяна стал  съезжать  по  склону головой
вниз,  пока не угодил  в карликовые  деревья, цепко  державшиеся  корнями за
скалу.
     Охваченный  ужасом Нкима бросился к  хозяину, истошно запричитал ему на
ухо, силясь поднять с земли,  но человек-обезьяна лежал неподвижно. Из  раны
на виске из-под шапки темных волос текла тоненькая струйка крови.
     И пока Нкима  предавался отчаянию, наблюдавшие за ними снизу чернокожие
воины  стали   быстро  карабкаться   вверх,  подбираясь  к   зверьку  и  его
неподвижному хозяину.

IV. ВОЗВРАЩЕНИЕ ГАБУЛЫ
     Круто обернувшись на звуки приближающихся шагов, Эрих фон Харбен увидел
подошедшего негра с ружьем.
     - Габула! - воскликнул белый, опуская пистолет. - Откуда ты взялся?
     - Бвана, - сказал негр, - я не  мог бросить  тебя на растерзание духам,
обитающим в этих горах.
     Фон Харбен с недоверием уставился на чернокожего.
     - Но если ты  веришь в духов, Габула, то почему  же ты не  боишься, что
они убьют и тебя тоже?
     - Смерти все равно не миновать, бвана, - ответил Габула. - Странно, что
тебя не прикончили в первую же ночь. Ну а нынче нас обоих уж точно убьют.
     - И ты все-таки последовал за мной. Почему?
     - Ты был добр ко мне, бвана, - ответил негр. - И твой отец тоже никогда
не обижал меня. Я  поддался всеобщей панике и убежал вместе с остальными, но
вот вернулся. Или я сделал неправильно?
     - Нет, Габула,  ты  поступил  как  надо.  Впрочем, твои  товарищи  тоже
считали, что поступают по справедливости...
     - Габула  не такой, как  они, -  горделиво возразил  негр.  -  Габула -
баторо.
     - Габула - храбрый  воин, -  подтвердил  фон Харбен. - В духов же я  не
верю  и  не  боюсь  их,  но ты  и твои  соплеменники верите, поэтому с твоей
стороны  было смелостью вернуться назад. Однако я тебя  не удерживаю. Можешь
отправляться обратно, Габула.
     -  Правда?  -   обрадовался  Габула.  -   Бвана  собрался  идти  назад?
Замечательно! Габула вернется с ним.
     - Нет, я намерен спуститься вниз,  в  каньон, - проговорил  фон Харбен,
указывая в пропасть.
     Габула глянул туда. От потрясения  глаза его  полезли из орбит,  нижняя
челюсть отвалилась.
     -  Но,  бвана,  даже  если  человеческое  существо исхитрится  каким-то
образом спуститься по этой жуткой стене, где нет никакой опоры для ног и для
рук, то  оно наверняка погибнет  прежде, чем достигнет  дна. Ведь это скорее
всего земля Потерянного Племени,  что  по преданию расположена в  сердце гор
Вирамвази. Там обитают духи умерших.
     - Не ходи  со мной, Габула, - предостерег его фон Харбен. - Возвращайся
к своим.
     - Каким образом ты надеешься спуститься вниз? - спросил чернокожий.
     - Сам толком не знаю.  Для начала полезу в эту  расщелину, а  там видно
будет.
     - А если расщелина никуда не выведет? - спросил Габула.
     - Я просто обязан найти проход! Габула сокрушенно покачал головой.
     -  А если тебе все-таки  удастся достичь дна,  бвана, но окажется,  что
никаких  духов  там нет, либо же  есть, но они неопасные, то как  ты думаешь
вернуться?
     Фон Харбен пожал плечами и с улыбкой протянул Руку.
     - Прощай, Габула! - сказал он. - Ты храбрый парень.
     Но Габула руки не пожал.
     -  Я иду с тобой, -  решительно заявил он.  - Даже  несмотря на то, что
обратной дороги может и не быть.
     - Странный ты человек, Габула. То ты боишься духов и мечтаешь  поскорее
оказаться  дома, то  хочешь  идти  со  мной,  хотя я  даю  тебе  возможность
вернуться.
     - Я поклялся служить тебе, бвана, а я - баторо, - ответил Габула.
     - Осталось только поблагодарить Всевышнего за то,  что ты -  баторо,  -
сказал  фон Харбен,  -  ибо  небу известно, насколько мне  необходима сейчас
помощь. Если  мы не хотим  умереть с голода, то  нужно немедленно спускаться
вниз.
     - Я принес еды, -  сказал Габула.  - Подумал,  что ты  проголодаешься и
кое-что прихватил.
     Развернув принесенный с собой сверток, Габула указал на плитки шоколада
и   пакеты   с   консервами,   которые   фон  Харбен   отложил  в   качестве
неприкосновенного запаса. Для голодного белого это было как манна  небесная,
и  он  не дал себя долго уговаривать. Утолив  голод, фон Харбен почувствовал
прилив сил, а вместе с  силами к  нему вернулась  уверенность. Повеселев, он
начал спуск в каньон.
     Габула замешкался. Дело в том, что его племя в течение многих поколений
жило на равнине, в джунглях, оттого-то страшная  пропасть внушала ему  такой
ужас.  Однако чувство чести и родовой  гордости  взяло наконец  верх,  и  он
последовал за своим хозяином, старательно скрывая охватившее его смятение.
     Спуск через расщелину  был  менее сложным, чем казалось сверху. Обломки
скал,  частично  засыпавшие ее, держались прочно,  так что  взаимная  помощь
понадобилась скалолазам всего несколько раз, но именно  в такие  моменты фон
Харбен особенно остро ощущал, что без Габулы пришлось бы туго.
     Так  они продвигались  вниз,  пока  не наткнулись  на  каменный  завал,
перекрывший всю  расщелину. Фон Харбен осторожно приблизился к внешнему краю
и обнаружил, что до следующего уступа не менее  тридцати футов вертикального
спуска. У исследователя сжалось  сердце. Вернуться тем же путем обратно было
свыше их сил и возможностей. Перегнувшись через край, он увидел в нескольких
футах продолжение расщелины,  которая значительно  сужалась и  была  не шире
семи футов.
     Если бы ему с Габулой удалось забраться в расщелину, то  они  без труда
спустились бы, держась  за стены. Но для  этого требовалось  перелезть Через
громадный валун  на самом краю обрыва, а это уже предполагало акробатическую
ловкость, чем Габула похвастаться никак не мог.
     Проблема легко решилась  бы при  помощи веревки, но ее у них  не  было.
Когда осмотр  расщелины показал, что  нужно  другое решение,  фон Харбен  со
вздохом отступил, так как решение не приходило ему в голову.
     При  виде того,  что фон  Харбен исследует  внешний край обрыва, Габула
забился  в самый  дальний  угол,  обливаясь  холодным  потом.  Его  едва  не
парализовало при  мысли, что  хозяин выберет именно  этот путь  и  велит ему
спускаться по валуну. И  все же, если бы фон Харбен пошел, Габула последовал
бы за ним.
     Эрих фон Харбен долгое время сидел, сосредоточенно размышляя и исследуя
трещину. Если бы не валун, они спокойно спустились бы на следующий уступ, но
такую громадину можно было сдвинуть разве что только зарядом динамита.
     Фон  Харбен перевел взгляд с валуна на валявшиеся рядом обломки скал, и
тут его осенило.
     -  Иди сюда, Габула, - сказал он, - поможешь  мне сбросить  камни.  Мне
кажется, это  единственная наша надежда выбраться  из западни,  в которую мы
угодили по моей вине.
     - Да, бвана,  - откликнулся Габула и немедленно  принялся за дело, хотя
не понимал, для чего понадобилось сталкивать тяжеленные камни в каньон.
     Грохот  падающих камней привел Габулу  в неописуемый  восторг, и  он  с
удесятеренным рвением принялся катить камни к обрыву.
     - Только  смотри  не  тронь  вон  те, а не то  произойдет  обвал  и нас
погребет заживо, - предупредил фон Харбен. - Тогда нам будет уже не до тайны
Потерянного Племени.
     - Хорошо, бвана, - отозвался Габула.
     Взявшись за большой валун, он покатил его к краю.
     - Гляди,  бвана! -  воскликнул  он, указывая  на место, где  только что
лежал валун.
     Фон Харбен увидел отверстие величиной с человеческую голову,  ведущее в
расщелину.
     - Благодари Ноемене, тотем  твоего племени! - вскричал белый. - Вот это
удача! Кажется, мы спасены.
     Не теряя времени, они принялись расширять  лаз, выбирая плотно лежавшие
камни,  блокировавшие  расщелину с  незапамятных  времен,  и  выбрасывая  их
наружу.
     Обломки скал с грохотом полетели вниз, ударяясь о камни.
     Шум не  остался  незамеченным. Высокий  стройный  негр поднял  глаза  и
окликнул своих товарищей, с которыми  находился в  лодке на болотистом озере
на дне каньона.
     - Большая стена падает, - сказал он.
     - Всего-то парочка камней, - отозвался другой. - Ерунда.
     -  Такое  бывает  только  после сильного дождя,  - сказал  первый. -  А
предсказание говорит, что большая стена рухнет.
     - Может,  это демон, что обитает в  расщелине,  - предположил третий. -
Нужно скорее рассказать хозяевам.
     -  Подождем  еще,  может,  что  и  увидим, -  сказал первый. - Если  мы
поспешим доложить, что с большой стены упала парочка камней, нас поднимут на
смех.
     Между  тем  фон Харбен и Габула  расширили проем настолько, чтобы можно
было  протиснуться.  Через  отверстие  белый человек увидел  неровные  стены
расщелины, выводящей  к следующему выступу. Эту часть спуска можно  было уже
считать преодоленной.
     -  Спустимся по одному,  Габула, - сказал фон Харбен. - Я пойду первым.
Внимательно наблюдай за мной и делай все, как я.
     - Да, бвана, я полезу за тобой, - сказал Габула. - Постараюсь повторять
все твои движения.
     Фон Харбен протиснулся в расщелину,  уперся  о стены  руками и ногами и
медленно начал  спуск.  Несколько минут  спустя  Габула  увидел,  что хозяин
достиг  уступа живой и  невредимый,  и,  хотя негра  пробирала дрожь,  он не
колеблясь последовал за ним.
     - Вот он,  демон! В облике человека! - заволновался  чернокожий воин  в
лодке, завидев вышедшего из расщелины фон Харбена.
     Схоронившись  за высоким густым папирусом, негры  наблюдали.  Несколько
мгновений спустя на уступе появился Габула.
     - Ну уж теперь-то мы должны  поспешить с известием к хозяевам, - сказал
один из негров.
     -  Нет, - возразил  первый.  -  Возможно, они  демоны, но выглядят, как
люди. Подождем, пока не выясним, кто они и почему здесь оказались.
     Следующий этап  спуска был  гораздо  проще, так как  склон  стал  более
пологим.  Многочисленные валуны  загораживали  вид на  озеро и  каньон.  Как
правило,  спуск  был легче  между  более  высокими валунами,  скрывавшими от
скалолазов долину, и  тогда наблюдатели  в лодке  теряли пришельцев из  поля
зрения.
     Преодолев второй уступ, фон Харбен и Габула вышли к  тропе, проложенной
сквозь  густую растительность. Пышная листва  деревьев  указывала  на обилие
воды.  Вскоре  фон Харбен,  спускавшийся  первым,  обнаружил родник,  откуда
вытекал ручей, бежавший вниз.
     Утолив жажду и передохнув,  они вновь двинулись  в путь,  следуя  вдоль
ручья и не встречая особых препятствий.
     В  течение  всего  времени  они  практически не видели ни озера, ни дна
каньона,   и   когда  наконец  оказались  внизу,  то  остановились,  любуясь
открывшимся пейзажем.
     Заболоченное  озеро  было так густо усеяно водяными растениями, что фон
Харбен  не  сумел  определить его истинных размеров, ибо  зелень  камышей  и
окружающих лугов сливались воедино. Открытые участки воды представляли собой
извилистые дорожки, ведущие в разных направлениях.
     И пока фон Харбен с Габулой разглядывали  этот незнакомый, таинственный
мир, за ними из лодки пристально наблюдали чернокожие воины.
     С  такого  расстояния  негры  были  не  в  состоянии толком  разглядеть
пришельцев, однако вожак уверил их, что это не демоны.
     - Почему ты так решил? - спросил один из негров.
     - Если  демон  захотел  бы спуститься с  большой стены,  то не стал  бы
выбирать  самый трудный путь, - ответил вожак, -  а превратился бы в птицу и
слетел бы вниз.
     Задавший   вопрос   негр   сконфуженно   поскреб   затылок,   сраженный
неоспоримостью аргумента. Не найдя ничего лучшего, он  предложил  тотчас  же
пойти и рассказать об увиденном.
     Первые же шаги по покрытому травой лугу показали фон  Харбену,  что это
опасное  болото,  из  которого  можно  выбраться  только с  большим  трудом.
Вернувшись  на твердую почву, он принялся  искать иной путь в глубь каньона,
но вскоре  обнаружил, что по обе стороны ручья болото простирается вплоть до
подножия нижних уступов, которые, хоть и  не очень высокие, все же  являлись
непреодолимым препятствием.
     Можно было бы  повернуть  назад и поискать  дорогу  в каньон в западном
направлении, однако это предприятие казалось сомнительным, а кроме того он и
Габула едва не падали с ног от  усталости. Поэтому они предпочли поискать по
возможности более легкий путь.
     Фон Харбен обратил внимание на  то,  что впадавший в болото ручей имеет
довольно быстрое течение, а это означало, что дно, видимо,  свободно от ила,
и если ручей не слишком глубок, то его вполне можно использовать как дорогу.
     Проверяя свое предположение, фон  Харбен  погрузился в воду, держась за
один конец  палки, тогда  как  Габула держал другой. Вода  доходила  ему  до
пояса, дно же было твердое.
     - Полезай в воду, Габула. Глядишь и доберемся до озера.
     По мере их продвижения вперед уровень воды не особенно поднимался. Пару
раз  им  встретились глубокие  ямы, которые они преодолели вплавь, а были  и
места,  где  вода едва доходила до колен. Так  они двигались вперед, не видя
берега, а лишь прибрежные заросли  папируса высотой  в сорок-пятьдесят футов
над уровнем воды.
     - Что-то  я не вижу  там суши,  - сказал фон Харбен, - но зато мы можем
воспользоваться  корнями  папируса,  они  вполне  нас выдержат.  Постараемся
пробраться  к западному  берегу озера. Когда мы спускались, я  заметил,  что
местность там возвышенная.
     Достигнув зарослей папируса, фон Харбен забрался на прочный корень, и в
тот  же  миг  из  чащи вынырнула  лодка  с  воинами  цвета эбенового дерева,
потрясающими оружием.

V. ДУХ ПРЕДКА
     Лукеди из племени багего принес молока в сосуде из выдолбленной  тыквы.
Перед  входом в деревенский шалаш его  встретили два дюжих воина-охранника с
копьями.
     - Ниуото прислал для пленника молоко, - сказал Лукеди. - Он очнулся?
     - Иди  посмотри, - сказал  один из часовых. Лукеди зашел в шалаш и  при
тусклом  свете  увидел  силуэт белого  мужчины-гиганта, сидевшего на грязном
полу. Негр уставился на него во все глаза. У пленника были связаны за спиной
руки, а лодыжки ног стянуты прочной волокнистой веревкой.
     - Я  принес  пищу,  -  сказал Лукеди,  ставя  тыкву на  землю  рядом  с
пленником.
     - Как же мне есть со связанными руками? - спросил Тарзан.
     Лукеди почесал в затылке.
     - Не  знаю, -  сказал он.  - Ниуото велел доставить еду, но не  сказал,
чтобы я развязал тебе руки.
     - Разрежь веревки, - попросил Тарзан, - иначе я не смогу есть.
     В шалаш заглянул охранник.
     - Что он говорит? - спросил он.
     - Говорит, что не может есть со связанными руками, - ответил Лукеди.
     Охранник пожал плечами.
     - Тогда оставь еду. Считай, что поручение ты выполнил.
     Лукеди собрался уходить.
     - Погоди, - остановил его Тарзан. - Кто такой Ниуото?
     - Вождь племени багего, - ответил Лукеди.
     - Ступай к нему  и передай, что я хочу его видеть. Скажи ему также, что
я не могу есть, пока мне не развяжут руки.
     После получасовой отлучки Лукеди вернулся, неся старую, ржавую цепь для
рабов и висячий замок.
     - Ниуото  посоветовал приковать его  к центральному столбу,  а уж потом
развязать руки, - сказал он охране.
     Втроем они вошли в  шалаш, где Лукеди прикрепил цепь к  столбу, обмотал
вокруг шеи пленника и навесил замок.
     - Развяжи ему руки, - сказал Лукеди одному из охранников.
     -  Сам  развяжи,  - отказался  тот. - Ниуото велел тебе, так что  ты  и
делай, а мне он ничего не говорил. Лукеди заколебался. Он явно боялся.
     - Мы будем рядом со своими копьями, - успокоил его охранник. - Тогда он
не сможет причинить тебе вреда.
     -  Я  его не  трону, - проговорил Тарзан. -  Но  кто вы  такие?  И кто,
по-вашему, я? Один из охранников рассмеялся.
     - Спрашивает, кто мы, словно сам не знает!
     - А про тебя нам все известно, - сказал другой воин.
     - Я Тарзан  из племени  обезьян, - сказал пленник, - и  ничего  не имею
против племени багего.
     Охранник, говоривший последним, снова засмеялся и с издевкой сказал:
     -  Может, тебя так и зовут. У  вас, людей Потерянного Племени, странные
имена. Может, ты и не имеешь ничего против племени багего, но вот у багего к
тебе масса претензий.
     Продолжая  смеяться, он  вышел  из  шалаша,  расположенного  на  склоне
западной оконечности горной цепи Вирамвази.
     Между  тем  молодой Лукеди завороженно  глядел  на пленника, словно тот
являлся божеством.
     Тарзан взял тыкву и выпил  молоко. Лукеди ни на миг  не спускал  с него
глаз.
     - Как тебя зовут? - спросил Тарзан.
     - Лукеди, - ответил юноша.
     - Ты что-нибудь слышал о Тарзане из племени обезьян?
     - Нет, - ответил тот.
     - Как по-твоему, я кто? - снова спросил человек-обезьяна.
     - Мы считаем, что ты из Потерянного Племени.
     - А я слышал  из рассказов, что люди  Потерянного Племени на самом деле
духи мертвых, - сказал Тарзан.
     -  Этого я не  знаю, -  признался Лукеди. -  Одни  считают  так, другие
иначе, но ты-то знаешь правду, ведь ты один из них.
     -  Я  не  из их  числа,  - сказал Тарзан. -  Я пришел издалека,  однако
наслышан о багего и о Потерянном Племени.
     - Не верю я тебе, - сказал Лукеди.
     - Напрасно, я говорю правду. Лукеди поскреб затылок.
     - Пожалуй, ты не обманываешь, -  произнес он. - Ты одет иначе, чем люди
из Потерянного Племени, и оружие у тебя другое, чем у них.
     - А сам ты видел это племя? - поинтересовался Тарзан.
     - Много раз,  - ответил Лукеди. - Раз в году они выходят из глубины гор
Вирамвази,  и  мы обмениваемся с  ними товарами.  Они приносят сушеную рыбу,
улиток и оружие, а взамен получают соль, коз и коров.
     - Но если вы с ними мирно торгуете, то почему меня взяли в плен, раз я,
по-вашему, один из них? - спросил Тарзан.
     - Торгуем мы только раз в году, а в остальное время враждуем.
     - Но почему?
     -  Время  от времени они нападают на  нас,  захватывают  в плен мужчин,
женщин и детей и уводят в горы Вирамвази. А что с ними делают,  мы не знаем,
они исчезают бесследно. Может, их съедают.
     - А ваш вождь, как он намерен поступить со мной? - спросил Тарзан.
     -  Не знаю, - сказал Лукеди, - но мне кажется, он собирается сжечь тебя
заживо.  В этом случае ты  и  твой  дух  будете уничтожены и  уже не сможете
вернуться, чтобы преследовать и тревожить нас.
     - Не знаешь, появлялся ли недавно в этих краях белый человек? - спросил
Тарзан.
     - Нет, - ответил юноша. - Много лет тому назад, когда меня еще на свете
не было, пришли двое белых. Они утверждали, что не принадлежат к Потерянному
Племени,  но  им не  поверили. Их убили.  Мне пора идти. Завтра  принесу