го, что он говорит, Том? - спросил
Уэст.
     - Я знаю  лишь пару десятков слов, которым меня  научил Этеви, но этого
слишком  мало.  По-моему, случилось что-то ужасное,  от чего этот тип до сих
пор не придет в себя.
     Я разобрал лишь три слова: "шейх", "бедеви" и "бенат". Он  явно говорит
об Абд аль-Хрэниэме и о девушках.  "Бенат"  -  это  множественное  число  от
"биит", что значит "девушка". Одну из девушек убил какой-то зверь и, судя по
тому,  как  Аид зарычал, я предполагаю, что это  был лев. А арабов  постигло
какое-то несчастье, как я понял, очень серьезное.
     Уэст побледнел.
     - Он не сказал, какая именно девушка погибла?
     - Я не понял. Возможно, что обе.
     - Необходимо выяснить. Мы должны найти их. Он сможет указать место, где
это произошло?
     - Я как раз подумал, что  нужно взять  его проводником,  -  откликнулся
Орман. - Сейчас уже поздно, так что отложим до завтра. Утром выступаем.
     Американцы   устроились  у  костра  и  приготовили   мясо.  Аид   ел  с
нескрываемой жадностью.  Было видно, что  он порядком изголодался. Затем они
улеглись спать, однако беспокойные мысли еще долго не давали им уснуть.
     А  между тем в нескольких  милях от  них, сжавшись на дереве в комочек,
схоронился Стенли Оброски, дрожа от  холода и страха. Прямо под ним объедали
остатки добычи лев и львица. Вокруг них кружились пронзительно повизгивающие
гиены.  Вот одна  из  них,  осмелев  от  голода,  подскочила поближе, норовя
отхватить лакомый кусочек. Огромный  лев повернул голову, увидел воровку и с
грозным  рычанием  бросился  на  нее.  Гиена  в  испуге  отпрянула,   однако
замешкалась,  и  могучая лапа  отбросила  распоротое,  безжизненное  тело  в
сторону гиен Оброски содрогнулся и еще теснее прижался к стволу.
     С неба за кровавым зрелищем наблюдала невозмутимая луна.
     Вскоре  на  поляну бесшумно вышел  человек. Лев встретил  его рычанием,
человек  ответил тем же.  Тут  на пришельца бросилась одна из гиен.  Оброски
зажмурился от страха. Что станет с ним, если этот человек погибнет? Хоть  он
и боялся его, но все же меньше, чем остальных обитателей джунглей.
     Человек  резко шагнул  в  сторону, затем стремительно прыгнул,  схватил
омерзительную  тварь за загривок, рванул  на себя и  бросил прямо  ко львам.
Сомкнув  мощные  челюсти на  шее гиены,  львица  отшвырнула  ее  в  сторону.
Остальные гиены разразились отвратительным хохотом.
     Тарзан огляделся вокруг.
     - Оброски! - позвал он.
     -  Я здесь, - откликнулся американец.  Тарзан  без усилия вспрыгнул  на
дерево и пристроился рядом с Оброски.
     - Сегодня я встретил двоих из ваших, - сказал он. - Ормана и Уэста.
     - Где они? Что с ними?
     - Я  не разговаривал с ними. Они в нескольких  милях отсюда.  Наверное,
заблудились.
     - Они одни?
     -  Одни.  Я искал их отряд, но не обнаружил поблизости никого. А дальше
на север увидел араба из вашего сафари. Он сбился с пути и умирал от голода.
     - Вероятно, сафари потерпело крах и распалось, - предположил Оброски. -
Что же произошло? И что стало с девушками?
     - Завтра отыщем Ормана, - сказал Тарзан, - и все узнаем.

XVII. ОДИНОЧЕСТВО
     Упав  с лошади,  Ронда  потеряла сознание  и какое-то  время  пролежала
неподвижно.
     Лев встал передними лапами на поверженное животное и злобно рычал вслед
уносящимся лошадям.
     Когда Ронда пришла  в себя, первое,  что она увидела, -  туловище льва,
стоявшего к ней спиной. Тут она  вспомнила все, что произошло.  Не  поднимая
головы, чтобы не привлекать к себе внимания, она стала искать глазами Наоми,
но безрезультатно.
     Обнюхав добычу, лев повернулся и огляделся. Его  взгляд  остановился на
девушке. Из пасти зверя  вырвалось глухое  рычание. Ронда побелела от ужаса.
Ей хотелось зажмуриться, чтобы только не  видеть  этой жуткой пасти, но  она
боялась привлечь внимание  зверя  даже таким  незначительным движением.  Она
вспомнила слышанные ею  рассказы о том,  что животные  не трогают  человека,
если считают его мертвым. Но ей казалось, что к хищникам это не относится.
     Ронда испытывала  такой страх,  что  лишь неимоверным  усилием  воли ей
удалось подавить желание вскочить  на ноги и броситься  бежать, хотя  она  и
сознавала, что подобная попытка окончилась  бы  смертью. Лев догнал  бы ее в
два прыжка.
     Хищник  медленно   приближался,  издавая   негромкое  рычание,  подошел
вплотную и стал обнюхивать девушку.  Ронда  почувствовала  на своем лице его
горячее зловонное дыхание, и ее едва не вырвало.
     Хищник вел  себя как-то странно, беспокойно, словно нервничал. Вдруг он
приблизил  морду  к самому  лицу  Ронды и,  глядя  ей прямо в глаза,  грозно
зарычал. Ронда решила, что пробил ее смертный час.
     Зверь поднял лапу, взял девушку за плечо и перевернул лицом вниз. Затем
продолжил обнюхивать  ее, непрестанно  рыча.  Обмиравшей  от  страха девушке
казалось, что это длится целую вечность, но вдруг лев отошел в сторону.
     Ронда стала наблюдать за ним краешком глаза.
     Лев вернулся к лошади  и  с минуту постоял,  словно о чем-то размышляя.
Затем схватил тушу и поволок в кусты, из которых напал на них.
     Девушка невольно залюбовалась могучей силой  хищника,  тащившего лошадь
безо всяких видимый усилий.
     Теперь оставалось лишь гадать, вернется лев за ней или не вернется.
     Приподняв  голову,  Ронда огляделась. Футах  в двадцати росло небольшое
дерево. Девушка тихонько поползла туда,  постоянно оборачиваясь на  заросли,
оставшиеся  за  спиной. Дюйм за  дюймом продвигалась она вперед. Пять футов,
десять,  пятнадцать.  И вдруг  из  кустов  появилась львиная  голова. Теперь
каждая секунда была дорога.
     Вскочив на ноги, она понеслась к дереву.
     Позади раздался гневный рык льва, бросившегося в погоню.
     Она успела  ухватиться  за  нижнюю ветку и подтянуться наверх. От ужаса
силы девушки удесятерились. Карабкаясь  вверх, она ощутила, как содрогнулось
дерево от прыжка льва, и огромные когти едва не разодрали ей ногу.
     Ронда Терри остановилась только тогда, когда достигла такой точки, выше
которой  подниматься было уже опасно. Прильнув к тонкой вершине, она глянула
вниз.
     Лев стоял, уставившись на нее, затем минут пять бесновался под деревом,
потом злобно зарычал и величественно удалился в заросли.
     Лишь тогда девушка рискнула устроиться поудобнее.  Ее еще долгое  время
колотило, словно в лихорадке.
     Она сумела  спастись  от льва, по крайней мере,  на некоторое время, но
что ее ожидает в будущем?
     Она оказалась одна в дикой глуши, без оружия и без надежды на спасение.
     Ронда пыталась представить, что стало с Наоми. Сейчас она даже жалела о
том, что они сбежали  от  арабов. Если  Том Орман разыскивает  их, то скорее
нашел бы в лагере арабов. А теперь? Найдут ли их вообще?
     С вершины дерева отлично просматривалась местность.
     Равнина  с редкими деревьями тянулась к горной гряде  на северо-западе.
На   северо-востоке   высился   конической    формы    холм   вулканического
происхождения, на который она обратила внимание Наоми, перед тем, как на них
напал лев.
     Все эти приметы ландшафта совпадали  с  данными  карты, и девушка вдруг
поймала себя на  том, что мечтает найти долину  алмазов.  Тут ей вспомнились
слова Этеви о том, что возле  долины  алмазов  находится  водопад Омвамви, к
которому и направлялось сафари.
     Если  все  это  соответствует  действительности,  то ей следует  идти к
водопаду, где  у  нее  будет  больше  шансов встретиться  с товарищами, а не
возвращаться в лес к старой стоянке, где она тут же заблудится.
     Ронду  позабавило  то  обстоятельство,  что  она  вверяет  свою  судьбу
какой-то сомнительной карте, но в ее положении следовало хвататься за  любую
соломинку.
     До гор, казалось,  было рукой подать,  но она понимала, что это, скорее
всего,  оптическая иллюзия.  Ронда прикинула, что  дойдет  до цели за  день,
причем сумеет обойтись без пищи и воды.
     Каждая  минута  теперь  была  на  вес золота,  однако пока  в  зарослях
скрывался  лев, она  ничего не могла  поделать.  Она отчетливо слышала,  как
рычит хищник, поедая добычу.
     Спустя  час  Ронда увидела,  что  лев, даже  не удостоив  ее  взглядом,
величественно   прошагал  в   сторону   реки,  через  которую  они  с  Наоми
переправились несколько часов тому назад.
     Девушка  не спускала  глаз  со  льва до тех пор, пока он не  скрылся  в
прибрежном  кустарнике.  Тогда она быстро  слезла на  землю  и поспешила  на
северо-запад к горам.
     День  только  начинался,  а  потому идти  было  не  очень  трудно.  Она
чувствовала себя вполне сносно, несмотря на ночную гонку и кошмары последних
часов. И тогда, и сейчас ей здорово повезло. При  этой мысли в душе  девушки
пробудилась надежда.
     Ронда углубилась в  долину, стараясь держаться поближе к деревьям. Иной
раз ей приходилось  делать крюк,  но,  умудренная  недавним  опытом,  она не
желала испытывать судьбу.
     Ронда часто  оглядывалась,  проверяя,  не следует  ли  за  ней лев. Шло
время, солнце поднималось  все выше и выше  и пекло все немилосерднее. Ронду
стали мучить голод,  а еще сильнее  жажда, шаги давались с трудом. Казалось,
что ноги налились свинцом. Девушка все чаще  останавливалась  передохнуть  в
тени деревьев. Горы же ничуть не приблизились, и Ронду охватило смятение.
     На земле совсем рядом мелькнула какая-то тень. Ронда вскинула голову.
     Над ней кружил стервятник.
     -  Интересно  бы  узнать, он  просто  надеется  или знает  наверняка? -
произнесла она вслух, поеживаясь.
     Она двинулась  дальше, решив идти  покуда хватит сил. Ей лишь  хотелось
знать, долго ли осталось мучиться.
     Чуть  погодя  на  тропе  возникла  черная  каменистая громада, а  когда
девушка подошла ближе, та зашевелилась, подняла голову, и Ронда увидела, что
это носорог. Зверь  тупо уставился на нее, а затем кинулся  в  атаку.  Ронда
проворно влезла на ближайшее дерево. Огромный зверь врезался в ствол с мощью
локомотива.
     Когда же он засеменил прочь, помахивая маленьким  поросячьим хвостиком,
девушка улыбнулась. Она почувствовала, что в результате  полученной встряски
она забыла про свои невзгоды,  подобно тому, как  измученные лошади забывают
обо всем, почуяв приближение дома.
     Этот случай придал  ей уверенности в том,  что она сумеет добраться  до
реки, и Ронда двинулась  дальше. Вместе с  жарой усилилась и жажда, лишавшая
ее сил и присутствия духа.
     Долго брела Ронда по равнине, погрузившись в глубокое раздумье.
     День  катился  к вечеру.  За спиной она видела  свою  тень.  Садившееся
солнце светило ей прямо в глаза.
     Девушке хотелось есть и передохнуть, но она боялась, что если присядет,
то уже  не  сможет подняться.  Но еще сильнее  ей не терпелось увидеть,  что
откроется  за  следующими  холмами.  Такое  желание  испытывает  всякий  без
исключения путник,  хотя  опыт и подсказывает ему,  что там не будет ничего,
кроме очередного холма.
     Подъем  оказался  более крутым,  чем  она  ожидала, и  девушке пришлось
мобилизовать остатки силы и  воли,  чтобы добраться  до вершины, за  которой
могла  оказаться  желанная  река,  однако  открывшаяся   ее  взору  панорама
превзошла все ее ожидания.
     Перед ней тянулась полоса редкого леса, за которой проглядывала широкая
река, а справа, уже совсем рядом, высились горы.
     Позабыв про опасности, гонимая  изнуряющей жаждой, Ронда устремилась  к
манящей влаге.  Подойдя к берегу, она увидела с десяток бегемотов, лежащих в
воде.
     Поднялись  огромные  головы,  разевавшие  страшные  пасти,  но  это  не
остановило девушку.
     Упав ничком в прибрежную воду, она стала  жадно пить  под  недоуменными
взглядами фыркающих гиппопотамов.
     На ночь она перебралась на дерево, где дрожала от холода, просыпаясь от
малейшего звука. Из долины доносилось рычание вышедших на охоту львов. Внизу
продолжало резвиться  огромное стадо бегемотов, вышедшее на берег  в поисках
пищи и лишившее ее всякой надежды на сон.
     Вдалеке раздавался лай шакалов, хохот гиен и прочие устрашающие  звуки,
уяснить которые она не сумела. Эту ночь никак нельзя было назвать спокойной.
     Утро  застало ее  измученной бессонницей и голодом. Ронда понимала, что
необходимо найти пищу, но не знала, как это сделать. Она решила, что сафари,
наверное, уже достигло водопада и собралась идти туда в  надежде повстречать
своих  товарищей. Отыскав  возле  реки хорошо  протоптанную звериную  тропу,
тянувшуюся параллельно берегу, Ронда двинулась по ней. Вскоре до нее донесся
шум,  возраставший  по  мере  продвижения, и  девушка  поняла,  что  впереди
грохочет водопад.
     К полудню  наконец-то  она вышла к  нему и увидела  потрясающей красоты
зрелище,  которое не  смогла полностью  оценить из-за упадка сил.  С могучей
высоченной скалы спадала  огромная река.  У  подножия  кружились  водовороты
белой пены. Рев водопада заглушал все другие звуки.
     Мало-помалу Ронда  прониклась  величественностью увиденного.  Она вдруг
ощутила  себя  единственным  обитателем  на  земле,  впервые  увидевшим  это
великолепие,  и  глядела, не отрываясь. И все  же она была не одна.  Наверху
возле вершины скалы на узком выступе стояло волосатое существо,  наблюдавшее
за девушкой из-под густых нависших бровей.
     Подозвав товарищей, таких же по виду, как  и оно само, существо указало
вниз.
     Поглазев на девушку, они стали спускаться и  скрылись в листве деревьев
у  подножия.  Двигались  они  стремительно, стараясь не  попадаться на глаза
девушке.
     Грохот  могучего  водопада, рев  кипящей воды  оглушили Ронду.  Никаких
признаков  присутствия   своих  друзей  она  не  заметила.  Если   они  даже
расположились бы на другом берегу, это было бы равнозначно тому, как если бы
они  оказались на  другой планете, настолько непреодолимым  казалось девушке
разделявшее их препятствие.
     Почувствовав себя очень маленькой, одинокой и  усталой, она  со вздохом
опустилась  на  камень.  Казалось,  что  последние  силы  оставили  ее.  Она
безвольно закрыла глаза, и по щекам скатились две слезинки.
     Наверное, она  впала в  забытье,  так  как очнулась  вдруг  от  голоса,
прозвучавшего над самой  головой. Решив сначала, что это сон, она не открыла
глаз.
     - Вот она, - произнес голос. - Отведем ее к богу. Он обрадуется.
     Это  было  сказано  как  будто  на  английском,  во  всяком  случае,  с
английскими  интонациями,  но  тембр  был  глухой  и  грубый. Странные слова
убедили ее, что все это ей приснилось.
     Но, открыв глаза, девушка вскрикнула и в ужасе отшатнулась.
     Рядом с ней стояли две гориллы, как ей сперва показалось, пока  одна из
них не заговорила.
     - Пойдешь с нами, - приказало существо. - Мы отведем тебя к богу.
     И, протянув волосатую руку, чудовище бесцеремонно схватило Ронду.

XVIII. КОРОЛЬ-ГОРИЛЛА
     Ронда Терри отчаянно вырывалась из лап косматого великана, но оказалась
бессильной против его стальных мускулов.  Зверь поднял ее, словно пушинку, и
взял под мышку.
     - А ну тихо, - предостерег он, - не то шею сверну.
     - Лучше не надо, - вмешался один из спутников.  - Бог будет  недоволен,
если с ней что-нибудь случится. Он уже долгое время мечтал о такой, как эта.
     - К чему она ему? Он такой дряхлый, что с трудом пережевывает пищу.
     - Может, отдаст ее Генриху Восьмому.
     - У него и так целых шесть жен. А что если я оставлю ее себе?
     - Отведешь к богу, - распорядился второй. - Иначе это сделаю я.
     - Ну мы еще поглядим! - закричало существо, подхватившее девушку.
     Он отбросил ее в сторону и с рычанием набросился на соплеменника. Когда
они  сцепились,  заработав  огромными лапами,  Ронда  украдкой  поднялась  и
бросилась наутек. Драчуны тут же  прекратили поединок и, погнавшись за  ней,
настигли беглянку в несколько прыжков. Ронда снова оказалась в плену.
     -  Вот видишь,  что получается, если  выяснять  из-за  нее отношения, -
сказал тот, который хотел отвести девушку к богу. - Тебе ее не видать, разве
только сам бог отдаст ее тебе.
     Его спутник усмехнулся и вновь подхватил девушку под мышку.
     -  Превосходно,  - согласился  он,  -  но  и  Генриху  Восьмому она  не
достанется. Я его терпеть не могу. Возомнил себя превыше бога.
     С ловкостью обезьян  они стали передвигаться по верхушкам  деревьев. От
страха перед высотой Ронда зажмурилась,  пытаясь внушить себе, что  все  это
происходит во сне.
     Но действительность оказалась слишком явной. Даже нелепость ситуации не
могла убедить ее в том, что она спит.
     Пришлось признать,  что это не сон и что она находиться  во власти двух
страшных горилл, говорящих по-английски  с типично островным  произношением.
Непостижимо, но факт.
     Какую участь готовили  они ей? Из  их  слов она поняла, что  именно  ее
ожидает. Но кто такой Генрих Восьмой? И кто такой бог?
     Звери поднимались все выше и выше,  пока не достигли вершины скалы. Под
ними на юге красовался водопад  Омвамви,  а на севере в кольце гор виднелась
долина. Не исключено, что там находилась долина алмазов.
     Человеческая  речь,  прозвучавшая  из  уст  зверей,  удивила девушку  и
оказала  на нее странное воздействие. Хотя разговаривали  они на английском,
Ронде даже в голову не пришло, что она может с ними общаться.
     Все,  что  с  ней  происходило,  казалось  таким невероятным,  что  она
засомневалась в собственных ощущениях, а заодно и в рассудке.
     Однако постепенно  состояние  шока  проходило, и она решила  попытаться
поговорить со своими похитителями.
     - Кто вы и по  какому  праву меня  задержали? -  требовательно спросила
Ронда.
     На лицах существ отразилось удивление.
     - Она говорит по-английски! - изумленно воскликнул один из зверей.
     - Естественно,  я говорю по-английски! Но объясните, что  вам  от  меня
нужно? Вы не смеете  задерживать меня. Я  не сделала  вам ничего  плохого. Я
просто дожидалась своих товарищей. Отпустите меня!
     - Бог будет доволен, - произнес один из похитителей. - Он давно мечтает
заполучить англоязычную женщину, чтобы улучшить расу.
     - А кто ваш бог?
     - Человек, - ответила горилла. -  Он  очень старый, старше нас  всех  и
самый умный на свете. Он-то и  сотворил нас такими, как мы есть. Но когда он
умрет, у нас не будет больше бога!
     - Генрих Восьмой метит на его место, - заметил второй зверь.
     - Пока жив Уолси, этому не бывать. Уолси гораздо больше годится в боги,
чем он.
     - Ну, Генрих  Восьмой позаботится  о том, чтобы  он не зажился на  этом
свете.
     Тут  Ронда зажмурилась  и  ущипнула  себя. Нет, такое могло привидеться
только во сне!
     Генрих  Восьмой!  Томас  Уолси!  Насколько неправдоподобно  звучали эти
имена, известные из  истории XVI века, в устах  волосатых горилл. Страшилища
не стали  задерживаться на вершине, а сразу направились к долине. Гориллы не
выказывали  ни малейших  признаков  усталости, разве что  только  их дыхание
участилось.
     Теперь уже  Ронда шла сама,  правда  за руку ее держала горилла и грубо
дергала, если та отставала.
     - Я не поспеваю! - взмолилась  наконец девушка. - Я долгое время ничего
не ела, и у меня нет сил.
     Не  говоря ни слова, животное взяло ее на  руки, и они снова  двинулись
дальше. От неудобной позы, голода и волнения Ронда несколько раз даже теряла
сознание.
     Девушка не представляла, как долго продолжался их путь. Очнувшись после
очередного  обморока,  она попыталась  вообразить себе  бога  этих  косматых
существ.  Встретит ли она  в нем понимание  и сочувствие? Если он,  конечно,
существует наяву, а не на словах.
     Через какое-то время  вдали послышались голоса, становившиеся все громе
и громче. Вскоре горилла опустила девушку на землю.
     Осмотревшись,  Ронда  увидела, что  оказалась  у подножия  скалы  перед
городом, выстроенным частью в скале, а частью возле ее основания.
     Перед городом прости