ялся делами:  торопил поваров, помогал белым
укладывать палатки, следил за тем, как люди Квамуди  грузят вещи. От  них он
узнал, что ночью двадцать пять носильщиков покинули лагерь.
     Он  стал расспрашивать  часовых, но те клялись,  что ничего не  видели.
Майор  понимал,  что  чернокожие говорят  неправду.  Когда  Орман  вышел  из
палатки, Уайт рассказал ему о случившемся.
     Постановщик пожал плечами.
     - Подумаешь! Их у нас и так больше, чем требуется.
     -  Но если бансуто вновь нападут на нас, этой же ночью убегут и другие.
Они  могут  уйти все, несмотря на уговоры  Квамуди. А  без носильщиков  наши
шансы  выбраться  отсюда живыми равны нулю.  Я  по-прежнему  уверен,  мистер
Орман, что  лучше всего вернуться  обратно и  обогнуть эту проклятую страну.
Наше положение отчаянное.
     -  Ну,  если хотите,  можете возвращаться, и заодно  прихватите с собой
этих бездельников, - рявкнул Орман. - А я пойду дальше.
     Он развернулся и зашагал прочь.
     Белые собирались за длинным столом, таким длинным, что за ним умещались
все. В тусклом  свете наступающего утра  люди появлялись  из  тумана, словно
призраки, и это усиливало  гнетущее  впечатление. Все молчали, подрагивая от
утренней свежести, и каждый думал о том, что принесет наступающий день. В их
памяти  все  еще стояли  образы чернокожих  солдат, пронзенных  отравленными
стрелами и погибших такой страшной смертью.
     Горячий кофе слегка взбодрил их.
     Первым к Уэсту обратился О'Грейди.
     - С добрым  утром,  дорогой учитель,  с  добрым  утром!  -  пропел  он,
подражая детскому голосу.
     -  Очень  весело! - воскликнула Ронда.  Она  посмотрела  вдоль  стола и
увидела  Билла  Уэста. Она  удивилась, потому что он всегда садился  рядом с
ней. Девушка пыталась перехватить его взгляд, чтобы улыбнуться ему, но он не
смотрел в ее сторону и, казалось, нарочно избегал ее.
     -  Эх, пить будем, гулять  будем,  а  смерть  придет  помирать будем! -
неудачно сострил Гордон З. Маркус.
     - Не смешно! - воскликнул Бейн. Маркус смутился.
     - Да, пожалуй, - согласился он. - Просто я потерял чувство юмора.
     -  Некоторые из нас, возможно,  не доживут до завтрашнего дня, - мрачно
произнес Оброски. - Кое с кем это может случиться сегодня.
     - Заткнись, - рявкнул Орман. - Если ты  трусишь, то  хоть  не показывай
виду!
     - Я не трушу, - возразил Оброски.
     -  Еще бы!  Чтобы человек-лев да  испугался!  Как  же!  Бейн  подмигнул
Маркусу.
     - Слушай,  Том,  я знаю,  что надо сделать. Просто удивительно, что  до
этого еще никто не додумался.
     - И что же?
     - Нужно поставить человека-льва впереди колонны. Он будет расчищать нам
путь,  а  когда  появятся бансуто,  разбросает их  в стороны,  как маленьких
котят.
     - Неплохая мысль, - ответил Орман и, ухмыльнувшись, обратился к Стенли.
- Что ты на это скажешь? Оброски нервно хихикнул.
     -  Я предпочел бы увидеть здесь автора сценария и послать вперед его, -
ответил он.
     -  У  некоторых  наших   носильщиков   был   неплохо   развит  инстинкт
самосохранения,  -  сказал  один из водителей  грузовиков, сидевший  на краю
стола.
     - С чего ты взял? - поинтересовался его сосед.
     - Как, разве ты не слышал? Двадцать пять негров сегодня ночью удрали из
лагеря. Они разошлись по домам.
     - Они знали, что делали, - сказал другой. - Местные обычаи им знакомы.
     -  Мы  должны  поступить  точно так же, - процедил  один  из участников
беседы. - Надо возвращаться.
     - Замолчи!  -  крикнул Орман. - Парни, вы сведете меня с ума.  Тот, кто
болтает об этих детских страхах, просто жалкий трус.
     Рядом с ним сидела Наоми Мэдисон. Она повернула к нему свои  испуганные
глаза.
     - Так  это правда, что сегодняшней ночью  несколько чернокожих покинули
лагерь?
     - О,  Боже! - воскликнул Орман. - И ты туда же! Он выскочил из-за стола
и  зашагал прочь.  Остальные, наскоро закончив завтрак, приступили  к  своим
обязанностям.
     Все делалось молча. Не было того веселья, которым отличались предыдущие
дни экспедиции. Ронда и Наоми собирали ручную кладь.
     Бейн сидел за рулем и прогревал мотор. Гордон З. Маркус укладывал сумку
с гримом.
     - А где Билл? - спросила Ронда.
     - Он сегодня поедет  на грузовике,  на  котором  установлена камера,  -
ответил Бейн.
     - Вот как, - протянула Ронда.
     Она  поняла, что он  избегает  ее, но  не могла понять  причину  этого.
Девушка  старалась  вспомнить  все свои  слова и  поступки,  которыми  могла
обидеть его, но не находила объяснения его поведению.
     Она чувствовала себя откровенно несчастной.
     Несколько  грузовиков уже двигались  к реке. Арабы и аскари заняли свои
места, охраняя экспедицию.
     - Первой  пойдет  платформа с генератором,  - сказал  Бейн.  - Если она
пройдет, остальные машины тоже проскочат, если же она застрянет, то придется
повернуть назад.
     -  Господи, сделай так, чтобы она  застряла там навсегда!  - взмолилась
Наоми.
     Но переправа оказалась  намного легче,  чем предполагал майор Уайт. Дно
реки было каменистым, а противоположный берег пологим и твердым.
     Не было видно никаких  следов бансуто,  и  никто не  напал на  колонну,
когда она углубилась в джунгли.
     Экспедиция  двигалась  достаточно  быстро, задерживаясь  лишь  изредка,
когда нужно было расчистить дорогу  от  упавших деревьев, преграждавших путь
тяжелым  грузовикам.   Кустарник,  который  поднимали   их   широкие   шины,
превращался в удобную дорогу для более легких машин, едущих следом.
     По  мере  того,  как  время   шло,  а  никаких  признаков  бансуто   не
обнаруживалось,  настроение  у  людей улучшалось. То тут,  то там  возникали
разговоры,  иногда  слышался  смех.  Даже к  неграм  возвращалось их обычное
веселое расположение духа. Возможно,  они заметили, что в руках у Ормана нет
больше хлыста и он не принимает никакого участия в руководстве экспедицией.
     Вместе с Уайтом он находился во главе колонны. Оба были настороже. В их
отношениях еще чувствовалась заметная натянутость, и они  разговаривали друг
с другом только в случае крайней необходимости.
     Сделав остановку на обед, экспедиция продолжила свой путь через заросли
джунглей.  Стук топоров  о стволы деревьев  теперь  сопровождался  смехом  и
песнями. Примитивные чернокожие уже совсем забыли свои утренние страхи.
     Вдруг  из  чащи леса, казавшегося  до  сих пор  необитаемым, вылетело с
десяток стрел.
     Двое негров рухнули наземь.
     Майор  Уайт,  шагавший  рядом с  Орманом, схватился  рукой  за  стрелу,
вонзившуюся ему в грудь и  замертво свалился к  ногам  постановщика. Арабы и
аскари открыли беспорядочную стрельбу.
     Колонна резко остановилась.
     - Опять! -  прошептала Ронда Терри. Наоми Мэдисон вскрикнула и медленно
сползла на пол кабины. Ронда открыла дверцу и выпрыгнула на землю.
     - Вернись назад, Ронда, - закричал Бейн. - Спрячься в машине!
     Девушка отрицательно покачала головой.
     - Где Билл? - спросила она. - Он там, впереди?
     - Он далеко, - отозвался Бейн. - Через несколько автомобилей от нас.
     Из  машины  выскочили   мужчины  и   залегли  с  винтовками   наготове,
всматриваясь в молчаливый лес и стараясь разглядеть противника.
     Один из мужчин быстро заполз под автомобиль.
     - Что вы там делаете, Оброски? - раздраженно спросил Нойс.
     - Я... я собираюсь  немножко полежать в тени, пока колонна не  двинется
дальше.
     Нойс скорчил презрительную гримасу.
     В хвосте колонны О'Грейди остановился и присвистнул.
     Вместе  с аскари, охранявшим машину, он  пристально  вглядывался в чащу
джунглей. К ним присоединился человек, ехавший в последнем грузовике.
     - Хотелось бы хоть раз увидеть, - сказал он.
     -  Да,  с  такими  мне еще  не  приходилось сталкиваться,  - согласился
О'Грейди.
     - Они выслеживают  нас,  как куропаток. Интересно, кого они подстрелили
на сей раз. О'Грейди пожал плечами.
     - Судя по их тактике, - продолжал мужчина,  - следующими будем мы,  как
это случилось вчера.
     О'Грейди взглянул  на него. Он увидел,  что тот  не  напуган,  а просто
констатирует факт.
     - Не надо так говорить, - невольно  вырвалось  у О'Грейди. - Чему быть,
того не миновать.
     - Вы верите в судьбу? Мне бы тоже хотелось верить.
     - А почему бы и нет? По крайней мере, это успокаивает нервы.
     -  Не знаю, -  неуверенно произнес  его  собеседник. -  Вообще-то я  не
суеверен.
     Он помолчал, прикуривая сигарету.
     - Я тоже нет, - ответил О'Грейди.
     - Сегодня я надел один носок наизнанку, - задумчиво сказал мужчина.
     - Надеюсь, вы его не сняли? - поинтересовался О'Грейди.
     - Нет.
     - И правильно сделали.
     По колонне пронесся  слух, что убит майор Уайт и  два аскари.  О'Грейди
вздохнул.
     -  Майор  был  отличным парнем.  Он стоил намного больше,  чем  все эти
бандиты вместе взятые. Надеюсь, мне удастся отомстить им за смерть майора.
     Чернокожие носильщики были напуганы до смерти.
     Квамуди подошел к О'Грейди.
     - Мои люди дальше не пойдут, - сказал он. - Мы возвращаемся.
     - Вам лучше остаться с  нами, - ответил О'Грейди. - Если вы отправитесь
обратно, вас всех перебьют, потому что у  вас не будет охраны.  А  завтра мы
должны выбраться из этой проклятой страны. Ты бы лучше уговорил своих людей,
Квамуди.
     Квамуди что-то пробормотал и направился к туземцам.
     -  По-моему,  Квамуди блефует,  - обратился О'Грейди к  стоявшему рядом
мужчине. - Не верю, что они не понимают, что не смогут в  одиночку пройти по
стране Бансуто.
     Наконец  колонна  снова двинулась в путь, и люди Квамуди шли вместе  со
всеми.
     На  передней машине покоились тела майора Уайта и двух  аскари, которых
участники  экспедиции  решили похоронить  надлежащим  образом  на  следующей
остановке. Орман шел далеко впереди. Его лицо было хмурым и мрачным.
     Аскари, необычайно встревоженные,  двигались чуть сзади. Группа негров,
в  чьи обязанности входила расчистка завалов,  была на  грани истерии. Арабы
отставали.  Они верили  майору  Уайту,  и  его  смерть  ввергла их в уныние.
Остался только  Орман. И хотя все  помнили хлыст и злые окрики, его мужество
не вызывало сомнений, к тому же он вел себя теперь так, как должен был вести
с самого начала.
     -  Мы  должны идти вперед, - сказал Орман. - Если повернем назад, будет
еще хуже. Завтра мы сможем вырваться отсюда.
     Он  применил насилие всего  лишь  раз, когда слова оказались бессильны.
Один из лесорубов  отказался работать и  направился  в хвост колонны. Ударом
кулака Орман свалил его с ног и заставил продолжать работу.
     Необходимость этого поступка была понятна всем.
     Он был вызван обстоятельствами чрезвычайными.  Орман понимал, что жизнь
двухсот членов экспедиции  теперь  зависит от того, как каждый  из них будет
выполнять свои обязанности.
     На хвост колонны в этот день нападения совершено не было. Но как только
они добрались до  места, где решили разбить лагерь,  из  леса вновь вылетела
туча стрел, обрушившихся на голову колонны.
     На сей раз погибло три человека, а с Ормана стрела сбила защитный шлем.
     В мрачном настроении разбивали они свой лагерь.
     Смерть майора Уайта как бы приблизила смертельную опасность  и к другим
белым участникам экспедиции.
     До  этого  они  ощущали некую защищенность, словно  отравленные  стрелы
могли поражать только чернокожих.
     Теперь все ясно осознавали весь ужас положения.
     Кто следующий!?
     Каждый из них задавал себе этот вопрос.

VI. УГРЫЗЕНИЯ СОВЕСТИ
     Араб Этеви, пользуясь своим знанием английского языка, частенько бродил
среди американцев, заводил с ними разговоры и прислушивался к чужим беседам.
Все настолько привыкли к нему, что не обращали на него внимания, а неуклюжие
попытки араба разыграть роль рубахи-парня ни у кого не вызывали подозрения в
том, что  это всего  лишь  игра, хотя даже поверхностному наблюдателю  скоро
стало бы ясно, что Этеви отнюдь не такой добродушный, каким хочет казаться.
     Его поведение  было  только  ширмой,  на самом деле  араба интересовали
только  обе  девушки. Он  никогда не  подходил  к  ним, если рядом  не  было
кого-нибудь из мужчин.
     В этот послеобеденный час Ронда Терри что-то писала за своим  небольшим
походным столом. Было еще светло.
     Гордон З. Маркус подошел, чтобы поболтать с ней.
     Краем глаза Этеви заметил это и осторожно приблизился к ним.
     -  Что  пишешь,  Ронда?  -  спросил Маркус.  Девушка  подняла голову  и
улыбнулась.
     - Да вот, стараюсь привести в порядок свой дневник.
     - Боюсь," что он окажется...
     -  Может быть.  Кстати, только что я  обнаружила в  своем портфеле  эту
карту. Она взяла сложенный лист.
     -  В  последней  сцене, которую мы снимали,  вы обыскивали  меня, чтобы
найти  ее. Интересно, она им еще нужна? Хотелось бы оставить  ее  в качестве
сувенира.
     Она развернула карту, а Этеви подошел ближе, и глаза его вспыхнули.
     - Придержи ее у  себя, - посоветовал Маркус,  - пока они  не  хватятся.
Может, она им больше не понадобится.  Выглядит карта вполне натурально, даже
не верится, что ее изготовили на студии.
     - Нет, Билл говорил, что Джо нашел ее между страницами книги, купленной
у букиниста.  Когда  ему  предложили  написать этот сценарий,  ему  пришла в
голову  мысль  закрутить  весь  сюжет  вокруг  этой  карты.  Неплохая  идея?
Таинственная карта, клад с алмазами и все такое...
     Она  сложила карту  и  сунула ее в  конверт.  Араб  следил за каждым ее
движением ястребиным взглядом.
     - Ты  упомянула  имя  Билла, - сказал  Маркус, - какая кошка  пробежала
между вами? Он же всегда был рядом с тобой?
     Ронда беспомощно развела руками.
     -  Ума не приложу. Он избегает меня, словно  я вызываю у него лихорадку
или зубную боль. Тебе так не кажется?
     Маркус рассмеялся.
     - Допускаю, что ты можешь вызвать у  мужчины лихорадку, Ронда, но чтобы
зубную боль - ни за что не поверю.
     В этот  момент  из палатки вышла  Наоми Мэдисон  с бледным  осунувшимся
лицом.
     - О, Боже!  - воскликнула она. - Как  вы  можете шутить в такое  время?
Ведь в любую минуту каждого из нас могут убить!
     -  Но мы  не должны поддаваться панике,  -  возразил Маркус. - Не стоит
выставлять напоказ наши проблемы и только о них  и  думать. Слезами  горю не
поможешь. Ни майора Уайта, ни тех бедняг,  которых  нам всем очень жаль, уже
не вернуть.
     - Да, но хотя бы до похорон мы должны вести  себя подобающим образом, -
сказала Наоми назидательным тоном.
     - Не будь такой занудой, - слегка запнувшись, произнесла Ронда.
     - Когда состоятся похороны, мистер Маркус? - спросила мисс Мэдисон.
     -  Не раньше,  чем стемнеет.  Они не хотят, чтобы бансуто увидели места
захоронения. Девушка вздрогнула.
     - Ужасная страна! Я чувствую, что живой мне отсюда не выбраться.
     - Ты, конечно же, не хочешь выбраться отсюда мертвой?
     Ронда, обычно хранившая сдержанность, на сей раз заметно волновалась.
     Наоми вздохнула.
     -  Меня никогда не похоронят здесь. Мои поклонники  этого не простят. Я
буду покоиться только в Голливуде.
     - Хватит, хватит! - воскликнул  Маркус. - Вы, девушки, не должны думать
о  таких грустных  вещах. Может,  перекинемся в картишки перед ужином? У нас
еще масса времени.
     - Согласна, - сказала Ронда.
     - Конечно, - процедила Наоми, - у тебя  же канаты  вместо нервов. А я в
такой  момент  и  слышать  о бридже  не  хочу. Я  слишком  впечатлительна  и
восприимчива. Увы,  это удел  всех  настоящих артистов,  не так  ли,  мистер
Маркус? Мы подобны туго натянутым струнам.
     - Да, - согласился тот.
     Ронда рассмеялась и взяла мистера Маркуса под руку.
     - В таком случае надо отыскать  еще  парочку  игроков, чтобы  составить
партию. Может, пригласим Билла и Джеральда.
     Они нашли Билла, возившегося со своими камерами. Он мрачно отказался от
их предложения.
     - Позовите  Оброски,  -  угрюмо  сказал он, -  если только сумеете  его
разбудить.
     Ронда бросила на него быстрый взгляд из-под нахмуренных бровей.
     - Еще один сошел с ума, - сказала она вслух, когда они немного отошли в
сторону, а про себя подумала:
     "Это уже второй намек насчет Оброски. Ладно, посмотрим".
     - Что теперь будем делать? - спросил Маркус.
     -  Пригласи Джеральда,  а  я схожу  за  Оброски,  и у  нас будет полный
комплект.
     Так они  и сделали.  Вскоре их стол  стоял в  таком  месте, где их  мог
видеть Билл  Уэст.  Маркусу  показалось,  что  Ронда во время  игры смеялась
немного больше, чем обычно, и немного чаще, чем требовалось.
     Ночью  и  негры,  и  белые  взяли  своих  убитых,  унесли  в темноту за
лагерными  кострами  и  похоронили.  Могилы  сровняли  с  землей,  присыпали
листьями и  ветками,  а оставшуюся землю  перенесли на  противоположный край
лагеря и соорудили небольшие холмики, по виду напоминавшие могилы.
     Настоящее  захоронение  находилось прямо на дороге, по  которой  завтра
должны были пройти  их машины.  Двадцать три грузовика и пять легковых машин
сотрут последние следы, указывающие на место погребения убитых.
     Люди  молча работали  в темноте, надеясь, что  их никто не видит, но за
всем, что  происходило  в  лагере,  из  густой листвы  деревьев  внимательно
наблюдал  Повелитель  джунглей.  Лишь  когда  все  улеглись,  он   беззвучно
растворился в густых зарослях.
     До самого утра Орман не сомкнул глаз. Он взял книгу, чтобы отвлечься от
мучительных мыслей, не  дававших  ему  возможности  ни  уснуть, ни думать  о
чем-либо другом. В свете фары, которую он укрепил у своего изголовья, резкие
тени, падавшие на его лицо, придавали ему вид застывшей неживой маски.
     Дремавший на противоположной стороне палатки Пат О'Грейди открыл  глаза
и посмотрел на своего шефа.
     - Эй, Том, - сказал он, - тебе бы лучше поспать, а то сломаешься.
     - Не могу, -  глухо отозвался Орман. - У меня перед глазами стоит майор
Уайт. Это я убил его. Его и всех этих чернокожих.
     - Брось, - возразил  Пат. - Твоя вина не больше,  чем вина  студии. Это
она послала тебя сюда снимать фильм, а ты делал все так,  как считал нужным.
Никто не вправе тебя обвинять.
     - Нет, это моя вина. Уайт предупреждал, что этой дорогой идти нельзя, а
я уперся и не послушался его.
     - Пожалуй, тебе надо бы выпить сейчас немножко. Это поможет уснуть.
     - Я свое уже выпил.
     - Так-то оно так, но сейчас капельку можно. Орман покачал головой.
     - Я не  виню во всем виски,  - сказал  он. - Я сам во всем  виноват, но
если бы я не пил, то  такого бы не случилось, и  майор, и те бедняги были бы
сейчас живы.
     - Глоток не повредит, Том. Тебе это сейчас необходимо.
     Какое-то мгновение Орман лежал молча и неподвижно, затем отбросил полог
с сеткой от комаров и вскочил на ноги.
     -  Возможно, ты и  прав, - сказал  он. Орман подошел к тяжелой потертой
сумке из свиной  кожи,  стоявшей у подножия его  кровати,  и достал  початую
бутылку виски и стакан. Руки его дрожали, когда он наливал стакан  до краев.
О'Грейди улыбнулся.
     - Я ведь сказал "глоток", а не  стакан. Орман  медленно поднес стакан к
губам. Некоторое время он так и стоял, а затем его  взгляд устремился сквозь
стенки  палатки туда, в  ночь,  к свежим могилам.  Застонав, как от боли, он
бросил стакан, а вслед за  ним полетела и бутылка, расколовшись на множество
осколков.
     - Кто-то может порезаться о них, - заметил О'Грейди.
     -  Извини,  Пат,  - ответил Орман. Затем  он  тяжело опустился  на край
кровати и закрыл лицо руками.
     О'Грейди поднялся,  сунул  босые ноги в  ботинки, сел  рядом  со  своим
другом и обнял его за плечи.
     - Ну что ты, Том!
     Больше  он   ничего  не   сказал,  но  дружеское  пожатие   руки   было
выразительнее многих слов.
     Откуда-то из  ночи  донеслось рычание льва, а следом раздался леденящий
душу кр