- Дней через десять.
     - Ну  и жизнь, - вздохнул Орман. - Шесть месяцев на Борнео, десять дней
в Голливуде и снова на полгода  в Африку!  Между командировками вы  не даете
мне даже побриться!
     - Между выпивками, ты хотел сказать? - съязвил Джо.

II. БЕЗДОРОЖЬЕ
     Шейх Абд аль-Хрэниэм и его  смуглые спутники, сидя на своих низкорослых
лошадях,  молча  наблюдали   за  тем,  как  две  сотни  чернокожих  пытались
перетащить платформу с генератором через илистое дно небольшой речки.
     Неподалеку Джеральд Бейн, прислонившись к дверце вездехода, заляпанного
грязью, беседовал с двумя девушками, сидевшими на заднем сидении.
     - Как ты себя чувствуешь, Наоми? - спросил он.
     - Ужасно.
     - Снова лихорадит?
     - Всю  дорогу  с тех пор,  как  мы оставили Джиню. Как  бы мне хотелось
вновь оказаться в Голливуде, но я больше никогда не увижу его: я умру здесь!
     - Полно тебе! Это всего лишь простуда. Ты поправишься.
     - Вчера ночью  ей приснился дурной сон, - сказала  вторая девушка, -  а
Наоми верит в сны.
     - Замолчи! - воскликнула Мэдисон.
     - А ты выглядишь прекрасно, Ронда, - заметил Бейн.
     Ронда Терри согласно кивнула.
     - Мне кажется, что я почти счастлива.
     - Тебе бы лес валить, - съязвила Наоми, а затем добавила: - Ронда чисто
физический тип, а мы,  артисты, обладаем очень тонкой душевной организацией,
и никому не дано понять, как мы страдаем.
     -  Лучше   быть   счастливой  коровой,  чем  несчастной   артисткой,  -
рассмеялась Ронда.
     - Кроме того, она нарушает все договоренности, -  продолжала Мэдисон. -
Вчера мы должны были снимать первую сцену, но  меня свалил очередной приступ
лихорадки. Так она заменила меня даже в съемке крупным планом!
     - Да, хорошо, что вы так похожи, - произнес Бейн. - Даже я с трудом вас
различаю.
     - Чего ж  тут хорошего?  - возразила Наоми.  - Люди будут видеть  ее, а
думать, что это я!
     - Ну и что? - спросила Ронда. - Это делает тебе честь.
     -  Делает  мне  честь?  -  переспросила  Наоми.  -  Это  разрушает  мою
репутацию. Ты неплохая девушка, Ронда, но не  забывай,  что я Наоми Мэдисон!
Зрители привыкли к первоклассной  игре, но они будут разочарованы и  во всем
обвинят меня.
     Ронда снова улыбнулась.
     - Постараюсь  приложить все  силы, чтобы не  разрушить  твою  репутацию
окончательно, - пообещала она.
     -  О, я  ни в  чем  тебя не виню, - ответила Наоми. - Просто, одним Бог
дает  талант, а другим нет. Так что  в том, как  ты играешь, твоей вины нет,
точно так же, как нет вины вон того шейха в том, что он родился арабом, а не
белым.
     - Это не шейх, а сплошное разочарование! - воскликнула Ронда.
     - Почему? - поинтересовался Бейн.
     -  Когда я  была  девочкой, -  ответила  Ронда,  -  я  видела  Рудольфа
Валентино в роли шейха. Вот это был шейх!
     - Н-да, - согласился Бейн, - этому далеко до Рудольфа Валентино.
     - А его спутники? Банда пьяниц и  грязнуль. А я так мечтала, чтобы меня
похитили благородные арабские разбойники!
     - Я поговорю об этом с Биллом, - улыбнулся Бейн.
     Девушка фыркнула.
     -  Билл  Уэст  неплохой  режиссер,  но он  не шейх.  В  нем  не  больше
романтики, чем в его кинокамере.
     - Он парень с головой, - сказал Бейн.
     - Согласна. Он мне нравится.
     - Долго мы еще будем торчать здесь? - раздраженно спросила Наоми.
     - Пока они не  перетащат через  это болото генератор и еще двадцать два
грузовика.
     - А почему мы  не  можем отправиться дальше, не дожидаясь их? Почему мы
должны сидеть здесь и кормить мух и комаров?
     -  В другом месте мы будем  кормить  их с таким же  успехом, - заметила
Ронда.
     - Орман опасается делить экспедицию на несколько групп, - пояснил Бейн.
- Это опасный участок. Его предупреждали, чтобы он не заходил сюда. Туземцев
никогда не  удавалось покорить полностью, и они всегда  начинали действовать
снова.
     На мгновение воцарилась тишина. Отгоняя насекомых, они молча наблюдали,
как тяжелые грузовики медленно ползли по заболоченному дну.
     Лошади арабов стояли на прежнем месте. Шейх Абд аль-Хрэниэм заговорил с
находившимся рядом с ним человеком со злым взглядом.
     - Этеви, - спросил он, - какая из этих белых женщин хранит тайну долины
алмазов?
     - О, Аллах! - неуверенно пробормотал Этеви. - Они похожи, как две капли
воды, и я затрудняюсь сказать, какая именно.
     - Но у одной из них есть карта? В этом ты уверен?
     - Да. Карта  была  у старого белого, отца  одной  из  них, но потом она
забрала ее.  Молодой человек, разговаривающий с ней, сам хотел убить старика
и завладеть картой,  но девушка опередила его.  Теперь и  старик, и  молодой
уверены, что карта утеряна.
     - Но неужели девушка может так разговаривать с  мужчиной, который хотел
убить ее  отца? -  недоверчиво  спросил  шейх. -  Ты ничего не напутал?  Она
беседует с ним дружески. Не понимаю я этих христианских собак.
     - Я тоже,  -  согласился Этеви. -  Они все ненормальные. То ссорятся  и
бранятся,  то сидят рядом и смеются как ни в чем не бывало. Они думают,  что
делают все в  тайне, а мы все время за ними наблюдаем.  Я видел, как девушка
взяла карту, а молодой человек ничего не заметил. Старик начал ее искать, но
не нашел. Он сказал, что она потерялась и выглядел очень расстроенным.
     -  Все  это  странно,  -  пробормотал  шейх. -  Ты  уверен, Этеви,  что
понимаешь их язык и знаешь, о чем они говорят?
     - Разве я не  работал с сумасшедшим белым больше года, когда он копался
в  песках Кейбара? Когда он  находил осколки разбитого горшка, он радовался,
как ребенок.
     - О, Аллах! - вздохнул шейх.  - Должно быть,  клад очень велик, больше,
чем сокровища Гаувары и Герейи, иначе они не  взяли  бы  столько грузовиков,
чтобы вывезти его.
     Он  задумчиво взглянул  на  противоположный  берег,  где стояли машины,
дожидавшиеся своей очереди на переправе.
     - Когда я должен похитить девушку с картой? - после некоторого молчания
спросил Этеви.
     - Время еще не пришло, - ответил шейх. - Торопиться не надо,  они и так
ведут нас  к  кладу.  Белые  глупы. Они  думают обмануть нас, но мы не лыком
шиты. Мы-то знаем,  что съемки  фильма служат лишь прикрытием истинной  цели
экспедиции.
     Потный  и  заляпанный  грязью  мистер  Орман  остановился возле  группы
туземцев, державших веревки,  прикрепленные к буферу тяжелого грузовика. Под
мышкой постановщика висела кобура, но вместо оружия в ней  покоилась бутылка
виски.
     По складу характера Орман не был ни грубым, ни злым. В обычных условиях
он никогда не пользовался бы плетью. Мрачное молчание чернокожих должно было
бы заставить  его насторожиться, но  лишь вводило в  заблуждение. Прошло уже
три месяца с тех  пор, как они  покинули Голливуд, но отставание от  графика
составляло  уже  два месяца,  и могло случиться  так, что  им предстояло еще
месяц добираться до места, где планировалось производить съемки. Его главную
героиню мучили приступы  лихорадки, которые могли вообще вывести ее из игры.
Нездоровье  уже отразилось  на  ее состоянии. Орману  казалось, что все идет
кувырком. А сейчас эти дикари, как он думал о них, уклонялись от работы.
     - А ну-ка пошевеливайтесь, лентяи несчастные! - прикрикнул он.
     Длинная  плеть со свистом рассекла  воздух и опустилась на плечи одного
из них.
     Молодой  человек   в  безрукавке  и  шортах  цвета  хаки  отвернулся  и
направился к автомобилю,  где  Бейн болтал с  девушками.  Передохнув в  тени
дерева, он снял шлем, вытер пот со лба и со внутренней стороны шлема.
     Затем он подошел к вездеходу и присоединился к компании.
     Бейн подвинулся, освобождая место возле дверцы.
     - Ты неважно выглядишь, - заметил он. Уэст тяжело вздохнул.
     - Орман сошел  с ума. Если он не  выбросит плеть и не  перестанет пить,
нам придется нелегко.
     - Да, напряжение  нарастает,  - согласилась  Ронда.  -  Люди больше  не
смеются и не поют, как это было раньше.
     - Я заметил взгляд, который  бросил на  него  Квамуди  несколько  минут
назад,  - продолжал  Уэст.  -  В  его глазах была не только ненависть,  но и
кое-что похуже.
     - Подумаешь, - бросил  Бейн. - Нужно приструнить этих ребят, а на место
Квамуди Том может назначить другого.
     -  Времена рабства давно миновали, Бейн, и туземцы это прекрасно знают.
Орман может  заработать массу  неприятностей, если они расскажут обо всем. А
что касается  Квамуди, не забывайте, что  он настоящий  вождь, и большинство
членов этой банды  -  его соплеменники. Если он прикажет  им бросить работу,
они бросят. Что будет с нами, если они оставят нас?
     - Ну а  что мы-то можем сделать? - спросила  Ронда. -  По-моему, Том ни
разу не спросил нашего совета.
     -  Наоми,  ты  можешь кое-что  сделать, - сказал  Уэст, поворачиваясь к
девушке.
     - Кто? Я? И что же я могу сделать?
     - Том любит тебя. Тебя бы он послушался.
     - Ну нет! Это ваши проблемы, у меня и без них забот хватает.
     - Смотри, как бы наши проблемы не стали и твоими тоже.
     - Чепуха! -  воскликнула  девушка. - Все, чего я хочу, так это поскорее
вырваться  отсюда. Сколько времени  я  еще  должна  торчать здесь и  кормить
комаров? Скажи, где Стенли? Я не видела его целый день.
     - Наверное, человек-лев спит в своей машине,  - ответил Бейн. - Знаете,
как прозвал его старина Маркус?
     - Как? - резко спросила Наоми.
     - Сонная болезнь.
     -  Вы  просто завидуете  ему, - возмутилась Наоми. -  Он  сразу же стал
звездой, а вам беднягам придется работать всю жизнь и получать жалкие крохи.
Мистер Оброски - настоящий артист!
     - Смотрите, мы начинаем движение, - воскликнула Ронда. - Видите сигнал!
     Наконец, длинная колонна тронулась в путь. В головном автомобиле сидела
вооруженная охрана, другая часть аскари прикрывала арьергард.
     Часть людей стояла на подножках машин, но большинство шло  пешком перед
последним  грузовиком.  Среди   них  находился  и  Пат  О'Грейди,  ассистент
постановщика.
     О'Грейди не носил плетки. Он постоянно насвистывал одну и ту же мелодию
и неутомимо выкрикивал распоряжения, которые никто из темнокожих не понимал.
Но им нравились его манеры, его веселый  нрав, и постепенно напряжение стало
спадать. Мрачное  молчание  сменилось разговорами, но ни песен, ни смеха  не
было слышно.
     - Было бы  лучше, - заметил майор Уайт, идущий рядом с О'Грейди, - если
бы этими людьми руководили вы. Мистер Орман со своим трудным характером не в
состоянии ими управлять.
     О'Грейди пожал плечами.
     - Тут уж ничего не поделаешь.
     - Он не желает меня слушать, - продолжал майор. - Он игнорирует все мои
советы. С таким же успехом я мог бы оставаться в Голливуде.
     - Даже ума не приложу, какая  муха укусила Тома.  Он отличный парень, и
ничего подобного с ним раньше не случалось, - покачал головой О'Грейди.
     - Но что не вызывает сомнения, так это то, что он слишком много пьет, -
сказал Уайт.
     - Думаю, это просто из-за жары и свалившихся на него забот.
     Помощник был явно предан своему шефу.
     - Во всяком случае,  если это не изменится в скором времени,  нас  ждут
крупные неприятности, - зловещим голосом произнес майор.
     Было заметно, что он встревожен не на шутку.
     - Возможно, вы и...
     О'Грейди собрался  было  возразить,  но  его  прервал  оружейный  залп,
донесшийся от головы колонны.
     - Боже мой! Что случилось? - воскликнул  О'Грейди. Он бросился на звуки
стрельбы.

III. ОТРАВЛЕННЫЕ СТРЕЛЫ
     Человеческий слух  весьма несовершенен. Даже на открытой местности люди
не могут расслышать выстрел,  сделанный на большом расстоянии. Но слух диких
животных  гораздо острее, чем у людей, поэтому звери, услышав ружейный залп,
встревоживший  Уайта и  О'Грейди, на мгновение замерли, а потом благоразумно
решили удалиться от этого опасного места.
     Иной  была реакция двух  существ, лежавших в тени большого дерева. Один
из  них  был  могучий золотой лев с роскошной черной гривой,  другой же  был
человек. Он лежал на спине, а лев держал лапу на его груди.
     - Тармангани, - пробормотал человек. Лев тихо зарычал.
     -  Надо бы взглянуть, что там происходит, -  произнес человек. - Может,
сегодня, а, может, и завтра.
     Он закрыл  глаза и вновь погрузился в  сон, который  был  нарушен этими
выстрелами.  Лев зажмурился и  широко зевнул.  Затем опустил  свою  огромную
голову  и  тоже  моментально  уснул.  Неподалеку  от  них  лежал  наполовину
обглоданный  труп  зебры,  которую  они  убили  во  время  ночной охоты.  Ни
Унго-шакал, ни Данго-гиена еще не учуяли запаха мяса, поэтому они безмятежно
блаженствовали,  просыпаясь   лишь  для   того,  чтобы  отогнать  назойливых
насекомых, либо от случайного громкого крика птицы.
     Когда  майор Уайт добежал  до головы  колонны, стрельба уже стихла.  Он
увидел белых и аскари,  прячущихся за деревьями и тревожно всматривающихся в
темноту джунглей.
     На земле лежали два чернокожих  солдата,  пронзенные стрелами.  Их тела
застыли в предсмертной  судороге. Наоми Мэдисон сжалась в комочек  в  кабине
своего автомобиля, Ронда Терри стояла рядом с пистолетом в руке.
     Уайт   подбежал  к  Орману,  который  держал   винтовку  и   пристально
вглядывался в чащу.
     - Что случилось? - спросил майор.
     - Засада!  - ответил Орман.  - Эти бестии  выпустили в нас кучу стрел и
скрылись! Мы успели только мельком увидеть их.
     - Бансуто! - воскликнул Уайт. Орман кивнул.
     - Похоже, что так. Они думают, что могут напугать нас своими  паршивыми
стрелами, но я покажу этим грязным свиньям.
     - Орман,  это было  предупреждение!  Они не хотят, чтобы мы  шли  по их
территории.
     - А мне плевать на то, что они хотят. Будет так, как захочу я!
     -  Не забывайте, мистер Орман,  здесь много людей, за жизнь  которых вы
несете  ответственность,  в том  числе  две белые женщины.  Кроме  того, вас
предупреждали, что переход через страну Бансуто очень опасен.
     - Я проведу моих людей и не волнуйтесь, за все я отвечу сам!
     Голос Ормана звучал глухо, и все его поведение выдавало в нем человека,
который понимает, что он не прав, но из-за своего упрямства не желает в этом
сознаться.
     - Будь по-вашему, - ответил Уэст, - но часть ответственности лежит и на
мне. Не забывайте, что меня направили с вами в качестве советника.
     - Вот когда мне понадобится ваш совет, тогда и будете советовать.
     -  Сейчас именно  такая ситуация. Вы ничего не знаете об этих людях и о
том, что можно от них ожидать.
     -  Тот факт, что  мы были готовы к  нападению  и послали  им вслед кучу
пуль, послужит для них хорошим уроком, -  возразил Орман. - Будьте  уверены,
они больше не посмеют сунуться.
     - Хотел бы в  это поверить, да не могу. Мы не увидели ни одного из них.
Сегодняшнее происшествие  - пример их обычной  тактики  ведения  войны.  Они
никогда не нападают на открытой местности и крупными силами, просто-напросто
они будут каждый раз подстреливать несколько наших людей, и вполне вероятно,
мы никогда их не увидим.
     - Если вам так страшно, можете вернуться, -  буркнул Орман. - Я  выделю
вам грузовик и охрану.
     - Разумеется, я останусь, -  ответил Уэст. Затем он повернулся  к Ронде
Терри, которая все еще стояла с пистолетом в руке.
     -  Вам бы лучше  сесть в машину,  мисс  Терри, - сказал  он. - В кабине
будет безопаснее. Не стоит рисковать понапрасну.
     - Я  слышала, что вы  говорили мистеру Орману, - сказала  девушка. - Вы
уверены, что они и впредь будут действовать подобным образом?
     - Боюсь, так оно и случится. Это их приемы  ведения боевых действий. Не
хотелось бы пугать вас, но необходимо соблюдать осторожность.
     Девушка  внимательно  посмотрела на  два  трупа,  застывших в  странных
позах.
     - Никогда не  думала, что  стрелы убивают так быстро, -  сказала она  и
невольно вздрогнула.
     - Стрелы отравлены, - объяснил майор.
     - Отравлены? - нотки ужаса послышались в голосе девушки.
     Уайт заглянул в кабину грузовика.
     - По-моему, мисс Мэдисон в обмороке, - сказал он.
     -  Это с ней бывает! - воскликнула Ронда. Она открыла дверцу машины и с
помощью Уэста усадила актрису на сиденье. Пока Ронда оказывала первую помощь
Наоми, Орман  занялся  организацией охраны и отдавал распоряжения окружавшим
его белым участникам экспедиции.
     -  Держите  ваши винтовки  наготове. Поставим на  грузовики  по  одному
вооруженному  человеку.  Будьте  постоянно  начеку, при малейшем  подозрении
стреляйте без предупреждения! Билл и вы, Бейн, поедете вместе с девушками на
подножках их автомобилей, с вами будут  еще по аскари. Кларенс,  ступайте  в
хвост колонны и расскажите, что тут произошло, Пату. Передайте ему, чтобы он
усилил охрану и оставайтесь с ним. Майор Уайт!
     Офицер сделал шаг вперед.
     - Поезжайте к Абд аль-Хрэниэму и попросите его послать половину людей в
хвост колонны, а  вторую половину  к нам. В  случае  необходимости  их можно
будет использовать в качестве гонцов.
     Орман повернулся к пожилому мужчине.
     - Мистер Маркус, вы  и Оброски поедете в  середине колонны. Кстати, где
Оброски?
     С момента нападения его никто не видел.
     - Он был  в кабине, когда я выскочил  из автомобиля, - сказал Маркус. -
Вероятно, он снова задремал. В его глазах промелькнула лукавая усмешка.
     - А вот и он! -  воскликнул  Кларенс Нойс. Высокий, симпатичный молодой
человек с копной черных волос шел  в их сторону. В руках он держал винтовку,
а на  бедре красовалась кобура с шестизарядным револьвером. Заметив, что все
смотрят на него, он перешел на бег.
     - Где они? - закричал он. - Куда они подевались?
     - А где вы были до сих пор? - резко спросил Орман.
     - Я искал их. Я думал, что они снова вернутся.
     Билл Уэст посмотрел на Гордона З. Маркуса и слегка подмигнул ему.
     Наконец  движение  колонны  возобновилось.  Орман  находился  в  голове
отряда, в самом опасном месте, и Уэст оставался рядом с ним.
     Подобно гигантской змее, колонна прокладывала свой путь среди леса  под
скрип рессор,  шорох шин  и  приглушенный рокот  моторов. Разговоров не было
слышно, над отрядом царило напряженное, опасливое ожидание.
     Колонна  часто  останавливалась, ожидая, пока группа туземцев  прорубит
дорогу среди зарослей. Движение было мучительно медленным.
     Наконец они вышли к реке.
     -  Разобьем  здесь  лагерь,  -  решил   Орман.  Уайт  согласно  кивнул.
Организация лагеря входила в круг его обязанностей.
     Спокойно  и   деловито  он  распоряжался   расстановкой  автомобилей  и
платформ,  медленно  выползавших  из джунглей  на свободное  пространство на
берегу  реки.  Пока он отдавал  приказы, пассажиры стали выходить из  машин,
чтобы немного поразмяться. Орман  присел  на подножку  грузовика и отхлебнул
глоток  виски. Наоми опустилась  рядом и закурила. Она испуганно поглядывала
на  лес  за  своей спиной  и на еще более таинственную  мрачную полосу леса,
простиравшегося на другом берегу реки.
     -  Как я хочу поскорее выбраться  отсюда,  Том, - сказала  она. - Давай
вернемся, пока нас тут всех не перебили.
     - Я сюда не  за этим приехал, -  ответил Орман.  - Меня послали сделать
фильм, и я его сделаю чего бы это мне ни стоило!
     Она придвинулась ближе и прижалась к нему всем телом.
     - О,  Том, если ты любишь меня, ты увезешь меня отсюда.  Мне страшно. Я
чувствую, что  скоро погибну. Если не от  лихорадки, то  от этих отравленных
стрел.
     - Пойди поплачься своему человеку-льву,  - сказал Орман, ухмыльнувшись,
и сделал еще один глоток.
     -  Не  будь  таким  несносным,  Том.  Ты  ведь  знаешь,  что я  к  нему
равнодушна. Кроме тебя у меня никого нет.
     - Ладно-ладно, я  все  знаю,  даже  если тебе  кажется, что я ничего не
замечаю. Ты думаешь, я слепой, не так ли?
     - Нет, ты не  слепой, - со злостью воскликнула она, - ты просто пьяный.
Я...
     Выстрел, раздавшийс