Он послал стрелу,  целясь  в  ногу Искандера,  и лишь  слегка  задел ею
туземца. Четверо других  тоже были ранены  первыми  же стрелами, выпущенными
белыми людьми. Двое  остальных остановились, но  двое  продолжали наступать,
вопя, словно демоны.
     Тарзан  вогнал по стреле в  сердце каждого.  Они  были слишком  близко,
чтобы можно было пощадить их, как он  пощадил  Искандера, настолько  близко,
что один из них упал ничком, почти касаясь ног Тарзана.
     Он повернулся к Корри.
     - Скажите им, что, если они бросят  свое  оружие и поднимут руки, мы не
будем их убивать.
     После  того,  как   девушка  перевела  это  обращение,  туземцы  угрюмо
заворчали, но не бросили оружие и не подняли руки.
     - Вставьте  стрелы  в  луки  и медленно двигайтесь  вперед,  - приказал
Тарзан своим товарищам. - При первом же подозрительном движении - стреляйте!
     -  Вы подождите здесь,  Корри,  - попросил  Джерри.  -  Там  может быть
опасно.
     Она  улыбнулась  ему, но  не послушалась. Тогда  он встал перед  ней  и
загородил  ее собой.  Тарзан вставил длинную  стрелу  в  свой  тяжелый лук и
прицелился в сердце Искандера, затем прошептал что-то Корри.
     - Он считает до десяти, - объяснила туземцам  девушка. - Если вы все не
бросите  на землю оружия и  не поднимите руки  вверх  прежде, чем он  кончит
считать, он застрелит вашего начальника, а потом убьет остальных.
     Тарзан начал считать  вслух, Корри переводила. Когда он дошел до  пяти,
Искандер  сдался. Взглянув в  серые  глаза стоявшего  перед ним  гиганта, он
испугался, другие последовали его примеру и тоже сдались.
     -  Розетти, - сказал Тарзан, - соберите их оружие  и  возьмите  обратно
наши стрелы. Мы будем держать их под прицелом.
     Розетти  собрал  сначала  оружие,  потом выдернул  стрелы из  тел  пяти
туземцев,  которые были  ранены,  но  не убиты.  С  мертвыми  он  был  менее
деликатен.
     -  Скажите им, Корри,  чтобы они  забирали  своих  мертвецов  и уходили
отсюда. А если они снова будут надоедать нам, мы всех их перестреляем.
     Корри перевела, а затем добавила уже от себя:
     - Этот  человек,  который  говорит с вами - необыкновенный. Вооруженный
только ножом, он прыгнул на спину тигра и убил  его. Если вы хотите жить, вы
послушаетесь его.
     - Одну минуту, Корри,  -  обратился к ней Джерри. - Спросите у них,  не
видели  ли   они   какого-нибудь  американского   летчика,   прыгнувшего   с
поврежденного самолета, или может быть слышали о таком.
     Корри  спросила об этом у  Искандера и получила  угрюмый  отрицательный
ответ.
     Вождь встал  и отдал приказ  своим людям. Никто из них не был  серьезно
ранен.
     Они подняли мертвых и пошли, но Искандер остановил их, потом повернулся
к Тарзану.
     - Вы разрешите нам взять свое оружие? Корри перевела.
     - Нет!
     Этот ответ, казалось, не нуждался ни в переводе, ни в объяснениях.
     Вождь снова посмотрел в серые глаза гиганта, который убил тигра, теперь
лежавшего на  тропе,  и  то, что  он  увидел  в них, испугало его.  "Это  не
человеческие глаза, - подумал он. - Это глаза тигра".
     Проворчав по-малайски проклятье,  он  приказал  своим  людям  двигаться
вперед.
     -  Нам нужно было убить их всех, - сказал Шримп. - Они  расскажут о нас
желтобрюхим, и те узнают, где нас искать.
     -  Если следовать вашей  логике,  -  возразил Тарзан,  -  то  мы должны
убивать каждого человека, который встретится нам на пути. Любой из них может
рассказать о нас японцам.
     -  Вы считаете, что  людей  убивать нельзя? Тарзан отрицательно покачал
головой.
     - Даже японцев?
     - Здесь есть разница. Мы воюем с ними. Не из ненависти,  не из мести  и
без особого удовольствия, но я убью каждого  японца, которого смогу, пока не
кончится война. Это мой долг.
     - У вас нет ненависти к ним?
     - Нет, - сказал Тарзан. - Я могу вспомнить, что только один раз в жизни
я почувствовал ненависть  и  убил из  мести -  Кулонгу, сына Мбонги. Он убил
Калу, мою приемную мать. Она  была единственным созданием на свете,  которое
любило меня  и которое  любил  я. Я считал ее  тогда своей родной матерью. Я
никогда не раскаивался в этом убийстве.
     Пока они  разговаривали,  Корри готовила ужин.  Джерри помогал ей.  Они
жарили  на огне  у входа  в пещеру фазанов и оленину.  Бубенович  осматривал
оружие, оставленное туземцами.
     -  Почему  вы спросили  у  этих  бандитов,  не слыхал ли кто из них  об
американских летчиках, которые приземлились  недавно?  -  спросила  Корри  у
Джерри.
     -  Двое из  моей команды,  о которых известно, что они  выпрыгнули,  не
обнаружены - радист и  стрелок, Дуглас и  Дэвис.  Мы разыскивали  их,  но не
смогли  обнаружить следов. Мы нашли лишь тело лейтенанта  Барнхэма,  парашют
которого не раскрылся. Мы  считали, что если и у них парашюты не раскрылись,
то мы должны были их найти поблизости. Мы все прыгнули  в течение нескольких
секунд.
     - Сколько же вас было?
     - Одиннадцать. Девять  человек  команды, полковник Клейтон и  фотограф.
Мой  бомбардир остался на базе, потому что заболел. Да он и  не нужен был. У
нас  не  было  бомб,  и  мы выполняли  только  задание по  рекогносцировке и
фотографированию объектов.
     - Подождите, - сказала Корри. - Здесь четверо из вас. Лейтенант Барнхэм
- это пятый. Двое пропало без вести. Всего семь человек. Что  же случилось с
остальными четырьмя?
     - Убиты во время боя.
     - Бедные парни!
     - Страдает не только тот, кто убит, но и те, кто остался дома, страдают
не меньше - родители, девушки, друзья.  Для них же, может быть, и лучше было
погибнуть. В конце концов, здесь сущий ад, - прибавил он горько, - и те, кто
избежали этого, пожалуй, счастливее нас.
     Она дотронулась до его руки.
     - Не  надо так переживать. Еще может быть много счастья в мире для вас,
для всех нас.
     - Это были мои друзья, и они были очень молоды. Они должны были уходить
из горящего ада. Это несправедливо. Тарзан говорит, что нехорошо ненавидеть,
и я  знаю, что он прав. Но  я все  же ненавижу  и  тех бедных  подневольных,
которые стреляли в нас, и в которых стреляли мы. Я хочу ненавидеть их.  Я не
такой философ, как вы и Тарзан. Я часто упрекаю себя за то, что недостаточно
сильно их ненавижу.
     Джерри видел, какой ненавистью загорелись ее глаза, и подумал, какие же
ужасные вещи  ей  пришлось пережить, что такие сильные  чувства  возникли  в
сердце  девушки, по природе  своей доброй и милой. Он повторил  ту же фразу,
которую она только что говорила ему:
     - Не надо так переживать.
     -  Вы никогда не  видели свою  мать, затравленную  до смерти, и  вашего
отца, заколотого штыками желтых зверей. Если бы вы видели и не возненавидели
их, вы были бы недостойны называться человеком.
     - Пожалуй, вы правы, - сказал он.
     Он пожал ей руку.
     - Бедная девочка.
     -  Не жалейте  меня,  - проговорила  она почти  сердитым тоном. - Я  не
плакала тогда и не плакала позже, но, если вы будете меня жалеть, я заплачу.
     Сделала ли  она ударение на слове "вы"? Он решил,  что сделала,  хотя и
еле заметное.
     Вскоре весь  маленький отряд собрался вокруг  костра. Тарелками служили
широкие  листья,  вилками  -  заостренные бамбуковые  щепки,  и,  конечно, у
каждого был свой нож. Они пили из тыквенных сосудов.
     Кроме фазанов и оленины, у них были фрукты и жареные семена дуриана. Им
жилось не так уж плохо в этой стране изобилия.
     - Подумайте о бедных "собачниках" там на  базе,  -  сказал Шримп. - Они
питаются консервированным месивом из  мяса и  овощей  и другой  подобной  же
гадостью.
     - Я поменялся бы с любым из них сию же минуту, - заметил Джерри.
     - Что такое "собачники"? - спросила Корри.
     - Ну, я думаю,  первоначально  это означало то же, что "пехотинец",  но
потом стало прозвищем каждого, призванного в армию, - объяснил Джерри.
     - Каждого джи-ай, то есть американского солдата, - добавил Шримп.
     -  Какой  странный язык! - воскликнула Корри.  - А  я думала, что  знаю
английский!
     -  Оставайтесь с нами, Корри,  и мы усовершенствуем ваш американский  и
испортим ваш английский. Джерри засмеялся.
     - Если вы обратите особое внимание на лексикон сержанта Розетти, то они
оба будут испорчены, - вставил свое слово Бубенович.
     -  Почему  тебе  не нравится  мой  американский  язык, умник? - спросил
Шримп.
     - Мне кажется, что сержант  Шримп  остроумный  человек, - вступилась за
него Корри. Розетти густо покраснел.
     - Раскланивайся, остряк. Бубенович засмеялся.

ГЛАВА IX
     Перед ужином Тарзан срезал  с огромного дерева  два широких куска коры.
Куски  коры  были  не менее  дюйма  толщиной, упругие и крепкие.  Из них  он
вырезал  два  диска  приблизительно  в  шестнадцать  с  половиною  дюймов  в
диаметре. По краю каждого диска он вырезал  шесть глубоких бороздок, оставив
между ними пять выпуклостей. Сидя  у  костра,  Корри, Джерри  и остальные  с
интересом наблюдали за его работой.
     -  Что это за  дьявольские  штуки вы делаете? - не  выдержал,  наконец,
пилот. - Они походят на круглые плоские ступни с пятью пальцами.
     - Благодарю  вас,  - ответил  Тарзан.  - Не  знал, что  я такой хороший
резчик. Эти "штуки" предназначаются для того,  чтобы обманывать врагов. Я не
сомневаюсь, что этот негодяй очень скоро вернется сюда с японцами. Туземцы -
хорошие  следопыты,  и они  очень хорошо знакомы с  нашими следами.  А следы
самодельных  сандалий  без  труда  различит  даже самая  большая  бестолочь.
Поэтому мы должны стереть их. Для этого  мы пойдем в  лес сначала  в  другом
направлении, в котором мы действительно собираемся  пойти,  и оставим следы,
по которым сразу же распознают  наш отряд. Потом мы вернемся назад  в лагерь
через кустарник, где можем идти,  не оставляя отпечатков, и начнем  наш путь
по  тропе,  по которой  и намеревался  идти наш отряд.  Трое из  нас пойдут,
каждый  ступая точно в отпечаток ноги  идущего впереди.  Я  понесу Корри  на
руках.  Для  нее будет  утомительно  делать  мужские  шаги.  Бубенович будет
замыкать  шествие, привязав эти планки к своим  ногам. Он будет наступать на
каждый отпечаток ноги, который сделаем мы. И таким  образом мы оставим после
себя лишь следы, похожие на отпечаток ног слона.
     - Черт побери! - воскликнул Розетти. - Но у слона ведь не такие большие
ноги.
     -  Я не  вполне  уверен относительно  индийских  слонов,  -  согласился
Тарзан. - Но окружность передних  ног  африканского слона равняется половине
высоты животного в плечах. Таким образом, эти отпечатки соответствуют высоте
слона,  равной  приблизительно девяти  футам. К несчастью,  Бубенович  весит
много  меньше слона, так  что следы будут не так похожи, как хотелось бы. Но
будем  надеяться,  что  туземцы  вообще не  будут обращать внимания на следы
слона, а будут заняты поисками наших. Если они все же присмотрятся, то очень
удивятся,  увидев  следы  двуногого слона. Вы, Джерри, будете  сегодня нести
первую  вахту -  два с половиной часа.  Шримп будет последним  - от  трех до
шести. Спокойной ночи!
     На следующее утро они поднялись рано. Проглотив  холодный  завтрак, они
проложили  ложный след, а  сами отправились в  противоположном  направлении.
Замыкая шествие, Бубенович со всей силой наступал на отпечатки ног того, кто
шел впереди него.
     К концу мили,  которую Тарзан  считал необходимым пройти для маскировки
их следов, это был уже довольно усталый  "слон". Он присел на обочине тропы,
снял свои громоздкие "ноги" и отбросил их в сторону. Но Тарзан тут же поднял
их и швырнул подальше в чащу кустарника.
     - Это  было  трудное поручение, сержант, но  вы наиболее  подходили для
этого.
     - Я могу нести Корри...
     - А ведь этот человек имеет жену и ребенка! - проворчал Шримп.
     -  У  полковника больше  прав - он старше  чином! - возразил  Бубенович
Джерри.
     - О, нет! - воскликнул Тарзан. - Просто  я не мог доверять охрану Корри
волкам.
     Корри рассмеялась, глаза у нее блестели.
     Ей нравились эти американцы с  их странными  шутками и пренебрежением к
условностям.  Англичанин, хоть  и  более  сдержанный, очень  подходил  к  их
компании. Джерри говорил ей,  что он лорд, но сама его личность произвела на
нее гораздо большее впечатление, чем титул.
     Внезапно Тарзан поднял голову и втянул воздух ноздрями.
     - Поднимайтесь на деревья, - сказал он.
     - Кто-нибудь идет? - спросила Корри.
     - Да, один из  "родственников"  сержанта -  с двумя парами конечностей.
Это одинокий самец. Иногда такие бывают свирепы.
     Он  подсадил   Корри  на  свисавшие  ветви,  в   то  время  как  другие
вскарабкались  на  соседние  деревья.  Тарзан  улыбнулся:   они  становились
довольно ловкими. Сам он продолжал стоять на тропе.
     - Вы ведь не собираетесь оставаться там? - спросил его Джерри.
     - Некоторое время.  Я люблю слонов. Они мои друзья. Большинство из  них
любят меня. Я узнаю заранее, если он захочет напасть на меня.
     - Но это не африканские слоны, - настаивал Джерри.
     - Индийские  слоны не такие дикие, как  африканские,  и я хочу провести
эксперимент. У  меня  есть теория. Если  она окажется неправильной,  я успею
спастись  на  деревьях.  Всегда  видно, когда  слон  собирается напасть:  он
поднимает  уши,  изгибает  хобот  и   начинает  трубить.  Теперь  держитесь,
пожалуйста, на деревьях, не разговаривайте и не шумите. Он уже приближается.
     Четверо  человек  на  деревьях  застыли  без  движения  и  стали  ждать
появления  слона. Корри боялась за  Тарзана. Джерри считал глупостью идти на
такой риск, а Шримп хотел иметь в такой момент автомат.
     Вдруг на  тропе  показался огромный  корпус животного.  Когда маленькие
глазки увидели Тарзана, животное остановилось.
     Тотчас же уши его поднялись, а хобот изогнулся вверх.
     Он готовился  к нападению. Эта мысль возникла у всех четверых, сидевших
на деревьях.
     Губы Корри двигались. Они беззвучно повторяли мольбу:
     - Скорее, Тарзан! Скорее!
     Наконец Тарзан заговорил. Он  использовал язык, который,  как он верил,
был  общим  для  большинства  зверей  - материнский  язык  великого  племени
обезьян. Немногие  могут  говорить  на нем, но он знал, что многие  понимают
его.
     - Йо, Тантор, Йо! - сказал он.
     Слон раскачивался  из  стороны в сторону.  Он  не затрубил,  а уши  его
медленно опустились, и хобот распрямился.
     - Йод! - произнес Тарзан.
     Большой  зверь поколебался  один момент, потом  пошел  по направлению к
человеку.  Он  остановился перед ним,  его хобот вытянулся и начал ощупывать
тело  человека. Корри вцепилась в ветку дерева, чтобы удержаться от падения.
Она  теперь  поняла, почему  некоторые женщины  в  момент большого  волнения
падают в обморок.
     Тарзан погладил хобот слона и тихо прошептал что-то.
     - Абу Тандала! - приказал он.
     Слон встал на  колени.  Тарзан обвил хобот  вокруг  своего тела и вновь
приказал:
     - Нала бьят!
     Тантор поднял его и посадил себе на голову.
     -  Уинк!  -  скомандовал Тарзан.  Слон  двинулся по  тропе, пройдя  под
деревьями, где сидели четверо пораженных людей.
     - Нам пора отправляться, - сказал Тарзан. Все слезли с деревьев.
     Джерри был раздражен  тем,  что  он считал "эгоистическим" выставлением
напоказ мужества и отваги.
     - Какая польза от такого риска? - спросил он резко.
     - Живя в лесу  бок  о  бок с дикими  зверями,  нужно  много знать, если
хочешь выжить, - объяснил Тарзан. - Эта страна  незнакома мне. В моей стране
слоны - мои друзья и неоднократно спасали мне жизнь. Я хотел узнать характер
слонов здесь и проверить,  могу ли я диктовать им свою волю, как я делал это
дома. Возможно, что через несколько дней вы будете рады, что я  выяснил это.
Есть, конечно, шанс, что я больше  никогда не увижу этого слона, но если  мы
встретимся,  то  он узнает меня, и я узнаю  его.  У Тантора,  как  и у меня,
хорошая память и на друзей, и на врагов.
     - Простите, что  я так сказал,  -  извинился Джерри, - но  мы все очень
испугались, глядя на вас.
     - Для  меня  почти  не было риска, - возразил Тарзан, - но не вздумайте
это сделать сами.
     - Почему? - спросил Бубенович.
     -  Он может  распороть  вас  бивнями, растоптать  ногами  и  разбросать
месиво, которое было раньше вами, по лесу.
     Корри содрогнулась. Шримп покачал головой.
     - А я-то кормил их в зоопарке земляными орехами!
     Вскоре они  достигли леса с огромными и величественными прямоствольными
деревьями, оплетенными гигантскими ползучими растениями, виноградными лозами
и  громадными  воздушными  растениями,  которые  образовывали  непроницаемый
балдахин.  Тусклый   свет,  кафедральная   перспектива,  таинственные  звуки
подавляли настроение  всех,  кроме  Тарзана. Они  брели  молча,  стремясь  к
солнечному свету.
     За  поворотом  звериной  тропы  они  внезапно  вышли  к  ослепительному
солнечному свету. Лес неожиданно кончился у края ущелья.  Внизу лежала узкая
долина,  грунт которой был сложен  из туфовых и  известняковых  образований,
прорезанных речкой, которая шумно  бежала вдоль берегов. Это была прелестная
долина, зеленая и усеянная деревьями.
     Тарзан тщательно осмотрелся.  Здесь не было признаков человека, и мирно
паслись  несколько оленей. Но  его острые  глаза  разыскали черное пятнышко,
почти неразличимое в густой тени дерева. Он указал на него другим.
     - Остерегайтесь его. Он гораздо опаснее, чем Тантор, а иногда даже, чем
тигр.
     - Кто это? Водяной буйвол? - спросил Джерри.
     - Нет. Это Буто-носорог.  Зрение  у него очень слабое, но слух и  чутье
исключительные. У него опасный  и  переменчивый  нрав. Обычно он убегает  от
человека. Но вы  никогда не  можете  быть уверены,  как он себя поведет. Без
всякого вызова он  может  с оглушающим ревом  помчаться на  вас с  быстротой
хорошей лошади, и если догонит, то проткнет и подбросит вас.
     - Здешние носороги не такие, - возразила на  это Корри.  - У них  бивни
расположены ниже, и они используют их вместо рога.
     -  Возможно,  -  согласился Тарзан.  - Но я  имел в  виду  африканского
носорога.
     Тропа резко поворачивала  направо, к краю обрыва и, петляя,  спускалась
вниз, узкая и очень опасная. Все были рады, когда достигли долины.
     - Стойте здесь, - сказал Тарзан, - и старайтесь не производить никакого
шума. Я хочу поймать одну из антилоп. Отсюда до Буто не дойдет ваш запах, и,
если вы будете стоять тихо, он не услышит вас. Эти кусты скроют меня, пока я
дойду до пастбища.  Если я  поймаю антилопу, то  пойду направо вниз по реке,
где тропа  пересекает  ее.  Вы можете идти туда  и встретиться со  мной там.
Тропа проходит  приблизительно в ста ярдах от Буто. Если он почует ваш запах
или услышит вас и поднимется на ноги, не двигайтесь, пока он не направится к
вам, затем спасайтесь на деревьях.
     Тарзан припал к  земле и бесшумно пополз  в высокой  траве. Ветер дул в
направлении  от  стада  антилоп  к  носорогу  и  не  доносил до  них  запаха
пришельцев. Однако, когда  Тарзан достиг стада, а его друзья подошли к реке,
ветер изменил направление.
     Тарзан исчез из поля  зрения тех,  кто  дожидался его у подножия утеса.
Они удивлялись, как он мог  найти укрытие там, где,  казалось,  его не было.
Пока все шло согласно разработанному плану, но вдруг они увидели,  что вожак
стада антилоп  поднял  голову  и  оглянулся  назад,  затем  все  животные  с
быстротой молнии помчались почти на них. Тарзан  поднялся из травы и прыгнул
на молодого бычка. Его нож  сверкнул  на  солнце, и  оба  упали,  исчезнув в
траве. Внимание четверых наблюдателей было поглощено этой примитивной драмой
- первобытный охотник, убивающий свою добычу. Наконец Джерри сказал:
     - Черт возьми!
     -  Смотрите! -  вдруг  воскликнул  Шримп,  указывая  пальцем  в  другую
сторону.
     Они оглянулись и увидели Буто, настороженно вскочившего на ноги.
     - Не двигайте