авно потерянным  братом, когда пришли
так неожиданно.
     - У меня такое же чувство, будто я знал вас всю жизнь и...
     Он поколебался.
     -  Я  не смогу жить  без  вас в  будущем.  Он немного покраснел,  когда
говорил последние слова.
     Девушка посмотрела на него с улыбкой, с теплой понимающей улыбкой.
     - Прекрасно, что вы сказали мне все это, - проговорила она. - Это можно
принять за объяснение,  не так  ли? -  добавила  она с  веселым  дружелюбным
смехом.
     Он потянулся через стол и положил свою руку на ее.
     - Примите,  как  объяснение, - подтвердил  он.  - Я  не  умею  говорить
подобные вещи.
     - Но  это несерьезно, - сказала она.  -  Ведь  мы совсем не  знаем друг
друга.
     - Я  всегда знал вас!  -  ответил  он. -  Я  думаю, что мы вместе  были
амебами еще в первый докембрийский период.
     -  Ну, вы просто меня скомпрометировали  сейчас, - воскликнула она. Она
засмеялась.
     - Я уверена, что в то время еще не было девушек. Я надеюсь, что вы были
весьма воспитанной амебой. Вы не целовали меня, не так ли?
     -  К  несчастью,  у амеб  нет рта,  -  парировал  он,  -  но  благодаря
нескольким миллионам лет эволюции я излечился от этого дефекта.
     - Давайте снова будем амебами, - предложила она.
     - Нет, - ответил он, - потому что я не смогу вам сказать, что я...
     Он запнулся и покраснел.
     -  Пожалуйста,  не  говорите  ничего,  -  закричала  она.  -  Мы  такие
прекрасные друзья, не надо портить нашей дружбы.
     - Неужели это бы испортило наши отношения? - спросил он.
     - Я не знаю. Возможно. Я боюсь.
     - Неужели мне никогда нельзя будет сказать вам это? - спросил он.
     - Может быть, потом, когда-нибудь, - проговорила она.
     Неожиданный  выстрел  вдалеке прервал  их  разговор.  Черные  в  лагере
мгновенно   насторожились.  Многие  вскочили   на  ноги,  и  все  напряженно
прислушивались к звукам таинственной встречи вооруженных людей.
     Мужчина и девушка  услышали, как вождь  говорил со своими собратьями на
африканском диалекте.  В  его поведении не было и признаков тревоги. Говорил
он  тихо, но отчетливо. Было  ясно,  что он отдавал приказания.  Люди быстро
пошли к своим палаткам.
     Чуть позже леди Барбара увидела, что мирный лагерь преобразился. Каждый
мужчина  вооружился.  Как  по волшебству,  у  каждого черного  оказалось  по
современному ружью и патронташу  с патронами. Головные уборы из белых перьев
приводились в порядок, и белая  краска  накладывалась  на  лоснившуюся кожу.
Смит подошел к вождю.
     - Что случилось? - спросил он.
     - Я не знаю,  господин, - ответил черный. - Но мы должны быть готовы ко
всему.
     - Появилась какая-то опасность? - продолжал расспрашивать белый.
     Вождь выпрямился, приняв величественную позу.
     - Разве нас тут нет? - спросил он. - Вам нечего бояться.

     Иезабель и Стрелок медленно брели в направлении далекого  пруда и  мяса
кабана,  идя по дну впадины, которая была входом в небольшой каньон, ведущий
к холмам.
     Они страшно устали. Рана на голове Стрелка болела. Но тем не менее, они
были счастливы. Взявшись за руки, они волочили свои натруженные ноги  к воде
и пище.
     - Черт возьми, крошка, - сказал Денни. - Как интересно  устроен мир. Ты
только представь себе, если бы я не встретил старика Смита на борту корабля,
я бы никогда не встретил тебя. Я  припрятал  кое-какие  деньжонки, крошка, и
когда мы выберемся из этого  ада,  то уедем куда-нибудь, где  никто не знает
меня, и я  начну все снова. Я куплю гараж или заправочную станцию, и  у  нас
будет  маленькая квартира.  Черт побери, мне  так много надо будет  показать
тебе.  Ты даже не  знаешь, что  ты еще не  видела:  кино,  железную  дорогу,
пароходы. Ты ничего не видела, и никто тебе ничего не покажет, кроме меня.
     - Да, Денни, - сказала Иезабель, - это будет замечательно.
     Она снова взяла его за руку.
     Внезапно они остановились при звуке ружейного выстрела впереди.
     - Что это? - спросила Иезабель.
     - Это, должно быть, из деревни, - сказал Денни. - Нам лучше спрятаться.
     Он потянул ее к низкому кустарнику.
     Они лежали там, прислушиваясь к крикам и выстрелам, которые доходили до
них оттуда, где Тарзан боролся за свою жизнь и свободу с сотней противников.
     Через некоторое время шум стих, а чуть позже они услышали топот копыт.
     Звук усилился  и  приближался. Денни и Иезабель  старались прижаться  и
стать  как  можно меньше за маленьким кустом,  который  служил им  укрытием.
Бандиты  пересекали  низину как  раз  над  ними,  когда  неожиданно один  из
отставших грабителей обнаружил их. Его крик, привлекший внимание других, был
передан вперед,  пока он не достиг  ушей нового вожака, и вот уже  вся банда
возвратилась, чтобы узнать, что нашел их соплеменник.
     Бедный  Стрелок  и Иезабель.  Их счастье было таким коротким.  Их новое
пленение  было таким унизительным. Сломленные и подавленные, они вскоре были
на пути в деревню под стражей двух  черных головорезов. Связанных по рукам и
ногам, их  бросили в хижину, ранее  занимаемую Капиетро,  оставив без пищи и
воды на куче грязных половиков и тряпья, которые валялись на полу.
     Около  них  лежало  тело  итальянца,  которое его компаньоны,  торопясь
поймать убийцу, не успели убрать.
     Он лежал  на спине, уставившись  мертвыми глазами  в потолок. Никогда в
жизни Денни Патрик так не падал духом, как сейчас. Может быть, это произошло
потому, что  никогда в жизни он не был так счастлив, как в тот короткий  миг
встречи с Иезабель.
     У него пропала всякая надежда на будущее, так как он опасался,  что без
тех двух людей он не сможет заключить сделку с этими черными невежественными
людьми о  выкупе, который  бы  он  с  радостью  заплатил,  чтобы  освободить
Иезабель и себя.
     -  Вот вам  и  гараж,  и заправочная станция,  и  квартира, - сказал он
печально. - Все уплыло, но ты со мной.
     - Да, я с тобой, - подтвердила золотоволосая девушка. - А остальное мне
безразлично.
     -  Это  прекрасно,  крошка.  Но  от  меня  мало толку.  Я  связан,  как
рождественский подарок. Шикарную постель они мне приготовили. Такое чувство,
как будто лежишь на кухонной плите.
     Он перекатился на бок ближе к Иезабель.
     -  Так  будет  лучше,  -  сказал  он.  -  Интересно,  чего  они  ко мне
привязались?
     - Может  быть,  твой  друг  придет  и  освободит  нас?  -  предположила
Иезабель.
     - Кто? Смит? Чем он освободит нас? Детским пистолетом?
     - Я думала о другом, о котором ты мне рассказывал.
     - О, Тарзан! Если  бы  он знал, что мы  здесь, он бы  пришел и раскидал
этот хлам одной рукой  и  выбросил бы всю банду за забор. Жаль, что его нет.
Это единственный настоящий парень, без всяких "но".
     В это время в хижине  на окраине деревни находился тот, кого так  желал
видеть Стрелок, связанный как Стрелок и такой же беспомощный. Он постоянно и
упорно пытался расслабить ремни, связывавшие его запястья.
     Долгий  путь  подходил к  концу,  а  гигант  не оставлял своих  попыток
освободиться.
     Ремни были прочные и хорошо закреплены, но мало-помалу он почувствовал,
что они ослабевают.
     К вечеру новый вожак возвратился  с отрядом, который искал Стабуха. Они
не нашли его, но обнаружили лагерь лорда Пасмора, и сейчас бандиты обсуждали
план нападения на него.
     Они  подъехали к лагерю  недостаточно близко, и потому не узнали, какое
количество вооруженных туземцев было в лагере.
     Но они увидели Смита и  леди Барбару  и  будучи уверенным, что в лагере
больше белых нет, колебались, нападать  на  лагерь  или  нет, так как завтра
намеревались направиться в обратный путь в Абиссинию.
     - Мы убьем  белого, который у нас сейчас, - сказал вожак и возьмем двух
девчонок и Тарзана. За него дадут хороший выкуп, а за девчонок хорошую цену.
     - А  почему  бы не  оставить  девчонок для  себя?  -  предложил один из
грабителей.
     - Мы продадим их! - отрезал вожак.
     -  Кто ты такой, чтобы приказывать нам, как поступать? - спросил тот же
бандит. - Ты не вожак.
     - Да, ты не вожак, - прорычал второй бандит, поддержавший первого.
     Новоявленный  вожак  подскочил,  как  разъяренная  кошка,  ко   второму
бандиту, еще не знавшему о его намерении. На мгновение нож блеснул в пламени
костров и пал с ужасной силой на голову жертвы.
     - Так кто я? - повторил убийца. Он вытер окровавленное острие об одежду
убитого им человека.
     - Я - вожак!
     Он посмотрел кругом на угрюмые и злые лица.
     - Есть еще кто-нибудь, кто хочет сказать, что я не вожак?
     Возражений не последовало. Нтейл остался вожаком банды.
     А внутри  хижины вот уже  целый день лежал  связанный, без воды  и пищи
человек-обезьяна, пытавшийся ослабить ремни. Через минуту он развязал ноги.
     С тихим рычанием  он  поднялся  и подошел к дверному  проему. Перед ним
простиралась  деревня. Он видел,  как бандиты  сидели,  ожидая,  когда  рабы
приготовят  пищу. Неподалеку находился забор. Они, должно быть, увидят  его,
если он подбежит к нему. Ну и пусть.
     Он исчезнет, пока они одумаются.  Возможно, в него и выстрелят. Но этим
утром они стреляли в него много раз, и ни одна пуля не задела его.
     Он вышел из хижины,  и в тот же самый момент чернокожий вышел из хижины
рядом  и  увидел  его.  С  криком,  предупреждавшим  его  собратьев, человек
бросился на пленника. Сидевшие у костров вскочили на ноги и побежали к ним.
     Иезабель и Денни в своей хижине-тюрьме слышали суматоху и гадали о том,
что же происходило.
     Человек-обезьяна схватил  черного,  который  пытался остановить его,  и
использовал его, как щит, быстро отступая к забору.
     -   Не  двигайтесь!  -  приказал  он  приближавшимся  бандитам   на  их
собственном диалекте. - Не двигайтесь или я убью этого человека.
     - Пусть он убьет его, - прорычал Нтейл.  -  Он не стоит выкупа, который
мы теряем.
     Подбадривая криком  своих сторонников, он быстро ринулся  вперед, чтобы
перехватить человека-обезьяну.  Тарзан был уже около  частокола, когда Нтейл
бросился на него.  Тарзан схватил сопротивлявшегося черного, поднял его  над
головой и  швырнул в вожака. Когда оба упали, он подбежал к  забору. Подобно
обезьяне,  он  быстро  вскарабкался на высокий  барьер. Несколько  выстрелов
сопровождали его,  но  он уже был  на земле  с  обратной стороны и  исчез  в
сумерках наступавшей ночи.
     Длинная  нескончаемая  ночь плена тянулась,  Иезабель и  Стрелок лежали
так,  как были брошены без воды и пищи, а молчаливое тело Капиетро  смотрело
вверх.
     - Я бы ни с кем так не обращался, даже с крысой, - сказал Стрелок.
     Иезабель поднялась на локте.
     - Почему бы нам не попробовать?
     - Что? - спросил Денни. - Я готов на все!
     - То, что ты сказал  о крысе, навело меня на одну мысль, - сказала она.
- На земле Мидиан много крыс. Иногда мы ловим их. Они очень хороши для пищи.
Мы ставим  ловушки, но, если мы  не убиваем их сразу же, как только поймаем,
они  прогрызают  себе  путь  к свободе.  Они  перегрызают  веревки, которыми
связаны ловушки.
     - Ну,  и что из этого? - спросил Денни. - Что ты  хочешь  сказать? Я не
понимаю. У нас нет крыс, а  если бы мы и имели их, я не думаю, что я стал бы
их есть, крошка. И я не знаю, чем бы они помогли нам в нашем положении.
     - Мы  похожи на  крыс, Денни, - сказала она.  - Разве  ты не видишь? Мы
тоже можем прогрызть себе путь к свободе.
     -  Ну, крошка, -  сказал Денни,  - если  ты хочешь прогрызть стену этой
хижины, валяй, грызи. А я буду искать шансы выйти через дверь.
     - Ты не понял, Денни, - настаивала Иезабель. -
     Я имею в виду, что могу перегрызть веревки, которыми связаны твои руки.
     - Черт побери, крошка! - воскликнул  Денни. - Какой же я глупец! А я-то
всегда считал себя умным парнем.
     -  Я хочу, чтоб ты позволил мне попытаться  перегрызть веревки. Неужели
ты не понимаешь, о чем я говорю?
     - Конечно,  крошка.  Но  я  буду  делать это первым. Мои  зубы  крепче.
Подкатывайся сюда и я начну. Когда ты будешь свободна, ты развяжешь меня.
     Иезабель скатилась  на живот, а он принял  такое положение,  чтобы  мог
достать  ремни на ее запястьях зубами. Он приступил к работе с  желанием, но
вскоре ему  стало ясно, что это дело гораздо труднее, чем он предполагал. Он
понял  также,  что  очень  ослаб  и устал.  Но,  хотя ему часто  приходилось
останавливаться,  чтобы  передохнуть,  он  не  сдавался. Однажды,  когда  он
отдыхал,  он поцеловал маленькие руки, которые  пытался освободить.  Это был
нежный, благоговейный  поцелуй,  совершенно  несвойственный  для  Денни.  Но
любовь  - странная сила,  и когда она загорается в груди мужчины  к чистой и
добродетельной женщине, она всегда делает его немного нежнее и лучше.
     Рассвет сменил темноту  хижины, Стрелок все еще перегрызал ремни, и ему
казалось, что это никогда не кончится.
     Капиетро лежал,  уставившись в потолок,  его  мертвые  невидящие  глаза
закатились, так он и лежал  все  долгие  ночные  часы.  Бандиты двигались по
деревне.  День  предстоял  трудный.  Рабы  приготовляли   грузы  с  лагерным
снаряжением и награбленной добычей, которые они должны были тащить на север.
Воины спешили  с завтраком, так  как им еще  нужно  было осмотреть  оружие и
лошадей перед  тем, как  отправиться в  последний рейд на лагерь английского
охотника.
     Нтейл, вожак, ел у костра своей любимой жены.
     -  Торопись,  женщина,  -  сказал он.  - У меня  еще  есть работа перед
выездом.
     - Ты сейчас вожак, - напомнила она ему. - Пусть работают другие.
     - Это мне надо сделать самому, - ответил черный.
     - Что же это за важная работа, что я должна торопиться? - спросила она.
     - Я убью белого человека и приготовлю девчонку к путешествию, - ответил
он. - Дай-ка для нее пищи. Она должна покушать, а то умрет с голода.
     - Пусть умрет, - ответила женщина. - Я  не хочу, чтобы она была с нами.
Убей их обоих.
     - Заткнись! - прошипел человек. - Я вожак.
     - Если ты  не убьешь  ее,  то я убью, - сказала  женщина. - Я  не  буду
готовить ни для какой белой суки! Человек встал.
     - Я иду  убивать мужчину, -  сказал он.  -  Завтрак для девчонки должен
быть готов, когда я приду с ней.

ГЛАВА 25. ВАЗИРИ
     - Все! - выдохнул Стрелок.
     - Я свободна! - воскликнула Иезабель.
     - Мои зубы, кажется, истерлись до основания, - сказал Денни.
     Иезабель  тотчас  же начала развязывать ремни  на руках  Денни, даже не
освободив свои ноги.
     Пальцы   у  нее  онемели,  так  как  веревки   частично   приостановили
кровообращение.
     Работала она медленно и неумело.
     Им обоим казалось, что это никогда не кончится.
     Если бы  они знали, что  Нтейл  уже покончил с едой и объявил, что идет
убивать Стрелка, они бы, наверное,  обезумели от этой мысли. Но они этого не
знали, и  это,  возможно,  было  к лучшему,  так как  они ко  всем причинам,
мешавшим Иезабель, прибавили бы еще и нервное напряжение.
     Но, наконец, руки Стрелка были свободны.
     Оба принялись развязывать веревки на ногах, которые были завязаны менее
туго. Денни встал первым.
     -  Сначала, я выясню,  на  чем  я лежал вчера, -  сказал  он,  - что-то
знакомое. Если я окажусь прав...
     Он порылся  среди  грязных  тряпок  и  минутой  позже  уже  поднялся  с
автоматом  в одной руке и своим револьвером, поясом и кобурой в  другой.  На
его лице появилась усмешка.
     - Первый  раз  за долгое время мне повезло, - сказал он. - Теперь все в
порядке, сестренка.
     - Что это за вещи? - спросила Иезабель.
     -  Это  другая  половина Стрелка Денни Патрика,  -  ответил  он.  - Ну,
держитесь, грязные крысы!
     Когда он  произнес  это,  Нтейл, вожак,  отодвинул  рогожу,  заменявшую
дверь, и заглянул внутрь.
     Там было довольно темно, и с первого взгляда он  не мог  увидеть фигуры
девушки и мужчины, стоявших у дальней стены.
     Но  он сам  был  виден  очень хорошо своим  жертвам в  утреннем  свете,
проникавшем через дверной проем. В руке вожака наготове был пистолет.
     Стрелок уже пристегнул  пояс, потом взял автомат в левую руку и вытащил
револьвер из кобуры.
     Он действовал  тихо и быстро, так быстро, что когда он выстрелил, Нтейл
не понял, что его пленники не связаны, а освободились от  веревок, и никогда
этого уже не поймет, так же, как не услышал звук выстрела, который убил его.
     В то же  самое время, когда  Стрелок выстрелил, звук его револьвера был
заглушен   криками  и  стрельбой  сторожевого   ворот,  который   при  свете
наступавшего дня обнаружил вражеские силы, крадущиеся к деревне.
     Денни Патрик перешагнул через мертвое тело вожака и выглянул из жилища.
Он  понял, что  что-то произошло. Он видел,  как  люди  бежали  к  воротам и
взбирались  на уступы.  Он  слышал, как  пули  стучали  о забор, расщепляя и
пробивая дерево.  Деревня  была  охвачена воплями  и криками  обезумевших от
страха людей.
     Опыт подсказывал ему, что только ружья большой мощности могли пробивать
толстое дерево  забора.  Он видел, как бандиты на уступах, посылали ответный
огонь из своих древних мушкетов, видел также, как рабы и пленники сгрудились
в кучу в углу деревни, куда менее всего долетали пули атаковавших.
     Его  заинтересовало, кто же мог быть врагами  бандитов, и  прошлый опыт
предложил две возможности: или прибытие гангстеров или прибытие полиции.
     - Я никогда не думал, что дойду до этого, - сказал он.
     - Дойдешь до чего?
     -  Мне очень не хочется говорить тебе, на что я  надеялся, - проговорил
он.
     - Скажи мне, Денни, - попросила она. - Я не рассержусь.
     - Я  надеялся, что эти парни полицейские.  Только  подумай,  крошка,  я
надеялся на приезд полицейских, я - Стрелок!
     - Кто такие полицейские, Денни?
     - Законники, разнузданные быки. Черт  возьми, крошка, почему ты задаешь
так много  вопросов!  Полицейские  есть полицейские. Я скажу  тебе, почему я
надеялся на  них.  Если  это не полицейские,  то  это скорее  всего какая-то
другая бандитская шайка, от которой нам нужно бежать, как и от этой.
     Он вышел на деревенскую улицу.
     - Ты оставайся  здесь,  крошка, ложись на свою корзину для хлеба, и  ни
одна пуля не достанет тебя, а я пока пойду постреляю.
     Огромная толпа бандитов собралась  у  ворот,  стреляя через отверстие в
заборе.
     Стрелок опустился  на  колено и поднял автомат к плечу. Раздался  звук,
напоминавший шипение огромнейшей змеи.
     Дюжина головорезов упала мертвыми или корчилась на земле.
     Другие обернулись  и,  увидев  Стрелка, поняли что они  оказались между
двух огней, так как вспомнили недавний случай, когда они явились свидетелями
смертоносной силы этого ужасного оружия.
     Стрелок увидел Огонио среди пленников и  рабов, сгрудившихся неподалеку
от него, и это навело его на мысль.
     - Эй ты, парень!
     Он помахал рукой Огонио.
     - Иди сюда и веди всех своих парней. Скажи им, чтобы они взяли все, чем
могут драться, если хотят выбраться отсюда.
     Понял Огонио или нет хотя бы малую долю того, что сказал Стрелок, но он
уловил главную мысль.
     И  вот уже целая толпа пленников и  рабов, кроме женщин,  собралась  за
Денни.
     Огонь нападавших немного  утих  с того момента, когда заработал автомат
Денни, как  будто  главарь той,  другой банды,  узнал его голос и решил, что
белые пленники в деревне могут пострадать от их ружей.
     Только  одиночный  выстрел, направленный в одинокую  цель,  был  слышен
время от времени.
     К  бандитам  в какой-то  степени  вернулось самообладание,  и  они  уже
готовили лошадей с явным намерением улизнуть.
     В этот момент Денни атаковал их со своей разнородной ордой, вооруженной
палками и камнями,  иногда ножом  или мечом, торопливо украденными из жилища
захватчиков.
     Когда  бандиты поняли серьезность угрозы с тыла,  Стрелок открыл по ним
огонь второй раз. Паника в деревне давала преимущество на