спросил Капиетро. - Чтобы не трогать?
Не суйся не в свои дела!
     - Я сделаю так, что это будет моим делом, - сказал  Стабух.  - Убери от
нее руки.
     Он подошел к Иезабель и взял ее за руку.
     - Она моя по праву.
     - Что ты хочешь этим сказать?
     - Ты нечестно играл. Я поймал тебя в последней игре.
     - Ты лжешь! - закричал Капиетро и одновременно ударил Стабуха.
     Русский увернулся от удара. Оба были пьяны и нетвердо стояли на  ногах.
Им  требовались  огромные усилия, чтобы  не упасть. Но так как  они боролись
внутри хижины, то нанесли друг другу лишь несколько  ударов,  но  этого было
достаточно,  чтобы разжечь ярость и  частично отрезвить  их. Драка шла не на
жизнь, а на смерть: каждый пытался схватить за горло другого.
     Иезабель  с широко  раскрытыми глазами  и  страшно напуганная с  трудом
увертывалась, так как они  дрались внутри хижины. Они были так заняты  этим,
что девушка могла бы убежать,  если бы она  не  боялась черных людей снаружи
больше, чем белых внутри.
     Несколько раз Стабух освобождал  свою правую руку  и искал  что-то  под
пиджаком и  наконец нашел тонкий кинжал. Капиетро не видел этого. Сейчас они
стояли в  центре хижины,  вцепившись друг в друга  руками и борясь  так, как
будто  это  была потасовка двух  друзей.  Они тяжело дышали от усталости,  и
никто, казалось, не выигрывал в этой драке, не получал преимущества.
     Рука  русского  медленно поползла  по  спине  противника. Иезабель  все
видела, но только  глаза отражали ее страх. Хотя она  видела  много раз, как
убивают людей, все  же  она  трепетала  от ужаса.  Она  видела,  как русский
отыскивает точку на спине противника концом большого пальца.
     Потом она увидела, как он повернул руку и всадил кинжал в то место, где
был его большой палец.
     На лице Стабуха появилась улыбка, когда острие ножа вошло в тело врага.
Капиетро оцепенел, вскрикнул  и умер.  Когда тело упало на пол, убийца встал
над телом жертвы, улыбаясь, а глаза его были устремлены на девушку.
     Но неожиданно улыбка исчезла, так как новая мысль пришла  на ум хитрого
убийцы, и его глаза уже смотрели не на лицо девушки, а на дверной проем,  на
котором висело грязное одеяло, заменявшее дверь.
     Он  забыл об орде головорезов,  которые называли  эту вещь, лежавшую на
полу, своим главарем. Но сейчас он  вспомнил о них, и его душа переполнилась
ужасом.
     Ему не нужно  было задавать  себе  вопроса, какая участь ждет его, если
они обнаружат преступление.
     - Ты убил его! - выкрикнула девушка с ноткой страха в голосе.
     - Тихо! - прошипел  Стабух. - Ты хочешь умереть? Они  убьют нас,  когда
узнают.
     - Я не делала этого, - запротестовала она.
     -  Они все  равно убьют  тебя после.  Они  звери. Вдруг он  наклонился,
схватил труп за лодыжки и, оттащив его  в самый дальний угол  хижины, закрыл
его коврами и тряпьем.
     -  Сиди тихо, пока  я  не  вернусь,  -  сказал он Иезабель.  - Если  ты
поднимешь шум, я  убью тебя сам до того,  как  у  них будет возможность  это
сделать.
     Он  поискал что-то в темном углу хижины и принес  револьвер с кобурой и
поясом, который он застегнул на бедрах, а ружье прислонил около двери.
     - Когда я вернусь, будь готова идти со мной, - прошептал он.
     Подняв одеяло, закрывавшее дверной проем, он вышел на улицу.
     Он быстро прошел  туда, где стояли кони. Около них копошилось несколько
черных.
     - Где вождь? - спросил он.
     Но никто из них не понимал по-английски.
     Он попытался объяснить им при помощи знаков, что ему нужно оседлать две
лошади, но они  только качали головами.  Если бы даже они и  поняли его, что
было сомнительно, то все равно отказались бы выполнять его приказания.
     В это  время из  ближайшей хижины появился  вождь. Он  немного  понимал
ломаный англо-китайский жаргон,  и Стабух  без труда  объяснил  ему,  что он
хочет, чтобы оседлали двух лошадей. Но вождь хотел знать больше.
     - А главарь хочет этого?
     - Да, хочет, - ответил Стабух. - Он послал меня за этим. Ему плохо. Его
мутит, перепил.
     Стабух рассмеялся и вождь, казалось, все понял.
     - Кто поедет  с  вами? - спросил вождь. Стабух заколебался.  Может быть
нужно сказать ему правду, ведь все равно увидят, что он поедет с девушкой.
     - Девушка, - сказал он. Глаза вождя сузились.
     - Так сказал главарь? - спросил он.
     - Да, девушка думает, что белый не умер. Он послал меня посмотреть.
     - Берете ли вы людей?
     - Нет. Мы привезем человека сюда, если он жив.
     Вождь приказал оседлать двух лошадей.
     - Скорее всего он мертв, - высказал он свое предположение.
     Стабух пожал плечами.
     - Посмотрим.
     Он  повел  двух  лошадей  к  хижине,  где  его  ждала  Иезабель.  Вождь
сопровождал его, и Стабух был в ужасе. Что если он настоит на своем и войдет
в  хижину  посмотреть  на главаря?  Стабух вынул револьвер из  кобуры. Самое
страшное было сейчас в том, что выстрел может привлечь внимание к хижине.
     Он остановился, вождь тоже.
     - Не входи в хижину, - сказал Стабух.
     - Почему?
     - Девчонка боится. Если она увидит тебя, то подумает, что мы обманываем
ее, и откажется показать нам то место, где лежит человек. Мы обещали ей, что
ни один черный человек не войдет сюда.
     Вождь колебался, потом пожал плечами и повернулся.
     - Хорошо, - сказал он.
     -  Скажи своим людям,  чтобы  оставили  ворота открытыми,  пока  мы  не
выедем, - крикнул ему вслед Стабух.
     У дверей жилища он позвал девушку.
     - Все готово, - сказал он. - Дай мне ружье. Но она  не знала, что такое
ружье, и ему пришлось войти и взять ружье самому.
     Иезабель смотрела на  лошадей с  испугом. При мысли, что  она поедет на
одном из этих странных животных, ей стало не по себе.
     - Я не могу сделать это, - сказала она Стабуху.
     - Тебе придется делать это,  или ты умрешь, - прошептал он. - Я  поведу
твою лошадь. Давай, поторапливайся.
     Он  поднял ее  в  седло и показал  ей, как  пользоваться  стременами  и
держать  поводья.  Потом он  надел веревку на шею  ее лошади  и, сев на свою
собственную,  повел  лошадь  Иезабель  через  деревню  к  воротам.  Полсотни
головорезов наблюдали за их отъездом.
     Когда они свернули  по направлению к  высоким холмам, садившееся солнце
очертило их тени далеко  впереди, и, наконец, наступила ночь, которая скрыла
изменение направления беглецов от каких-либо наблюдателей.

ГЛАВА 21. ДЕННИ ПАТРИК СТРЕЛОК ПРИХОДИТ В СОЗНАНИЕ
     Денни  Стрелок Патрик открыл  глаза и  уставился в  голубое африканское
небо.
     Сознание медленно возвращалось к нему, голова страшно болела. Он поднял
руку и ощутил это. Что это? Он посмотрел на руку и увидел, что она в крови.
     - Черт возьми, - пробормотал он. - Они добрались до меня.
     Он пытался вспомнить, как все произошло.
     "Я знал, что за мной  следили, но  как же им удалось добраться до меня?
Где я был?"
     Его мысли были в Чикаго, и он был озадачен. Смутно, он чувствовал,  что
убежал, и все-таки они "добрались до него".
     Он  не  мог  ничего понять. Потом  он  слегка повернул голову и  увидел
высокие горы, возвышавшиеся  над ним.  Медленно, страдая  от боли,  он сел и
осмотрелся.
     Память частично вернулась к нему.
     -  Я, должно быть, упал с этих  гор,  -  размышлял  он,  - когда  искал
лагерь.
     Он осторожно  поднялся  на ноги и  обнаружил, что  не  так уж  серьезно
ранен, по крайней мере, его руки и ноги были целы.
     "А  голова моя никогда особенно  хорошо не соображала. Черт возьми, как
больно".
     Единственная мысль  теперь  подгоняла его: найти  лагерь.  Старик  Смит
будет беспокоиться, если он не вернется.
     - Где Обамби? Интересно, не упал ли он тоже? - пробормотал он.
     Он оглянулся.
     Но Обамби  ни  живого, ни  мертвого  нигде  не  было  видно. И  Стрелок
отправился на бесполезные поиски лагеря.
     Сначала он побрел на  северо-запад, прямо  в противоположную сторону от
последней  стоянки  лагеря  Смита. Тонгани-бабуин,  сидевший  на  сторожевой
скале, увидел,  как он приближается, и поднял тревогу.  Сначала Денни увидел
только пару обезьян, шедших ему навстречу, лаявших и рычавших. Он видел, как
они время  от  времени  останавливались и прижимали головы  к  земле,  и  он
мысленно назвал их "рехнувшимися монахами", но когда их число увеличилось до
сотни, он, наконец, понял потенциальную опасность их когтей и острых клыков.
Тогда он изменил курс и отправился на юго-запад.
     Еще некоторое время Тонгани преследовали его, но когда они увидели, что
он  не  имеет  намерения  причинить  им  зло,  позволили ему  идти дальше  и
возвратились   к  прерванному   занятию  -  кормежке.  Человек,  вздохнув  с
облегчением,  продолжал  свой  путь.  В  овраге  он  обнаружил  воду  и  тут
почувствовал, что голоден и хочет пить.
     Он попил из того же самого пруда, у которого Тарзан убил Хорту-кабана.
     Он также смыл кровь с головы и лица, как смог. Потом он снова продолжил
бесцельное  брожение. На  этот  раз он  взобрался  вверх по  склону  горы  в
юго-восточном  направлении  и  пошел,  наконец,  по правильному  пути  в уже
оставленный лагерь.
     Случай с Тонгани навел его на верную дорогу.
     Через некоторое время он дошел до места, показавшегося ему знакомым. Он
остановился  и посмотрел вокруг,  стараясь вспомнить,  хотя  мозг его  плохо
соображал.
     - Этот удар дубиной  по голове совсем лишил меня  памяти, -  заметил он
вполголоса. - Черт возьми, что это такое?
     Что-то двигалось  в высокой траве, через  которую он только что прошел.
Он стал наблюдать  и через минуту  увидел  голову Шиты-пантеры,  проходившей
сквозь  траву  на  небольшом расстоянии  от  него.  Картина была  неожиданно
знакомой.
     - Вспомнил!  - воскликнул  Стрелок.  - Я и Тарзан спали  здесь  прошлой
ночью. Сейчас я это отлично помню.
     Он также  вспомнил, как Тарзан прогнал пантеру,  и  подумал,  сможет ли
сделать то же самое.
     "Какая огромная голова. Держу  пари,  что ты  заблудилась. Если  Тарзан
зарычит и побежит за тобой, ты быстро уберешься  прочь. Да, пожалуй, у  меня
это  не  получится.  Почему  ты  не  идешь по  своим  делам? Ты меня  просто
раздражаешь".
     Он наклонился и поднял камень.
     - Получай! - выкрикнул он и запустил камнем в Шиту.
     Огромная кошка взвилась  и побежала  прочь, исчезая в высокой траве, да
так  быстро,  что Стрелок смог только на мгновение  увидеть ее  извивавшееся
тело.
     - Ну, что вы на это скажете? - воскликнул Денни. - Получилось!
     Голод начал мучить его, а вернувшаяся память подсказала способ, как его
утолить.
     "Интересно,  смогу ли я?" - размышлял Денни,  осматривая землю, пока не
нашел тонкий осколок скалы, с помощью которого начал убирать грязь и землю с
небольшого  бугорка, который  поднимался  на несколько  дюймов  над  землей.
Вскоре он откопал  остатки  кабана,  которые  Тарзан  спрятал  на случай  их
возвращения. "Интересно, смогу ли я есть?" - снова спрашивал себя Стрелок.
     С помощью карманного ножа Денни отрезал  несколько  кусков, соскоблил с
них грязь  и занялся  приготовлением  костра, на котором обжарил мясо только
сверху.
     Приготовленное таким образом блюдо  в других обстоятельствах вызвало бы
у него  гримасу  отвращения, но  сегодня он не  был разборчив и  глотал,  не
прожевывая, обжаренное, а частично и подгоревшее мясо, как прожорливый волк.
     Его память снова вернулась к нему,  к тому моменту,  когда он ел мясо в
этом  же  месте  с  Тарзаном. Вот  с  этого  момента  он  вспомнил все,  что
оставалось темным  пятном в памяти.  Сейчас он знал, что мог бы найти дорогу
обратно  в  лагерь  с того  места над  деревней бандитов,  где он  и  Обамби
завтракали, и поэтому отправился в том направлении.
     Когда  он  нашел  это  место,  то  взобрался  на  край  скалы,  которая
возвышалась над деревней, и  тут  лег отдохнуть и  понаблюдать  за  деревней
бандитов. Он очень устал.
     -  Вшивые негодяи! - воскликнул он. Он видел, как бандиты  двигаются по
деревне.
     - Жаль,  что у  меня нет с  собой  моей "машинки". Я бы  расчистил  эту
мусорную яму.
     Он  видел, как Стабух вышел из  хижины  и пошел к  лошадям, наблюдал за
ним, когда тот разговаривал с черным и их вождем.
     Потом русский повел двух лошадей к хижине.
     - Этот парень ничего не чувствует, - пробормотал он. - Я его выследил и
доберусь  до него рано  или  поздно, даже  если  на это потребуется вся  моя
жизнь. Черт возьми, да это же та девчонка с ним!
     Стабух вызвал Иезабель из хижины.
     Вдруг странная вещь произошла в голове Денни Стрелка Патрика. Как будто
кто-то открыл  окно в  темной комнате, свет полился  в нее. Он видел все уже
другими глазами, связывая с прошлым. При виде Иезабель,  память возвратилась
к нему. Он с трудом сдержался, чтобы не позвать ее и не сказать, что он тут.
Но осторожность сковала его  язык, и он лежал,  наблюдая, пока двое сели  на
лошадей и выехали из ворот деревни.
     Он встал и побежал вдоль гребня на север параллельно курсу, который они
взяли. Были уже  сумерки, через  несколько  минут опустится ночь. Если бы он
только мог не упускать их из виду до тех пор, пока окончательно не узнает, в
каком направлении они едут. Забыв об усталости, он бежал через надвигавшуюся
ночь. Он мог смутно их  видеть. Они  проехали  небольшое расстояние вверх  к
скалам,  потом как раз перед  тем, как темнота поглотила их, он увидел,  как
они повернули и поскакали галопом на северо-запад к огромному лесу.
     Не думая  о  своей жизни  и о своих уставших  ногах, Стрелок наполовину
спотыкался,  наполовину падал со скал, которые крошились у него под ногами и
разбивались на мелкие части, падая вниз.
     -  Я  поймаю  их, - продолжал повторять  он.  -  Бедная  крошка, бедная
малышка! Помоги мне бог. Если он только тронет ее...
     Он шел  сквозь  ночь,  оступался, иногда  падал, но  снова поднимался и
продолжал  свой  неистовый   и  безнадежный  поиск  маленькой  золотоволосой
Иезабель,  которая вошла в его жизнь  за несколько  коротких  часов, оставив
глубокий  след  в  его сердце,  который,  возможно, никогда  не  изгладится.
Постепенно осуществление  задуманного овладело  им,  когда он шел на ощупь в
неизвестное. Эта мысль придавала ему силы, которых он не имел.
     - Черт возьми,  - бормотал он, - я уверен, что сумею постоять за  тебя,
Иезабель.

ГЛАВА 22. У ОДИНОКОГО ПРУДА
     Наступила ночь, и  Тарзан, ведший леди  Барбару Коллис и Лафайэта Смита
из долины  Мидиан, не заметил следов Иезабель и Стрелка. Его двое подопечных
уже умирали от усталости, но человек-обезьяна вел их в ночи в соответствии с
планом, который обдумал.  Он знал, что  было еще двое пропавших:  Иезабель и
Денни Патрик.  Он  хотел  поскорее увести леди Барбару и  Смита в безопасное
место, чтобы потом продолжить свой поиск двух других.
     Леди Барбаре и  Смиту  путешествие  казалось  нескончаемым,  но они  не
жаловались,  так  как  человек-обезьяна  объяснил  им  цель своего  быстрого
перехода.  Судьба  друзей  беспокоила  их  даже  больше, чем  Тарзана.  Смит
поддерживал  девушку, как  мог, но  его  собственные  силы почти  иссякли, и
иногда, желая  помочь  ей, он только мешал. Наконец, она запнулась и  упала.
Когда  Тарзан, шедший впереди,  услышал и подошел к  ним,  он  нашел  Смита,
тщетно  пытавшегося поднять  леди Барбару.  Тут первый  раз человек-обезьяна
понял, что его подопечные находятся на грани полного изнеможения, хотя он не
слышал от них  ни единой жалобы. Когда он понял это, он взял леди Барбару на
руки и  понес ее. Смит,  освободившись  наконец  от  заботы  о девушке,  мог
продолжать  идти,  хотя  и   двигался,  как  автомат,  очевидно,  делая  это
совершенно,  бессознательно. Но  такое состояние Смита можно было оправдать,
если учесть, через что и сколько он прошел за эти три дня. Он изумлялся силе
и  выносливости  человека-обезьяны,  которая по  сравнению с  его  слабостью
казалась невероятной, хотя он и видел все своими глазами.
     - Уже  недалеко,  -  сказал  Тарзан. Он  догадался, что человека  нужно
подбодрить.
     - Вы уверены, что  охотник, которому  вы сказали о  нас, не  перешел на
другое место? - спросила леди Барбара.
     - Он был там позавчера,  - ответил человек-обезьяна. - Я думаю,  что мы
найдем его там сегодня вечером.
     - Примет ли он нас? - спросил Смит.
     - Конечно, как  принял  бы  каждого  в  подобных  обстоятельствах,  кто
нуждается в помощи, - ответил лорд джунглей. - Он англичанин, - добавил  он,
чтобы развеять их сомнения.
     Сейчас они были в  густом лесу, следуя по древней тропе диких животных.
Наконец они увидели огни, мерцавшие впереди.
     - Это должно быть лагерь! - воскликнула леди Барбара.
     - Да, - ответил Тарзан.
     Минутой позже он уже позвал кого-то на местном диалекте.
     Тотчас же ему ответили. Потом Тарзан остановился на краю лагеря как раз
за кругом костра. Несколько воинов стояли на страже. Тарзан поговорил с ними
несколько минут. Потом он прошел вперед и поставил леди Барбару на ноги.
     -  Я  сказал  им,  чтобы  они  не  будили  своего хозяина,  -  объяснил
человек-обезьяна.  -  Леди Барбара  может  занять палатку, для  Смита  будет
сделано жилище. Вы будете здесь в полной безопасности. Люди в лагере сказали
мне, что имя их хозяина -  лорд Пасмор. Он, без сомнения, устроит ваш отъезд
отсюда. Тем временем я постараюсь отыскать ваших друзей.
     Сказав это, человек-обезьяна  повернулся  и исчез в темноте ночи еще до
того, как они успели его поблагодарить.
     - Он ушел, - воскликнула девушка, - а я даже не поблагодарила его.
     - Я думал, что он останется до утра, - сказал Смит. - Он,  должно быть,
тоже устал.
     - Он кажется неутомимым, - ответила леди Барбара. - Он супермен, каких,
наверное, больше нет.
     - Пойдемте, - сказал вождь. - Ваша палатка там.
     - Спокойной ночи, мистер Смит, - сказала девушка. -  Я надеюсь,  что вы
будете спать спокойно.
     Когда они готовились к гостеприимному отдыху, Стабух и Иезабель ехали в
ночи.
     Мужчина был  в совершенном  замешательстве и растерянности. К  утру они
бросили поводья  у  края огромного леса, после того,  как проехали почти всю
ночь.  Стабух был  совершенно  изнурен,  Иезабель  тоже  страшно  устала, но
чувствовала себя немного лучше, так как юность и здоровье были тем резервом,
который  пополнял ее силы, а мужчина подорвал свое здоровье в легкомысленных
увлечениях.
     - Я должен поспать, - сказал он, слезая с лошади.
     Иезабель не нуждалась в  приглашении и соскользнула с седла, так как ее
тело болело от напряжения необычной для нее езды. Стабух ввел животных в лес
и привязал к дереву. Потом он бросился на землю и почти тотчас же заснул.
     Иезабель сидела молча, прислушиваясь к равномерному дыханию мужчины.
     "Самое время бежать", - подумала она.
     Она тихо встала на ноги. Как темно!
     Возможно, будет лучше подождать, пока станет светлее? Она была уверена,
что он проспит долго. Было очевидно, что он очень устал.
     Она села снова,  прислушиваясь к звукам джунглей. Они испугали ее.  Да,
она подождет до утра. Потом отвяжет лошадей, поедет одна и поведет на поводу
другую лошадь, чтобы человек не мог преследовать ее.
     Минуты  тянулись медленно. Небо  стало  светлее на востоке над далекими
горами.
     Лошади  стали  беспокойными.  Она  заметила, что  они  насторожили уши,
вглядываясь в глубину джунглей и дрожа. Вдруг в лесу раздался сильный треск.
Лошади захрапели и рванулись вперед, оборвав обе веревки.
     Шум разбудил Стабуха, который сел как раз в ту минуту, когда напуганные
животные промчались прочь от того места, где они стояли.
     Минутой позже мимо девушки и мужчины прыгнул лев вдогонку двум бежавшим
лошадям. Стабух вскочил на ноги, держа в руках ружье.
     - Боже мой! - воскликнул он. - Это место не для нас.
     Возможность для Иезабель ушла.
     Солнце под