ад ее рассудком.
     Леди  Барбара была человеком  острого ума, и  она прекрасно  видела всю
отчаянность собственного положения. Продираться сквозь облака на неизвестном
континенте -  безрассудство.  Когда очертания гранитного  откоса  проявились
возле  левого крыла, она собрала мужество в кулак, затаила дыхание, и  стала
круто набирать высоту, пока альтиметр не показал, что  самолет летит намного
выше любой, известной вершины Африки.
     Взвиваясь  свечой в  белесое небо, она  и не подозревала, что находится
всего лишь в нескольких милях от страшной опасности. Женщина не могла видеть
за  завесой воды, липнущей к  стеклам, скрывающуюся бездну. Положение  стало
практически  безнадежным.  Горючее  кончалось.  Но пытаться опуститься  ниже
облаков  было  нельзя, так как леди Барбара прекрасно  знала, что  находится
среди горных пиков.
     И  тогда она  приняла  единственно возможное  решение.  Среди  холодных
вязких  облаков,  одна,  над незнакомым  континентом,  леди  Барбара  Коллис
прочитала  молитву и  выбросилась с  парашютом.  Перед тем  как  дернуть  за
кольцо, она педантично сосчитала до десяти.
     В  этот  самый момент невидимая Судьба протянула руку,  соединяя  нити,
чтобы выткать еще один фрагмент своего полотна - полотна жизни...
     ...Кабарига, вождь  племени бенгало, жившего в нескольких изнурительных
переходах к югу от горы Гензи, стоял на коленях перед Тарзаном.
     В столице  одного европейского государства Леон Стабух  вошел в кабинет
президента.
     А даже не  подозревавший о  существовании черного вождя Кабариги, Леона
Стабуха или Барбары  Коллис  профессор геологии Шериданской военной академии
Лафайэт Смит сел на корабль, отплывающий из Нью-Йорка.
     Мистер Смит,  сдержанный, скромный молодой человек, выглядевший, как  и
подобает ученому его ранга, носящий  очки в роговой оправе, которые  надевал
не потому, что  плохо видел, а  считая, что они придают его облику некоторую
солидность.  То,  что  в  очки вставлены стекла без диоптрий, было  известно
только оптику и ему самому.
     Окончив  колледж  в   семнадцать  лет,   молодой  человек   поступил  в
аспирантуру и целых четыре года добивался ученых степеней,  полагая, что  за
это время на его лице проявится печать зрелости.
     Но,  к его  ужасному  разочарованию, и в двадцать один  год он ничем не
отличался по виду от семнадцатилетнего юнца.
     Лэйф Смит  имел  шанс  осуществить  свои  честолюбивые  замыслы,  стать
профессором   геологии   и   доцентом   одного  из  крупнейших  американских
университетов,  потому   что  обладал  сплавом   прекрасного   душевного   и
физического  здоровья.  Его  память  и  острота  ума  были  феноменальны,  а
телосложение -  идеально. Он  изо всех сил  старался  произвести  надлежащее
впечатление  на  ученый  совет  колледжа, но  все было напрасным. Тогда Смит
отрастил бакенбарды, но и здесь результат оказался ничтожным. Вот тут-то ему
и пришла в голову мысль надеть очки. К тому же он пошел преподавать в школу,
отказавшись от университетской карьеры.
     Через год он начал преподавать в небольшом военном колледже на западе и
сейчас стоял на пороге осуществления еще одной честолюбивой мечты: он уезжал
в Африку  изучать ущелья  и долины  Черного Континента. Насчет  них в ученых
кругах провозглашалось  огромное количество гипотез, и профану  в этих делах
могло  показаться,  что  успехи  геологов  в  данной области  равны  успехам
предсказателей погоды.
     Лэйф Смит был не робкого десятка и,  заручившись  финансовой поддержкой
богатенького отца, а  также надеясь на  свои физические данные, отправился в
путь.
     Ну и Бог с ним. Оставим  юношу на время  в каюте, борющегося с  морской
болезнью  в окружении любимых книг.  Судьба  уже ведет его за руку  к жутким
опасностям, преодолеть которые  будет  нелегко,  даже  обладая таким запасом
знаний по геологии и умея так хорошо плавать и играть в теннис...

     ...  Когда  в  Нью-Йорке  десять  часов  утра,   в  столице  одного  из
европейских государств остается  всего лишь  час до захода солнца, поэтому в
то  время,  как Лэйф Смит  садился на  корабль,  Леон Стабух конфиденциально
совещался с президентом.
     - Вот и все, - сказал президент. - Все понятно?
     -  Абсолютно, - ответил Стабух.  -  Я расквитаюсь за Питера  Зверева, и
препятствие, мешающее осуществлению наших планов в Африке, будет устранено.
     -  Это  самое главное,  - подчеркнул  президент.  -  Только не  следует
преуменьшать   мощи   вашего   будущего   врага.   Это,   судя   по   всему,
человекообразная обезьяна. Может быть, она, по  вашим словам, и ничтожество,
но  отлично   организованная  экспедиция   русских  была   ею   разгромлена.
Исследователи так и не добрались до Египта и Абиссинии.
     Потом, немного помолчав, президент добавил:
     - Также  думаю, что  не лишним будет  предупредить вас  о том,  что  мы
планируем еще  одну  экспедицию, но не начнем ее до тех пор, пока не получим
вашего сообщения об устранении препятствия.
     Стабух распрямил могучие плечи.
     - По-моему, я вас еще ни разу не подвел, - сказал он гордо, и президент
положил ему руку на локоть.
     Той же ночью Стабух покинул столицу. Судьба села с ним вместе в купе...
     ...  В  тот самый  момент,  когда  леди  Барбара  Коллис  выбросилась с
парашютом,  Лафайэт Смит  ступил на  борт  лайнера,  а  Стабух  стоял  перед
президентом,  Тарзан,  нахмурившись,  наблюдал  за распростершимся у его ног
чернокожим человеком.
     - Встань! - приказал Тарзан. - Кто ты и почему искал со мной встречи?
     -  Я -  Кабарига,  великий  бвана, -  ответил черный,  - вождь  племени
бенгало. Я пришел  к  великому  бване, потому что народ мой страдает, а наши
соседи,  связавшиеся  с  галлами,  сообщили  мне,  что вы  друг  всех,  кого
притесняют дурные люди.
     -  От какой же несправедливости пострадал твой народ? - спросил Тарзан.
- Чьих рук черное дело?
     - Долгое время мы жили в мире со всеми, - начал Кабарига.  - Не воевали
с соседями. Мы хотели только одного: мира и обильного урожая. Но вот однажды
из  Абиссинии  пришла  банда, которую  выгнали  из пределов  их  собственной
страны.  Они напали на наши деревни,  похитили зерно, увели скот  и  продали
наших  людей  в  рабство.  Кое-что  они нам  оставили,  дома и  пастбища  не
разрушили, но это только  для того, чтобы иметь возможность и дальше грабить
нас. Они не уходят,  а обосновываются в какой-нибудь деревне,  выстроенной в
горах,  а  когда  им  требуется  провизия  или  рабы, то  нападают  на  наши
поселения.
     -  Почему  ты  пришел именно ко  мне? - спросил Тарзан.  -  Ведь  я  не
вмешиваюсь в дела племен, находящихся за пределами  моих владений,  пока они
не начинают нападать на деревни моего народа.
     - Я пришел к тебе, потому что ты - белый, - ответил Кабарига. - И этими
бандами тоже руководит  светлокожий человек. Всем известно, что ты воюешь  с
дурными белыми.
     - Тогда другое дело, - сказал Тарзан. - В таком случае я пойду вместе с
тобой.
     Так  Судьба,  пользуясь услугами черного вождя Кабариги, повела Тарзана
на север. Его народ не имел ни  малейшего  представления о том, куда и зачем
ушел их повелитель.  Даже малыш Нкима -  близкий и доверенный друг - не знал
этого.

ГЛАВА 2. СТРАНА МИДИАН
     Абрахам, сын Абрахама, стоял на склоне кратера давно потухшего вулкана.
За  его  спиной  и   чуть   выше  лепились  пещеры,  выдолбленные  в  мягкой
вулканической породе, которые служили жилищами для людей его  народа. Вокруг
небольшими группками стояли мужчины, женщины и дети его племени.
     Они  обратили лица  к небу,  и на каждом застыло выражение удивления  и
страха. Люди прислушивались, прислушивались напряженно, долго, потому что из
гущи  облаков,  висевших  над краем кратера, простиравшегося  миль на  пять,
доносился странный, зловещий гул. Такого здесь никто никогда не слыхал.
     Звук  нарастал,  заполняя  все  пространство.  Казалось, он исходит  из
белесых небес, находящихся прямо над людьми, вселяя в души слабых неизбывный
ужас. Потом гул постепенно стих, оставшись лишь в памяти людей, но когда они
решили,  что он больше не вернется,  он возник  снова, грохоча над  головами
охваченных ужасом жителей.
     На   противоположном  краю  кратера  расположилась  еще  одна   группа,
испытывавшая те же страхи. Это были люди Элиа, сына Ноуха.
     Одна из женщин, стоящих возле Абрахама, обратилась к нему:
     - Отец, что это? Мне жутко.
     - Тот, кто верит в  Бога,  не  знает  страха, -  ответил Абрахам. - Это
ересь говорит в тебе, женщина! Лицо той побледнело, она задрожала.
     - Отец мой, вам же известно, что я не еретичка! - закричала бедняжка.
     -  Молчи,  Марта, - приказал Абрахам.  - Может  быть, это Христос вновь
пришел на  землю, как было  предсказано  еще во времена Павла. Пришел, чтобы
вершить над нами свой суд.
     Его  пронзительный,  вибрирующий  голос  вознесся над  толпой.  Стоящий
неподалеку ребенок внезапно рухнул на землю и стал корчиться в судорогах, на
губах его выступила пена. Женщина вскрикнула и потеряла сознание.
     -  Боже,  если   это  ты,  снизойди  к  рабам  своим,  жаждущим  твоего
благословения и твоих приказаний, - молился Абрахам.
     А потом вождь тупо добавил:
     - А если это не ты, так хотя бы не ниспошли на нас зло.
     - Может, это Гавриил, - брякнул высокий бородач.
     - И этот гул - звук его трубы, - застонала женщина.
     - Молчать! - рявкнул Абрахам.
     Женщины вновь  затряслись  от страха. Какой-то молокосос широко разинул
рот  и  начал хватать ртом воздух. Другой парень зашатался, рухнул оземь,  и
изо рта его пошла пена.
     Тут один за другим на землю повалились люди, кто забился в конвульсиях,
кто потерял сознание, и  так продолжалось  довольно долго. Люди  не обращали
внимания на несчастных, пока не падали сами. Если кто-то налетал на стоящего
рядом,  то тот  просто  отступал в сторону ничего не  говоря. Женщины все до
единой  лежали без чувств, и  только несколько мужчин и юношей еще держались
на ногах.
     Безразличие  было вполне понятным: возбуждение  и ужас  достигли  такой
степени,  что  никто  не мог  думать ни  о чем  другом,  кроме  как о  гуле,
исходящем из облаков,  а долгое стояние  на  одном  месте не  способствовало
снятию напряжения. В общем только близкое  знакомство с этими людьми поможет
нам объяснить их странное поведение.
     И вновь жуткий вой пролетел над головами людей. Всем показалось, что на
мгновение он  замер, а  затем  из облаков появилось нечто ужасное:  какой-то
белый  купол, под которым  раскачивалась крохотная черная  фигурка. При виде
этого кошмара еще несколько человек не удержались  на ногах и  брякнулись на
землю, забившись в конвульсиях.
     Абрахам, сын Абрахама, опустился на колени  и  воздел  руки к  небесам.
Стоявшие последовали его примеру. С их губ сорвался поток непонятных звуков.
Может  быть, это была  молитва,  произнесенная на каком-то непонятном языке.
Пока Абрахам молился, его люди застыли в молчании.
     Белый купол опускался  все  ниже и ниже, и вот уже в  крошечной фигурке
можно было узнать очертания человека. Раздались вопли исступленного ужаса.
     Абрахам одним из  последних сообразил  что  это такое,  а,  может быть,
последним поверил своим глазам. После этого он грохнулся на землю, тело  его
задергалось  в  страшных  судорогах,  глаза  закатились, словно  его душили,
дыхание стало  прерывистым, на губах  выступила кровавая пена.  Да, Абрахам,
сын Абрахама, в тот момент представлял собою прелюбопытное  зрелище, но всем
окружавшим его людям не было до этого никакого дела.
     Пятьсот  ненормальных, бившихся в конвульсиях,  были  группой  людей, к
которым приближалась на парашюте леди Барбара Коллис.
     Надо признать, что приземлилась она не слишком удачно, в сотне ярдов от
павшей при ее виде на колени толпы людей. (По правде говоря, нам, историкам,
можно доверять почти всегда. Обычно мы стараемся писать  правду, исключая те
случаи, когда речь идет о национальных героях или правителях  той страны,  с
которой наша в данный момент воюет.)
     Быстро освободившись  от парашютных лямок, девушка вскочила на ноги и в
растерянности огляделась вокруг.
     Она  увидела остроконечные скалы,  образовавшие  стены кратера.  В  тот
момент  она  еще  не  догадывалась  о   происхождении   долины,  на  которую
приземлилась. Барбару Коллис удивило присутствие людей.
     Белые! В самом сердце Африки она приземлилась в  поселении белых людей!
В  этих  распростершихся фигурах  было  нечто  нереальное,  они  не казались
враждебно настроенными, да и оружия у них как будто не было.
     Она  двинулась к  ним. По мере  того как  девушка приближалась,  многие
принялись вжиматься в землю, а другие простирать руки, кто  к небесам, а кто
и к ней.  Она подошла уже достаточно близко, чтобы разглядеть  их внешность.
Ее  поразило  то, что эти люди были  совершенно  безобразны. На леди Барбару
огромное впечатление произвела внешность людей.
     Мужчины были особенно неприятны. Их  лохматые бороды  и  космы  немытых
волос, казалось, никогда не знали ни стрижки, ни расчески.
     Две  черты  лица произвели на девушку особенно неприятное  впечатление:
почти  у  всех  представителей племени оказались огромные  уродливые  носы и
скошенные подбородки. Носы жутко обезображивали лица, а у  многих, казалось,
подбородки вообще  отсутствовали. И тут ее взгляд словно раздвоился: на фоне
эпилептиков,   корчившихся   на    земле,   возникла   необычайно   красивая
золотоволосая девушка, поднявшаяся из группы распростертых на земле людей, и
направилась к прибывшей. В огромных серых глазах девушки стоял немой вопрос.
     Леди Барбара широко улыбнулась девушке. При виде такой  улыбки  мог  бы
растаять  камень  - именно так отозвался об улыбке леди Барбары один  из  ее
горячих и особенно поэтически настроенных поклонников.
     Золотоволосая девушка улыбнулась в ответ, но в  то же  самое  мгновение
улыбку словно стерли  с ее лица, девушка  боязливо оглянулась вокруг, словно
совершила преступление, и опасалась, что это кто-нибудь обнаружит.
     Но когда леди Барбара протянула к ней руки, она подошла ближе и вложила
в них свои ладони.
     - Где я нахожусь? - спросила англичанка.  - Что это за страна?  Кто эти
люди? Девушка покачала головой.
     -  Ты  кто? - спросила она. - Ангел? Тебя послал  на землю Христос?  Ты
пришла к его избранникам?
     На сей раз пришлось качать  головой леди Барбаре, чтобы показать, что и
она не понимает язык дикарки.
     К ним медленно подошел старик с  длинной  белой бородой. Правда, сделал
он это  только после  того, как увидел, что  небесный  гром не убил на месте
девушку за ее дерзость.
     -  Отойди,  Иезабель! -  крикнул  он. - Как  ты разговариваешь с Божьей
посланницей?
     Склонив  голову,  девушка отступила  на шаг.  И  хотя язык дикарей  был
англичанке непонятен, ей стало совершенно ясно,  что именно  произошло между
стариком и девушкой.
     Леди  Барбара  поняла,  что  на  этих  невежественных   людей  огромное
впечатление произвела  ее необычная  внешность.  Поняла она также и то,  что
отношение к ней будет зависеть от первых ее действий. Так как она была истой
англичанкой, то решила подавить дикарей величественностью и властностью.
     В первую  очередь  нельзя было  позволять противному  старику  отгонять
девушку,  уж если  ангел  самолично выбрал ее  из  всех.  Леди  Барбаре  был
необходим товарищ, а эта девушка подходила.
     С величественным видом и с замиранием сердца она подошла, взяла девушку
за руку и отвела ее в сторону. Девушка бросила на нее удивленный взгляд.
     - Останься со мной,  - сказала Барбара,  хотя  знала,  что ее слова  не
понятны девушке.
     - Что  она  сказала, Иезабель?  -  потребовал старик. Девушка  уже была
готова ответить, что  не знает, но  что-то остановило  ее. Возможно,  вопрос
показался  ей странным, ведь старику было понятно,  что чужестранка говорила
на  языке,  не  известном  ему, а  следовательно  всем  им. Она  лихорадочно
обдумывала все это. Почему он задал  такой вопрос? Скорее всего,  он верит в
то,  что  она  способна  понимать  все.  Она  вспомнила,  как  непроизвольно
улыбнулась этому человеку, и он заметил улыбку.
     Девушка по имени Иезабель знала цену улыбки в стране Мидиан, где  любое
выражение счастья  - это грех, и, будучи девушкой умной среди этих тупоумных
людей, она придумала ответ в  надежде избежать наказания. Посмотрев  старику
прямо в глаза, она сказала:
     - Дзобаб! Она ответила, что прилетела с небес с посланием к избранным и
что передаст это послание только через меня и ни через кого другого.
     Большая  часть этого  утверждения была  подсказана Иезабель замечаниями
старейших,  а  их  комментарии   относительно  происходящего  подсказали  ей
объяснение случившегося.
     Действительно, Дзобаб, сам того не ведая, подал ей  идею, и  потому был
готов поверить тому, что ему ответила девушка.
     Леди  Барбара  стояла,  положив  руку  на хрупкое  плечо  золотоволосой
Иезабель.
     Она была  потрясена тем,  что  окружало  ее:  ничтожные  грязные  люди,
лежавшие беспорядочной кучей перед ней, безжизненные  тела тех, кто пребывал
в  обмороке,   эпилептики,   корчившиеся  в   конвульсиях.   С   отвращением
разглядывала  она внешность  Дзобаба,  отметив  водянистые  глаза,  огромный
уродливый нос, длинную  грязную бороду, которая почти  закрыла слаборазвитый
подбородок.  С  трудом  сдержала  она  непроизвольную  дрожь,  которая  была
естественной нервной реакцией на все увиденное ею.
     Дзобаб стоял, уставившись на незнакомку. На его тупом, почти слабоумном
лице, застыло выражение страха. Несколько  стариков из толпы подошли ближе и
в испуге остановились позади него. Дзобаб глянул через плечо.
     - Где Абрахам, сын Абрахама? - спросил он.
     - Он все еще беседует с Йеговой, - ответил один из них.
     - Может быть, Йегова откроет ему цель этого посещения? - добавил другой
с надеждой в голосе.
     - Она принесла послание, - сказал Дзобаб, - и  передаст  его нам только
через  девушку  по  имени  Иезабель.  Я  бы хотел,  чтобы  Абрахам  закончил
разговаривать с Йеговой! - добавил он.
     Но Абрахам, сын Абрахама, все еще корчился на земле с пеной у рта.
     - Истинно так,  - сказал другой.  -  Если это  послание  от Йеговы,  то
почему мы стоим здесь, глупо глазея, ведь мы наверняка, вызвали гнев Йеговы,
если она посылает нам наказание.
     - Ты говоришь правду, Тимоти, - согласился Дзобаб.
     Повернувшись к толпе, стоявшей позади него, он сказал:
     -  Идите и быстро принесите  дары, какие  только сможете, которые могут
понравиться Йегове.
     С покорным, тупым видом люди потянулись к пещерам и лачугам, из которых
состояла  деревня,  на  месте осталась  лишь небольшая группа самых  старых,
глазевших на  Барбару и золотоволосую девушку и на тех на земле, которые уже
начинали отходить от припадка.
     Снова  чувство отвращения охватило девушку после того, как она  увидела
черты лиц и осанку жителей деревни.  Лица,  почти всех  без исключения  были
обезображены  огромными  ногами  и  подбородками,  настолько  маленькими   и
скошенными,  что в  большинстве  случаев казалось, будто  подбородка нет и в
помине.  Когда они шли, то наклонялись  вперед, создавая впечатление, словно
вот-вот упадут головой вперед.
     Изредка  среди  них  попадались  индивидуумы,  чья   внешность   давала
возможность  предположить  более высокий  уровень умственного развития,  чем
тот,  которым  обладало большинство жителей деревни, и, как  правило, волосы
этих людей были светлее, чем у остальных.
     Таким разительным  оказался этот  необычный тип людей, что леди Барбара
не  могла не отметить  этого даже  при первом, беглом знакомстве с  местными
жителями, и она недоумевала о причинах столь значительного различия, так как
никто  не мог рассказать  ей об Ангустусе  и