ил в
него головешку, и он исчез.
     - Значит, все в порядке? - снова  поинтересовался принц. - Я так крепко
спал, что ничего не слышал.
     - Я немного разомнусь, - сказал Браун, - а ты, детка, иди поспи.
     Провожая Аннет к шалашу, он заметил, что она дрожит.
     - Ужасно не хочу  возвращаться  в  шалаш,  -  сказала  Аннет. -  У меня
какое-то предчувствие...
     - Брось. Я же сказал, что  тебе просто почудилось во сне, - успокоил ее
пилот.
     - Нет, - настаивала девушка. - Это был не сон.
     - Будь умницей и не бойся. Помни, что я рядом и  все время начеку. Если
что, сразу зови меня.
     Они расстались. Уже рассвело, когда Брауна разбудил пронзительный крик,
раздавшийся на женской половине.
     -  Что-то стряслось, -  воскликнул Тиббс. Не  мешкая ни  секунды, Браун
устремился вперед. У костра, тупо уставившись  на женскую половину шалаша, с
отвисшей челюстью стоял Сбороу.
     У самого входа Браун столкнулся с выбегающей Аннет.
     - Нил! - закричала она. - Я говорила, что это  не сон. Произошло что-то
страшное.
     Войдя  внутрь,  пилот увидел  Джейн, в мрачном молчании  стоящую  возле
принцессы. Одного взгляда на Китти Сбороу было достаточно, чтобы все понять.
     - Господи! Она мертва! - воскликнул Браун.
     - Ужасно! - вырвалось у Джейн. - Кто же это сделал?
     Подошел  Тиббс. Он, как и подобает хорошо вышколенному слуге,  старался
сохранять спокойствие и невозмутимость.
     - Где принц? - поинтересовалась Джейн.
     - Когда я шел сюда, он стоял у костра, - промолвил Браун.
     - Надо сообщить ему о случившемся, - сказала Джейн.
     - Спорю, для него это не будет новостью, - отозвался пилот.
     Джейн испытующе посмотрела на него.
     - Нет, он не мог этого сделать!
     - Не мог? Тогда кто же?
     -  Если  позволите,  миледи,  -  предложил  Тиббс,  -  я  расскажу  его
высочеству о том, что произошло.
     Джейн  кивнула, и Тиббс, выйдя из шалаша,  направился  к костру,  возле
которого в прежней позе стоял принц.
     -  Что  там  стряслось?  -  спросил  Сбороу.  -   Чего  это  Аннет  так
раскричалась?
     - Произошло несчастье, - сообщил Тиббс. - Ее высочество скончалась.
     -  Как?!  Что  вы говорите ерунду! -  изобразил  изумление принц. - Еще
вчера она была вполне здорова.
     - Если позволите, ее убили.
     - Что значит убили?
     Принц оставался на прежнем  месте, даже не  порываясь пройти  в  шалаш.
Подошли Браун и Джейн.
     - Какой ужас, Алексис!  Примите мои соболезнования,  -  начала Джейн. -
Ума не приложу, кто и зачем мог бы это сделать!
     - Я-то догадываюсь, кто! - воскликнул Сбороу.
     - Что вы хотите сказать? - недоуменно спросила Джейн.
     Трясущейся рукой Алексис указал на пилота.
     -  Я  своими  ушами  слышал,  как  вчера  он  приказывал  Тиббсу  убить
принцессу. Не знаю, кто из них сделал это, но, сдается, это был не Тиббс.
     - Принц, я не могу в это поверить! - возмущенно возразила Джейн.
     - Сами  спросите у Тиббса, -  завопил Сбороу. - Приказывал Браун  убить
принцессу или нет.
     Джейн бросила на Тиббса вопросительный взгляд.
     - Действительно, - начал Тиббс, - мистер Браун предлагал мне вытряхнуть
из нее пыль. Но это было сказано в шутку, миледи.
     - Как ее убили? - поинтересовался принц. Джейн была явно обескуражена.
     - Топориком, - ответила она, немного помешкав.
     - Ищите топорик, - распорядился Алексис. - Он выведет на убийцу.
     - Но убийца мог выбросить его, - предположила Джейн.
     - Это  невозможно, - возразил принц. - Я дежурил с трех часов  ночи,  и
никто, кроме  Аннет, за это  время не входил на вашу половину. Скорее всего,
убийца спрятал его.
     -  Все произошло еще до вашего дежурства,  -  поправила принца Аннет. -
Это  было еще  до  дежурства  мистера Брауна.  Меня  что-то  разбудило.  Мне
показалось, что  принцесса  всхрапывает  во  сне, а  это, оказывается,  были
предсмертные всхлипывания. Она умирала. Боже, как все это ужасно!
     - В какое время это случилось? - спросила Джейн.
     -  Примерно за полчаса до дежурства мистера Брауна. Так как весь  сон у
меня как рукой сняло, я вскоре вышла  и  сидела у костра с мистером Брауном.
Мы были вместе до тех пор, пока он не разбудил принца.
     - Когда вы пришли  будить мистера Брауна, он спал? - обратилась Джейн к
Тиббсу.
     - Да, миледи, - ответил слуга.
     - Вы уверены?
     - Я слышал его дыхание, и к тому же мне еле-еле удалось его поднять.
     - Он просто притворялся! - заявил Алексис.
     - А принц спал в это время, Тиббс?
     - Как будто бы. У меня была  головешка вместо свечи, поэтому я не очень
хорошо видел их лица.
     - Значит, принц спал, а я притворялся! - возмутился Браун.
     - Надо найти топорик, - настаивал Сбороу.
     -  Раз вы оба спали, - сказала Джейн, - остаемся только мы с Тиббсом да
Аннет.
     - Не стоит строить всякие предположения, - высказал свое  мнение Браун.
- Понятно, что ни вы, ни  Аннет не имеете к убийству никакого отношения. Мне
известно  также, что  и я  невиновен.  И в Тиббсе я  уверен. Среди нас  есть
только один человек, которому смерть старой леди на руку.
     -  Положим, у вас тоже был свой интерес, - заявил Алексис. - Вы отлично
знали, что на карту поставлена ваша жизнь, и если вы не выберетесь отсюда  в
ближайшее время, то рискуете остаться тут навеки. А моя жена вам мешала, она
не  могла  идти отсюда,  вот  вы и  решили  избавиться  от нее. Я  вижу  вас
насквозь, парень!
     -  Значит, наш Шерлок Холмс уже  все расследовал!  Ну  и что ты намерен
делать дальше?
     - Надо найти топорик! - в который раз повторил Сбороу.
     - Ладно, - согласилась Джейн. - Мужчины  обыщут  нашу половину, а мы  -
мужскую. Сбороу увязался за женщинами.
     - Я не  пойду туда, - объяснил он.  -  Не хочу видеть ее мертвой. Пусть
запомнится такой, какой я видел ее последний раз при жизни.
     - Хорошо, - ответила Джейн. - Поможете искать здесь.
     Поскольку  в шалаше,  кроме  трех  лежаков из  травы и  листьев, больше
ничего не было, обыск не занял много  времени. Джейн стала осматривать лежак
Алексиса, принц - лежак Тиббса, а Аннет - Брауна.
     Страшная находка ожидала девушку. Когда  ее пальцы наткнулись на что-то
твердое и холодное, она с дрожью отдернула руку, сразу поняв, что это такое.
Выждав немного, она поднялась.
     -   Здесь   ничего  нет,   -  твердо  сказала  она.  Сбороу  окинул  ее
подозрительным взглядом.
     - Я тоже ничего не нашла, - сообщила Джейн.
     -  Ив лежаке Тиббса  пусто,  - сказал  принц, -  Но, может, вы,  Аннет,
искали не очень тщательно? Позвольте, я посмотрю.
     Аннет шагнула ему навстречу, как бы желая преградить путь.
     - Нет смысла, - сказала она. - Я все посмотрела.
     - Мне все-таки хочется взглянуть, - упорствовал принц.
     Он склонился над лежаком Брауна и запустил в него руки.
     - Ага! - торжествующе завопил  он через мгновение. - Вот и топорик! Как
это вы  его  не обнаружили, Аннет? Видно, у вас были на то свои причины? - с
издевкой добавил он.
     Алексис извлек топорик и  продемонстрировал его  присутствующим. Лезвие
было запачкано кровью.
     - Вот вам и доказательства, Джейн.
     - Я не могу поверить в это, - ответила она.
     - А в мою вину вы готовы были поверить тотчас же?
     - Сказать по правде, да, - согласилась леди Грейсток.
     -  Теперь  вы  видите,  как  ошибались?  Доказательства  налицо.  Нужно
немедленно обезвредить преступника.
     - Кого  это  ты собрался  обезвредить? -  полюбопытствовал Браун, входя
вместе с Тиббсом.
     - Браун, топорик нашли в вашем лежаке, - объявила Джейн.  - Как видите,
он в крови.
     - Значит,  у тебя  хватило ума подкинуть  его в  мою постель,  паршивая
коротышка? - возмутился пилот. - Ты хочешь навести подозрение на меня?
     -  Не  понимаю,  о  чем  вы  говорите,  -  отозвался  Алексис.  -  Есть
неоспоримые факты.  Есть вчерашние угрозы, которые,  кстати, почти полностью
подтвердил Тиббс. Наконец, есть  топорик,  найденный  в вашей  кровати.  Это
видели леди Грейсток и Аннет.
     Пилот пристально посмотрел на женщин, как  бы недоумевая, что они могли
поверить, будто убийство - его рук дело.
     - Хорошо, - наконец произнес он. -  Надеюсь, вы не собираетесь повесить
меня?

ГЛАВА 13. ПРЕДАТЕЛЬСТВО
     Расставшись  с Тарзаном, воины вазири во  главе со своим  вождем Мувиро
продолжали путь на запад. Переход был невеселым: без шуток, без песен.
     Даже  разговаривали   между  собой  они  редко  и  всегда  полушепотом.
Предосторожность  была  не  лишней:  они  находились   в  чужой  стране,  от
обитателей   которой  можно  было  ждать  всего,   и   следовало   сохранять
бдительность.
     Сегодня  они  намеревались  вступить  в  контакт  с  Удало,  ближайшими
соседями кавуду, чтобы от  них узнать что-нибудь о Тарзане. Однако первой им
повстречалась обезьянка царя джунглей.
     - Это Нкима,  - заметив знакомую  фигурку,  произнес Мувиро. -  Значит,
большой Бвана тоже где-то поблизости.
     Нкима непрерывно лопотал что-то, явно находясь в сильном  волнении.  Он
прыгал  взад и  вперед,  дотрагивался до  плеча Мувиро, затем быстро  убегал
вперед и снова возвращался, и снова устремлялся по тропе.
     - Что-то произошло, - сказал  один из  воинов. - Уж не попал ли Большой
Бвана в беду.
     - Да, обезьянка хочет поторопить нас, - заметил Мувиро.
     С этими словами вождь перешел на бег, за ним устремился и весь отряд, а
впереди всех торопливо скакала обезьянка.
     Длительные  перебежки  были  вполне по  силам  воинам вазири,  ибо они,
закаляясь с малолетства, отличались чрезвычайной выносливостью. Могучие тела
их   блестели  от   пота,  широкие  груди  равномерно  вздымались,   мускулы
перекатывались под кожей. В развевающихся головных уборах из пестрых перьев,
с  множеством браслетов, украшающих  их  руки  и ноги,  эти  дикари  внушали
невольный страх и уважение.
     Наконец  Нкима вывел  их  на поляну, где  работали  женщины  из племени
удало. Увидев  воинов,  они побросали  работу  и,  вопя от ужаса,  пустились
бежать к деревенским воротам.
     Воины Букены, пропустив  всех женщин, накрепко  закрыли  ворота и стали
готовиться  к  отражению  атаки  неприятеля.  Заметив  это,   Мувиро  знаком
остановил  свой отряд. Военные приготовления удало  он объяснял тем, что эти
люди просто не ведают, кто и зачем идет в их деревню.
     Нкима возбужденно скакал рядом с Мувиро, отчаянными  криками и  жестами
пытаясь объяснить ему, что Тарзан находится в плену в этой самой деревне. Но
обезьянку  явно  не  понимали.  Вообще,  кроме братьев, сестер  и,  конечно,
любимого  хозяина, его никогда никто не понимал.  По-видимому, все остальные
были слишком глупы.
     Оставив  свой  отряд,  Мувиро  не  спеша  подошел  к  деревне,  жестами
показывая, что у него мирные намерения. Вождь Букены с любопытством наблюдал
за  ним из-за  частокола. Мирные знаки, подаваемые Мувиро, немного успокоили
его, так как по виду незнакомца он  уже понял, что имеет дело с воинственным
племенем, и  хотя  приближающийся  отряд  насчитывал всего  человек  десять,
вполне могло статься, что основные силы укрылись в лесу.
     Когда Мувиро совсем приблизился, Букена обратился к нему:
     - Кто вы такие и зачем пришли в нашу землю?
     -  Я  -  Мувиро, вождь  вазири.  Мы пришли, чтобы  встретиться с  нашим
Большим вождем, Тарзаном из племени обезьян. Он посещал вашу деревню?
     Стоявший рядом с Букеной шаман был вне себя. Его мучила злоба. Ни с кем
не мог он поделиться  своей тайной. Кто-кто, а уж Гупингу отлично  знал, как
был освобожден Тарзан. И вот, едва этот человек  дал слово,  что  кавуду  не
тронут  дочерей Гупингу, как тут  же исчезла его любимая дочь Найка.  Теперь
шаман не  сомневался в том, что Тарзан действительно был кавуду и что именно
он похитил его дочь. Ненависть душила его. Гупингу вспомнил, что Тарзан тоже
называл себя вазири, и, сопоставив все  известные ему факты, решил, что  эти
вазири были либо вассалами, либо союзниками кавуду.
     - Не слушай их,  Букена, - обратился он к вождю.  - Это люди кавуду. Он
сбежал, а теперь прислал их, чтобы они отомстили за него.
     Букена молчал, быстро соображая, что делать  дальше.  Он  был не  прочь
проучить кавуду, наказав их за все, но опасался возмездия. К тому же  прежде
чем  принимать решение, следовало выяснить, есть ли еще неприятельские воины
в джунглях.
     Мувиро, не дождавшись ответа на свой вопрос, снова обратился к вождю.
     - Мы пришли с  миром,  - нетерпеливо  промолвил он. - Мы хотим  узнать,
здесь ли наш повелитель Тарзан.
     - Я же говорил, -  торопливо  зашептал  шаман, - он сам признается, что
кавуду его повелитель.
     - У нас нет вашего повелителя, - ответил Букена. - Мы ничего не знаем о
нем. И мы сомневаемся в том, что вы пришли с мирными намерениями.
     - Это ложь,  - заявил Мувиро. - Нас  привела сюда обезьянка Нкима, друг
Тарзана.  Если  б  ее хозяина не было  здесь, она бы никогда  не привела нас
сюда.
     - Разве я говорил,  что Тарзана здесь не было? - поправился Букена. - Я
сказал, что его  сейчас здесь нет и  нам ничего не известно  о  нем.  Мы  не
боимся  десяти воинов, так что проходите в деревню  и спокойно потолкуем. Мы
не хотим войны, хотя у нас много воинов и мы готовы постоять за себя.
     - Мы пришли  с миром, - в который раз повторил Мувиро.  - Но твои воины
не сложили оружия. Раз они так отважны, то почему страшатся десятка человек?
     - Мы никого  не боимся, -  надменно  возразил Букена.  -  Десять воинов
могут войти в деревню с оружием, но остальные не должны приближаться к ней.
     - Но больше никого нет, - ответил Мувиро. - Это весь наш отряд.
     Наконец-то Букена получил ответ на вопрос,  который беспокоил его более
всего.
     - Я прикажу открыть ворота, - сказал он. - Проходите.
     Пока  воины  Мувиро проходили в деревню,  Букена о  чем-то  шептался  с
шаманом.  Вдвоем  они приблизились  к хижине вождя,  оживленно жестикулируя.
Затем Гупингу торопливо зашагал к своему жилищу,  а Букена остался поджидать
гостей.
     Уклоняясь  от прямых  ответов, Букена  снова повторил,  что Тарзан в их
деревню не приходил и  о судьбе его они  ничего не ведают. Он уверял, что не
знает и о кавуду. Однако Мувиро словам вождя не поверил.
     Пока шли переговоры, Гупингу колдовал в своем жилище над приготовлением
какого-то зелья из трав, которым он намеревался  угостить пришедших  воинов.
Правда,  поскольку  зрителей  рядом не  было, Гупингу  не  стал раскладывать
вокруг  себя  амулеты и произносить  страшные  заклинания.  Он лишь бормотал
что-то невнятное под нос.
     В это время женщины по приказу Букены готовили праздничный ужин.
     А маленькая  обезьянка, сидя на дереве  на  опушке леса,  с нетерпением
ожидала  освобождения  своего хозяина,  ибо  полагала,  что  он  по-прежнему
томится здесь в плену.
     Приготовив зелье, Гупингу направился к женщинам. Они должны были  влить
напиток в специальный церемониальный сосуд, из которого первым пьет вождь, а
потом передает его гостям. Колдун что-то шепнул женщинам и удалился, оставив
им чашу со своим напитком.
     Зайдя в хижину вождя, он остановился за спинами  воинов вазири и кивнул
Букене, после  чего тот хлопнул в ладоши,  давая  знак  к началу  пиршества.
Через мгновение появились женщины, несшие еду и выпивку. Самая первая из них
торжественно держала в руках большой церемониальный сосуд с пивом.
     Она подала его  Букене. Тот взял его  и  поднес к губам. Он сделал вид,
что пьет пиво, хотя в действительности не сделал ни глотка, и даже губами не
прикоснулся к напитку. Затем сосуд перешел к Мувиро, который, отпив немного,
передал  его своим воинам. Как только каждый из них отведал напитка, женщина
тут  же  забрала  сосуд, хотя в нем еще оставалось пиво.  Воинам Букены были
поданы  другие кувшины.  Однако ни  у Мувиро,  ни  у  его воинов не возникло
никаких подозрений, так как они собственными  глазами видели, что сам Букена
пил из того же сосуда, что и они.
     Подали  еду,  но Мувиро не прикоснулся к  ней.  Остекленевшими  глазами
смотрел он перед собой. Все вокруг поплыло,  стало двоиться. Он заметил, что
его  люди  шатаются из стороны  в  сторону.  Собрав  последние силы,  Мувиро
вскочил на ноги и выхватил свой длинный нож.
     - Нас отравили! - крикнул он  и, не успев больше ничего сказать, рухнул
как подкошенный.
     Некоторые из  его воинов вытащили оружие, но воспользоваться  им уже не
смогли. Приготовленное Гупингу зелье оказало свое действие.
     Присутствовавшие  воины   Букены  были  поражены  происходящим,  ибо  о
коварном  угощении  знали  только  трое:  сам  колдун,  Букена  и   женщина,
приносившая церемониальный сосуд.
     Шаман гордо распрямился, оглядывая поверженных воинов вазири.
     - Снадобье Гупингу обладает огромной силой, - торжественно вскричал он,
ударив себя в  грудь.  - Оно разит всех  врагов удало. Кавуду тоже бессильны
против него.
     - Смерть кавуду! - крикнула одна женщина.
     - Смерть! Смерть! - подхватили ее клич остальные.
     Букена важно оглядел присутствующих.
     - Нет! - решительно заявил он. - Хорошенько  свяжите их и отведите в ту
хижину, где уже находился кавуду. Я отправлю гонцов во  все деревни удало, и
в ночь  полнолуния мы  устроим большой  праздник,  на  котором  будем  пить,
танцевать и есть сердца наших врагов.
     Встретив  решение своего вождя  возгласами  одобрения, воины  бросились
выполнять его приказание.
     Все  это время Нкима,  не  спускаясь  с  дерева,  пристально  следил за
деревней. Увидев  несколько воинов, выбегающих из ворот, он, было, оживился,
но это оказались  не вазири. В  совершенном отчаянии Нкима  продолжал ждать,
все еще надеясь, что вот-вот появится его хозяин, освобожденный из плена.
     Наркотик,  которым  опоили  вазири,  перестал  действовать  лишь  через
несколько часов. Несмотря на головную боль и  ломоту во всем теле, воины уже
могли нормально соображать, и первым делом они обсудили свое положение.
     - В происшедшем  виноват я,  - заявил  Мувиро, еще с трудом выговаривая
слова. - Я видел, что вождь лжет и должен был проявить осторожность. Ни мне,
ни вам не следовало пить это пиво.
     - Но его пил их вождь, я это видел собственными глазами и не думал, что
оно может быть отравлено, - произнес кто-то из воинов.
     - Он притворялся, что пьет, -  пояснил Мувиро. - Букена очень нехороший
человек.
     - Что они собираются сделать с нами?
     - Боюсь, что я знаю это, - ответил Мувиро. -  Мне  рассказывали об этих
удало,  что они едят сердца своих  врагов. Они  верят,  что станут  от этого
храбрее и сильнее, потому что на самом деле они очень трусливы.
     - Значит, они съедят наши сердца?
     - Да, - твердо повторил Мувиро.
     -  Неужели мы  будем покорно  ждать,  пока  нас  не  перережут,  словно
баранов?
     - Не будь мы связаны  по рукам и ногам, мы бы приняли смерть в бою, как
и подобает вазири, - сказал вождь.
     - Большой Бвана спас бы нас, знай он, что мы в беде, - произнес один из
молодых воинов.
     -  Я опасаюсь,  что Букена убил и  Большого  Бвану,  - печально  заявил
Мувиро. - Убил и съел его сердце. Если это так, то и я предпочитаю  умереть,
ибо без Большого Бваны жизнь для меня не имеет смысла.
     - И мы тоже! - поддержали другие воины.
     Прошло уже  много  времени,  но никто не  принес пленникам ни воды,  ни
пищи.
     Мувиро  не уставал корить себя за  то, что так глупо попался в ловушку.
Ему было так стыдно, что, казалось,  только смерть избавит его от  угрызений
совести.
     Но всего хуже  было даже не  Мувиро, а маленькой обезьянке, встретившей
эту ночь на дереве. Дрожа от  страха, она вслушивалась в рычание льва Нумы и
крик леопарда Шиты. Боясь, что вот-вот  кто-нибудь схватит и  убьет  ее, она
забиралась все  выше  и выше на дерево. Вокруг  была  темнота.  Воины вазири
исчезли. Тарзан не появлялся.


ГЛАВА 14. ЗАБЫВЧИВОСТЬ