- ему не  пристало
связываться с  таким  хамом, как я? Да я только и жду повода, чтобы съездить
ему по роже.
     Аннет вцепилась в его руку.
     - Ради Бога, мистер  Браун,  неужели у  вас мало хлопот?! Зачем тратить
силы на ссоры?
     Браун обернулся  к ней и окинул внимательным  взглядом. Потом,  ласково
взяв ее маленькие руки в свои, промолвил:
     - Пожалуй, малышка, ты права. Я  не стану связываться с  ним,  если  он
перестанет меня задевать. Он погладил ее по руке и прибавил:
     - Мне кажется, мы с тобой подружимся, детка.
     - Я с радостью, - поспешила согласиться Аннет, которая вообще любила со
всеми дружить.
     -  Отлично, малышка. Только давай делать  это постепенно. Знаешь, я уже
чувствую, что ты мне нравишься все больше и больше.
     Как истинная  француженка, Аннет непрочь была при случае пококетничать.
Вот  и  сейчас, несмотря  на  не  слишком  подходящую  ситуацию, она  игриво
опустила глаза.
     - Пожалуй, мистер Браун,  сейчас нам лучше  вернуться к нашей работе. А
то  как бы не получилось, что к  ночи  у нас будет только половина крыши над
головой.
     - Ладно,  детка.  К этому разговору  вернемся попозже. Кстати,  сегодня
ночью должно быть полнолуние.
     Джейн,  покинув  лагерь,  легко  и  бесшумно передвигалась по деревьям,
держась вдоль ручья, который старалась не терять из виду.  Она искала следы,
ведущие к тому месту, куда животные обычно ходят на водопой.
     Ее  лицо  обдувал  слабый  ветерок,  доносивший   разнообразные  запахи
джунглей. Правда, обоняние  у  Джейн было развито не так  сильно,  как  у ее
мужа, но,  во  всяком случае, гораздо  сильнее, чем  у прочих цивилизованных
людей. Ей  было известно, какие запахи что означают. Знала она и  о том, что
способность  понимать  язык  запахов  можно  развить,  и при  случае  всегда
старалась это делать.
     Сейчас  она  почувствовала едва уловимый запах,  от  которого сердце ее
учащенно забилось. Это  был  трепет, хорошо знакомый  охотникам.  Она учуяла
добычу.
     Джейн стала медленно двигаться  к ней, стараясь соблюдать осторожность.
Вот,  наконец,  и  цель.  Раздвинув  ветви,  она увидела  именно то,  что  и
предполагала  увидеть  -  маленькую  безрогую   антилопу,  молодого   самца,
двигающегося по тропе.
     Животное было все время настороже. При малейшем подозрительном шуме оно
немедленно  скрылось  бы  в  зарослях,  поэтому Джейн  приходилось все время
соблюдать осторожность, догоняя его.
     Она уже  была  совсем недалеко от антилопы,  но  стрелять  не решалась,
стрела могла застрять в листве.
     И  хотя  азарт  охотника,  усиленный  необходимостью  добыть  пишу  для
экспедиции,  распирал  Джейн, она набралась терпения. По  собственному опыту
Джейн хорошо  знала,  что  терпение является одним из самых  важных  качеств
охотника в джунглях. Этому учил ее и Тарзан.
     Внезапно антилопа остановилась и с тревогой  повернулась  налево. Джейн
тоже насторожилась: ей  показалось что и она заметила в ветвях с той стороны
какое-то движение.  Теперь медлить было нельзя,  иначе кто-то  другой  может
перехватить у нее добычу.
     Приняв  это  решение,  Джейн  как раз  обнаружила  в  листве  приличный
просвет, через который антилопа была хорошо видна. Не мешкая ни секунды, она
натянула лук. Звонко  зазвенела тетива -  и стрела глубоко вонзилась  в тело
антилопы  позади ее левого  плеча. Высоко подпрыгнув,  животное  рухнуло  на
землю.
     Хотя  Джейн  и предполагала, что на ее  добычу  претендует  кто-то еще,
ничего подозрительного  она не заметила, а ветер,  дувший в другую  сторону,
уносил от нее все запахи.
     Конечно, здесь был риск и немалый, но Джейн, как  и  ее спутники,  была
голодна. При разборке багажа выяснилось, что, кроме двух  сандвичей, которые
уже  были съедены, весь запас провизии составляли несколько плиток шоколада,
шесть бутылок коньяка и две бутылки вина.
     Так что выбирать тут не приходилось,  оставалось надеяться  на  удачу и
свои быстрые ноги. И  Джейн, спрыгнув с дерева, стремглав  бросилась к своей
добыче.
     Действовала она стремительно, хорошо  помня  уроки  Тарзана. Перерезала
глотку,  выпустила  кровь, затем быстро  разделала тушу,  чтобы уменьшить ее
вес. Пока она занималась этим, из кустов опять донесся подозрительный шум.
     Джейн закончила работу, сложила нож и засунула его в  карман. Но, когда
она взвалила тушу на плечо и уже собралась двигаться обратно в лагерь, за ее
спиной раздался злобный рев.
     В двадцати шагах от нее на тропу ступил Шита-леопард.
     Мгновенно оценив  ситуацию, Джейн поняла, что скрыться вместе с добычей
не удастся, но и оставлять добычу она не собиралась, хотя это было  бы самым
благоразумным решением.
     Опустив антилопу  на  землю, Джейн  взяла  свой лук и,  с силой натянув
тетиву,  выстрелила  прямо в грудь леопарду. Это  был  отчаянный  и довольно
опрометчивый поступок.
     Когда  стрела  вонзилась в него,  леопард,  взвопив  от злости  и боли,
устремился вперед. Тем, кто находился в этот момент в лагере, крик показался
человеческим.
     - Черт побери! - испугался Алексис. - Это еще что такое?
     - Боже мой, это был женский крик! - воскликнула Аннет.
     - Леди Грейсток! - закричал Браун.
     -  Алексис!  Аннет!  Скорее,  -  заохала  принцесса.  -   Подайте   мне
нюхательную соль. Я теряю сознание!
     Схватив маленький  топорик, Браун во  всю мочь бросился в  ту  сторону,
откуда раздался крик.
     - Куда вы? - заорала Китти. - Почему вы меня покидаете?
     -  Умолкни, старая  дура!  - оборвал  ее  причитания  Браун. -  С  леди
Грейсток стряслась беда, и я иду ей на помощь.
     Тиббс извлек из кармана свой знаменитый пистолет.
     - Я тоже  пойду с вами, мистер Браун,  - заявил он. - Нельзя допустить,
чтобы что-то произошло с миледи.

ГЛАВА 10. ПОХИЩЕНИЕ
     Тарзан не был особенно удивлен или разочарован отказом  Идени проводить
его  в  деревню  кавуду.  Хорошо  зная дикарей,  он  понимал, что существует
множество запретов, определяющих  их  личную и  общественную жизнь. Конечно,
предпочтительнее  появиться  в деревне кавуду  в сопровождении одного  из ее
жителей, и еще лучше - того,  с кем он подружился. Однако раз это невозможно
-  ничего не поделаешь.  Во всяком  случае,  сейчас  положение Тарзана  было
ничуть не хуже, чем до встречи с кавуду. Человек-обезьяна не сомневался, что
при всей дикости  и жестокости спасенного им  воина, в нем  все  же осталась
капля благодарности к тому, кому он был обязан жизнью.
     - Никто не причинит мне вреда, если я приду с миром, как друг, - сказал
Тарзан.
     - Не советую тебе делать это, - ответил Идени, - У кавуду нет друзей.
     - А если я приду как враг? - спросил человек-обезьяна.
     - Тогда ты будешь убит.  Мне  не хочется этого, потому что  ты спас мне
жизнь, но пойти против законов кавуду я не могу.
     - Похищенных девушек вы тоже убиваете? - поинтересовался Тарзан.
     - Откуда ты знаешь, что кавуду похищают девушек?
     -  Об этом известно всем.  Но  для  чего вы это делаете? Разве вам мало
своих женщин?
     - В племени  Кавуду нет женщин, -  ответил  Идени. - Дожди приходили  и
уходили столько раз, сколько пальцев на руках и ногах четырех человек, с той
поры, как последняя женщина кавуду отдала свою жизнь для  того, чтобы  могли
жить мужчины.
     - Значит,  восемьдесят лет назад среди Кавуду были женщины, -  заключил
Тарзан. - Но это  невозможно. Ты сам, Идени, еще очень молод, и у  тебя была
мать. Может, твоя мать из другого племени?
     - Моя мать была кавуду, и  она умерла намного раньше  последней женщины
племени. Ты чересчур любопытен,  незнакомец. Я и  так рассказал тебе больше,
чем следовало. У кавуду свои, особые обычаи,  и  чужим  незачем о них знать.
Рассказывать о них - табу. Советую тебе идти своей дорогой, а я пойду своей.
     Тарзану  стало ясно, что  от этого человека  он больше ничего не сможет
узнать.  Чтобы  Идени  не понял, что  ему известна ведущая к деревне  кавуду
тропа, Тарзан вскочил на дерево и скрылся, но через некоторое время вернулся
обратно  на  то место, где они расстались. Тарзан рассчитывал  проследить за
Идени: тогда даже не подозревая об этом, белый дикарь  невольно стал бы  его
провожатым.
     Не найдя своего  нового  знакомца на прежнем месте, Тарзан предположил,
что тот отправился на  север и  тоже  двинулся  в  этом направлении. Он  шел
довольно долго, но никаких следов Идени не обнаружил. Видимо, он держал путь
не в деревню, а куда-то  еще. Тарзан  около  часа кружил  по  джунглям, пока
наконец ветер Уша  донес до  него запах белого дикаря. Настораживало  только
то, что  Идени двигался на юг, а вовсе не на север. Конечно, это могло  быть
сделано с умыслом, чтобы запутать следы. Но Тарзан  не исключал и того,  что
сам  получил  неверную  информацию  о расположении  деревни кавуду. В  любом
случае Идени должен был когда-нибудь привести его к цели.
     Сейчас  кавуду  вел его  назад по той  самой  тропе, по  которой Тарзан
пришел из деревни Удало. Судя по всему, Идени и не  подозревал,  что за  ним
кто-то следит, хотя несколько раз человек-обезьяна был совсем близко.
     Не  теряя живца  из виду,  Тарзан  с  любопытством  разглядывал  своего
странного  знакомого  из  племени,  о  котором  ходили такие таинственные  и
ужасные рассказы.  Татуировка на теле Идени и его оружие, действительно,  не
были  похожи  на те, что встречались Тарзану прежде. Он  отметил  также, что
вокруг  пояса  кавуду  обмотана  узкая  волокнистая  веревка.  Тарзану  было
известно, что дикари пользуются ей в качестве оружия. Интересно, для того же
или нет предназначалась веревка Идени?
     Только  во второй половине  дня Тарзан увидел, что его  поводырь привел
его к деревне Букены. Идени, к удивлению царя джунглей, проворно забрался на
дерево и передвигался, прыгая по  веткам, весьма  ловко и  быстро, хотя и не
так уверенно, как его преследователь.  Кавуду  явно  осторожничал:  он часто
останавливался,  прислушивался, озирался по сторонам. Наконец он отвязал  от
пояса веревку. Тарзан увидел, что один ее конец завязан в петлю.
     Где-то  впереди,  на довольно  большом  отдалении, раздавались  голоса.
По-видимому,  они  привлекли  внимание  не  только Тарзана,  так  как  Идени
внезапно повернул и стал двигаться в ту сторону, откуда они доносились.
     Все это смахивало на поведение  охотника,  преследующего добычу. Тарзан
уже не сомневался, что вот-вот что-то произойдет.
     Между тем, кавуду,  добравшись  до опушки,  остановился.  Внизу под ним
находились  маленькие  поля,  на которых работало  много  женщин.  Идени, не
спускаясь с  дерева, изучал их.  Наконец,  он  стал осторожно приближаться к
одной из работающих -  девушке  лет пятнадцати, которую, по всей  видимости,
выбрал  в жертвы. Неожиданно он  издал странный клич, который был достаточно
громким, чтобы донестись и до слуха девушки.
     Однако она  отреагировала  не сразу  и  в  течение  некоторого  времени
продолжала спокойно  работать. Потом,  внезапно  подняв  голову, поглядела в
сторону джунглей.
     С ней явно творилось что-то неладное: выронив из рук заостренную палку,
которой  только  что обрабатывала  землю,  она,  с  блуждающим  затуманенным
взором, начала неуверенно двигаться на зов. Сделав  несколько шагов, девушка
остановилась. Идени продолжал издавать свои  странные звуки  с  еще  большей
настойчивостью.
     По виду девушки Тарзан понял, что в ней происходила какая-то внутренняя
борьба, вызванная магической силой,  заставлявшей ее  бросить  женщин своего
племени и идти на зов в джунгли. Видимо, эта сила, наконец, одержала верх, и
девушка  уже более решительно  пошла  в  сторону  кавуду,  хотя  по-прежнему
двигалась, словно заколдованная.
     Потихоньку углубляясь в джунгли, Идени уводил  девушку за собой. Тарзан
хорошо видел все это, но продолжал спокойно наблюдать, никак не вмешиваясь в
происходящее.
     Его занимала только тайна,  окружавшая исчезновение девушек. Теперь  он
знал,  что  в похищениях справедливо  обвиняли кавуду.  Сама  же  жизнь этой
негритянки значила  для Тарзана ничуть не больше, чем скажем, жизнь антилопы
или  любого другого  обитателя джунглей. Все они  были для него животными. У
всех  были  равные права  на  жизнь  и  на смерть,  а на  преимущества могли
рассчитывать лишь те, кто имел достаточно силы и жестокости, чтобы завоевать
их для себя.
     Идени продолжал  заманивать  свою  жертву  все дальше  и дальше  в лес.
Наконец,   у   развилки  дорог  он  остановился.   Когда   девушка,   совсем
загипнотизированная  монотонными дикими  звуками,  подошла  под  дерево,  на
ветвях которого прятался кавуду, он с ловкостью опытного  охотника  набросил
на нее свой аркан. Опутав жертву,  дикарь принялся медленно подтягивать ее к
себе, не прекращая свои странные выкрики. Девушка не проронила ни звука и не
предпринимала ни малейшей попытки сопротивляться.
     Идени  обвязал ее тело веревкой и, забросив его на  свои широкие плечи,
не спеша двинулся в обратный путь.
     Итак,   случай  помог  Тарзану  разгадать  тайну  исчезновения  молодых
девушек, о которых ходило столько невероятных слухов.
     Но, хотя теперь многое прояснилось,  у Тарзана оставалось еще несколько
вопросов, ответов  на которые  он так и не получил. Во-первых, неясно  было,
что же это за таинственная сила, при помощи которой кавуду уводили  девушек.
Во-вторых,  Тарзану  хотелось  понять,   каким  образом  аборигены   связали
загадочные  исчезновения  девушек   с  кавуду.  Единственное  правдоподобное
объяснение, видевшееся ему, заключалось в том, что искавшие похищенных могли
случайно обнаружить похитителя и его жертву, хотя, разумеется,  при этом они
могли установить лишь личность похитителя, а не его методы.
     Размышляя таким образом, Тарзан продолжал  преследовать кавуду,  однако
никакой  ответственности  за  судьбу девушки он не  ощущал. Ему нужно  было,
чтобы Идени привел  его к своей деревне, а там Тарзан  попытался бы отыскать
дочь Мувиро, если, конечно, она еще жива.
     Видимо, Идени  опасался погони, и  поэтому  в течение  нескольких часов
передвигался по  деревьям.  Лишь  убедившись  в  том,  что, не имея  никаких
следов, преследователи не смогут его обнаружить, он спустился на землю.
     Девушка  по-прежнему находилась у него на плечах,  не  подавая  никаких
признаков жизни.
     Идени,  казалось,  нисколько  не  устал   и   продолжал  двигаться   до
наступления   темноты.  Очевидно,   облюбовав   местечко  для  ночлега,   он
остановился,  привязал  девушку  к  дереву той самой  веревкой,  которая при
похищении  служила ему арканом, и исчез в джунглях. Он вскоре вернулся, неся
в руках какие-то плоды.
     Тем временем  девушка понемногу  приходила в себя, гипноз ослабевал, и,
когда  Идени, вернувшись, дотронулся до  нее,  она  испуганно  вскрикнула  и
подняла на него полные ужаса глаза.
     Тот  развязал  путы   и,  усадив   пленницу  на  землю,  предложил   ей
подкрепиться фруктами.
     Видимо, в этот момент  девушка окончательно  осознала  свое положение и
поняла,  в чьих  руках оказалась. Безысходное  отчаяние и  страх исказили ее
лицо, и она горько разрыдалась.
     - Замолчи! - велел ей  Идени.  - Если  будешь себя  хорошо вести, я  не
сделаю тебе ничего плохого.
     - Ты  - кавуду, - пролепетала девушка, трясясь от страха. -  Верни меня
назад. Ты обещал моему отцу, что не тронешь никого из нашей семьи!
     Идени, не в силах скрыть изумление, глянул на пленницу.
     - О  каком обещании  ты  говоришь?  - недоуменно переспросил  он. - Я в
жизни не видел твоего отца. Я вообще никогда не говорил ни  с одним мужчиной
из вашего племени.
     -  Не  лги! Ты говорил с моим отцом, когда он освободил тебя из  плена.
Воины  Букены  убили  бы тебя, если бы не мой отец, Гупингу-колдун,  не спас
тебя. Тогда ты и поклялся, что не причинишь нашей семье зла.
     Идени никак не отреагировал на эти слова девушки, зато сидевший наверху
Тарзан, напротив, был поражен услышанным.
     Стало быть, пленницей Идени оказалась дочь Гупингу. Во всем случившемся
Тарзан видел иронию судьбы.
     Положение  Тарзана осложнилось,  ибо он-то хорошо понимал,  кому обязан
освобождением из плена, и  не забыл о данном  обещании. Теперь он чувствовал
себя  обязанным защитить  жизнь дочери шамана. Но отобрать сейчас девушку  и
вернуть  ее   обратно   в  деревню   значило   отказаться   от   дальнейшего
преследования. Тарзан оказался  перед  трудным выбором. В конце  концов,  он
решил сделать то, что подсказывали ему моральный долг и совесть.
     Но как  освободить пленницу? Можно, конечно, применить силу и  попросту
отобрать  у Идени его добычу. Однако Тарзану совсем не хотелось ссориться со
своим знакомым: поди знай, какую услугу он сможет оказать человеку-обезьяне,
когда тот, наконец, появится в лагере кавуду. В  конце концов, он был обязан
Тарзану жизнью, а этого не забывают даже бездушные звери.
     И, взвесив  все, Тарзан предпочел выждать и посмотреть, что  предпримет
кавуду, когда  наступит  ночь.  Именно  под покровом  ночи  Тарзан собирался
похитить девушку и теперь терпеливо дожидался своего часа.
     Между тем, девушка, убедившись, что ее  стенания и мольбы не производят
на кавуду никакого  впечатления, угрюмо приумолкла и  лишь время от  времени
бросала полные ненависти взгляды на своего похитителя.
     Когда  совсем стемнело, Идени повалил пленницу на землю и крепко связал
ей руки и ноги. Девушка не могла даже пошевелиться, да и не пыталась сделать
этого, так как была до смерти испугана.
     -  Так-то лучше, -  произнес  Идени. -  Теперь тебе не удастся убежать.
Идени  может заснуть, да и тебе стоит отдохнуть, потому  что завтра нас ждет
долгий переход, и Идени не собирается тебя нести.
     Девушка молчала. Кавуду улегся на землю рядом с ней.
     Тарзан  наблюдал  за  происходящим, пристально  вглядываясь  в темноту.
Откуда-то  издалека доносилось  рычание льва,  свидетельствующее о  том, что
жизнь в джунглях шла своим чередом.
     По ритмичному  дыханию  Идени  Тарзан  понял, что тот заснул. Однако он
выжидал, пока  сон  кавуду  станет глубже,  чтобы приступить  к  решительным
действиям.
     Прошел час. Идени, судя по всему, спал очень крепко, но девушка даже не
сомкнула  глаз. Это  было Тарзану на руку. Склонившись с  ветки над  ней, он
прошептал:
     - Молчи, я освобожу тебя и возвращу в деревню к твоему отцу.
     Он осторожно спустился на землю. Девушка  была так напугана, что трудно
было понять, кого она больше боится - Тарзана или кавуду.
     Человек-обезьяна  приложил  палец  к  губам.  Девушка покорно  молчала.
Тарзан  поднял ее  и  понес  по  тропе.  Лишь  отойдя от  спящего кавуду  на
безопасное расстояние, он разрезал опутывавшие его пленницу путы.
     - Кто ты? - почти беззвучно спросила она.
     - Я тот, кого хотел убить Букена и кого спас твой отец.
     Девушка в ужасе отпрянула назад.
     - Значит, ты тоже кавуду!
     - Нет. Я - Тарзан из племени обезьян, вождь вазири, чья земля находится
далеко отсюда, в той стороне, откуда восходит солнце.
     - Ты кавуду, - настаивала она. - Мне сказал это отец.
     -  Это неправда.  Впрочем, не  все ли равно тебе,  если  я отведу  тебя
обратно к твоему отцу?
     - Как я могу знать, что ты в самом деле сделаешь  это? Может, ты просто
обманываешь меня.
     - Решай сама, -  произнес человек-обезьяна. - Я  уже освободил тебя, но
одна в джунглях  ты пропадешь. Попадись тебе лев или леопард, они растерзают
тебя. Но  даже если  этого не  произойдет, ты  едва ли отыщешь дорогу домой,
ведь когда кавуду нес тебя, ты была без сознания.
     - Ладно, - ответила, решившись, девушка. - Я пойду вместе с тобой.

ГЛАВА 11. СЕМЬДЕСЯТ МИЛЛИОНОВ ДОЛЛАРОВ
     Браун и Тиббс быстро двигались  по тропе в  ту сторону, откуда раздался
крик.
     - Миледи! - крикнул Тиббс. - Что случилось? Отзовитесь!
     -  Мисс!  Где  вы?  - вопрошал  Браун. Нео