- Я не могу  оставить тебя, -- сказала она просто. -- В нашем  племени
не принято покидать друзей в беде. Ом-ат не простит мне этого.
     -- Скажешь Ом-ату, что я настоял, -- сказал Тарзан.
     -- Это приказ? -- спросила она.
     --  Да. До свидания, Пан-ат-лин.  Спеши к Ом-ату. Ты -- достойная  жена
вождя Кор-ул-я.
     Произнеся это, он медленно двинулся по деревьям.
     --  Прощай,  Тарзан  Яд-гуру! -- крикнула она.  --  Ом-ат и  Пан-ат-лин
счастливы, что у них такой друг.
     Тарзан, громко крича, продолжал свой путь по деревьям, и огромные грифы
последовали  на  его  голос.  Хитрость  Тарзана,  судя  по  всему,  удалась.
Обрадованный, он удалялся все дальше от девушки.
     Несколько раз Тарзан пытался перехитрить своих преследователей, но  ему
никак не удавалось сбить их с толку.
     Всякий  раз, когда он изменял направление,  они  делали то же самое. На
опушке леса  он принялся  искать дерево, с  которого смог бы перепрыгнуть на
скалу, но поиски оказались безрезультатными. Тарзан уже начал было смиряться
с  мыслью,   что  спасение  невозможно,  и  стал  понимать,   почему  жители
Пал-ул-дона испытывают мистический страх перед Кор-ул-грифом.
     Наступила ночь, и хотя в течение целого дня Тарзан  пытался  избавиться
от грифов, он нисколько не продвинулся к цели. Грифы преследовали его так же
неутомимо, с той же энергией,  что и утром,  но  с приходом  ночи  к Тарзану
стала  возвращаться надежда, ибо,  подобно  кошкам,  Тарзан  был  в  большей
степени ночным зверем.
     Но  он  снова обманулся в своих надеждах. Он не знал грифов.  Казалось,
они вообще никогда не спят. В темноте,  как и днем, они неотступно следовали
за ним, преграждая  дорогу к свободе. Наконец перед рассветом он оставил все
свои попытки и расположился на отдых, выбрав дерево повыше.
     Солнце стояло уже высоко,  когда Тарзан проснулся, отдохнувший и полный
сил. Помня свое положение, он не сделал ни  одного лишнего движения, которое
могло бы  обнаружить  его присутствие.  Он попытался  незаметно ускользнуть,
однако попытка была встречена ревом снизу.
     Одним  из многих достижений  цивилизации, которыми Тарзану  не  удалось
овладеть, была брань, и в сложившейся ситуации об  этом  можно  было  только
сожалеть, ибо ругательство дало бы выход сдерживаемым эмоциям. Словесному же
оскорблению Тарзан предпочитал физическое, и как только внизу  раздался рев,
возвестивший об  очередном  крушении его надежд, он сорвал с  дерева большой
плод  и что было  силы  запустил в голову грифа,  угодив  прямо между  глаз.
Реакция зверя немало удивила человека.
     Гриф вовсе не рассвирепел, как того ожидал Тарзан, а лишь огрызнулся на
плод, полетевший на землю, а затем с провинившимся видом отошел на несколько
шагов назад.
     Поведение  зверя  напомнило  Тарзану  инцидент  предыдущего дня,  когда
Тор-о-дон  ударил  грифа  палкой по  морде,  и  сразу  же  в  смелой  голове
человека-обезьяны возник план спасения,  на  который  мог отважиться  только
герой.
     С улыбкой  на устах готовился Тарзан к этой величайшей игре, какую  мог
придумать   только   человек.  В  его  действиях,  не  было  ни  спешки,  ни
нервозности.
     Прежде  всего он подыскал длинный прямой  шест, заточил  его на конце и
посмотрел вниз на трицераптосов.
     --  Ви-оо!  -- закричал он. Звери тотчас же подняли головы и посмотрели
на него. Из горла одного из них вырвался слабый звук.
     -- Ви-оо! -- повторил Тарзан и бросил им вниз тушу оленя.
     Грифы с рычанием набросились на тушу, отпихивая Друг друга. Скоро олень
был съеден. Они снова задрали головы и увидели, что человек спускается вниз.
Один из них направился  к Тарзану. Тот снова повторил крик  Тор-о-дона. Гриф
озадаченно остановился.  Тарзан спрыгнул  на землю  и  подошел  к ближайшему
зверю, угрожающе подняв шест.
     Ответит ли зверь на его крик добродушным  молчанием или страшным  ревом
людоеда? От ответа на этот вопрос зависела судьба Тарзана.

     Пан-ат-лин внимательно  слушала, как удаляются от нее  грифы, обманутые
уловкой Тарзана. Убедившись в том, что она осталась одна, девушка  спрыгнула
на землю и, как испуганная лань, бросилась к скале.  Через  несколько секунд
она уже взбиралась по старинным колышкам в заброшенное селение в скалах.
     В пещере  она  развела огонь,  приготовила  мясо,  которое  оставил  ей
Тарзан,  и утолила жажду из  ручейка. Весь день  она ждала,  прислушиваясь к
реву грифов,  раздававшемуся вдалеке.  Они  преследовали  существо,  которое
таким чудесным образом вмешалось в ее жизнь.
     Она прождала Тарзана до утра, но тот не появлялся. Девушка  отправилась
обратно в Кор-ул-я.
     Она без происшествий добралась до селения, и, спустившись по каменистой
южной стене,  не  встретив  врагов,  уже  испытывала  чувство  уверенности и
радости от скорой встречи с родными и с любимым.
     Она пересекла долину, двигаясь с чрезвычайной осторожностью, и достигла
тропинки,  ведущей в  плодородную равнину  Яд-бен-ото, но  стоило ей  только
ступить на  тропу,  как вдруг  с обеих сторон словно из-под земли перед  ней
выросли высокие белые воины  хо-донов, человек десять. Затрепетав от испуга,
она отшатнулась от новых преследователей и метнулась в кусты.
     Но воины были слишком близко и не дали ей уйти. Они окружили ее.  Тогда
Пан-ат-лин схватилась  за нож и  мгновенно из испуганной лани превратилась в
яростную  тигрицу. Хо-доны  не собирались  убивать  ее,  они  только  хотели
поймать ее и  увести с собой.  Она защищалась  изо  всех сил,  пока у нее не
отобрали нож и не связали руки.
     Вначале она отказывалась идти, но двое воинов  схватили  ее за волосы и
поволокли  по земле.  Тогда  девушка  решила  идти,  все  еще сопротивляясь,
насколько это было возможно.

        ГЛАВА VIII
     Шипящее  пресмыкающееся набросилось  на  незнакомца,  плывшего в воде в
центре болота, которое граничило с Пал-ул-доном. Человек понял, что наступил
конец его многотрудному и полному опасности пути.
     И хотя  шанс уцелеть был  ничтожно  мал, он  не собирался сдаваться без
борьбы. Он вынул нож и стал  дожидаться приближения противника.  Существо не
было похоже ни на одно животное, которое он  когда-либо  встречал, отдаленно
напоминая крокодила.
     Сейчас оно нападет на него  -- ужасный  потомок некоего вымершего  вида
животных. И человек, глядя на мощную броню противника, осознал всю тщетность
попытки противостоять ему со своим маленьким ножом.
     Чудовище было уже совсем рядом. Что же делать?
     Оставалась лишь одна возможность.
     С   ловкостью   тюленя   человек  нырнул   под  огромное   животное  и,
повернувшись,  вонзил нож в холодный мягкий  живот  зверя.  Затем поплыл под
водой прочь, а когда вынырнул на поверхность, то увидел, что чудовище бьется
в ярости,  вздымая  каскады  брызг.  Но это была уже смертельная  агония,  и
животное не делало никаких попыток преследовать его.
     Под   аккомпанемент   рева   умирающего    чудовища   человек    достиг
противоположного  берега  водоема.  Предстояло  сделать последнее  усилие  и
пересечь вторую половину болота.
     Ему понадобилось еще два часа, чтобы протащить  свое  уставшее тело  по
липкой, зловонной жиже, пока, наконец, заляпанный грязью и измотанный, он не
выбрался  на  заросший мягкой  травой  берег.  В нескольких  ярдах  протекал
ручеек, впадавший в болото.
     Путник отдохнул  у ручья, искупался  и смыл грязь со  своего  оружия  и
львиной  шкуры. Еще через  час он занялся  своим снаряжением. С наступлением
вечера  человек стал искать старый след, и  сам не заметил, как оказался  на
другом краю болота.
     Сумеет ли он, с его опытным глазом и острым нюхом, отыскать этот след?
     Если он не найдет его  здесь, на этой стороне болота, то можно считать,
что его утомительный переход проделан впустую.
     Итак, он искал следы, невидимые для глаз обычного человека.

     Группа  воинов  с  Пан-ат-лин  присоединилась  к  остальным,  и  из  их
разговоров она поняла, что они направляются в А-лур, Город Света.
     А  в пещере  ее  предков Ом-ат  оплакивал потерю друга  и  той, которая
должна была стать спутницей его жизни.
     Подойдя к грифам, Тарзан постарался как можно точнее повторить действия
Тор-о-дона, однако  зверь  не издавал никаких звуков, угрюмо изучая человека
холодными глазами пресмыкающегося.  Видя, что судьба его повисла на волоске,
Тарзан  поднял  шест  и  с угрожающим "ви-оо" ударил грифа изо всей  силы по
морде.
     Чудовище огрызнулось и  нехотя отступило в  сторону -- точь-в-точь, как
тогда, когда  командовал  Тор-о-дон.  Зайдя  к зверю с  тыла, как  это делал
Тор-о-дон, Тарзан взобрался по хвосту на спину грифа и подтолкнул его шестом
в нужном ему направлении. Вначале он хотел только убедиться в том, что имеет
власть  над чудовищем, ибо от этого зависело его спасение. Но стоило Тарзану
усесться на  огромной  спине  животного, как  он  испытал  такое  же чувство
восторга, какое испытывал  в  детстве,  когда  впервые взобрался на  широкую
спину слона Тантора.
     Он решил использовать вновь приобретенную силу для практических целей.
     По его подсчетам, Пан-ат-лин либо уже находится в безопасности, либо же
погибла.
     В любом случае, он уже ничем  не  может помочь ей, тогда как неподалеку
от Кор-ул-грифа расположен А-лур, Город Света, куда он и стремился.
     Хранили  или нет его стены тайну его исчезнувшей жены, он  не знал,  но
если она  была жива, то находится среди хо-донов, поскольку черные волосатые
люди затерянного племени не брали пленных.
     Итак,  он отправится в А-лур. И очень удачно,  что  он  сидит  на спине
ужасного зверя, которого все боятся в Пал-ул-доне.
     Местность, по которой  он ехал верхом на  грифе,  изобиловала красотами
тропической природы. Трава была  ростом в пояс, сочной и ярко-зеленой. Время
от времени заросли становились труднопроходимыми.
     Бывали мгновения, когда  Тарзан с трудом заставлял повиноваться  грифа,
оказавшегося довольно своенравным, но всякий  раз страх перед шестом,  таким
маленьким, по сравнению с ним самим, заставлял зверя подчиняться.
     Поздно вечером они подошли к ручью, который брал  начало в Кор-ул-я. На
другом  берегу человек-обезьяна  заметил  значительную группу  хо-донов.  Те
одновременно увидели  и  его,  и  огромное животное, на  котором он ехал. На
мгновение группа застыла в удивлении,  смешанном с ужасом, а затем бросилась
в лес искать укрытия.
     Тарзан видел  их считанные секунды,  однако успел  заметить  нескольких
ваз-донов, очевидно, взятых в плен во время рейда на селение.
     При  звуке  человеческих   голосов  гриф  злобно  зарычал  и  стал   их
преследовать,  несмотря на  то,  что путь им преграждала  вода.  Тарзану при
помощи шеста и понуканий  с трудом удалось вернуть грифа на  прежнюю дорогу,
после чего тот стал еще более непокорным и строптивым.
     Когда солнце спустилось к  верхушкам западных холмов, Тарзан понял, что
его замысел попасть в А-лур на спине грифа обречен на провал,  ибо упрямство
громадины возрастало с каждой минутой -- его огромный желудок требовал пищи.
Тарзан не знал, держали  ли Тор-о-доны грифов ночью на  привязи, он надеялся
только, что утром сможет разыскать зверя.
     Еще один  вопрос  беспокоил  Тарзана: каковы будут  их  взаимоотношения
после того,  как он  спустится  со спины грифа. Превратятся ли  они  снова в
охотника  и добычу  или страх  перед шестом  сделает  зверя  послушным  воле
человека.
     Этого Тарзан не знал, но не мог же он вечно оставаться верхом на грифе,
и. он решил действовать, пока еще было светло.
     До сих пор он гнал грифа вперед, а потому не задумывался о том, как его
остановить. Теперь же,  вспомнив свои эксперименты с шестом, он  решил,  что
достаточно будет ударить зверя по носу.
     Рядом росло много  деревьев, но Тарзан подумал, что если сразу вернется
на дерево, то  гриф  поймет, что  существо,  которое весь день управляло им,
боится его, и в итоге он снова окажется пленником грифа. Поэтому, когда гриф
остановился, Тарзан соскочил на землю, ударил зверя легонько шестом по боку,
как бы отпуская его, и с безразличным видом пошел в сторону.
     Из горла  зверя  вырвался  глухой звук,  и  гриф,  даже не взглянув  на
Тарзана, вошел в воду реки, где долго стоял, купаясь.
     Удостоверившись  в том,  что  гриф  не  представляет особой  опасности,
Тарзан  стал  подумывать  о том,  чем  бы  подкрепиться. Он приготовил лук и
стрелы и отправился вниз по реке в поисках пиши.
     Свою добычу -- антилопу -- он подстрелил уже  через каких-нибудь десять
минут. Оторвав от  туши  ногу, он спрятал  ее на  дереве, а оставшуюся часть
взвалил на спину и понес к тому месту, где оставил грифа.
     Огромный зверь выходил из реки. Тарзан издал клич Тор-о-дона.  Существо
повернуло   голову   и   издало   низкий,   клокочущий  звук,  которым   оно
приветствовало появление хозяина.  Тарзан дважды  повторил клич  прежде, чем
животное медленно двинулось к нему.
     Когда чудовище приблизилось, он бросил ему  тушу антилопы,  на  которую
гриф тотчас же жадно набросился.
     "Если  что-нибудь  и  удерживает  его  возле  меня, --  подумал Тарзан,
вернувшись  к дереву,  -- так это  то, что  он  ждет от меня пищи". Но когда
Тарзан закончил свою трапезу  и удобно устроился на ночь  высоко на дереве в
развилке  ветвей,  он уже  мало надеялся на то,  что въедет в А-лур на спине
своего доисторического пегаса,
     Проснувшись  рано утром, Тарзан легко спрыгнул на траву и направился  к
дереву, где доел остатки антилопы.
     Закончив  завтрак,  он издал клич, которым Тор-о-доны подзывают грифов,
подождал немного, позвал  снова, потом еще и  еще, но все впустую.  В  конце
концов он был вынужден прийти к заключению, что накануне  виделся с огромным
грифом в последний раз.
     Тарзан направился к А-луру, рассчитывая на свое знание языка  хо-донов,
свою недюжинную силу и ум.
     В город хо-донов Тарзан вошел с той уверенностью, с какой люди ходят по
главной  улице  Лондона. Первым, обратившим внимание  на  его  странный вид,
оказался маленький ребенок, игравший возле дома.
     -- Нет хвоста! -- закричал мальчик и бросил в Тарзана камнем.
     В тот же миг ребенок застыл в изумлении. Он увидел, что перед ним вовсе
не  хо-дон, воин, лишившийся  хвоста, а чужак.  Мальчишка с визгом убежал  в
дом.
     Тарзан  продолжал свой путь, сознавая,  что  настал  решающий  для  его
судьбы час. Долго ждать ему не пришлось. За углом он столкнулся лицом к лицу
с воином. Тот от неожиданности опешил и прежде, чем обрел  дар речи,  к нему
обратился Тарзан.
     --  Я  чужеземец,  пришел  издалека,  --  произнес  он.  --  Мне  нужно
поговорить с Ко-таном, вашим королем. Воин отступил назад, положив  руку  на
меч.
     -- Все  чужеземцы, что проходят через ворота А-лура,  либо  враги, либо
рабы, -- возразил он.
     -- Я  пришел не как враг и не как раб, -- ответил Тарзан. -- Я здесь от
Яд-бен-ото. Гляди!
     Он протянул руки хо-дону, чтобы тот убедился, что они отличаются от его
собственных, затем повернулся спиной,  показывая, что у него нет хвоста, так
как именно на этом и строился план человека-обезьяны.
     Тарзан  хорошо  запомнил  ссору  между  Та-деном и  Ом-атом,  в которой
ваз-дон  утверждал,  что  Яд-бен-ото имеет  длинный хвост,  а хо-дон едва не
полез в драку, доказывая, что никакого хвоста у бога нет.
     Глаза воина расширились от ужаса, к которому впрочем тут же примешалось
подозрение.
     -- Яд-бен-ото! -- пробормотал он. -- Верно, ты не ваз-дон и  не хо-дон,
как верно и то, что у Яд-бен-ото нет хвоста. Пошли, -- добавил он, -- отведу
тебя к  тому, кого называют Ко-таном, ибо дело это непростое, и рядовой воин
не вправе в него вмешиваться. За мной!
     Не  снимая руки  с  рукоятки ножа  и не  спуская изумленного взгляда  с
Тарзана, он повел пришельца по А-луру.
     Город  раскинулся на большой территории. Одни дома  стояли  кучно, иные
находились   на  большом  расстоянии  друг  от   друга.  Воины  и   женщины,
встречавшиеся  на  пути,  проявляли  изрядное  любопытство, но  не  пытались
угрожать ему, когда узнавали, что незнакомца ведут во дворец.
     Наконец  они  подошли  к  большому  скоплению  зданий,  фасады  которых
выходили  на обширное голубое  озеро  и  были,  судя по всему,  сработаны из
натурального камня. Вокруг группы домов  шла довольно  высокая  стена,  выше
всех, которые встретились Тарзану по дороге сюда. Его проводник провел его к
воротам, которые охранялись десятком воинов. Те тоже были удивлены.
     -- Кто ты и что тебе нужно от короля? -- спросил он.
     -- Я друг, -- ответил человек-обезьяна. -- Прибыл из страны Яд-бен-ото,
чтобы повидаться с Ко-таном из страны Пал-ул-дона.
     Слова  Тарзана  произвели  сильное  впечатление на  предводителя и  его
свиту. Воины стали возбужденно перешептываться.
     Рассказав о Тарзане, воин провел его во дворцовый двор, где они пробыли
до  тех  пор, пока  один из воинов не вошел во  дворец, очевидно, для  того,
чтобы сообщить  новость  Ко-тану.  Через  несколько  минут  воин вернулся  в
сопровождении  других.  Все  они  с   любопытством   разглядывали   Тарзана.
Предводитель группы остановился перед незнакомцем.
     -- Как ты  пришел сюда? -- спросил предводитель.  -- И что ты хочешь от
Ко-тана?
     Тарзан расправил плечи и с величавым видом произнес:
     --  Довольно!  Разве  с посланцем Яд-бен-ото  приличествует обращаться,
словно с бродячим ваз-доном? Немедленно отведите меня к королю, иначе на вас
обрушится гнев Яд-бен-ото!
     Тарзан не знал, как отнесутся к его словам и самоуверенному  поведению.
Ждать  пришлось  недолго.  В  следующую  же  секунду   задававшего   вопросы
предводителя словно подменили. Он побледнел, возвел взор к небесам, протянул
руку  для  приветствия,  другую  положил   на   сердце  в   знак  дружеского
расположения, как  это  было  принято  среди ваз-донов  и  хо-донов.  Тарзан
отпрянул назад. На его лице появилось выражение отвращения.
     -- Остановись! -- закричал он. -- Как смеешь ты  прикасаться к посланцу
Яд-бен-ото! Это  не дозволено никому,  даже Ко-тану! Довольно! Я  и так ждал
слишком долго! Как вы, хо-доны, принимаете в А-луре сына моего отца!
     Сначала  Тарзан хотел притвориться самим Яд-бен-ото, но потом счел, что
изображать из себя бога слишком сложно  да  и рискованно, другое дело -- сын
Яд-бен-ото. Чувствуя успех своего плана, Тарзан  прикинул, что в этом случае
к  нему  отнесутся  с  куда большим уважением и  почитанием,  чем к простому
посланцу бога. На сей раз слова его  произвели потрясающее впечатление.  Все
воины,  как  один, отшатнулись назад.  Их извинения, когда они оправились от
шока, были подобострастны до предела.
     --  Пощади,  о,  Дор-ул-ото!  --  взмолился воин.  --  Не  гневайся  на
Док-лота. Пойдем со мной, я отведу тебя к Ко-тану. Король в трепете  ожидает
тебя! Посторонитесь, ублюдки!
     Он  бросился расталкивать воинов направо  и налево, расчищая дорогу для
Тарзана.
     --  Пошли! -- решительно  произнес  Тарзан.  -- Веди  меня, а остальные
пусть следуют за нами.
     Док-лот, основательно напуганный, беспрекословно подчинился.
     Тарзан  из племени  Великих  Обезьян  вошел  во дворец Ко-тана,  короля
Пал-ул-дона.

        ГЛАВА IX
     Вход,  через  который  Тарзан   прошествовал  во  дворец,  был  украшен
геометрическими узорами, вырезанными на стенах. Переходя из одной  комнаты в
другую, он  видел  повсюду  на  стенах изображения  птиц, животных и  людей.
Помещения украшали каменные вазы и звериные шкуры, но нигде не заметил он ни
куска  ткани,  что  свидетельствовало  о  довольно  низком  уровне  развития
хо-донов. И в то же время  пропорции и симметрия коридоров говорили о весьма
высокой ступени цивилизации.
     Путь  вел  через  все комнаты и  длинные  коридоры к  западной  стороне
здания, которая выходила на голубое озеро. Наконец Тарзан остановился  пе