ла, --  прошептал  Ом-ат,  --  крики тех,
которые  охотятся  на  людей.   Мы  скоро   увидим  их,  и  если  Яд-бен-ото
благосклонен к нам, число их не будет намного превосходить наше.
     --  Их  много,  --  сказал  Тарзан.  -- Человек  сорок  или  пятьдесят.
По-моему, они кого-то преследуют.
     -- Они идут сюда, -- произнес Та-ден.
     -- Это Ан-ун, отец Пан-ат-лин, и двое его сыновей! -- воскликнул Ом-ат.
-- Они нас не заметят, если мы не поспешим. Вперед!
     Все сорвались с места и понеслись им навстречу.
     -- Пять друзей! -- выкрикнул Ом-ат, когда Ан-ун с сыновьями увидели их.
     --  Аденеп йо! -- повторили О-дал  и Ив-сад. Трое беглецов остановились
перед неожиданной
     помощью и с удивлением уставились на Тарзана и
     Та-дена.
     -- Их много! -- закричал Ан-ун. -- Мы должны предупредить наших людей.
     -- Ис-сат мертв, -- сказал Ом-ат.
     -- Кто вождь? -- спросил один из сыновей Ан-уна.
     -- Ом-ат, -- ответил О-дал.
     -- Прекрасно!  -- воскликнул Ан-ун. -- Пан-ат-лин мечтала о том, что ты
вернешься и убьешь Ис-сата. Преследователи приближались.
     -- Давайте  нападем на  них.  Они  гнались за  тремя, а  теперь на  них
нападет восемь человек. Они подумают, что нас гораздо больше. А  один, самый
быстрый, повернет назад и предупредит наших.
     --  Ладно, -- согласился Ом-ат. --  Ид-ав,  ты  самый быстрый. Побежишь
назад и возвратишься с сотней воинов.
     Ид-ав,  сын  Ан-уна,  помчался  к   скалам-домам  Кор-ул-я.   Остальные
бросились на воинов Кор-ул-лула.
     Бежавшие впереди воины противника,  оторвавшиеся  от  своих,  при  виде
незнакомцев остановились, ожидая, когда подбегут их отставшие товарищи. Они,
очевидно, были наиболее быстрыми бегунами, поэтому и оказались впереди.
     Когда Ом-ат  и  его  друзья напали  на них,  те повернулись  и побежали
назад.
     Окрыленный  успехом, Ом-ат погнал  их в кусты, оглашая  местность диким
воплем. Кустарник был высокий, но не очень густой. Вскоре Ом-ат и его друзья
потеряли друг  друга из  виду. В  результате Тарзан, самый  быстрый из всех,
преследуя врагов, оказался намного впереди.
     Воины Кор-ул-лула отступили только для  видимости, чтобы занять удобную
позицию  в  кустах.  Они  быстро  поняли,   что  превосходят  неприятеля  по
численности.
     В кустах они устроили засаду, в которую и попал Тарзан. Они перехитрили
его.
     Как это ни печально, но они обманули Повелителя джунглей. И не мудрено,
ведь они воевали на своей родной земле,  используя тактику, о которой Тарзан
ничего не знал.
     Внезапно  перед Тарзаном возник черный воин,  который  стал  отступать,
заманивая Тарзана в ловушку. Наконец он повернулся к Тарзану лицом и вытащил
нож. Как только Тарзан набросился на него, из кустов выскочили схоронившиеся
там ваз-доны. Тарзан мгновенно, однако слишком поздно, осознал всю опасность
своего положения. В  его сознании промелькнула  мысль  о потерянной жене,  и
чувство безмерного сожаления охватило его,  ибо если она жива,  то ей не  на
кого больше надеяться, поскольку его уже не будет в живых.
     В порыве бешеной ненависти к этим существам, посмевшим встать у него на
пути  и  угрожать судьбе  его  жены,  Тарзан  с  диким ревом  набросился  на
стоявшего перед ним воина, вырвал из его рук тяжелую дубинку, словно тот был
младенцем, и левой рукой нанес сокрушительный удар ему в лицо.
     Удар  свалил  ваз-дона на  землю.  Затем  Тарзан принялся за остальных,
орудуя  дубинкой поверженного  воина до тех  пор,  пока она  не  разлетелась
вдребезги.  Вражеские воины падали один  за другим. Удары Тарзана были столь
молниеносными,  что в начале  битвы  он  казался неуязвимым,  но  долго  это
продолжаться не могло: их было двадцать против одного. И вот в него полетела
дубинка, брошенная рукой неприятеля. Удар пришелся Тарзану по голове.
     С минуту Тарзан стоял, покачиваясь,  словно огромная  сосна под топором
дровосека, и,  наконец, рухнул на землю. Часть  воинов Кор-ул-лула напала на
Ом-ата  и его друзей, которые слышали, что невдалеке завязалось сражение,  и
Ом-ат позвал Тарзана:
     -- Тарзан! Яд-гуру!
     -- Действительно, ужасный, -- повторил воин,  оправившийся от удара. --
Тарзан -- Яд-гуру. Даже хуже!

        ГЛАВА V
     Когда Тарзан  упал среди врагов, далеко отсюда, в дальнем конце болота,
которое окружало Пал-ул-дон, остановился человек. Вся его одежда состояла из
львиной шкуры, а тело крест-накрест обвязывали три патронных ленты.  Он имел
при себе нож и колчан со стрелами.
     Он забрел слишком  далеко в  дикие земли, где  ему  постоянно  угрожали
хищники, но патроны  почти все  были целы. При необходимости  он пользовался
стрелами и длинным ножом, и лишь  в  критической  ситуации стрелял из ружья,
висевшего за спиной.
     Для чего ему  понадобилось все это снаряжение? К чему рисковать жизнью?
Зачем нужны эти кусочки металла?
     Ответы на эти вопросы знал только он один.
     Когда Пан-ат-лин прыгнула с обрыва, она думала, что разобьется насмерть
о камни, однако предпочла такую смерть гибели от клыков льва.
     По воле случая она упала прямо в реку, протекавшую по  дну ущелья. Едва
не захлебнувшись в холодной  воде, девушка поплыла к противоположному берегу
и с трудом выбралась на сушу.
     Там она пролежала на земле до самого рассвета.
     С  восходом  солнца она вспомнила  об опасности. Ведь она  находилась в
стране врагов. Поднявшись, она направилась к кустам, где надеялась укрыться.
Спрятавшись там от чужих взглядов, она нашла  себе еду,  ягоды  и фрукты,  а
также отдых. Ножом Ис-сата она срезала сочные побеги кустарника.
     Ах! Если бы она только  знала, что Ис-сат был мертв! От каких  страшных
испытаний, от какого  риска она могла бы быть избавлена! Но  она не знала об
этом и  не  решалась вернуться в Кор-ул-я.  Во всяком случае,  не сейчас, не
сразу, когда Ис-сат пребывал в ярости. Может быть, попозже, когда ее отец  и
братья вернутся домой.
     Но и здесь, на территории врагов, нельзя было долго оставаться. На ночь
ей снова придется искать прибежище от  диких зверей. Сидя на стволе упавшего
дерева  и  размышляя над своей участью,  она услышала вдруг дикие крики. Это
были воинственные кличи воинов Кор-ул-лула.
     Все ближе и  ближе раздавались  они от ее  убежища. Вскоре через листву
она   увидела  три  фигуры,  бежавшие  по  тропинке,  а  за  ними  --  толпу
преследователей.  Через какое-то время Пан-ат-лин снова увидела  этих троих,
когда они перебирались через реку, а затем потеряла их из виду.
     Теперь  показались и  их  преследователи -- разъяренные, кричащие воины
Кор-ул-лула. Их  было  с полсотни. Девушка затаила  дыхание.  Они  пробежали
мимо, не заметив ее.
     Потом она снова увидела преследуемых ваз-донов, которые  карабкались на
скалу.  Она  внимательно  пригляделась  к  ним.  Неужели  это  возможно?  О,
Яд-бен-ото! Если бы только она могла присоединиться к ним! Это были ее  отец
и оба брата. Нет, ей не успеть.
     Доберутся ли они до  вершины? Настигнут  ли их враги? Воины Кор-ул-лула
тоже поднимались по скале. Один из них метнул  дубинку в братьев Пан-ат-лин,
но бог был милостив к ним -- дубинка пролетела мимо.
     Один из братьев добрался до верха скалы, подтянулся, залез на вершину и
свесил вниз хвост, чтобы помочь брату и отцу побыстрее вскарабкаться наверх.
Вскоре все трое скрылись из виду, но воины Кор-ул-лула не прекратили погоню.
Они бросились вслед за ваз-донами и также исчезли из поля зрения.
     Девушка поняла, что  пора  уходить. В любой момент могли  подойти новые
силы  из  Кор-ул-лула. За  ее  спиной были  Ис-сат  и враги из  Кор-ул-лула,
которые преследовали  ее  родных. Впереди через  реку виднелся  Кор-ул-гриф,
место, где  обитали ужасные  чудовища, одна мысль о  которых повергала ее  в
смятение.
     Рядом в  долине находилась страна  хо-донов, где  ее ждало  рабство или
смерть.  Кроме врагов из числа людей,  здесь водились  дикие  звери, которые
были не прочь полакомиться человеческим мясом.
     Поколебавшись,   Пан-ат-лин   повернула   на   юго-запад,   в   сторону
Кор-ул-грифа.
     Там, по крайней мере, не было людей. Озираясь по  сторонам, она подошла
к подножию  скалы, где заметила довольно легкий подъем. И вот уже она стояла
у  самого края  жуткого  Кор-ул-грифа, которого  боялись ее  предки. Девушке
бросилась в глаза  причудливая,  странная растительность. Гигантские деревья
раскинули свои густые  кроны  почти вровень  с вершиной скалы. Вокруг царила
пугающая тишина.
     Пан-ат-лин легла на  живот и  посмотрела  вниз.  На  поверхности  скалы
виднелись заброшенные  пещеры, некогда  служившие ее предкам. Она узнала  об
этом из старых преданий, которые рассказывали ей в  детстве,  а также о том,
что люди  покинули  этот край  после  того, как  многие из  них были съедены
гигантскими существами. Согласно поверью, бессмертный  Яд-бен-ото  был тогда
маленьким мальчиком. Пан-ат-лин содрогнулась, но пещеры означали, что  в них
она будет в безопасности. Она нашла место, где  каменные колышки подходили к
вершине скалы, и начала медленно спускаться до ближайшей пещеры.
     Она  обнаружила выступ, подобный тому, какие были при входе в пещеры ее
соплеменников.  Только  здесь, как и следовало  ожидать, царили запустение и
грязь. Наконец ей удалось отыскать пещеру побольше, почище и поудобнее.
     Первым  делом Пан-ат-лин принялась за уборку, стала ножом  соскабливать
грязь и  выбрасывать  наружу. Глаза ее  были  неотрывно устремлены  вниз,  в
долину, населенную ужасными существами.
     Но были и другие глаза,  которых она не видела, но  которые видели  ее,
глаза хищные, хитрые и жестокие, пристально наблюдавшие за девушкой. Красный
язык жадно облизывал губы. Получеловеческий ум составлял жестокий план.
     Как  и  в  ее  родном  Кор-ул-я, здесь  тоже текли  природные  ручейки,
которыми  пользовались прежние  обитатели этой  пещеры. Таким  образом,  она
могла  жить здесь  сколь  угодно долго.  Пан-ат-лин почувствовала себя  чуть
увереннее.
     Прежде всего ей захотелось осмотреть внутреннюю часть своего жилища.  В
первой  комнате  было  светло,  так  как  сюда  проникало солнце.  Помещение
напоминало те  комнаты, которые она  знала -- на стенах виднелись рисунки  с
изображением  животных и  людей.  Очевидно,  раса ваз-донов в своей эволюции
ненамного продвинулась вперед с того времени, как люди покинули Кор-ул-гриф.
     Разумеется,  Пан-ат-лин  не думала о цивилизации  и  эволюции.  Понятие
прогресса  для   нее   не  существовало.  В  ее  сознании   окружающий   мир
воспринимался неизменным, без прошлого и будущего.
     Итак, Пан-ат-лин оказалась в уютной и привычной для себя  пещере. Рядом
с дверью находилась ниша,  где некогда  хранили  дрова, а  теперь оставалась
только труха.
     Она принесла несколько веток из тех, что валялись возле входа в пещеру,
развела  костер,  сделала себе  небольшой  факел  из горящих  веток  и пошла
осматривать  внутренние  помещения.  Ничего  нового  и  пугающего,   никаких
остатков от прежних жильцов она здесь не обнаружила.
     Она искала  удобное  место для спанья,  но, увы, ничего подходящего  не
нашлось.  Внизу  под  скалой  можно  было бы  набрать  травы  и листьев,  но
Пан-ат-лин решила лишний раз не спускаться, только в случае голода.
     Когда  солнце село,  она решила  устроиться  прямо  на  полу  и  начала
расчищать место. За день она выбилась  из сил и, несмотря на все неудобства,
уснула моментально.
     Поднялась луна, и пещера осветилась серебристым светом. Девушка спала.
     Где-то вдали проревел лев. И вновь тишина.
     Потом снова послышался низкий и страшный, похожий на стон, рев. В ответ
ему прозвучал рев из покинутого жителями селения.
     Вдруг  из  густой  листвы  возле  пещеры  Пан-ат-лин  кто-то  спрыгнул.
Существо  двигалось  осторожно,  как привидение  в кошмарном сне:  медленно,
плавно. Его  можно  было  принять  за  гигантского  человека.  Медленно, как
огромный земляной червь, поднималось существо по  скале к пещере Пан-ат-лин.
Луна осветила его,  стали  видны его  руки  и ноги, цеплявшиеся за колышки в
камне.
     Снизу снова раздался  тот же  рев. Снова  в ответ ему прозвучал  рев из
селения.

     Тарзан открыл глаза. Болела голова.
     Поначалу он  ничего  не воспринимал,  потом начал  замечать  гротескные
фигуры вокруг себя и  наконец понял, что находится в пещере. Десяток  воинов
ваз-донов сидели на корточках, совещаясь между собой.
     Огонь, горевший в пещере, освещал воинов, танцевавших за их спинами.
     -- Мы доставили его тебе  живым, вождь, -- послышался  чей-то голос, --
потому что такого хо-дона никто еще не видывал. У него  нет хвоста, таким он
родился.  И пальцы  на  ногах у него иные, чем у  людей  в  Пал-ул-доне.  Он
сильнее нас всех и сражается со свирепостью Йа. Вот мы и принесли его, чтобы
ты мог посмотреть на него живого прежде, чем мы убьем его.
     Вождь поднялся и подошел к Тарзану, который прикрыл веки и притворился,
будто находится без  сознания. Он  почувствовал на своем  теле руки, которые
стали переворачивать его  то  так,  то  эдак. Вождь осмотрел его с головы до
пят, бросая время от времени замечания о размерах и силе пленника.
     -- С такими данными и без хвоста он не может лазить, -- сказал он.
     -- Конечно, нет, -- согласились воины, -- он сразу же упадет с колышка.
     --  Никогда  не видел ничего  подобного, -- произнес вождь.  --  Он  не
ваз-дон и не хо-дон. Интересно, откуда он взялся и как его зовут?
     -- Воины Кор-ул-я кричали: "Тарзан ужасный". Наверное, его так и зовут,
-- сказал воин. -- Убьем его сразу?
     -- Нет, подождем,  -- ответил вождь. -- Может, придет  в себя, тогда  я
задам ему несколько вопросов.  Оставайся здесь, Ин-тан, и карауль его. Когда
он снова сможет слышать и говорить, скажешь мне.
     Вождь повернулся и вышел из пещеры.
     Остальные, кроме Ин-тана,  последовали за ним. Когда они проходили мимо
Тарзана,  до  него  долетело  несколько  фраз,  из  которых  он  понял,  что
подкрепление из Кор-ул-лула не успело подойти, и им пришлось отступить.
     Тарзан улыбнулся  и, приоткрыв  глаза,  украдкой  посмотрел на Ин-тана.
Воин стоял у входа спиной к Тарзану.
     Тарзан попробовал  веревки, связывавшие  его  руки.  Они показались ему
непрочными, сами же руки были почему-то связаны спереди. Это говорило о том,
что ваз-доны очень редко брали в плен.
     Тарзан  осторожно поднял  руки  и  осмотрел  узлы. Он улыбнулся и  стал
пробовать развязать веревку зубами. Когда Тарзан  освободился  от нее,  воин
оглянулся  и окинул комнату  внимательным взглядом.  Он заметил, что пленник
изменил свое положение и лежит теперь на боку с поднятыми к голове руками.
     Ин-тан подошел ближе и наклонился над ним. Узлы на руках показались ему
совсем слабыми.  Он  протянул руку, чтобы проверить,  и в тот же миг лежащий
схватил его одной рукой за горло, другой -- за запястье. Нападение произошло
столь  неожиданно, что воин  не успел  даже закричать. Он  упал на пол, и  в
следующую секунду  Тарзан  оказался  сверху.  Ин-тан  пытался  освободиться,
вытащить нож, но соперник опередил его. Ваз-дон выгнул хвост, пытаясь обвить
шею Тарзана, но тот изловчился и отсек хвост под корень его же ножом.
     Ваз-дон стал  слабеть. Через минуту он был уже мертв. Тарзан поднялся в
полный рост и  поставил ногу на грудь  поверженного. Затем  человек-обезьяна
обнаружил, что у стены лежат его нож, лук и стрелы.
     Тарзан  подошел  к  выходу  и выглянул  наружу.  Уже наступила ночь. Он
услышал голоса из соседних пещер и почуял запах готовящейся пищи.
     Пещера, в  которой он  пребывал,  находилась  в  самом  низу,  футах  в
тридцати от подножия скалы.
     Он  собрался было спуститься,  как в голову  ему пришла  мысль, которая
вызвала у него улыбку, мысль, возникшая  при воспоминании об  имени, которое
дали ему ваз-доны -- Тарзан ужасный.
     Он вернулся  в пещеру, где лежал  труп ваз-дона. Своим ножом он отрезал
голову мертвого воина и бросил ее вниз со скалы на землю.
     Затем Тарзан  быстро  и тихо спустился по  лестнице  из колышков,  что,
несомненно, очень удивило бы жителей Кор-ул-лула, уверенных в том, что он не
может спускаться по скале. Внизу  он подобрал голову Ин-тана  и исчез в тени
деревьев, держа голову за волосы.
     Ужасно? Но ведь вы судите дикого зверя с  точки зрения  цивилизованного
человека.
     Можно подумать, что,  выучив льва всякого рода трюкам,  вы сделаете его
более  цивилизованным. Ерунда!  Как был лев зверем, так  он им  и останется.
Тарзан  продолжал оставаться Тарзаном-тармангани, и в груди его билось дикое
и первобытное сердце.
     Внизу он стал  искать место, где смог бы  подняться на  гребень скалы и
вернуться в селение Ом-ата. Наконец  оно отыскалось.  Там протекала река,  и
ему пришлось переплыть ее, чтобы попасть на тропинку.
     Здесь его ноздри уловили знакомый запах Пан-ат-лин.
     Планы Тарзана тотчас же изменились. Пан-ат-лин недавно проходила здесь.
Он  решил продолжить поиски. Тропинка повела его в джунгли к тому месту, где
Пан-ат-лин начала подниматься на скалу. Здесь Тарзан оставил голову Ин-тана,
привязав ее к нижней ветке кустарника.
     Он  поднимался ловко, следуя за запахом Пан-ат-лин. Тарзан знал немного
о Кор-ул-грифе, видел ранее в темноте неясные очертания странных  существ  и
слышал от Та-дена и  Ом-ата  о  чудовищах, вселявших в  людей ужас. Впрочем,
опасность подстерегает всюду и всегда, днем и ночью.
     С  самого   детства  смерть  ходила   за   Тарзаном   по  пятам.  Иного
существования он не знал.
     Борьба со  смертью  была его  жизнью, и  он жил этой  жизнью  просто  и
естественно, как и мы живем среди опасностей в многолюдном городе.
     Черный человек испытывает  страх, идя  ночью  по джунглям,  поскольку с
детства прожил в окружении себе подобных. А Тарзан жил, как лев среди львов,
как пантера, как обезьяна... Он был настоящее дитя джунглей, которое зависит
только от себя, своей силы и ума. Поэтому он ничему не удивлялся и ничего не
боялся. Он шел по джунглям столь же уверенно, как фермер, разыскивающий свою
корову и знающий, где ее искать.
     След Пан-ат-лин оборвался  у  края  ущелья,  но  на  сей  раз  ничто не
указывало  на то, что она спрыгнула вниз. Вскоре Тарзан  определил,  где она
спустилась.
     Когда он лежал на скале, глядя вниз, то заметил там нечто такое, что не
сразу  сумел разобрать. Это нечто медленно  поднималось вверх. Тарзан напряг
зрение и вскоре увидел, что оно чем-то напоминает обезьяну.
     У существа был хвост.
     Оно вскарабкалось по склону  и заползло в одну из  пещер. Тарзан  снова
пошел  по  следу девушки.  Брови  Тарзана  озабоченно  поднялись,  когда  он
сообразил, куда ведет след.
     Он уже  почти  достиг  третьей  пещеры,  как  вдруг  в  тишине раздался
душераздирающий вопль.

        ГЛАВА VI
     Пан-ат-лин спала беспокойным  сном  человека,  измученного  физически и
пережившего нервное потрясение. Ей снилось, что она спит под большим деревом
в   Кор-ул-грифе  и   что   один  из  самых  отвратительных  здешних  зверей
подкрадывается к ней. Но она уже не могла ни открыть глаза, ни пошевелиться.
     Она попыталась  закричать,  но с  ее  губ  не  сорвалось ни звука.  Она
почувствовала, что  существо прикоснулось к горлу, груди, руке.  Вот  ее уже
потащили куда-то. Сверхчеловеческим усилием воли она  заставила себя открыть
глаза  и поняла,  что все  это ей  приснилось. Но  облегчения Пан-ат-лин  не
почувствовала.  В  полумраке  рядом  с  собой  она увидела  силуэт какого-то
существа,  почувствовала волосатые пальцы на своем теле и  мохнатую грудь, к
которой ее прижимали.
     О, Яд-бен-ото! То был  не сон. Она закричала и попыталась освободиться,
но в ответ послышалось свирепое рычание, и другая волосатая рука схватила ее
за волосы.
     Зверь выпрямился и потащил девушку  к  выходу. В  то  же мгновение  она
увидела  человека