атил ларец, а Лал Тааск и Брайен Грегори навалились на него; все
трое дрались  из-за сокровища, рискуя жизнями. При  виде  сокровища в  руках
другого,  Брайен   забыл  все  свои   прекрасные   намерения,   и   жадность
восторжествовала.
     Тарзан выбежал вперед, чтобы  успокоить их, но  они решили, что он тоже
хочет  получить ларец; так они и дрались  в тронном  зале, а затем случилось
то,  чего  так  опасался  Тарзан:  открылась  дверь и  целая  армада  птомов
ворвалась в комнату. На них не было ни подводных  костюмов, ни шлемов,  но в
руках у них были трезубцы и ножи. Тарзан, Херкуф и освобожденные заключенные
повернулись, чтобы вступить с ними  в  бой. Брайен и Лал Тааск, осознав, что
речь идет о жизни или смерти,  на время оставили в покое ларец с бриллиантом
и тоже  включились в сражение. А Атан Том, все еще отчаянно цепляясь за свое
сокровище, прокрался  за  спинами  остальных  и направился  к тайному  ходу,
который вел к каменистому склону холма над Эшером.
     Тарзану пришлось, конечно, выдержать самый мощный натиск птомов.  Кроме
него только Херкуф был вооружен,  а  остальные дрались голыми  руками, но  с
таким остервенением, что птомы вынуждены были отступить. Тарзан выхватывал у
них оружие и раздавал своим друзьям.
     Как  раз в это время вошел трясущийся от ярости, раскрасневшийся старый
Брулор. Его визгливый голос заглушил возгласы и крики дерущихся.
     -- Проклинаю! -- кричал он. --  Проклинаю осквернителей дворца!  Смерть
им! Смерть им и тому, кто посмел взять  Отца бриллиантов! Зовите всех воинов
Эшера на помощь!
     Херкуф  увидел прямо перед собой ничем не защищенного Брулора, Брулора,
которого  он так ненавидел в  течение всех этих  лет. Он прыгнул  к  алтарю,
Брулор  отступил  назад,  визжа  и призывая  на  помощь,  но птомы,  которые
остались в  живых,  были слишком  заняты, так как уже  все  заключенные были
вооружены трезубцами и ножами убитых птомов.
     -- Умри,  захватчик! -- закричал  Херкуф. -- Столько лет  я ждал  этого
часа!  Пусть  теперь  приходят  сюда  воины  Эшера.  Теперь  я могу  умереть
счастливым.  Истинный бог будет отомщен, а то зло, которое  ты причинил мне,
смоется твоей кровью.
     Брулор  бросился на колени и взмолился о пощаде, но в  сердце у Херкуфа
не было  прощения.  Он поднял свой  трезубец и вонзил  его глубоко в  сердце
Брулора. Так погиб Брулор, ложный бог.
     Задыхающийся птом  предстал перед Аткой, которая  восседала среди своих
приближенных на банкете.
     -- Что случилось? -- спросила она.
     -- О, Атка! -- закричал птом. -- Заключенные освободились, они  убивают
птомов. Пошли немедленно своих воинов, или все птомы будут убиты.
     Атка не  могла представить себе,  чтобы  так случилось в  тронном  зале
Брулора,  однако, она поняла, что этот человек говорит  правду, поэтому  она
отдала приказание послать воинов, которые прекратили бы беспорядки.
     --  Они  скоро  наведут  порядок,  --  сказала  она  и  возвратилась  к
праздничному столу.
     Когда птомы были перебиты, Тарзан увидел, что Акамен  мертв,  а Тааск и
Том исчезли с ларцом.
     -- Пусть идут, -- сказал он. -- Отец бриллиантов приносит несчастье.
     --  Я не дам им уйти,  --  сказал Брайен,  --  для чего,  вы думаете, я
мучился  здесь в  этой дыре?  Теперь у меня  шанс получить  вознаграждение а
когда оно достается другим, ты говоришь: "Пусть идут"? Тарзан пожал плечами.
     -- Делайте так,  как вы считаете  нужным, --  сказал он и  повернулся к
остальным.  --  Пойдемте!  Нам  нужно  уйти  отсюда  раньше,  чем  подоспеет
подкрепление.
     Все четверо надели подводные костюмы и уже натягивали шлемы по дороге к
коридору, который вел в  воздушную  комнату. Брайен в это время уже дошел до
конца  тронного зала.  Он первый понял, что их настигли воины; бросившись на
пол, он избежал смерти, а воины ринулись в тронный зал.
     Когда все  остальные увидели их, они подумали, что на этот раз пропали,
но Херкуф указал им следовать за ним к воздушной комнате. Тарзан  не имел ни
малейшего  представления  о том, что  тот собирается делать. Он знал только,
что  они  не успеют пройти через  воздушную комнату,  как их настигнут воины
Атки. И  тогда они окажутся как крысы  в  ловушке. У него  не было  никакого
желания оказаться в таком  положении. Он лучше  повернется спиной  к стене и
начнет драться. Может быть, он сможет задержать  хоть  немного воинов и дать
остальным возможность скрыться. Так он думал, поэтому остался в тронном зале
и приготовился драться. Остальные, обернувшись, увидели, что Тарзан остался.
Д'Арно занял место  рядом с  ним, несмотря  на его протесты. Херкуф  бежал к
воздушной комнате, а Лавак мог  бы  для своей безопасности следовать за ним,
но предпочел остаться рядом с товарищами.
     Пока Херкуф  спешил  к  воздушной  комнате, воины задержались в тронном
зале,  пораженные  зрелищем   кровавого  побоища,  открывшегося  их  глазам,
смущенные  тем,  что  те трое,  которых они увидели, оказались  птомами.  Но
наконец, не  видя  никаких  других  противников,  командир  отряда  приказал
наступать. В это время Херкуф, которого не было  видно, возился с  какими-то
рычагами в воздушной комнате.
     С  криками воины приближались к трем  смельчакам, стоящим у выхода. Они
предвкушали легкую победу. Аналогичные мысли  пришли  и  к трем  несчастным,
решившим противостоять эшерианцам.  Воины окружили Тарзана, Лавака и д'Арно.
Тарзан  встретил их командира  трезубцем  и  ножом,  д'Арно и Лавак, стоящие
рядом с  Тарзаном  тоже  были полны  решимости дорого  продать свои жизни. И
вдруг сзади хлынул поток воды.
     Херкуф думал и действовал быстро, используя  единственный возможный для
них  выход. Открыв  обе  двери  воздушной комнаты, он  позволил  водам озера
хлынуть во дворец.
     Тарзан, д'Арно и Лавак были в безопасности в своих  подводных костюмах.
Они смотрели, как поток воды смывает их врагов, как, ругаясь и визжа,  воины
Эшера цепляются друг за друга, пытаясь избежать  смерти от вод Хораса. Но ни
одному  из них не удалось спастись. Вода затопила комнату  и поднималась уже
на второй  этаж. Это было  печальное зрелище.  И  все они были  рады,  когда
Тарзан жестом указал им следовать в воздушную комнату, за стеной которой они
оставили Эллен в саду птомов.
     XXX
     БРУЛОР, ОТЕЦ БРИЛЛИАНТОВ
     А Эллен в это время поднималась вверх,  пока  существо, тащившее ее  за
собой, не доставило ее к какой-то пещере на берегу озера. Здесь оно затащило
свою жертву в темную пещеру, что привело несчастную девушку в ужас.
     Магра и Грегори  ждали  возвращения истинного  бога уже  второй день. С
ними обращались неплохо: им давали есть, но их все время не покидало чувство
опасности  гроза была в самой атмосфере, в странном одеянии их стражей, в их
шепоте и молчании. Это действовало угнетающе на Магру и Грегори.
     Они  сидели рядом  с бассейном в центре  пещеры почти через сутки после
того,  как  их  захватили.  Фигуры в  белых одеяниях расселились вокруг них.
Вдруг на  поверхности  бассейна появились два  шлема и две уродливые фигуры,
одна в белом, а другая в черном костюмах. Они вышли на берег.
     -- Вернулся истинный бог, -- закричал один из жрецов.
     -- Теперь их будут судить, и они получат предназначенное им наказание.
     Когда обе фигуры сняли шлемы, Магра и Грегори застыли в изумлении.
     --  Эллен! --  воскликнул Грегори. -- Слава Богу,  ты  жива. Я  уже  не
надеялся увидеть тебя.
     -- Отец!  --  воскликнула  девушка.  --  Что  ты здесь  делаешь? Тарзан
сказал, что вы с Магрой в заключении в Тобосе.
     Мы убежали, -- сказала Магра, -- но может быть, было бы лучше, если  бы
мы не делали этого. Неизвестно еще, что нас ожидает здесь.
     Фигура в белом, которая захватила Эллен, сняв шлем, оказалась старцем с
длинной седой бородой. Он с удивлением посмотрел на Эллен.
     -- Девушка! -- воскликнул он, --  с каких это пор старый  Брулор делает
птомами девушек?
     -- Я  не  птом, --  ответила Эллен. -- я была  заключенной во дворце  и
таким образом решила спастись.
     -- Она, очевидно, лжет, -- сказал жрец.
     -- Если  это враги,  я об этом узнаю у  оракулов. Если  они  не  враги,
девушка  станет  моей  служанкой.  Но  если  они окажутся все-таки  врагами,
девушки  умрут вместе с мужчиной на алтаре истинного бога и  пропавшего Отца
бриллиантов.
     Если  вы  обнаружите, что мы не враги, -- спросила Магра, -- какую  это
пользу принесет людям, которых вы к тому времени уже убьете? Мы говорим вам,
что мы друзья и не желаем вам никакого зла.  Кто  вы такие, чтобы утверждать
обратное?  Кто вы такие, чтобы убивать этого  хорошего человека? -- Ее голос
дрожал от возмущения.
     -- Молчать, женщина! -- закричал жрец. -- Ты говоришь с Чоном, истинным
богом.
     -- Если бы он хоть отдаленно  был чем-нибудь похож на бога, он бы знал,
что мы не враги. Он не стал  бы убивать  невинного человека и задавать потом
идиотские вопросы.
     -- Вы не  понимаете, -- сказал Чон,  -- если  этот  человек невиновен и
сказал правду, он не умрет, когда я извлеку его внутренности. Если он умрет,
это будет говорить о том, что он виновен.
     Магра топнула ногой.
     -- Никакой вы не бог, -- сказала она, -- вы гнусный старый садист.
     Несколько жрецов бросились к ней с угрозой, но Чон остановил их.
     --  Не трогайте  ее,  она не  ведает,  что говорит. Когда мы научим  ее
понимать  правду, она поймет.  Я уверен,  что она  станет хорошей служанкой,
потому что у нее есть чувство справедливости и смелость.  Обращайтесь с ними
хорошо, пока они находятся среди нас в ожидании часа испытания.
     ***
     Атан Том бежал  по  тайному  ходу из  дворца Брулора. В руке он  держал
бесценный ларец, а за ним по пятам следовал Лал Тааск, чьи мысли были заняты
планами  убийства своего  хозяина. Не прочь он был  также стать  обладателем
сокровища. Он  слышал визг и  лепет сумасшедшего. Это только подогревало его
ярость. Сзади, следом за ними бежал Брайен Грегори. Все его благие намерения
были забыты,  когда Отец бриллиантов был  так близок  от него. Он  знал, что
готов даже на убийство, лишь бы завладеть им. Но  это совершенно не  смущало
его, потому  что его  жадность,  как  это  часто  бывает со  многими людьми,
граничила с безумием.
     Атан Том наконец выбежал  на открытое место к склону  холма.  Когда Лал
Тааск приблизился к выходу, он увидел своего врага всего в нескольких  шагах
от себя.  Но другие глаза тоже видели их обоих,  глаза  Унго, большого самца
обезьян, который  охотился со  своей  стаей среди больших камней  на вершине
холма. Вид  двух  людей и  визг Атан Тома  взволновал его. Он  вспомнил, что
Тарзан приказал  ему  не трогать  человека, если он  не нападал  на него; но
почему бы не включиться в игру этих двух людей. А поведение их казалось Унго
игрой.  Так же играющие  обезьяны гонялись друг за другом. Конечно, Унго был
немного  староват  для игры, но он,  как  и  все обезьяны,  любил  подражать
Тармангани. Его друзья тоже были объяты страстью подражания.
     Когда Брайен Грегори вышел из тайного хода, он увидел больших  обезьян,
очень возбужденных,  которые  бежали вниз  по холму  в  сторону Атан  Тома и
преследовавшего его Лал Тааска. Он увидел, как мужчины остановились и тут же
в ужасе бросились бежать от огромных зверей.
     На минуту  Лал Тааск забыл о мести, закон природы в тот момент заглушил
в нем все остальные чувства, но Атан Том еще сильнее цеплялся за свой ларец.
     Унго был в восторге от своей новой игры, когда  приблизился к визжащему
Тому. Том попытался  отбиваться  одной  рукой, так  как  другая  была занята
ларцом.  Но  антропоид  не собирался убивать  его.  Он  интересовался только
игрой,  поэтому  он выхватил у  визжавшего человека ларец и побежал  вперед,
надеясь, что кто-нибудь бросится за ним вдогонку, и игра продолжится.
     Лал Тааск, убегая, обернулся и осмотрел через плечо. Он увидел, что его
мечта о богатстве бесследно  исчезла  от него, не оставляя ему ничего, кроме
ненависти  к Атан Тому. Вне себя от  ярости, он  бросился назад к Атан Тому,
чтобы  отомстить. Лал Тааск  душил  и избивал визжащего Тома, когда подбежал
Брайен Грегори и оттащил разъяренного индуса от его жертвы.
     --  Что  вы  думаете,  идиоты,  -- закричал  он. --  Вы  шумите  вполне
достаточно для того, чтобы вас услышал каждый  воин в Эшере. Я должен был бы
убить вас обоих, но сейчас нужно забыть все  и объединиться, чтобы спастись.
Этот ларец мы никогда больше не увидим.
     Лал Тааск понимал,  что Брайен  Грегори был прав, но Атан Том не знал и
не  понимал ничего. Он мог думать  только об  Отце бриллиантов,  который  он
потерял  и,  подчиняясь  маниакальному  импульсу, он вдруг  вырвался  из рук
Брайена  и, издавая дикие звуки, пустился в погоню за Унго,  который исчез с
ларцом. Лал  Тааск пустился за ним с проклятиями на устах, но Брайен удержал
его.
     --  Пусть бежит, --  сказал он,  -- он  никогда  не  вырвет  коробку  у
обезьяны. --  Вместо  этого его скорее  всего  убьют.  Этот проклятый ларец!
Сколько людей страдало и умирало из-за него, а этот бедняга сошел с ума.
     -- Может быть, он самый счастливый из нас, -- сказал Лал Тааск.
     -- Лучше бы я  никогда  не  слышал о  нем, --  продолжал  Брайен,  -- я
потерял  отца и  сестру,  а  все  их друзья,  очевидно,  погибли  из-за моей
жадности.  Минуту  назад  я  еще   рисковал  бы  своей  жизнью  из-за  этого
бриллианта, но вид  этого лепечущего идиота привел меня  в чувство. Теперь я
не хочу  иметь  этот бриллиант. Я не суеверный,  но мне кажется, он приносит
несчастье.
     --  Может  быть,  вы  правы,  --  сказал  Лал Тааск.  --  Я  не столько
интересовался ларцом,  как тем, чтобы отомстить Атан Тому, но боги пожелали,
чтобы было по-другому. Я должен быть доволен.
     Как и всем обезьянам, Унго вскоре надоела его новая игрушка,  и, бросив
ее на  землю, он занялся  поисками  еды. Он уже собирался вести свою стаю на
поиски  добычи,   когда  внимание  его   привлек  громкий   визг.   Обезьяны
остановились  и  увидели  приближающегося  безумного  Тома.  Обезьяны   были
возбуждены,  и было неизвестно, нападут ли они на бросившегося на ларец Тома
или  убегут. В  течение минуты  они оставались на месте, явно  не  зная, что
предпринять. Их маленькие  красные глаза  горели. Затем они  стали  медленно
уходить, все еще издавая угрожающие крики.
     --  Это мое!  Это мое! -- визжал идиот. -- Я  богат!  Во всем мире  нет
такого богача!
     Большие  обезьяны  были  раздражены  видом  Тома,  Унго  уже  собирался
вернуться и заставить его замолчать навсегда, но в это время заметил Брайена
и  Лал Тааска и перенес  на них всю свою ярость. Они были Тармангани, а Унго
вдруг захотел убивать всех Тармангани.
     Привлеченные  криками  антропоидов  мужчины посмотрели вверх  и увидели
целую стаю обезьян, которые спускались к ним.
     -- Нужно быстрее уходить отсюда, -- сказал Брайен.
     -- Вот пещера, --  сказал Тааск,  указывая пальцем на скалу, -- если мы
успеем добежать туда раньше их, может быть, мы сможем  спрятаться. Вероятно,
они даже побояться сунуться в эту темную дыру.
     Бросившись бежать изо всех сил, мужчины  достигли пещеры намного раньше
обезьян. Внутри оказалось не так  темно, как они  предполагали. Они увидели,
что пещера была очень большой и имела несколько ходов.
     -- Пойдемте как можно дальше, -- сказал Брайен, -- может быть, если они
нас вначале не увидят, то оставят погоню.
     -- Здесь может быть  тупик,  --  предположил Лал Тааск,  --  но это наш
единственный шанс. На открытом месте они давно уже добрались бы до нас.
     Они пошли  по  темному  коридору, который  внезапно  закончился гротом,
таким красивым, что они замерли от восторга.
     -- Великий Бог! -- воскликнул Брайен. -- Ты когда-нибудь видел что-либо
подобное?
     -- Великолепно!  -- согласился Тааск. -- Но нам лучше спешить, обезьяны
приближаются, я слышу их крики.
     --  Здесь  есть другая пещера  в  этой стороне, --  сказал  Брайен,  --
пойдемте туда.
     -- Больше  идти некуда,  --  сказал  Лал  Тааск. Они  исчезли  в темном
проеме.  Унго со  своей  стаей с визгом влетел в пещеру.  Они  все еще  были
увлечены  охотой. Любой пустяк мог  бы отвлечь  их и  привлечь их внимание к
чему-нибудь другому. Но ничего подобного здесь не было. Поэтому они забегали
по  гроту в поисках своей  добычи, нюхая  воздух и попусту теряя время, пока
мужчины шагали по коридору к центру пещеры.
     XXXI
     ЖЕРТВОПРИНОШЕНИЕ
     Тарзан, д'Арно,  Херкуф  и  Лавак спешили выйти из  воздушной камеры  в
озеро к тому месту, где  они оставили Эллен,  но  ее там не было, хотя ларец
лежал на  том месте,  где  его  оставили.  Ничего  не говорило  о  том,  где
находится  Эллен,  и мужчины не  представляли даже,  где ее  искать. Они  не
решались разделяться,  поэтому  следовали  за  Тарзаном, который  безуспешно
пытался  разыскать Эллен. Пока  они  были заняты  поисками, внимание Тарзана
привлекло  приближение  нескольких  больших   морских  чудовищ,  которые  по
внешнему виду  чем-то напоминали  лошадь. Их было  шестеро, и  вскоре  стало
ясно, что они собираются нападать. Херкуф  знал, что они очень опасны, и все
другие вскоре поняли  это.  Животные были  величиной  с человека, на морде у
каждого из них был виден острый клык.
     Двое  из них напали на Тарзана, а остальные  по одному  на  каждого  из
мужчин.  Шестой кружил  в ожидании момента, когда он сможет напасть  на свою
жертву.
     Тарзану удалось одолеть одного из  своих врагов,  а д'Арно как будто бы
справлялся со своими. Лаваку приходилось трудно, но  когда он увидел шестого
зверя, подплывающего к  д'Арно сзади, он бросился на помощь своему товарищу.
В это  время зверь,  с которым он  дрался,  вонзил свой острый  рог в  спину
Лаваку. Так умер лейтенант Лавак.
     Когда  Тарзан вонзил свой нож в  сердце  второго врага, остальные звери
разбежались в испуге. Д'Арно опустился  на колени  перед Лаваком и тщательно
осмотрел его, потом  он встал и покачал головой. Все поняли, они повернулись
и  опечаленные снова принялись за свои безуспешные  поиски, думая о том, кто
из них окажется следующей жертвой в этой ужасной стране.
     Наконец они  решили оставить бесплодные  поиски, потому что теперь даже
д'Арно был  уверен,  что Эллен нет  в живых. И следуя  за Херкуфом,  который
держал в руках ларец, они  направились к  берегу и вышли на него недалеко от
Эшера.
     Сердце д'Арно было разбито. Херкуф жил новой надеждой, потому что знал,
что  находится в ларце и что это для него значит, только Тарзан-обезьяна был
непроницаем.
     --  Брулор мертв, Отец бриллиантов украден, --  сказал он.  -- Я должен
вернуться в Тобос, как и обещал Херату.
     --  В этом нет  необходимости, если  вы хотите остаться здесь  и искать
своих друзей, -- сказал Херкуф. -- Я объясню все Херату, а за то, что вы для
него  сделали, он выполнит любую вашу  просьбу. -- И он  постучал по  крышке
ларца.
     -- Что это? -- спросил д'Арно.
     -- Это  настоящий Отец  бриллиантов, -- объяснил Херкуф. --  Много  лет
назад  Чон, истинный  бог,  совершал  ежегодную поездку  по озеру  Хорас  на
большой галере. Как обычно, он вез с собой Отца бриллиантов.  Королева Атка,
завидовавшая Херату,  напала и потопила  галеру. Чон утонул, а я  был взят в
плен. Как  вы помните,  мы нашли разбитую галеру на дне озера.  Я узнал ее и
нашем там  ларец с бриллиантом,  который пролежал там  столько лет. Теперь я
уверен,  что  верну  Отца  бриллиантов  Тобосу.  Херат  выполнит любую  нашу
просьбу, потому что без Отца бриллиантов Тобос жил без бога все эти годы.
     -- Вы и Херкуф отнесете ларец Херату, -- сказал д'Арно Тарзану. -- Я не
могу уходить отсюда.  Возможно, Эллен жива и выйдет на берег. Я почему-то не
могу поверить, что она погибла.
     -- Отнесите ларец Херату, Херкуф, -- распорядился Тарзан. -- Я останусь
с д'Арно. Скажите Херату, что  если он  захочет, я  п