не понимаю.
     --  Посмотрите! -- вдруг закричала  Магра. -- Вот они оба!  Неужели это
правда?
     Д'Арно поднял голову и увидел Тарзана и Эллен, приближающихся к лагерю.
Вместе  с Грегори он  бросился им  навстречу. На глаза  Грегори  навернулись
слезы,  когда  он  обнял  свою  дочь,  а  д'Арно  не  смог  говорить.  Лавак
присоединился к ним и был представлен Эллен, после чего он больше не спускал
с нее восхищенных глаз. Только Вольф  остался в  стороне. Угрюмый и злобный,
он даже не подошел поприветствовать ее.
     Когда  восторг  и радость встречи  немного  улеглись,  Тарзан  и  Эллен
принялись за остатки антилопы, а пока они  ели,  Эллен рассказывала о  своем
приключении.
     -- Том заплатит за это, -- сказал Грегори.
     -- Он должен умереть, -- воскликнул д'Арно.
     --  Я  хотел  бы  иметь  удовольствие  убить  его  собственноручно,  --
пробормотал Лавак.
     День  за  днем  маленький  отряд пробирался  через лес, через равнины и
холмы, но ни разу не  удалось обнаружить следы  Атан Тома.  Лавак или д'Арно
всегда были рядом с Эллен. Казалось, что только Эллен не догадывается об  их
чувствах,  но  всегда  трудно   определить,  насколько  женщина  остается  в
неведении. Она смеялась и шутила или разговаривала с  ними серьезно, никогда
не отдавая предпочтения кому-нибудь из них.  Д'Арно  всегда  был  дружелюбно
настроен и в хорошем настроении, а Лавак часто грустил.
     Тарзан  охотился  и  приносил  добычу для  отряда,  потому  что  Вольф,
казалось, не в состоянии был найти никакой добычи. Последнее  время он часто
уединялся и изучал карту пути в Эшер. Он был проводником.
     Рано утром Тарзан сказал Грегори, что отлучится на день или два.
     -- Но почему? -- спросил Грегори.
     -- Я скажу вам, когда вернусь, -- ответил человек-обезьяна.
     -- Нам ожидать вас здесь?
     -- Как хотите. Я все равно разыщу вас. -- И он исчез в джунглях.
     -- Куда пошел Тарзан? -- спросил д'Арно. Грегори пожал плечами.
     -- Я не знаю. Он не сказал  мне.  Предупредил, что будет  отсутствовать
дня два. Не могу представить себе, куда он ушел.
     Вольф присоединился к ним.
     -- Куда  по девался обезьянщик? --  спросил он. --  У нас хватит еды на
два дня.
     Грегори сказал ему все, что знал, а Вольф ухмыльнулся.
     -- Он  вас  покинул.  Никакой другой  причины уйти у него нет.  Вы  его
больше не увидите.
     Д'Арно, обычно никогда не выходивший из себя, ударил Вольфа по щеке.
     --  Больше ничего подобного я слышать  от тебя не хочу. Вольф схватился
за пистолет, но д'Арно сжал его руку
     прежде, чем тот успел им воспользоваться. Грегори стал
     между ними.
     -- Нельзя,  чтобы так продолжалось,  -- сказал он. -- У  нас ведь и так
хватает забот и без драк между собой.
     -- Простите, мсье Грегори, -- сказал д'Арно. Вольф повернулся и зашагал
прочь, бормоча что-то себе под нос.
     -- Как лучше поступить, капитан? -- спросил Грегори. -- Подождать здесь
Тарзана или продолжать путь?
     --  Лучше мы пойдем  дальше, -- сказал  д'Арно. -- Мы потеряем день или
два, если будем ждать здесь.
     -- А  если  мы  пойдем  дальше,  и Тарзан  не найдет  нас? --  возразил
Грегори.
     Д'Арно рассмеялся.
     -- Даже  сейчас  вы не знаете  Тарзана, -- сказал он. -- Можете  скорее
предположить, что вы потеряетесь на главной улице своего города, чем то, что
Тарзан не сможет найти нас через два дня в Африке.
     -- Очень  хорошо,  --  сказал Грегори, -- тогда  пойдемте!  Они шли  за
Вольфом, а Лавак рядом с Эллен.
     -- Каким ужасным для меня было бы все это приключение, если бы ни... --
он колебался, не зная, как продолжить.
     -- Если бы ни...? -- переспросила девушка.
     -- Если бы ни вы, -- ответил он.
     -- Я? Не понимаю, что вы имеете в виду.
     --  Это  потому,  что  вы  никогда  не  любили,  --  ответил он.  Эллен
рассмеялась.
     -- О!  --  воскликнула  она. --  Что  же  вы собираетесь  сказать,  что
влюблены в меня?
     -- Вы смеетесь над моей любовью? -- обиделся Лавак.
     -- Нет, -- сказала она, -- над вами. Магра и я -- единственные женщины,
которых вы сейчас  видите. Вы, конечно, должны были влюбиться в одну из нас,
ведь вы француз. Магра явно влюблена в Тарзана, и это  было бы пустой тратой
времени влюбляться в нее. Остаюсь я. Пожалуйста, забудьте об этом.
     -- Я никогда не забуду, --  сказал Лавак, -- и никогда не отступлюсь. Я
без ума от вас, Эллен. Пожалуйста,  дайте мне хоть какую-нибудь надежду. Я в
отчаянии. Я не отвечаю за свои поступки, если вы не скажете  мне, что у меня
есть хоть какая-то надежда!
     -- Простите,  -- сказала она серьезно, -- но я вас не  люблю.  Если  вы
собираетесь  продолжать в том  же духе,  то добьетесь того,  что станете мне
неприятны.
     --  Вы  жестокая, -- пробормотал Лавак и в  течение  всего  дня одиноко
брел, чувствуя растущую ревность к д'Арно.
     Был еще  один человек, которого тоже  занимали мысли о любви, и которые
он  должен  был высказать.  Это был  Вольф.  И  будем  великодушны,  назовем
чувства, которые владели им, любовью. Он вел весь отряд, но охотничья  тропа
была слишком простой, чтобы там потеряться, поэтому он ушел назад к Магре.
     -- Послушай, красавица, -- сказал он. -- Я жалею о том что тогда сказал
тебе. Я не  причиню тебе вреда. Я знаю, мы не всегда хорошо ладили,  но я на
твоей стороне.  Нет ничего, что я бы для тебя не сделал. Почему мы не  можем
быть друзьями? Мы бы многое смогли бы сделать, если бы работали вместе.
     -- Что ты имеешь в виду? -- спросила Магра.
     -- Я  имею  в виду то,  что у меня есть  все,  что нужно, чтобы сделать
женщину счастливой: большой бриллиант  и две  тысячи фунтов настоящих денег.
Подумай, что мы сможем сделать на эти деньги.
     -- С тобой? -- рассмеялась она.
     -- Да, со мной. Я недостаточно хорош для тебя? -- спросил он.
     Магра посмотрела на него и снова засмеялась. Вольф залился краской.
     --  Послушай,  -- сказал он  со злобой, --  если ты думаешь, что можешь
обращаться со  мной с таким презрением, то ты ошибаешься. Я  предлагал выйти
за меня  замуж,  но я  не  гожусь для тебя. Ладно, я вот что тебе  скажу:  я
всегда  добиваюсь  того, что  мне  нужно.  Ты  будешь  моей, и мне  даже  не
понадобится жениться на тебе. Ты влюбилась в этого обезьянщика, но  он  даже
не замечает тебя, да ведь он гол, как сокол.
     -- Проводник должен находиться во главе отряда, -- сказала Магра, -- до
свидания.
     Поздно вечером Тарзан спрыгнул с  ветки дерева прямо в середину отряда.
Все семеро остановились и собрались вокруг него.
     -- Я рад,  что ты вернулся, -- сказал  Грегори. -- Я  всегда  волнуюсь,
когда тебя нет.
     -- Я ушел искать следы Тома, -- сказал Тарзан, -- и я нашел их.
     -- Молодец! -- воскликнул Грегори.
     -- Он намного опередил нас, -- продолжал Тарзан, -- благодаря Вольфу.
     -- Каждый может ошибиться, -- проворчал Вольф.
     -- Ты не ошибся, -- отрезал Тарзан, -- ты  пытался преднамеренно увести
нас  с правильного  пути.  Давайте избавимся от  этого  человека.  Вы должны
рассчитать его.
     -- Вы не можете оставить меня одного в этой глуши, -- сказал Вольф.
     -- Ты  бы удивился,  если бы знал, на что способен  Тарзан, --  заметил
д'Арно.
     --  Я  думаю, это  слишком  жестоко,  --  сказал Грегори.  Тарзан пожал
плечами.
     --  Хорошо,  -- сказал  он, --  как  хотите,  но мы  освободим  его  от
обязанностей проводника.
     X
     ЦЕЛЬ БЛИЗКА
     Атан  Том и  Лал Тааск находились  во главе  отряда,  который вышел  из
густого  леса.  Справа от  них  текла тихая  речка,  а впереди  простиралась
открытая неровная местность. Вдалеке, за низкими холмами,  виднелась вершина
огромного потухшего вулкана.
     --  Посмотри,  Лал Тааск!  --  воскликнул Том. -- Это Тиен-Бака. В  его
кратере находится Эшер, запретный город.
     -- И Отец бриллиантов, хозяин, -- напомнил Лал Тааск.
     -- Да, Отец бриллиантов. Хотел  бы я, чтобы Магра была с нами и  видела
все это.  Интересно,  где они. Может быть, мы встретим их  на обратном пути,
едва ли они смогут догнать нас, они продвигаются так медленно.
     -- Если  мы  их  не встретим,  будет  меньше людей,  с  которыми  нужно
делиться, -- заметил Лал Тааск.
     -- Я обещал ее матери, -- сказал Том.
     -- Это было давно, и ее мать уже умерла, а Магра не знает об обещании.
     -- Память о ее матери никогда не умрет, -- сказал Том. -- Ты был верным
слугой,  Лал  Тааск.  Может  быть, я  расскажу тебе эту  историю,  тогда  ты
поймешь.
     -- Я весь внимание, хозяин.
     -- Мать  Магры была единственной женщиной, которую я  когда-либо любил.
Нерушимые  кастовые  законы  сделали  ее   недосягаемой  для  меня.  Я  ведь
полукровка,  а  она была дочерью магараджи. Я был в  услужении у ее отца;  и
когда  принцесса  вышла  замуж  за   англичанина,  меня  послали  в  Англию,
сопровождать ее. Когда ее муж  охотился в  Африке, он наткнулся на Эшер. Три
года он был пленником  в этом городе,  подвергался жестокостям  и  мучениям.
Наконец ему удалось  бежать,  и  он  вернулся домой, чтобы умереть от долгих
лишений. Но он принес с собой рассказ  об Отце Бриллиантов и добился  у жены
клятвы в том, что она организует экспедицию, вернется в  Эшер и накажет тех,
кто так  жестоко обошелся с ним. Отец бриллиантов был приманкой, завлекающей
добровольцев, но  карта, которую  он сделал, потерялась,  и  не было  ничего
предпринято. Принцесса  умерла, оставив Магру,  которой  было десять лет, на
мое попечение, так как старый магараджа тоже умер,  а его преемник  не хотел
иметь никакого дела с дочерью англичанина.
     Я всегда стремился начать поиски Эшера, и два года назад сделал  первую
попытку. Тогда же я узнал, что Брайен Грегори предпринял такую же. Он достиг
Эшера  и сделал карту, хотя он  так и не вошел  в город. В  следующий раз  я
последовал  за   ним,  но   заблудился.   Я  встретил  остатки  его  отряда,
возвращающегося обратно. Он  исчез.  Они  отказались  дать мне  карту, но  я
поклялся достать ее, и вот карта у меня.
     -- Откуда вы знали, что он сделал карту? -- спросил Лал Тааск.
     --  Наши отряды  объединились  на одну ночевку  во  время  его  первого
похода. Случилось так, что я заметил, как он делает карту. Именно она сейчас
у меня,  вернее, ее копия, которую он отослал домой.  Отец Магры погиб из-за
Отца  бриллиантов,  и поэтому  его  часть  принадлежит ей;  и есть  еще одна
причина: я еще  не так стар. Магра очень похожа на женщину, которую я любил.
Ты понимаешь, Лал Тааск?
     -- Да, хозяин. Атан Том вздохнул.
     -- Может  быть,  я  мечтаю  о  глупых  вещах. Посмотрим, а  пока  будем
продвигаться дальше. Мбули, собирай всех! Мы трогаемся в путь!
     Туземцы  перешептывались между  собой, пока  Том и Тааск беседовали,  и
теперь Мбули подошел к Атан Тому.
     -- Мои люди не пойдут дальше, бвана, -- сказал он.
     --  Постойте! --  воскликнул Том. -- Вы сошли с  ума.  Я  нанял вас  до
Эшера!
     -- В Бонга  до Эшера было  далеко,  и  мои люди  были храбры. Сейчас до
Бонга далеко, а до Эшера близко. Сейчас они вспомнили, что Тиен-Бака -- табу
[запрет], и они боятся.
     -- Ты их вождь, -- рявкнул Том. -- Заставь их идти.
     -- Никто не может, -- настаивал Мбули.
     -- Мы  раскинем  лагерь сегодня ночью у реки. Я сам поговорю с ними, --
сказал Том,  -- завтра они почувствуют себя  храбрее.  Они,  конечно  же, не
могут бросить меня сейчас.
     -- Хорошо, бвана, завтра они, может быть, и станут храбрее. Хорошо было
бы раскинуть лагерь здесь.
     Атан  Том  и  Лал  Тааск  хорошо  спали ночью,  убаюкиваемые  спокойным
журчанием реки,  и  Атан  Тому снился Отец  бриллиантов  и Магра.  Лал Тааск
думал, что ему снится сон, когда тишину ночи вдруг нарушил  голос, говорящий
на незнакомом языке. Но это был не сон.
     Солнце было высоко, когда Атан Том  проснулся. Он позвал своего боя, но
никто не ответил, он позвал  снова. Прислушался:  в  лагере  царила странная
тишина. Атан Том встал и вышел  из  палатки. Лагерь был  пуст. Он  подошел к
палатке Лал Тааска и разбудил его.
     -- Что случилось, хозяин? -- спросил Лал Тааск.
     -- Эти скоты сбежали, -- воскликнул Том. Лал Тааск вскочил и выбежал из
палатки.
     -- Аллах!  Они  забрали  всю  провизию и снаряжение. Они  оставили  нас
умирать. Мы должны поспешить за ними. Они не могли далеко уйти!
     -- Ничего подобного мы не сделаем, -- сказал Том. -- Мы пойдем дальше!
     В его глазах был странный блеск, которого Лал Тааск раньше не видел.
     -- Ты что  думаешь, что я прошел через  все это, чтобы повернуть сейчас
назад, потому что горстка подлых туземцев испугалась?
     -- Но, хозяин, мы не можем идти  одни, только вдвоем, --  взмолился Лал
Тааск.
     -- Молчать! -- скомандовал Том. --  Мы идем в Эшер -- в запретный город
и город Отца бриллиантов! -- он рассмеялся каким-то диким смехом.
     --  Магра будет  носить  лучшие в  мире  бриллианты. Мы будем  сказочно
богаты. Я,  Атан  Том, дворняжка,  заставлю стыдиться магараджу.  Я  засыплю
золотом улицы Парижа. Я... -- вдруг он замолчал и приложил ладонь ко лбу. --
Пойдем, -- сказал он уже нормальным голосом, --  мы будем  идти вдоль реки к
Эшеру.
     Лал  Тааск в молчании последовал за  Атан Томом по узкой тропинке вдоль
реки.  Земля была неровная, и тропинка была едва  заметна  среди  камней.  К
вечеру они достигли истока реки, по обе стороны  которой находились каменные
глыбы,  которые  настолько  возвышались  над  двумя  людьми,  что  последние
казались лилипутами. Из расщелины между скалами струилась река.
     -- Ну и место! -- воскликнул Лал Тааск. -- Дальше мы не сможем идти.
     -- Это дорога в Эшер, -- сказал Том, указывая на скалы. --  Видишь, она
извивается по скале.
     -- Ну и тропинка! -- воскликнул Тааск. -- Здесь не пройдет даже  горный
козел.
     -- Все равно. Это дорога, по которой мы пойдем, -- сказал Том.
     -- Хозяин,  это безумие!  -- закричал Лал  Тааск.  --  Давайте повернем
назад. Все бриллианты мира не стоят такого риска. Мы упадем в реку и утонем.
     -- Заткнись! -- отрезал Том. -- Иди  за мной! Прижимаясь к  скале, двое
мужчин  стали медленно  подниматься. Под ними  струилась река. Один неверный
шаг  -- и  они погибли. Лал  Тааск не  осмеливался  взглянуть  вниз. Лицом к
скале, ища руками опоры, которой  там  не было,  дрожа так, что  его  колени
могли в любую минуту не выдержать и он мог сорваться вниз,  Лал Тааск шел за
своим хозяином, весь покрытый испариной.
     -- Мы никогда не доберемся туда, -- проговорил он, переводя дыхание.
     --  Заткнись! --  рявкнул  Том.  -- Если  я  упаду, можешь поворачивать
назад.
     -- О,  хозяин, я даже этого не могу сделать. Разве можно повернуться на
этой ужасной тропинке?
     --  Тогда  иди и прекрати  морочить мне  голову. Ты действуешь  мне  на
нервы.
     -- Подумать только,  такой  риск из-за бриллианта! Если бы он был  даже
величиной с дом и уже у  меня в руках,  я бы  отдал  его за то, чтобы быть в
Лахоре.
     -- Ты трус, Лал Тааск, -- сказал Том.
     -- Да, я трус, хозяин, но лучше быть живым трусом, чем мертвым идиотом.
     Два  часа  они  медленно продвигались по узкой тропинке, пока совсем не
выбились из  сил,  и даже Том стал  жалеть, что  решился отправиться  в этот
путь. Но вдруг они  увидели, что тропинка сворачивает к небольшому поросшему
лесом ущелью. Когда  они достигли его, то упали на  землю почти без чувств и
пролежали в изнеможении до самой темноты.
     Наконец они поднялись и  развели костер, так как стало прохладно. Целый
день  они провели без пищи, но  есть было нечего, и они могли наполнить свои
желудки лишь водой из реки. Они прижались к костру в поисках тепла.
     -- Хозяин, это  дурное место,  --  сказал Лал  Тааск, -- у  меня  такое
чувство, что за нами наблюдают.
     -- Ты дурак, -- проворчал Том.
     -- Аллах, хозяин, посмотрите! -- срывающимся голосом закричал Тааск. --
Что это? -- Он показывал куда-то в темноту среди  деревьев, и затем какой-то
голос заговорил на незнакомом языке, а Лал Тааск потерял сознание.
     XI
     СТРАШНЫЙ ТАНЕЦ
     Унго,  вождь  обезьян, охотился со своей стаей. Они  были взволнованы и
раздражены, потому что  приближалось время Дум-Дума, а они все еще не  нашли
никакой  жертвы  для ритуального танца. Вдруг вождь поднял голову  и понюхал
воздух. Он прорычал в ответ на известие, которое принес ему ветер. Остальные
обезьяны вопросительно посмотрели на него.
     -- Гомангани,  Тармангани,  --  сказал он. --  Они  идут! -- И он повел
своих подданных в кусты, где они спрятались рядом с тропинкой.
     Маленький  отряд  Грегори шел по тропе, оставленной отрядом Атан  Тома.
Тарзан охотился за дичью.
     -- У Тарзана, очевидно, затруднения  с охотой, --  сказал д'Арно.  -- Я
еще не слышал его победного клича.
     -- Он прекрасен, -- сказала Магра. -- Мы умерли бы с голоду, если бы не
он, даже имея охотника.
     -- Невозможно убить дичь, которой нет, -- проворчал Вольф.
     --  Тарзан никогда не возвращается с пустыми руками, -- сказала  Магра.
-- Кстати, у него нет ружья.
     --  Другие обезьяны тоже находят пищу, -- съязвил  Вольф,  -- но кто же
хочет быть обезьяной?
     Унго наблюдал за ними, когда люди  появились на тропе рядом с  ним. Его
глаза горели яростью, и вдруг  неожиданно,  без  предупреждения  он бросился
вперед.  Вся стая устремилась  за  ним. Небольшой отряд в ужасе остановился.
Д'Арно  выхватил пистолет и выстрелил. Одна из обезьян  с  визгом  упала, но
другие уже были среди  них, и он  не мог больше стрелять, не подвергая риску
своих людей.
     Вольф бросился  бежать. Лавак и Грегори были брошены на землю, и на них
сыпались удары. Несколько минут ничего нельзя было  понять в ужасной свалке.
Потом  никто не мог припомнить,  что произошло. Обезьяны  снова  скрылись  и
унесли с собой Магру.
     Магра вырывалась из рук Унго,  пока не выбилась из  сил,  но обладатель
мощной груди, к которой ее прижали,  не обращал  ни малейшего внимания на ее
протесты. Один раз, разозлившись, он так  толкнул ее, что она почти потеряла
сознание; и она прекратила сопротивляться, не надеясь скрыться. Она думала о
той  страшной  участи,  что  ждет  ее.  Огромное  создание так  походило  на
человека, что она содрогалась от мысли о том, что ее может ожидать.
     Унго, вождь обезьян, притащил девушку на  небольшую поляну, где большие
обезьяны с  незапамятных времен исполняли  ритуальные обряды. Здесь он грубо
бросил ее на  землю, и две самки уселись  рядом  с ней, следя, чтобы  она не
сбежала.
     Собравшись  снова вместе, члены маленького отряда в  ужасе от страшного
происшествия обсуждали, что лучше всего предпринять.
     --  Мы могли  бы последовать за ними, -- сказал д'Арно, -- но нам ни за
что не удастся догнать их, если мы и настигнем их, что мы можем сделать даже
с нашими ружьями?
     --  Но не  можем  же мы просто стоять здесь  и  ничего  не  делать,  --
закричала Эллен.
     -- Я придумал, -- сказал  д'Арно. --  Я возьму ружье Вольфа и  пойду за
ними. Может быть, мне удастся убить нескольких обезьян и напугать остальных;
когда вернется Тарзан, пошлите его за мной.
     -- А вот и Тарзан, -- сказала Эллен, когда  на тропинке появился Тарзан
с тушей животного, перекинутого через плечо.
     Тарзан нашел всех  в  полном смятении. Все были возбуждены  и  говорили
разом.
     -- Мы не заметили их, пока они не напали на нас, -- сказал Лавак.
     -- Они были ростом с гориллу, -- добавила Эллен.
     -- Это были гориллы, -- вставил свое слово Вольф.
     -- Нет, это не гориллы, -- возразил  д'Арно,  --  но  едва ли мы вообще
успели их достаточно хорошо рассмотреть.
     -- Самый большой из них унес с собой Магру, -- сказал Грегори.
     -- Они  похитили Магру?  -- Тарзан выглядел озабоченным.  --  Почему вы
сразу не сказали мне об этом? Куда они ушли?
     Д'Арно показал, в каком направлении скрылись обезьяны.
     --  Идите  по