он будет
охотиться.
     Офицер  понял  Тарзана, и пигмеи рассыпались  так  бесшумно,  что  даже
острый слух  Тарзана  не  смог уловить  ни единого звука. Он чувствовал, что
неподалеку пасется стадо антилоп. Вскоре из-за  деревьев  показались  первые
животные. Крепко сжимая лук и стрелы, Тарзан осторожно подкрадывался  к ним.
Пигмеи,  удивленно разглядывая невиданное  оружие, наблюдали  за  действиями
Владыки джунглей, затаив  дыхание.  Они были  поражены,  когда за  несколько
мгновений Тарзан поразил трех антилоп.
     Когда воины подошли к Тарзану, тот уже собирал добычу. Они  возбужденно
загалдели, не отрывая  взглядов от страшного оружия, которым Тарзан владел в
совершенстве.  Для  них  антилопы  были  такими  же огромными,  как слон для
человека. Приблизившись к Тарзану, они заулыбались и захлопали в ладоши. Тот
решил, что они ему аплодируют.
     Собрав стрелы и сложив их в колчан, Тарзан  жестом попросил  у  офицера
его меч. После  минутного  колебания, под  пристальными  взглядами остальных
воинов,  он решился и протянул оружие.  Тарзан  принялся спокойно  свежевать
подстреленных антилоп, затем отрезал кусок мяса и начал есть, жадно  глотая.
Пигмеи  пришли  в растерянность, а  некоторые в ужасе бросились прочь, видя,
что  их спутник ест сырое мясо.  Наверное, они  подумали,  что  этот гигант,
будучи голодным, может полакомиться и кем-нибудь из них.
     Освежевав остальные  туши  и сложив мясо  в  свою  сумку,  насытившийся
Тарзан двинулся дальше.
     Казалось, пигмеи продолжали оставаться в растерянности. Они приглушенно
переговаривались,  с  опаской оглядываясь  на  Тарзана.  За  себя  они  были
спокойны, так как не ведали страха, но  сомневались,  стоит ли  вести  этого
великана, который ест сырое мясо, к себе в страну.
     Полдень  был  на исходе, когда Тарзан заметил группу всадников, галопом
скакавших  им навстречу. Благодаря своему росту,  Тарзан  первым  увидел их,
тогда  как  остальным  мешал кустарник. Тогда он остановился  и,  прежде чем
офицер сообразил, что происходит,  осторожно сгреб всадника с лошадью своими
могучими руками и  поднял  их  над головой.  Маленькие  воины  всполошились,
раздались   крики   угрозы,  но,  заметив  улыбку  на  губах   Тарзана,  они
успокоились. Кивком головы он указал на приближающуюся кавалькаду, и офицер,
вглядевшись с высоты, сделал успокаивающий жест. Это были друзья.
     Минуту  спустя  Тарзан  был  окружен  толпой  возбужденных  дружелюбных
пигмеев,  среди которых он узнал и  юного полководца, спасенного  им  из лап
ужасной женщины.
     Между сановными пигмеями состоялась короткая беседа, и по выражению лиц
Тарзан  понял,  что  случилось  нечто  серьезное.  Он  не  догадывался,  что
предметом  обсуждения  являлся  он  сам.  Пигмеев  насторожило  то,  что  он
употреблял в пищу сырое  мясо, и им было  неясно, не принесет ли этот гигант
какую-то неизвестную  опасность их  народу. Однако  сомнения  быстро развеял
офицер сопровождения. Он доложил,  что,  несмотря на голод, Тарзан не тронул
никого  из  его  солдат, а  терпеливо  дожидался момента,  когда можно будет
поохотиться. Без дальнейших проволочек группа двинулась в дальнейший путь.
     Выйдя из леса на равнину, Тарзан увидел множество крошечных человечков,
снующих в отвалах пустой  породы. При более  внимательном рассмотрении стало
ясно, что это не просто нагромождение камней, а некое симметричное строение.
Рабочие сновали в одном и том же направлении по незаконченной  конструкции и
исчезали в отверстиях. Навстречу им  двигался другой поток рабочих, но уже с
пустыми руками, исчезавших в других отверстиях. На равном расстоянии от этих
человеческих потоков двигались вооруженные люди.
     Создавалось впечатление, что движутся муравьи в своем муравейнике.
     ГЛАВА ШЕСТАЯ
     Могучий белый мужчина, затаившись в непроходимой чаще,  припал к земле.
Одной рукой он зажимал рот маленькой темнокожей девочке, другой держал нож у
самой ее груди. Но глаза мужчины были устремлены не на девочку, а на  тропу,
по которой двигались охотники из  племени Обебе. Они  подошли совсем близко,
но Ухха не могла позвать на помощь, так как острый кинжал  упирался в грудь.
Она слышала, как  они, о  чем-то разговаривая, прошли  мимо.  Вскоре их шаги
затихли вдали, и испанец, вскочив на  ноги, поволок ее  на тропу, по которой
они брели долго и безрезультатно, продираясь сквозь чащу.
     ***
     В селении  пигмеев  Тарзана встретили  радушно,  и ему  было  позволено
остаться  здесь, пока он не  привыкнет к их укладу  жизни  и не  овладеет их
языком.  Легко усваивая самые разные  наречия и диалекты, Тарзан  не видел в
этом проблем. Прошло совсем немного времени, и он начал объясняться на языке
людей-муравьев. Поначалу он предположил, что ему  придется использовать язык
жестов,  как  это  было  с  алали,  но  вскоре  убедился,  что  люди-муравьи
изъясняются звуками, как  и  люди белой  расы.  Видя лингвистические  успехи
Тарзана, король пигмеев  Адендрохакис рекомендовал своим подданным  всячески
способствовать Тарзану в овладении их языком.
     Адендрохакис был особенно расположен к Тарзану потому, что спасенный им
юный полководец являлся наследником престола, принцем Комодофлоренсалом. Вот
почему были созданы все условия, чтобы Тарзану жилось хорошо среди населения
королевства.   Сотня  рабов  доставляла  ему  пищу  и  плоды.  Когда  Тарзан
прогуливался  среди  куполообразных  зданий,  несколько  всадников   скакали
впереди,  расчищая  дорогу, чтобы  он ненароком кого-нибудь не раздавил.  Но
Тарзан и так был очень осмотрителен, и несчастных  случаев подобного рода не
произошло.
     Овладев языком аборигенов, Тарзан узнал много интересного о жизни этого
славного народа. Принц Комодофлоренсал постоянно сопровождал гиганта,  давая
пояснения.  Собственно  от  него  и узнал Тарзан  так много. Он  не  уставал
знакомиться  с городом. Особенно  его заинтересовало сооружение относительно
больших  куполообразных  домов, которые  были  выше даже Тарзана. Их  высота
достигала десяти и более футов. Четыре отверстия образовывали  четыре входа.
Коридоры первого этажа отделялись перегородками, выполненными из гальки.
     Дворец Адендрохакиса  был  выстроен по такому же образцу. И вообще весь
город состоял из таких же куполообразных зданий, только меньших размеров.
     Внутри куполов  действовала  хорошая вентиляция  -- по наружной стороне
виднелось множество окон.
     Тарзан наблюдал  за  возведением  нового здания  с живейшим  интересом,
понимая,  что  это уникальная  возможность,  которая  может  не повториться.
Совершенная по-своему конструкция напоминала улей.  Понимая речь аборигенов,
Тарзан узнал, что рабы являются пленниками, захваченными в результате боевых
походов  или их потомками. Порой  сменялось так много поколений, что они уже
забывали свою родословную и считали себя жителями города и подданными короля
Адендрохакиса.  В  основном к  ним  относились  терпимо, особенно начиная со
второго  поколения. Почти все  пленники трудились  рудокопами, каменотесами,
строителями. Но уже второму поколению  жилось легче,  так как они  обучались
различным наукам и могли работать почти по призванию. Благодаря же смешанным
бракам, некоторым из них  удавалось  подняться  до уровня  привилегированных
классов.
     На  вопрос  Тарзана,  почему   делаются  такие  странные  исключения  и
разрешаются смешанные браки, ему ответили:
     -- Много  веков  тому  назад, еще в  годы правления  Кламатоаморсала  в
городе  Троханадалмакуса воины Велтописхаго  -- короля города Велтописмакуса
пошли войной  на наш Троханадалмакус и в жестокой битве победили нашу армию,
разгромив  ее. Тысячи мужчин и женщин были угнаны в плен. Единственное,  что
спасло  нас  от  полного  истребления --  храбрость  наших  рабов,  отчаянно
защищавших  своих хозяев.  Кламатоаморсал, мой  предок,  сражаясь с врагами,
обратил внимание на выносливость и смелость рабов. Они были намного сильнее,
в  то   время  как  аристократы,  возможно,  более  мужественные,  выдохлись
практически в самом начале битвы.
     Когда   сражение  закончилось,   Кламатоаморсал  собрал   всех  старших
офицеров, оставшихся  в  живых  и не  попавших  в плен. Он  сказал,  что  мы
потерпели  поражение  не  потому, что армия  враждебного  монарха  оказалась
сильнее, а потому, что наши солдаты оказались слабее. Он спросил, в чем  тут
причина,  и что делать? Самый  юный мужчина,  раненый и ослабевший от потери
крови,  предложил самое правильное  решение. Он  объяснил наше самое  слабое
место.
     Он обратил  внимание присутствующих на то, что вся раса Минанианс  была
древней и веками не происходило обновления  крови. В то время как  набранные
изо всех  городов рабы  перемешивались  и становились  все  сильнее с каждым
поколением. Так что они  вполне могли  со временем  или совершить революцию,
или выступить против своих врагов, хотя им и не разрешалось носить оружие.
     Этих рабов -- первого и второго поколения -- легко можно было узнать по
ярко-зеленым  туникам, доходящим  почти до  колен. Это было единственное  их
отличие от  остальных каст. На груди и  на спине они носили эмблемы  черного
цвета,  обозначающие  город,  в  котором раб  родился, и имя  рабовладельца,
которому он принадлежал.
     В городе  можно было заметить и рабов в белых туниках. Они надзирали за
работой  низших  каст, пользуясь полной  свободой  передвижения, и  обладали
множеством привилегий.  С кастами  других  рабов  их  объединял  лишь особый
покрой сандалий, указывающий на принадлежность тому или иному рабовладельцу.
     У  второго  поколения  рабов были такие же эмблемы. Они родились в этом
городе   и   считались  его  жителями.   Среди  них   тоже   имелись   более
привилегированные группы. Они носили маленькие значки на плечах, указывающие
на род занятий: парикмахер, повар, портной и т. д. Богатые  семьи занимались
сельским хозяйством, но все работы выполнялись рабами. Исключения составляли
лишь особо отличившиеся рабы.
     Все пространство вокруг города было окружено непроходимой чащей.
     Для  пигмеев, жизнь которых с таким интересом  изучал Тарзан, окрестный
лес  был  действительно  непроходимым. Для Владыки  джунглей он был  как дом
родной.  Он всегда  мог  укрыться в джунглях, спасаясь от врагов, но  Тарзан
находился  среди  дружественного  народа  и его очень интересовал  их  образ
жизни. Он замечал каждую мелочь и наслаждался жизнью.
     Внезапно все изменилось. Это произошло ранним утром, когда первые  лучи
солнца озарили небо на востоке.
     ГЛАВА СЕДЬМАЯ
     Юный алали,  сын Первой женщины, метался по джунглям в  поисках Тарзана
--  единственного человека, которому было отдано его примитивное сердце и за
которого он готов был отдать жизнь.  Но поиски оказались напрасными.  Вместо
Тарзана он встретил двух стариков из своего  племени, и они втроем двинулись
дальше.  Новые   знакомые  не  придали  никакого  значения  оружию  молодого
охотника.  Они  вполне обходились дубинками и  каменными  ножами.  Их рацион
составляли фрукты, орехи  и коренья. Юному  же алали этого теперь было мало.
Он  охотился  на антилоп и  птиц, радуясь той  легкости,  с  которой добывал
пропитание.  А  когда  еды  оказывалось  больше,  он  отдавал  излишки своим
попутчикам, которые неотвязно следовали за ним.
     Он уже существенно отличался от них -- старики  туго соображали и никак
не могли  понять, каким образом  ему так легко  удается  добывать  дичь. Сын
Первой женщины даже немного  загордился, видя такое к себе  уважение. Иногда
он  просто  забывал  об  осторожности  и  становился  безрассудным.  Однако,
несмотря  на  весь пиетет,  с  которым  старики  относились  к своему  юному
соплеменнику, они не верили, что такое легкое оружие может  помочь в схватке
с ужасными женщинами и противостоять их грозным дубинам.
     И  вот  однажды  они  столкнулись  с одним  из  этих страшных созданий.
Старики тут же бросились наутек и,  только отбежав на безопасное расстояние,
и убедившись,  что  за ними  нет погони, остановились, желая посмотреть, что
станет с их гордым молодым спутником.
     С  удивлением они увидели, что юноша  и не думал спасаться бегством. Он
стоял на том же самом месте, невредимый, и натягивал свой лук. Безумец! Один
удар дубинки  -- и  от него  мокрого места не  останется!  Смелость нужна во
время охоты, а не в схватке с непобедимой женщиной.
     Женщина,  удивленная  таким поведением слабого  мужчины,  с  изумлением
рассматривала его, а он спокойно стоял напротив, глядя ей прямо в глаза. Что
ж, надо проучить этого юного нахала!
     Она крепко сжала в руке камень.
     Старики с любопытством выглядывали из-за кустов. Вдруг они увидели, как
лицо женщины исказилось  гримасой боли, и  стрела вонзилась ей в  грудь. Она
опустилась  на  колени,  затем  рухнула  навзничь.  Несколько  конвульсивных
движений  -- и все  было кончено. Юный алали спокойно подошел к  остывающему
трупу,  выдернул   стрелу  и  стал  ждать,  пока   старики,  оправившись  от
потрясения, подойдут к нему.
     С гораздо  большим  интересом они разглядывали  теперь лук  и стрелы, а
также небольшую ранку на груди у женщины. Это казалось невероятным. Юноша же
высоко  поднял  голову,  горделиво  поглядывая  на  соплеменников.  Он  явно
наслаждался сложившейся  ситуацией, потому что  еще ни один мужчина-алали не
одерживал победы в схватке со столь грозным противником. Он решил еще больше
удивить их. Юный охотник схватил труп, подтащил к дереву и привалил спиной к
стволу. Затем, отойдя футов  на двадцать, он дал знак внимательно следить за
его  действием.  Подняв   тяжелое  копье,  он  с  силой  метнул  его  в  эту
своеобразную мишень. Копье легко прошило  мертвое тело насквозь. Возбуждение
охватило всех.  Один из стариков тоже захотел попробовать.  Он метнул копье,
но промахнулся. Второго  также постигла неудача. Затем они принялись изучать
лук и стрелы. Быстро летело время, но никто не вспоминал ни о еде, ни о сне.
Наконец сын Первой женщины решил, что пора мужчинам изготовить себе такое же
оружие. Это был знаменательный день в истории алали, но вряд ли они понимали
значение происходящего...
     ***
     Итак,  пребывание Тарзана в гостеприимном  городе Троханадалмакус  было
прервано целым рядом неожиданных событий, приведших к невероятной развязке.
     Тарзан спал на своей травяной постели, устроенной под деревом, растущим
на окраине  города  короля Адендрохакиса.  На востоке  уже  занималась заря,
когда Тарзан вдруг проснулся, разбуженный низким  гулом, который уловило его
чуткое  ухо. Звук был далеким  и нечетким,  но  тем  не  менее мешал  спать.
Проснувшись, Тарзан  продолжал лежать,  прислушиваясь.  Казалось, звук  идет
откуда-то  из  самых  недр  земли,  либо  с  ее   поверхности.  Можно   было
предположить, что неподалеку кто-то  стремительно  передвигается.  Некоторое
время Тарзан пребывал  в растерянности, но  внезапно  его  сознание пронзила
тревожная мысль,  и  он  вскочил  на  ноги.  Владения  короля  Адендрохакиса
начинались в сотне ярдов. Добежав до южного входа, Тарзан крикнул крошечному
часовому:
     -- Доложи  королю,  что  Тарзан  слышит приближение  к Троханадалмакусу
множество лошадей, и если он не ошибается,  то  каждая несет  на своей спине
вражеского воина.
     Слова  Тарзана   тут   же  были  переданы  дежурному  офицеру,  который
встревоженно спросил:
     -- Что случилось?  Гость короля  утверждает,  что слышит приближение  к
городу множества всадников? С какой стороны?
     Тарзан указал на запад.
     -- Это  Велтописмакасианс!  --  воскликнул  офицер  и,  повернувшись  к
часовым, приказал:
     --  Немедленно разбудите  Троханадалмакуса,  я предупрежу  всех жителей
королевства!
     И он бросился в  город поднимать народ. Весть  моментально облетела все
королевство,  и  вот  уже  из  северных  и южных  ворот каждого отсека стали
появляться  вооруженные всадники, из  восточных и западных -- пехотинцы.  Не
было никакой паники, все двигались с точностью хорошо отлаженного механизма.
Видно,  они действовали  по заранее продуманному плану. Во всех направлениях
двигалась конница,  окружая город непрерывной  лавиной, призванной  отразить
первый натиск врага. Эта оборонительная линия  защищала  городские стены, не
давая  противнику  проникнуть  в  центральную  часть  города,  его   сердце.
Пехотинцы  тоже  двигались  по  своим  направлениям,  прикрывая  в  основном
западный фланг. В самом городе оставался резерв,  свежие силы, которые могли
быть  использованы  в  нужный   момент.   Во  главе  этих  войск  стоял  сам
Адендрохакис, отвечавший за оборону города.
     Принц  Комодофлорендосал  командовал  основной группой  кавалерии перед
центральным входом, готовясь принять на себя главный удар.  Вся армия заняла
территорию примерно в две квадратные мили.
     Быстро  светало,  и Тарзан  уже  без  труда наблюдал за  всеми военными
приготовлениями. Он восхищался минаниансами. Ни  криков, ни  пения, лишь  на
лицах застыло выражение решимости и восторга. Они не нуждались в призывах  и
лозунгах.
     Тарзан поинтересовался  у  стоявшего  рядом  офицера,  нападают ли  его
соплеменники первыми.
     -- Нет, -- ответил офицер с улыбкой. -- Минаниансы никогда не  нападают
первыми.
     -- Как вы думаете, в самом городе будет сражение? -- спросил Тарзан.
     --  Вряд ли.  Пожалуй,  сегодня  будут  задействованы лишь кавалеристы,
продвинувшиеся  далеко  от  стен города.  Думаю,  пехотинцы даже  не  успеют
поднять лук и выпустить стрелу. Битва будет молниеносной. Ведь обычно только
кавалерия и сражается.
     -- Я  вижу, вы всей душой стремитесь  в ряды кавалеристов. Почему же вы
не с ними?
     -- Каждый должен быть на своем месте  и выполнять свой долг, -- ответил
офицер. -- Мы делаем одно дело, и любое место одинаково важно.
     Тарзан   взглянул  на   запад.  Воины  сохраняли   спокойствие,  ожидая
неприятеля.  Кавалеристы  развернулись  в  линию  длиной  около  двух  миль,
казалось, им нет конца. В рядах никакого волнения. Тарзан прекрасно сознавал
нависшую опасность. Он сравнивал пигмеев со своим народом и  испытывал к ним
искреннее  уважение.  Это были настоящие борцы за свободу, воины, герои. Они
шли в бой без понуканий и уговоров.
     Воспользовавшись  временным затишьем,  Тарзан подошел  к Адендрохакису,
окруженному  группой  офицеров.  На  короле  был  расшитый  золотом  камзол,
опоясанный  кожаным ремнем  с  золотой пряжкой. Сбоку  висел  меч в  ножнах.
Кожаные краги  закрывали  ноги,  золотая  кольчуга  защищала  верхнюю  часть
туловища, на голове красовался золотой шлем с забралом.
     Король узнал Тарзана и поприветствовал его.
     --   Капитан  доложил,  что   именно  вы   предупредили  о  приближении
неприятеля. Народ  выражает вам свою  признательность.  Как нам вернуть свой
долг? Тарзан сделал нетерпеливый жест.
     -- Ни о каком  долге не может  быть и речи, ваше  величество. Я ценю  и
дорожу вашей  дружбой. Разрешите мне присоединиться к вашему отважному сыну.
Вот все, о чем я хотел бы просить вас.
     -- Да самого  своего смертного часа я останусь твоим другом, Тарзан, --
произнес  взволнованный  и  растроганный король. -- Делай,  как  знаешь,  ты
свободен выбирать, но прошу, будь осторожен.
     Впервые  в  этой стране  Тарзана  назвали по имени. Обычно его величали
Спасителем  Принца,  Гостем  Короля,  Гигантом  из  Леса  и  тому  подобное.
Обращение же по  имени у минаниансов означало дружеское расположение. Теперь
Тарзан как бы признавался членом королевской семьи.
     -- Вы оказали мне большую честь.  Я сделаю все, что в моих силах, чтобы
помочь  вашему народу, -- понизив голос,  тихо прошептал Тарзан, тронутый до
глубины души сердечностью  и искренней любовью, с  которой король отнесся  к
нему.
     Тарзан занял свое место  на передовой. По пути он выломал огромный сук,
так  как  лук  и  стрелы   были  явно  бесполезны  в  схватке