не знаю,  - ответил  воин. -  Ты будешь  рабом  того,  кому  тебя
отдадут.
     Мы шли  молча уже достаточно долго. Я был занят тем, что пытался найти
хоть что-нибудь,  что помогло  бы мне  вернуться  обратно,  но  мы  шли  по
коридору, который  был слегка наклонным и немного расширялся, однако нам не
встретилось ни  одной развилки или ответвления. Наконец мы стали спускаться
по большим  каменным  ступеням  и  попали  в  большую  пещеру,  из  которой
расходилось, по  крайней мере,  дюжина туннелей.  Здесь, к моему огорчению,
мне завязали глаза. Меня крутанули, но сделано это было небрежно, так что я
совершил полный  оборот и встал точно в том же направлении, как и до этого.
Что касается  этого утверждения, то я полностью был в этом уверен: у нас во
флоте часто  проводили  такие  испытания,  чтобы  проверить  способность  к
ориентации.  Затем   меня  повели   прямо  вперед,   и  мы  вошли  в  дверь
расположенную как  раз напротив  той, через  которую попали в пещеру. Я мог
судить о том, что мы вышли из пещеры и попали в коридор, по звуку шагов.
     Мы  прошли  по  этому  коридору  девяносто  семь  шагов,  затем  резко
повернули направо, прошли еще тридцать три шага и снова попали в пещеру. Об
этом я  тоже догадался по звуку шагов, как только мы переступили порог. Они
немного поводили  меня по этой пещере, намереваясь сбить меня с направления
и затем  снова повели в туннель. Однако они не преуспели в этом потому, что
я с  уверенностью мог  сказать, что  мы просто идем обратно по коридору, по
которому пришли.  На этот  раз мы  сделали ровно  тридцать три шага и резко
повернули направо.  Я только  улыбнулся про  себя, когда понял, что мы идем
прямо по  тому же  коридору, по  которому шли  первоначально и  что заход в
боковое ответвление  и прогулка  по пещере  - были неудачной попыткой сбить
меня с  курса. Минутой  спустя у  подножья лестницы, уходящей вверх, с меня
сняли повязку.  Они, видимо,  были полностью уверены в том, что я теперь не
смогу найти путь в туннель, хотя я мог это сделать и с завязанными глазами.
     Отсюда мы  взбирались по бесконечным лестницам, проходили бесчисленные
коридоры  и   пещеры,  которые  освещались  радием,  входящим  в  покрытие,
нанесенное на  потолки и  стены, и  неожиданно   вышли наружу. Мы стояли на
террасе, с  которой я  имел  возможность  оглядеть  лунный  город.  Он  был
расположен вокруг кратера. Дома образовали террасы, спускавшиеся к вулкану.
Сами террасы  служили для  разведения овощей,  основных плодовых деревьев и
кустарников. Город  вознесся вверх  на несколько  сотен футов;  дома, как я
узнал позже,  строились один  над другим,  так что  в большинстве из них не
было окон наружу.
     Мы немного  прошли по террасе, и я смог оглядеться вокруг. Я заключил,
что огороды  и сады  расположены на  крышах домов  нижнего яруса.  Справа я
видел ступени,  ведущие прямо  вниз к  кратеру. Почти  каждая терраса  была
возделана, на  многих я увидел людей, напоминающих Ва-гасов, откармливали и
пасли их  ради мяса, точно так же, как мы пасем на Земле скот. Это, правда,
требовало изменения  в диете  Ва-гасов -  им  надо  было  переключаться  на
растительность. Они  однако получали  и мясо:  мертвых Калькаров  и лаэтян.
Таким образом они не только снабжали Калькаров мясом, но и выступали в роли
могильщиков.
     Слева от  меня стояли  к нам  лицом здания - почти все двухэтажные. На
крышах некоторых  из них  возносились на высоту десять-двадцать, а иногда и
тридцать футов  изящные башенки.  И именно  в одно  из этих зданий и завели
меня мои  захватчики. Я  очутился в  просторной комнате, где уже находилось
несколько мужчин-Калькаров,  а за  столом  как  раз  напротив  входа  сидел
абсолютно лысый  человек, довольно преклонного возраста. К этому человеку и
подвел меня Гапт. Он описал как меня схватили и как скрылась Наа-ее-лаа.
     Человек задал  мне несколько вопросов. Он никак не отреагировал на то,
что я  сказал ему,  что прибыл  совсем из  другого мира, однако внимательно
оглядел мою одежду, а затем обратился к Гапту.
     - Мы  отведем его  к Двадцати Четырем, чтобы они смогли его хорошенько
поспрошать, -  сказал он.  - Если  он не  из Ва-наа,  следовательно  он  не
лаэтянин, ни  Калькар. Тогда  он существо  более низшей  породы и его можно
употребить в пищу.
     Он ненадолго  замолчал и  углубился в  книгу,  страницы  которой  были
испещрены какими-то  планами и покрыты странными иероглифами. Он перевернул
несколько страниц,  пока не нашел нужной. Он медленно водил по ней пальцем,
пока не остановился прямо в центре ее.
     - Ты  можешь отвести  его вот  сюда, - обратился он к Гапту. - Восьмая
камера, двадцать четвертая секция, седьмой ярус. Ты должен будешь доставить
его к Двадцати Четырем, как только они этого пожелают. - Затем он обратился
ко мне.  - Тебе  не удастся убежать из города, однако, если ты попытаешься,
то может  пройти достаточно  много времени,  пока тебя  найдут, но когда мы
тебя найдем, тебя замучают до смерти в назидание другим рабам. Иди!
     И я  пошел в  окружении Гапта и тех, кто привел меня к этому человеку.
Они повели  меня назад  по коридору,  которым мы  вышли на террасу, прямо в
сплетение коридоров  и пещер.  Здесь они  грубо впихнули  меня в помещение,
расположенное справа  по коридору, и приказали оставаться там, пока меня не
позовут.
     Я огляделся и увидел, что нахожусь в полутемной прямоугольной комнате,
почти пустой;  однако я  увидел, что я тут не один. У противоположной стены
на скамье  сидел человек.  Он поднял лицо, когда я вошел, и я увидел, что у
него такие  же правильные  черты, как  и у Наа-ее-лаа и тоже черные волосы.
Некоторое время он удивленно изучал меня, а потом обратился ко мне:
     - Ты тоже раб?
     - Нет, я не раб, - ответил я, - Я пленник.
     - Это  одно и  то же,  - заметил  он. -  Откуда ты  попал сюда?  Я  не
встречал подобных тебе в Ва-наа.
     - Я не из Ва-наа, - ответил я и вкратце ему рассказал, как попал в эту
страну.
     Я уверен,  что он  не понял  меня, хотя и выглядел и действительно был
достаточно умным человеком. Он просто не мог вообразить себе того, чего ему
никогда не  приходилось испытывать.  В  этом  он  ничуть  не  отличался  от
интеллигентных и высокообразованных представителей моей планеты.
     - А ты? - спросил я. - Ты ведь не Калькар. Ты откуда?
     - Я  из Лаэте,  - ответил он. - Я выбрался из города и меня схватил их
отряд.
     - Откуда  вся эта  вражда, -  спросил я,  -  между  жителями  Лаэте  и
Калькарами, и кто, собственно говоря, Калькары?
     - Да,  ты действительно  не из  Ва-наа, - ответил он. - Теперь я этому
верю. Иначе  ты бы  не  задавал  таких  вопросов.  Калькары  -  это  просто
неправильное произношение  слова, означавшего  мыслители.  Давным-давно  мы
представляли собой  единую расу, жившую в мире со всеми обитателями Ва-наа.
Мы выращивали  Ва-гасов на  мясо, как  это делается  сейчас у нас в Лаэте и
здесь  у   Калькаров.  Наши  города,  поселки,  селения  покрывали  горы  и
спускались вниз к морю, и между нашими городами ходили электрические поезда
(на самом  деле он  употребил не  слово "поезд" а нечто звучащее в переводе
как "земляной  корабль"), а  по небу  летали могучие корабли. Наука помогла
нам  связаться   с  самыми   отдаленными  уголками   нашей   страны   путем
использования   электричества.    Жители   одной   области   Ва-наа   могли
переговариваться с  жителями другой,  даже если  это был  самый  отдаленный
уголок нашей  страны. Страна  делилась на десять больших районов, каждый из
которых управлялся  своим Ямадаром,  и все  они соперничали  друг с другом,
стремясь сделать  для своих  жителей как можно больше. Были здесь и те, кто
занимал высокие  посты, и те, кто занимал маленькие; были среди них те, кто
был очень  богат, и  те, кто был очень беден; однако, все они были равны, и
дети бедных  имели такую  же возможность  получить образование,  как и дети
богатых. Вот отсюда то и пошли наши беды. Между нами бытует поговорка: "Чем
меньше знаешь,  тем лучше",  и я  с ней  полностью согласен, оглядываясь на
историю нашей страны. Как только массы получили образование, в них сразу же
выделилась когорта,  которая выискивала  всяческие недостатки  в  тех,  кто
превосходил их  по знаниям  и по  власти. Наконец  они организовали  тайное
общество под  названием "Мыслители".  Однако, по  всей Ва-наа  их правильно
называют "те,  кто думают,  что они  думают". Это  длинная  история  и  она
длилась долго,  но  постепенно,  сначала  медленно,  потом  все  быстрее  и
быстрее, мыслителям, которые больше говорили, чем думали,ъ удалось привлечь
на свою  сторону народ и посеять в нем недовольство правительством. Наконец
они подняли восстание и захватили власть и
      торговлю  во всем  мире. Ямадары были свергнуты, и правящий класс был
отстранен от  власти. Большинство  из них  было убито;  те, которым удалось
спастись -  это мои предки, и они основали Лаэте. Существует поверье, что в
Ва-наа есть  еще подобные  города, в  которых укрылись  потомки Ямадаров  и
правящих классов,  однако, мы  до сих  пор знаем  только один такой город -
Лаэте. Мыслители  не  утруждают  себя  работой,  и  правление,  и  торговля
развалились. У  них не  было достаточно  знаний и  ума не  только для того,
чтобы придумать  что-то новое, но и для того, чтобы использовать то, что им
досталось. Искусство  и наука зачахли и Ва-гасы вернулись к варварству. Ва-
гасы  воспользовались   моментом  и   сбросили  ярмо,   которое  носили   с
незапамятных времен.  Как Калькары  прогнали  благородных в пустынные горы,
так и Ва-гасы изгнали их с равнин. Все следы древней культуры были стерты с
лица Ва-наа. Лаэтяне сохраняли свои памятники, однако не преумножали их.
     Сменилось много  поколений, прежде  чем  Лаэтяне  смогли  найти  такое
укромное место, как Лаэте. За это время они растеряли все знания и культуру
прошлого. Да  вообще-то было  и невозможно  сохранить  все  это,  поскольку
Калькары уничтожили  все книги,  записи, все библиотеки в Ва-наа. И так как
теперь все  усилия обеих рас направлены только на то, чтобы выжить, вряд ли
когда-нибудь будет  хоть какой-либо  прогресс. Калькарам  это просто не под
силу, а Лаэтян чересчур мало, чтобы изменить хоть что-нибудь.
     - Да,  это безнадежно,  - заметил  я.  -  Так  же  безнадежно,  как  и
ситуация, в  которой очутились  мы  оба.  Я  так  понимаю,  что  из  города
Калькаров невозможно убежать, правильно?
     - Да,  - ответил он, - это невозможно. Существует только один выход, а
нас так  путают, когда  ведут в  город, что  нам просто  не найти  обратной
дороги в этом лабиринте переходов и пещер.
     - Ну,  а если мы даже выберемся наружу. Нам все равно не станет лучше.
Мы никогда  не найдем  дорогу в  Лаэте и снова станем добычей Калькаров или
Ва-гасов. Не правда ли?
     - Нет,  - возразил  он, -  в этом  ты не  прав. Если  бы  мне  удалось
взобраться на  кромку вулкана, ведущего к этому городу, я бы нашел дорогу в
Лаэте. Я  один из охотников Ко-таа и прекрасно знаю местность на много миль
вокруг моего города.
     Таким образом  это был  один из  охотников Ко-таа, и я был рад, что не
заговорил с ним о Наа-ее-лаа, о ее бегстве и о том, что я ее вообще знаю.
     -  А   кто   такой   Ко-таа?   -   спросил   я   демонстрируя   полную
неосведомленность.
     - Ко-таа  - самый могущественный из благородных Лаэте, - ответил он, -
теперь, когда  Наа-ее-лаа,  принцесса,  мертва,  а  Саргот,  ямадар  Лаэте,
дряхлеет, близок тот день, когда он станет правителем.
     - А  если принцесса  вернется в Лаэте, - спросил я, - тогда Ко-таа все
равно станет ямадаром после смерти Саргота?
     - Он  все равно  станет им,  - был  ответ. - Если бы принцессу не унес
этот ветер,  несущийся вдаль, он женился бы на ней. Если бы она отказалась,
она могла умереть. Ты ведь знаешь - люди смертны!
     - Что-то  я не  чувствую лояльности  к своему  правителю Сартогу и его
дочери-принцессе, - заметил я.
     - Напротив,  я лоялен  к ним, однако я, как и все другие, опасаюсь Ко-
таа. Все  равно рано  или поздно он станет правителем Лаэте. Именно поэтому
многие благородные  встали на  сторону Ко-таа. Это не от любви к нему, а из
страха перед ним.
     - А  принцесса! - воскликнул я. - Неужели благородные не встанут на ее
защиту?
     - А  зачем?  -  спросил  он.  -  Мы  существуем  только  на  небольшой
территории нашего города, который таким образом - тюрьма для нас. Нам не на
что надеяться  в этой  жизни, только  последующие изменения могут дать что-
нибудь новое.  Если понято  это, то тогда убийство человека уже не выглядит
жестокостью. Он  просто  избавляется  от  этой  страшной  анархии,  которая
ввергла Ва-наа в варварство.
     Я понял его пессимистическую точку зрения и понял также, что он не был
так уж  плох или  лоялен; просто,  как и  вся его раса, он отчаялся не видя
конца этому медленному загниванию.
     - Я  могу провести  тебя к  туннелю, ведущему  к вулкану. Однако, я не
представляю себе,  как мы  выберемся из этого города, полного врагов, когда
на нас могут напасть каждую минуту, - сказал я.
     - Тут,  вдали от  центра, не  так уж  много можно  встретить  людей  в
проходах и  пещерах. Если  бы у нас были отметины, как у рабов, на лбу и ты
бы не так выделялся по одежде, мы бы смогли добраться до туннеля.
     - Да,  моя одежда  заметна, - согласился я. - Она сразу же привлечет к
нам внимание,  но стоит  попытаться. Я  знаю, что  найду выход,  а провести
остаток своей жизни рабом я не собираюсь.
     Правда, я  несколько страшился  судьбы ожидавшей  меня  и  волновался,
удалось ли бежать Наа-ее-лаа. Меня все время преследовала мысль, что она не
смогла подтянуться  и рухнула  в  пропасть.  Гапт  думал,  что  ей  удалось
убежать, но  я знал, что она могла и упасть, а мы этого не заметили. Дело в
том, что  шест, по которому она карабкалась, был зацеплен немного в стороне
от входа  и, если  ее пальцы разжались, она могла пролететь мимо входа. Чем
больше я  об этом думал, тем скорее мне хотелось добраться до Лаэте и найти
ее.
     Пока мы обсуждали с ним план спасения, зашли двое рабов и принесли нам
пищу. Это  были сырые  овощи и  фрукты. Я внимательно разглядел их (рабов),
ища орущие,  но у  них его  не было. За это они могли поплатиться жизнью. Я
мог бы воспользоваться их одеждой, если бы только это была не одежда рабов,
однако, к  этому времени  у меня созрел смелый план и мне оставалось только
терпеливо ждать, пока представится возможность его осуществления.
     После еды  я почувствовал  сонливость и уже хотел растянуться на полу,
но мой  компаньон, его  звали Мо-го,  указал мне  на  соседнюю  комнату,  в
которой для нас было сделано спальное помещение.
     Проход в  спальню закрывала тяжелая занавеска. И когда, я отодвинул ее
и вошел  в комнату,  то погрузился  в темноту.  Эта комната не была покрыта
составом, который  иллюминировал их коридоры и пещеры. Позднее я узнал, что
так были  устроены все  спальные комнаты.  В углу  были навалены высушенные
листья,  которые  как  я  понял,  должны  были  послужить  мне  матрасом  и
покрывалом, если  мне таковые  потребуются. Однако  я в  них  не  нуждался,
поскольку  после  того,  как  покинул  "Барсум",  уже  успел  привыкнуть  к
неудобствам кочевой  жизни. Как  долго я проспал, я не знаю. Я проснулся от
голоса Мо-го. Он склонился надо мной и тряс меня за плечо.
     - Тебя  ждут, - шепнул он, - они пришли, чтобы отвести тебя к Двадцати
Четырем.
     - Скажи  им, чтобы  убирались к  черту!  -  пробормотал  я,  поскольку
страшно хотел спать.
     Конечно, он  не знал,  кто такой  "черт", но по моему голосу догадался
что я не очень уважительно отозвался о Калькарах.
     - Не  раздражай их,  - посоветовал  он, -  это только  затруднит  твое
положение. Если Двадцать Четыре приказывают, все должны повиноваться.
     - Кто такие Двадцать Четыре?
     - Это Комитет, который правит Калькарами.
     Теперь я  уже окончательно  проснулся и прошел вместе с ним в соседнее
помещение, где  нас нетерпеливо ожидали два Калькарских воина. Как только я
увидел их  у меня  в мозгу  стало вертеться  одна и та же мысль: "Их только
двое, их только двое!"
     Они находились в противоположном от нас конце комнаты у входа, а Мо-го
был рядом со мной.
     - Их только двое, - шепнул я. - Ты берешь на себя одного, а я другого.
Ну как ты готов?
     - Я  возьму того,  что справа,  -  шепнул  он,  и  мы  стали  медленно
подходить к ничего не подозревающим воинам.
     Когда мы  оказались достаточно  близко, мы  одновременно бросились  на
них. Я  не видел,  как Мо-го  боролся со  своим противником,  поскольку был
занят своим. Я нанес ему страшный удар по подбородку и, как только он упал,
я прыгнул  на него,  выхватил у  него из  ножен нож  и, прежде чем он успел
прийти в  себя от  удара, вонзил  его ему  прямо в  сердце. После  этого  я
повернулся, чтобы помочь Мо-го, но увидел, что он не нуждается в помощи. Он
как раз  поднимался с  трупа своего  врага, чье горло было располосовано от
уха до уха его собственным оружием.
     - Быстрее,  - крикнул  я Мо-го,  - затащи их в спальню, прежде чем нас
обнаружат.
     Минуту спустя трупы уже лежали в темной комнате.
     - Мы выберемся из города, изображая из себя воинов-Калькаров, - сказал
я, одновременно начиная снимать с себя одежду.
     - Неплохо,  - ухмыльнулся  Мо-го, Если  тебе удастся  найти  проход  к
кратеру, то вполне возможно, что мы убежим.
     Нам потребовалось  всего несколько минут, чтобы переодеться и спрятать
трупы в листве. Когда мы вернулись в комнату и посмотрели друг на друга, то
пришли к  выводу, что  если никто не будет к нам пристально приглядываться,
мы вполне  сойдем за  Калькарских воинов  и можем миновать коридоры. Дело в
том, что Калькары не были чистой расой, и в их крови смешались разные типы.
Конечно, мое  строение, которое  отличалось от  строения Калькаров, так же,
как и  от строения  лаэтян, представляло  для нас  большую опасность. Но мы
вынуждены были рискнуть и, кроме того, у нас было теперь оружие.
     - Ну  веди, -  сказал Мо-го, - и если ты выведешь к вулкану, я обещаю,
что мы попадем в Лаэте.
     - Хорошо, - сказал я, - пошли...
     И выйдя  в коридор,  я уверенно  пошел в  направлении, где как я знал,
находился проход  и эти  ступени в туннель, который вел к кратеру. Я так же
был уверен  в правильности  избранного мной  пути, как  если бы  я гулял по
окрестностям своего родного города.
     Нам удалось пройти достаточно много, и мы добрались до пещеры, где мне
завязали глаза,  никого не  встретив на пути. Войдя мы увидели, что комната
полна Калькаров.  Некоторые из  них развалились на скамьях, другие валялись
на полу,  подложив под  себя  листья.  Как  только  мы  вошли,  взоры  всех
устремились на нас, но Мо-го быстро шагнул вперед и закрыл меня собой.
     - Кто вы такие и куда идете? - спросил один из Калькаров.
     - По приказу Двадцати Четырех, - сказал Мо-го и вступил в пещеру.
     Я мгновенно  понял, что  он не знает, в каком направлении идти, а если
он заколеблется, все может рухнуть.
     - Иди  прямо вперед,  - шепнул  я, и  он быстро  пошел  в  направлении
туннеля.
     Нам повезло,  что пещера была плохо освещена и что Калькары сгрудились
в противоположном углу, чтобы понять, что я - не житель Ва-наа. Однако, они
не  остановили   нас,  хотя  я  видел,  что  один  из  них  провожает  меня
подозрительным взглядом.  Могу только сказать, что последние двадцать шагов
я сделал буквально не дыша.
     Они вскоре  остались позади,  и мы пошли по туннелю, который прямо вел
нас к кратеру.
     - Нам повезло, - заметил я.
     Молча, чтобы  услышать в  случае чего  преследователей или  Калькаров,
которые могли  оказаться впереди,  мы быстро  прошли спускающийся  в кратер
коридор. Наконец  мы в  последний раз повернули, и я увидел впереди дневной
свет. Я  вздохнул с  облег