ьтернативой победе  была смерть,  смерть всем  нам.  И  что  еще  хуже  -
женщинам и детям.
     Кланы собирались два дня и сейчас все были здесь: пять тысяч человек и
тысяча тысяч овец, лошадей, коров. Все же мы были богатый народ. Предыдущие
два месяца по моему приказу люди зарезали всех свиней и закоптили мясо. Все
же со свиньями идти в поход бессмысленно, они не выдержат тягот пути.
     Нам придется  долго идти  по пустыне. В это время года там есть вода и
трава, но все равно путь будет трудным. Мы потеряем очень много скота. Одну
овцу из десяти. А Волк утверждает, что пять из десяти.
     Мы должны  выехать завтра  за час  до восхода  солнца и  пройдем около
десяти миль  до колодца, расположенного возле старой дороги. Странно видеть
в дикой пустыне следы большой  работы людей. Хотя прошло больше пятисот лет
все еще хорошо видны дороги, остатки строений. И это несмотря на движущиеся
пески, ветры, дожди...
     А для  чего они  тратили столько  сил, столько времени на все это? Они
исчезли и их труд вместе с ними.
     Мы выехали  и Дождливое  Облако очень  часто оказывался рядом со мной.
Как всегда он смотрел на звезды.
     - Скоро  ты все узнаешь о них, - улыбнулся я. - Почему ты все время на
них смотришь?
     - Я изучаю их, - ответил он серьезно.
     - Только  Знамя, которое  зажгло их  на небе, чтобы освещать нам путь,
знает все о звездах.
     Он покачал головой.
     - Нет.  Я думаю,  что они  были на небе задолго до того, как появилось
Знамя.
     - Тихо! - предостерег я его. - Не говори плохо о Знамени.
     - Я  не говорю  плохо. Я  поклоняюсь ему, я отдам за него жизнь, как и
ты, но я думаю, что звезды старше Знамени. И земля старше его.
     - Знамя сделало землю, - напомнил я ему.
     - Как же оно существовало, когда не было земли?
     Я почесал голову.
     - Об этом не спрашивают. Достаточно того, что наши отцы сказали нам об
этом. Почему ты спрашиваешь?
     - Я хочу знать правду.
     - Зачем она тебе?
     Настала очередь чесаться Дождливого Облака.
     - Ничего  не знать  плохо, -  сказал он  наконец. - Я вижу горы и хочу
знать, что за ними. Мы идем к морю. Я надеюсь, что мы дойдем до него. Там я
сделаю лодку и поплыву через море, чтобы посмотреть, что находится за ним.
     - Ты  просто доплывешь до края земли и свалишься с нее вместе со своей
лодкой.
     - Этого я не знаю. Ты думаешь, что земля плоская.
     - А  кто думает иначе? Разве мы этого не видим? Посмотри - она большая
плоская круглая тарелка.
     - В центре суша, а вокруг вода?
     - Конечно.
     - А почему вода не стекает с края? - иронически спросил он.
     Я никогда  не задумывался  над этим  и поэтому  дал  ему  единственный
возможный ответ.
     - Знамя держит.
     - Не  будь дураком,  брат. Ты  великий воин и великий вождь. Ты должен
быть мудрым.  А мудрый человек должен знать, что ничто, даже Знамя не может
удержать воду, стекающую вниз с холма.
     - Может  там есть  земля, которая  держит воду,  чтобы та не стекала с
края мира.
     - А что за той землей?
     - Ничего, уверенно сказал я.
     - А на чем держится земля?
     - Она плавает в большом океане, - снисходительно объяснил я.
     - А на чем держится тот большой океан?
     - Не будь дураком. Я думаю, что под тем океаном второй океан.
     - А на чем держится он?
     Я решил,  что он  никогда не  остановится.  Лично  мне  не  доставляет
удовольствия думать  над такими вещами, совершенно бесполезными вещами. Это
просто трата  времени. Но  сейчас, когда  он заставил  меня  задуматься,  я
понял, что  должен продолжать  разговор. Я  глубоко задумался  и понял, как
глупы все наши представления о земле.
     - Мы  знаем только  то, что  видим сами,  или то,  что видели другие и
рассказали нам,  - заговорил  я наконец.  - Что  держит землю, мы не знаем,
этого никто не видел. Но несомненно, что она плавает в воздухе, как плавают
облака. Ты удовлетворен?
     - Теперь  я скажу  тебе, что  думаю я,  - сказал  он. -  Я наблюдал за
солнцем, за луной, за звездами с тех пор, как приобрел способность думать о
чем-нибудь, кроме материнской груди. Я увидел то, что может увидеть каждый,
имеющий глаза.  И солнце  и луна  и звезды - они круглые как апельсины. Они
все время двигаются по одним и тем же путям. Почему земля должна отличаться
от них? Конечно, она тоже кругла и движется по своему пути. А почему она не
падает я не могу понять.
     Я рассмеялся и подозвал Наллу, мою сестру, которая ехала поблизости.
     - Дождливое Облако думает, что земля круглая как апельсин.
     - Если бы это было так, мы свалились бы с нее, - сказала она.
     - Да. И вся вода стекла бы, - добавил я.
     - Я  чего-то не могу понять, - признал он, - и все же мне кажется, что
я прав.  Мы очень  многого не  знаем. Налла говорит, что если бы земля была
круглая, с  нее стекла бы вся вода. А вы уверены, что вода всегда стекает с
холмов вниз? Как же она попадает снова наверх?
     - Снег и дождь, - быстро ответил я.
     - Откуда они берутся?
     - Я не знаю.
     - Мы  многого не  знаем, -  вздохнул Дождливое  Облако.-  Нам  некогда
размышлять. Мы  все время  воюем. Я  буду рад,  что некоторые из нас смогут
сидеть спокойно и думать, когда мы сбросим Калькаров в море.
     - Мы  знаем, что  древние знали  очень много,  но помогло ли им это? Я
думаю, что  мы счастливее  их. Они  должно быть очень много работали, чтобы
создать то,  что они  создали и узнать то, что узнали. Но они не могли есть
больше, чем  мы, спать  больше, чем  мы, пить  больше, чем мы. И теперь они
навсегда ушли  с земли.  И все  сделанное ими тоже ушло. И знания их забыты
навсегда.
     - Когда-нибудь уйдем и мы, - сказал Дождливое Облако.
     - И мы оставим столько, сколько и они для будущих поколений, - заметил
я.
     - Может  ты и прав, Красный Ястреб, - сказал Дождливое Облако. - И все
я не могу не думать над непонятными вещами и явлениями.
     Второй переход  мы тоже  сделали ночью,  и он был намного длиннее, чем
первый. Яркая  луна освещала  пустыню. Третий  переход был  в двадцать пять
миль, а  четвертый, самый  короткий, всего  в десять  миль. После  этого мы
оставили дорогу  древних и  пошли прямо  на юго-запад вдоль серии колодцев.
Эти переходы  были совсем короткими. Вскоре мы пришли к озеру, которое наши
рабы называли Медвежьим.
     Путь был  хорошо нам  известен и  мы знали  наперед, что  ждет нас. Мы
знали, что  сейчас нас  ждет очень  сложный и трудный участок пути, так как
нам придется идти по каменистой пустыне и пересечь горный хребет. От одного
источника воды до другого здесь было миль сорок пять.
     Даже для  одинокого  всадника  путь  был  сложным,  а  для  громадного
каравана со  стадами овец  и коров,  он  был  вообще  непроходимым.  Каждое
животное тащило на себе запасы еды для себя, так как мы не могли полагаться
на то,  что в  пустыне найдется  трава, которой  хватит  на  такой  большой
караван. Но воду для всех мы, естественно тащить не могли. Мы брали с собой
воду только для женщин и маленьких детей.
     Перед этим  переходом мы  отдыхали весь  день и  вышли в  три часа  до
захода солнца из пятидесяти лагерей в пятьдесят параллельных колонн. Все, и
мужчины и  женщины и  дети, были на лошадях. Маленькие дети сидели вместе с
матерями. Стада  медленно двигались  позади основного  каравана, а  за ними
ехал небольшой отряд воинов.
     Сто человек  ехали во  главе колонны. Их обязанностью было найти место
для стоянки до прихода основного каравана и наполнить сосуды с водой.
     Мы взяли  с собой только нескольких рабов, которые изъявили желание не
расставаться со  своими хозяевами. Большая часть рабов предпочла остаться и
мы с  радостью позволили  им это,  так как  лишний рот  в таком путешествии
будет обузой, а в стране Калькаров мы быстро найдем им замену.
     Через пять  часов наша  колонна растянулась  на десять  миль, но мы не
боялись нападения  людей: пустыня  была нашей лучшей защитой от них. Только
мы, жители  пустыни, знали  все пути  в ней,  знали, где  можно найти воду,
могли существовать в этой безжалостной жесткой местности.
     Но у  нас были  в пустыне  враги и  сейчас они буквально окружили наши
стада кордоном из сверкающих глаз и клыков. Это были волки, койоты, шакалы.
Иногда им  удавалось схватить  отбившуюся от  стада овцу  и корову. И тогда
несчастное животное  было буквально разорвано на куски. Женщину или ребенка
тоже могла  постигнуть такая  судьба.  и  даже  одинокий  воин  подвергался
большой опасности.  Если бы  эти звери  сознавали свою  силу, думал  я, они
могли бы  объединится, и  тогда мы  не смогли  бы противостоять им. Их было
много, слишком много. Стаи в тысячи хищников постоянно сопровождали нас. Но
страх перед  людьми был в их крови. Сотни лет мы уничтожали их без жалости,
и теперь  только большой голод или безвыходное положение могли заставить их
напасть на  вооруженного  человека.  Все  время  пути  они  заставляли  нас
держаться настороже.  Наши собаки  тоже были  заняты тем,  что отгоняли их.
Койоты и  волки были  легкими жертвами  для наших собак, но бродячие собаки
были такие  же сильные как и наши собаки, и больше всего мы боялись их. Все
наши собаки  на время  пути были собраны в стаю в две тысячи штук. В лагере
они постоянно дрались между собой, но в пути - никогда. Они не тратили силы
без цели.  У собак  каждого клана  был свой  вожак, старая  сильная опытная
собака. В  стае нашего  клана вожаком  был пес Лони, принадлежащий Грифу. В
его стае  было пятьдесят  собак. Лони  с двадцатью пятью собаками прикрывал
тыл, а остальные двадцать пять собак он заставил охранять фланги.
     Пронзительный вой одной из собак был сигналом о нападении и тогда Лони
со своим  отрядом бросался  на выручку.  Иногда нападение волков, койотов и
бродящих собак  совершалось одновременно  с трех  сторон.  И  тогда  только
хладнокровие, опыт и отвага Лони спасали наш скот.
     Лони  испускал   какие-то  невообразимые   звуки  и  стая  моментально
разделялась на  несколько отрядов,  которые неслись к местам нападений. Как
это он  делал,  я  не  понимаю,  но  он  руководил  собаками,  как  опытный
полководец. Если в каком-нибудь месте число нападающих было слишком велико,
и требовалась  помощь воинов,  Лони испускал протяжный вой, который никогда
не оставался  без ответа.  Люди спешили  на помощь  своим друзьям  и верным
помощникам. Люди и собаки жили в гармоничном согласии друг с другом.
     Но хватит об этом трудном изнуряющем пути. Наконец он закончился. Годы
моих раздумий,  месяцы тщательной  подготовки, дисциплина и опыт людей дали
свои плоды  - мы  совершили этот  сложнейший переход,  не потеряв ни одного
человека и лишившись всего лишь незначительного числа овец и коров.
     Дальнейший путь  был проще и на двадцатый день мы прибыли к Медвежьему
озеру. Здесь было много воды и много еды. Огромные стада диких овец бродили
здесь, напоминая  нам о  тех легендах  наших рабов,  в которых говорилось о
безмятежной сытой жизни прежних людей.
     Но я  не хотел  оставаться  здесь  больше,  чем  было  необходимо  для
восстановления сил  людей и  животных. Ведь  здесь нас  могли увидеть  рабы
Калькаров, которые  охотились в  этих местах.  Ведь достаточно  было одному
охотнику увидеть нас и тогда все расчеты на неожиданность провалились бы.
     После дня  отдыха я  послал Волка  с тысячью  воинов по главной дороге
древних, приказав  им сделать  вид, что  они  хотят  вторгнуться  в  страну
Калькаров по  этому пути.  В течение  трех дней  они должны были изображать
наступление и я полагал, что все воины Калькаров уйдут из долины, лежащей к
юго-западу от  озера Медвежьего,  чтобы встретить  наши  войска.  Я  послал
разведчиков и  наблюдателей, чтобы  знать все, что происходит в районе того
ущелья, через  которое я  намеревался проникнуть  главными силами  на землю
Калькаров.
     Весь третий  день мы  готовились. Подготовили  оружие, седла, наточили
мечи, ножи  и пики.  Женщины приготовили  боевую краску  и уложили вещи для
путешествия. Стада были собраны в тесные группы.
     Ко мне  то и  дело поступали  донесения от разведчиков и наблюдателей.
Нас пока  никто не  видел, по всем дорогам движутся воины-Калькары к ущелью
древних, через которое должен был напасть Волк со своим отрядом.
     Эта ночь  застала  наш  авангард  в  четыре  тысячи  воинов  на  земле
Калькаров. Оставив молодых воинов охранять женщин, детей и скот, я во главе
двадцатитысячного отряда устремился на северо-запад, к главному ущелью.
     Наши боевые  кони были  совершенно свежими  и полными сил, так как все
путешествие мы  ехали на  других животных.  Они сейчас  должны были  решить
судьбу воинов  Юлиана. Три  часа скачки  - и  мы должны  будем оказаться во
фланге вражеского войска.
     Камня, храброго  воина я  оставил с  женщинами и  детьми. Змей с пятью
тысячами воинов  пошел по  более западному пути. Он должен будет напасть на
арьергард противника  с одного  направления, а  я, с  основными  силами,  с
другого. В  то же  время  я  отрежу  главные  силы  противника  с  основной
территории, лишу их снабжения, подкрепления.
     Волк в  горах, я  и  Змей  с  тылу,  позиция  Калькаров  казалась  мне
безнадежной.
     В полночь  я остановился,  чтобы дождаться донесений отрядов. И вскоре
они начали  поступать. Разведчики  увидели костры Калькаров примерно в миле
отсюда. Я дал приказ выступать.
     Медленно мы двинулись вперед. Тропа нырнула в долину, затем, извиваясь
поползла к  вершине низкого  холма. И  через несколько минут я уже стоял на
его вершине.
     Передо мною  расстилалась в  лунном  свете  широкая  равнина.  Я  смог
разглядеть темные  громады апельсиновых  рощ. Но их можно было не видеть. О
том, что  они там  есть, говорил  тяжелый аромат,  густо висящий  в  ночном
воздухе. А  дальше на северо-западе, я увидел громадное количество костров.
Армия противника.
     Я наполнил  легкие холодным  свежим воздухом.  Нервы  мои  напряглись.
Волна возбуждения  прошла по всему телу. Красная Молния трепетал подо мною.
Почти  через   четыреста  лет   Юлиан  стоял  на  пороге  последней  битвы,
окончательной мести!
     
     Глава третья
     
     Армагеддон
     
     Тихо,  бесшумно   мы  спустились   вниз  и  начали  пробираться  среди
апельсиновых рощ  к спящему  врагу. Где-то  к западу  от нас под серебряной
луной готовил  свое нападение  коварный Змей.  Вот-вот тишину мочи разорвут
наши боевые барабаны и хриплые воинственные крики отважных воинов. По этому
сигналу с  горных вершин бросится на врага Волк и Красный Ястреб вылетит из
оранжевых рощ,  чтобы вонзить свои когти в тела ненавистных Калькаров и тут
же вонзит свои ядовитые клыки Змея.
     Молча мы  ждали сигнала от Змея. Тысячи лучников приготовили свои луки
и стрелы,  рукояти мечей  были уже  под рукой, тверже сжимались древки пик.
Ночь уже кончалась.
     Успех нападения  во многом  зависел от неожиданности. Я знал, что Змей
не подведет меня. Но его видимо что-то задержало. Я дал сигнал идти вперед.
Как тени  мы вытянулись в линию. Впереди лучники, а за ними остальные воины
с мечами и пиками.
     Медленно мы  приближались к  спящему врагу.  Как похоже  это  было  на
ленивых глупых  Калькаров! Они  даже не  выставили часовых  с тыла! Впереди
перед Волком,  их было  наверное очень  много. Там,  где они  видели врага,
Калькары готовились  к его  встрече, но у них не хватало воображения, чтобы
представить нападение с другой стороны.
     Только пустыня  и громадное  количество их спасли Калькаров от полного
уничтожения в последние сотни лет.
     Вот уже  мы увидели затухающие костры лагеря и в этот момент по долине
прокатился отдаленный  гул боевых  барабанов. Затем  тишина, которая  вновь
взорвалась криками  моих воинов  и я дал приказ своим барабанщикам. Грозный
гул барабанов  поглотил ночную тишину, так безраздельно царствовавшую всего
насколько мгновений назад.
     Это был сигнал нападения. Двадцать тысяч глоток испустили боевой клич,
двадцать тысяч  рук отпустили  поводья, восемьдесят  тысяч железных  подков
заставили содрогнуться землю, когда мы обрушились на изумленного врага. А с
гор донеслись  боевые барабаны  Волка и  его дикие  раскрашенные воины, как
лавина обрушились вниз.
     Уже наступал  рассвет. Наши  лучники, как  дьяволы носились  по лагерю
Калькаров, выпуская  стрелы в  орущую, ругающуюся,  ошарашенную толпу. Тех,
кого миновала стрела, затаптывали железные копыта наших коней.
     А за  лучниками хлынули  остальные воины. В ход пошли мечи и пики. Они
приканчивали тех,  кто еще  выжил. Это пошел в атаку Змей. Отчаянные вопли,
доносящиеся спереди, говорили о том, что и Волк уже сошелся с врагами.
     Я увидел  палатки предводителей  Калькаров и  туда я  направил Красную
Молнию. Там находятся представители дома Ортиса и там будет центр битвы.
     Калькары  уже   немного  пришли   в  себя   и  стали   оказывать   нам
сопротивление. Это  были огромные  люди и  свирепые воины,  но я видел, что
неожиданное нападение  вывело их  из себя. Они были в панике, пока их вожди
не взяли управление сопротивлением в свои руки.
     Теперь мы  медленно продвигались вперед. Они бешено сопротивлялись, но
не могли  остановить нас.  Их было  так много,  что даже  невооруженные они
могли задержать нас.
     В глубине  лагеря Калькары  уже седлали  своих коней.  Те же,  на кого
обрушился наш  первый удар,  не могли  этого сделать.  Мы  обрезали  ремни,
которыми были  спутаны их  лошади и  погнали испуганных  животных на врага.
Лошади без всадников еще больше усиливали сумятицу боя.
     Шум был  ужасающий.  Крики  раненых,  стоны  умирающих  смешивались  с
ржаньем лошадей  и боевыми кличами обезумевших людей. И над всем этим гулом
плыл гром боевых барабанов.
     Над полем  битвы плыло  Знамя. Не  знамя Аргона, а его двойник. Вокруг
Знамени сконцентрировались барабанщики и охрана.
     Знамя и  барабаны продвигались  вперед по  мере того, как продвигались
мы. Поблизости от меня развевалось знамя клана с красным ястребом на нем. И
вокруг него  тоже были  родовые барабаны.  На поле  битвы развевалась сотня
родовых знамен и были тысячи барабанов, вселяющих ужас в сердце врагов.
     Их всадники  наконец приготовились  к бою  и наши  воины  расступились
перед ними.  Вождь Калькаров  на громадной лошади выехал навстречу мне. Мой
меч уже  был красным от крови. Пику я давно выбросил, так как мы дрались на
таком близком  расстоянии, что она была бесполезна. Но Калькар был с пикой.
Между нами  было небольшое пространство, и он ударил шпорами коня и ринулся
на меня.
     Это был  огромный человек,  как и  большинство Калькаров.  Он был семи
футов  ростом.   Выглядел  он  устрашающе  со  своими  черными  волосами  и
маленькими, налитыми кровью глазами.
     Он был  в металлическом  шлеме, защищающем  его голову от ударов меча.
Железный щит  прикрывал его грудь от стрел, пик и уколов меча. Мы, Юлианцы,
не любили  носить на себе лишнее железо и больше полагались в битве на свое
искусство и ловкость.
     В левой  руке я  держал легкий  щит, а  в правой  - обоюдоострый  меч.
Красная Молния легко подчинялась простому нажатию колена, смещению туловища
или слову. Мне даже не нужны были поводья.
     Вождь Калькаров  несся на  меня с  ужасным  воплем  и  Красная  Молния
прыгнул, чтобы  встретить его.  Пика Калькара  была направлена  мне прямо в
грудь и мне было нечем отразить удар, кроме меча. Но у Калькаров были очень
тяжелые пики и отбить ее было чрезвычайно трудно. Я говорю это, основываясь
на большом  опыте. Тяжелую  пику трудно  отбить легким мечом. Ведь во время
удара меча  пика находится на расстоянии трех футов от груди и приближается
со скоростью  скачущей лошади. Так что даже при удачном ударе пика вонзится
в грудь.
     Поэтому я  решил не  отбивать удара.  Я левой рукой схватился за гриву
своего коня  и когда  Калькар уже  думал. что пика вонзилась