те очистили
город от трупов.
   - Да, и не забудьте захватить с собой Гора и остальных жрецов, - добавила
она.
   - Я не пойду! - завизжал Гор.
   - Возьмите его! - резко прикрикнула Диан.
   Один из воинов немедленно поднял копье и, покалывая  Гора  пониже  спины,
погнал его к выходу. Гамба с восхищением посмотрел на Диан.
   - Ноада ты или нет, но ты отважная женщина. Вдвоем с тобой я бы  сокрушил
всех своих врагов и захватил бы Танга-танга, - сказал он.
   - Я не для тебя, - просто ответила Диан.
   Город был вычищен, но, увы, слишком поздно.  Разразилась  эпидемия.  Люди
мерли как мухи, а оставшиеся в живых боялись дотронуться до покойников. Даже
воины Диан не могли заставить горожан убирать трупы.
   И вновь  жрецы,  подстрекаемые  Гором,  стали  ходить  от  дома  к  дому,
восстанавливая народ Лоло-лоло против Диан.
   - Это Пу наказывает нас, - говорили  они,  -  мы  приняли  и  возвеличили
ненастоящую Ноаду, и Пу гневается.
   Ситуация ухудшалась день ото дня, и Диан не могла ничего  сделать,  чтобы
исправить ее. Дошло до  того,  что  в  один  прекрасный  день  перед  храмом
собралась  огромная  толпа  горожан,  проклинающих  Диан  на  все  лады.  Те
немногие, что еще верили в нее, напали на богохульников,  и  с  того  дня  в
городе начались кровопролития.  Гор  правильно  оценил  ситуацию,  и  вскоре
поползли слухи о том, что Гамба и  лже-Ноада  собираются  разрушить  храм  и
править городом, уничтожив жрецов и верных последователей Пу. Когда  же  это
случится, шипели во всех уголках города жрецы,  Пу  ввергнет  весь  город  в
пучину Молоп-Аза. Эти слухи привели жителей Лоло-лоло в ужас. Верования этих
невежественных людей были примитивны, но они были насквозь пропитаны ими,  и
сама мысль об огненной пучине Молоп-Аза была для них невыносима.
   В конце концов Гамба  пришел  к  Диан  и  шепотом  поведал  ей  последние
новости.
   - Мои воины готовы разорвать меня на части, - сказал он ей, -  они  верят
всем нелепицам, распространяемым Гором. Но это  еще  полбеды.  Хуже  другое:
большая часть простых людей тоже отшатнулась от нас.  Есть,  конечно,  люди,
которые верят тебе, но их немного,  а  остальные  думают,  что  Гор  говорит
правду и что они должны убить нас, если хотят спастись.
   - Что же нам делать? - спросила Диан.
   - Бежать, - коротко ответил Гамба, - другого выхода я не  вижу.  Впрочем,
не уверен, что нам и бежать-то удастся. Мы с тобой  слишком  хорошо  знакомы
всем. Я - го-ша, а ты... Даже если ты закроешь лицо, твоя белая кожа  выдаст
тебя в первую же минуту.
   - Мы могли бы пробиться силой, - предложила Диан, - не  забывай,  у  меня
есть пятьдесят верных воинов.
   Гамба покачал головой.
   - Я бы на твоем месте на них не рассчитывал. Я слышал, что Гор склонил их
на свою сторону: кого угрозами,  а  кого  просто  подкупил.  Они  больше  не
охраняют тебя, они тебя сторожат.
   Диан задумалась. Положение и в  самом  деле  было  отчаянное,  впрочем...
Глаза ее блеснули.
   - У меня есть план - слушай, - она наклонилась над ухом  Гамбы  и  что-то
быстро зашептала.
   Когда Диан закончила, Гамба быстро ушел из храма, а сама она  направилась
в свою спальню. Там она сняла с себя наряд Ноады и вновь надела  то,  в  чем
попала в страну ксексотов. Накинув сверху храмовые одежды, Диан  направилась
в одно из помещений, где в это время обычно не бывало людей.
   В храм вошел человек с  перевязанной  головой.  Из-под  повязки  виднелся
только один глаз. Он пришел сюда, чтобы Ноада  облегчила  его  страдания.  В
храме не было ни души, кроме слоняющихся воинов, которые следили за  входом.
В их задачу входило не выпускать Ноаду из храма, так как  Гор  объяснил  им,
что она попытается пробраться в дом Гамбы.
   Мужчина, вошедший в храм, имел вид  простого  воина,  сильно  истощенного
потерей крови. Он не произнес ни слова, и никто его ни о чем не спросил.  Он
спокойно стоял у подножия трона Ноады и терпеливо ждал ее  появления.  Ноада
все не шла.  Человек  начал  проявлять  признаки  нетерпения.  Он  ходил  по
тронному залу, разглядывая различные предметы, находившиеся  там.  Несколько
раз взгляд его единственного глаза случайно падал на прохаживающихся взад  и
вперед воинов, но те не обращали на него ни малейшего внимания. Не  заметили
они и того, как он тихонечко выскользнул за  дверь,  ведущую  во  внутреннее
помещение храма.
   Город, казалось, вымер. Стояла мертвая тишина. На площади копошилось лишь
несколько  человек.  На  улицах  не  было  видно  ни  играющих   детей,   ни
праздношатающихся граждан. В воздухе застыло напряженное ожидание.  Если  бы
кто-нибудь мог заглянуть в этот момент в дома горожан, то он увидел бы,  что
в каждом доме наготове сидят вооруженные люди и прислушиваются к чему-то.
   На пороге храма показались два жреца в ритуальных одеждах. Они  вышли  на
середину площади и, задрав головы, огласили город криком:  -  Выходите,  все
правоверные! Смерть лже-Ноаде! Смерть предателю Гамбе!
   Это  и  был  тот  сигнал,  которого  ждали  горожане.  Улицы   немедленно
наполнились вооруженными людьми, бегущими к  центральной  площади.  Там  они
разделились, и один отряд собрался у Дома Богов, а другой - у дома Гамбы.  В
воздухе звенело: - Смерть! Смерть Гамбе! Смерть лже-Ноаде!

   * * *

   Уцелевшие после кораблекрушения Дэвид, Годон, Гак Волосатый и старик, чье
имя было не Долли До-ркас, причалили свой корабль у берегов Амоза,  и  после
нескольких переходов оказались в Сари.
   Дэвиду в глаза бросилось опечаленное и опухшее от слез лицо Эбнера Перри.
   - Что стряслось?! - спросил Дэвид. - И где, черт вас всех  возьми,  Диан,
почему она меня не встречает?
   Перри душили рыдания, и он не нашел в себе сил ответить на вопрос Дэвида.
Вместо него заговорил один из воинов: - Диан Прекрасная потеряна для нас.
   - Что?! Да что ты мелешь! Объяснит мне кто-нибудь, в  конце  концов,  что
здесь происходит?! - заорал Дэвид, окончательно выйдя из себя.
   Подталкивая  друг  друга  и  старательно  отводя  глаза  от  Иннеса,  его
подданные поведали ему о случившемся. Дэвид почувствовал, что земля уходит у
него из-под ног. Он задержал дыхание и, как от сильной боли, до слез закусил
нижнюю губу. Рядом всхлипывал безутешный Эбнер Перри. Дэвид положил руку ему
на плечо.
   - Не плачь, старина,  слезами  горю  не  поможешь,  -  сказал  он  ровным
голосом, - ты ведь не хотел причинить ей вреда. Построй новый шар для  меня,
и я последую на нем за Диан.
   Работа по созданию нового шара захватила всех. Никогда,  пожалуй,  жители
Сари так не работали. В изнуряющем труде они находили  выход  своей  печали.
Уже были заготовлены желудки динозавров, а женщины успели сплести  канаты  и
корзину, когда гонец, посланный в Турию, вернулся обратно.
   Узнав, что Дэвид в Сари, гонец немедленно отправился к нему.
   - У меня есть известия о Диан, - сообщил он, - один  человек  видел,  как
воздушный шар летел через Безымянный Пролив.
   - А он видел Диан? - с волнением спросил Дэвид.
   - Нет, шар летел слишком высоко.
   - Что ж, по крайней мере, мы теперь знаем, где нам ее  искать,  -  сказал
Дэвид и, похвалив гонца, отпустил его. Но на  сердце  у  него  было  тяжело.
Дэвид понимал, что Диан вряд ли пережила холод, голод и жажду.
   Шар уже был почти закончен, когда  моряки  с  "Сари"  вернулись  домой  и
рассказали Годону об О-аа.
   - Она просила передать тебе,  -  сказал  один  из  воинов,  -  что  будет
дрейфовать вместе с "Сари" по Люрель-Азу.
   Годон повернулся к Дэвиду, стоявшему рядом.
   - Разреши мне взять корабль и команду, чтобы отправиться на поиски  О-аа,
- попросил он.
   - Хорошо. Бери любой корабль  и  столько  людей,  сколько  тебе  надо,  -
ответил Дэвид.

   VII

   Два жреца, не умолкая ни на минуту, обошли весь город и вышли  к  воротам
Лоло-лоло.
   - Все идите на главную площадь! - прокричал один из  них  страже.  -  Гор
послал нас, чтобы мы оповестили вас. Каждый  мужчина,  способный  держать  в
руках оружие, должен прийти на главную площадь, чтобы помочь расправиться  с
Гамбой, лже-Ноадой и  их  приспешниками.  Торопитесь,  а  мы  присмотрим  за
воротами.
   Воины колебались.
   - Это приказ Гора! - продолжали надрываться жрецы. - Когда  мы  уничтожим
Гамбу и лже-Ноаду, он будет править  городом!  Подумайте!  Не  советуем  вам
ослушаться Гора!
   Это был довольно веский довод, и, не задерживаясь более на  посту,  воины
дружно кинулись в направлении  главной  площади.  Если  кому-нибудь  из  них
пришло бы в голову обернуться, то он обнаружил бы, что жрецы, не обращая  ни
малейшего внимания на оставленные без присмотра ворота города,  стремительно
побежали к лесу и вскоре скрылись в его чаще.
   Забежав поглубже, жрецы сорвали  с  себя  храмовые  одежды  и  ритуальные
маски.
   - Ты не только смела, ты еще и умна,  -  с  уважением  проговорил  Гамба,
убирая в кусты свое жреческое одеяние.
   - Похоже, что мне эти качества пригодятся,  ведь  я  хочу  отправиться  в
Сари, - ответила Диан.
   - А что такое Сари? - спросила Гамба.
   - Это страна, из которой я попала сюда.
   - А я - то думал, ты из Караны, - протянул Гамба.
   - Будет врать-то, - с усмешкой ответила Диан, и они оба расхохотались.
   - А где находится Сари? - спросил Гамба, когда они успокоились.
   - По ту сторону Безымянного Пролива, - объяснила Диан. -  Кстати,  ты  не
знаешь, где можно раздобыть каноэ?
   - А что такое каноэ? - спросил Гамба.
   - Ты не знаешь, что такое каноэ? - изумилась Диан, - это же... - тут  она
замялась. Как объяснить, что  такое  каноэ,  человеку,  который  и  слова-то
такого не знает? - Ну, в общем, это такая штука, в которой можно плавать  по
воде.
   - Плавать по воде?  -  в  свою  очередь  изумился  Гамба.  -  Но  это  же
невозможно! Вода кишит разными чудищами, а когда дует ветер, вода волнуется.
   - Это не имеет значения. Мы должны построить  каноэ,  решительно  сказала
Диан.
   - Если Ноада говорит, что надо, значит, так тому и быть,  -  с  насмешкой
проговорил Гамба.
   - Меня зовут Диан, - сказала девушка и направилась к  берегу  Безымянного
Пролива. Гамба последовал за ней.
   По дороге к берегу Диан высматривала деревья, пригодные для ее целей. Она
понимала, что строительство каноэ - нелегкая работа, но  уж  если  мезопы  с
помощью своих примитивных каменных орудий справлялись  с  этой  работой,  то
бронзовые мечи и ножи, захваченные Гамбой и Диан  во  время  побега,  должны
будут сильно облегчить им труд.
   Вскоре они вышли к проливу, но Гамба, опасаясь  столкновения  с  жителями
Лоло-лоло или Танга-танга, повел Диан дальше вдоль течения.
   - Они так далеко не заходят, - сказал  Гамба,  сделав  остановку,  -  они
вообще стараются не уходить далеко от города. Охотники,  те  уходят  далеко,
но, как правило, в другую сторону. Здесь, по слухам, полно  опасных  зверей.
Старики еще говорили, что где-то неподалеку обитает племя  дикарей,  которое
здесь охотится.
   - Похоже, что нам не придется скучать, - заметила Диан.

   * * *

   Строительство воздушного шара было, наконец, завершено. Он совершенно  не
отличался от первого, кроме, пожалуй, того, что  его  корзина  была  заранее
набита запасами воды и пищи.
   Когда пришло время лететь, все  жители  Сари,  собравшиеся  вокруг  шара,
замерли в молчании. Они провожали Дэвида и не надеялись его больше  увидеть.
Дэвид, впрочем, и сам не сомневался в том, что в последний  раз  видит  свой
народ.

   * * *

   Зоуп, верховный жрец Танга-танга, находился  в  состоянии  растерянности.
Обретенная его народом Ноада была совершенно ни на что не похожа. То есть  в
самом начале все шло очень хорошо -  Ноада  была  послушна,  мила,  легка  в
обращении и с охотой внимала советам Зоупа (это продолжалось ровно  столько,
сколько понадобилось О-аа, чтобы выяснить, что она - всемогуща, всезнающа  и
обитает вместе с не менее всемогущим Пу в Каране).  Но  потом  Зоуп  хлебнул
горя. Ноаду как подменили. Прежде всего, она не понимала ценности  бронзовых
монет. Когда люди приносили их ей, она складывала их  в  большой  горшок,  а
когда тот наполнялся доверху, начинала швырять монеты в толпу,  с  радостным
смехом наблюдая за происходящей свалкой.
   Популярность Ноады среди простых людей росла день ото дня, но  Зоупа  это
не радовало - несмотря на  ежедневные  столпотворения  у  храма,  количество
монет, остающихся в казне храма,  постоянно  уменьшалось.  Как-то  раз  Зоуп
собрался с духом и пришел к Ноаде, чтобы сделать ей на этот счет  замечание.
Ему было непросто решиться на этот  шаг,  поскольку  в  отличие  от  Гора  -
верховного жреца Лоло-лоло, он  свято  верил  в  божественное  происхождение
Ноады.
   Фурп, го-ша Танга-танга, отнюдь не  был  так  прост,  но  предпочитал  не
рисковать напрасно. Ему-то и принадлежала идея поговорить с Ноадой. Его тоже
сильно  беспокоило  уменьшение  пожертвований  -   согласно   установившейся
практике, го-ша получал из них свою долю.
   Зоуп застенчиво обратился в Ноаде: - Не скажет ли моя Ноада,  почему  она
выбрасывает подношения, приносимые ей?
   - Потому что людям это нравится. Ты же видел, как они дерутся из-за  этих
монет, - ответила О-аа.
   - Но ведь они принадлежат храму, о Ноада!
   - Ничего подобного, их приносят  мне,  значит,  они  принадлежат  мне.  И
вообще, я не понимаю, что тебя так беспокоит. Стоит ли так волноваться из-за
каких-то кусочков металла? Что в них хорошего?
   - Ими мы расплачиваемся с жрецами, торговцами и платим за ремонт храма, -
терпеливо объяснил Зоуп.
   -  Чушь!  -   воскликнула   О-аа.   -   Просто   ерунда   какая-то!   Эти
бездельники-жрецы только и делают, что таскаются по городу в масках и пугают
народ. Это они могут делать и за ту еду, что нам люди приносят. У меня  дома
их бы уже заставили работать, либо охотиться!
   У Зоупа глаза вылезли из орбит.
   - Но ведь ты пришла к нам из Караны, о Ноада! -  воскликнул  он.  -  А  в
Каране ведь никто не работает!
   О-аа прикусила язык. "И кто меня дернул сказать ему  про  работу?  Теперь
надо как-то выкручиваться", - подумала она.
   - А откуда тебе знать? - резко спросила она Зоупа. -  Кто  ты  такой?  Ты
что, когда-нибудь был в Каране?
   - Нет-нет, о Ноада, - отступил назад растерянный жрец.
   На протяжении этого диалога Фурп молчал и морщил лоб, но, в конце концов,
решил вмешаться.
   - Великий Пу будет  недоволен,  -  сказал  он,  -  если  узнает,  что  ты
отвергаешь подношения, приносимые  в  его  храм.  А  Пу,  -  тут  он  сделал
угрожающую паузу, - может наказать даже Ноаду.
   - Пу лучше не вмешиваться в мои дела, - запальчиво ответила О-аа,  -  мой
отец - король, и нет никого сильнее моих одиннадцати братьев.
   На мгновение Зоуп потерял дар речи.
   - Что?! - выдавил он наконец из себя. - Что ты говоришь, о Ноада?!  Пу  -
всемогущ, не говоря уже о том, что у Ноады нет ни отца, ни братьев.
   Впрочем, зарвавшуюся О-аа было уже невозможно остановить.
   - А ты когда-нибудь был Ноадой? - с достоинством спросила  она  жреца.  -
Нет? Так откуда же тебе знать, что она из себя представляет? У  Ноад  вообще
много чего есть. У меня не один отец, а три. А помимо братьев  у  меня  есть
еще четыре сестры, и они тоже Ноады. Пу - мой сын, и он делает то, что я ему
говорю. Еще что-нибудь хочешь узнать?
   Ошеломленный свалившейся на  него  информацией  верховный  жрец  промычал
что-то невнятное и откланялся, сопровождаемый по пятам безмолвным Фурпом.
   Позже, оставшись наедине, верховный жрец и го-ша обсудили услышанное.
   - Я и знать ничего такого не знал  про  Ноад,  -  проговорил  озадаченный
Зоуп.
   - Похоже, что наша Ноада знает, о чем говорит, - философски заметил Фурп.
   - Должно быть, она могущественнее, чем Пу, - продолжал рассуждать Зоуп, -
иначе он поразил бы ее на месте за такие слова.
   - Ну, а раз так, может, нам лучше поклоняться Ноаде, а не Пу, - предложил
Фурп.
   - Ты высказал мою мысль, го-ша, - поспешил согласиться Зоуп.
   Таким образом, О-аа находилась в полной безопасности в Танга-танга, в  то
самое время, когда Дэвид и Годон отправились на поиски своих возлюбленных.

   Часть третья ПЕЩЕРНАЯ ДЕВУШКА

   I

   - Не знаю, может, тут и есть другой берег, - говорил Гамба  Диан,  -  но,
думаю, мы до него никогда не доберемся.
   - Ну, попытаться-то надо, - пожала плечами девушка. - Я не очень понимаю,
чего ты добиваешься? Хочешь, чтобы мы остались? Здесь  нам  наверняка  будет
конец. Не дикари, так твои же  сограждане  нас  и  прикончат.  Уж  если  нам
суждено погибнуть, то, по-моему, лучше умереть, делая хоть  что-нибудь,  чем
просто сидеть на месте.
   - Знаешь, иногда мне кажется, что лучше бы тебе никогда не  появляться  в
Лоло-лоло, - с тоской произнес Гамба.
   - Можешь поверить, я этого хотела бы не меньше, - ответила Диан.
   - Все так хорошо было без всякой Ноады, - продолжал нудить бывший  го-ша,
- а ты появилась, и все пошло прахом.
   - Не говори ерунды. Я здесь не при чем, - остановила его  Диан.  -  Вы  с
Гором беззастенчиво грабили  народ,  еще  немного,  и  люди  восстали  бы  и
прирезали вас.
   - Все было бы ничего, - не унимался Гамба, - если бы я не  полюбил  тебя.
Гор узнал об этом и стал восстанавливать против меня людей.
   - Я в этом не виновата. Никто тебя не заставлял в меня влюбляться.  Кроме
того, у меня есть муж.
   - Он далеко, - сказал Гамба, - и ты никогда его не увидишь.  Если  бы  ты
согласилась стать моей женой до того, как все это случилось, ничего бы и  не
было.
   Вдвоем мы бы правили Лоло-лоло до самой смерти. Это же глупо, не понимать
таких простых вещей.
   - Глупо влюбляться в кого не следует, - ответила Диан, - впрочем,  сейчас
это не имеет большого значения. Посмотри, - и она указала на водную гладь.
   Гамба посмотрел в указанном направлении, и волосы у него встали дыбом.
   - Да поможет нам Пу, - сдавленно произнес он. - Это конец. Я  же  говорил
тебе, что нельзя вступать безнаказанно в эти воды, наполненные чудовищами.
   Причина страха, охватившего Гамбу, объяснялась довольно легко - невдалеке
от лодки над поверхностью воды появилась длинная  шея,  на  которой  маячила
огромная голова. Не выражающие ничего холодные глаза рептилии  наблюдали  за
лодкой. Хищник не спеша плыл в их сторону.
   - Возьми свой лук, - приказала Диан, - и натяни его потуже. Ради  Пу,  не
промахнись.  Когда  эта  тварь  приблизится,  нам  придется  воспользоваться
мечами.
   Гамба встал в раскачивающемся каноэ и, прицелившись,  выстрелил.  Длинная
стрела резко просвистела в воздухе и вонзилась в тело  чудовища.  Гамба  так
сильно натянул тетиву, что стрела чуть ли не целиком вошла в тело рептилии.
   Раздался рев и шипение.  Вспенив  воду  вокруг  себя,  чудовище  извлекло
стрелу из тела, и из раны мгновенно хлынула кровь, окрасив поверхность воды.
Не прекращая яростно шипеть, животное стремительно поплыло к лодке. Диан уже
стояла на корме, сжимая в одной руке меч, а в другой  бронзовый  нож.  Гамба
выпустил еще одну стрелу в грудь хищника, после чего нагнулся, и, бросив  на
дно лук, взялся за меч.
   Внезапно, как по мановению волшебной палочки, стаи небольших  хищных  рыб
окружили обезумевшую от  боли  рептилию.  Их  привлек  запах  крови.  Своими
острыми как ножи зубами они рвали чудовище на части, но то  не  обращало  на
них никакого внимания, решив, по всей видимости, сначала покончить  с  двумя
людьми.
   Огромная голова нависла над Диан, и ни мгновения не медля, девушка сильно
ударила мечом чудовище по изогнутой шее. Рана  была  огромна,  но  чудовище,
хотя и слабело, не отступало. Оно  уже  занесло  над  лодкой  свой  плавник,
одного взмаха которым было бы достаточно, чтобы погубить находящихся в каноэ
людей, когда Гамба сильнейшим ударом  полностью  отсек  его.  Диан  тоже  не
теряла времени и своим мечом почти полностью отделила  голову  от  туловища.
Вскоре все было кончено, и после недолгой агонии чудовище ушло под воду.
   - Ну, вот видишь, - сказала Диан,  отдышавшись