два раза больше тебя!
   Танару ее тон показался очень обидным, а самое интересное, что он не  мог
понять, почему слова этой дикой красотки из племени кровожадных пиратов  так
глубоко его задели. Только что он узнал со слов  Бохара,  что  Стелара  была
дочерью пиратского вождя, а не женой или любовницей. Эта  новость  заставила
его испытать потрясающее облегчение, но он пока сам не отдавал себе  в  этом
отчета  и  даже  не  пытался  анализировать  свои  чувства.  Скорее   всего,
необыкновенная красота девушки вызвала у него законное чувство омерзения при
мысли, что она может принадлежать отвратительному негодяю  и  убийце,  а  ее
внешнее мягкосердечие выглядело искренним только на фоне  всеобщей  злобы  и
жестокости. Теперь же она показала свое настоящее лицо,  проявив  утонченную
жестокость и издевку. А чего еще мог он ожидать от дочери предводителя самых
страшных разбойников во всем  Пеллюсидаре?  И  все  же  ее  слова  настолько
уязвили юношу, что он решился выпустить стрелу сарказма  и  в  ее  адрес,  в
надежде хоть немного отомстить.
   - Конечно, Бохар знает тебя лучше, чем я, - скромно начал он, - возможно,
у него есть основания тебя ревновать, как ты считаешь?
   - Возможно, - загадочно произнесла Стеллара. - Но об этом никто и никогда
не узнает, потому что Бохар убьет тебя. Я достаточно хорошо знаю его,  чтобы
быть в этом уверенной.

   Глава II Катастрофа

   В безвременье пеллюсидарских морей путешествие может длиться час или год,
причем зависит это не от расстояния, а от важности и количества происходящих
событий.
   Карабкаясь вверх по дуге  большого  круга,  корсарский  флот  преодолевал
неспокойные  морские  просторы.  Попутные  ветры  неуклонно  гнали   его   к
намеченной цели. Полуденное солнце неизменно находилось в зените.  Испытывая
чувство голода, люди ели, устав - спали, а иногда  спали  впрок,  накапливая
резерв на будущее. В этом проявлялась любопытная  особенность,  свойственная
обитателям Пеллюсидара, позволяющая им в спокойное время как  бы  запасаться
сном, чтобы потом при необходимости долгое время бодрствовать. То  же  самое
относилось и к питанию, хотя в меньшей степени.
   С момента стычки с Бохаром Танар успел несколько раз  поесть  и  поспать.
Все это время он только издали видел  своего  врага,  но  близко  с  ним  не
сталкивался. Похоже было, что мстительный  пират  выжидал  удобного  случая.
Стеллара больше не показывалась на палубе,  проводя  все  время  в  каюте  с
пожилой женщиной, которую  Танар  посчитал  ее  матерью.  Он  с  содроганием
подумал, что с возрастом Стеллара неизбежно станет походить  либо  на  мать,
либо на отца. Почему-то эта мысль была ему очень неприятна.
   Пока он стоял и размышлял об этих и других вещах, внимание его  привлекла
какая-то  возня  матросов  на  нижней  палубе.  Они  столпились   на   носу,
всматриваясь вдаль. Проследив взглядом в том же  направлении,  Танар  увидел
крайне редкое явление - большую тучу на ясном небе.
   Кто-то, видимо, оповестил об этом капитана, потому что он тоже  вышел  из
своей каюты, пристально  уставился  в  небеса  и  почти  сразу  же  принялся
громогласно отдавать распоряжения. Его  свирепая  команда  в  мгновение  ока
разбежалась по местам,  часть  полезла  на  мачты,  подобно  обезьянам.  Все
основные  паруса  были  спущены,  а  остальные   зарифлены.   Прочие   суда,
разбросанные на довольно большом пространстве, поспешили последовать примеру
флагмана. Туча тем временем неумолимо приближалась, на глазах увеличиваясь в
размерах. Это было уже не маленькое облачко, а огромная угрожающе набухающая
черная масса, нависшая над океаном и изменившая своей тенью цвет его  вод  с
лазурного на свинцово-серый.
   Легкий попутный ветерок внезапно стих. Корабль остановился и закачался на
волнах мертвой  зыби.  В  наступившей  тишине  таилось  что-то  дьявольское,
вселяющее ужас и панику даже в бесшабашных головорезов.
   Все это не укрылось от наблюдательного юноши, и он пришел к справедливому
выводу, что опасность и в самом деле велика, раз уж даже испытанные  морские
волки ощущают такой страх. Уроженец горной страны  Сари,  Танар  плохо  знал
море. Если в этом мире и было что-то, чего он боялся, так  это  было  именно
оно. Вид охваченных ужасом  бесстрашных  корсаров  подействовал  на  него  в
высшей степени угнетающе.
   Кто-то подошел сзади и остановился рядом с ним.
   - Когда все кончится, - раздался знакомый голос,  -  в  корсарском  флоте
недосчитаются многих кораблей, и множество моряков уже никогда не встретятся
со своими женами.
   Он повернулся и увидел вглядывающуюся в небо Стеллару.
   - Тебя это, кажется, не пугает? - спросил Танар.
   -  Тебя,  Кажется,  тоже,  -  ответила  девушка.  Похожее,  мы  с   тобой
единственные люди на борту, не испытывающие страха.
   - Посмотри на пленников, - посоветовал юноша. - На их лицах ты не найдешь
и тени страха.
   - Почему?
   - Потому что они настоящие дети Пеллюсидара, - с гордостью пояснил Танар.
   - Мы все - дети Пеллюсидара, - напомнила девушка.
   - Я имею в виду Империю, - поправился сарианин.
   - А ты почему не боишься? Неужели ты настолько  храбрее  корсаров?  -  на
этот раз в голосе Стеллары не было сарказма.
   - Я ужасно боюсь! - признался Танар. - Мы ведь горцы и не  разбираемся  в
морских делах.
   - Но ты же не показываешь своего страха, - продолжала допрос Стеллара.
   - Это  другое  дело.  Наследственность  и  воспитание  не  позволяют  мне
проявлять подобные чувства.
   - А корсары своего страха не скрывают, -  задумчиво  произнесла  девушка,
словно сама не принадлежала к тому же племени. - Они любят хвастаться  своей
храбростью, - продолжала она размышлять вслух, - но когда небо хмурится, они
не стыдятся показать свой страх.
   Теперь в ее словах сквозило неприкрытое презрение.
   - Смотри! - воскликнула она вдруг. - Начинается!
   Туча стремительно опускалась прямо на них. Море вокруг словно взбесилось.
Клочья облаков со страшной скоростью  кружились  по  краям  нависшей  черной
массы. Обрывки пены срывались с гребней бушующих волн. Сокрушительный  порыв
ветра ударил в борт корабля и наклонил его почти горизонтально к поверхности
воды. Все последующие события показались молодому горцу, никогда  прежде  не
сталкивавшемуся  с  разбушевавшейся  стихией,  одним  сплошным,  непрерывным
кошмаром. Хаос  гигантских  валов,  безжалостно  швыряющих  во  все  стороны
корабль,  завывающий  в  снастях  ураган,  слепящие  глаза  соленые  брызги,
обезумевшая от страха команда, уже ничем не напоминающая прежних  хвастливых
забияк, - все смешалось перед взором отважного молодого человека.
   Цепляясь за ограждение и поминутно спотыкаясь, на палубе показался  Бохар
Кровавый. Он прошел совсем  рядом  с  тем  местом,  где  Танар  одной  рукой
держался за столбик ограждения, а другой прижимал к себе Стеллару, неминуемо
оказавшейся бы смытой  за  борт,  не  прояви  сарианин  быстроты  реакции  и
цепкости рук. Пепельное  от  страха  лицо  Бохара  резко  контрастировало  с
багровой бороздой ужасного шрама. Он прекрасно видел, в каком положении  они
находятся, но, не задерживаясь, прошел  мимо,  что-то  неразборчиво  бормоча
себе под нос. За спиной молодых людей бесновался Сид. Он все еще  выкрикивал
команды, которые никто не слышал  и  не  смог  бы  выполнить.  К  нему-то  и
пробирался  Бохар.  Даже  сквозь  рев  урагана   до   Танара   донесся   его
пронзительный, умоляющий крик.
   - Спаси! Спаси меня! - вопил он. - Шлюпки! Спускай шлюпки! Корабль сейчас
погибнет!
   Даже сухопутной крысе с первого взгляда было ясно, что ни одна шлюпка  не
продержится и минуты на плаву, даже если ее и удастся спустить. Поэтому  Сид
только отмахнулся от  своего  помощника  и,  цепляясь  за  ванты,  продолжал
выкрикивать бессмысленные команды.
   Прямо по носу корабля показалась громадной высоты волна. Она нависла  над
ним и  многотонной  массой  обрушилась  на  нижнюю  палубу,  давя  и  смывая
обезумевшую команду. Только высокие надстройки на носу и на  корме  остались
над водой. Корабль содрогнулся и затрещал, в последних  судорогах  продолжая
борьбу со стихией.
   - Это конец! - воскликнула Стеллара.
   Бохар закричал, как смертельно раненный зверь.  Сид  встал  на  колени  и
спрятал лицо в ладонях. Танар старался не упустить из вида ни  одной  детали
открывшегося  ему  зрелища,  словно  завороженный  размахом  разбушевавшейся
стихии. При мысли, как жалко может выглядеть человек перед  лицом  бури,  по
его лицу скользнула презрительная усмешка.
   Волна схлынула, и корабль с трудом, скрипя и натужно содрогаясь,  все  же
сумел снова обрести прежнее положение. Но улыбка мигом слетела с лица юноши,
когда он увидел страшное опустошение, произведенное могучим валом на  нижней
палубе. Она  была  почти  безлюдна.  Несколько  скрюченных,  изломанных  тел
застряло по углам, да дюжина еще  живых  матросов  продолжали  цепляться  за
снасти. Всех остальных, не успевших убраться в трюм, смыло за борт.
   Стеллара тесно прижалась к Танару.
   - Я не ожидала, что корабль выдержит, - призналась она.
   - Я тоже, - согласился Танар.
   - Но ты не боялся! Ты один не подавал вида, что тебе страшно.
   - А разве Бохару помогли его вопли о спасении? - осведомился юноша.
   - Значит, тебе было все-таки страшно?
   - Может быть, - он пожал плечами, - скажем лучше, что я не хотел умирать.
Я думаю, тебе это будет понятней.
   - Еще одна! - воскликнула Стеллара и, задрожав, еще  теснее  прижалась  к
Танару, который чисто инстинктивно, в свою очередь,  обнял  ее  и  прижал  к
себе, как это сделал бы любой мужчина на его месте.
   - Не бойся, - сказал он.
   - Теперь я ничего не боюсь, - ответила девушка.
   В тот самый момент, когда  гребень  набегающей  волны  захлестнул  судно,
ураган внезапно изменил направление и обрушился  на  пиратский  корабль  под
новым углом. Мачты, несущие только необходимый минимум парусов,  позволяющий
удерживать судно по ветру, переломились, как спички, и повалились на  палубу
в сплетении перепутавшихся снастей. Носовая фигура с  треском  отвалилась  и
исчезла в волнах. Теперь  корабль  являл  собой  беспомощную,  неуправляемую
игрушку, находящуюся целиком во власти ветра и  волн.  Только  пронзительные
вопли Бохара перекрывали шум моря и рев урагана.
   - Шлюпки! Шлюпки! - повторял он снова и снова, как спятивший попугай.
   Словно утолив жажду разрушения  и  устав  от  собственных  усилий,  шторм
несколько утих, но высокие водяные валы по-прежнему швыряли  гибнущее  судно
во все стороны. Снова и снова нависали над ним пенистые гребни  серо-зеленых
волн, грозя захлестнуть и увлечь в пучину;  каждая  новая  волна  заставляла
сжиматься сердце в ожидании неминуемой гибели.
   Одержимый навязчивой идеей  Бохар  сумел  спуститься  на  нижнюю  палубу.
Обнаружив там еще живых матросов и присоединив к ним прятавшихся в трюме, он
пинками и угрозами заставил их подготовить шлюпку к спуску на воду. Их  было
человек двадцать, и покровительствующие им боги или  дьяволы,  должно  быть,
находились в этот момент где-то рядом. Не потеряв ни единого  человека,  они
ухитрились спустить шлюпку и отплыть от гибнущего флагмана.
   Заметив  намерения  Бохара,  Сид  попытался  помешать  осуществлению  его
самоубийственных, как ему казалось, планов. Он бушевал и осыпал  проклятиями
непокорного помощника, но все без толку.  Тогда  Сид  сам  решил  спуститься
вниз, но было уже поздно. Теперь он изумленно следил за скользящей по волнам
шлюпкой, кажущейся в полной  безопасности,  в  то  время  как  его  корабль,
обремененный  обломками  мачт,  готов  был  в  любой  момент  развалиться  и
затонуть.
   Изо всех углов на палубу  высыпали  остальные  уцелевшие  члены  экипажа.
Убедившись, что Бохару и его  команде  вроде  бы  ничего  не  угрожает,  они
бросились к оставшимся шлюпкам и лихорадочно принялись спускать их на  воду.
Как всегда в подобных ситуациях, за места в  лодках  развернулась  настоящая
драка, хотя их без труда хватило бы на всех. Но такова уж была  натура  этих
зверей в человеческом облике.
   - Скорее! - воскликнула Стеллара, схватив Танара за  руку.  -  Мы  должны
поторопиться, иначе они отчалят без нас.
   С этими словами она бросилась к трапу, но Танар удержал ее.
   - Посмотри на них, - сказал он. - Не  кажется  ли  тебе,  что  во  власти
шторма и моря мы будем в большей безопасности?
   Стеллара вернулась  и,  прижавшись  к  юноше,  с  ужасом  наблюдала,  как
озверевшие корсары ножами расчищают себе путь к спасительным шлюпкам,  чтобы
тут же пасть самим под ударами в спину. Пираты силой вытаскивали  на  палубу
успевших захватить места  и  убивали  их  на  месте.  Стеллара  собственными
глазами видела, как Сид выстрелил в спину одного из матросов,  швырнул  труп
за борт и занял его место в шлюпке. Это была первая из  спущенных  на  воду.
Она видела, как прыгают в воду пираты в безумной надежде вплавь добраться до
нее и как их безжалостно отталкивают те, кто уже захватил места.
   Она следила, как спускали остальные шлюпки, как гибли раздавленные ими  о
борт корабля люди, ей открылись глубины падения, до которых может опуститься
человек, поддавшийся страху. Она с горечью  наблюдала,  как  не  попавшие  в
последнюю шлюпку корсары в отчаянии  прыгают  в  воду  и  гибнут  в  ревущей
пучине.
   Оставшись вдвоем на верхней палубе угрожающе кренящегося корабля, Танар и
Стеллара следили  за  отчаянными  усилиями  гребцов  в  переполненных  утлых
лодках. Вот одна из них наскочила на другую, и обе перевернулись, оставив на
поверхности тонущие экипажи, теперь дерущиеся за право  схватиться  за  край
перевернутой лодки. До них доносились крики и проклятия обреченных  пиратов,
заглушаемые ревом моря и  вновь  налетевшего  урагана,  словно  вернувшегося
проследить, не избежал ли кто его ярости.
   - Мы остались одни. На борту больше никого нет, - сказала Стеллара.
   - Вот и хорошо. Честно говоря, я не поменялся бы местами ни  с  одним  из
них, - ответил Танар.
   - Но нам здесь не на что надеяться.
   - Ну и что? Они в такой же ситуации.  Разница  только  в  одном  -  здесь
больше места и нет рядом этих отвратительных головорезов.
   - Неужели ты боишься людей  больше,  чем  стихии?  -  удивленно  спросила
девушка.
   - Я боюсь не за себя.
   - А почему, интересно, ты должен  бояться  за  меня?  -  лукаво  спросила
Стеллара. - Разве ты не считаешь меня своим врагом?
   Танар повернулся к девушке и удивленно посмотрел ей в глаза.
   - Вообще-то ты права, - сказал он, - но я как-то совсем об этом  позабыл.
Ты знаешь, мне почему-то кажется, что ты мне не враг. Ты совсем  другая,  не
такая, как они.
   Держась одной рукой за поручень, а другой прижимая к себе Стеллару, Танар
вынужден был говорить ей на ухо, чтобы перекричать шум бури и волн.  От  нее
исходил пленительный аромат тонких духов - аромат, который навсегда  остался
в его памяти, как неотъемлемая принадлежность этой девушки. Набежавшая волна
с силой ударила в борт, бросив Танара на девушку, так что его щека прижалась
к ее щеке. В этот момент она повернула голову, и губы юноши скользнули по ее
губам. Каждый понимал, что это лишь случайное прикосновение, но на обоих эта
случайность произвела поразительное впечатление. Танар впервые в жизни вдруг
осознал, что сжимает в объятиях живое, теплое девичье тело. Должно быть, это
отразилось в его глазах, потому что Стеллара в страхе отшатнулась от него.
   Танар прочитал страх в глазах женщины вражеского  племени,  но  почему-то
это его совсем не обрадовало. Он попытался представить  себе,  какой  участи
подверглась бы среди корсаров женщина его племени, но и такой вариант ему не
понравился. Не мог же он, в самом деле,  поставить  себя  на  одну  доску  с
негодяями и разбойниками.
   Какие бы мысли ни кружились сейчас в головах Танара и Стеллары, они  были
моментально вытеснены  суровой  действительностью.  На  корабль  надвигалась
волна невиданных прежде размеров. Поднимающаяся чуть ли не  до  самого  неба
зеленая стена воды обрушилась всей своей мощью на  несчастное  судно.  Танар
был  уверен,  что  настал  конец.  Казалось  невероятным,  что  расшатанный,
разбитый корпус сможет еще раз всплыть на поверхность  после  такого  удара.
Волна захлестнула на этот раз все судно целиком, включая и  верхнюю  палубу,
где еще цеплялись за жизнь две жалкие  человеческие  фигурки.  Но  вот  вода
схлынула, и  медленно,  как  выдохшийся  пловец,  деревянный  остов  бывшего
гордого флагмана выплыл на поверхность.
   Как только нижняя палуба нехотя выступила из-под  воды,  Танар  сразу  же
обратил внимание на чрезвычайно низкую осадку судна. Проникшая в трюмы  вода
понижала сопротивляемость корабля и делала его крайне уязвимым  для  крупных
валов. Но это беспокоило  его  куда  меньше,  чем  открывшаяся  ему  картина
свободно перекатывающихся через люк носового трюма волн. Именно там томились
его товарищи.
   Мысль о них поддерживала его в течение всего шторма. Он  надеялся  на  их
помощь и живо представлял себе их радость, если корабль выдержит и останется
на плаву. Два десятка сплоченных единомышленников способны  на  чудеса.  Они
вполне могли поставить временную мачту и добраться до материка, откуда  были
увезены. Но скрывающийся под водой люк заставлял  его  отказаться  от  своей
мечты и свидетельствовал о почти верной  гибели  его  друзей  и  соратников.
Только чудом могли они быть еще живые. Неужели они остались лишь  вдвоем  на
тонущем корабле?
   Голос девушки, вглядывающейся в царящий внизу  хаос,  оторвал  Танара  от
мрачных мыслей.
   - Должно быть, они все захлебнулись, -  сказала  она.  -  Это  были  твои
сородичи. Мне очень жаль.
   - Я думаю, они предпочли бы такой  исход  ожидавшей  их  участи  в  вашей
стране.
   - Боюсь, что и нас очень скоро ждет та же судьба, - проговорила Стеллара.
- Ты обратил внимание, как судно низко сидит в воде?  В  трюме  должно  быть
полно воды. Еще один такой вал, и мы прямым ходом отправимся на дно.
   Некоторое  время  они  стояли  молча,  погруженные  в  невеселые   мысли.
Отяжелевший корпус корабля теперь с большим трудом ухитрялся переваливать  с
гребня на гребень, ежеминутно проваливаясь вниз, откуда, казалось,  ему  уже
не подняться, но каждый раз натужно выбираясь на поверхность из  цепких  лап
голодной стихии.
   - Шторм, похоже, стих, - заметил Танар.
   - Да, ветер спал, и таких больших  волн,  как  та,  залившая  трюм,  уже,
наверное, не будет, - отозвалась девушка.
   Из-за черной  тучи  вынырнул  диск  полуденного  светила,  и  море  сразу
преобразилось, снова засияв серебром и  лазурью.  Шторм  кончился,  волнение
улеглось. Деревянный корпус тяжело покачивался на все еще крупной волне,  но
непосредственной опасности уже не было.
   Спустившись по трапу на нижнюю палубу, Танар  подошел  к  носовому  люку.
Одного  взгляда  оказалось  достаточно:  в  трюме  плавали   только   трупы,
покачиваясь вместе с кораблем. Со вздохом он  отвернулся  и  снова  поднялся
наверх.
   Стеллара ни о чем не спросила его, прочитав печальное известие у него  на
лице.
   - Теперь мы с тобой - весь экипаж, - сказал Танар.
   Девушка обвела рукой вокруг. На  поверхности  моря  не  было  ни  единого
пятнышка.
   - Без сомнения, мы с тобой единственные на  этом  судне,  кто  остался  в
живых, - сказала она. - Я не вижу никаких следов шлюпок или других кораблей.
   Танар пристально оглядел водное пространство.
   - Да, вокруг ничего не видно, хотя кто-то мог и спастись.
   - Очень сомневаюсь, - покачала головой Стеллара.
   - Ты тоже понесла тяжелую утрату, - сочувственно произнес Танар.  -  Ведь
ты потеряла не только своих сородичей, но и отца с матерью.
   Стеллара бросила на него быстрый взгляд из-под ресниц.
   - Это не мои сородичи, - сухо отрезала она.
   - Как же так? Разве ты не из племени корсаров? А как же тогда Сид,  глава
корсаров и твой отец?
   - Он не мой отец, - последовал ответ.
   -