на северо-восток.
     - В этом направлении лежат Гелиум и Птарс, - сказал он.  -  Гелиум  в
восьми тысячах хаадов от Лотара, а Птарс лежит  в  девяти  тысячах  хаадов
северо-восточнее Гелиума.
     На Барсуме  основной  линейной  мерой  является  эд.  Это  эквивалент
земного фута, составляющий около 11,964 земного дюйма. В  прошлом  я  имел
обыкновение переводить меры времени, расстояния и т.д. Барсума в их земные
эквиваленты,  так  как  они  в  этом  случае  легче   понимаются   земными
читателями. Для тех,  кто  обладает  большой  пытливостью  ума,  возможно,
интересно будет знать марсианскую таблицу линейных мер,  которую  я  здесь
привожу:
     10200 фадор - 1 эд
     200 эдов - 1 хаад
     100 хаадов - 1 карад
     360 карадов - 1 сегкамф
     На экваторе Марса хаад, или миля Барсума, содержит около 2339  земных
футов, карад - это один градус. 300 фадор - около 1117 земных дюймов.
     Человек покачал головой.
     - Я не знаю, что лежит за холмами Лотара, - ответил он. -  Ничего  не
может быть там, кроме отвратительных зеленых орд  Торказа.  Они  завоевали
весь Барсум, за исключением этой  единственной  долины  и  города  Лотара.
Здесь мы оказываем им открытое неповиновение в течение бесчисленных веков,
хотя они периодически возобновляют свои попытки  разбить  нас.  Откуда  вы
пришли, я не могу знать, если только вы не  рабы,  которых  воины  Торказа
захватили в прежние времена, когда они весь внешний мир  обратили  в  свою
зависимость, но мы слышали, что они уничтожили все  расы,  за  исключением
своей собственной.
     Карторис попытался объяснить, что жители Торказа управляют  крохотной
частью Барсума,  и  то  только  потому,  что  в  их  владениях  ничего  не
привлекает красную расу, но житель Лотара никак не мог  представить  себе,
что существует что-то и за равниной Лотара,  кроме  безбрежности  пустыни,
населенной свирепыми зелеными ордами Торказа.
     После некоторых переговоров он согласился  впустить  их  в  город,  и
минутой позже ворота, похожие на колеса, откатились  в  нишу,  и  Тувия  с
Карторисом вошли в город Лотар.
     Все вокруг свидетельствовало о сказочном  богатстве.  Фасады  зданий,
выходившие на  проспект,  были  богато  инкрустированы,  а  окна  и  двери
окаймлялись полосами из драгоценных камней около фута  шириной,  дощечками
из золота, на которых барельефы изображали страницы истории этого забытого
города.
     Человек, с которым они разговаривали  через  стену,  встретил  их  на
проспекте. Вокруг него находилась сотня или около этого людей той же расы.
Все они были одеты в развевающиеся мантии, и все были безбородыми.
     Их отношение к пришельцам было скорее похоже на подозрительность, чем
враждебность. Они проводили пришельцев взглядами, но не сказали ни слова.
     Карторис не мог не заметить того, что,  хотя  город  некоторое  время
назад был окружен ордой жаждущих крови зеленых демонов, ни один из жителей
не был вооружен, не было видно воинов.
     Ему интересно было знать, отправились ли все вооруженные люди вперед,
чтобы одним усилием наголову разбить врага, оставив город незащищенным. Он
спросил об этом у провожатого. Человек улыбнулся.
     - Ни одно существо, кроме десятка или  около  этого  наших  священных
бойцов, не выходили сегодня за пределы Лотара, - ответил он.
     - Но солдаты-стрелки! - воскликнул Карторис. - Мы видели, как  тысячи
их появились из этих вот ворот, подавляя орды Торказа и обращая в  бегство
с помощью смертоносных стрел и свирепых бенсов.
     Мужчина все еще улыбался с миной всезнающего человека.
     - Посмотри! - воскликнул он и указал вниз на широкий  проспект  перед
ними.
     Карторис и Тувия посмотрели в указанном  направлении  и  увидели  там
двигавшуюся к ним огромную армию стрелков.
     - А! - воскликнула Тувия. - Они вернулись через другие  ворота,  или,
быть может, это войска, которые остались для защиты города?
     Мужчина опять улыбнулся своей необычной улыбкой.
     - В Лотаре нет солдат, - сказал он. - Посмотри!
     Оба, Карторис и Тувия, обернулись к нему, пока он говорил, а  теперь,
когда они посмотрели обратно на  надвигавшиеся  на  них  полки,  глаза  их
расширились от удивления, так как широкая улица перед ними была  пустынна,
как могила.
     - А те, что маршировали сегодня за ордами, -  прошептал  Карторис,  -
они тоже были нереальными?
     Человек кивнул головой.
     - Но их стрелы убивали зеленых воинов, - настаивала Тувия.
     - Давайте пойдем к Тарно, - ответил житель Лотара. - Он вам расскажет
об этом лучше, чем я. Я, может, сказал вам слишком много.
     - Кто такой Тарно? - спросил Карторис.
     - Джеддак Лотара, - ответил  проводник,  ведя  их  по  проспекту,  на
котором минуту назад они видели маршировавших призрачных солдат.
     Полчаса они шли вдоль красивых улиц между  величественными  зданиями,
прекраснее которых они никогда ничего не видели. Они  встретили  несколько
человек.   Карторис   не   мог   не   заметить   малонаселенности    этого
могущественного города.
     Наконец они подошли к королевскому дворцу. Карторис увидел его издали
и, гадая о появлении этой чудесной громадины, удивился, что даже здесь так
мало признаков жизни и деятельности.
     Ни одного стражника не было видно ни перед большими  воротами,  ни  в
расположенных рядом садах, где в городах красных людей пульсирует жизнь.
     - Здесь, - сказал провожатый. - Это дворец Тарно.
     Пока  он  говорил,  Карторис  еще  раз  оглядел  чудесное  здание.  С
восклицанием удивления он протер глаза и посмотрел еще раз. Нет! Он не мог
ошибиться. Перед массивными воротами стояло человек десять часовых,  а  по
обе  стороны  широкого  проспекта,  ведущего  к  главному  зданию,  рядами
выстроились стрелки. Сады были полны офицеров и солдат.
     Что это были за люди, способные вызвать воображением целую  армию  из
воздуха? Он посмотрел на Тувию. Она тоже,  очевидно,  заметила  изменения.
Слегка вздрогнув, она крепче прижалась к нему.
     - Что ты думаешь об этом? - прошептала она. - Это очень странно.
     - Я не могу этого объяснить, - ответил Карторис. - Так можно сойти  с
ума.
     Он быстро повернулся к представителю Лотара. Мужчина широко улыбался.
     - Мне показалось, что вы только что сказали, что в Лотаре нет солдат,
- сказал принц Гелиума, жестом указывая на стражников. - А это что такое?
     - Спроси Тарно, - ответил тот. - Мы скоро предстанем перед ним.
     Вскоре они вошли  в  величественный  зал,  в  одном  конце  которого,
откинувшись на богатом ложе, стоявшем на возвышении, сидел человек.
     Когда трое приблизились, мужчина устремил  на  них  сонные  глаза.  В
двадцати шагах от возвышения их проводник остановился и, прошептав Тувии и
Карторису, чтобы они следовали его примеру, кинулся на пол. Затем он начал
ползти к подножию трона, раскачивая головой направо и налево  и  извиваясь
всем телом, как собака, подползающая к своему хозяину.
     Тувия быстро взглянула на Карториса. Он стоял прямо с высоко поднятой
головой и руками, скрещенными на груди. Надменная  улыбка  играла  на  его
губах.
     Человек на троне пристально рассматривал его, и Карторис  из  Гелиума
прямо смотрел ему в глаза.
     - Кто это такие, Иав? - спросил человек на троне у того, кто полз  на
животе по полу.
     - О Тарно, славнейший из джеддаков, - ответил Иав. - Это чужестранцы,
пришедшие с  ордами  Торказа  к  нашим  воротам.  Они  говорят,  что  были
пленниками зеленых людей. Они  рассказывают  странные  истории  о  городах
далеко от Лотара.
     - Встань, Иав, - приказал Тарно, - и спроси у этих двоих, почему  они
не выказывают свое уважение к Тарно?
     Иав встал и оглянулся на чужестранцев. При виде того, что они  стоят,
лицо его стало мертвенно-бледным. Он подскочил к ним.
     - Несчастные! - закричал он. - На колени перед последним из джеддаков
Барсума!



                          7. ПРИЗРАЧНЫЕ СТРЕЛКИ

     Когда Иав подскочил к нему, Карторис положил руку на  рукоять  своего
длинного меча. Житель Лотара остановился.  В  большом  помещении  не  было
никого, за исключением четырех человек у возвышения, и все же,  когда  Иав
отступил перед угрозой Карториса, последний оказался  окруженным  десятком
стражников.
     Откуда они могли взяться? Оба, Карторис и Тувия, были удивлены.
     Юноша выхватил свой меч из ножен, и в тот  же  миг  стрелки  вытащили
свои тонкие стрелы.
     Тарно приподнялся на одном локте. Впервые он увидел всю фигуру Тувии,
до сих пор скрытую Карторисом.
     - Достаточно! - воскликнул джеддак, предостерегающе поднимая руку, но
как раз в этот момент меч Карториса нанес предостерегающий удар ближайшему
своему противнику.
     Когда острый край меча достиг своей цели  и  острие  коснулось  пола,
Карторис с широко раскрытыми глазами отступил  в  ужасе,  проведя  тыльной
стороной левой кисти по лицу.
     Сталь его меча рассекла воздух - его враг исчез, в  комнате  не  было
больше стрелков.
     - Они чужестранцы, это точно, - сказал Тарно Иаву.  -  Давай  сначала
убедимся, что они намеренно  оскорбили  нас,  прежде  чем  примем  меры  к
наказанию.
     Затем он повернулся к Карторису, но взгляд его беспрестанно обращался
к совершенным формам  Тувии,  красоту  которой  скорее  подчеркивало,  чем
скрывало, одеяние принцессы Барсума.
     - Кто вы такие, - спросил он, -  что  не  знаете  этикета  при  дворе
последнего из джеддаков?
     - Я - Карторис, принц Гелиума,  -  ответил  юноша.  -  А  это  Тувия,
принцесса Птарса.  При  дворах  наших  отцов  люди  не  падают  ниц  перед
правителем. Со времен первых черных пиратов мы никогда  таким  образом  не
приближались к трону ни одного правителя Барсума. А теперь подумай: станет
ли дочь могущественного джеддака так унижать себя!
     Тарно долго смотрел на Карториса и наконец заговорил:
     - На Барсуме нет другого джеддака, кроме Тарно, - сказал  он,  -  нет
другой расы, кроме расы Лотара:  орды  Торказа  не  могут  быть  удостоены
такого звания. Жители Лотара имеют белый цвет кожи, ваша же кожа  красная.
На Барсуме не осталось женщин. А твоя спутница - женщина. - Он приподнялся
со своего ложа, наклоняясь далеко вперед и указывая пальцем на  Карториса.
- Ты лжец! - пронзительно закричал он. - Вы оба  лжете,  и  вы  осмелились
предстать перед Тарно, последним и могущественным  из  джеддаков  Барсума,
доказывать ему свою реальность. Кто-то заплатит за это, Иав, и, если я  не
ошибаюсь, именно  ты  осмелился  так  дерзко  обращаться  с  добрым  своим
джеддаком. Уберите мужчину, оставьте женщину. Мы  посмотрим,  оба  ли  они
будут лгать, а позже, Иав, ты ответишь за свою  смелость.  Останется  лишь
несколько из нас, но Комал должен быть накормлен. Иди!
     Карторис увидел,  как  Иав  задрожал,  когда  упал  ниц  перед  своим
правителем еще раз, и затем, поднявшись, повернулся к принцу Гелиума.
     - Пойдем! - сказал он.
     - И оставить принцессу Птарса здесь одну? - воскликнул Карторис.
     Иав прошмыгнул рядом с ним и прошептал:
     - Следуй за мной, он не сделает ей вреда, он может только убить ее, а
это он может сделать независимо от того, будешь ли ты здесь или  нет.  Нам
лучше сейчас уйти, поверь мне.
     Карторис не понял, но что-то в настойчивости тона, с которым  говорил
этот человек, обнадежило его,  и  он  пошел  прочь,  но,  конечно,  бросив
предварительно ободряющий взгляд на Тувию, которым попытался заставить  ее
понять, что в ее же интересах, чтобы он оставил ее.
     Вместо ответа она повернулась к нему спиной, но прежде успела  кинуть
на него взгляд, полный такого презрения, что его бросило в краску.
     Он заколебался, но Иав схватил его за запястье.
     - Пойдем, - прошептал он. - Или вокруг тебя опять окажутся стрелки  и
тогда уже не будет спасения. Неужели ты не  видишь,  насколько  бесполезна
твоя сталь в борьбе с воздухом.
     Карторис неохотно последовал за  ним.  Когда  оба  покинули  зал,  он
повернулся к своему спутнику.
     - Если я не могу убить воздух, - спросил он, - то как я могу бояться,
что воздух может убить меня?
     - Ты видел, как воины Торказа падали  под  стрелами?  -  спросил  его
спутник.
     Карторис кивнул.
     - Так же и ты упадешь под ними без единого шанса  защитить  себя  или
отомстить.
     Пока они  разговаривали,  Иав  привел  Карториса  в  маленькую  башню
дворца. Здесь была ложа, и Иав попросил юношу сесть.
     Несколько минут он рассматривал своего пленника -  так  понимал  свое
положение Карторис.
     - Я наполовину убежден, что ты реальный человек, - сказал он наконец.
     Карторис засмеялся.
     - Конечно, я  реальный,  -  ответил  он.  -  Что  же  заставило  тебя
сомневаться в этом? Разве ты не видишь меня и не можешь потрогать?
     - Так же я могу видеть и трогать стрелков, - ответил Иав, - а все  мы
знаем, что они не реальны.
     Лицо Карториса выражало озадаченность  при  каждой  новой  ссылке  на
таинственных стрелков, исчезающих воинов Лотара.
     - А кто же они тогда? - поинтересовался он.
     - Ты действительно не знаешь? - спросил  Иав.  Карторис  отрицательно
покачал головой.
     - Я почти  готов  поверить,  что  сказал  ты  нам  правду  и  что  ты
действительно из другой части Барсума или из другого мира. Но скажи мне, в
твоей стране разве нет стрелков, чтобы приводить  в  ужас  сердца  зеленых
воинов, которых они убивают вместе со свирепыми бенсами?
     - У нас есть солдаты, - ответил Карторис. - Мы люди красной расы,  но
у нас нет стрелков, которые бы защищали нас, как у вас. Мы  сами  защищаем
себя.
     - Вы выходите и вас убивают ваши враги, - воскликнул Иав недоверчиво.
     - Конечно, - ответил Карторис. - А как делают жители Лотара?
     - Ты видел, - сказал Иав. - Мы посылаем наших  бессмертных  солдат  -
бессмертных потому, что они не  живые,  существуют  только  в  воображении
врагов. Наши гениальные головы защищают нас, посылая легионы  воображаемых
воинов, и они материализуются перед глазами наших врагов. Враги видят, как
те достают луки, они видят тонкие стрелы, с безошибочной меткостью летящие
в их сердца. И они умирают, убиваемые силой предположения.
     - А  убитые  стрелки!  -  воскликнул  Карторис.  -  Ты  называешь  их
бессмертными, и все же я видел груды их мертвых тел на поле битвы. Как это
могло случиться?
     - Это для того, чтобы придать им реальности,  -  ответил  Иав.  -  Мы
изображаем многих наших защитников мертвыми, чтобы воины Торказа не  могли
догадаться, что им противостоят не существа из плоти и  крови.  Эта  мысль
была им однажды внушена: многие из нас считают, что они никогда  не  падут
жертвой якобы смертоносных стрел, если догадаются о правде.
     - А бенсы?  -  спросил  Карторис.  -  Они  тоже  были  созданы  силой
воображения?
     -  Некоторые  из  них  были  реальные,  -  ответил  Иав.  -  Те,  что
сопровождали стрелков  в  погоне  за  врагами,  были  нереальными.  Как  и
стрелки, они ни разу не возвращались, отслужив свою службу,  они  исчезают
вместе со стрелками, когда отступление врага очевидно. Те, что остались на
поле, - реальны. Этих мы  выпускаем,  так  как  они  питаются  падалью,  и
уничтожают мертвые тела воинов Торказа. Это необходимо для тех из нас, кто
действительно существует. Я один из них -  я  реален.  Тарно  -  нереален.
Такие, как он поддерживают мысль о том, что не существует такой вещи,  как
материя и вещество, что все вокруг - разум. Они говорят, что никто из  нас
не существует иначе как в воображении своих товарищей, в их  неуловимой  и
невидимой способности мышления. Согласно теории Тарно,  необходимо,  чтобы
мы все вместе представляли, что у наших стен нет мертвых воинов Торказа, и
не будет необходимости во всепожирающих бенсах.
     - Ты не разделяешь веру Тарно? - спросил Карторис.
     - Только частично, - ответил Иав. - Я знаю, что существует  несколько
действительно нереальных существ. Тарно - один из них, я убежден  в  этом.
Он не существует иначе как в воображении людей. Конечно,  это  утверждение
всех нас, действительно существующих, что все нереальные  являются  плодом
воображения. Нереальные заявляют, что в пище нет никакой необходимости,  и
они не едят, а те, кто имеет хотя бы элементарный  разум,  должны  понять,
что еда является необходимой для действительно существующих созданий.
     - Да, - согласился Карторис, - так как я сегодня ничего не  ел,  я  с
готовностью соглашаюсь с тобой.
     - О, прости меня! - воскликнул Иав. - Пожалуйста садись и удовлетвори
свой голод. - И движением руки он указал на  обильный  стол,  которого  за
минуту до того, как он произнес эти слова о пище, здесь не  было.  В  этом
Карторис был убежден, так как он  уже  несколько  раз  тщательно  осмотрел
комнату.
     - Хорошо, что ты не попал в руки нереального человека,  -  проговорил
Иав. - Тогда бы ты действительно проголодался.
     - Но, - воскликнул Карторис, - это же  нереальная  еда,  ее  не  было
здесь минуту назад, а реальная пища не материализуется из воздуха.
     Иав казался обиженным.
     - В Лотаре нет настоящей пищи или воды, - сказал он, - и не было  уже
много веков. С начала нашего существования мы живем  на  таких  продуктах,
так же можешь жить и ты.
     - Но я думал, что ты реален! - воскликнул Карторис.
     - Действительно! - вскричал Иав. - Что может быть более реальным, чем
это щедрое  угощение?  В  этом-то  мы  и  отличаемся  от  нереальных.  Они
утверждают,  что  нет  необходимости  представлять  себе   пищу,   но   мы
обнаружили, что для поддержания жизни мы должны три раза в  день  садиться
за обильную трапезу. Пища, которую мы едим, должна претерпеть определенные
химические изменения  в  процессе  пищеварения  и  усвоения,  результатом,
конечно, будет восстановление израсходованных тканей. Теперь мы знаем, что
разум - это все, хотя можем различить способы его проявления. Тарно знает,
что вещество не существует,  все  создается  нематериальным  разумом.  Мы,
реалисты, однако знаем, что разум  имеет  свойство  поддерживать  вещество
(материю), даже если он не способен создать вещество - последнее  все  еще
является неразрешенным вопросом. Итак,  мы  знаем,  что  для  того,  чтобы
непосредственно поддерживать наши тела, мы должны заставить наши организмы
правильно функционировать. Мы достигаем этого, материализуя наши  мысли  о
еде и отведывая пищу,  таким  образом  созданную.  Мы  жуем,  глотаем,  мы
перевариваем. Все наши организмы функционируют точно так же, как  если  бы
они питались материальной пищей. А каков результат?  Химические  изменения
происходят в том и другом случае, и мы живем и преуспеваем.
     Карторис  посмотрел  на  пищу  перед  ним.  Она  казалась  достаточно
реальной. Он поднес кусочек к губам. Действительно, это было  вещество.  С
запахом. Даже вкус у него был.
     Иав наблюдал, улыбаясь, как он ел.
     - Разве этого не достаточно, чтобы утолить голод? - спросил он.
     - Я должен признаться, что да, - ответил Карторис. -  Но  скажи  мне,
как живут Тарно и другие нереальные существа, утверждающие,  что  без  еды
можно обойтись?
     Иав почесал голову.
     - Этот вопрос мы и сами часто обсуждаем, - ответил он.  -  Это  самое
сильное доказательство, которое мы имеем о нереальности призрачных  людей,
но кто может знать это, кроме Комала?
     - А кто такой Комал? - спросил Карторис. - Я слышал, как твой джеддак
говорил о нем.
     Иав низко склонился над ухом юноши, осмотревшись по сторонам,  прежде
чем начать говорить.
     - Комал - это дух, - прошептал он. - Даже  нереальные  признают,  что
разум должен иметь вещество  для  того,  чтобы  преобразовать  вещество  в
воображаемое. Так как если бы действительно не было  вещества,  невозможно
было  бы  предполагать:  чего  никогда  не  было,  того  нельзя   себе   и
представить. Ты понимаешь меня?
     - Пытаюсь, - сухо ответил Карторис.
     - Таким образом, дух должен быть веществом, - продолжал Иав. -  Комал
- все