меня  на
палубу.
   - В стране перворожденных нет места для  зеленокожей!  -  сказал  он  и
одним сильным ударом сшиб меня с палубы. Очевидно,  такой  способ  казался
ему наиболее удобным,  чтобы  освободить  судно  от  моего  присутствия  и
одновременно убить меня.
   Но милостивая судьба пришла ко мне на  помощь,  и  я  отделалась  всего
легкими ушибами. Когда я падала, сердце мое сжалось от ужаса,  при  мысли,
что я разобьюсь, так как в течение всего  дня  флотилия  летела  в  тысяче
футов над почвой. Но к моему крайнему удивлению я упала  на  мягкую  массу
растительности не более, чем  в  двадцати  футах  от  палубы  судна!  Киль
корабля должен был почти задевать в это время почву.
   Всю ночь пролежала я неподвижно.  Следующее  утро  принесло  объяснение
этой счастливой случайности, спасшей меня от ужасной смерти. Когда  взошло
солнце, я увидела обширную панораму морского дна с цепью  холмов,  лежащей
передо мной. Я упала на высочайшую вершину горного хребта.
   В нескольких милях от меня поблескивал большой канал. Достигнув его,  я
к своей радости узнала, что он  принадлежит  Гелиуму.  Здесь  мне  достали
тота. Остальное вам известно.


   В течение нескольких минут никто не сказал ни слова.  Дея  Торис  -  во
власти перворожденных! Я содрогнулся при одной мысли об этом; но вдруг  во
мне вспыхнул старый огонь непобедимой веры в себя.
   Я выпрямился и, подняв меч, дал обет  найти  мою  принцессу,  спасти  и
отомстить за нее. Тотчас же  в  воздухе  блеснули  сотни  мечей,  и  сотни
воинов, вскочив на стол, поклялись отдать мне свои жизни и состояния.  Мой
план был уже составлен.
   Я поблагодарил каждого из  преданных  друзей  и,  оставив  Картериса  с
гостями, удалился в аудиенц-зал с Кантос Каном, Тарс Таркасом, Ксодаром  и
Хор Вастусом для совещания с ними.
   Здесь мы долго  обсуждали  подробности  экспедиции.  Ксодар  готов  был
поклясться, что Исса изберет обеих - Дею Торис и Тувию - чтобы они служили
ей в течение года.
   - На  этот  период  времени  они,  по  крайней  мере,  в  сравнительной
безопасности, - сказал я, - и мы будем знать, где их искать.
   Вопросы  снаряжения  флота  для  выхода  в  Омин   были   переданы   на
рассмотрение  Кантос  Кана  и  Ксодара.  Они  пришли  к  заключению,   что
необходимо немедленно взять  в  доки  те  суда,  которые  мы  выберем  для
экспедиции. Ксодар взялся приспособить их для  воды  и  снабдить  водяными
пропеллерами. Наш черный друг уже много лет занимался ремонтом захваченных
в плен военных судов с целью приспособить их для плавания в водах Омина, и
поэтому  был  хорошо  знаком  с  конструкцией  пропеллеров,  непроницаемых
переборок и всяких других приспособлений.
   Мы рассчитали, что потребуется не менее шести месяцев, чтобы  закончить
наши приготовления, ввиду того, что надо было держать проект в  величайшей
тайне от Зат Арраса. Кантос Кан  был  уверен,  что  честолюбие  последнего
сильно возбуждено и что он метит в джеддаки Гелиума.
   - Я  сомневаюсь  даже,  -  добавил  Кантос  Кан,  -  будет  ли  он  рад
возвращению Деи Торис. Это Приблизит к трону другого. Когда ты и  Картерис
сойдете с его пути, ничто не помешает ему добиться звания джеддака,  и  ты
можешь быть уверен, что когда Зат Аррас станет у власти, ни один из нас не
будет в безопасности!
   - Я знаю слово, - промолвил Хор Вастус, -  которое  преградило  бы  ему
путь раз и навсегда!
   - Какое же? - спросил я.
   Он улыбнулся.
   - Я только шепну его здесь, но наступит день, когда я буду  стоять  под
куполом храма "Возмездие" и кричать его громко на радость  толпы,  стоящей
внизу.
   - Какое же это слово? - спросил Кантос Кан.
   - Джон Картер - джеддак Гелиума, - произнес Хор Вастус медленно и тихо.
   Улыбки радости осветили лица моих  верных  друзей,  у  всех  загорелись
глаза и вопросительно обратились ко мне, но я покачал головой.
   - Нет, друзья мои! - сказал я. - Я благодарю вас, но этого  не  следует
делать. По крайней мере, сейчас, пока мы доподлинно не узнаем, что  Тардос
Морс и Морс Каяк ушли навеки. Если я буду здесь, то пойду с  вами  и  буду
следить, чтобы народ Гелиума свободно  избрал  следующего  джеддака.  Тот,
кого он изберет, сможет рассчитывать на мою преданность и поддержку; но  я
не буду искать этой чести  для  себя.  Но  пока  Тардос  Морс  по-прежнему
джеддак Гелиума, а Зат Аррас - его заместитель.
   - Как тебе угодно, Джон Картер! - сказал Хор Вастус. -  Но...  что  это
такое? - прошептал он, указывая на окно, выходившее в сад.
   Едва сказав это, Хор Вастус уже выскочил на балкон.
   - Вот он! - Возбужденно закричал он. - Стража! Там внизу! Стража!
   Мы стояли за  ним,  и  все  успели  заметить  фигуру  человека,  быстро
пробежавшего через маленький кусок газона, и скрывшегося в кустах позади.
   - Он был на балконе, когда я увидел  его!  -  закричал  Хор  Вастус.  -
Скорее! Догоним его!
   Мы побежали в сад и вместе со стражей тщательно обыскали  каждый  куст,
но не нашли никаких следов ночного грабителя.
   - Что ты скажешь об этом, Кантос Кан? - спросил Тарс Таркас.
   - Это шпион, подосланный Зат  Аррасом.  Он  всегда  прибегает  к  таким
способам!
   - Он передаст много интересного своему господину, -  прибавил,  смеясь,
Хор Вастус.
   - Надеюсь, что  он  слышал  только  наш  разговор  относительно  нового
джеддака, - промолвил я тревожно. - Если он подслушал наши планы  спасения
Деи Торис, это приведет к гражданской войне. Зат Аррас станет мешать  нам,
а в данном случае я не потерплю помехи!  Тут  я  пошел  бы  против  самого
Тардос Морса, если бы это оказалось нужным. Даже, если это  погрузит  весь
Гелиум в кровавую распрю, я не оставлю своего намерения спасти  принцессу.
Ничто не остановит меня, кроме смерти, и если я  умру,  клянетесь  ли  вы,
друзья, продолжить мои поиски и привести Дею Торис назад ко двору ее деда?
   - Клянемся! - воскликнул каждый из них и поднял свой меч в знак клятвы.
   Затем было решено что корабли, требующие ремонта,  будут  отправлены  в
Хастор, гелиумский город, расположенный к юго-западу. Кантос Кан  полагал,
что доки в Хасторе, кроме своей регулярной работы, смогут через  некоторое
время привести  в  порядок  по  меньшей  мере  шесть  военных  судов.  Как
главнокомандующему флота, ему будет  нетрудно  затребовать  эти  суда  для
ремонта  и  затем  содержать  обновленный   флот   в   отдаленных   частях
государства, пока мы готовимся к экспедиции на Омин.


   Наша конференция закончилась поздно ночью, зато  каждому  были  розданы
определенные  обязанности  и  общий  план  был  разработан  до  мельчайших
подробностей.
   Кантос Кан и Ксодар следили за ремонтом судов. Тарс Таркас  должен  был
войти в сношения с тарками и выяснить,  как  там  народ  отнесется  к  его
возвращению из долины Дор.
   Если  бы  отношение  народа  оказалось  благоприятным,  он  должен  был
немедленно отправиться в Тарк  и  поднять  большую  орду  зеленых  воинов,
которых мы намеревались послать прямо в долину Дор и храм Иссы, в то время
как корабли войдут в Омин с целью разгромить флот перворожденных.
   На Хор Вастуса была возложена трудная миссия -  организовать  секретный
отряд летчиков, поклявшихся следовать за Джоном Картером, куда  бы  он  ни
попал. Мы полагали,  что  потребуется  около  миллиона  людей  для  тысячи
больших военных судов, которые мы намеревались отправить на Омин для того,
чтобы организовать транспортировку  зеленокожих.  Отсюда,  ясно,  что  Хор
Вастусу предстояло нелегкое дело.
   После их ухода я пожелал спокойной ночи Картерису,  так  как  он  устал
чрезвычайно и, пройдя в свои апартаменты, принял ванну и лег  на  спальные
меха; я надеялся, что мне удастся наконец хорошо выспаться  в  первый  раз
после моего возвращения на Барсум. Но и на этот раз я обманулся.
   Не знаю, как долго я спал. Внезапно проснувшись, я увидел около себя  с
полдюжины сильных людей. Мне заткнули рот и крепко связали  руки  и  ноги.
Они проделали все это так быстро и  ловко,  что  я  оказался  не  в  силах
сопротивляться им, даже когда вполне проснулся.
   Они не произнесли ни слова, и кляп, которым был заткнут мой рот,  мешал
мне говорить. Медленно подняв меня, они направились к двери моей  комнаты.
Когда меня проносили мимо окон, сквозь которые дальний месяц  бросал  свои
яркие лучи, я увидел, что каждый имел на лице нечто вроде шелковой  маски,
и я не мог никого узнать.
   В коридоре они подошли к секретному ходу, выходившему в подвалы дворца.
Я был уверен, что никто, кроме моих домашних не  знает  об  этом  проходе.
Однако предводитель шайки ни минуты не колебался. Он прямо подошел  к  той
части стены, где была скрыта пружина, и нажал ее; когда  дверь  открылась,
он стал рядом и следил, пока его сообщники  выходили  со  мной.  Затем  он
закрыл дверь и последовал за нами.
   Мы спустились в подвалы  и  пошли  по  длинному  извилистому  коридору,
которого я сам никогда не исследовал. Мы шли все дальше и дальше,  пока  я
не убедился, что мы далеко оставили за собой границы  дворцовых  земель  и
что дорога опять выходила к поверхности.
   Вдруг отряд остановился  перед  голой  стеной.  Предводитель  три  раза
ударил по ней острием своего меча. Затем, после небольшой паузы, он сделал
еще два удара. В следующий миг стена раскрылась, и меня втолкнули  в  ярко
освещенную комнату, в которой сидели трое богато одетых  мужчин.  Один  из
них обернулся ко мне с сардонической улыбкой на устах. Это был Зат Аррас!



19. ЧЕРНОЕ ОТЧАЯНИЕ

   - А-а! - протянул Зат Аррас. - Какой счастливой звезде я обязан  видеть
здесь принца Гелиума? Когда он заговорил, один из стражей  вынул  кляп  из
моего рта, но я не ответил. Я молча, спокойно стоял, глядя глаза  в  глаза
джеду Зоданги. И я  не  сомневаюсь,  что  на  моем  лице  он  ясно  прочел
презрение, которое я к нему испытывал.
   Взоры присутствующих устремились сначала на меня, потом на Зат  Арраса,
пока наконец краска гнева не разлилась у него на лице.
   - Джон Картер! - сказал он.  -  Согласно  требованию  обычая  и  закона
Барсума, согласно приговору беспристрастного суда  -  ты  должен  умереть.
Народ тебя не спасет. Один я могу это сделать. Ты в моей  власти:  я  могу
убить тебя, могу дать свободу; и если бы я  решил  убить  тебя,  ничто  не
могло бы быть разумней.
   Если ты будешь спокойно жить в Гелиуме в течение года, народ, наверное,
не даст привести приговор в исполнение. А это совершенно недопустимо.  Вот
что я предлагаю тебе: ты можешь свободно уйти через две минуты - при одном
условии. В течение года Гелиум должен избрать нового джеддака.  Ни  Тардос
Морс, ни Морс Каяк, ни Дея Торис никогда не вернутся в Гелиум.  Зат  Аррас
будет джеддаком Гелиума. Скажи, что ты будешь защищать мое дело. Это  цена
твоей свободы. Я кончил!
   Я стал размышлять. Свободный, я мог бы продолжать поиски Деи Торис...
   Я знал, что Зат Аррас задался целью уничтожить меня. Если бы я умер, он
легко стал бы джеддаком Гелиума. Если бы я умер, мои храбрые товарищи едва
ли смогли бы выполнить наши планы. Отказывая в его требовании, я нисколько
не препятствовал ему стать джеддаком Гелиума и приговаривал  Дею  Торис  к
ужасной смерти в храме Иссы! Что предпринять? Я был в нерешительности - но
всего  одну  минуту.  Гордая  дочь  тысячи  джеддаков   предпочла   смерть
унизительному союзу с Зат Аррасом; Джон  Картер  должен  был  сделать  для
Гелиума не меньше, чем его принцесса!
   Я повернулся к Зат Аррасу и решительно сказал:
   - Соглашения между изменником Гелиума и принцем дома Тардос Морса  быть
не может. Я не верю тебе, Зат Аррас! Мое мнение - великий джеддак не умер.
   Зат Аррас пожал плечами:
   - Джон Картер! - сказал он. - Тебя скоро перестанут  интересовать  твои
собственные мнения, поэтому сейчас  думай,  что  тебе  угодно!  Зат  Аррас
разрешит тебе в должное время вспомнить еще  о  великодушном  предложении,
которое я тебе сделал. Сегодня ночью ты вступишь  в  темноту  и  безмолвие
тюрьмы. Если ты не захочешь согласиться на мое требование, то  никогда  не
выйдешь из темноты. Ты даже  не  будешь  знать,  в  какую  минуту  рука  с
кинжалом протянется к тебе сквозь мрак и лишит тебя последнего шанса вновь
почувствовать тепло и радость внешнего мира.
   Кончив говорить, Зат Аррас хлопнул  в  ладоши.  Появилась  стража.  Зат
Аррас указал на меня рукой.
   - В погреб! - сказал он. Это было все!
   Четыре воина вывели меня из комнаты и  пошли  все  ниже  и  ниже  через
туннели, казавшиеся бесконечными.  Наконец  они  остановились  в  довольно
большом погребе.  В  каменные  стены  были  вделаны  кольца.  К  ним  были
прикреплены цепи, и в конце многих цепей лежали человеческие скелеты.  Они
отбросили в сторону один из них, и  открыв  громадный  замок,  скреплявший
цепь вокруг того, что было когда-то человеческой  ногой,  обвили  железным
кольцом мою ногу. Затем они ушли, унеся с собой свой радиофонарь.
   Вокруг - полная тьма. Несколько минут доносился еще звон их вооружения,
но все слабей и слабей, пока наконец не наступила  полная  тишина.  Я  был
один с моими печальными товарищами - с костями умерших здесь людей, судьба
которых была, вероятно, предсказанием моей.
   Не знаю, долго  ли  я  стоял,  прислушиваясь  во  мраке:  безмолвие  не
прерывалось ничем. Я  опустился  на  твердый  пол  моей  тюрьмы  и  уснул,
прислонившись головой к каменной стене. Прошло, наверное, несколько часов,
когда я проснулся от яркого света.  Передо  мной  стоял  какой-то  молодой
человек. В одной руке он держал фонарь, во второй  -  посуду,  наполненную
массой вроде каши, обычным кушаньем заключенных в тюрьмах Барсума.
   - Зат Аррас шлет тебе привет, -  сказал  молодой  человек,  -  и  велит
передать тебе, что хотя ему хорошо известен заговор, имеющий целью сделать
тебя  джеддаком  Гелиума,  он  все  же  не  склонен  отказаться  от   того
предложения, которое он тебе сделал. Чтобы стать  свободным,  тебе  только
стоит приказать известить Зат Арраса, что ты принимаешь его условия.
   Я молча покачал головой. Юноша ничего больше  не  сказал;  он  поставил
пищу на пол рядом со мной и вышел, захватив с собой свет.
   В течение многих недель юноша два раза в день приходил в мою  камеру  с
пищей и с тем же приветствием от Зат Арраса. Я долго старался втянуть  его
в разговор  о  других  вещах,  но  он  не  хотел  говорить,  и  я  наконец
отступился.
   Целые месяцы я напряженно думал, как бы известить Картериса о том,  где
я нахожусь. Целые  месяцы  я  скоблил  одно  из  звеньев  массивной  цепи,
державшей меня, в надежде  протереть  его  и  выйти  вслед  за  юношей  по
извилистому коридору и как-нибудь выбраться на свободу.
   Я был вне себя от беспокойства за исход экспедиции, которая должна была
спасти Дею Торис. Я знал, что Картерис не оставит этого дела в том случае,
если он на свободе, но  я  прекрасно  понимал,  что  и  он  мог  оказаться
пленником в погребах Зат Арраса.
   Я знаю, что  шпион  Зат  Арраса  подслушал  наш  разговор  относительно
избрания нового джеддака: а ведь  всего  несколькими  минутами  раньше  мы
обсуждали подробности плана спасения Деи Торис. Все шансы за то, что и это
дело тоже было ему известно! Может быть,  мои  друзья  уже  пали  жертвами
убийц Зат Арраса? Может быть, все они уже давно заключены в тюрьму?
   Я решил еще раз попытаться выведать что-нибудь и прибегнул на этот  раз
к хитрости. Я  заметил,  что  юноша,  приходивший  ко  мне,  был  довольно
красивой наружности, приблизительно роста и возраста Картериса. Я  заметил
также,  что  его  жалкие  лохмотья  совсем  не  подходили  к  его   полной
достоинства благородной осанке. На основании этих наблюдений  в  следующий
его визит я открыл переговоры:
   - Ты был очень добр ко мне во время моего здесь заключения, - сказал  я
ему, - и так как я чувствую, что жить мне осталось немного,  я  хотел  бы,
пока  еще  не  поздно,  дать   тебе   вещественное   доказательство   моей
благодарности за все,  что  ты  делал,  чтобы  облегчить  мою  участь.  Ты
аккуратно, каждый день приносил мне пищу, следя, чтобы она была  чистой  и
чтобы ее было достаточно. Ты  никогда  ни  словом,  ни  делом  не  пытался
злоупотребить моим беззащитным положением, оскорблять или мучить меня.  Ты
всегда  был  вежлив  и  внимателен  к  одинокому  пленнику,  и  я  глубоко
благодарен тебе за это! Мне хочется подарить тебе что-нибудь на память.
   В кладовых моего дворца много красивых украшений. Пойди туда  и  выбери
себе полное вооружение: оно будет твоим! Я прошу только, чтобы  ты  всегда
носил его. Скажи, что ты это исполнишь!
   Пока я говорил, глаза мальчика заблестели от радости, и я видел, как он
перевел взгляд со своей бедной рваной одежды на мой великолепный наряд.
   В продолжении минуты он стоял в нерешительности, а  я  так  волновался,
что мое сердце, кажется, перестало биться... Как многое  зависело  от  его
ответа!
   - Если я пойду во дворец принца Гелиума с такой  просьбой,  там  просто
осмеют меня и, в придачу, вышвырнут головой вниз  на  мостовую.  Нет,  это
невозможно, хотя я благодарю  тебя  за  предложение.  Если  бы  Зат  Аррас
подозревал, что я говорю об этом, он приказал бы вырвать мое сердце...
   - Это не причинит тебе никакого вреда, мой мальчик! - убеждал я его.  -
Ты можешь войти в мой дворец ночью с запиской от меня к Картерису.  Прочти
записку перед тем, как передать ее,  и  ты  будешь  спокоен,  что  она  не
содержит ничего плохого для Зат Арраса. Мой сын никому ничего  не  скажет:
об этом будем знать только мы трое. Это такой безобидный поступок, что его
никто не осудит!
   Он опять помолчал, по-видимому, охваченный внутренней борьбой.
   Я продолжал:
   - Там есть короткий меч, усыпанный драгоценными камнями. Я снял  его  с
трупа одного северного джеддака. Когда ты будешь брать  вооружение,  пусть
Картерис даст тебе этот  меч.  Тогда  во  всей  Зоданге  не  будет  юноши,
вооруженного лучше тебя! Когда ты в следующий раз придешь сюда, захвати  с
собой принадлежности для письма, и через несколько часов  мы  увидим  тебя
одетым, как подобает при твоей наружности и происхождении.
   Все еще раздумывая и не отвечая ни слова, юноша  повернулся  и  оставил
меня. Я не мог догадаться, какое решение он принял, и страшно  беспокоился
об итоге своего план?.
   Если он примет письмо к Картерису, это будет означать, что Картерис еще
жив и свободен. Если юноша вернется в доспехах и с мечом,  я  буду  знать,
что Картерис получил мое  письмо  и  узнал,  что  я  жив.  Тот  факт,  что
носителем письма явился зодангский юноша, укажет Картерису, что я захвачен
Зат Аррасом.
   Когда на следующий день юноша вошел в мою камеру,  я  едва  мог  скрыть
свое волнение, но ничего не сказал ему, кроме обычного приветствия.  Ставя
пищу на пол, он положил возле меня принадлежности для письма.
   Мое сердце было готово выпрыгнуть от радости! Я выиграл дело! С  минуту
я смотрел на письменные принадлежности с притворным изумлением, затем, как
будто вспомнив,  в  чем  дело,  взял  перо  и  бумагу  и  написал  краткое
приказание Картерису выдать Партаку доспехи по его выбору и короткий  меч,
который я описал. Это было все. Но для меня и Картериса это означало очень
многое.
   Я оставил письмо открытым  на  полу.  Партак  поднял  его  и  ушел,  не
проронив ни слова.
   В то время я томился уже около трехсот дней. Если можно было еще что-то
сделать для спасения Деи  Торис,  нужно  было  сделать  это  скорее.  Ведь
избранные богиней Иссой живут только один год!
   На следующий день, заслышав шаги Партака, я сгорал  от  нетерпения.  Он
был в моем дворце, видел  моего  сына,  его  блестящие  доспехи  молчаливо
укажут  мне,  что  Картерис  извещен  о  моей  судьбе.   Представьте   мое
разочарование, когда я увидел, что принесший мне пищу был не Партак!
   - Что случилось с Партаком? - спросил я его, но сторож  не  ответил,  и
положил мою пищу на пол, тотчас же повернулся и вышел.
   Дни снова пошли за днями. Новы