защищаться,
отскочил назад и ударил мечом в большой медный колокол.
     Тут же я услышал топот бегущих ног, бряцание оружия в  коридоре. Е Сено
сардонически улыбнулся, но тут свет погас, и комната без окон погрузилась во
мрак. Нежные пальцы коснулись моей руки, и я услышал шепот:
     - Идем со мной!
     Я пошел  за ней, и мы  прошли в небольшую  дверь как  раз в тот момент,
когда  распахнулась  дверь  в  коридор  и на  фоне  светлого  прямоугольника
появились фигуры воинов. Затем дверь за нами закрылась, и мы снова очутились
в темноте, но мягкие пальцы Фао держали мою руку.
     - Тише! - прошептала она.
     Я  слышал из-за  двери сердитые  громкие  слова. Затем чей-то  властный
голос спросил:
     - Что тут случилось? Включите свет! И немного погодя:
     - Ну, наконец. Где Е Сено? Л, вот ты где, жирный шакал. Что за шум?
     - Он убежал! - это был голос охранника.
     - Кто убежал? Почему ты вызвал нас?
     -  На меня  напал  воин.  Он требовал  ключи от  камеры, где содержится
дочь... - остального я не слышал.
     - Где же он? - спросил офицер.
     - Он  исчез. И  ключи тоже. Ключи исчезли!  - Е Сено уже не говорил, он
визжал.
     -  Тогда  быстро туда, в камеру, -  крикнул офицер,  и  по топоту ног я
понял, что все они бросились туда.
     Девушка возле меня шевельнулась, и я услышал ее тихий смех.
     - Они не найдут ключи.
     - Почему?
     - Потому что я взяла их.
     - Нам от этого пользы мало. Они будут тщательно охранять дверь камеры.
     Фао снова рассмеялась.
     - Они - да. Но нам не нужен ключ. Я взяла его, чтобы сбить их со следа.
Они будут охранять дверь, а мы войдем другим путем.
     - Я не понимаю.
     - Этот коридор находится внутри  стен и  ведет прямо  в  камеру.  Я это
знаю, так как сама сидела в той камере и Е Сено приходил туда  этим путем, а
Е  Сено,  я  надеюсь,  не  ходил  к  Тавии.  Ведь  если ты ее любишь, то это
причинило бы тебе горе.
     - Я не люблю ее. Она просто мой друг.
     Я произнес  эти  слова  чисто механически, но  ощутил,  как оказался во
власти могучих эмоций; мне показалась невыносимой сама мысль о том, что этот
гнусный Е Сено мог посещать Тавию. Этот  сгусток эмоций изменил  меня.  Если
раньше я хотел просто убить Е Сено,  то теперь мне хотелось разорвать его на
куски, заставить  его  мучиться перед  смертью.  Еще  никогда в жизни  я  не
испытывал такого звериного чувства.
     - В чем дело? - спросила Фао. - Ты весь дрожишь.
     - Да, дрожу.
     - Почему?
     -  От  ненависти к Е Сено. Но давай поспешим. Ведь теперь,  когда ключи
исчезли, Тавию могут перевести в другую камеру.
     - Хай Озис не узнает о пропаже  ключей: ни Е  Сено, ни падвар охраны не
сообщат ему, так как это может стоить им жизни.  Они будут  ждать тебя возле
камеры, чтобы убить и забрать ключи.
     Она  вела  меня  по  узкому  темному коридору, держа  за  руку,  мы шли
медленно, так  как было совсем темно,  а коридор постоянно  поворачивал  под
прямым углом.
     Наконец, мы остановились.
     - Мы пришли, - прошептала  Фао. - Но нужно удостовериться, что в камере
нет никого, кроме пленницы.
     Я ничего не видел в абсолютной темноте, и для меня оставалось загадкой,
как Фао нашла нужную дверь.
     -  Все в  порядке,  -  прошептала она,  отодвинув  в сторону деревянную
панель,  и  я  увидел  внутренность  круглой  камеры с узкими  зарешеченными
окнами.  На груде тряпья сидела женщина. Я видел только ее обнаженное плечо,
маленькое ухо и распущенные  волосы. И  с  первого взгляда я понял,  что это
Тавия.
     Мы вошли  в  камеру, и Фао  задвинула панель. Услышав звук наших шагов,
Тавия выпрямилась, посмотрела на нас и,  узнав меня, вскочила на ноги. Глаза
ее широко  раскрылись,  с губ готов был сорваться  возглас  изумления.  Но я
жестом заставил  ее замолчать. Я подошел к ней  и заглянул в  глаза. В них я
увидел то,  чего  еще  никогда  не  видел  в  глазах женщины.  И  если бы  я
сомневался  в  дружбе  Тавии,  то эти  сомнения  сразу бы  исчезли. Но  я не
сомневался  в ней, меня удивила  только глубина  ее  чувств. Если  бы  таким
взглядом на меня смотрела Санома Тора, я  был бы  уверен, что это любовь, но
мы с Тавией не говорили о любви, и я знал, что  она не питает ко мне ничего,
кроме дружбы. До этого момента я  не понимал, какое  это  чудесное чувство -
дружба.
     -  Хадрон, -  прошептала она. Голос ее был чуть хриплым от сдерживаемых
эмоций. И тогда я обнял ее хрупкие плечи, привлек к себе и, не понимая,  что
делаю, поцеловал ее  в  лоб. Она  мгновенно  освободилась от моих  рук, и  я
боялся, что она  превратно истолкует мой поцелуй. Но ее слова убедили меня в
обратном.
     - Я думала,  что  никогда  больше не увижу  тебя,  Хадрон из Хастора, -
сказала  она. - Я думала, что тебя убили. Как  ты очутился здесь? И в одежде
воинов Тьяната?
     Я коротко рассказал ей обо всем, что произошло, и о том, что я, хотя бы
временно,  уклонился  от встречи  со смертью. Она  спросила меня, что  такое
смерть, но я промолчал.
     - Это что-то ужасное, - сказала Фао.
     - Что же? - спросил я.
     - Не знаю, -  ответила  девушка. -  Только это ужасно. В подвале дворца
есть  бездонная   яма.  Оттуда   постоянно   слышны   рев,   жуткие   вопли.
Приговоренного к  смерти опускают  в  эту яму, но так, чтобы он не погиб при
падении,  а живым достиг дна и там  встретился лицом  к  лицу с тем, что его
ждет. Эта пытка длится очень долго, так как крики несчастных жертв доносятся
оттуда постоянно.
     -  И ты избежал этого! -  воскликнула Тавия.  - Мои молитвы не остались
без ответа.  Дни и ночи я  молилась,  чтобы  ты остался  жив. Как теперь нам
убежать отсюда?
     -  Я думаю, что  с  помощью Фао нам это удастся. Нур  Ан, о  котором  я
говорил тебе, сейчас прячется в покоях маленького принца.  Мы вернемся туда,
и Фао спрячет нас там до тех пор, пока появится возможность бежать.
     - Нам нужно уходить отсюда поскорее, - сказала Фао.
     Когда  мы подошли  к панели, через которую проникли в камеру,  она была
отодвинута,  хотя я был  уверен, что Фао закрыла ее. Более  того, я  мог  бы
поклясться, что из черноты потайного коридора на нас кто-то смотрел.
     Я ринулся в темное отверстие, обнажив меч.  Но в темном коридоре никого
не было...


        "VII"
     СМЕРТЬ

     С Фао  во главе  мы  пошли  по коридору  к кабинету Е  Сено.  Когда  мы
добрались до него,  Фао остановилась  и прислушалась, чтобы  понять, есть ли
кто-нибудь в кабинете. Было тихо, как в могиле.
     - Я думаю, что вам с Тавией лучше остаться здесь до ночи - сказала Фао.
- Я вернусь к своим обязанностям, а когда во дворце все затихнет, я приду за
вами.
     Мы  согласились,  что  это  правильно,  и  Фао,  попрощавшись  с  нами,
приоткрыла панель и выскользнула из коридора. Все было спокойно, а затем  мы
с Тавией погрузились в полную темноту.
     Долгие часы ожидания в кромешной тьме могли бы показаться бесконечными.
Но мы с Тавией удобно устроились, сидя на полу и опираясь о стену, и шепотом
разговаривали. Время прошло незаметно, и я даже удивился, увидев, что панель
скользнула  в  сторону  и появилась Фао. Она  поманила  нас  за собой,  и мы
повиновались ей.
     Мы  пошли   по   пустому   коридору,   спустились  по   лестнице.   Все
благоприятствовало нам. Мы не встретили  ни одного человека. И вот, наконец,
Фао открыла перед нами двери покоев принца и пригласила войти.
     Когда мы вошли, мое  сердце упало. Вдоль стен стояли воины, поджидавшие
нас. Я спрятал за себя Тавию и бросился  с нею к двери. Но весь  коридор уже
был наводнен воинами. Пути к бегству не было.
     Мы были окружены.  Моей первой мыслью  была мысль  о предательстве Фао,
которая завела нас в западню, откуда не было выхода. Нас затащили в комнату,
окружили. И  тут  я увидел Е  Сена. Он  стоял,  злобно  ухмыляясь. Но  Тавия
заверила меня, что он не причинил  ей вреда, поэтому я не  бросился на него,
несмотря на то, что десяток мечей были направлены на меня.
     - Ну?  -  сказал Е  Сено. - Вы хотели одурачить меня? Но я не идиот.  Я
понял ваш план и выследил вас. Я слышал все ваши планы. Теперь вы все в моих
руках. - Он показал на маленькую дверь и приказал воину: -  Давайте  сюда  и
этого!
     Воин открыл дверцу. В шкафу стоял связанный Нур Ан с кляпом во рту.
     - Освободите его! - приказал Е Сено. - Теперь в этом нет необходимости.
Он уже никого не сможет предупредить.
     Мы все четверо стояли перед Е Сено,  и  ухмылка на  его лице  сменилась
взглядом, полным ненависти.
     - Вы  двое  были приговорены к  смерти, как это  положено шпионам.  Нет
более ужасной  смерти. Но  за  то,  что  вы убили  двух наших товарищей, вам
придется страдать еще больше.
     Значит, они  нашли убитых охранников.  Ну так что? Кто и что еще  более
страшное  они могли приготовить  нам?  Мы приговорены к смерти,  а это самое
страшное.
     - У вас есть что сказать? - спросил Е Сено.
     - Мы еще живем! - сказал я и рассмеялся ему в лицо.
     -  Скоро  вы будете молить  богов,  чтобы  они послали  вам  смерть,  -
прошипел хранитель ключей. - Но она так скоро не  придет к  вам,  и никто не
знает, сколько времени смерть убивает человека. Мы  не  сможем добавить  вам
физических мучений,  но мы увеличим ваши душевные страдания, не сообщив вам,
какая судьба ждет ваших сообщниц, и он кивнул в сторону Фао и Тавии.
     Это был прекрасный  удар. Но я  не дал ему возможности насладиться моей
болью и снова рассмеялся ему в лицо.  Его терпение достигло предела, так как
он повернулся к падвару и приказал увести нас.
     Когда нас вытаскивали из комнаты, Нур Ан крикнул слова прощания Фао:
     - Прощай, Тавия, - крикнул я. - Помни, мы пока живы!
     - Мы еще  живы, Хадрон из Хастора,  - крикнула Тавия и исчезла из виду.
Нас повели по коридору.
     Затем  мы спускались по  лестницам,  ведущим  в самые  глубины подвалов
дворца, и, наконец, оказались в огромной подземной комнате. Здесь  я  увидел
Хай Озиса,  сидящего  на троне в  окружении советников, придворных и вождей.
Совсем как при моей первой аудиенции.
     Против трона в центре комнаты  на тяжелой  цепи висела железная клетка.
Нас втолкнули в нее, закрыли дверь на замок. Я подумал, что все это значит и
имеет ли это отношение  к смерти. В  это время десять солдат у брали тяжелую
плиту   из-под  клетки.  Из  открывшейся  бездны  пахнуло  холодным  затхлым
воздухом,  и все  тело мое  пронизала  дрожь.  Мне вдруг  показалось,  что я
нахожусь  в холодных объятиях  смерти. До  моих  ушей доносились  отдаленные
вопли и вой. Я понял, что там, внизу, нас ждет смерть.
     В комнате не было сказано ни единого слова, но по жесту Хай Озиса воины
начали  медленно опускать клетку в бездонную  пучину. Холодный сырой  воздух
сомкнулся вокруг нас, а жуткие крики стали слышнее.
     Все  ниже и ниже опускались  мы во тьму. Жуткие  крики  становились все
громче, постепенно переходя в какофонию.
     Не могу сказать, сколько времени и на какую глубину мы  опускались. Нур
Ан  предположил, что футов тысячу, и тогда мы начали  видеть слабое свечение
вокруг нас. Крики  и  стоны  превратились  в постоянный  рев.  Чем  ближе мы
оказывались к источнику этого звука, тем больше этот рев напоминал нам свист
ветра и рокот волн.
     Внезапно дно клетки открылось, и мы, не успев ухватиться за что-нибудь,
упали в  рокочущие волны.  Вынырнув на поверхность,  я  обнаружил, что  могу
видеть. Слабый свет проникал откуда-то, рассеивая тьму. Почти сразу же рядом
со мной  из-под воды  появилась голова Нур Ана. Сильный поток понес нас, и я
понял, что мы находимся в волнах  одной из подземных рек  Барсума. Вдалеке я
увидел берег и поплыл туда. Нур Ан  последовал за мной.  Вода была холодная,
но я не беспокоился, я был уверен, что мы доберемся до берега.
     К тому  времени, как мы  доплыли  до камней  и выбрались на сушу,  наши
глаза привыкли к слабому свету.  Я осмотрелся. Какая огромная пещера! Высоко
вверху  слабо светился  потолок  -  это  мерцали  микроскопические  радиевые
включения. Но противоположного берега реки мне рассмотреть не удалось.
     - Так, значит, это и есть смерть? - воскликнул Нур Ан.
     -  Думаю,  что они  там наверху понятия не  имеют, что  здесь делается.
Слыша рев  ветра и рокот волн, они предположили, что здесь происходит что-то
ужасное.
     - Вероятно,  самые большие  мучения жертв  заключались в ожидании того,
что же именно ждет  их  в  этих мрачных глубинах, - предположил Нур Ан. - А,
оказывается, самое худшее, что ожидает их, это опасность утонуть.
     - Или умереть от голода. Нур Ан кивнул.
     - И все же, - сказал он, - мне хотелось бы вернуться, чтобы увидеть  их
разочарованные рожи. Они же сойдут с ума, когда узнают,  что смерть вовсе не
так  ужасна, как они  думают.  -  Какая  могучая река,  - добавил  он  после
молчания. - Может, это приток Исса?
     - Или сам Исс.
     - Тогда нам предстоит долгое путешествие  в море Корус, в долину Дор, -
угрюмо заметил Нур Ан. - Вероятно, это  прекрасное место, но я пока не  хочу
отправляться туда.
     - Это жуткое место, - ответил я.
     - Молчи, это святотатство.
     -  Это было святотатством до тех пор, пока Джон Картер и Тарс Таркас не
содрали  завесу  тайны с  долины  Дор  и не  разоблачили миф об Иссе, Богине
Вечной Жизни.
     И  даже  после  того,  как  я  рассказал  Нур  Ану трагическую  историю
развенчания фальшивых богов Марса,  он был  настроен весьма скептически. Так
крепко вплелись нити суеверия в наши жизни.
     Мы  оба очень устали после долгого сражения  с мощным  потоком, а кроме
того, сказывалась реакция после нервного напряжения. Поэтому мы остановились
здесь  на  каменистом  берегу  таинственной  реки.  Постепенно наш  разговор
перекинулся на тему, которая волновала нас обоих, - о судьбе Тавии и Фао.
     - Хотел бы я,  чтобы  они тоже были приговорены к смерти, - сказал я. -
Тогда мы сейчас были бы вместе.
     - Боюсь, что мы никогда не увидим их больше, - угрюмо сказал Нур Ан.  -
Насколько  жестока ко мне судьба:  я нашел Фао лишь для  того,  чтобы  снова
потерять ее.
     - Действительно,  странный каприз судьбы. Сначала Тул Акстар украл ее у
тебя, затем он тоже ее потерял. И вот вы снова встретились в Тьянате.
     Он удивленно посмотрел на меня, затем лицо его прояснилось.
     - Фао - это  не та женщина, о которой я говорил  тебе в камере. Фао моя
первая любовь. После того, как я потерял ее,  я решил, что никогда не  найду
счастья  с женщиной. Но другая  женщина вошла  в  мою  жизнь. Зная,  что Фао
погибла, я полностью отдался новой любви, однако я знал, что она  никогда не
заменит мне Фао.
     -  Ты  однажды уже терял Фао, но  нашел снова. Может  быть, тебе  снова
улыбнется фортуна.
     - Мне бы хотелось, чтобы ты оказался прав. Но мы еще живы!  - со смехом
добавил он.
     Почувствовав  себя отдохнувшими,  мы пошли по берегу реки. Мы не знали,
куда она приведет нас.  Может,  к  морю Корус, а  может  к Омину, подземному
морю.
     Мы шли,  пробираясь  между камней, не зная, куда  идем и зачем. Изредка
нам встречались растения,  странные, совершенно бесцветные - они были лишены
света  солнца.  Мы  видели  растения,  похожие  на  деревья,  ветви  которых
обламывались при малейшем прикосновении.  Да, это  был мир,  не  похожий  на
реальный. Его было трудно даже вообразить нормальному человеку.
     И  вот, выйдя  из-за каменной гряды, мы  столкнулись  с  представителем
животного  мира.  Это   был  огромный  белый  ящер.   Челюсти  у  него  были
устрашающего вида, а  пасть  такого  размера,  что  он мог бы  одним глотком
проглотить человека. Увидев нас,  ящер запищал и с угрожающим видом двинулся
на нас.
     Мы не были вооружены и не могли оказать сопротивления чудовищу. Поэтому
мы побежали - единственно разумное  решение. И  без стыда  могу сказать, что
бежали мы быстро.
     Мы обогнули каменную гряду и стали взбираться на холм. Тут я оглянулся,
чтобы  посмотреть на  нашего преследователя.  Тот стоял возле камней и водил
головой из стороны в сторону, как бы прислушиваясь, и  я внезапно понял, что
он плохо видит, а может быть, совсем слепой. Но я не хотел полагаться на это
неподтвержденное  предположение,  поэтому  мы взобрались на вершину холма  и
спустились с другой стороны. Я  бросил  еще один  взгляд в сторону чудовища.
Оно все еще стояло, пытаясь определить, где мы.
     Мы  благополучно  спустились  вниз  и   бросились  бежать  подальше  от
чудовища. Так мы бежали довольно долго, пока Нур Ан не запнулся обо что-то и
упал. Я остановился, чтобы помочь ему подняться, И  тут я увидел, что Нур Ан
запнулся  за  истлевшие  останки  воина,  а затем  я  заметил рукоять  меча,
торчащую  из  песка. Я схватил меч, вытащил его из земли. Прекрасный длинный
меч, и должен  вам сказать, что ощущение оружия в моей руке сразу  вселило в
меня уверенность и оптимизм. Сделанный из прекрасной  нержавеющей барсумской
стали,  меч был  таким же блестящим, как в тот  час,  когда он вышел из руки
мастера.
     - Посмотри, - сказал Нур Ан.
     Я  увидел  еще один  труп  и  возле него  сразу  два  меча -  длинный и
короткий. Нур Ан взял оба. Теперь нам не было необходимости бежать. Я всегда
знал, что на  Барсуме нет  ничего, что могло бы остановить двух  вооруженных
воинов.
     Мы  пошли  дальше,  стараясь  решить  загадку появления  здесь  мертвых
воинов. Тем более,  что дальше мы видели  останки все новых  и новых  людей.
Многие  лежали здесь  давно и  полностью  истлели, другие  были сравнительно
свежими. И вдруг  впереди мы увидели белый холм. Сначала в  полумраке мы  не
смогли понять, что холм состоит из черепов и костей.
     Это  зрелище наполнило  нас  ужасом,  и  я  понял,  что это  все жертвы
громадного ящера.  Здесь он подстерегал добычу.  Но  как  вооруженные  воины
попали сюда?  Мы  оказались  здесь  невооруженными как  пленники Тьяната. Но
откуда пришли сюда эти воины? Я не знал этого и, вполне возможно, никогда не
узнаю.
     Мы шли и то тут, то там видели останки людей, их одежду, оружие.
     Я прибавил к своему вооружению прекрасный короткий меч и кинжал. Нур Ан
тоже взял  кинжал.  Я,  склонившись  над кинжалом,  внимательно рассматривал
искусный орнамент на рукояти, как вдруг услышал крик Нур Ана:
     - Внимание! Хадрон! Он идет!
     Я  вскочил на  ноги,  сжимая  в руке  меч,  и увидел, как  со . злобным
шипением  и  широко  раскрытой пастью к нам  несется ящер. Вид  у  него  был
жуткий. Даже смелого человека он мог  привести в ужас. Я думаю, что погибшие
воины пытались скрыться от него бегством.  Но нас было двое,  и мы не желали
отступать.
     Однако,  когда  он приблизился, мы  поняли, что  положение  наше  почти
безнадежно.  Но спасаться бегством  было поздно, и мы стояли перед  ящером -
Нур Ан с  длинным мечом в руке,  а  я  с  коротким,  украшенным  орнаментом,
который только что с любопытством рассматривал. Я понимал, что  короткий меч
- это не то оружие, с помощью которого смогу защититься от этого чудовища.
     Еще будучи в Гелиуме, я много  времени практиковался в  метании меча  и
достиг в этом большой сноровки.
     Еще  никогда я  не готовился к  броску с  такой сосредоточенностью, еще
никогда я не молил богов, чтобы бросок был точным. Наконец,  я размахнулся и
бросил меч прямо в пасть чудовищу. Но бросок не получился.  В Гелиуме бы над
ним посмеялись, но здесь он спас мне жизнь. Меч полетел не  по прямой линии,
острием вперед,  а наклонившись  под углом в сорок пять градусов. Острие его
вонзилось  в  нижнюю  челюсть,  меч,  повернувшись,  застрял  в  пасти,  как
распорка.
     Ящер от неожиданности прекратил шипеть. Он судорожно пытался избавиться
от  меча,  но  все  было  напрасно.   Мы  с  Нур  Аном  бросились  на  ящера
одновременно. Он  пытался  защититься ударами хвоста и  когтей, но  мы  были
слишком быстрыми для него, и через мгновение все было кончено. Ящер лежал на
земле в луже собственной крови, и тело его