из, Хопкинс как раз  подни-
мал телефонную трубку.
   - Я собираюсь вызвать людей из лаборатории. Мы найдем  способ  разде-
латься с этим чудовищем... Что за черт! - Он нетерпеливо нажимал на  ры-
чажок. - Соединяйте же! Живее!
   Билла, потянувшегося к оконному шпингалету, внезапно пробрал холодный
озноб. Ему хорошо был виден телефонный провод... оборванный... рядом по-
качивался отросток лозы.
   - Не думаю, что вам удастся дозвониться, - произнес он.
   Хопкинс подошел к нему.
   - Вижу, - приглядевшись, мрачно сказал он. - Остается одно: я сам по-
еду в лабораторию и привезу своих ребят.
   Они подошли к парадной двери. Из кухни за ними наблюдала Энн, боявша-
яся даже спросить, что происходит. Взявшись  за  ручку,  Билл  приоткрыл
дверь - внезапно что-то метнулось со стены им  навстречу.  Билл  схватил
Хопкинса за плечо и втолкнул обратно в  домЗадыхаясь,  они  оба  стояли,
привалившись к закрытой двери и слушали, как снаружи  яростно  скребется
лоза.
   - Быстрее сюда! - закричала Энн.
   Через кухонное окно вползали зеленые змеи.
   - Но растение не могло так быстро оплести весь дом!
   Мужчины заглянули в гостиную: их глазам  предстало  мрачное  зрелище.
Солнечный свет больше не проникал сюда. В комнате царил полумрак:  зеле-
ная масса облепила окна.
   - Похоже, никто из нас не выйдет отсюда... живым, - угрюмо  пробормо-
тал Хопкинс.
   Билл огляделся:
   - Где Кэрол?
   - Наверху, - ответила Энн, стоящая в дверях.
   - Приведи ее. Немедленно!
   Собравшись все вместе, они почувствовали себя в большей безопасности,
несмотря на то, что комната тонула в тени плотно переплетенных побегов.
   Пожелтевшим пальцем Хопкинс уминал в трубке похрустывающий табак. Су-
дя по всему, он напряженно думал. Билл и Энн молча ждали.
   Кэрол захныкала. Билл обнял ее за плечи и прижал к себе.
   - Только бы добраться до лаборатории, - размышлял Хопкинс. -  Уверен:
сообща мы нашли бы способ уничтожить эту дрянь. Непременно!
   Он вынул трубку изо рта и уставился на нее. В выражении его лица поя-
вилось что-то, внушающее надежду. Некая сосредоточенность и спокойствие,
которое не могли нарушить мелкие  неприятности  вроде  потухшей  трубки.
Билл понимал, что Хопкинс только делает вид, что спокоен, но это помога-
ло им всем не впадать в панику.
   Хопкинс чиркнул спичкой.
   За спиной у него раздался звов стекла. Это мощный стебель  с  размаху
обрушился на окно. По ковру разлетелись осколки.
   Один из отростков ворвался в комнату и устремился к Хопкинсу. Прибли-
зившись к горящей спичке, растение внезапно дрогнуло и отпрянуло.
   Хопкинс пристально глядел на пламя, пока оно не опалило ему пальцы.
   - Ну конечно, - произнес он ласково. - Как я сразу не догадался!  То,
чего боится всякое существо... Огонь! - Он отшвырнул догоревшую спичку и
резко обернулся к Биллу. - Несите газеты! Быстро!
   Билл сгреб все, что лежало на журнальном столике, и протянул  Хопкин-
су. Тот, торопливо разрывая страницы, принялся скручивать из них длинные
жгуты. Кэрол помогала ему.
   Билл опасливо покосился на разбитое окно. Стебли чуть заметно покачи-
вались, но, казалось, не собирались врываться внутрь.
   - Все! - решительно заявил Хопкинс. - Пошли! Будете стоять  у  порога
и, как только я выйду, тут же захлопнете дверь.
   Взяв в каждую руку по пучку жгутов, он  твердым  шагом  направился  в
холл.
   - Погодите, - остановил его Билл. - Вы не можете быть уверены...
   - Открывайте дверь! - перебил Хопкинс.
   Билл подчинился. В ту же минуту побеги ворвались внутрь, и ему  приш-
лось отступить. Хопкинс кивнул на газеты:
   - Поджигайте!
   Билл чиркнул спичкой. Бумага загорелась, и Хопкинс поднес ее к  стеб-
лям, вползающим в дом. Те отпрянули и снова сплелись снаружи плотным зе-
леным занавесом. Хопкинс ткнул в него пылающим факелом и бросился в  об-
разовавшуюся арку.
   Не дожидаясь, пока растения опомнятся, Билл закрыл дверь.
   Возвращаясь в гостиную, он услышал  звук  отъезжающего  автомобиля  и
одобрительно улыбнулся Энн. Та попыталась улыбнуться в ответ.
   - А теперь, - сказал Билл, - неплохо бы принести сюда  подсвечник.  -
Он глянул на зияющую дыру в стекле. - Если они попытаются еще раз, нужно
иметь под рукой открытое пламя.
   Ничего другого не оставалось. Только держать оборону  до  возвращения
Хопкинса.

   Хопкинс действовал быстро: не успели еще сгуститься сумерки,  как  из
лаборатории прибыли люди в асбестовых костюмах, вооруженные  огнеметами.
Языки пламени жадно лизали фасад дома, пожирая вопящие побеги, пока  на-
конец крики не смолкли и от чудовищного  растения  нс  осталось  ничего,
кроме кучек пепла. Еще несколько дней в воздухе будет ощущаться  тошнот-
ворный запах гари, да и ранее белоснежный фасад теперь явно требовал ре-
монта. Но это не имело значения. Важно было только одно: вновь  обретен-
ное благополучие и спокойствие.
   Билл, стоя в дверях вместе с Хопкинсом, глядел  на  пепелище.  Легкий
вечерний ветерок тронул его разгоряченный лоб, клубы дыма медленно отно-
сило в сторону.
   - Ну, - удовлетворенно произнес Хопкинс, - кажется, с этим покончено.
   В его голосе не было и намека на самодовольство. Он выполнил  необхо-
димую работу - вот и все.
   К мужчинам подошли Энн и Кэрол.
   - Благодарение Богу, - выдохнула Энн, окидывая взглядом сад,  ставший
опять привычно-безопасным.
   - Да, кстати, - посмотрев на Кэрол, Хопкинс полез за пазуху, - я при-
пас для тебя подарок, - и вынул крохотного дрожащего щенка.
   - О! О... спасибо. - Кэрол бережно взяла щенка и прижала к груди, все
еще не веря в реальность происходящего. - Спасибо огромное. Я...  я  дам
ему молока. - И стремглав помчалась на кухню.
   Энн нервно засмеялась:
   - Не могу поверить, что все кончилось. Эти дни... о, не  хочу  больше
вспоминать! Лучше думать, что ничего не было.
   - Но это было, - возразил Хопкинс. -И вы с  ним  справились.  Справи-
лись, потому что противопоставили ему огонь. Подумать только, что  могло
случиться с нами - со всем миром! - если бы огонь оказался бессилен...
   Протянув руку для прощального пожатия, другой он  уже  вытаскивал  из
кармана трубку. Чувствовалось, что он опять  погружается  в  собственные
мысли.
   - Страшно подумать, что могло произойти, - повторил он  задумчиво,  -
если бы этот монстр научился противостоять огню. Или постиг, хотя бы са-
мым примитивным образом, смысл глагола "ходить". -  Хопкинс  прищурился,
потом виновато улыбнулся: - Впрочем, хватит кошмаров. До свидания.
   Расставшись с Хопкинсом, Билл взял Энн за руку, и они вошли в дом. Из
кухни доносилось радостное щебетание Кэрол:  она  учила  щенка  пить  из
блюдца.

   А на зыбкой границе между этим миром и тряским  железнодорожным  купе
Билл продолжал бороться с сонным наваждением. Бессильный помочь, он наб-
людал, как уходит Хопкинс, и видел, что тот оставляет позади.
   Прикурив, Хопкинс отбросил горящую спичку,  сел  в  машину  и  уехал.
Спичка упала возле сморщенного обрубка растения. И тот  пошевелился.  Не
так, как двигались гибнущие в огне побеги, корчась от жара, - это движе-
ние было направлено к пламени.
   Обрубок тянулся вверх, как будто приподнимался на цыпочки,  приклады-
вая огромное усилие. Потом склонился над горящей  спичкой.  И  небрежным
движением затушил пламя - так же легко, как пальцами гасят огонек свечи.
   А затем пополз по стене дома, направляясь к ближайшему окну.

                                Глава 5

   Солнце на карте Таро продолжало сиять все так же ярко.  Билл  Роджерс
не отрывал от него взгляда. На лбу его  выступили  крупные  капли  пота.
"Бедный парень явно чем-то напуган", - подумал Бифф Бейли.
   - Это случится со МHОЙ? - хрипло спросил Роджерс.
   - Возможно, со всеми нами, - ответил доктор Шрек.  -  Но  не  следует
впадать в отчаяние. Посмотрим: пятая карта может подсказать,  как  избе-
жать этого.
   Он открыл следующую карту и замер.
   - Что там?
   Но Шрек уже убрал ее назад в колоду:
   - Не имеет значения.
   - Что там было? - Роджерс повысил голос.
   Шрек старательно избегал его взгляда.
   - Надеюсь, - пробормотал он, - этого не случится... - и поспешно соб-
рал оставшиеся карты.
   Фрэнклин Марш, скрестив руки на груди, надменно взирал на  происходя-
щее. Газета давно была забыта.
   - Чего вы добиваетесь, ДОКТОР? - Последнее слово он произнес  презри-
тельным тоном.
   - Ничего, уверяю вас. - Лицо Шрека заметно посуровело.  Затем,  вновь
обретя приветливое выражение, оно расплылось в доброжелательной улыбке:
   - Еще кто-нибудь желает попробовать?
   Молодой американец поспешно отвернулся к окну. Фрэнклин Марш,  усмех-
нувшись, сделал вид, что не слышит.
   Не успев понять, что произошло, Бифф Бейли увидел, что колода  протя-
нута ему. Он отпрянул. Что хорошего, если он станет  таким  же  мрачным,
как парни, уже подвергшиеся процедуре? Его поклонникам это не  понравит-
ся. Правда, некоторым к лицу задумчивость, но между задумчивостью и  ис-
пугом все-таки есть разница. Бифф предпочитал видеть вокруг себя радост-
ные лица. Когда он дует в свою трубу, люди становятся счастливыми. И сам
он становится счастливым. И так должно быть всегда.
   Он собрался было отказаться, но обнаружил, что все взгляды обращены к
нему. Итак, его приперли к стенке. Им любопытно, как он будет выглядеть,
пройдя через все это. Даже этот надменный тип с газетой знает, что  дело
нешуточное, и смотрит заинтересованно.
   - О'кей! - внезапно услышал Бифф собственные слова. - Я рискну и даже
не потребую денег за это.
   Никто не улыбнулся. Чтобы приободриться, он просвистел несколько так-
тов из "Аритмии" - уверенный, что никто из них не силен в классике, -  и
с нарочитой торжественностью, слегка паясничая, постучал по колоде.  Три
раза. "Вальс для чудиков, - подумал он. - Ну давай, приятель,  предскажи
что-нибудь. Хорошее или плохое - все равно".
   Целыми днями напролет Бифф разговаривал сам с собой, тихонько напевал
под нос, в голове у него вертелись обрывки мелодий и музыкальных фраз, и
он вряд ли бы удивился, если б узнал, что его подсознание продолжает за-
ниматься этим и по ночам. Это здорово успокаивало - все равно что отсту-
кивать ритм ногой.
   Карты мелькали в руках Шрека.
   - А теперь, - произнес он, соблюдая ритуал, - ваше будущее...
   - Сдайте пять! - потребовал Бифф.
   Конечно же, они не уловили намека. Прямо сборище дикарей, ей-Богу!
   - Пять? - переспросил Шрек. - Нет, пожалуй, начнем  с  четырех.  Пяту
ю... ее следует открыть позже.
   Старик выложил на чемоданчик первую карту.
   - Судный день, - прошептал он, скорее себе, чем окружающим. На  карте
был изображен ангел с трубой. Шрек пристально,  немигающе  посмотрел  на
Биффа:
   - Вы музыкант?
   - Да. Хотя некоторые в этом сомневаются.
   Он думал, что уж на этот раз, во всяком случае, ктонибудь  улыбнется,
но ничего подобного. Что ж, публика холодновата, придется  с  этим  счи-
таться.
   Вторая карта - Мир - изображала обнаженную девушку.  Бифф  оценивающе
поднял бровь. Вот это уже лучше.
   На следующих двух были полуразрушенная башня и  физиономия  безобраз-
но-толстого чернокожего колдуна - зловещая, хищная и безжалостная.
   - Это моя теща! - присвистнул Бифф.
   Шрек нахмурился:
   - Не насмехайтесь над изображением бога.
   - Бога?
   - Это могущественный и злой бог вуду.
   Буду. При этих звуках в мозгу Биффа начали  бить  барабаны.  Подобные
слова вызывали у него мгновенную реакцию. Такие слова, как Луи,  и  Бей-
зин-стрит, и Майлс Дэвис, и Колтрейн, и боссанова, и  бары...  Произнеси
это слово - и что придет в голову? Вот так,  сразу?  Бары...  попойки...
Бесполезно! Ни один из них не представит ничего другого... Чертовы  пра-
ведники! Ну, ладно... Какой там размер?..
   Четыре четверти. Звучание барабанов усиливалось. Правда,  он  не  был
уверен, что барабаны вуду звучат именно таким образом. Как на  пластинке
Луи Беллсона. А может, совсем по-другому...
   Грохот не умолкал. Бифф мотал головой, как будто по ней изнутри моло-
тили кулаками.
   Идол на карте смеялся. Что его рассмешило?
   Ничего. Это была зловещая усмешка.
   Если барабанный бой продлится еще немного, его голова лопнет! Не  ус-
пел Бифф это подумать, как грохот, все нарастающий,  все  усиливающийся,
заставил забыть его обо всем. А барабаны били, били, били...

                                Глава 6

   Это началось - или, как утверждает это дурацкое предсказание,  должно
было начаться - в клубе "Каравелла", в один прекрасный день,  после  по-
лудня. Поговаривали, что на улице светит солнце, но  здесь,  в  полупод-
вальном помещении, об этом понятия не имели. Днем в ночных клубах  царил
такой же полумрак, как и глубокой ночью. Единственная разница - в возду-
хе не плавали сизые клубы дыма. И еще: оркестр мог слышать,  что  именно
он играет.
   Эти их дневные сборища были не просто репетициями. Они давали  редкую
возможность повторить некоторые любимые старые вещи и послушать, как они
звучат на самом деле, без аккомпанемента звенящей посуды и людского  гу-
ла.
   Если эта блондинка, голос которой напоминает скрежет неисправных тор-
мозов, еще раз скиксует и визгливо возьмет "до диез",  в  то  время  как
Бифф держит чистое "до", дело кончится плохо. Это  переполнит  чашу  его
терпения. А потом дирекция просто-напросто его вышвырнет.
   "Каравелла" была высококлассным притоном и могла себе  позволить  ме-
нять трубачей, подобных Биффу бейли, ни на пенни не увеличивая  заработ-
ную плату. Конечно, она могла позволить себе поменять крикливых безголо-
сых блондинок - таких телок в Лондоне хватало, - но дирекция предпочита-
ла не утруждать себя этим.
   Бифф ждал, пока Ленни, его пианист, справится с излюбленными им  дис-
сонансами. Контрабас выдал доминанту, и Ленни величаво обрушился на кла-
виатуру. Бифф припал к трубе и влился в финальный аккорд. Расправив пле-
чи, он отступил назад ровно на три дюйма.
   Три дюйма - это был предел: чуть больше - и он  уселся  бы  прямо  на
ударную установку. Будь сцена хоть немного меньше - квинтет пришлось  бы
урезать до квартета.
   Когда они, плавно усиливая звук к концу, добрались до последних шест-
надцати тактов, Бифф украдкой покосился вбок, поверх блестящего  корпуса
трубы, и заметил своего агента, стоящего у крохотного танцевального  пя-
тачка. Он качнул трубой вверх-вниз - и Уолли кивнул в ответ.
   Уолли Шайну было сорок, но выглядел он старше. Двадцать лет работы  с
неугасимым юношеским рвением преждевременно состарили его.  Ко  всему  -
касалось ли это поиска антрепренера для клиента или  уговоров  подписать
сомнительный контракт - ко всему он относился с таким  энтузиазмом,  что
любая сделка совершенно опустошала его, доводя до эмоционального и физи-
ческого изнеможения. Но Уолли никогда не учился на собственных  ошибках.
По-прежнему все у него было неизменно  величайшим,  невероятнейшим,  са-
мым-самым... порожденным гением Уолли Шайна, и только Уолли  Шайна.  Все
популярные ансамбли, в сущности, были если не открыты,  то,  по  крайней
мере, замечены именно им, а затем переходили в  руки  кого-нибудь  менее
талантливого, но зато гораздо менее честного. Каждая девица с  более-ме-
нее сносным голосом и более-менее незаурядным бюстом обязательно - в  то
или иное время - прошла через его руки, и некоторые из них, в зависимос-
ти от обстоятельств, задерживались в его руках несколько дольше, чем то-
го желали. Но таков уж шоу-бизнес.
   Уолли носил шелковые костюмы, которые переливались, как нефтяные  лу-
жи, и имел набор улыбок, которые менял, как галстуки.
   Одна была располагающей: "Разве я не говорил, что на Уолли можно  по-
ложиться?" Вторая - проницательной: "Уж если ты без моего ведома связал-
ся с этими парнями, то чего ты хочешь от меня?"  А  третья  -  просящей:
"Послушай, если я урежу свои комиссионные еще хотя бы чуть-чуть, ты  ду-
маешь, я смогу выжить?"
   Биффу нравился Уолли, даже когда тот совершал  странные  поступки.  А
это значит - всегда, ибо большую часть жизни Уолли был занят заключением
сомнительных сделок и без конца доставал необычных кроликов из причудли-
вых шляп.
   Номер закончился. Бифф вынул мундштук, продул его и осторожно  шагнул
вниз.
   - Хай, Уолли! Что скажешь хорошего?
   - Сейчас ты меня расцелуешь!
   Бифф потрепал Уолли по щеке. Дежурная улыбка  была  располагающей  и,
похоже, меняться не собиралась.
   - Я не тот тип.
   - У меня есть грандиозный контракт для тебя,  -  радостно  воскликнул
Уолли.
   - Куда на этот раз? В Сибирь?
   - Нет, мальчик,  нет!  -  Уолли  взмахнул  рукой.  Затем  он  раскрыл
объятия, как будто собирался заключить в них весь мир. - Солнце и журча-
щий смех. Ночи под лазурным небом... - Он восторженно обхватил Биффа  за
плечи.
   - Я догадался, - тяжело вздохнул Бифф. - Загородный дом отдыха?
   - За кого ты меня принимаешь?
   - За очень умного человека, - ответил Бифф. - И в девяти  случаях  из
десяти выходит, что я ошибаюсь. -
   - После всего, что я для тебя сделал, - так разговаривать  со  старым
приятелем! Кем бы ты был без Уолли Шайна? Кем, я тебя спрашиваю?!
   - Раз спрашиваешь - я обязан ответить.
   - Послушай, Бифф! Дай же мне договорить, наконец.  Ты  же  не  хочешь
вечно гнить в этой помойке, правда?
   Так как контракт с этим заведением устроил Биффу именно Уолли, да еще
при этом долго убеждал в важности этого шага для его - Биффа -  карьеры,
то Бифф подумал, что вопрос заслуживает исчерпывающего ответа, но  сдер-
жался.
   - Продолжай, - сказал он. - Не останавливайся на вступлении. Переходи
к припеву. Выдай основную тему.
   - Вест-Индия! - торжественно провозгласил Уолли.
   - Какая-то новая забегаловка в Сохо?
   - Мальчик, когда я говорю, я говорю именно то, что хочу сказать. Нас-
тоящая Вест-Индия. Остров Паити, город Дьюпонт, клуб называется "Фламин-
го". Неплохо, а?
   Бифф вынужден был признать, что действительно неплохо. У него  случа-
лись неплохие контракты, но этот пока был лучшим. Во всяком случае,  там
гораздо светлее, чем в подвале, и еще, он полагал, все расходы будут оп-
лачены.
   Хотя с Уолли ни в чем нельзя быть уверенным: он  совершенно  спокойно
упускал из виду "второстепенные" детали - такие,  например,  как  транс-
портные расходы. Биффу потребовалось некоторое время, чтобы внушить Уол-
ли, что контракт на разовое выступление в Шотландии за пять гиней трудно
назвать блестящим, если дорога в оба конца обходится вдвое дороже. Прав-
да, те дни ушли в прошлое, но все же...
   - Дорогу оплатят? А гостиницу? - спросил он.
   Уолли возмутился:
   - Конечно! За кого ты меня принимаешь?
   - Отлично. Я подписываюсь на эту авантюру, -  сказал  Бифф.  -  Когда
ехать?
   - Через две недели.
   - Здорово! - совершенно искренне вырвалось у Биффа.
   Он играл во многих местах и надеялся, что их будет  еще  больше.  Чем
больше, тем лучше. На остров Паити  вела  долгая  дорога  из  маленького
джаз-клуба в Ланкашире, где он начинал и откуда всегда хотел  выбраться.
Не то чтобы ему не нравилось место или люди - просто ему хотелось играть
разную музыку, не идя на поводу у маленького ансамбля, с которым  высту-
пал тогда.
   В то время все исполняли традиционный джаз,  подражая  Кинуг  Оливеру
или Джонни Доддзу. Гитаристы отложили свои гитары и взяли в рука банджо.
Хорошим тоном считалось играть вразнобой, чтобы добиться так называемого
"аутентичного" звучания. Что ж, неплохая потеха, пока это нравится  соп-
лякам. До поры до времени... а потом их внимание привлекает что-то  дру-
гое, и однажды вечером вы удивленно оглядываете зал и обнаруживаете, что
их больше нет. Они исчезли - мальчики и девочки с длинными патлами и по-
луоткрытыми от восторга ртами - ушли в клуб, где кто-то выводит хромати-
ческую гамму на альтовом саксе, под аккомпанемент пианиста, недавно  уз-
навшего от Стравинского, что можно играть одновременно в двух разных то-
нальностях и разных ритмах.
   Бифф экспериментировал. Он переболел кул