чей
посмотрел на царя и злорадно улыбнулся. Он встал, сделал пару шагов к трону,
внимательно разглядывая Гороха, а потом повернулся ко мне:
   - Вот ты и проиграл, участковый. Да знаешь ли, против чьей воли идешь? Да
ведаешь ли, кто перед...
   - Казнить! - взвыл царь.
   Дальше все произошло настолько быстро, что мы буквально обомлели. Один из
молодцов, стоящих у трона, резво шагнул к казначею, схватил его за шею, сжал
страшными пальцами, и, только когда раздался тихий хруст ломающихся  костей,
до меня дошло, что происходит. На безымянном  пальце  Гороха  сияло  золотое
кольцо с зеленоватым смеющимся камнем. Вот он - перстень с хризопразом!  Все
сразу стало ясно...

   - Митька! Хватай царя! Мышкин и Груздев, задержите  телохранителей!  Баба
Яга, помогите им!
   На мгновение из зала исчезли все звуки.  Наступила  абсолютная  тишина...
Первым шумом был звонкий подзатыльник, отвешенный раскрывшему рот Митяю.
   - А ну, неслух, выполняй приказ сыскного воеводы! - рявкнула Яга, потирая
ушибленную руку.
   Дальше началось столпотворение! Наш парень прыгнул на Гороха, тот швырнул
в него державой, не попал и, шипя, отбивался скипетром. Бояре дружно рухнули
в обморок. Царские бугаи ринулись на выручку государю, но  обезумевший  дьяк
подкатился под ноги одному,  а  бывший  начальник  охраны  повис  на  шее  у
другого. Пока шла неравная возня, бабка громко  выкрикивала  заклинания.  На
шум драки прибежали  стрельцы.  Куча-мала  покатилась  по  полу.  Я  потерял
фуражку, сбил кого-то, пытавшегося меня удержать, и рванулся за  трон.  Там,
завернутый в парчовое  покрывало,  неподвижно  сидел  связанный  человек.  Я
потянул ткань... Царь Горох, собственной  персоной,  с  кляпом  во  рту,  со
скрученными руками и ногами, повалился на пол.
   - Все в порядке? - Я похлопал его по щекам.  Горох  ответил  мне  бешеным
взглядом. Я вытащил кляп и взялся за  веревки.  Кто-то  из  очнувшихся  бояр
сдуру замахнулся на меня посохом, но царь ловко пнул его ногой в пах, боярин
повалился, а мы вырвались в  зал.  Горох  вспрыгнул  на  трон,  заорав,  как
пароходная сирена:
   - Эгей, молодцы! Вяжи самозванцев! Я с вами, дети мои!..
   С этими словами государь попытался "щучкой" прыгнуть с трона в гущу  боя,
но я удержал его ценой еще одной шишки на мою бедную голову. В зал  ворвался
целый отряд стрельцов с саблями наголо. Царь опомнился и  начал,  размахивая
руками, руководить сражением. Мужики побросали  оружие  и,  закатав  рукава,
пошли в рукопашную. Через пять минут победа была за нами!
   Я окинул "поле битвы" беглым взглядом. На полу гора  копошащихся  тел,  в
основном стрельцы вперемешку с боярами, откуда-то снизу торчит обрывок  рясы
дьяка Филимона. В уголке Баба Яга, все еще что-то бормочущая, в позе  кошки,
увидевшей собаку. Царь Горох стоит  слева  от  меня,  в  измятой  рубахе,  в
атласных штанах и шерстяных носках, с синяком на скуле.
   - Митька!
   А в ответ тишина, он вчера не вернулся из боя... Тьфу! О чем это я?
   - Митька!

   - ...десь... атюшка... ыскной... оевода! - едва слышно  донеслось  из-под
кучи-малы.
   Мы с Горохом переглянулись и на пару взялись за дело. Где-то на  середине
был  извлечен  боярин   Мышкин,   намертво   вцепившийся   зубами   в   ногу
расколдованного шамахана. Зубы пришлось разжимать ножом, а  его  жертву  еще
долго извлекали из-под полузадохнувшихся тел. Дьяк Филимон  обнаружился  еще
ниже, он так крепко держал своего врага, также  принявшего  истинный  облик,
что их объятья скорее походили на интимно-супружеские. Сходство  усиливалось
длинной рясой  дьяка  и  вызывающе  торчащей  сивой  косицей.  Предпоследним
достали помятого и  потоптанного  Митяя.  Как  он  вообще  выжил  под  такой
тяжестью? Но когда его подняли, то оказалось, что наш  сотрудник  припечатал
своим пузом фальшивого царя.  Благодаря  заклинанию  Яги  все  три  шамахана
лишились личин. Того, кто изображал нам Гороха,  настолько  расплющило,  что
его еле-еле откачали. Я вернул валяющуюся корону ее законному владельцу.  Он
мрачно принял от меня запылившийся символ верховной власти,  собственноручно
выправил погнутые зубцы и гордо водрузил головной убор набекрень.
   - Ну, участковый... - Горох попытался что-то сказать, передумал,  крепко,
по-братски обнял меня и заскрипел зубами: - Шамаханов - на кол! Всех бояр  -
вон! Завтра разберусь... Подать мне доспех и оружие, не ровен час, Орда  под
стены пожалует.
   Мы тоже вышли вместе со всеми. Митька отпросился в ополчение, "пострадать
за Отечество"... Я махнул рукой - иди куда хочешь, но, если тебя  убьют,  на
глаза мне не попадайся! Яга уцепила меня под локоток, и мы чинно отправились
домой. Улицы Лукошкина были пустынны, как говорится: "Все  ушли  на  фронт!"
Мне уже ничего не хотелось... На кителе ни одной  пуговицы,  я  их  по  полу
собирал, нашел всего две. На фуражке кто-то сидел, теперь этот  блин  только
на путало одевать. На лбу шишка, то ли сам ударился, то  ли  стукнул  кто...
Еще локоть беспокоит, сгибать больно, придем, сниму рубашку, посмотрю.
   До терема добрались быстро. Пока я раздевался, бабка за  какие-то  минуты
растопила баню и  отправила  меня  туда,  сунув  в  руки  чистое  полотенце.
Господи, какое блаженство...  Баня  -  единственное  спасение  для  усталого
милиционера, только что свалившего с натруженных  плеч  тяжеленное  дело.  Я
настолько разомлел в парной, что вышел к столу спустя не менее трех часов. В
предбаннике меня дожидалась пара сменного  белья,  высокие  красные  сапоги,
шелковая рубаха, штаны и богатый кафтан. Все правильно, после драки мои вещи
нуждались в стирке, штопке и глажке одновременно. А... все равно надо что-то
надевать. Будем надеяться, до завтра помощь милиции никому  не  понадобится.
Ну, смущаюсь я пока в  таком  наряде  на  людях  показываться.  Иван-царевич
какой-то... с планшеткой через плечо!
   А на столе стояли - пельмени... Бабка их так замечательно делает. Хотя...
если бы сюда еще жареной картошки с кетчупом и сосисками, кофе  с  пенкой  и
настоящий российский шоколад... Как же я по всему этому  соскучился!  Может,
попросить Ягу и она наколдует? Ага, картошку или кофе из  Америки,  которую,
поди, еще и не открыли. Как изготавливают шоколад, тоже вряд ли объяснимо на
пальцах. Ладно, все... здесь тоже хорошо кормят.  Мы  уже  пили  чай,  когда
заявился сияющий Митька:
   - Погнали мы их, Никита Иванович! Всех как есть государь  наш  обратно  и
попер. Победа полнехонькая!
   - Ты-то сам навоевался? - улыбнулся я.
   - Не... -  честно  признал  он.  -  Повоевать-то  никому  и  не  удалось.
Шамаханцы как волной накатили, так и стали перед воротами, ровно ждут  чего.
А тут пушки со стен рявкать начали... Басурмане с коней падают, а от  города
не уходят, опять ждут. Потом большой отряд в тот лесок  поскакал,  ну,  куда
дьяковский ход вел, а остальные сдуру все под  огнем  стоят.  Пушкари-то  уж
пристрелялись, так ядрышко к ядрышку и кладут. Откуда ж ворогам  знать,  что
мы те ходы давно позасыпали? К тому времечку, пока ихний  отряд  в  оборотку
вернулся, от головной орды едва ли не четверть  намертво  выбита!  Повернули
они коней, и давай бог ноги...  А  вслед  ворота  распахнулись,  да  царская
конница в погоню сабельками замахала. Шамаханцы-то как наших увидели  -  еще
сильней припустили! До самой границы будут гнать супостатов. А ить  там  еще
полки пограничные в засадах дожидаются... Надолго мы ворога от  нашей  земли
отвадим!
   - Вот и ладушки... - кивнула Баба Яга. - Садись, герой, дозволяю  тебе  с
нами чаю  откушать.  Хорошо  рассказывал,  честно,  а  я  уж  грешным  делом
подумывала, будто опять про свои подвиги врать будешь.
   - Вечно вы так, бабушка... Да рази ж я когда врал?!
   - Митька-а...
   Под нашими насмешливыми взглядами  он  заерзал  на  скамье  и  вынужденно
признал:
   - Ну, иногда... дык... для пользы дела же! Яга пододвинула ему ватрушку.

   Тихая идиллия нашего чаепития была прервана стуком в  дверь.  Вернувшийся
Митяй осипшим голосом доложил:
   - Сам! Царь!
   Баба Яга поняла меня с полувзгляда:
   - Беги в свою опочивальню, Никитушка, вся форма твоя там ужо дожидается.
   Каким-то чудом я  успел  сгонять  наверх,  переодеться,  слететь  вниз  и
встретить государя, как раз когда он проходил  в  двери.  Царя  сопровождало
четверо бояр  в  боевых  кольчугах,  следом  топтались  стрельцы  из  личной
гвардии.
   - Здравия желаю!
   -  И  ты  здравствуй,  сыскной  воевода.  Вот,  сам  зашел,  по-простому,
по-соседски... Чаем-то угостишь?
   -  Присаживайтесь,  ваше  величество.  Я  было  пригласил   к   столу   и
сопровождающих, но они ответили мне такими высокомерными взглядами... Вам же
хуже! Горох расселся на лавке, приняв от  Яги  большую  кружку  с  ароматным
облепиховым чаем.
   - Все понимаю, все  знаю,  как  на  меня  набросились  мои  же  стрельцы,
повязали, тряпку в рот засунули, да один в  меня  же  и  превратился  -  все
принимаю. Так и было. Шамаханцы, они на самый рискованый шаг решились,  лишь
бы по-своему все повернуть. К ним у меня претензий нет, они враги.  К  своим
дуракам - тоже, они царя на троне видели и служили ему верно. А вот  как  же
ты догадался, что не я перед тобой?
   - Человека выдает не  только  его  внешность,  но  и  жесты,  характерные
словечки, манера двигаться, смеяться, даже просто молчать. Шамахан изо  всех
сил старался изобразить присутствующим  настоящего  царя  так,  как  он  это
понимал. Но его представление о вас и вы - это две разновеликие величины.  С
такими актерскими данными парень не прошел бы даже в любительский театр.
   - Но остальные-то поверили?
   - Они привыкли к перепадам вашего настроения. И  потом,  этот  врожденный
комплекс - кто на троне, тот и царь! Я смотрю проще... Ну, а самое  главное,
перстень с хризопразом. Я был уверен, что он у Тюри. Значит,  перед  арестом
казначей успел передать опасную вещицу кому-то из шамаханов. Главное,  чтобы
она не попала в руки человеку, а тут сам "царь" носит на пальце "украденный"
у него же перстень, который  все  ищут,  и  молчит!  Все  прочее  на  уровне
интуиции...
   - Ладно у  тебя  получилось,  -  подтвердил  Горох,  протягивая  руку  за
плюшками. - Выходит, не соврал ты мне - и вправду обучен воров ловить. Врага
мы прогнали. Покражу нашли. Виноватого  тоже,  да  вот  только  он  за  свое
предательство уже и без нас получил. Зачем же они убили его?
   - На всякий случай, он мог ненароком выдать  сообщника.  Тюря  по  одному
перстню сразу понял, что "царь" поддельный, и его убрали.
   - С остальными-то чего делать посоветуешь?
   - С кем? - переспросил я.
   Творилось что-то невероятное... Да чтобы Горох стал спрашивать мое мнение
по вопросу казнить-миловать?! Такое нельзя упускать...
   - Дьяка стоит припугнуть и хорошенько загрузить работой, чтоб  впредь  не
лез куда не  просят.  Боярина  Мышкина  отправить  в  ближайшую  деревню  на
пару-тройку лет; если поумнеет, то впоследствии пристроить  к  какому-нибудь
не очень сложному делу. Они оба оступились, но полны раскаяния и  героически
дрались за вашу милость во вчерашней попытке дворцового переворота.
   - Будь по-твоему, - кивнул государь. - А для себя-то чего просишь?
   - Ничего.
   - Не скромничай, сыскной воевода, бери, пока даю. Чего хочешь?
   - Медаль для Митьки, - вспомнилась мне  просьба  Яги.  -  За  отвагу  или
заслуги перед Отечеством.
   - Зачем такому богатырю еще и медаль? Ну да ладно, будь по-твоему. Завтра
же дам приказ - выковать. Для себя проси.
   - Не надо. Ничего не надо, я же у вас  на  жалованье.  Это  частные  дела
оплачиваются  отдельным  порядком.  Лучше  потом,   когда   будет   побольше
свободного  времени,  вы  побеседуете  со  мной   насчет   планов   развития
материальной базы милицейского отделения в городе Лукошкине.
   - Хорошо. Смотри же, я спрашивал... - Царь Горох поднялся, сунул в карман
недоеденную плюшку и, попрощавшись, вышел вон...
   - Так дадут медаль али нет?
   - Дадут, - успокоил я. - Дело закончено. Остается лишь  подробно  описать
все, что было, подшить мои записи из планшетки и сдать все в архив.
   Через пару часов в дверь вновь  постучали.  Извиняясь  за  столь  поздний
визит,  молодой  дьяк  думного  приказа,  в  сопровождении  двух  стрельцов,
доставил мне свеженький приказ от царя. Читал я вслух,  так  как  написанное
касалось  всех.  Опуская  положенные  титулы  и  пышные  предисловия,  сразу
перехожу к главному:
   - "...на подворье нашем новый терем поставить, дабы отделение милицейское
завсегда под рукой было".
   - Уходишь, стало быть? - мгновенно поникла Баба Яга. - Ну,  знамое  дело,
приказ... Иди, иди, не держу. Опять же без тебя так спокойно было...  Небось
оно и к лучшему.  Буду  грибы  солить,  вареньем  запасаться,  саму  себя  в
"дурачках" оставлять. Ох и жизнь начнется! Только о себе думать буду... Пока
не повешусь от скуки...
   - Да бросьте  вы!  Куда  я  отсюда  поеду?  Кто  меня  при  дворе  такими
пельменями кормить будет? Управление останется здесь - и мне проще, и  казне
экономия. Эй, Митька, дальше про тебя:  "...молодцу  Дмитрию  Лобову  медаль
выдать из чистого золота с надписью "За особые заслуги". Опосля чего  жалуем
ему денег пять рублев и от работы в отделении освобождаем. Пущай к  себе  на
деревню возвращается, пост старосты по чину берет да с жителями тамошними по
закону управляется".
   - Поздравляю, деревенский староста!
   -  За  что  обижаете,  батюшка  воевода?  -  напрягся  Митяй,  в   глазах
здоровенного парня стояли слезы. - Почто гоните? Где вина моя? Чем  неугоден
стал?!
   - Опомнись, балда, кто тебя гонит? Царь  медаль  тебе  даст  и  должность
самостоятельную.  Это  же  прямое  повышение,  карьерист  ты   недогадливый!
Радоваться надо, представляешь, как матушку осчастливишь?
   - Не хочу я... его медали. И в деревню не хочу... и старостой не буду!  Я
милиционером стать хочу! В отделении работать, преступников ловить, народ от
лихих людей защищать. Не гони меня, батюшка... Христом Богом  тебя  прошу  -
оставь на службе!
   Вы не поверите, мы еле-еле его успокоили... Несчастного Митяя трясло, его
била нервная дрожь, он едва ли не ревел от незаслуженной "обиды".  Кончилось
тем, что я дал самое честное слово, поклявшись никогда не  отпускать  его  с
работы в отделении. В общем, пропуская несущественные детали,  скажу  -  Яге
была пожалована корова, две тонкорунных овцы и право изъятия  любых  пищевых
продуктов с царевой кухни. Мне предлагался в награду  "...добрый  жеребец  с
государевой конюшни, шуба с царского плеча и кольчуга  богатая  венецианской
работы..." Спасибо, очень приятно...
   Утром меня разбудил петух. Убью! Если Баба Яга не сварит из него  суп,  я
просто возьму тяжелую царскую саблю и буду гонять этого гада по всему двору,
пока не зарублю. Никакого уважения к работникам милиции...
   - Никитушка! Вставай, сокол ты наш ясный... Ни за  что!  Я  завернулся  в
одеяло с головой, не буду вылезать, у меня законный выходной.
   - Вставай, вставай, голубь... Не забыл,  чай,  царь  тебя  сегодня  ждет.
Боярышень  пригласил,  пировать  в  честь  победы  будут,  а  тебе  смотрины
ненароком устроят. Посидишь,  поглядишь,  послушаешь,  да  и  выберешь  себе
душеньку по сердцу...
   Вот уж тут я встал! Елки-палки, он все-таки  это  устроил...  Ну,  надежа
государь, удружил, ничего не скажешь! Вовек твоей доброты не забуду, с  меня
причитается...
   - Батюшка воевода!
   - Митька! Ты как посмел? - тут же напустилась Яга на моего напарника.
   Он мгновенно нырнул обратно за дверь и уже оттуда продолжил:
   - Там купцы у ворот! Покорнейше просят принять, покража у них страшная...
   - Зови! - обрадовался я.
   Никаких  смотрин,  никакой  женитьбы,  служба!   Служба,   господа!   Все
нормально, все хорошо, все при деле...
   - Никитушка!
   - Что?
   - Ты уж как будешь купцов-то слушать, меня из горницы не гони. Я-то сразу
угляжу, который из них врет.
   - Как же можно? - Я дружески приобнял бабку  за  костлявые  плечи.  -  Мы
теперь одна команда. Оперативный отдел. Работаем вместе,  согласно  штатному
расписанию. Митька, дуй к Гороху, скажи, что у  меня  новое  дело,  пусть  к
обеду не ждет. Потом рысью назад. Бабуля, зовите пострадавших!
   Если бы я знал, чем это дело закончится, -  ни  за  что  бы  за  него  не
взялся.




   Андрей Белянин.
   Заговор черной мессы.


  Все началось с того, что в то утро меня опять разбудил петух. В нем вся
проблема... Именно из-за этой скотины с гребешком и перьями я регулярно
катастрофически не высыпаюсь! Естественно, утро испорчено и настроение на
весь день - хуже некуда! Если Яга не внемлет моим стонам и молитвам, Я сам
его задушу. Или застрелю из стрелецкой пищали (правда, для этого мерзавца
надо привязать перед самым дулом, иначе я из этой базуки ни в жисть не
попаду). Может, Митьку попросить, он на него медвежий капкан поставит?
Нет, нет, нет... О чем это я? Да наш Митяй первым же в этот капкан и
угодит. Пусть уж лучше он его так ловит. Представив себе двухметрового
парня с квадратными плечами, гоняющего кур по двору Бабы Яги, я невольно
улыбнулся.
  Прошу прощения, что не представился сразу. Ивашов Никита Иванович, младший
лейтенант милиции, холост, в политических партиях не состоял, родился и
вырос в городе Москве. В настоящее время являюсь главой первого
лукошкинского отделения милиции. Лукошкино - это столица нашего царства.
Правит здесь царь Горох, очень неглупый мужчина, будет время - расскажу о
нем подробнее. Отделение наше расположено в двухэтажном тереме Бабы Яги,
где я одновременно и квартирую. Эта милая старушка с горбатым носом и
кривыми зубами входит в штат оперативно-следственной бригады, в плане
сбора информации - совершенно незаменимый работник. Да еще и
приколдовывает иногда. Я раньше сам в это не верил, пока лично не
убедился. Ничего, привык... Еще у нас служит Митяй, тот самый герой с
фигурой Терминатора, только ростом повыше, а мозгов... вровень, что у
одного, что у другого. Он сам деревенский, образования никакого, вот и
носится на подхвате. Однако все трое мы составляем неплохую рабочую
бригаду, заставляя считаться с нами весь криминальный мир родного
Лукошкина. Хотя, честно говоря, уголовников здесь маловато. Народец
местный к профилактике преступлений относится очень серьезно, как поймают
карманника на базаре, так всем миром отметелят, что бедолаге только у нас
в отделении и спасение. Еще стрельцы, конечно, очень помогают. Царь
выделил специальную сотню для патрулирования города. Ходят по трое, а
старший, бородач Еремеев, каждое утро докладывает лично мне
криминалистическую обстановку. Как видите, работа наша, милицейская, в
любом времени в любом государстве всегда востребованная. А этот сволочной
петух... На самом-то деле проблема, конечно, не в петухе, а в том, что я
просто хотел отдохнуть. Правда, из этого все равно ничего бы не вышло, но
факт самого хотения...
  Итак, сначала петух, потом Баба Яга доделывает его "черное дело", ласково
уговаривая меня встать и спуститься к завтраку. Потом оказывается, что к
обеду меня ждет царь-государь, а за столом будет присутствовать полсотни
девиц-красавиц сплошь боярского рода и, как одна, на выданье. У Гороха
своеобразное мнение о том, как и чем надо награждать за верную службу.
Наградить, конечно, стоило... Прямо скажу, мы тогда провернули неслабое
дельце с шамаханским заговором. Но награждать женитьбой?! Это уж какое-то
чрезмерное древнерусское самодурство. Нет, я вовсе не противник брака, не
убежденный холостяк или чего хуже... нет! Только жену я хочу выбрать себе
сам. И вовсе не обязательно боярышню. По-моему, женская красота, ум и
порядочность от сословий не зависят...
  Так вот, в пиковый момент в терем залетает Митяй и на всю горницу орет,
дескать, купцы пришли, дело у них. Я даже чуть не всплакнул от счастья -
служба превыше всего! Значит, на смотрины к Гороху не идем, тирьям-пам-пам!
  - Так что, воевода-батюшка, звать? - раздался и