оторапливаться. У
меня уже был целый вечер страстной и очень оригинальной поэзии...
     - Как вы можете сравнивать?!
     - Я  и  не  сравниваю,  дураку ясно,  что те  парни из "Обновленного Мира"
больны надолго и лечению не подлежат. Но слушать стихи об этом вот медальончике
совершенно бессмысленно, у нас и так мало времени.
     - Но...  чего же вы хотите,  благородная предсказательница и так старается
вовсю.
     - Чего хочу?!  -  Илона сунула медальон под нос рыжему рыцарю.-  Да ничего
такого,  просто безумно желаю,  чтобы мы с  тобой как можно быстрее вернулись в
тот задрипанный городишко, куда...
     Когда Ирина Юрьевна нашла нужный лист и  оглянулась,  в кухне было на двух
человек меньше.  Даша,  вытаращив глаза,  бесцельно водила руками в воздухе над
тем  местом,  где  только  что  стояли средневековый рыцарь и  девушка в  белых
джинсах.  Она  даже  выглянула в  окно,  но  никаких следов  Илоны  и  Нэда  не
обнаружила.
     - Вот  так,  значит...-  медленно,  со  значением  произнесла практикующий
астролог.- Смотри, дочь моя, это и было перемещение в пространстве. Они отлично
справились сами, без моих стихов.
     - Не огорчайся,  мам,- кое-как выдавила дочка,- главное, что твои стихи им
понравились. Я же всегда говорила, что ты у меня - поэт!
     Раздалась трель дверного звонка. Настороженно переглянувшись, дамы сначала
вооружились уже проверенным кухонным инвентарем и лишь потом подошли к дверям:
     - Кто там?
     - Это я, отпирайте.
     - Папа с работы вернулся,-  кивнули обе. Муж Ирины Юрьевны с двумя сумками
шагнул в прихожую:
     - Всем привет. А чего это вы так?
     -Как?
     - Ну,  с  половниками...  Деретесь,  что ли?  Не надо.  Жить нужно мирно и
человеколюбиво.  Да,  кстати,  Дашка,  ты  не в  курсе,  чей там конь пасется у
подъезда?  Черный,  как  рояль,  упряжь вся  в  металлических нашлепках,  как у
рокера, а при седле - треугольный щит с крестом.
     - Боже! - вскрикнула Ирина Юрьевна.- Они забыли здесь своего коня.

x x x

     Когда карлик наконец закончил свою сбивчивую и неровную исповедь,  голубые
очи Валеры Люстрицкого были полны искренними слезами сострадания.  У парня тоже
хватало по жизни проблем,  поэтому он, как никто, понимал горе этого маленького
человечка.  Зависеть от  самодурства венценосных особ,  всегда  быть  крайним и
виноватым,   расплачиваться  за   каждую  оплошность,   подставляя  под   плеть
собственную спину... и ради чего?!
     - Вы меня тронули,-  с комком в горле прошептал Валера.-  Я готов... готов
взяться  за  ваше  дело.  Мы  подадим  на  них  в  суд  за  нарушение трудового
законодательства, нанесение телесных повреждений, оскорбление личности и грубое
попрание всех человеческих прав!  Кто у вас тут осуществляет функции верховного
суда?
     - Королева,-  сумрачно буркнул Щур.- Иногда, конечно, и ее сын, но сам суд
здесь короткий: не понравился господам - клади голову на плаху.
     - А... а куда же смотрит король?!
     - Он давно умер,  и...  между нами говоря,  хвала Небесам! В его правление
придворных магов казнили едва ли не каждый год.  Их величество более милостива:
за пятнадцать лет я только третий...
     - Это...  бесчеловечно!  -  приподнялся Валера,  просто не  находя слов от
праведного негодования.-  Что  же  у  вас  тут творится?!  Шагу нельзя ступить,
какое-то дикое средневековье на дворе. Произвол! Диктатура! Тирания!
     - Не  ори так,-  со  вздохом попросил карлик.-  Что ты хочешь -  тирания и
есть. Забыл, в каком веке живем?
     - Знаете,  я  по  натуре человек очень мягкий и  добросердечный,  но после
ваших рассказов...  Мы  должны,  мы просто обязаны объединить все прогрессивные
силы и устроить у вас... революцию!
     Дворцовый маг невольно залюбовался разгоряченным молодым юристом и впервые
подумал, что Нэд Гамильтон все-таки сумел отыскать в том безумном мире Могучего
Воина.

x x x

     - Что вы наделали?!
     - Я? По-твоему, это я во всем виновата?!
     - Мы забыли взять моего коня!
     - Не мы, а ты! Ты его забыл!
     - Не кричите на меня, леди! Я всего лишь спросил, тихо и ровно, не повышая
тона, а вы...
     - Ору, как торговка на базаре, ты это хотел сказать?
     Илона и Нэд шумно выясняли отношения,  стоя на том самом перекрестке,  где
впервые столкнулись с  Радой.  Надо  признать,  что  они  все  больше и  больше
попадали под  влияние друг  друга,  и  если  леди  Щербатова невольно училась у
рыцаря аристократическим манерам, то сэр Гамильтон, наоборот, заразился умением
лихо  скандалить,  раздувая из  мухи  слона.  Они  страстно ругались еще  минут
десять, пока до Илоны не начала доходить сама абсурдность ситуации. Надо отдать
ей должное,  она первой пошла на примирение и  неожиданно для самой себя просто
замолчала,  склонив непокорную голову на  грудь  рыжего рыцаря.  Нэд  оторопел.
Потом осторожно поднял руки,  успокаивающе обнимая ее  за  плечи.  Вот  так,  в
обнимку, эти двое выдержали долгую примиряющую минуту молчания.
     - Я был не прав, леди Илона.
     - Ну что ты, Нэд, это я была не права.
     - Я сорвался, нагрубил, вел себя совершенно неподобающим образом.
     - Нет,  это у  меня с  утра нервы не в  порядке.  Я  ведь совсем не такая,
правда... Сама не понимаю, почему все время на тебя кричу?!
     - Потому что я виноват!
     - Ты не виноват!
     - Вы просто устали.  Мы словно попали в какую-то дьявольскую свистопляску.
Мелькают миры,  как пестрые платья цыганок,  со всех сторон бросаются неведомые
враги, за нами гонятся, мы не успеваем даже отдышаться и удивиться нереальности
всего происходящего.
     - Я очень устала. Ты не сердись на меня, пожалуйста...
     - Нет, нет, это вы простите меня!
     - И ты меня прости.
     - Господи, да за что же?! Во всем виноват только я.
     - И я!
     - Вы не виноваты!
     - Нэд,  не заводи меня снова.  Если я говорю,  что виновата, значит, я это
чувствую.
     - Значит, ваши чувства вас обманывают. Я, и только я...
     - Слушай,  ну не надо меня добивать своим самобичеванием! Не делай из меня
дуру! Я просто косею от твоего навязчивого благородства.
     - Из вас - дуру?! Но позвольте...
     - Не  позволю!   С  тобой  просто  нельзя  по-хорошему...  -  Илона  резко
отпрыгнула в  сторону.  -  И  руки  свои  убери!  Если  я  такая  вот  стервоза
бессовестная, что ж ты со мной обниматься лезешь?!
     Нэд Гамильтон кротко вздохнул и сугубо деловым тоном поинтересовался:
     - Может быть,  мы  отложим выяснение отношений хотя бы до вечера?  Вы ведь
хотели спасти сэра Люстрицкого.
     - Да,  и сейчас хочу! И спасу несмотря ни на что. А вечером мы к этой теме
еще вернемся, не думай, что я все позабуду.
     Еще  с  минуту  эти  милашки напряженно сопели  друг  против друга,  потом
одновременно развернулись и  быстрым шагом потопали в сторону Лебединого озера.
По  дороге  было  достигнуто  фронтовое  перемирие,  и  после  дипломатического
рукопожатия Илона вспомнила о том, что им бы стоило переодеться. После чего они
еще немного поспорили,  но  коротко и  по существу.  Илона считала,  что лучший
способ  заполучить белые  накидки  детей  "Обновленного Мира"  -  это  напасть,
угрожая мечом,  и  попросту ограбить первых же встречных адептов.  Нэд,  в свою
очередь,  рассказал о методике любовной магии Рады, когда стражники сами отдали
все,  да еще и были при этом безумно счастливы. Рыжий рыцарь сдержанно пояснил,
что  он  не  разбойник  и  заниматься  уличным  грабежом  -   ниже  дворянского
достоинства.  Илона так же деликатно дала понять,  что,  несмотря на отсутствие
некоторых комплексов,  лично  она  нисколько не  намерена очаровывать до  такой
степени,  чтоб разные любвеобильные типы раздевались у  нее  на  глазах.  После
недолгих прений стороны пришли к  разумному компромиссу.  Леди Щербатова просто
идет  по  своим  делам,  никого специально не  задевая,  но  как  только к  ней
пристанут маньяки в  белом -  из засады появляется храбрый Нэд,  отважно крушит
злодеев и в качестве боевых трофеев забирает требуемые костюмчики.
     - Только  никого не  убивай!  Стирать нам  негде,  а  в  заляпанных кровью
накидках нашу маскировку раскусят в два счета.
     - Я приложу все старание.  Возможно,  для негодяев будет достаточно одного
блеска доброй английской стали...
     Блеска оказалось недостаточно.  За следующим же поворотом друзья нарвались
на  большой отряд  боевиков из  "Обновленного Мира".  Не  меньше  сотни  хорошо
вооруженных молодых парней  и  четыре  боевых  динозавра преградили им  дорогу.
Любое   сопротивление  было   бы   совершенно   бесполезным,   Илона   и   Нэд,
переглянувшись,  подняли руки.  Их обоих связали,  и то, как с ними обращались,
говорило  о  несомненном  уважении  к  нашим  героям,  как  к  очень  серьезным
противникам. Это давало повод для гордости.
     До  дворца  преподобного Вшивамбапшипутры они  добирались,  болтаясь,  как
подсумки,  на жестком боку шипящего динозавра. Зверя наверняка сто лет не мыли,
и  белые джинсы Илоны были перепачканы.  Она ругалась сквозь зубы,  стараясь не
привлекать  к  себе  особенного  внимания.  Закаленному в  походах  крестоносцу
приходилось гораздо легче, хотя в глубине души он очень переживал за брошенного
в  невозможном далеке своего верного коня.  Бред ведь так и  остался у подъезда
девятиэтажного дома,  под присмотром бдительной старушки.  Он, конечно, и сам в
состоянии о  себе  позаботиться,  но  все  равно  Нэд  предпочел бы  никогда не
расставаться с  боевым другом.  На  пару-тройку часов еще куда ни  шло,  однако
неизвестно,   на  какой  срок  они  задержатся  здесь.   Почему  же  все  пошло
наперекосяк?  Леди Илона о чем-то спорила, что-то доказывала, вертела в пальцах
свой необычный медальон,  и  вдруг -  ап!  Они  вдвоем посреди пустынной улицы,
тусклое солнце встает из-за  крыш серых зданий,  вокруг ни души,  любимого коня
тоже нет,  хорошо хоть меч из  рук не  выпустил...  Впрочем,  его уже отобрали.
Веселенькое начало спасения сэра Люстрицкого.
     Илону  и  рыжего  рыцаря беспрепятственно доставили по  месту  назначения.
Осторожно  опустили  вниз,  тщательно проверили узлы  и  вежливо  сопроводили в
подвальные  помещения  дворца.   Их  усадили  на  пол  в  полутемной  комнатке,
освещаемой  лишь   тускло   горящей  лампочкой.   Несостоявшаяся  фотомодель  с
напряженным  интересом  осматривала  какие-то  блоки,  веревки  и  цепи,  набор
разнокалиберных клещей на стене,  широкий стол с непонятными зажимами,  тиски в
углу и высокое кресло на манер гинекологического.
     - Очень  похоже  на  столярную мастерскую,  -  поморщилась Илона,  пытаясь
пошевелить связанными запястьями. - Вон пила двуручная и топоры, две штуки.
     - Это камера пыток.
     - Что-о?! Ты меня разыгрываешь.
     - Не хотел бы вас разочаровывать, но боюсь, все равно скоро появится палач
и быстро развеет все иллюзии,  - хладнокровно ответил Нэд Гамильтон. - Я не раз
видел такие в  моем мире.  Вон  та  веревка в  кольце на  потолке -  это  дыба.
Человека  на  ней  вздергивают вверх,  выворачивая плечевые суставы.  На  столе
распинают,  удерживая руки  и  ноги в  железных зажимах.  Тело терзают клещами,
пилят или рубят топором. В тисках дробят кости, а кресло служит для...
     - Не надо, я сама догадаюсь. Нэд, ты все это серьезно?
     - Увы, леди Илона.
     - А если я буду орать?
     - Палачей  это  не  остановит,   даже,   скорее,  порадует.  Крики  жертвы
свидетельствуют о  мастерстве  истязателя.  Палач  ни  в  чем  не  виноват,  он
причиняет боль не по причине личной неприязни или злобного нрава, просто у него
такая работа, ему за нее платят.
     - Спасибо, ты меня успокоил...
     Дверь заскрипела, и в помещение молча вошли три человека. Двое были повыше
ростом,  третий - маломерок, все одеты в одинаковые белые накидки "Обновленного
Мира", а лица скрыты уже знакомыми металлическими масками. По тому, как надежно
они прикрыли дверь, как хозяйственно проверили инструмент, Нэд Гамильтон понял,
что разговор будет долгим...

x x x

     Карлик  слушал подробный план  проведения в  жизнь  революционных реформ и
преобразований.  По  мере  того  как  Валера все  больше распалялся,  наученный
горьким опытом Щур  все  более и  более четко понимал:  эти идеи не  доведут до
добра.  Они никогда не  навербуют в  замке "угнетенный пролетариат",  не смогут
успешно проводить "пропагандистскую деятельность",  не  найдут "сочувствующих в
высших эшелонах власти",  не создадут "тайную типографию с расклейкой листовок"
и  не  свергнут с  трона  "сумасшедшую деспотичку с  ее  прихвостнем".  Заговор
заранее обречен на  провал.  Щур даже удивился,  как это он  сидит тут,  слушая
крамольные речи, а не спешит к Королеве с докладом о готовящемся мятеже.
     - Нет, благородный сэр, ничего у нас не выйдет! Скоро сюда заявится стража
ее величества, тебя поставят на колени перед троном, а потом...
     - Ах,  Щур, не пугайте меня. Что значит это загадочное "потом"? Вы молчите
слишком многозначительно и... как-то неоптимистично.
     - Потом она поймет,  что вы -  не девчонка,  и  прикажет привести меня,  -
тяжело вздохнул дворцовый маг.  -  Такого промаха Королева не простит,  ее гнев
ужасен.
     - Ну вы ведь,  в  сущности,  не виноваты,  и я мог бы...  замолвить за вас
словечко.
     - Тогда меня казнят еще быстрее...  О злой рок, за какие грехи наказуешь?!
Почему,  почему здесь сидит юноша в платье любовницы Нэда Гамильтона,  а не она
сама?!
     -Что? - У бедного Валерки едва не отпала челюсть. - Они... в смысле, Нэд и
Илона... они что? Любовники, да?! Вы сами видели? Ка-ко-е пре-да-тельст-во...
     -Тсс! - насторожился карлик. - Кто-то разговаривает со стражей за дверями
     - О милый Нэд... как ты мог?! О коварнейшая Илона, за что?! О мое разбитое
сердце.
     -Это Валет!  -  едва ли не взвыл дворцовый маг,  обеими руками зажимая рот
страдающему юристу.
     Через минуту лязгнули отодвигаемые засовы,  открылась дверь,  и  кронпринц
заглянул в... пустую камеру. Стражники, шагнувшие следом, переменились в лицах.

x x x

     Судя  по  всему,  тот  тип,  что  был  помельче ростом,  главенствовал над
остальными.  Двое  других,  подобострастно изгибаясь,  выполняли его  приказы в
почтительном молчании. Первым делом коротышка подошел к связанной Илоне.
     - Это она?
     Высокие согласно кивнули.
     - Как ты посмела сбежать? - Маленький говорил протяжно и "в нос".
     - Тебя не спросила,  суслик сопливый!  - привычно огрызнулась экспансивная
студентка и,  пользуясь тем,  что у спрашивающего от такой наглости перехватило
горло,  быстро добавила:  -  А ну.  живо падай на колени и молись,  чтоб я тебя
простила!  И эти две годзиллы тоже!  Налетели,  связали,  притащили,  так еще и
вопросы пакостные задают?!  Освинели вконец, дегенераты юродивые! Развяжи руки,
кому говорят! Или я за себя не отвечаю.
     - Это и есть моя Благословенная Невеста?!
     - Блин,   Нэд!   Ты   слышал?   Этот   вшивый  недомерок  имеет   наглость
баллотироваться ко мне в мужья! Сморчок совсем стыд потерял.
     - Что? - вскинулся оскорбленный Пророк, снимая бесполезную теперь железную
маску.  - Этот человек на самом деле Нэд... Гамильтон? "На черном коне, горячий
и... "
     - Правильно, "ни дня без бутылки", - безжалостно добила Илона. - Тот самый
рыцарь, о котором сказано в пророчестве! Страшно, да?! Вот он и пришел, суровый
час расплаты!  Теперь всем вам наступит один большой "ИКС"!  Да, и будь другом,
надень масочку обратно, в ней ты неизмеримо симпатичнее.
     Вся  троица обменялась тревожными взглядами и...  бросилась наутек.  Дверь
пыточной  камеры  захлопнулась.  Рыжий  рыцарь  философски пожал  плечами,  его
спутница тоже ничего не поняла.
     - Уф,  что-то быстренько они отсюда свалили.  Надеюсь, я не сболтнула чего
лишнего?
     - Вы  напугали их.  Но вот чем именно...  -  Нэд задумчиво вскинул брови и
повернулся,  как смог,  к Илоне.  -  А что вы начали им рассказывать о каком-то
пророчестве?
     - А,  это... Ты что, совсем ничего не помнишь? Рада рассказывала, когда мы
только познакомились.  Ну и потом напела кое-что из народного фольклора,  когда
вы  с  Валеркой дрыхли без  задних ног.  В  общем,  в  их  мире тоже есть такая
предсказательница -  Кондакова И.  Ю., которая, кстати, давно померла, но стихи
свои опубликовать успела. И всем они так дико понравились, что их даже впихнули
в школьную программу по литературному краеведению.  Так вот,  в тех пророческих
стихах был заранее предсказан приход к власти фанатиков из "Обновленного Мира",
всеобщее  обнищание,   репрессии  и  прочие  катаклизмы,   но...  попутно  пара
куплетиков касалась Белого Рыцаря по имени Нэд Гамильтон-старший.
     - Но я младший!
     - Я ей так и заявила, - подтвердила Илона, - но Радка вбила себе в голову,
что ты - это все равно он! Что Синий Рыцарь - наш Валерыч, а Скорбная Невеста -
это, пардон, я!
     - А они называли вас Благословенной.
     - Ой,  Нэд...  Скорбная,  Благословенная...  главное - Невеста! Что с этих
дураков возьмешь,  они сами не знают, чего хотят. Ну, так значит, и мы все трое
должны послужить святому делу избавления окружающих от  погрязших во грехе слуг
"Обновленного Мира".
     - Хм...  неужели эти люди так испугались пророчеств какой-то давно умершей
женщины?
     - Угу, я тоже считаю, что все тексты притянуты за уши.
     - Пожалуй,  мне  было  бы  интересно послушать их  от  начала до  конца  в
исполнении нашей отважной подруги. Как вы думаете, они поймали ее?
     - Раду?  Стопроцентно - нет! Иначе давно провели бы очную ставку. Она ведь
должна была быть в  моем платье,  а  раз этот клоп называл Благословенной меня,
значит, другую Благословенную они успешно потеряли.
     - Да,  Пророк наверняка видел  вас  впервые,  -  кивнув,  согласился рыжий
рыцарь.  -  Леди  Илона,  честно говоря,  наше положение не  представляется мне
чрезмерно праздничным.  Мы в большой опасности,  и помощи ждать неоткуда.  Если
они начнут вас пытать...
     - Ни за что!  Пусть даже и не мечтают.  Если я правильно тебя понимаю,  ты
намекаешь на побег?
     -Да.
     - Отлично! А как?
     - Попробуйте перегрызть веревки у меня на руках.
     - Нэд,  ну ты...  -  как-то не сразу нашлась Илона. - Я все-таки приличная
девушка, а не бобриха с пятилетним трудовым стажем! Сам грызи.
     За  дверью раздались шаги,  и  та же делегация из троих высокопоставленных
лиц вкатилась в помещение.
     - Я,   великий  и  милосердный,   Пророк  Вшивамбапшипутра!   Наследник  и
продолжатель  бессмертного учения  продвинутого монаха  Гоши  Сяткина!  Отец  и
основатель могущественного братства сыновей "Обновленного Мира"!
     - Ребята,  он  у  вас  всегда  такой  скромный или  специально перед  нами
выпендривается?  -  в  лоб спросила Илона у железных масок;  те,  стушевавшись,
отшагнули назад.
     Как  уже упоминалось,  любвеобильный Пророк был мал ростом,  гнусав,  имел
отвисшее брюшко,  жидкую прическу и  неброское лицо,  более  всего напоминающее
ящик  с  ушками.  Так,  по  крайней  мере,  показалось  неукротимой  противнице
неравного брака.
     - А у девочки острый язычок...  Благословенная Невеста не должна открывать
рот без позволения своего господина,  - нервно улыбнулся пророк. - Ну что ж, мы
сможем простить ей  это  вопиющее нарушение этикета,  если на  брачном ложе она
проявит столько же пыла, сколько и в речах.
     - Нэд!  Не надо,  не скрипи зубами,  я  сама ему отвечу.  Если этот старый
хрыч,  пережравший Йохимбе,  еще  хоть раз заикнется об  интимном,  его мама на
небесах сто раз пожалеет, что вовремя не сделала аборта!
     - За-мо-л-чи-и!!!  -  Оторавшись,  отец-основатель взял  себя  в  руки.  -
Наивная  девочка  измучена  черными  лярвами.  У  нее  наверняка нарушен  столб
Кундалини,  ее  Янь  истосковалась без  Ина.  В  ее  душе сильно влияние Низших
Манасов,  но,  когда я введу свой Ехид в ее Нешаму и наполню ее Праной,  то она
утешится, познав исти